ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 6 страница

В то время я уже начал формироваться как мужчина, и однажды мать, зайдя в комнату, заметила мое возбуждение. Тогда она приняла решение, что пора покончить с этим, и что мне пора спать одному. Она сказала мне об этом и привела доводы, что я уже достаточно взрослый, что в моем возрасте должно быть стыдно продолжать спать с мамкой, и что я не могу спать с ней вечно.

По правде сказать, мне не было стыдно оттого, что я сплю с мамкой, но сразу возражать я не стал, потому что чувствовал себя виноватым. Мне было стыдно потому, что мать заметила мое возбуждение. С этими словами моя мать стала расстилать соседнюю кровать — в спальне две кровати стояли рядом, и, постелив постель на второй кровати, она сказала мне, чтобы я ложился туда. Каждый ребенок точно знает, что нужно делать и как поступить, чтобы заставить взрослых выполнить то, что ему нужно. Поэтому все это я воспринимал не очень серьезно. И, укладываясь в кровать, я был уверен, что и в этот раз все будет по–моему.

Я начал свою атаку с того, что напомнил матери про свои кошмары и стал жаловаться на то, что мне страшно, и я уверен, что этой ночью мне обязательно приснится кошмар. На что мать ответила, что если мне и приснится кошмар, то она будет рядом на соседней кровати и придет мне на помощь. Но такой вариант не устраивал меня, и я приготовился продолжать до победного конца.

Мне стало интересно, какое действие произвела моя первая атака. Я взглянул матери в глаза и увидел там такую непреклонность, какую еще не встречал никогда. Мне стало ясно, что моя атака прошла впустую, и что мне не удастся ее разжалобить. Но мне все не верилось в реальность происходящего, этого просто не могло быть. В реальность происходящего я поверил только тогда, когда мать выключила свет, вместе со светом выключился и мир.

Надо сказать, что страх я испытывал в особой точке, которая находилась за спиной примерно на уровне лопаток. Это обстоятельство всегда ставило меня в тупик, мне было непонятно, как можно что–то испытывать не в теле, а за его пределами. Но я научился ослаблять этот страх, прижимаясь спиной к чему–нибудь так, чтобы на меня не могли напасть сзади. Если мне нужно было пройти какой–то темный участок, то я старался его пройти, прижимаясь спиной к стене. Так я хоть как–то контролировал ситуацию, и давление, которое оказывала стена, каким–то образом влияло на эту точку страха.

Как только свет погас, я вжался спиной в кровать и стал лежать так. У меня действительно было чувство, что этой ночью мне приснится самый ужасный кошмар, о чем я сделал попытку рассказать матери. Но она слушать ничего не хотела и повторила, что она рядом, и, если понадобится, придет на помощь. И тогда мне осталось только одно, я принял решение не засыпать ни в коем случае. И по мере того, как я лежал и боролся со сном, мой страх рос, пока не вырос до того, что я стал бояться даже пошевелиться. Потом мой страх возрос до такой степени, что мне стало страшно просто дышать, и я стал дышать как можно незаметнее. Я был уверен, что это моя последняя ночь.

Я не могу сказать, сколько времени провел в таком состоянии, у меня вообще не было никакой точки отсчета. Но потом я вдруг осознал, что уже не темно. Все вокруг было залито приятным желтоватым светом, который исходил от каких–то линий, которые находились повсюду вокруг меня. Я вспомнил, что раньше уже видел эту картину.

Как–то раз я лежал на кровати и ждал когда придет мать и ляжет рядом, чтобы я мог нормально уснуть. Через неплотно занавешенное окно я рассматривал пятиэтажный дом по соседству, в окнах которого кое–где горел свет. Я лежал и играл тем, что прикрывал ресницы, так что свет от этих лампочек превращался в линии света. И потом вдруг эти линии словно бы взорвались, и я оказался посреди них. Даже в тот раз я знал, что уже видел эти линии раньше и отправился туда. Чем я там занимался, я не помнил, но запомнил, что когда вернулся в обычное состояние, у меня было очень приятное чувство.

