Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Джон Норман 16 страница



Но Сарм не ударил.

К моему удивлению, он опустил стержень и застыл, будто напряженно к чему-то прислушивался. Антенны его дрогнули и напряглись, но не застыли, все чувствительные волоски заколебались. Тело его неожиданно расслабилось.

- Убей его, - сказал он. - Убей его.

Я подумал, что это он себе, чтобы покончить со мной, но почему-то тут же понял, что это не так.

Потом тоже почувствовал что-то и обернулся.

За мной, поднимаясь по узкому мостику, перебирая своими шестью маленькими конечностями, медленно переваливая золотым куполообразным телом со ступеньки на ступеньку, двигался золотой жук, которого я видел внизу.

Грива на его спине поднялась, как антенны, ее волоски странно, мягко шевелились, как шевелятся подводные растения в холодных течениях моря.

До меня донесся наркотический запах от этой поднятой извивающейся гривы, хотя я стоял высоко в свежем воздухе, на вершине купола.

Стальной прут выпал из конечности Сарма, скользнул по выпуклой стене купола и с грохотом упал далеко внизу.

- Убей его, Кабот, - послышалось из переводчика Сарма. - Убей его, Кабот, пожалуйста. - Царь-жрец не мог пошевелиться. - Ты человек, доносилось из переводчика. - Ты можешь его убить. Убей его, Кабот, прошу тебя.

Я отстранился, вцепившись в перила.

- Нельзя, - сказал я Сарму. - Великий грех убивать золотого жука.

Мимо меня медленно протиснулось большое куполообразное тело под сросшимися крыльями, вытягивая к Сарму антенны, открывая трубчатые челюсти.

- Кабот, - послышалось из переводчика.

- Так люди используют инстинкты царей-жрецов против них самих, сказал я.

- Кабот... Кабот... Кабот... - из преобразователя.

И тут, к моему изумлению, когда золотой жук приблизился к Сарму, царь-жрец опустился на все конечности, будто встал на колени, и неожиданно погрузил лицо и антенны в извивающуюся гриву золотого жука.

Я видел, как трубчатые челюсти пронзили грудь царя-жреца.

Облако пыли повисло между мной и этой парой, застывшей в объятиях смерти.

О купол ударялись камни и с грохотом обрушивались вниз.

Весь купол и мостик, казалось, приподнимаются и вздрагивают, но вцепившиеся друг в друга существа не обращали на это внимание.

Антенны Сарма погрузились в гриву золотого жука, его хватательные крючки гладили золотистые волоски гривы, он даже пытался слизывать их выделения.

- Радость, - донеслось из переводчика Сарма. - Радость, радость.

Я не мог не слышать звуков всасывания. Это работали челюсти золотого жука.

Я понял, почему золотым жукам разрешалось жить в рое, почему цари-жрецы не уничтожили их, хотя это и означало их собственную смерть.

Должно быть, волоски золотого жука, покрытые наркотическими выделениями, давали царям-жрецам достойную компенсацию за тысячелетия аскетических поисков разгадок научных тайн, приводили к прекрасной кульминации эти долгие-долгие жизни, посвященные рою, его законам, обязанностям и усилению его могущества.

Я знал, что у царей-жрецов мало радостей, и теперь понял, что самая большая среди них - это смерть.

Один раз Сарм, великий царь-жрец, невероятным усилием воли оторвал голову от золотых волосков и посмотрел на меня.

- Кабот, - донеслось из переводчика.

- Умри, царь-жрец, - негромко сказал я.

Последнее, что я услышал из транслятора Сарма, было слово " радость".

В последней смертельной судороге Сарм вырвался из объятий золотого жука, тело его распрямилось на все великолепные двадцать футов роста.

Так он стоял на мостике на вершине большого купола, а под ним ревел и гудел энергетический центр царей-жрецов.

В последний раз Сарм огляделся, антенны его обозревали величие роя, потом он покачнулся, сорвался с мостика, упал на поверхность купола и скользнул на обломки внизу.

