Лиза Джейн Смит 9 страница

— Что вы сказали?

— Виффен-Спит, есть такое место. У меня где-то валялась карта. Не знаю, для чего служат эти камни, но, сколько я себя помню, они всегда там стояли...

Мужчина продолжал говорить, но Кейт его не слышала, у нее гудело в ушах. Ей хотелось кричать, бегать кругами, как сумасшедшей, ходить колесом. Анна и Льюис вцепились друг в друга, они давились смехом, пытаясь не уронить лицо перед служителями музея. Вся сеть вибрировала от радости.

«Мы нашли! Нашли! » — восклицала Кейтлин.

Ей требовалось выплеснуть эмоции.

«Да, и это Виффенспит, — сказал Льюис, сливая название в одно слово. — Не Гриффинс-Пит и не Виппин-Бит... »

«Роб оказался ближе всех, — отметила Анна. — Вифф-и-Спит — самый похожий вариант».

Кейтлин оглянулась на машину. Там стояли Габриель и Лидия, с таким видом, будто они сами по себе. Лидия с неподдельным интересом наблюдала за происходящим, а Габриель...

«Габриель, ты не рад? » — спросила Кейтлин.

«Буду рад, когда увижу дом своими глазами».

— Ну так увидишь, старина, — пообещал Роб и, позабыв о манерах, беспечно крикнул служителям музея: — Я забираю карту!

Он победно взмахнул картой и широко улыбнулся.

— Ладно, хватит стоять и болтать! — воскликнула Кейтлин. — Вперед!

Ребята уехали, а служители музея удивленно смотрели им вслед.

— Я не могу поверить, не могу поверить, — шепотом повторяла Кейтлин.

— Смотрите-ка, — взволнованно сказал Льюис. — По карте видно, почему волны идут только справа. Здесь маленькая бухта, а справа — океан. По другую сторону залив Суке, там не может быть волн.

Роб свернул на едва заметную в лесу узкую дорогу и, доехав до конца, остановился. Кейтлин побоялась выходить из машины.

— Давай, — подначил ее Роб, протягивая руку, — увидим это вместе.

Медленно, как зачарованная, Кейтлин дошла с ним до края леса и посмотрела вниз с обрыва.

У нее перехватило дыхание.

Это было то самое место. Точно такое же, как во снах. Небольшая намывная коса, словно кривой палец, указывала на океан. А вдоль косы — валуны, на многих из которых стояли инук-шуки.

Они шли по каменистому берегу, пока не добрались до Виффен-Спит.

Галька скрипела у Кейт под ногами, над головой, громко крича, кружили чайки. Все было таким знакомым...

— Не надо, — шепнул Роб. — О, Кейт.

И тогда Кейтлин поняла, что плачет.

— Прости, я так счастлива, — сказала она. — Смотри.

Она махнула рукой в сторону воды. Вдалеке на скале, у темно-зеленых, почти черных деревьев стоял одинокий белый дом.

— Он настоящий, — выдохнул Роб, и Кейт знала, что они чувствуют одно и то же. — Он действительно там.

Анна присела на краю косы и стала складывать булыжники.

— Льюис, принеси мне вон тот камень, — попросила она.

Льюис не отходил от Лидии.

— А что ты делаешь?

— Строю инук-шук. Не знаю почему, но мне кажется, я должна.

— Давайте сделаем хороший, — предложил Роб, взялся за большой камень и попытался поднять. — Кейт...

Он не закончил фразу, Габриель ухватился за камень с другой стороны.

Секунду они смотрели друг другу в глаза, а потом Габриель улыбнулся. Улыбка вышла слабой и немного горькой, но без ненависти.

Роб улыбнулся в ответ. Не так открыто, как обычно. Было в его улыбке что-то от попытки извиниться и еще — надежда на будущее.

Вдвоем они подняли камень и дотащили его до Анны.

Инук-шук строили все вместе. Он получился большой и крепкий. Когда закончили, Кейтлин отряхнула руки от влажной земли.

— А теперь пора к дому, — сказала она.