Пока я смотрел на этот свет, страх мой пошел на убыль, ведь вокруг меня уже не было темно, и я находился в знакомом мне месте, где раньше со мной ничего страшного не происходило. Как только я достаточно успокоился, чтобы начать осматриваться вокруг, я услышал голос, который стал обьяснять мне то, что я наблюдаю. Я стал оборачиваться и смотреть по сторонам, но вокруг меня никого не было. Я хотел задать вопрос, кто говорит? Но голос сказал, что он просто голос, и что вокруг нет никого. Было в этом голосе что–то странно знакомое, и как только я внимательнее прислушался к нему, то окончательно успокоился. Мне уже не казалось странным слышать этот бестелесный голос.

Голос повторил то, что говорил сначала, он сказал, что я вижу мир как энергию, что в действительности мир состоит из этих световых полос. Сразу после этого мы приблизились к одной из этих линий, и голос продолжил свое обьяснение, он сказал, что эти световые полосы состоят из бесконечного потока команд. И при этом я увидел, что в действительности эти полосы были не однородными, а состояли как бы из отдельных слоев. Это было похоже на…, — Странник на какое–то время задумался, потом взял книгу и поставил ее вертикально, — …на листы в этой книге, если бы эта книга была бесконечна по толщине и листы светились внутренним светом.

Потом мы, или, вернее, я, ведомый голосом, как бы нырнул в один из этих слоев, и увидел какую–то застывшую сцену. Хоть это продолжалось только миг, но он был достаточно длинным, чтобы я успел понять, что там был целостный мир. И там не было никакого движения, это было похоже на слайд, который проецировался перед моими глазами. И в этот миг мое тело точно знало, что это за команда. В то время я точно знал, что не существует способа противиться этой команде. Но голос видения сказал, что хотя и нет способа противиться команде, можно по–разному интерпретировать ее.

Сразу после этого мы куда–то передвинулись, и в этот миг я осознал, что, хоть мы и находимся все в том же слое, и команда остается той же, но мое восприятие этой команды было уже иным. Это было знанием на уровне тела, но в чем была разница, я точно сказать не могу. Если попытаться описать это в более понятных терминах, то нечто похожее бывает у нас в моменты, когда мы еще не полностью проснулись, но к нам уже поступают какие–то сигналы из нашего обычного мира. В обычном положении точки сборки мы бы их легко идентифицировали, но мы все еще сохраняем положение точки сборки, которое она занимала в сновидении.

Eсть классический пример, демонстрирующий это. когда человек спит и слышит звук грома, а в это время ему снится, что он находится на поле боя, и вокруг него рвутся снаряды. Сила этой метаморфозы зависит от того, насколько далеко в данный момент сдвинута наша точка сборки. И это касается не только того, что мы воспринимаем. В других положениях точки сборки наши обычные поступки имеют другое значение.

В этом заключен принцип, который воины используют при взаимодействии с мелкими тиранами. Дело в том, что если воин будет пользоваться той же системой восприятия, что и мелкий тиран, то рано или поздно он превратится в жертву или сам станет тираном. Но, находясь под давлением мелкого тирана, у воина не остается выбора, если, конечно, он не собирается стать жертвой или тираном, как только сместить свою точку сборки туда, где действия мелкого тирана имеют совершено другое значение.

После погружения в одну из этих линий света я опять наблюдал их издали, если так можно выразиться, — продолжил Странник. — И голос видения продолжил свое обьяснение, он рассказал мне, что эти линии света принадлежат не только нашему миру, что разные линии принадлежат различным мирам, и что число этих миров бесконечно. После этого я отправился в путешествие по этим мирам, но не запомнил, что там происходило. Я запомнил только, как мы туда отправились и как возвратились.

Б момент возвращения я помнил, что посетил не один такой мир и мог даже вспомнить, как выглядят эти миры. Я также знал, что получил там огромное количество информации, но вспомнить, что там происходило, я не мог. Как только я осознал, что не могу вспомнить, голос видения обьяснил мне, что я не запомнил ничего из происходившего в этих мирах потому, что мое осознание там работало по–другому. И чтобы вспомнить, мне нужно опять там оказаться.