Раздувшийся медлительный жук медленно повернулся ко мне.

Одним ударом меча я разрубил его голову.

Ногой столкнул его тело с мостика и смотрел, как оно скользит по стене купола и, как тело Сарма, падает вниз.

Я стоял на вершине купола и смотрел на гибнущий рой.

Далеко внизу у входа я видел золотые фигуры царей-жрецов. Среди них был и Миск. Я повернулся и начал спускаться.

32. НА ПОВЕРХНОСТЬ

- Это конец, - сказал Миск. Он лихорадочно работал у контрольных приборов, его антенны напрягались, читая показания стрелок запахов.

Рядом работали другие цари-жрецы.

Я посмотрел на разбитое золотое тело Сарма, лежавшее среди обломков на полу, полускрытое тучами пыли.

Услышал, как подавилась рядом девушка, и обнял плечи Вики из Трева.

- Нам потребовалось время, чтобы пробиться к тебе, - сказал Миск. Но теперь уже поздно.

- Планета? - спросил я.

- Рой... мир... - ответил Миск.

Пузырящаяся масса под куполом начала прожигать его, послышался треск, полились ручейки густого шипящего вещества, они, как голубая лава, протискивались в трещины купола. На внешней поверхности купола образовывались капли того же вещества.

- Мы должны уходить отсюда, - сказал Миск, - купол расколется.

Он указал на стрелку показателя запахов; я, конечно, ничего не смог понять.

- Пошли, - послышалось из переводчика Миска.

Я поднял Вику и понес ее из рушащегося помещения, за нами торопились цари-жрецы и сопровождавшие их люди.

Я повернулся только один раз и увидел, как Миск склонился к телу Сарма, лежащему среди обломков. Послышался громкий треск, стена купола раскололась, и оттуда полился поток густой раскаленной жидкости.

А Миск по-прежнему возился у тела Сарма.

Пурпурная масса приближалась к царю-жрецу.

- Быстрее! - закричал я ему.

Но царь-жрец не обращал на это внимания, пытаясь сдвинуть большой каменный блок, прижавший одну из конечностей мертвого Сарма.

Я опустил Вику за груду камней и побежал к Миску.

- Идем! - Я постучал кулаком по его груди. - Быстрее!

- Нет, - ответил Миск.

- Ом мертв! Оставь его!

- Он царь-жрец, - сказал Миск.

Голубая лава приближалась с шипением. Мы вдвоем подняли камень, Миск нежно поднял разбитое тело Сарма, и мы заторопились к отверстию, а голубая шипящая раскаленная жидкость поглотила то место, где мы только что стояли.

Миск, несущий Сарма, остальные цари-жрецы и люди, включая нас с Викой, выбрались из энергетического центра и направились к комплексу в середине прежней территории Сарма.

- Почему? - спросил я Миска.

- Потому что он царь-жрец.

- Он предатель, - сказал я, - он изменил рою, он коварно убил бы тебя а теперь он уничтожил ваш рой и всю планету.

- Все равно он царь-жрец, - ответил Миск и нежно коснулся антеннами разбитого тела Сарма. - И он перворожденный. И его любила Мать.

Сзади раздался сильный взрыв, и я понял, что купол не выдержал, и теперь весь энергетический центр разрушен.

Туннель, по которому мы шли, подпрыгнул и изогнулся у нас под ногами.

Мы подошли к проходу, который Миск, цари-жрецы и люди прорубили сквозь обломки, прошли по нему и оказались в одном из больших комплексов.

Было холодно, и все люди, включая меня, дрожали в своих коротких пластиковых одеяниях.

- Смотри! - крикнула Вика, указывая вперед.

И мы все увидели высоко вверху, наверно, в миле над нами, открытое голубое небо Гора. Большая щель, с краев которой все еще падали камни, появилась в потолке роя, прорезала многочисленные пласты над ним, пока сквозь отверстие не стало видно прекрасное голубое небо мира наверху.

Многие люди громко закричали от удивления: они никогда не видели неба.

