Часть III 1 страница

Глава 1

Грек был «рукоблудом».

Элин не любила таких мужчин. Ей не претила откровенная похоть – скорее, даже нравилась. Но было противно, когда ее пытались лапать украдкой, с виноватым видом и без всякого повода с ее стороны.

После двух часов пребывания в магазине она невзлюбила Микиса Аристопулоса. Прошло две недели, и она уже была готова задушить его.

Сам магазин ей нравился. Привлекал запах специй и ряды ярких коробок и банок, которыми уставлены полки в подсобке. Работа была нетрудной и довольно однообразной, но время летело быстро. Обычный восьмичасовой рабочий день был ей в новинку. Покупатели удивлялись тому, как быстро она могла в уме подсчитать стоимость покупки. Время от времени Элин сама покупала какой‑ нибудь необычный заморский деликатес: баночку печеночного паштета, плитку «Хершли», бутылку «Бовриля» или банку печеных бобов – и лакомилась им у себя дома.

Однако хозяин здорово досаждал ей. При любой возможности он старался дотронуться до ее руки, плеча или бедра; каждый раз, когда Аристопулос проходил мимо нее за прилавком или в подсобке, он старался коснуться ее груди или ягодиц. Сначала Элин думала, что все это происходит случайно, – его наружность просто не соответствовала такому типу поведения: возраст чуть больше двадцати, довольно хорош собой, с широкой белозубой улыбкой. Она не протестовала против его действий, и он, вероятно, решил, что ей это нравится. Надо будет поставить его на место.

Ей не нужны были его ласки. Ее чувства и так были в совершенном беспорядке. Элин одновременно нравился и был противен Уильям Вэндем, который поначалу разговаривал с ней, как с равной, а потом – как с потаскухой; ей было поручено соблазнить Алекса Вольфа, которого она в глаза не видела, а теперь еще этот Микис Аристопулос со своими приставаниями – в отношении него она не чувствовала ничего, кроме презрения.

«Они все используют меня, – подумала она, – из этого состоит вся моя жизнь».

Интересно, что собой представляет этот Вольф. Легко Вэндему было поручить ей подружиться с ним, как будто в ее руках была волшебная кнопка, нажав которую она становилась совершенно неотразимой. На самом деле, многое зависит от самого мужчины. Некоторым мужчинам она нравилась с первого взгляда. С другими все было значительно сложнее. Иногда совсем ничего не получалось. С одной стороны, она надеялась, что и с Вольфом у нее ничего не получится. С другой – она помнила, что он немецкий шпион, и что Роммель с каждым днем продвигается все ближе, и что, если нацисты войдут в Каир…

Аристопулос вышел из подсобки с коробкой макарон в руке. Элин взглянула на часы – рабочий день почти закончился. Аристопулос поставил коробку на прилавок и открыл ее. По дороге назад, протискиваясь мимо Элин, он просунул руки ей под мышки и облапал. Она отпрянула. Было слышно, как кто‑ то входит в магазин.

«Сейчас я проучу этого грека», – подумала она и крикнула ему вдогонку по‑ арабски:

– Если ты еще раз до меня дотронешься, я отрежу тебе твой! …

Вошедший посетитель разразился смехом. Элин обернулась и посмотрела на него. Он был европейцем, но, видимо, хорошо понимал по‑ арабски. Она сказала:

– Добрый день.

Он посмотрел в сторону подсобки и крикнул:

– Аристопулос, молодой козел, ты чем это тут занимаешься?

Из‑ за двери показалась голова Аристопулоса.

– Добрый день, сэр. Это моя племянница Элин.

Лицо его выражало смущение и что‑ то еще, что Элин не смогла разобрать. Он нырнул обратно за дверь.

– Племянница! – удивился посетитель, глядя на Элин. – Кто бы мог подумать!

Это был рослый мужчина лет тридцати, темноволосый, загорелый и темноглазый. Его большой, с горбинкой нос мог принадлежать и чистокровному арабу, и европейцу аристократических кровей. Губы у него были тонкие и во время улыбки обнажали мелкие ровные зубы. «Как у кошки», – подумала Элин.

Она сразу распознавала богатых людей, и сейчас один из них стоял перед нею: шелковая сорочка, золотые часы, элегантные хлопчатобумажные брюки с поясом из крокодиловой кожи, башмаки ручной работы и легкий запах дорогого одеколона.