Тогда я подумал, что все это не имеет никакого смысла, что толку в опыте, если я ничего не помню. Тогда голос видения рассказал мне, что тот опыт никуда не делся, что вся информация хранится у меня в теле, и что когда я снова окажусь в тех мирах, то ко мне все вернется. Мне было непонятно, как информация может храниться в теле, и тогда голос видения сказал, что мы существа воспринимающие, и что мы состоим не только из твердого тела, но также у нас имеется энергетическое тело, и что сейчас я как раз и нахожусь в своем энергетическом теле.

«Теперь мы отправимся в то место, где находится наш мир», сказал голос видения, и мы полетели к каким–то линиям света. Я как бы нырнул в эти линии. Но мере того как я приближался к какому–то энергетическому образованию, вокруг становилось светлее, и тут я заметил, что эти линии света светились неоднородным светом. Сначала там были более яркие точки, и, по мере нашего приближения к ним, они росли, пока мы не оказались возле такой точки, которая стала светящейся сферой, и она по размерам была соизмерима со мной или даже больше. Голос видения сказал, что сейчас мы видим дерево как воспринимающее существо. И что дерево воспринимает мир в особом месте. И мне было показано это место, место более яркой светимости на этой сфере. Голос также сообщил, что дерево в данный момент осознает меня. Мне было рассказано, что живое отличается от неживого именно свечением осознания. Дальше было видение еще нескольких светящихся образований, как со свечением осознания, так и без него.

— Почему ты говоришь свечение осознания, а не точка сборки? — не выдержала и спросила я.

— Говорю так, как было рассказано мне, — ответил он, — видишь ли, этот голос не принадлежал магам линии дона Хуана. И назвать то, что я воспринимал точкой, наверное, некорректно. Это действительно пятно интенсивного света. И есть еще некоторые особенности того места, где мы воспринимаем мир, но обо всем по порядку.

Так вот после серии видений различных энергетических образований голос видения сказал, что сейчас мы отправимся туда, где находятся человеческие существа. И я, ведомый голосом, полетел к какому–то более яркому образованию. Среди света, который исходил отовсюду, была более яркая полоса света, и голос сообщил мне, что именно на ней и находятся человеческие существа. Ио мере приближения к этой полосе я стал различать светящиеся сферы. Когда мы приблизились к одной из этих сфер, голос сказал мне, что сейчас мы видим человеческое существо. Эта полоса света проходила через светящуюся сферу, деля ее на неправильные половинки. Голос также обьяснил мне, что мы являемся человеческими существами именно потому, что наше осознание находится именно на этой светящейся полосе.

Для меня было непонятно, как все люди могут находиться на одной линии. Тогда мое видение опять изменилось, и я увидел несколько светящихся сфер, которые находились на этой светящейся полосе, но они там находились на неодинаковых расстояниях и были различными по размеру. И еще у меня сложилось впечатление, что они могут свободно перемещаться. И голос видения стал обьяснять мне, что энергия вдоль этой полосы в целом одинакова, что в начале ее, что в конце, хотя и есть какие–то различия. И что здесь главным является как раз то место, в каком происходит восприятие мира, а так как у всех людей свечение осознания находится примерно в одинаковой позиции на этой линии, то они и воспринимают примерно одинаково.

Потом было детальное видение того, что в традиции дона Хуана называется точкой сборки. Помню видение этого пятна и помню, что мое внимание обратили на гало, которое исходило от этого пятна. Причем свет этого гало распространялся не во все стороны, а как бы вырывался в одну сторону. И насколько я запомнил, там речь шла о направлениях этого гало, и это как–то было связано с восприятием и направлением жизни. То, что освещает гало, и является направлением, в котором будет сдвигаться восприятие, конечно, если ему представится такой шанс. Думаю, что когда дон Хуан менял направление у своих учеников, он менял именно направление этого гало. Он, будучи Иагвалем, мог изменять направление этого потока.

Голос видения рассказал и показал то место, в котором происходит осознание у человеческих существ — оно находится примерно позади лопаток, как раз в том месте, где я испытываю страх. И что это место находится вне нашего физического тела, поэтому я так и не смог точно определить место своего страха. Он также сказал, что от природы я обладаю очень хорошей подвижностью осознания, и именно поэтому сейчас происходит это общение.