Цари-жреца заслонили свои антенны от яркого солнечного света.

И мне вдруг пришло в голову, почему цари-жрецы так зависят от людей, так нуждаются в них.

Они не выносят солнечных лучей!

Я посмотрел на небо.

И понял, какой была боль и радость ночного полета. Его крылья, сказала Мать, как потоки золота.

- Как оно прекрасно! - воскликнула Вика.

- Да, прекрасно, - согласился я.

Я вспомнил, что уже девять лет девушка не видела неба.

Обнял ее за плечи и держал, а она плакала, обратив лицо к далекому небу.

В этот момент из-за угла ближайшего здания показался один из кораблей Миска. На нем был Ал-Ка в сопровождении своей женщины.

Корабль приземлился рядом с нами.

Через мгновение появился второй - с Ба-Та. С ним тоже была женщина.

- Пришло время каждому выбирать место смерти, - сказал Миск.

Цари-жрецы, конечно, не покинут рой. К моему удивлению, большинство людей, в основном те, кто вырос в рое и считает его своим домом, тоже пожелали остаться.

Другие, однако, охотно садились на корабли, чтобы улететь в отверстие вверху.

- Мы уже вылетали много раз, - сказал Ал-Ка, - и другие корабли тоже, потому что рой в десятке мест разбит и открыт под небом.

- Где ты хочешь умереть? - спросил я Вику из Трева.

- Рядом с тобой, - просто ответила она.

Ал-Ка и Ба-Та, как я и ожидал, передали свои корабли другим пилотам, потому что намерены были остаться в рое. Их женщины, к моему удивлению, добровольно решили остаться рядом с мужчинами, которые надели им на шеи золотые ошейники.

Я увидел вдали Куска. Ал-Ка и Ба-Та в сопровождении своих женщин пошли к нему. Они встретились в ста ярдах от меня, и я видел, как царь-жрец положил передние конечности на плечи людей, и они стояли и ждали конца роя.

- Наверху нет безопасности, - сказал Миск.

- Здесь тоже, - ответил я.

- Верно, - согласился Миск.

В удалении раздался глухой взрыв, мы услышали грохот обвала.

- Гибнет весь рой, - сказал Миск.

Я увидел слезы на глазах людей.

- Неужели мы ничего не можем сделать? - спросил я.

- Ничего, - ответил Миск.

Вика посмотрела на меня.

- А ты где хочешь умереть, Кабот?

Я увидел, что последний корабль готовится к полету вверх, в отверстие в крыше комплекса. Хорошо бы выбраться на поверхность, под голубое небо, взглянуть на зеленые поля за черным Сардаром. Но я сказал:

- Я решил остаться с Миском, моим другом.

- Хорошо, - сказала Вика, прижимаясь головой к моему плечу. - Я тоже остаюсь.

- Кое-что из твоих слов не переводится, - заметил Миск, нацелив на меня антенны.

Я посмотрел в большие золотые глаза Миска, на левом виднелся беловатый шрам - сюда попало лезвие Сарма в битве в помещениях Матери.

Я даже не мог сказать ему, что чувствую, потому что в его языке нет нужных слов.

- Я сказал, что хочу остаться с тобой. Между нами роевая правда.

- Понимаю, - сказал Миск и легко притронулся ко мне антеннами.

Правой рукой я слегка сжал чувствительный отросток, лежавший на моем левом плече.

Мы вместе смотрели, как медленно поднимается последний корабль, как он белой звездочкой исчезает в голубизне снаружи.

Куск, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины пошли к нам через обломки.

Мы стояли на неровных сдвинувшихся камнях площади. Справа на одной стене в каскадах искр взорвалось несколько шаров-ламп; искры летели вниз и гасли, не коснувшись пола. Несколько камней обрушилось сверху, они падали на крыши зданий и пробивали их, разбивались на улицах. Пыль затянула комплекс, и я полой платья закрыл лицо Вики, чтобы защитить его. Тело Миска было покрыто пылью, пыль набилась мне в глаза и в горло.

