Проект Каба 1 страница

Майк Ли

Когда до рассвета оставалось еще два часа, бронетанковая колонна покинула до сих пор горевший город и загрохотала на запад по широкой мощеной дороге, в прошлом использовавшейся для доставки тиранам Кернунноса богатств, награбленных на десятке миров. Колонна, напоминавшая извилистое тело облаченного в сталь дракона, растянулась по равнине больше чем на километр. Впереди шли тяжелые танки Имперской армии, помятые и покрытые копотью после жестоких боев в столице планеты; за ними следовали приземистые «Химеры» – на БТРах ехали ветераны Арктурских драгун. Именно драгуны стали острием атаки на столицу тиранов, именно они первыми ворвались в полуразрушенный дворец в центре города. Они кровью и доблестью заслужили себе право присоединиться к колонне и участвовать в грядущей церемонии.

Техника медленно и целеустремленно двигалась в подсвеченной пожарами ночи; дорога вела мимо огромных посадочных площадок, на которых теперь покоились выгоревшие обломки некогда величественных кораблей-сокровищниц. От одной площадки остался только кратер, и внутренняя часть его все еще светилась, словно наполненная расплавленным стеклом: корабль, пытавшийся избежать судьбы, уготовленной всему Кернунносу, попал под первые залпы орбитальной бомбардировки. Пламя его взорвавшихся реакторов поглотило толпы перепуганных беженцев на дороге, а более мелкие корабли силой взрыва отбросило, как игрушки, на крупных собратьев, и все они превратились в свалку сплавившихся вместе обломков, раскинувшуюся на несколько километров.

За изуродованными посадочными площадками открывались безбрежные поля, тут и там на них виднелись комбайны – именно они когда-то были главным источником продовольствия для столицы. Теперь же поля пшеницы, кукурузы и саликса испещрили воронки взрывов и останки сгоревших танков. На выжженных обломках сидели стаи падальщиков, привлеченных запахом горелого мяса. Вперемешку с разбитыми танками лежали искореженные боевые шагоходы тиранов, конечности машин изрешетил огонь лазпушек, распоротые корпуса раскрылись, подобно цветкам с зазубренными металлическими лепестками. Когда колонна проезжала мимо, командиры танков накрыли поля огнем тяжелых стабберов, с помощью ауспекс-очков выискивая невидимые фигурки беженцев – мужчин, женщин, детей, – которые пытались убежать подальше от колонны.

В тридцати километрах от города дорога начала подниматься на склон окутанных дымом предгорий, за которыми начиналась цепь невысоких гор, называемых Елисейскими. С незапамятных времен эта территория была местом отдыха тиранов и лояльных им сенаторов, но после шести часов обстрела орбитальной и наземной артиллерии горы и предгорья превратились в разоренную тлеющую пустошь. От вилл сильных мира сего остался только пепел – равно как и от обслуживающих их поселений, и огромных кусков леса вокруг.

В этих горах тираны пытались укрыться после того, как остатки их хвалёного флота были наголову разбиты в битве у самой крупной из лун Кернунноса. В глубине Елисейских гор располагалось убежище, сооруженное в основании самой высокой горы еще во времена Эры Раздора, когда наступила Древняя Ночь и поглотила первую межзвёздную цивилизацию людей. Убежище должно был защитить элиту планеты от порожденных варпом кошмаров, разгуливавших по поверхности, и за прошедшие века это внушительное сооружение обросло легендами. Это была твердыня последней надежды, цитадель, способная устоять даже в огне Армагеддона.

Колонна с грохотом въехала в предгорья, порой перебираясь через поваленные деревья и разбитые машины, перегородившие дорогу. Руководствуясь спутниковыми картами, победители миновали разоренные деревни и разрушенные виллы, а затем по выщербленной дороге поднялись к крепости. Обжигающие лучи и бомбардировка оставили глубокие уродливые следы на склонах горы, спалив всю растительность и расколов сам камень мощными взрывами. В глубоких кратерах валялись останки орбитальных лазерных батарей, пытавшихся воспрепятствовать прибытию имперского флота вторжения.