Голос также обьяснил мне, что я до сих пор так и не научился самостоятельно удерживать положение осознания, и поэтому на меня довольно легко можно воздействовать. И что именно потому, что я самостоятельно не могу удерживать позицию осознания, мне необходимо находиться в компании взрослых или других людей. Они помогают мне фиксировать положение осознания. Голос видения дал мне совет, что если я хочу научиться фиксировать положение осознания самостоятельно, то лучше всего это будет сделать в сновидении, научившись удерживать образ любого сна.

— Постой, — не удержалась я и задала вопрос. — Ты случаем не путаешь? Ведь искусство сновидения — это искусство смещения точки сборки, а сталкинг — это искусство сохранять новое положение точки сборки. Значит, ты должен был обучаться искусству сталкинга, а не искусству сновидения.

— Здесь нет никакого противоречия, — ответил он, — разделение на сновидящих и сталкеров в чем–то условно. Они занимаются одними и теми же вещами, но у них просто различные способности. Сновидящий может легко смещать точку сборки, но ему нужно обучится фиксировать это новое положение. А так как сновидение — это его дорога к силе, то обучается он этому в сновидении, удерживая образ сна, и тем самым учится фиксировать точку сборки в новом положении. А сталкеры должны обучаться сдвигать точку сборки в новые положения, причем из своего обычного состояния, и как только она сместилась, для них нет проблем зафиксировать ее в новом положении. Но ты меня опять отвлекла, все вопросы потом.

Голос видения напомнил мне о случае, после которого я стал чувствовать страх в точке за спиной. Дело в том, что раньше я имел несколько встреч с неорганическими существами. И это произошло, когда я сформулировал вопрос, что же мне делать, как защититься от этих существ. Голос видения сказал, что всю нужную информацию я уже получил, когда мы были в тех мирах и при новой встрече с существами из тех миров, я уже знаю что мне нужно делать. Хоть я и не помнил ничего из того, что происходило в тех мирах, кроме того, как они выглядят, но на каком–то уровне я почувствовал странную уверенность и больше не боялся.

— И как выглядели эти миры? — не удержалась и поинтересовалась я.

— Это все есть в книгах Кастанеды, — ответил Странник, — и мне здесь нечего добавить. Просто, когда Кастанеда описывает эти миры, например фиолетовый или черный, я точно знаю, как они выглядят, но все, что там происходило, для меня так и остается загадкой.

Дальше голос видения сказал. «Сейчас мы рассмотрим различные типы энергетического строения людей и то, чем эти люди должны заниматься». Эту часть видения я практически не запомнил, я помню, что первым было видение двойного существа, потом мне были показаны еще какие–то энергетические особенности людей, но все пояснения голоса видения прошли мимо моего внимания по той причине, что у меня включился внутренний диалог.

Мне никто никогда не говорил, чем я должен заниматься в своей жизни, а еще когда голос видения произнес слово — «особенности», то у меня сразу сработало. «Я знал, что я особенный». Все это вкупе включило мой обычный мыслительный процесс, который крутился между тем, что я особенный и сопротивлением тому, что мне указывают, что я должен делать. Несмотря на все это, какая–то часть меня все равно внимала голосу видения, но частичное отключение внимания, которое произошло тогда, не позволяет мне сейчас вспомнить это видение в полном обьеме.

Мое внимание полностью включилось, когда я снова оказался как бы в стартовой позиции, с которой начинался каждый блок этих видений. Голос видения сообщил мне, что сейчас я увижу силу, наделяющую осознанием все живые существа. Помнишь, как написано у Кастанеды про четыре вспышки света, которые озаряют сущность этой силы. У меня также было четыре видения этой силы, но, насколько я помню, это были не короткие видения. Меня еще вел голос видения, который обьяснял мне то, что я вижу. Поэтому я получил слегка другую интерпретацию увиденного.

Б первый раз я увидел нечто грандиозное — это видение трудно описать, потому что нет аналогий. Там, на черном фоне были какие–то светлые образования, которые выглядели как мазки. Насколько я понял, они не находились в одной плоскости. У меня сложилось впечатление, что некоторые мазки находятся ко мне ближе, чем другие. Это образование поднималось вверх, и конца не было видно. Голос видения сообщил мне, что эта сила вечна, потому что время — это прохождение этой силы, и что она сама и является временем. Сразу после этих слов мы приблизились к одному из мазков, и, когда я погрузился в него, видение изменилось, и я увидел то, что дон Хуан называл бороздками времени. Голос видения сказал мне, что сейчас я вижу суть времени. И в этот момент я знал, что это правда. На каком–то уровне у меня было знание о том, как можно это практически использовать.