Глядя на карту, они поняли, почему во сне им казалось, будто до скалы можно добраться только по воде. Дом находился на противоположной стороне залива Суке. Предстояло вернуться и проехать вдоль берега бухты... насколько хватит дороги.

Они ехали час с лишним, а потом дорога кончилась.

— Дальше придется пешком, — констатировал Роб, вглядываясь в непролазную чащу дождевого леса.

— Будем надеяться, что мы не заблудимся, — пробормотала Кейтлин.

В лесу было холодно и свежо, как зимой. Сырой воздух пах рождественской елкой и кедром. Под ногами у Кейтлин хлюпало, ей казалось, будто она идет по подушкам и вот-вот провалится в трясину.

— По-вашему, тоже похоже на первобытный лес? — спросила запыхавшаяся Лидия, перебираясь через поваленное дерево. — Динозавры на ум приходят.

Кейт понимала, о чем она. В таком лесу не было места людям, здесь царила флора. Все росло друг на друге: папоротник на деревьях, новые ростки — на пнях, а мох и лишай вообще расползлись повсюду.

— Кто-нибудь видел старый фильм «Путешествие в сказку»? — приглушенным голосом спросил Льюис. — Помните лес, откуда нет возврата?

Прошло несколько часов, прежде чем они окончательно заблудились.

— Проблема в том, что мы не видим солнце! — раздраженно сказал Роб.

Небо снова стало серым, и ничто в просветах между зеленым пологом листвы не помогало сориентироваться на местности.

— Проблема в том, что мы забрались, куда не следовало, — огрызнулся Габриель.

— А как еще попасть в тот дом?

— Не знаю, но лезть сюда было глупо.

Разговор становился бессмысленным. Кейтлин повернулась и увидела, что Анна пристально смотрит на какую-то ветку. На ветке сидела синяя птичка с остроконечным хохолком.

— Кто это?

— Сойка Стеллера, — не оборачиваясь, ответила Анна.

— О! Редкая птица?

— Нет, но сообразительная, — пробормотала Анна. — Достаточно смышленая, чтобы узнать в лесу человеческий дом. И она довольно высоко летает.

Кейт поняла и чуть не задохнулась от радости.

— Ты хочешь сказать... — сдавленным голосом проговорила она.

— Да. Тихо.

Анна неотрывно смотрела на птичку. Телепатическая сеть вокруг нее дрожала, как раскаленный воздух. Сойка издала какой-то звук, похожий на «ша-а-ак», и захлопала крыльями.

Роб и Габриель перестали спорить, обернулись на птичий крик и удивленно вытаращили глаза.

— Что она делает? — шепнула Лидия, и Кейт цыкнула на нее.

— Видит моими глазами, — спокойно ответила Анна. — Я передала ей образ белого дома.

Анна не сводила взгляда с птицы. Девушка слегка покачивалась, лицо ее было сосредоточенно, глаза казались бездонными, а волосы развевались в одном ритме с движением тела.

«Она похожа на шамана, — подумала Кейтлин. — На древнюю жрицу: слилась с природой, стала ее частью».

Анна единственная среди них не была чужой в этом лесу.

— Она знает, что искать, — наконец произнесла Анна. — Вот оно...

Сойка быстро защебетала «шук-шук-шук» и слетела с ветки. Она устремилась вертикально вверх и исчезла за кронами деревьев.

— Я знаю, где это, — сказала Анна.

Лицо ее выдавало напряжение, она все еще находилась в трансе.

— Идем!

И они пошли: через поросшие мхом поваленные деревья, через мелкие ручьи. Брести по пересеченной местности стоило немалых усилий, и все время казалось, что Анна вот-вот исчезнет из виду. Они шли, пока не начало темнеть. Кейтлин уже готова была сдаться.

— Надо сделать привал, — тяжело дыша, сказала она и присела у ручья в зарослях мясистых желтых цветов.

— Нельзя останавливаться, — отозвалась Анна. — Мы уже на месте.