Элин спросила:

– Чем могу служить?

Он посмотрел на нее так, как будто у него было несколько ответов на ее вопрос, и затем сказал:

– Начнем, пожалуй, с английского джема.

– Одну минуту.

Джем хранился в подсобке. Она заскочила туда, чтобы взять баночку.

– Это он! – проговорил Аристопулос свистящим шепотом.

– О чем это ты? – сердито спросила Элин.

Она все еще злилась на него.

– Ну тот, с фальшивыми деньгами, мистер Вольф. Это он!

– О господи!

На мгновение она забыла, за чем пришла. Аристопулос так запаниковал, что у нее самой чуть не помрачился рассудок.

– Что мне ему сказать? Что я должна делать?

– Я не знаю. Отнеси ему джем… Я не знаю…

– Да, джем, хорошо.

Она схватила банку джема «Купер Оксфорд» с полки и вернулась в торговый зал. Там она заставила себя ослепительно улыбнуться и поставила банку на прилавок.

– Что еще?

– Два фунта кофе, мелкого помола.

Пока Элин взвешивала кофе и пропускала его через мельницу, он, не отрываясь, смотрел на нее. Вдруг ей стало страшно. Его глаза неотступно следовали за ней. «Мне нужно разговориться с ним. Не могу же я все время повторять: „Что еще? “ Мне надо завязать с ним знакомство», – подумала она и спросила:

– Что еще?

– Пол‑ ящика шампанского.

Картонный ящик с шестью бутылками был довольно тяжел. Она волоком вытащила его из подсобки.

– Я надеюсь, вы нам поручите доставить все это?

Элин старалась говорить спокойно. Она слегка запыхалась и надеялась, что это скроет ее нервозность.

Посетитель как будто просверлил ее насквозь своими темными глазами.

– Доставить? – переспросил он. – Спасибо, не нужно.

Девушка взглянула на тяжелую коробку.

– Я надеюсь, вы живете поблизости.

– Недалеко.

– Вы, должно быть, очень сильный!

– Не слабый.

– У нас есть очень надежный посыльный…

– Я сам! – отрезал он.

Она кивнула:

– Как хотите.

Элин не особенно надеялась, что он согласится, но все же была разочарована его отказом.

– Что‑ нибудь еще?

– Пожалуй, нет.

Она начала подсчитывать сумму. Вольф сказал:

– Похоже, у Аристопулоса хорошо идут дела, раз он нанял помощницу.

– Пять фунтов, двенадцать шиллингов и шесть пенсов… вы бы так не говорили, если бы знали, сколько он мне платит… пять фунтов, тринадцать шиллингов и шесть пенсов, шесть фунтов…

– Вам что, не нравится ваша работа?

Она посмотрела ему в глаза.

– Я готова на все, чтобы выбраться отсюда.

– Что вы имеете в виду? – быстро спросил он.

Она пожала плечами и продолжала подсчитывать.

– Тринадцать фунтов, десять шиллингов и четыре пенса.

– А откуда вы знаете, что я буду платить английскими фунтами?

Да, он был не промах. Элин испугалась, что выдала себя. Она почувствовала, что краснеет. Но все же нашлась:

– Вы ведь британский офицер, не так ли?

Он громко рассмеялся вместо ответа, вынул пачку купюр и отсчитал четырнадцать. Элин дала ему сдачу египетскими монетами.

«Что бы еще предпринять? – думала она. – Что бы такое сказать? »

Она начала складывать его покупки в коричневый бумажный пакет.

– У вас что, намечается вечеринка? Я люблю вечеринки.

– А почему вы спрашиваете?

– Шампанское…

– Ну да. Вообще‑ то говоря, вся наша жизнь – это одна большая вечеринка.

Она подумала: «Ну вот, у меня ничего не получилось. Сейчас он уйдет и придет через несколько недель, а может быть, не придет никогда. Я видела его, разговаривала с ним, а теперь он исчезнет и растворится в городе».

Элин почувствовала глубокое отчаяние.

Он поднял ящик с шампанским на левое плечо, взял в правую руку бумажную сумку и сказал:

– До свидания.

В дверях он обернулся.

– В среду в 7. 30 вечера в ресторане «Оазис».

– Хорошо! – воскликнула она радостно.

Но он уже исчез.