Когда две трети пути к вершине было пройдено, дорога вывела на широкое плато искусственного происхождения, образующее уступ на склоне горы и вымощенное феррокритом. Посадочная площадка была завалена обломками полдюжины военных орнитоптеров, рядом с которыми лежали обгоревшие тела – все, что осталось от экипажей, погибших в огне. В западной части плато под прикрытием гранитного козырька, побитого и почерневшего от дыма, виднелась огромная дверь из гладкого металла.

Бронированные машины рассредоточились по плато в тщательно распланированном порядке. БТРы остановились, опустились кормовые аппарели, и началась высадка взводов закаленных в боях драгун. Под резкие приказы и отборную брань сержантов гвардейцы взялись за расчистку территории, оттаскивая тела погибших в сторону, в то время как танки осторожно сталкивали разбитые орнитоптеры к дальнему краю плато. Через полчаса площадка была очищена, и войска, разбившись на роты, двумя большими колоннами выстроились вдоль краев плато. Вдалеке на востоке величественный город, построенный тиранами, мерцал и светился, как угли догоравшего костра.

За пятнадцать минут до восхода солнца где-то за горизонтом послышался металлический рёв, и вскоре все затянутое облаками небо наполнилось неумолчным, все нараставшим грохотом. Тяжелые свинцовые облака, казалось, заклубились над плато и вспыхнули изнутри холодным синим светом. Наконец потемневшая от дыма завеса облаков раздвинулась, и показались острые носы «Грозовых птиц»; их выпущенные шасси, напоминавшие когтистые лапы, коснулись земли, взревели двигатели, и пилоты посадили огромные корабли так, что каждый занял свое место в тактическом треугольнике посреди замерших в ожидании имперских войск.

Едва шасси транспортов коснулись плато, как с шипением гидравлики начали опускаться аппарели. Красный свет боевого освещения обрисовал силуэты облаченных в броню гигантов, готовившихся к высадке из припавших к земле «Грозовых птиц».

Вдоль строя раздались команды сержантов, и драгуны с грохотом подбитых сапог вытянулись по стойке «смирно». Волки Императора ступили на опаленную поверхность Кернунноса.

По штурмовым аппарелям прогремели быстрые шаги – из двух транспортов выскочили воины в серых доспехах, держа огромные болтганы наизготовку. Это были Космические Волки VI легиона Императора, генетически модифицированные сверхлюди, являвшие собой вершину военной мощи Империума, но в облике их совершенство будущего удивительным образом сочеталось с архаикой. Под пластинами силовой брони, тип которой получил название «Крестоносец», жужжали сервоприводы; воины осматривались по сторонам, оптическая аугментика шлемов сканировала зону высадки в диапазонах от инфракрасного до ультрафиолетового. И в то же время на широких плечах лежали волчьи и медвежьи шкуры, а к выщербленным в боях нагрудникам были прикреплены амулеты из железа, дерева и кости. У каждого воина на поясе висел меч или топор, но помимо них многие с гордостью несли на поясных крючьях жуткие боевые трофеи, вроде покрытых позолотой черепов или экзотического оружия. Когда Волки Императора проходили мимо, даже самые закаленные ветераны Арктурских драгун опускали глаза.

Рассыпавшись частой дугой, Космические Волки обошли передовую «Грозовую птицу» и в нескольких ярдах от штурмовой аппарели транспорта построились в отделения. Еще раз внимательно осмотрев плато, воины взяли оружие «на грудь», и в ведущий корабль был неслышно передан сигнал. В точности в тот момент, когда затянутое облаками небо на востоке окрасилось первыми лучами зари, по аппарели головной «Грозовой птицы» в сопровождении старших лейтенантов и отборных воинов Волчьей гвардии спустился Булвайф, Волчий лорд Тринадцатой Великой роты Космических Волков и командующий 954-м экспедиционным флотом.