Кейтлин подпрыгнула, ей казалось, она готова к марафонской дистанции.

— Ты уверена? Ты видишь его?

— Подойди сюда.

Анна стояла, опершись рукой на поросший мхом кедр. Кейтлин заглянула ей через плечо.

— О-о-о.

На невысоком открытом холме стоял белый дом. Вблизи Кейт заметила вокруг него еще несколько обветшалых от времени построек, а сам дом оказался гораздо больше, чем она думала.

— Мы сделали это, — прошептал Роб у нее за спиной.

Кейтлин прислонилась к нему, от переполнявших ее эмоций она не могла говорить даже по телепатической сети.

Когда они нашли Виффен-Спит, ей хотелось петь и танцевать. Они все с ума сходили от радости. Но здесь подобные эмоции были неуместны, здесь она испытывала более глубокие чувства — что-то вроде благоговения. Некоторое время ребята просто стояли и смотрели на дом из своих снов.

А потом в их грезы ворвался резкий и протяжный крик сойки: «ша-а-ак». Птица сидела на ветке, била крыльями и выражала им свое недовольство.

Анна рассмеялась, взглянула на сойку, и та улетела.

— Я поблагодарила, — объяснила она, — и сказала, что ей можно лететь. Теперь надо идти вперед, потому что обратную дорогу мы точно не найдем.

Выйдя из-за деревьев, Кейтлин почувствовала себя неловко.

Она шла к дому и думала: «Что, если они не хотят нас видеть? Что, если все это ошибка? »

— Ты кого-нибудь видишь? — шепотом спросил Льюис, когда они поравнялись с одной из надворных построек.

— Нет, — ответила Кейтлин и в ту же секунду увидела.

Сарай, а в сарае — женщина. Она ловко сгребала сено и навоз. Маленькая и хрупкая, она на удивление ловко орудовала огромными вилами. Женщина заметила Кейтлин, прекратила работать и молча посмотрела на нее.

У Кейтлин пересохло во рту, она не могла вымолвить ни слова. Тогда заговорил Роб.

— Мы пришли, — просто сказал он.

Женщина продолжала смотреть на ребят.

Глядя на ее тонкие черты лица, Кейт не могла определить, кто она, египтянка или азиатка. Глаза у женщины были раскосые, но при этом голубые, а кожа — цвета кофе с молоком. Черные волосы убраны в причудливую прическу с серебряными украшениями.

Вдруг женщина улыбнулась.

— Ну конечно! Мы давно вас ждем. Только я думала, что вас пятеро.

— Мы... захватили Лидию по пути, — сказал Роб. — Она наш друг, мы можем за нее поручиться. Но вы действительно нас знаете, мэм?

— Конечно, конечно! — В речи женщины отчетливо слышался незнакомый акцент... не такой, как у канадцев — Вы — дети, которых мы звали. А я — Миринианг. Мирин, если так проще. А теперь идите в дом знакомиться с остальными.

Кейтлин почувствовала огромное облегчение. Все будет хорошо. Поиски окончены.

— Да, вам всем надо пройти в дом, — повторила женщина, отряхивая ладони, потом посмотрела на Габриеля и добавила: — Всем, кроме него.

— Что? — не поняла Кейтлин.

— Что вы имеете в виду? Как это — кроме него? — переспросил Роб.

Миринианг повернулась к ним. Ее лицо, по-прежнему доброжелательное, вдруг показалось Кейт отстраненным и каким-то далеким. А глаза...

Такие глаза Кейтлин видела лишь однажды, когда мужчина с кожей цвета жженого сахара остановил ее в аэропорту. Тогда у нее возникло ощущение, что перед ней человек, переживший столетия. Тысячелетия. Столько лет, что даже при попытке представить этот срок у Кейт кругом пошла голова.

В глазах женщины тоже стояли тысячелетия.

— Кто вы? — выпалила Кейтлин.

Густые ресницы вуалью прикрыли загадочные синие глаза.