Я улыбнулся про себя: Миск занялся очисткой. Мир может рушиться вокруг, но он не забудет о необходимости причесаться. Вероятно, пыль очень мешает ему, действует на чувствительные волоски.

- К несчастью, - сказал мне Ал-Ка, - вторая энергетическая установка еще не завершена.

Миск прекратил причесываться, Куск тоже уставил антенны на Ал-Ка.

- Что за вторая установка? - спросил я.

- Установка мулов, - ответил Ал-Ка, - ее строили пятьсот лет, готовя восстание против царей-жрецов.

- Да, - подтвердил Ба-Та, - ее построили инженеры мулы, выучившиеся у царей-жрецов, они в течение столетий собирали ее из украденных деталей в далеком районе старого роя.

- Я об этом не знал, - сказал Миск.

- Цари-жрецы недооценивали мулов, - заметил Ал-Ка.

- Я горжусь своими детьми, - сказал Куск.

- Мы не инженеры, - ответил Ал-Ка.

- Да, - согласился Куск, - но вы люди.

- Очень немногие из мулов знали об этой установке, - сказал Ба-Та. Мы сами об этом не знали, пока к нам в войне не присоединилось несколько техников.

- А где эти техники сейчас? - спросил я.

- Работают, - ответил Ал-Ка.

Я схватил его за плечи.

- Можно ли ввести установку в действие?

- Нет, - сказал Ал-Ка.

- Тогда почему они работают? - спросил Миск.

- Это по-человечески, - ответил Ба-Та.

- Глупо, - заметил Миск.

- Но по-человечески, - повторил Ба-Та.

- Да, глупо, - снова сказал Миск, и антенны его согнулись, но потом он мягко коснулся ими плеча Ба-Та, желая показать, что не хотел его обидеть.

- А что нужно? - спросил я.

- Я не инженер, - ответил Ал-Ка. - Не знаю. - Он посмотрел ан меня. Но это имеет какое-то отношение к силам ура.

- Эта тайна хорошо охранялась царями-жрецами, - сказал Ба-Та.

Миск задумчиво поднял антенны.

- У нас есть деструктор ура, который я соорудил в ходе войны, послышалось из его переводчика. Они с Куском быстро соприкоснулись антеннами и мгновение держали их вместе. Потом разъединили. - Компоненты деструктора можно переналадить, - продолжал Миск, - но маловероятно, чтобы силовая петля замкнулась удовлетворительно.

- Почему? - спросил я.

- Во-первых, - сказал Миск, - энергетическая установка, сооруженная мулами, вероятно, чрезвычайно неэффективна; во-вторых, она сооружалась из частей, которые крали много столетий, и поэтому вряд ли их удастся совместить с частями деструктора.

- Да, - согласился Куск, и его антенны угнетенно обвисли, вероятность не в нашу пользу.

Огромный камень упал с крыши и, как большой резиновый мяч, проскакал мимо нас. Вика закричала и теснее прижалась ко мне. Миск и Куск больше, чем когда-либо, начали раздражать меня.

- Есть ли хоть какой-нибудь шанс? - спросил я у Миска.

- Может быть, - ответил Миск, - потому что я сам не видел их установку.

- Но по теории вероятности, - подхватил Куск, - шансов нет.

- Шанс есть, но исключительно малый, - размышлял Миск, расчесывая чувствительные волоски.

- Согласен, - признал Куск.

Я схватил Миска, чтобы остановить это бесконечное расчесывание.

- Если есть хоть какой-то шанс, - закричал я, - нужно попробовать!

Миск посмотрел на меня, и его антенны удивленно приподнялись.

- Я царь-жрец, - сказал он. - Вероятность такова, что царь-жрец, как разумное существо, за это не возьмется.

- Но ты должен взяться! - закричал я.

Еще один камень упал в ста ярдах от нас и проскакал мимо.