* * *

Почти все утро ушло у них на то, чтобы добраться до горы Иисуса. Джейкс сидел на переднем сиденье, рядом с водителем. Вэндем торжествовал. Австралийская рота ночью захватила высоту и обнаружила там почти не тронутую немецкую станцию радиопрослушивания. Это была первая хорошая новость за много месяцев.

Джейкс повернулся на своем сиденье и, перекрикивая шум мотора, сообщил:

– Австралийцы, видимо, подкрались чуть ли не босиком, чтобы застать неприятеля врасплох. Большинство итальянцев были захвачены в плен в пижамах.

Вэндем уже слышал нечто подобное.

– Немцы не спали, – сказал он. – Бой был достаточно тяжелый.

Англичане ехали по главной дороге, которая вела в Александрию, затем по прибрежной дороге на Эль‑ Аламейн, а потом свернули на боковую колею, вдоль которой для ориентира были расставлены пустые бочки из‑ под горючего. Почти все транспортные средства отступали, двигаясь во встречном направлении. Никто не знал, что происходит. Они остановились у полевого пункта снабжения, чтобы заправиться, где Богг был вынужден воспользоваться своим превосходством в звании, чтобы заставить дежурного офицера отпустить им горючее.

Водитель спросил у офицера, как проехать к высоте.

– По бутылкам, – бодро ответил тот.

Все дороги в этом районе обозначали пустыми бочками, в которых были прорезаны отверстия в форме бутылок, сапог, месяцев или звезд. Ночью внутри бочек зажигался огонь, для того чтобы сделать эти символы светящимися.

Богг спросил офицера:

– А что там происходит? Похоже, все двигаются назад, на восток.

– А мне вообще никто ничего не говорит, – сказал офицер.

Они выпили по кружке чая и съели по бутерброду с мясными консервами, которые им дали со стоящего неподалеку общевойскового грузовика. Вскоре доехали до места недавнего сражения, усеянного подбитыми и обгорелыми танками. Похоронная команда собирала трупы. Бочки кончились, но шофер все‑ таки нашел продолжение дороги на другой стороне каменистой равнины.

Высоту нашли в полдень. Недалеко от нее шел бой: с запада доносились выстрелы и были видны клубы дыма. Вэндем вдруг осознал, что ему никогда раньше не приходилось бывать так близко к району боевых действий. Самые острые впечатления, которые он вынес, были грязь, паника и путаница. Офицеры подъехали к грузовику, в котором располагался командный пункт, и им показали дорогу к захваченным немецким фургонам с радиоаппаратурой.

Там уже работали люди из армейской разведки.

В маленькой палатке по одному допрашивали пленных, а остальные дожидались своей очереди на палящем солнце. Специалисты из артиллерийско‑ вещевой службы осматривали захваченное оружие и транспортные средства, списывая серийные номера изготовителей. Служба «Игрек» тоже была на месте – в ее задачу входило определение радиочастот и шифров. Маленькая группа под руководством Богга должна была узнать, насколько подробно немцы оповещались о предстоящих действиях союзников.

Каждому из них выделили для осмотра по фургону. Как большинство офицеров разведки, Вэндем изучал немецкий весьма поверхностно. Он знал несколько сотен слов, в основном военные термины, и, хотя не смог бы отличить любовное письмо от списка белья из прачечной, он понимал написанные на немецком военные приказы и сводки.

Предстояло изучить гору материалов: захваченный пункт оказался ценной добычей для разведки. Большая часть трофеев будет упакована в ящики и отправлена в Каир для более подробного изучения большим количеством специалистов. Сегодня нужно было сделать лишь предварительный осмотр.

В фургоне, который достался Вэндему, все было перевернуто. Когда немцы поняли, что бой проигран, они начали уничтожать документы. Коробки с бумагами опрокинули на пол и подожгли, но сгореть полностью они не успели. На одной из картонных папок он увидел следы крови: кто‑ то погиб, защищая свои секреты.

Вэндем принялся за работу. В первую очередь уничтожению подлежат наиболее важные документы, поэтому он начал с полуобгоревшей кучи. Он обнаружил данные о перехвате радиопередач союзников – многие из них были расшифрованы. Большинство сообщений носило обычный рабочий характер, но, по мере того, как Вэндем исследовал все новые и новые документы, он убеждался в том, что служба радиоперехвата германской разведки собирает массу полезной информации. Она работала лучше, чем Вэндем себе представлял, а служба безопасности радиосвязи союзников выполняла свои обязанности из рук вон плохо.