Волчий лорд и его свита были великолепны: их силовая броня была отполирована до зеркального блеска и украшена наградами за честь и мужество, проявленные в тяготах войны. На сером фоне оплечий золотом сверкали медальоны в форме волчьих голов, и к каждому был прикреплена потрепанная полоска пергамента с боевым обетом или молитвой Всеотцу. Серебряные медали и железные пластины с рунической гравировкой, закрепленные на нагрудниках, рассказывали о доблести, проявленной в борьбе с многочисленными врагами человечества. Шкуры лучшей выделки, когда-то принадлежавшие волкам или полярным медведям, ниспадали с плеч воинов, а на поясе каждый нес боевые трофеи, имевшие для него наибольшую ценность: позолоченные клыки, проломленные черепа или пальцевые фаланги лучших воинов врага, сраженных в единоборстве. Доспех Булвайфа, изготовленный мастерами-оружейниками далекого Марса, выделялся еще большей вычурностью: края оплечья покрывала золотая чеканка, а на их поверхности были выгравированы вычурные изображения батальных сцен. Трофеи, собранные в десятках тяжелых кампаний, украшали нагрудник и боевой пояс из адамантиевых пластин, а чело лорда венчал обруч из чеканного золота. Латная перчатка командира сжимала тяжелый боевой топор с односторонним лезвием; стальное древко обвивали полоски выдубленной тюленьей кожи, а кожух генератора силового поля украшали руны победы и смерти.

С мрачным лицом Булвайф прошествовал мимо отделений почетного караула и подошел ко входу в крепость. За ним следовали двое воинов, не сводившие внимательного взгляда с массивных дверей.

– Они задерживаются, – проворчал Хальвдан Гибельный Глаз. Даже в самые мирные времена первый лейтенант Булвайфа был угрюмым и задумчивым и на поле боя чувствовал себя гораздо уютнее, чем в бражном зале. Его жесткие медно-рыжие волосы, подернутые сединой, были заплетены в две тяжелые косы, спадавшие на нагрудник, а всю нижнюю часть лица скрывала колючая борода. Нос его очертаниями более всего походил на лезвие топора, острые скулы покрывала сетка старых шрамов.

Под густыми бровями в глубоко посаженных глазницах лишь один глаз светился темным огнем, вторая глазница была разрублена ударом меча, который проломил кость и лишил воина глаза. Он оправился от страшной раны и пренебрежительно отказался прикрывать опустевшую глазницу повязкой, во времена разбойничьих набегов на Фенрисе пугая ужасным шрамом как врагов, так и товарищей. Теперь же место утраченного глаза заняла аугментическая линза; ее фокусирующий элемент тихо щелкал, пока воин осматривал вход, прикрытый разбитым козырьком. Из глотки Хальвдана донесся низкий рык:

– Проклятые дурни, должно быть, передумали. Может, уже затевают новое предательство.

На это воин, стоявший рядом с Хальвданом, ответил пренебрежительным смехом.

– Или просто не могут открыть эти огромные двери, что вероятнее, – заметил Юрген. Он был худой и стройный, кожа туго обтягивала кости лица, над кромкой нагрудника видны были канаты мышц, обвивающих шею. Черные с проседью волосы были коротко пострижены; в последнее время он перенял традицию Терры брить подбородок, получая немало насмешек от товарищей по стае. – Удивительно, что после шести часов бомбардировки они все не были похоронены заживо. – Он покосился на своего лорда, в его темных глазах блестело мрачное веселье. – Кто-нибудь догадался взять с собой лопаты?