Да, мне понятно, почему мексиканские маги назвали эту силу Орлом. Дело в том, что по мере приближения к этим образованиям, они превращаются в бороздки времени. И это видение действительно очень похоже на перо, рассматриваемое вблизи. Если проводить аналогию с птицами, то для меня это скорее филин. Просто как–то в детстве я видел картинку, на которой был нарисован филин, и у него было несколько седых перьев. Я думаю, что это был мудрый филин, который сидит в своей стихии в темноте, высотой уходит в бесконечность и на теле имеет множество седых перьев. Но образ филина возник не во время видения, а сразу после. Вообще трудно удержаться от аналогий, когда сталкиваешься с чем–то, что не имеет аналогов в нашем мире.

Сразу за этим последовало следующее видение — это была огромная чернота. Но форме она напоминала математический знак бесконечности, края которого не видны из–за огромных размеров знака. Голос видения сказал мне, что сейчас я наблюдаю то, что эта Сила бесконечна, и что она бесконечна не только в пространстве, но и вглубь. С этими словами я опять полетел к этому образованию, и, по мере того, как я приближался к этой черноте, она стала превращаться в уже знакомые мне линии мира. Тогда голос сказал, что число этих линий бесконечно, что эти линии не имеют ни начала, ни конца, что каждая из этих линий — сама бесконечность. Мы приблизились к одной из таких линий, и мне было показано, что одна эта линия являет собой целый бесконечный мир.

Через некоторое время после этого видения мы проходили в школе знак бесконечности. Когда учительница нарисовала его на доске и произнесла слово бесконечность, то я сразу же вспомнил свое видение. Я тогда еще подумал, что тот, кто придумал этот знак, тоже видел эту силу.

Следующим было видение исполинского глаза, и голос видения сказал мне, что сила, наделяющая осознанием, осознает себя и каждое живое существо в каждый миг. Потом голос сказал, чтобы я внимательно смотрел на этот глаз. Мне стало не очень приятно оттого, что кто–то наблюдает за мной в каждый момент моей жизни. Я вспомнил, что когда–то решил, что, если сделал что–то не так, и об этом никто не узнал, то этого как бы и не было. И голос видения сказал мне, что все наши поступки оставляют свой след. Потом голос видения сказал, чтобы я постарался запомнить не только форму этого глаза, но и его выражение. Как только я сфокусировался на выражении этого глаза, то мое первое неприятие того, что за мной наблюдают, сменилось новыми чувствами. Это были чувства уважения и благоговения, смешанные со страхом.

Было что–то такое в этом глазе, что очень трудно описать. Я назвал бы это интенсивностью, непостижимой для меня. Мексиканские маги были правы, когда утверждали, что на эту силу нельзя повлиять. Когда сосредоточишься на этой интенсивности, то даже не возникнет мысли, что на эту силу можно хоть как–то повлиять. Как ты знаешь, намерение призывается блеском глаз. Так вот, если нам удастся, чтоб наши глаза хоть отдаленно соответствовали тому блеску, который исходит от этого глаза, то все наши проблемы будут решены.

Следующим было последнее, четвертое видение. Там был какой–то поток, это был темный золотистый поток зеленоватого цвета. Но я не был частью этого потока, этот поток двигался сверху по диагонали, слева направо и вперед. Голос видения пояснил мне, что сейчас я наблюдаю то, что происходит с живыми существами в момент их смерти. В момент смерти осознание существ под давлением некой силы попадает в центр, в котором происходит отделение жизненной силы от желаний и намерений, которые еще были в существе на момент их смерти. И что когда намерения живого существа отделяются от жизненной силы, они не исчезают, а становятся частью окружающей энергии. Там остается весь их жизненный опыт, но уже без той энергии, которая могла бы эти намерения воплотить в жизнь, иначе в мире был бы хаос.