Под полуобгоревшей кучей бумаг Вэндем нашел книгу, роман на английском языке. Он открыл ее и, наморщив лоб, прочитал первую строчку:

«Прошлой ночью мне приснилось, что я вернулась в Мандерлей».

Книга называлась «Ребекка», автор Дафна дю Морье. Название было смутно знакомо. Вэндем подумал, что его жена наверняка читала ее. Это что‑ то о молодой женщине, которая жила в загородном доме в Англии.

Вэндем почесал в затылке. Мягко говоря, странная литература для вояк африканского корпуса.

И почему на английском языке?

Возможно, книга принадлежала пленному британскому военнослужащему, но Вэндем подумал, что это маловероятно: насколько он знал, солдаты в основном читали порнографию, крутые детективы и Библию. Он не мог себе представить воина из группы «Дезерт Рэтс», который бы взахлеб читал роман о хозяйке Мандерлей.

Скорее всего, книга находилась там не просто так. С какой целью? Вэндем допускал только одну возможность: книга служила основой для шифра.

Такой шифр был вариантом одноразового шифровального блокнота. Он состоял из случайных букв и цифр, напечатанных по пять знаков в строке. Изготавливались только два экземпляра блокнота: один для отправителя и другой для получателя сообщения. Каждая страница блокнота использовалась только один раз, а затем отрывалась и уничтожалась. Таким образом, сообщение, переданное этим шифром, не мог расшифровать никто, кроме получателя. Вместо блокнота можно взять любую книгу, причем использованные для зашифровки страницы не обязательно уничтожать.

Книга, однако, имеет большое преимущество перед блокнотом: она выглядит вполне безобидно. На поле боя это не слишком существенно, однако в тылу врага – очень важно.

Это как раз и объясняет, почему выбрана книга на английском языке. Немцы, передавая зашифрованные сообщения друг другу, выбрали бы немецкую книгу, если бы вообще ей воспользовались, а шпиону на британской территории требовался шифр именно на английском.

Вэндем рассмотрел книгу. Цена была написана карандашом на последней пустой странице, а затем стерта резинкой. Это означало, что книгу купили в букинистическом магазине. Вэндем стал разглядывать страницу на свет, пытаясь определить линии, которые карандаш продавил на бумаге. Он разобрал цифру пятьдесят и какие‑ то буквы. «Эйс», или «эрс», или «эск». Ну, конечно, «эск» – эскудо. Книгу купили в Португалии. Португалия была нейтральной территорией, где действовали и германское, и британское посольства, и представляла собой настоящее шпионское гнездо.

По возвращении в Каир он сразу же направит запрос в отделение британской разведки в Лиссабоне. Они проверят книжные магазины, торгующие в Португалии английскими книгами – вряд ли их очень много, – и попытаются установить, где и как она была куплена.

Неизвестный покупатель приобрел по меньшей мере два экземпляра книги – продавец мог запомнить такую покупку. Самый важный вопрос сейчас – где второй экземпляр? Вэндем был почти уверен, что в Каире, и, похоже, даже знал у кого.

Он решил, что нужно показать свою находку подполковнику Боггу, и, взяв книгу, выбрался из грузовика.

Богг, бледный как смерть и злой, на грани истерики, уже разыскивал его. Он шагал по пыльному песку, держа в руке лист бумаги.

«Что за черт? » – подумал Вэндем.

– Чем вы занимаетесь целый день, а? – заорал Богг.

Вэндем молчал. Богг вручил ему лист бумаги.

Это было зашифрованное радиосообщение, между строк которого был написан расшифрованный текст. На нем проставлено время: полночь, третье июня. Отправитель был обозначен кодовым именем Сфинкс. Сначала шла информация о мощности сигнала, а затем само сообщение, озаглавленное «Операция Абердин».

Вэндем стоял, как громом пораженный. «Операция Абердин» осуществлялась пятого июня, а немцы получили сообщение о ней третьего.

– Силы небесные! Это катастрофа!

– Черт возьми, еще бы не катастрофа! – завизжал Богг. – Роммель получает подробные сообщения о наших операциях черт знает за сколько времени до их начала!

Вэндем дочитал радиограмму до конца. Подробная информация – тут уж ничего не скажешь. В сообщении указывались номера войсковых частей, время отдельных этапов операции и общий стратегический замысел.