Булвайф бросил на Юргена взгляд братского недовольства. Все они были стариками по стандартам Астартес, начав еще разбойниками и братьями по мечу с Леманом, королем Руса, за много лет до пришествия Всеотца на Фенрис. Когда правда о наследии Лемана, наконец, раскрылась, каждый воин в бражном зале короля обнажил свой железный клинок и шумно выразил желание отправиться воевать с Леманом, как должно братьям по мечу. Но все они были слишком стары, как Всеотец сказал им: ни один среди них не был моложе двадцати. Испытания, которые им предстояло претерпеть, весьма вероятно, убили бы их, независимо от того, насколько они мужественны и сильны волей. Однако люди в бражном зале Лемана были могучими воинами, каждый из которых заслужил право считаться героем, и их было не разубедить мыслями о страданиях и смерти. Король Леман был тронут их преданностью и не смог найти в своем сердце сил для отказа. И так его верные таны вступили в Испытания Волка, и, как и предупреждал Всеотец, подавляющее большинство из них погибло.

Из нескольких сотен выжило едва четыре десятка– число, поразившее даже самого Всеотца. В честь их мужества Леман, больше не король, но примарх VI легиона, сформировал новую роту из выживших. С тех пор другие воины легиона прозвали тех, кто попал в Тринадцатую, Серобородыми; сами воины роты, однако, называли себя Волчьими братьями.

– Если они не выйдут, мы используем «Грозовых птиц» и танки, чтобы вскрыть эти двери, и отправимся за ними, – мрачно сказал Булвайф. – Так или иначе, но кампания завершится здесь.

Юрген улыбнулся и уже собрался ответить, но выражение лица Волчьего лорда заставило его передумать. Квадратная челюсть и острый нос Булвайфа выдавали упрямство и неуступчивость даже в лучшие времена. Одного возраста с Юргеном и Хальвданом, он был лыс, и не было ни намека на седину в его коротко стриженной русой бороде. Голубые глаза были остры и смертоносны, как ледниковый лёд. Булвайф поклялся примарху привести весь субсектор Ламмас к Согласию, и его помощники знали: если Волчий лорд давал слово, он становился бескомпромиссным и непримиримым, как зимний шторм.

Хальвдан ухмыльнулся нал неловкостью Юргена. Безбородый лейтенант кинул в сторону воина жёсткий взгляд, но не успел ответить, как глубокой грохот раздался из испещренной шрамами горы, и со скрежетом металла по камню огромные двери крепости начали раздвигаться.

По рядам драгун прокатилось волнение. Выкрики сержантов пресекли бормотание, которое слышалось тут и там. Облака пыли хлынули через растущую щель между дверями, и горстка людей в оборванных мундирах, шатаясь, выбралась на прохладный горный воздух. Их куртки были окрашены потом и грязью, а ножны парадных сабель – помяты и исцарапаны. Несколько человек упали на колени, задыхаясь в изнеможении, другие просто смотрели потрясенно на Космических Волков и солдат, выстроившихся за ними.

Спустя несколько мгновений появился офицер в парадной форме, не менее грязной, но духом все еще не сломленный, несмотря на суровые испытания, которые им пришлось вытерпеть. Он пролаял несколько приказов, и его солдаты отреагировали, как могли, поправляя куртки и встав неровным строем рядом со своим командиром. Люди продолжали выбираться наружу, присоединяясь к остальным, пока почти полный взвод потрёпанных солдат не встал навытяжку перед Волками. По их форме Булвайф мог сказать, что они были солдатами из рядов Кавалеров, элитных телохранителей тиранов. В начале кампании численность Кавалеров составляла шесть тысяч человек, по тысяче фанатичных защитников на каждого из владык империи.

Командир телохранителей окинул взглядом своих людей в последний раз, потом коротко кивнул. С прямыми спинами и чеканя шаг, солдаты прошли короткий отрезок до ждущих Космических Волков, и начали один за другим отстегивать свои сабли и складывать их к ногам гигантов. Когда последний солдат сдал оружие, их командир подошел к Волчьему лорду и с отсутствующим взглядом добавил свое оружие к куче. Булвайф бесстрастно разглядывал человека, отметив петлицы на форме.