- Я хочу умереть с достоинством, - сказал Миск, мягко отбирая у меня переднюю конечность и возобновляя расчесывание. - Царю-жрецу не полагается суетиться, как человеку, бороться, когда нет никакой надежды на успех.

- Если не ради тебя самого, - сказал я, - то ради людей - в рое и за его пределами. У нас единственная надежда на вас.

Миск перестал расчесывать волоски и посмотрел на меня.

- Ты этого хочешь, Тарл Кабот? - спросил он.

- Да, - ответил я.

А Куск посмотрел на Ал-Ка и Ба-Та.

- Вы тоже этого хотите?

- Да, - сказали Ал-Ка и Ба-Та.

И в этот момент в облаках пыли я увидел в пятидесяти ярдах от нас круглое куполообразное тело одного из золотых жуков.

Почти одновременно Миск и Куск подняли свои антенны и задрожали.

- Нам повезло, - послышалось из преобразователя Куска.

- Да, - согласился Миск, - теперь не нужно отыскивать золотого жука.

- Вы не должны сдаваться золотому жуку! - закричал я.

Я видел, как антенны Миска и Куска повернулись в сторону золотого жука, видел, как жук остановился, как начала подниматься его грива. И ощутил странный наркотический запах.

Я выхватил меч, но Миск мягко схватил меня за руку и не позволил наброситься на золотого жука и убить его.

- Нет, - сказал он.

Жук подполз ближе, и я увидел, что его грива развевается, как подводное растение, захваченное течением.

- Ты должен сопротивляться, - сказал я Миску.

- Я умру, - ответил Миск, - не отравляй мне эту радость.

Куск сделал шаг к жуку.

- Ты должен бороться до конца! - крикнул я.

- Это конец, - послышалось из переводчика Миска. - Я старался. А теперь я устал. Прости меня, Тарл Кабот.

- Так хочет умереть наш отец? - спросил Ал-Ка у Куска.

- Вы не понимаете, дети мои, - ответил Куск, - что значит золотой жук для царей-жрецов.

- Мне кажется, я понимаю, - воскликнул я, - но вы должны сопротивляться!

- Неужели ты хочешь, чтобы мы погибли, занятые бесполезной работой, умерли глупцами, лишенными последних радостей золотого жука? - спросил Миск.

- Да! - воскликнул я.

- Так не поступают цари-жрецы.

- Так пусть отныне они так поступают! - крикнул я.

Миск распрямился, его антенны развевались, все тело дрожало.

Он стоял дрожа, в облаке пыли, среди падающих обломков. Смотрел на собравшихся вокруг людей, на приближающегося золотого жука.

- Прогони его, - послышалось из транслятора Миска.

С криком радости я устремился к золотому жуку, и Вика, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины присоединились ко мне; мы пинали жука, толкали его, отскакивали от его трубчатых челюстей, бросали в него камни и наконец отогнали.

Потом вернулись к Миску и Куску, которые стояли, соединив антенны.

- Отведите нас к установке мулов, - сказал Миск.

- Я вам покажу, - воскликнул Ал-Ка.

Миск снова повернулся ко мне.

- Я желаю тебе добра, Тарл Кабот, человек, - сказал он.

- Подожди, - ответил я, - я пойду с вами.

- Ты ничем не можешь помочь, - сказал он. Антенны Миска наклонились ко мне. - Стой на ветру и снова взгляни на небо и солнце.

Я поднял руки, и Миск осторожно коснулся моих ладоней антеннами.

- Желаю тебе добра, Миск, царь-жрец, - сказал я.

Миск повернулся и ушел в сопровождении Куска и остальных.

Мы с Викой остались одни в разрушающемся комплексе. На мгновение показалось, что вся крыша над нами раскололась и обвисла.

Я схватил Вику на руки и побежал.

С невероятной легкостью мы как будто плыли по направлению к туннелю, и, оглянувшись, я увидел, что крыша медленно обваливается, как каменный снегопад.