– А мы удивляемся, почему Роммель выигрывает, – пробормотал Вэндем.

– Оставьте свои дурацкие шутки! – завопил Богг.

К Вэндему подошел Джейкс в сопровождении полковника из австралийской бригады, которая брала высоту, и сказал:

– Прошу прощения, сэр.

Вэндем оборвал его:

– Не сейчас, Джейкс.

– Останьтесь, Джейкс, – скомандовал Богг. – Это и вас касается.

Вэндем передал лист Джейксу. У него было такое чувство, как будто его кто‑ то ударил. Сообщение настолько достоверное, что могло исходить только из генштаба.

– Будь я проклят, – негромко сказал Джейкс.

– Они получают эти сведения от английского офицера, я надеюсь, вы это понимаете? – раздраженно спросил Богг.

– Да, – ответил Вэндем.

– Что значит «да»? Режим секретности – это ваша работа, вы за это отвечаете, черт возьми!

– Я понимаю, сэр.

– А вы понимаете, что об утечке информации такого масштаба придется докладывать главнокомандующему?

Австралийский полковник, который не представлял себе размеры произошедшей катастрофы, чувствовал себя неловко, оказавшись свидетелем того, как офицера отчитывают на людях, словно мальчишку. Он вмешался:

– Оставьте обвинения на потом, Богг. Я лично сомневаюсь, что кто‑ то конкретно в этом виноват. Сейчас ваша задача – определить размеры нанесенного ущерба и составить предварительный отчет для вашего начальства.

Богг, конечно, еще долго бы отчитывал своих подчиненных, но тут с ним говорил старший по званию. С видимым усилием он подавил свой гнев и сквозь зубы проговорил:

– Хорошо, займитесь этим, Вэндем.

Он зашагал прочь, а полковник ушел в противоположном направлении.

Вэндем присел на подножку грузовика. Дрожащей рукой он поднес спичку к сигарете. То, что произошло, оказалось еще ужаснее, чем он предполагал. Алекс Вольф не только пробрался в Каир и избежал сетей, которые расставил для него Вэндем, но и получил доступ к секретным данным на самом высоком уровне.

Вэндем подумал: «Кто этот человек? Всего за несколько дней он выбрал объект, развернул свою деятельность, а затем подкупил, подверг шантажу или соблазнил объект на предательство.

Кто является этим объектом? Кто снабжает Вольфа информацией? В сущности, секретными сведениями владеют сотни людей: генералы, их адъютанты, секретари, которые печатают различные документы, шифровальщики радиодонесений, офицеры‑ связники, которые передают сообщения на словах, штабные работники разведотдела, все межведомственные сотрудники…»

Вэндему почему‑ то казалось, что среди сотен этих людей Вольф нашел человека, готового предать свою страну за деньги, по политическому убеждению или в результате шантажа. Конечно, можно допустить и такую мысль, что Вольф вообще не связан с этим делом, но Вэндем считал такую версию слишком большой натяжкой – ведь предатель должен иметь канал связи с неприятелем, а у Вольфа был такой канал, – и потом, вряд ли в Каире был еще кто‑ то кроме Вольфа, кто обладал бы такой же возможностью.

Джейкс по‑ прежнему стоял рядом с Вэндемом и выглядел совершенно ошарашенным. Вэндем задумчиво произнес:

– Информация ведь не просто поступает к Роммелю – он пользуется ею. Если помните, сражение пятого июня…

– Я помню, – ответил Джейкс. – Это была настоящая резня.

«И я виноват в этом, – подумал Вэндем. – Богг прав: моя работа заключается в том, чтобы не происходило утечки секретных сведений; когда такая утечка происходит, отвечать должен я».

Один человек не может выиграть войну, а проиграть может. Вэндем не хотел оказаться таким человеком.

Он встал.

– Ладно, Джейкс. Вы слышали, что сказал Богг. Пора приниматься за дело.

Джейкс щелкнул пальцами.

– Я забыл вам сказать то, что собирался. Вас просят к полевому телефону. Звонят из генштаба. Там какая‑ то египтянка в вашей конторе дожидается вас и не хочет уходить. Она говорит, у нее срочное сообщение для вас.

«Элин! Может быть, она уже вошла в контакт с Вольфом? Наверняка это так – зачем еще она стала бы так срочно разыскивать меня? »

Вэндем помчался на КП. Джейкс бежал за ним, не отставая.