– Где ваш командир, субалтерн? – спросил Волчий лорд.

Младший офицер выпрямился, руки по швам.

– Со своими предками, – молодой человек ответил, из последних сил стараясь говорить с достоинством. – Он застрелился сегодня утром, вскоре после принятия условий капитуляции.

Булвайф обдумал это и мрачно кивнул. Субалтерн опустил глаза, повернулся кругом и присоединился к своим людям. Молодой человек глубоко вздохнул, отрывисто рявкнул приказ, и выжившие Кавалеры опустились на колени, прижав лбы к феррокриту: началась церемония сдачи.

Рабы шли первыми, в рваных и окровавленных рубищах, шатаясь под тяжестью тяжелых металлических сундуков. Их лица были безжизненны и перепачканы, изнуренные двумя бичами – истощением и голодом. Один за другим они подходили к страшным, одетым в броню гигантам, ставили сундуки к их ногам и откидывали крышки, открывая богатства, лежавшие внутри; неограненные камни и драгоценные металлы тускло блестели в рассеянном утреннем свете: выкуп шести тиранов, грабивших свою жалкую империю вдоль и поперек. Выкуп нагромождался вокруг Космических Волков, как сокровищница дракона, вызывая алчный шёпот у солдат Имперской армии. Когда их задача была выполнена, рабы с пустыми и безразличными выражениями на лицах преклонили колени рядом с огромными сокровищами.

Затем вышли дочери и жены тиранов – плачущая процессия, облачённая в белые траурные одежды – с распущенными волосами и бледными лицами, измазанными пеплом. Самые молодые отшатнулись и завопили в страхе, увидев страшных гигантов и ухмыляющихся драгун; несомненно, они провели бессонную ночь, воображая страшные унижения, ожидавшие их. Женщины упали на колени в нескольких ярдах перед Волками, некоторые плакали безутешно, в то время как другие сохраняли на лицах безучастность, видимо, смирившись со своей судьбой.

Последними вышли сами тираны. Они появлялись из крепости по одному, семеня под тяжестью своих тяжелых позолоченных одеяний и драгоценных цепей, указывавших на их статус. Самозваные хозяева субсектора Ламмас были маленькими бледнокожими людьми с пятнистыми лицами, обвисшими от пожизненного разврата и излишеств. Двоим из них требовалась помощь группы рабов. Их глаза казались стеклянными и расфокусированными; либо они решили встретить судьбу в наркотической дымке, либо их дух был просто сломлен тяжестью поражения. Когда тираны подошли к Космическим Волкам, поднялся новый хор женских стенаний. Дрожащие руки хватались за подолы их одежд, когда бывшие правители проходили мимо своих близких и представали перед своими врагами. Медленно, сбивчиво они преклонили колени перед завоевателями, по традиции своего народа обнажили шеи и приготовились к смерти.

Хальвдан и Юрген быстро переглянулись и покачали головами в отвращении. Булвайф изучал тиранов несколько долгих минут, затем шагнул вперед, свободно опустив топор в правой руке. Он возвышался над коленопреклоненными людьми, как мстительный бог, по очереди холодно вглядываясь в каждого.

– И вот мы встретились вновь, – сказал Волчий лорд, – как я вам и говорил семь лет назад. Тогда я стоял в вашем дворце из хрусталя и стали, неся благую весть от нашего Всеотца, Императора Человечества. Я принес приветствие и обещания мира и порядка. Я предложил вам это, – сказал Булвайф, протягивая открытую левую руку, – и вы плюнули в мою ладонь. Вы презрели дары моего господина и выставили меня на улицу, как попрошайку, угрожая убить, если мы снова встретимся.

Волчий лорд сердито посмотрел на тиранов и показал им топор.