Мексиканские маги утверждали, что сила, наделяющая осознанием, питается осознанием живших существ, но это не так. Сила, наделяющая осознанием, сама наделяет нас осознанием. Также было сказано, что ей нужен наш жизненный опыт, но, какая разница силе, наделяющей осознанием, сколько трусов за свою жизнь мы успели перепачкать. Хотя, если за жизненный опыт взять намерения, которые за свою жизнь выработало и освоило существо, то можно согласиться, что ее интересует наш жизненный опыт.

Дело в том, что все живые существа в течение своей жизни вырабатывают намерения, и если силу, наделяющую осознанием, что–то и интересует, так именно эти намерения. Также мексиканские маги были правы, когда утверждали, что силу, наделяющую осознанием, не интересует наша жизненная сила, ведь эту силу она сама нам предоставляет. Совсем другое дело намерения, которые успело выработать живое существо, эти намерения становятся как бы строительным материалом, из которого состоит вселенная.

После этого мы снова оказались в стартовой позиции. Голос видения сказал. сейчас ты увидишь способ, которым эта сила наделяет осознанием живые существа, и причину, по которой они умирают, и видение снова изменилось. И я увидел светящуюся сферу, как я понимаю, сбоку. На эту светящуюся сферу накатывались какие–то линии света, и голос видения обьяснил мне, что одна и та же сила воздействует на все живущие существа. Дальше я увидел, как светящаяся сфера стала разделяться на слои, которые подхватывал этот непрерывный поток и уносил куда–то прочь. Голос видения пояснил, что существо, которое в данный момент я наблюдаю, умирает. Вскоре поток полностью смел эту сферу.

Потом видение снова изменилось. Если в первый раз, когда я наблюдал за этим потоком, он двигался слева направо, то сейчас я увидел, что поток движется справа налево относительно меня. И голос видения пояснил, что сейчас я наблюдаю другое существо, которое так же, как и первое, получило команду силы, наделяющей осознанием, отдать свои намерения.

Точно так же, как и при первом таком видении, я увидел светящуюся сферу, на которую воздействовал непрерывный поток линий света. Но в этот раз все происходило по–другому. Светящаяся сфера содрогалась под воздействием потока, но не расслаивалась, как это произошло в первом случае. Бместо этого я увидел, что этот поток пронизывает существо насквозь, и что, проходя через светящуюся сферу, он выносит из нее какую–то светимость, уходя дальше в бесконечность. Вскоре я увидел, что сфера перестала содрогаться под этим потоком, и произошло это, потому что поток вынес всю светимость, которую он уносил в бесконечность.

Голос видения сказал, что живущие существа вовсе не обязаны попадать в этот центр. И что, пока существо является целостным, оно не попадает в центр, где наши намерения отделяются от жизненной силы. И что целостное существо — это такое существо, которое все свои намерения воплотило в жизнь.

Дальше голос видения сказал, что сейчас мне нужно увидеть то, из чего состоит эта сила, и что у меня достаточно скорости, чтобы уловить это. С этими словами мое видение изменилось, и вместо того, чтобы наблюдать, как на светящуюся сферу накатывают какие–то линии света, я увидел, что ко мне приближается огненный шар. Зрелище было красивым, но этот огненный шар ударил меня быстрее, чем я что–то успел сообразить. На какое–то мгновение вокруг меня стало темно, но в следующий миг я снова увидел, как ко мне с огромной скоростью летит огненный шар. Он летел с такой скоростью, что убраться с его пути не было никакого способа, и я с ужасом наблюдал, как этот шар приближался ко мне.

Но в этот раз я рассмотрел, что эта сила неоднородна. Но мере того, как этот огненный шар приближался ко мне, я увидел, что это не шар, а светящееся кольцо, красивое огненно–золотистое кольцо, оно выросло до моих размеров в тот момент, когда достигло меня. Когда это кольцо как бы обняло меня, я почувствовал прилив чего–то такого, что не смогу точно описать. Это можно описать как чувство полноты и тепла, я удивился того, что испугался его в первый раз, но за этим огненно–золотистым кольцом почти одновременно с ним ко мне приблизилась другая энергия, которая находилась как бы внутри этого кольца или сразу за ним. Та энергия была тоже похожа на огонь, но там преобладали другие цвета. Там присутствовали яркие красные и зеленые прожилки. Когда эта энергия достигла меня, я ощутил удар, который потряс меня до самого основания. Для меня, десятилетнего мальчишки, это было уже слишком, свет вокруг меня погас.