Майор, заведующий пунктом связи, передал ему трубку.

– Покороче, Вэндем, нам нужен телефон.

Это было уже слишком – Вэндем достаточно натерпелся за сегодняшний день. Он выхватил трубку, поднес ее к физиономии майора и заорал:

– Я буду говорить, сколько сочту нужным!

Он повернулся спиной к майору и сказал в трубку:

– Слушаю.

– Уильям?

– Элин…

Он хотел было сказать, что рад слышать ее голос, но вместо этого спросил:

– Что случилось?

– Он приходил в магазин.

– Ты видела его? Адрес узнала?

– Нет, но он назначил мне свидание.

– Молодчина! – Вэндем был в восторге: теперь он поймает этого подонка! – Где и когда?

– Завтра вечером в 7. 30 в ресторане «Оазис».

Вэндем взял клочок бумаги и карандаш.

– Ресторан «Оазис», 7. 30, – повторил он. – Я приду.

– Хорошо.

– Элин…

– Да?

– Я очень благодарен тебе. Спасибо.

– До завтра.

– До свидания.

Вэндем опустил трубку на рычаг. Рядом он увидел Богга и майора‑ связника.

– Вы что, черт возьми, пользуетесь полевой связью, чтобы назначать свидания подружкам?! – заорал Богг.

Вэндем одарил его счастливой улыбкой.

– Это была не подружка. Это информатор, – объяснил он. – Она установила контакт со шпионом. Завтра я буду его арестовывать!

Глава 2

Вольф смотрел, как Соня с аппетитом ест. Печенка была непрожаренная – розовая и мягкая, – она такую любила. Он думал о том, как они с Соней похожи. В работе оба отличались компетентностью, профессионализмом и высокой степенью успеха. В них жили отголоски потрясений, пережитых в детстве: в случае с ней – смерть отца, в случае с ним – брак его овдовевшей матери с мужчиной из арабской семьи. Ни Соня, ни Вольф никогда не были близки к заключению брачных уз – они слишком обожали себя, чтобы полюбить другого человека. Объединяла их не любовь и даже не привязанность друг к другу, а совместная похоть. Самым главным в жизни каждого из них было удовлетворение своих аппетитов. Они знали, что, посещая ресторан, Вольф подвергал себя риску, хоть и незначительному, но оба считали, что риск этот оправдан, так как хорошая еда составляла важную часть их жизни.

Соня покончила с печенкой, и официант принес на десерт мороженое. Она всегда была очень голодна после представления в «Ча‑ ча». Да и неудивительно: ведь танцовщица затрачивает столько энергии. Когда Соня перестанет выступать перед публикой, она растолстеет. Вольф представлял себе, какой она станет лет через двадцать: три подбородка, огромная грудь, седые и ломкие волосы, плоскостопие и одышка на лестнице.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Соня.

– Я представил тебя старой теткой в бесформенном черном платье и вуали.

– Все не так. Я стану очень богатой, буду жить во дворце, в окружении обнаженных мужчин и женщин, готовых выполнить любой мой каприз. А что произойдет с тобой?

Вольф улыбнулся.

– Я думаю, что меня назначат послом Гитлера в Каире и я буду ходить в мечеть в эсэсовской форме.

– Тебе придется снимать там сапоги.

– Хочешь, я буду навещать тебя в твоем дворце?

– Да, но только в форме.

– А сапоги я должен буду снимать?

– Нет. Все, кроме сапог.

Вольф засмеялся. Соня редко бывала в таком хорошем настроении. Он подозвал официанта, заказал кофе, бренди и попросил счет.

– Есть хорошая новость для тебя. Мне кажется, я нашел замену для Фози, – сообщил он Соне.

Она вдруг замерла и внимательно посмотрела на него.

– Кто она? – спросила Соня ровным голосом.

– Я вчера ходил к знакомому бакалейщику. Аристопулос взял на работу в магазин свою племянницу.

– Продавщица?!

– Она настоящая красотка. У нее прелестное, невинное лицо и слегка развратная улыбка.

– Сколько ей лет?

– Трудно сказать. Около двадцати, я думаю. А тело у нее – как у девочки.

Соня облизнула губы.

– И ты думаешь, что она?..

– Думаю, что да. Ей смертельно надоело там, у Аристопулоса. Она прямо бросилась на меня.