Я ощущал изменение в силе тяжести планеты. Может быть, скоро она расколется, превратится в пылевой пояс в нашей системе, а пояс этот изогнется и гигантской спиралью, как падающая птица, ринется в недра пылающего солнца.

Вика у меня на руках потеряла сознание.

Я бежал по туннелям, не представляя себе, что делать дальше.

И оказался в первом комплексе, из которого впервые бросил взгляд на рой царей-жрецов.

Двигаясь как во сне, касаясь пола через тридцать-сорок ярдов, я по рампе поднимался к лифту.

И увидел только темную открытую шахту.

Дверь была сломана, и в шахте валялся мусор. Висячих тросов не было, и в полусотне футов ниже я видел разбитую крышу лифта.

Похоже, мы застряли в рое. И тут я увидел в пятидесяти ярдах еще одну дверь, только меньшую.

Одним медленным долгим прыжком я оказался у этой двери и нажал кнопку сбоку от нее.

Дверь открылась, я влетел внутрь и нажал самую верхнюю кнопку в ряду.

Дверь закрылась, и лифт быстро пошел вверх.

Когда она снова открылась, я увидел зал царей-жрецов, хотя огромный купол над ним теперь был разбит и части его упали на пол.

Я нашел лифт, которым пользовался Парп, врач из Трева, мой хозяин в первые часы пребывания в рое царей-жрецов. Я вспомнил, что Парп вместе с Куском отказался подвергать меня имплантации и вступил в подпольную организацию сопротивления Сарму. Когда он в первый раз разговаривал со мной, как я теперь понял, он находился под контролем царей-жрецов, его контрольная сеть была активирована и слова и действия диктовались, по крайней мере в основном, из смотровой комнаты, но теперь смотровая комната, подобно большей части роя, разрушена, и даже если бы она была цела, теперь некому активировать сеть. Отныне Парп будет собственным хозяином.

Вика по-прежнему без сознания лежала у меня на руках, и я укутал ее в полы одежды, чтобы защитить лицо, глаза и горло от пыли.

Я направился к трону царей-жрецов.

- Приветствую тебя, Кабот, - произнес голос.

Я поднял голову и увидел Парпа, который спокойно сидел на троне, попыхивая трубкой.

- Ты не должен здесь оставаться, - сказал я ему, с беспокойством поглядывая на обломки купола.

- Мне некуда идти, - ответил Парп, удовлетворенно пыхтя трубкой. Он откинулся назад. Клуб дыма вырвался из трубки, но не поплыл, а буквально устремился вверх. - Хочу насладиться последними затяжками, - сказал Парп. Он благосклонно взглянул на меня, проплыл две или три ступени и встал рядом. Поднял край покрова, который я натянул на лицо Вики.

- Она прекрасна, - сказал Парп. - Очень похожа на мать.

- Да, - согласился я.

- Хотел бы я знать ее получше. - Парп улыбнулся. - Я недостойный отец для такой девушки.

- Ты очень хороший и храбрый человек, - возразил я.

- Я маленький, некрасивый и слабый, - ответил он, - и правильно моя дочь меня презирала.

- Я думаю, сейчас она бы не стала тебя презирать.

Он улыбнулся и снова закрыл ее лицо.

- Не говори ей, что я ее видел. Пусть забудет глупого Парпа.

Как мячик, он подпрыгнул, взлетел вверх и снова уселся на троне. Ударил по ручкам трона и от этого движения чуть не полетел вверх.

- Зачем ты сюда вернулся? - спросил я.

- Чтобы еще раз посидеть на троне царей-жрецов, - с усмешкой ответил Парп.

- Но зачем?

- Может, тщеславие, - сказал Парп. - А может, воспоминания. - Он снова хихикнул, и глаза его с усмешкой устремились на меня. - Но главным образом, потому что я считаю это самым удобным сидением во всем Сардаре.

Я рассмеялся.

Потом посмотрел на него.

- Ты ведь с Земли?

- Очень, очень давно, - ответил он. - Так и не привык сидеть на полу. - Он снова захихикал. - Колени не сгибаются.

- Ты англичанин.