— Я уже говорила. Миринианг. — Вуаль поднялась: женщина, не моргая, смотрела на Кейтлин. — Одна из братства, — добавила она. — У нас не много правил, но это нарушать нельзя. Тот, кто лишил жизни человека, не может войти в дом.

Женщина перевела взгляд на Габриеля.

— Мне жаль.

Ярость захлестнула Кейтлин. Она почувствовала, что краснеет от злости. Но Роб ее опередил. Таким взбешенным Кейт его еще не видела.

— Вы не можете так поступить! Габриель не... Что, если это была самооборона? — сбивчиво спросил он.

— Мне жаль, — повторила Миринианг. — Я не могу изменить правила. Наш Путь это запрещает.

Она действительно сожалела, но не утратила спокойствия и, казалось, готова была весь вечер стоять и объяснять гостям здешние законы.

«Мягкая, но непреклонная, — как во сне подумала Кейтлин. — Совершенно несгибаемая».

— Какой такой путь? — спросил Льюис.

— Путь — наша философия, и она не делает исключения для убийц поневоле.

— Но вы же не выставите его, — возмущался Роб. — Вы же не...

— О нем позаботятся. За садом хижина, он может в ней остановиться. Просто он не может войти в дом.

Телепатическая сеть загудела от возмущения.

— Тогда и мы не можем войти, — категорично заявил Роб. — Без Габриеля мы никуда не пойдем!

Он говорил так убежденно, что Кейтлин вновь обрела дар речи.

— Роб прав, — сказала она. — Мы никуда не пойдем.

— Габриель — один из нас, — подтвердила Анна.

— Дурацкие у вас правила! — прибавил от себя Льюис.

Они стояли плечом к плечу и не собирались сдаваться. Все, кроме Лидии: она осталась чуть в стороне и с сомнением смотрела на Габриеля.

А Габриель отступил назад. Он улыбался, так же как улыбался недавно Робу.

— Идите, — разрешил он, обращаясь именно к Робу. — Вы должны туда пойти.

— Нет, мы этого не сделаем.

Теперь Роб стоял прямо перед Габриелем. Золото в синих сумерках — резкий контраст с бледным лицом и черными волосами Габриеля.

«Солнце и черная дыра, — подумала Кейтлин. — Вечные антагонисты. Только сейчас они сражаются друг за друга».

— Сделаете, — сказал Габриель. — Идите в дом и узнайте, что происходит. Я подожду. Мне все равно.

Ложь. Кейт явственно чувствовала ее по сети, но никто не заговорил об этом вслух. Миринианг ждала с терпением человека, не считающего минуты.

Роб медленно выдохнул.

— Хорошо, — наконец сказал он и недружелюбно посмотрел на Миринианг.

— Жди здесь, к тебе придут, — велела она Габриелю и пошла в дом.

Кейтлин двинулась следом, но каждый шаг давался ей с трудом, и она дважды оглядывалась на Габриеля. Один в сгущающихся сумерках, он, казалось, сделался ниже ростом.

Белый дом был построен из камня, внутри оказалось просторно и тихо, как в храме. Даже пол был каменный. Возможно, когда-то этот дом действительно служил храмом.

Но мебель на глаза Кейтлин попадалась исключительно простая: резные деревянные скамьи и стулья, похоже, колониальной эпохи. В одной из комнат Кейт мельком увидела ткацкий станок.

— Сколько лет этому дому? — спросила она у Миринианг.

— Дом старый. И построен на руинах еще более старого. Но мы поговорим об этом позже, а сейчас вы устали и проголодались. Проходите, я принесу вам что-нибудь поесть.

Миринианг проводила ребят в комнату с огромным камином и столом из кедра. Кейтлин присела на скамью у стола. Ей было неспокойно, она чувствовала себя обиженной и... обманутой.

Когда Миринианг вернулась с тяжелым деревянным подносом, настроение Кейт не изменилось. Следом за Миринианг вошла девушка, тоже с подносом.

— Это Тэмсин, — представила Миринианг.