– Когда ты с ней встретишься?

– Сегодня вечером я с ней ужинаю.

– Ты приведешь ее домой?

– Может быть. Ее надо подготовить. Она настолько хороша, что не хотелось бы ее спугнуть.

– Ты хочешь сказать, что попробуешь ее первым?

– Если понадобится.

– Ты думаешь, она еще девственница?

– Не исключено.

– Если она…

– Тогда я приберегу ее для тебя. Ты так хорошо поработала с майором Смитом, что заслуживаешь вознаграждения.

Вольф откинулся на стуле, изучая Соню. В предвкушении растления красоты и невинности ее лицо превратилось в маску сексуальной жадности. Вольф потягивал бренди и чувствовал, как внутри у него разливается тепло. Он ощущал себя на подъеме: вкусно ест и пьет, с задачей своей справлялся превосходно, и вот теперь ему предстояло приятное сексуальное развлечение.

Официант принес счет, и он расплатился английскими фунтами.

* * *

Это был маленький, но процветающий ресторанчик. Управлял им Ибрагим, а его брат заведовал кухней. Они научились этому делу во французской гостинице в Тунисе, на своей родине; после смерти отца братья продали своих овец и приехали в Каир в поисках счастья. Замысел Ибрагима был прост: они знали только французско‑ арабскую кухню и не пытались предложить ничего другого. Можно было, наверное, привлечь больше посетителей, если выставить на витрине меню, в котором значилось бы спагетти, ростбиф или йоркширский пудинг, но братья не хотели рисковать.

Расчет оказался верным. Они процветали и денег имели больше, чем их отец заработал за всю свою жизнь. Но достаток не помешал Ибрагиму сохранить осторожность.

Два дня назад он встречался за чашкой кофе со своим приятелем, работавшим кассиром в отеле «Метрополитен». Тот рассказал ему о том, как британский главный казначей отказался поменять четыре английские банкноты, которыми кто‑ то расплатился в баре гостиницы. Банкноты были поддельными, так сказали англичане. Но самым несправедливым было то, что они их конфисковали.

Ибрагим знал, что с ним такое не пройдет. Около половины его клиентов были британцами, и многие из них расплачивались фунтами стерлингов. А с тех пор, как ему стало известно об этой истории, он тщательно рассматривал каждую банкноту, прежде чем опустить ее в кассу. Его приятель из «Метрополитена» объяснил, как распознавать фальшивки.

Как это похоже на англичан. Вместо того, чтобы помочь каирским бизнесменам избежать обмана, они просто промолчали и конфисковали фальшивые купюры. Каирские деловые люди уже привыкли к такому обращению и поэтому держались друг за друга. Да и система информации у них была налажена хорошо.

Когда фальшивыми деньгами с Ибрагимом расплатился высокий европеец, обедавший с известной танцовщицей, он сначала не знал, что делать. Купюры были новенькие, хрустящие и все имели один и тот же дефект. Ибрагим несколько раз проверил их, сравнивая с настоящей банкнотой из кассы, – сомнения не было. Может быть, надо объяснить все спокойно посетителю? Тот, наверное, обидится или притворится, что обиделся, и, скорее всего, уйдет, не заплатив по счету, который был достаточно велик – заказывались самые дорогие блюда плюс импортное вино. Такой суммой Ибрагим не хотел рисковать.

Он решил, что позвонит в полицию. Они не дадут клиенту сбежать, не заплатив, и, может быть, уговорят его заплатить чеком или, по крайней мере, оставить долговую расписку.

Но в какую полицию? В египетской ему, вероятнее всего, скажут, что это не их дело, потом будут ехать целый час, а кончится тем, что они станут вымогать взятку. Скорее всего, посетитель был англичанином – иначе почему он расплачивался фунтами стерлингов, – наверное, офицер, и потом ведь фальшивыми оказались именно английские деньги. Ибрагим решил, что позвонит в военную полицию.

Подойдя к столику с бутылкой бренди в руках, он улыбнулся:

– Месье, мадам, я надеюсь, вам понравился обед.

– Обед был отличным, – похвалил мужчина. Он разговаривал, как британский офицер.

Ибрагим повернулся к женщине.

– Это большая честь для нас принимать у себя лучшую в мире танцовщицу.

Она по‑ королевски кивнула. Ибрагим продолжал:

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