- Да, - с улыбкой сказал он.

- Привезен в путешествии приобретения?

- Конечно.

Парп с раздражением рассматривал свою трубку. Она погасла. Он начал рыться в мешочке с табаком, который висел у него на поясе.

- И как давно? - спросил я.

Он начал набивать трубку табаком. С уменьшением тяготения это стало нелегкой задачей.

- А что ты об этом знаешь? - спросил Парп, не глядя на меня.

- Я знаю о стабилизирующей сыворотке.

Парп посмотрел на меня, придерживая пальцем табак в трубке, чтобы он не улетел.

- Триста лет, - сказал он и снова обратил все внимание на трубку.

Он пытался затолкать в нее табак, но получалось плохо, потому что маленькие коричневые частички все время отделялись и всплывали над трубкой. Наконец ему удалось набить достаточно, чтобы они держали друг друга, и он пустил струю пламени из серебряной зажигалки.

- Где ты взял табак и трубку? - спросил я, потому что на Горе ничего подобного нет.

- Как ты понимаешь, - ответил Парп, - эту привычку я приобрел на Земле, и так как я несколько раз в качестве агента царей-жрецов возвращался на Землю, мне удавалось потакать ей. С другой стороны, в последнее время я стал выращивать собственный табак внизу в рое под лампами.

Пол у меня под ногами подскочил. Трон накренился, потом встал на место.

Парпа, казалось, больше беспокоит трубка, которая грозила снова потухнуть, чем раскалывающийся рядом мир.

Наконец ему удалось справиться с трубкой.

- А ты знаешь, - спросил он меня, - что это Вика отогнала золотых жуков, когда Сарм послал их на армию Миска?

- Нет, - ответил я, - не знал.

- Смелая девочка.

- Это я знаю, - сказал я. - Действительно замечательная и красивая женщина.

Парпу как будто понравились мои слова.

- Да, я тоже так считаю, - сказал он. И печально добавил: - И мать у нее была такая же.

Вика зашевелилась у меня на руках.

- Быстрее, - сказал Парп, будто чего-то испугался, - унеси ее отсюда, пока она не пришла в себя. Она не должна меня видеть!

- Почему?

- Потому что она меня презирает, а я не вынесу ее презрения.

- Думаю, нет.

- Иди, - просил он, - иди!

- Покажи мне дорогу.

Парп торопливо выбил трубку о ручку трона. Пепел и невыкуренные крошки табака повисли в воздухе, как дым, а потом разлетелись. Парп сунул трубку в сумку. Он проплыл с трона на пол и, касаясь поверхности через каждые двадцать ярдов, направился к выходу.

- Иди за мной, - сказал он.

Держа Вику на руках, я последовал за Парпом, чья одежда вздымалась и опадала на ходу, как будто он плывет в воде.

Скоро мы достигли стальной двери, Парп повернул ручку, и дверь поднялась.

Я увидел, как снаружи два снежных ларла повернулись мордами к входу. Цепей на них не было.

Глаза Парпа расширились от ужаса.

- Я думал, они уйдут, - сказал он. - Я их освободил, чтобы они не погибли в цепях.

Парп снова повернул ручку, дверь начала опускаться, но один из ларлов с диким ревом бросился к ней и успел просунуть половину тела и одну длинную когтистую лапу. Мы отскочили. Дверь прижала ларла, а он, испуганный, нажал на нее, и она погнулась. Ларл попятился, но дверь, несмотря на усилия Парпа, не закрывалась.

- Ты был добр, - сказал я.

- Я был дурак, - ответил Парп. - Всегда был!

- Но ты ведь не мог знать.

Вика откинула одежду с лица и попыталась встать.

Я поставил ее, а Парп отвернулся, торопливо закрывая лицо одеждой.

Я стоял у двери с мечом в руке, чтобы отогнать ларлов, если они попытаются войти.

Вика стояла чуть за мной, глядя на заклиненную дверь и на двух зверей за ней. Но тут она заметила Парпа, негромко вскрикнула, посмотрела на ларлов и снова на Парпа.