Девушка была очень милая, с кудрявыми золотистыми волосами и греческим профилем. Казалось, в ней гармонично сочетаются черты разных рас, как у Миринианг и у того мужчины из аэропорта.

«Они не такие, как я ожидала», — пожаловалась Робу Кейтлин.

И дело не в том, что они выглядели обычно. Несмотря на простой уклад жизни, они были очень даже необычными. В них чувствовалось что-то не от мира сего: в том, как они держались, как смотрели. Даже молоденькая Тэмсин казалась старше гигантских деревьев возле дома.

Впрочем, еда понравилась Кейт. Хлеб, как и те буханки, что они купили в придорожном киоске, был свежим и вкусным. Еще подали мягкий бледно-желтый сыр и салат из диких растений, каких-то цветов и травы, с виду похожей на сорную. Но он оказался очень вкусным, равно как и непонятное плоское темно-красное кушанье, напоминавшее фруктовые рулетики.

— Это и есть фруктовые рулеты, — сказала Анна, когда Льюис спросил ее. — Из морошки и ягод гаультерии.

Мясом их не угощали, даже рыбы не было.

— Если доели, можете пойти познакомиться с остальными, — сказала Миринианг.

— А как же Габриель? — сдерживая недовольство, спросила Кейтлин.

— Я попросила отнести ему еду.

— Я не о том. Он будет знакомиться с остальными? Или ваши правила и это запрещают?

Миринианг вздохнула. Она сцепила маленькие пальцы с коротко подстриженными ногтями, а потом уперла руки в бока.

— Я сделаю, что смогу, — пообещала она. — Тэмсин, отведи их в розарий. Это единственное место, где достаточно тепло. Я подойду позже.

«Розарий? Тепло? » — удивился Льюис, когда они следом за Тэмсин вышли из дома.

Все в действительности оказалось странно. Там цвели розы самых разных оттенков: красные, золотисто-оранжевые, розовые. Свет и тепло, казалось, исходили от фонтана в центре огороженного стеной сада.

«Нет, дело не в фонтане, — подумала Кейтлин. — Там кристалл».

Когда она впервые увидела его на фотографии, ей показалось, что это ледяная скульптура или колонна.

Он совсем не походил на кристалл мистера Зета. Того монстра сплошь покрывали жуткие отростки, более мелкие кристаллы, которые торчали из него, как паразиты, присосавшиеся к уродливому телу. А этот был гладкий и чистый — прямые линии, идеальные грани.

И от него исходило свечение. Внутри кристалла пульсировал мягкий молочный свет, который согревал воздух в розарии.

Роб протянул вперед раскрытую ладонь.

— Энергия, — сказал он. — Вокруг него биоэнергетическое поле.

Кейтлин ощутила легкую дрожь в сети и, пока оборачивалась, услышала голос Габриеля:

— Покруче походного костра.

— Ты здесь! — воскликнул Роб. Ребята окружили Габриеля, все были рады, даже Лидия улыбалась.

В этот момент через другую дверь вошла Миринианг, а с ней группа людей.

— Это Тимон, — представила она. Человек, шагнувший вперед, казался очень старым. Он был высокого роста, но болезненный и совершенно седой, с изборожденным морщинами благородным лицом и полупрозрачной кожей.

«Он их лидер? » — тихо спросила Кейтлин.

— Я — поэт и историк, — сказал Тимон. — Но как старейший в колонии, порой я вынужден принимать решения.

И он улыбнулся иронично и доброжелательно.

У Кейтлин участился пульс, она растерянно уставилась на старика.

«Он нас слышит? »

— А это Лишань.

— Мы уже встречались, — хмыкнул Габриель и оскалил зубы в улыбке.

Это был тот мужчина из аэропорта, смуглый, с волосами цвета березовой древесины. Глаза, раскосые и очень темные, опасно вспыхнули, когда Лишань взглянул на Габриеля.

— Я помню, — сказал он. — В последний раз, когда я тебя видел, ты приставил нож к моему горлу.

— А ты повалил Кейтлин на землю, — парировал Габриель.

Его ответ встревожил остальных членов братства.