– Перед тем как уйти, я поклялся вам, что этот день настанет. Теперь ваши флоты разбиты, а армии рассеяны. – Булвайф указал на восток. – Вашего дворца из стали и хрусталя более нет. Ваши сыновья мертвы, а города лежат в руинах. – Его голос понизился до горлового рычания, и губы раздвинулись в оскале, обнажая длинные волчьи клыки. – Вы не тираны более. Вы низвергнуты, и я прослежу, чтобы ни вы, ни кто-то из вашего рода никогда не поднялись вновь.

Булвайф жестом позвал помощников. Хальвдан и Юрген шагнули вперед с мрачными лицами. Падшие тираны издали стон, и их жены горестно закричали. Но вместо того, чтобы обнажить клинки, два Космических Волка сняли цепи статуса с дрожащих людей и бросили в кучу драгоценностей, а затем сорвали и богатые одеяния.

– Если бы дело оставили на мое усмотрение, вы бы никогда не вышли из этих туннелей, – прорычал Булвайф. – Я превратил бы эту гору в вашу могилу. Но Всеотец в своей мудрости решил иначе. – Волчий лорд указал на кучи сокровищ. – Это богатство принадлежит множеству миров, которые вы разорили, – планетам, которые превратились в поля сражений благодаря вашей надменности и жадности. Вы используете это достояние, чтобы начать восстанавливать все, что было утрачено, и гарантируете, что миры этого субсектора станут процветающими и стабильными членами Империума. Каждая планета скоро получит имперского губернатора для наблюдения за восстановлением, и они будут присылать мне регулярные отчеты о прикладываемых вами усилиях. – Он посмотрел вниз, на голых и дрожащих людей. – Не дайте мне повода вернуться сюда.

Медленно и демонстративно Булвайф опустил топор. Бывшие тираны и их семьи молчали, не в силах осознать, что их жизнь и достоинство пощажены. Волчий лорд развернулся и зашагал обратно к ожидавшей «Грозовой птице». Шагая между горами сокровищ, он строго посмотрел на коленопреклоненных рабов:

– Вставайте, – приказал он. – Вы больше не рабы. С этого дня вы – граждане Империума, и до тех пор, пока жив Всеотец, вы никогда не преклоните колена перед другим господином.

Впервые на изможденных лицах бывших слуг появился проблеск жизни, и медленно, осторожно они начали подниматься на ноги. Среди знати одна молодая женщина испустила истерический крик облегчения и где ползком, где на коленях пробралась к своему отцу, который пытался прикрыть свою наготу дрожащими руками и смотрел с ненавистью на одинаковые спины Космических Волков.

Три воина прошли через кордон, установленный ожидавшими их боевыми братьями, к рампе «Грозовой птицы». Хальвдан украдкой глянул на падших тиранов позади и глухо прорычал:

– Нужно было убить их всех до единого. Они ничему не научатся, можете быть уверены. В следующие десять-двадцать лет нам придётся вернуться и закончить начатое.

Но Юрген покачал головой.

– Субсектор Ламмас все еще будет тенью былого и через сотню лет, не говоря уж о двадцати, – ответил он. – Мы очень тщательно проделали свою работу, брат. Каждый город, каждый промышленный центр, каждый космопорт придётся восстанавливать заново.

– Бессмысленные потери, – пробормотал Волчий лорд, чем удивил обоих. – Столько разрушений. Столько жизней выброшено впустую, и все ради шести надменных дураков.

Хальвдан пожал плечами.

– Такова цена сопротивления. Всегда было так, мой господин, даже в старые времена на Фенрисе. Сколько жалких царьков мы повергли по велению короля Лемана? Сколько деревень сожгли, сколько драккаров разбили в щепки? Таков порядок вещей. Империи строятся на переломанных костях и реках крови.