Через какое–то время сознание ко мне вернулось, я находился в какой–то приятной темноте, отчетливо помня события этого вечера. И у меня было ощущение, что на видении огненных шаров мое видение не закончилось, что я был еще где–то, но не мог вспомнить где. Я попытался напрячься и вспомнить, но у меня ничего не получалось. Однако мое тело чувствовало, что та часть, которую я не могу вспомнить, была не менее насыщенной.

Тут я опять услышал голос видения, который подтвердил, что мое видение продолжалось. «О чем оно было, и почему я нечего не помню? » — сформулировал я вопрос. Голос сказал, что я сильно испугался видения огненных шаров, и что толчок этого шара вместе со страхом сдвинул мое осознание очень сильно, оно резко преодолело определенный порог, поэтому я и не помню происходившего потом. И чтобы мне вспомнить, мне нужно будет в более спокойной обстановке сдвинуть свое осознание в то же положение, которое оно занимало во время этого видения. Эту тему мы уже обсуждали, добавил голос видения.

В тот момент я понял, о чем говорил голос видения, и я знал, что нужно сделать, чтобы вспомнить. Я попробовал, но у меня нечего не получилось, у меня не было ни малейшего представления, о чем там шла речь. Голос видения сказал мне, что я уже израсходовал свое внимание, и поэтому ничего у меня не получается, и что когда–нибудь я обязательно все вспомню. Но меня это не устраивало и я, приложив титанические усилия, все–таки вспомнил, о чем шла речь. Я не вспомнил что–то конкретное, я просто знал, что речь шла о людях, которые занимались проблемами видения и осознания.

В следующий миг я полностью осознал себя в обычном мире, я так и лежал, вжавшись спиной в кровать. Я открыл глаза, но у меня уже не было страха, и я сделал то, что для меня до этого было просто невозможно, я повернулся на левый бок. Мне было совершено все равно, что я открываю пространство позади себя. Новернувшись на левый бок, я поднял правое колено на уровень груди. Эта поза мне показалась правильной. Когда я закрыл глаза, передо мной появилось очень отчетливое видение глаза. Я попробовал слегка изменить свой взгляд и изменил положение головы, но видение глаза было очень устойчивым. Тогда я подумал, что этот глаз не даст мне заснуть, но, как только я понял, что мне от него никуда не деться, и как только я смирился, я сразу же глубоко заснул. Утром, когда я проснулся, у меня было чувство, что я побывал в сновидении, но не помнил о чем оно.

— Ты все время говоришь. мы, ты ощущал кого–то рядом с собой? — поинтересовалась я, когда Странник умолк.

— Нет, никого рядом со мной не было, — ответил он, — и в то же самое время я не могу сказать, что я путешествовал в одиночестве. Нечто направляло мои видения, и давало разьяснения.

— А как насчет этого голоса? — поинтересовалась я, — не мог ли он принадлежать какому–нибудь видящему, например твоему учителю?

— Вот здесь ничего конкретного я тебе ответить не могу, я в действительности точно не могу ничего утверждать насчет этого голоса, — ответил Странник.

— Но, по крайней мере, если ты опять услышишь этот голос, то точно будешь знать, что он принадлежит твоему учителю, — сказала я.

— Знаешь, у меня есть все основания полагать, что у меня никогда не будет учителя, — ответил он.

— Почему ты так говоришь? — поинтересовалась я.

— Это совершено другая история, и она уведет нас в сторону, — ответил он, — хотя мне кажется, что я однажды слышал этот голос.

— Расскажи, — попросила я.

— Ты когда–нибудь слышала свой голос со стороны? — поинтересовался он. — Например, записанный на магнитофон?

— Да, — ответила я, — но я его сразу не узнала. Все дело в том, что мы слышим свой голос не так, как его слышат окружающие. Они слышат его только через барабанные перепонки, а сами мы слышим его еще и напрямую, через кости.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