Миринианг нахмурилась.

— Лишань, — позвала она, но Лишань продолжал сверлить Габриеля взглядом. — Лишань, Путь!

Лишань сдался и отступил на шаг.

Кейт начала подозревать, что если Путь — философия отказа от насилия, то у Лишаня есть небольшие трудности в этом вопросе. Она не забыла, каким резким он умеет быть.

— А теперь, — сказал Тимон, — если желаете, можете присесть. Мы постараемся ответить на ваши вопросы.

Вдоль стены стояли каменные скамьи, и Кейтлин села на одну из них. У нее накопилось столько вопросов, что она не знала, с чего начать. В наступившей тишине было слышно, как журчит вода в фонтане и квакают лягушки. Воздух напитался ароматом роз. Бледный молочный свет кристалла отражался на тонких волосах Тимона и миловидном лице Миринианг.

Все молчали. Льюис подтолкнул ее локтем.

«Начинай».

— Кто вы? — наконец спросила Кейтлин.

Тимон улыбнулся.

— Мы последние выжившие представители древней расы. Люди кристалла.

— Я слышала о вас, — сказала Лидия. — О людях, которые так себя называют, только не представляла, что это значит.

— Наша цивилизация использовала кристаллы для создания и передачи энергии. Но не любые кристаллы, только чистейшие, ограненные особым образом. Мы называли их великими кристаллами или светящимися камнями. Они вырабатывают энергию; мы добываем из них силу, как вы добываете тепло из угля.

— Такое возможно? — удивился Роб.

— Для нас — да. Мы были народом медиумов; наше общество основывалось на психической энергии. — Тимон кивнул в сторону фонтана. — Это последний совершенный кристалл, мы используем его, чтобы сохранять жизнь в этом месте. Он для нас — все. Понимаете, кристалл не просто поставляет энергию, он поддерживает в нас жизненные силы. В былые времена кристаллы омолаживали нас, а сейчас только останавливают разрушительное воздействие времени.

«Не потому ли у многих из них молодые лица и старые глаза? » — подумала Кейтлин.

Но слово уже взял Льюис.

— В книгах по истории нет ничего такого, — сказал он. — Ни слова о стране, где для добычи энергии использовались бы кристаллы.

— Боюсь, это было до наступления тех времен, что вы называете историей, — ответил Тимон. — Уверяю вас, такая цивилизация существовала. Платон говорил о ней, хотя он только повторял то, что слышал от других. Это были самые красивые и благородные люди из всех, когда-либо живших на земле. Их страна представляла собой чередующиеся кольца суши и воды, а главный город окружало три стены. Они добывали из земли металл под названием орихалк, он ценился как золото и светился красным. Им отделывали внутренние стены.

Кейтлин открыла рот от удивления. Тимон рассказывал, а она видела то, что он описывал. Образы наводнили ее сознание. Так же происходило, когда Джойс прикладывала крохотный кристалл к ее третьему глазу. Она видела окруженный тремя стенами город. Одна стена была латунной, вторая — оловянной, а третья отливала красно-золотым. Сам город выглядел варварски пышным: дома украшены серебром, а башни — золотом.

— У них было все, — тихим голосом продолжал Тимон. — Самые разные растения, горячие источники, минеральные бассейны. Плодородная почва. Водопровод, сады, пристани, библиотеки, школы.

Кейтлин видела все это. Рощи прекрасных деревьев и великолепные дома. Там жили в гармонии люди, не знавшие вражды.

— Но что случилось? — спросила она. — Куда все это подевалось?

— Люди потеряли уважение к земле, — ответил Лишань. — Они все брали и брали, ничего не отдавая взамен.

— Они уничтожили окружающую среду? — спросила Анна.

— Все не так просто, — покачал головой Тимон. — В последние дни цивилизации люди раскололись на тех, кто использовал энергию, чтобы творить добро, и тех, кто предпочел ему зло. Понимаете, кристаллы способны как на добро, так и на зло, их можно настроить на страдание и разрушение. Нашлись люди, создавшие братство Тьмы. Они стали тратить энергию кристаллов во имя зла.