Краем глаза я видел, как она протянула руку и направилась к Парпу. Отвела его одежду и коснулась лица. Его глаза наполнились слезами.

- Отец! - заплакала она.

- Дочь моя! - ответил он и нежно обнял девушку.

- Я люблю тебя, отец.

И Парп зарыдал, опустив голову на плечо дочери.

Один из ларлов заревел, такой голодный рев обычно предшествует нападению.

Я хорошо знал этот звук.

- Отойди в сторону, - сказал Парп, и я едва узнал его голос.

Но отошел.

Парп стоял в дверях, держа в руках крошечный серебряный цилиндр. Я тысячу раз видел, как он прикуривал от него трубку. Когда-то я принял его за оружие.

Парп повернул зажигалку и направил ее в грудь ближайшего ларла. Нажал, и неожиданно вылетела струя огня Она отбросила Парпа на пять футов назад, а ближайший ларл взревел, дико взметнул лапы, оскалил клыки, белоснежная шерсть на груди почернела, на том месте, где было сердце зверя, образовалась дыра. Ларл дернулся и упал, растянувшись на камне.

Парп убрал маленькую трубку.

- Можешь ударить ларла в сердце? - спросил он.

Для этого нужен исключительно удачный удар мечом.

- Если будет возможность, - ответил я.

Второй ларл, разъярившись, присел, готовясь к прыжку.

- Хорошо, - не мигнув, ответил Парп. - Иди за мной!

Вика закричала, я крикнул Парпу, чтобы он остановился, но Парп бросился вперед, прямо в челюсти второго ларла, тот схватил его и начал бешено трясти, а я оказался у его лап и ударил ножом между ребер, прямо в сердце.

Полуразорванное тело Парпа, с переломанной шеей, со сломанными руками и ногами, выпало из челюстей зверя.

Вика со слезами кинулась к нему.

Я снова и снова бил мечом, пока ларл не затих.

Тогда я подошел и встал за Викой.

Она стояла на коленях у тела. Повернулась, посмотрела на меня и сказала:

- Он так боялся ларлов.

- Я знал многих храбрецов, - ответил я, - но такого храброго человека, как Парп из Трева, не встречал.

Она прижалась к изуродованному телу, шелка ее одежды покрылись кровью.

- Мы закроем тело камнями, - сказал я. - И я сниму шкуры с ларлов. Идти далеко, и нас ожидают холода.

Она посмотрела на меня полными слез глазами и кивнула.

33. ИЗ САРДАРА

Мы с Викой, одетые в шкуры снежных ларлов, направились к воротам в мрачной черной ограде, окружающей Сардар. Путешествие было необычным, но недолгим. Мы перепрыгивали через пропасти, почти плыли в холодном воздухе, и я говорил себе, что Миск, его цари-жрецы и люди, инженеры роя, проигрывают битву, которая решает, могут ли цари-жрецы и люди, действуя вместе, спасти мир, или в конце концов Сарм, перворожденный, победит, и мир, который я так люблю, превратится в обломки, сгорающие в пламенеющем погребальном костре Солнца.

Путь от ворот до владений царей-жрецов в Сардаре занял у меня четыре дня, а на обратном пути уже на утро второго дня мы с Викой увидели обломки больших ворот и ограду - теперь упавшие и переломанные бревна.

Скорость возвращения объяснялась не тем, что мы спускались, хотя и это сыграло свою роль, а главным образом уменьшением силы тяжести. Я мог, держа Вику на руках, быстро продвигаться по тропе, которая в других условиях была бы опасной или совершенно непроходимой. Несколько раз я просто прыгал с одного участка тропы на сто футов вниз на другой участок; иначе мне пришлось бы пройти между этими пунктами не менее пяти пасангов. Иногда я вообще отказывался от тропы и двигался напрямик, от одного утеса к другому. Когда на утро второго дня мы увидели ворота, ослабление силы тяжести достигло максимума.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.