– Да, это так, – согласился Булвайф. – Я этого не отрицаю. И дело Всеотца справедливо: человечество должно стать снова единым, если мы хотим вернуть то, что по праву наше. Эта галактика принадлежит нам, и наш долг – отвоевать ее, не постояв за ценой. В противном случае все страдания, через которые человечеству пришлось пройти, окажутся напрасными.

– И мы были бы не лучше, чем вся ксено-скверна, которая была до нас, – добавил Юрген. Он хлопнул Булвайфа по плечу. – Это была долгая и упорная кампания, мой господин. Ты сломил тиранов и отвоевал весь субсектор Ламмас. Гордись, зная, что исполнил свои клятвы Всеотцу, и будь доволен.

В этот момент жилистый, пожилой человек, одетый в темно-серый мундир виллана легиона, спустился с рампы десантного корабля и поспешил встретиться с приближающимся Волчьим лордом. Это был Йоханн, один из личных хускарлов Булвайфа, и Волчий лорд нахмурился, видя напряженное лицо виллана.

– Что случилось? – спросил он тихо, когда Йоханн подошёл ближе.

– Два корабля прибыли в систему несколько часов назад, – с серьёзным видом ответил хускарл. – Один – курьерский, со срочным сообщением от самого Лемана Русса. Нам приказано незамедлительно завершить все операции и встретиться с примархом в системе Телкара через пять месяцев.

Волчий лорд распахнул глаза:

– Всей роте?

Йоханн помотал головой.

– Нет, господин. Всему легиону. Приказы получены примархом от самого Всеотца. Мы направляемся на Просперо.

– Просперо? – встрял Хальвдан. – Это безумие! Где ты услышал такое?

– Так сказано в сообщении, – ответил хускарл. – Хотя причины не объясняются. Без сомнения, мы узнаем больше, когда достигнем системы Телкара.

– Пять месяцев, – повторил Юрген. Он покачал головой. – Наши воины и корабли разбросаны по всему субсектору, выслеживая последних из сторонников тиранов. Несколько месяцев может уйти, просто чтобы собрать всех и подготовить к путешествию.

Булвайф кивнул. Телкара находилась далеко на галактическом севере, больше чем в двух секторах отсюда. Вывести роту из боевых действий и подготовить ее к такому маршруту – задача не из легких.

– Отправь курьеров с приказами для роты немедленно выступить к Кернунносу, – сказал он Йоханну. Раз большая часть имперского флота стояла на орбите бывшего тронного мира тиранов, было бы логичным пополнить корабельные запасы Великой роты здесь, прежде чем они отправятся на Телкару. Волчий лорд сделал паузу. – Секунду. Ты сказал, что два корабля прибыли в систему. Что за другой корабль?

– Один из кораблей дальней разведки, мой господин, – ответил Йоханн. – Вы поручили адмиралу Яндину продолжать исследования пространства вдоль восточной границы субсектора.

– Я знаю, что поручил адмиралу Яндину, – отрезал Булвайф. – Нашли они что-нибудь?

– Да, господин, – ответил хускарл. – Разведчики сообщают, что варп-штормы утихают по всему региону, открывая все больше и больше пространства для безопасной навигации. – Он хотел сказать что-то еще, но не решался.

Глаза Волчьего лорда сузились.

– Продолжай.

– Одному из кораблей удалось добраться до звездной системы в области, ранее отрезанной штормом, – сказал он. – Система числится на наших старых картах, хотя нет никаких признаков того, что там когда-либо была основана колония.

– Но?

Йоханн сделал глубокий вдох и выпалил:

– Но корабль-разведчик обнаружил вокс-передачу на стандартных частотах, исходящую с четвертой планеты в системе.

Булвайф помрачнел. Хальвдан покосился на Юргена и покачал головой.

– Брось, – сказал он Волчьему лорду. – Это всего один мир. Пусть Армия займется. У нас есть новые приказы, не так ли?