— А «хорошие» медиумы тем временем требовали слишком многого от своих кристаллов, — вставил Лишань. — Они были жадными. Переизбыток исходящей от кристаллов энергии вызвал дисбаланс. В результате начались землетрясения, а вслед за ними наводнения.

— И их континент перестал существовать, — печально подытожил Тимон. — Большинство людей погибло вместе с ним, но некоторые ясновидящие спаслись, потому что предчувствовали то, что произошло. Кто-то отправился в Египет, кто-то в Перу. А кто-то... — Он поднял голову и посмотрел на ребят. — Кто-то в Северную Америку.

Кейт прикрыла глаза. Последняя фраза Тимона не вызвала в ее сознании никаких образов.

— То, что люди обратились ко злу... Из-за этого затонул их континент? — спросила она. — Из-за этого все исчезло?

Тимон только улыбнулся.

— Наша раса определенно исчезла, — сказал он и, так и не ответив на вопрос Кейт, продолжил: — Этот маленький анклав — все, что осталось от нашего народа. Мы пришли сюда очень давно, с надеждой жить в мире и спокойствии. Мы не вмешиваемся в дела внешнего мира, и внешний мир крайне редко беспокоит нас.

Кейтлин хотела добиться ответа на свой вопрос, но Роб уже задал другой:

— Вам известно о мистере Зетисе, человеке, от которого мы бежали? У него тоже есть кристалл.

Члены братства мрачно закивали.

— Мы — единственные чистокровные представители исчезнувшей расы, — объяснила Миринианг. — Но некоторые спасшиеся вступали в браки с коренными жителями этих земель. Ваш мистер Зетис — потомок одного из них. Должно быть, он унаследовал кристалл... или откопал в том месте, где его спрятали столетия назад.

— Его кристалл не такой, как ваш, — сказал Роб. — Он весь покрыт шипами.

— Это зло, — просто ответила Миринианг, и ее синие глаза смотрели печально и ясно.

— И он что-то сделал с Габриелем, — добавил Роб.

По телепатической сети Кейтлин почувствовала, как напрягся Габриель. Он жестко себя контролировал, но Кейт все равно знала, что он испытывает. Габриель одновременно надеялся на избавление и чувствовал себя униженным. И еще его начал мучить голод... скоро ему потребуется энергия.

— Мистер Зетис насильно заставил Габриеля войти в контакт с кристаллом, — говорил меж тем Роб. — Для того, чтобы причинить страдание. Но после этого... пытка не закончилась, она продолжается.

Миринианг взглянула на Габриеля, потом подошла ближе и посмотрела на него очень внимательно. Она положила ладонь ему на лоб, туда, где расположен третий глаз. Габриель поморщился, но не отступил.

— Спокойно, позволь, я только...

Миринианг умолкла. Ее взгляд сосредоточился на чем-то невидимом для остальных, она вся превратилась в слух. Когда Роб помогал восстанавливаться другим, он смотрелся так же.

— Я вижу. — Лицо Миринианг стало очень серьезным.

Она убрала руку со лба Габриеля.

— Кристалл ускорил твой метаболизм. Ты так быстро сжигаешь жизненную энергию, что без внешних источников тебе не прожить.

Миринианг говорила бесстрастно, но Кейтлин не сомневалась, что уловила какую-то эмоцию в ее неподвластных старению глазах. И это была брезгливость.

«О господи, нет, — подумала Кейтлин. — Если Габриель почувствует... »

— Здесь есть то, что тебе поможет, — сказала Миринианг — Приложи руки к кристаллу.

Габриель посмотрел ей в глаза, потом повернулся и подошел к кристаллу в центре сада. Его лицо в свете кристалла казалось очень бледным. Поколебавшись секунду, Габриель приложил ладонь к одной из мерцающих молочно-белых граней.

— Обе руки, — велела Миринианг.