– Хальвдан прав, мой господин, – добавил Юрген. – Мы отвоевали все населенные миры в этом субсекторе. Что еще мы можем сделать?

Булвайф помолчал.

– Что еще? Исполнить наш долг перед человечеством, конечно, – сказал он, затем сосредоточил свое внимание на хускарле.

– Расскажи мне об этом мире, – повелел Волчий лорд.

Боевая баржа «Железный волк» висела, словно занесенный для удара клинок, над зелено-охряной поверхностью разоренного мира. Свет далекого желтого солнца холодно блестел на готическом кафедральном соборе надстройки корабля и подсвечивал грубые боевые шрамы на бронированной шкуре. «Железный волк» повидал множество жестких сражений за последние семь лет Великого крестового похода, и огромная боевая баржа несла свои раны с гордостью. Она была флагманом 954-го экспедиционного флота, и ее почетные списки несли свидетельства о пройденных сражениях и отступившихся мирах, возвращенных ею во имя Императора Человечества.

Булвайф почувствовал, как свинцовый вес ускорения вдавливает его защищенное доспехом тело в противоперегрузочный ложемент, когда «Грозовая птица» полыхнула двигателями и стартовала из одного из похожих на пещеру пусковых отсеков «Железного волка». Гром массивных двигателей штурмового корабля внезапно стих, когда «Птица» пронеслась сквозь сверкающий изгиб верхней стратосферы и начала постепенное снижение к поверхности. Гололит, установленный в переборке перед ложементом Волчьего лорда, показывал траекторию «Грозовой птицы» наряду с иконками, отображающими все: от скорости и угла атаки до состояния вооружения, расхода топлива и давления в турбинах. Взаимодействуя с бортовыми системами «Птицы» через вокс-устройство своего доспеха, Булвайф вызвал снимки, полученные высотной разведкой с планеты за последние двадцать четыре часа, и начал изучать пикты стальным взглядом голубых глаз.

У планеты не было имени, судя по звездным картам «Железного волка»; учитывая ее положение далеко на галактическом юге, она, вероятно, была одной из последних человеческих колоний, основанных где-то при Восьмом расселении перед Эрой Раздора. Колонисты были очень везучими, или очень смелыми, или одновременно тем и другим, решил Булвайф. Мало таких колоний пережило последующую многовековую изоляцию; тот же субсектор Ламмас был усеян скелетами руин, оставшихся от поселений, которые оказались недостаточно сильными, чтобы выдержать варп-штормы и порожденные ими ужасы.

И этот мир тоже сильно пострадал, заметил Волчий лорд. Значительная часть суши была бесплодной и безжизненной. Тысячи километров пустыни простирались до полярных шапок, оставив около двух десятков зеленых и живых районов, вытянувшихся, как цепочка изумрудов, вдоль экватора. Он видел очертания больших озер и внутренних морей, превратившихся в потрескавшиеся и изрытые равнины, и широкие горные склоны, ободранные до голого, неподатливого камня. Согласно показаниям комплексов ауспекс-датчиков на борту «Железного волка», значительная часть безжизненной местности была опасно радиоактивной.

Булвайф остановил пикт-поток на одном изображении.

– Десятикратное увеличение, – пробормотал он в вокс-бусину. Пикт расплылся по мере увеличения; когитаторы в основании гололита застрекотали, пока улучшающие алгоритмы превращали мазки коричневого, охряного и темно-серого в низкие, округлые холмы, окружающие пологий бассейн около восьмидесяти километров в поперечнике. Серая линия сухого русла извивалась, как след змеи, через центр бассейна, местами его границы смазывались плотными наносами пыли. Широкий выступ разбитого камня и спутанных черных балок рос из пыли вдоль одной широкой излучины реки. Когда-то, сотни лет назад, там процветал небольшой город.

Громкий скрип металла и стандартного военного пластика раздался за спиной Волчьего лорда.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