Габриель опустил на кристалл вторую ладонь, и в ту же секунду Кейтлин ощутила в сети вспышку энергии. Габриель судорожно дернулся, как будто через него пропустили электрический разряд.

Кейтлин вскочила на ноги. Роб и остальные ребята тоже. Но потом Кейт ощутила по сети, что энергия кристалла начала перетекать в Габриеля. Она не вызывала в нем той безмерной признательности и восторга, которые ощущала Кейт, когда делилась с ним энергией, но тем не менее она питала Габриеля и восстанавливала силы.

Кейтлин села на место, Габриель убрал руки от кристалла. Некоторое время он стоял, опустив голову, и Кейт видела, как он учащенно дышит. Потом он повернулся и посмотрел прямо на Миринианг.

— Я исцелился?

— О... нет. — Впервые за все время эта смуглая синеглазая женщина почувствовала себя неловко.

Она не выдержала взгляда Габриеля.

— Боюсь, от этого нельзя исцелиться, разве только уничтожив кристалл, который сделал с тобой такое. Но другой кристалл всегда поможет тебе утолить...

— Минутку, — перебил ее Роб.

Он был слишком взвинчен, чтобы соблюдать приличия.

— Вы хотите сказать, что, если кристалл мистера Зетиса уничтожить, Габриель излечится?

— Возможно.

— Чего же мы ждем? Надо его разбить!

Миринианг беспомощно посмотрела на Тимона. Все члены братства переглядывались с тем же выражением лица.

— Это не так просто, — мягко сказал Тимон. — Чтобы уничтожить его кристалл, надо сначала уничтожить наш. Единственный способ разбить кристалл Зетиса — прикоснуться к нему осколком чистого, все еще совершенного кристалла.

— А наш кристалл — последний из совершенных, — напомнила ребятам Миринианг.

— Значит... помочь вы нам не можете, — помолчав, заключил Роб.

— В этом боюсь, что нет, — тихо ответила Миринианг.

Тимон вздохнул.

Кейтлин смотрела на Габриеля. Она могла только догадываться, что он испытывает в этот момент. Габриель склонил голову и опустил плечи, как будто взвалил на спину тяжелую ношу. По сети Кейтлин чувствовала лишь, как он кирпич за кирпичом возводит вокруг себя высокие стены.

Зато она знала, что ощущают остальные товарищи по сети. Тревогу. Братство не в силах излечить Габриеля от энергетического вампиризма. Но помогут ли они решить другие проблемы?

— Есть еще кое-что, о чем бы мы хотели вас спросить, — нервно проговорил Льюис. — Понимаете, когда мы пытались выяснить, что замышляет мистер Зетис... Ну, это длинная история, но кончилось все тем, что мы оказались телепатически связаны друг с другом. Все пятеро, понимаете? И мы не в состоянии от этого избавиться.

— Телепатия — один из талантов людей исчезнувшей расы, — сказал Тимон.

На секунду его старые глаза остановились на Кейтлин, и он улыбнулся.

— Умение общаться без слов — удивительное свойство.

— Но мы не можем прекратить это, — возмутился Льюис. — Габриель объединил нас в сеть, и теперь нам не расцепиться.

Тимон посмотрел на Габриеля. Миринианг и остальные члены братства тоже, они как бы спрашивали: «Снова ты? » У Кейтлин появилось стойкое ощущение, что они думают о нем как об источнике неприятностей. Она почувствовала вспышку ярости со стороны Габриеля, впрочем, он ее быстро погасил.

— Я понимаю, но боюсь, что и тут мы вряд ли сможем помочь, — сказала Миринианг. — Конечно, мы изучим проблему, но телепатическая связь пяти сознаний — устойчивая модель. В большинстве случаев ее можно разорвать только одним способом...

— Убив одного из тех, кто состоит в сети, — хором закончили Кейтлин и Анна.

— Еще одно средство — расстояние, — добавил Тимон. — Если вы окажетесь достаточно далеко друг от друга, это, конечно, не уничтожит связь, но вы уже не будете ощущать ее так сильно.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 7 8910 11 Следующая ⇒