Лас‑Вегас, 1968 10 страница

Макс, конечно, знала, что врать нехорошо, но сейчас был крайний случай.

Жизненная необходимость, вот.

– Ты уверена? – Билли все еще колебался.

– Абсолютно, – кивнула Макс.

– Ну, тогда ладно, – согласился он. Билли обожал скоростные спортивные автомобили с тех самых пор, когда Винус подарила ему первую машину – тоже «Феррари», которую он недавно продал.

– Только… как ты ее заберешь, если сегодня летишь в Вегас?

«Вот черт!.. » – Макс напрочь забыла и о Вегасе, и о предстоящей вечеринке.

– На самом деле, я… я могу вылететь туда и завтра, – запинаясь, пробормотала она.

На свете не было такой лжи, на которую Макс не решилась бы ради того, чтобы увидеть Билли снова.

* * *

Привлечь знаменитую актрису к ответственности по обвинению в магазинной краже Денвер удалось без особого труда. Адвокаты обвиняемой – аж трое! – получали за свои услуги баснословные деньги, но Денвер сразу поняла, что имеет дело с абсолютно непрофессиональной командой. Спокойно выслушав их доводы – довольно слабые, кстати, она вызвала в зал своих свидетелей: нескольких продавцов и менеджеров, которым на протяжении ряда месяцев приходилось мириться с тем, что знаменитость ворует товар у них под самым носом. Естественно, они были сыты этим по горло и не собирались ничего скрывать. Коллегия присяжных тоже не снизошла до того, чтобы на скамье подсудимых оказалась настоящая голливудская звезда. Их тоже можно было понять. Знаменитостям слишком часто сходили с рук и более серьезные преступления, включая убийства.

Непосредственный начальник Денвер велел ей добиться приговора во что бы то ни стало, и она расстаралась. Ее аргументы звучали весомо и неопровержимо. Они подействовали и на присяжных, которым понадобилось меньше пятнадцати минут, чтобы вынести вердикт: виновна.

Когда Денвер вышла из зала судебных заседаний, ее перехватил босс. Он поздравил ее с блестящим выступлением и предложил встретиться вечером, чтобы отпраздновать успех.

«Вот некстати!.. – с досадой подумала Денвер. – И почему все мужчины считают необходимым подъехать к тебе, если ты свободна и привлекательна? »

Ее боссу давно перевалило за пятьдесят, к тому же он был толстым и женатым; наконец, он был ее начальником, поэтому Денвер категорически не хотелось ставить себя в положение, из которого потом трудно будет выпутаться. Слегка растерявшись, она пробормотала что‑ то насчет следующего раза, хотя прекрасно знала, что никакого следующего раза не будет.

– Прошу прощения, но сегодня я ужинаю с родителями, – добавила она на ходу и поспешила к своей машине.

Да, сегодня она ужинает с родителями. И с Бобби, которого она собиралась представить семейству Джонс.

Скорей бы уж Бобби приехал!..

* * *

Узнав от Дэнни, что Макс прилетит не в четверг вечером, как планировалось, а в пятницу, Лаки слегка расстроилась. На четверг у нее был намечен семейный ужин с Джино и Пейдж, а она знала, что отцу очень хочется поскорее увидеться со своей непоседливой внучкой. Кроме того, Джино нравилось поддразнивать Макс – он утверждал, что когда она злится, то становится совершенно очаровательной.

Вот и имей дело с родственниками… Иногда они буквально сводили Лаки с ума. Каждый мог в последний момент перекроить свои планы, нисколько не заботясь о том, что остальным придется что‑ то отменять или переносить на другое время. Интересно, подумала Лаки, Бобби тоже опоздает?

И она позвонила сыну, чтобы уточнить, где он и когда приедет.

– Я в Нью‑ Йорке, в аэропорту, – сообщил ей Бобби. – Вот‑ вот вылетаю.

– В Вегас? – с надеждой спросила Лаки. Ей пришло в голову, что она может пригласить Бобби на ужин вместо Макс.

– Нет, сейчас я лечу в Лос‑ Анджелес. В Вегасе я буду только завтра.

– Макс тоже, – сообщила Лаки.

– Вот как?.. – Бобби немного помолчал. – Я намерен воспользоваться самолетом компании, – добавил он.

– В самом деле? – удивилась Лаки. Она знала, что Бобби пользуется лайнером Станислопулосов только в самых важных случаях. – С чего бы это?

– Просто так, – уклончиво ответил Бобби. – Мне показалось – я должен летать на нем хотя бы время от времени, чтобы родственнички не забыли о моем существовании.

Под «родственничками» Бобби подразумевал двух отцовских сестер и их семьи, которые входили в управляющий совет компании «Суда и предприятия Станислопулоса» и жили в Греции. Он, впрочем, не был с ними особенно близок – его родным домом была Америка. С другой стороны, именно Бобби и его племянница Бриджит были основными наследниками огромного состояния Димитрия Станислопулоса.

– О’кей, – сказала Лаки. – В таком случае захвати с собой Макс и ее друзей, если нетрудно. Иначе эта егоза может вообще не добраться до Вегаса.

– Ладно, – нехотя согласился Бобби. Он уже настроился на романтическое путешествие вдвоем с Денвер, поэтому просьба матери не вызвала у него особого воодушевления. Но отказать Лаки было невозможно.

– Я скажу Макс, чтобы она тебе позвонила, – сказала Лаки. – И если вы прилетите пораньше, мы, быть может, успеем вместе поужинать.

– Я… я не знаю, как у меня сложится, – пробормотал Бобби, пытаясь придумать какой‑ нибудь предлог, чтобы отложить вылет. Ему очень хотелось немного побыть с Денвер, прежде чем они начнут знакомить друг друга каждый со своими родственниками.

– Хорошо, – сказала Лаки. – Я буду иметь вас в виду на случай, если вы все‑ таки успеете. Удачного перелета. – И она отключилась.

Решив этот вопрос, Лаки занялась своим расписанием на пятницу. Первым пунктом там значился завтрак с Винус, которая прилетала в четверг вечером, вторым – встреча с Джеффри Лонсдейлом и людьми, которые сначала хотели купить «Ключи», но, узнав, что отель не продается, выразили желание вложить средства в ее будущие проекты. Потом Лаки предстояло принять участие в собрании акционеров, пообедать с Бобби и Макс, если они все‑ таки появятся, и наконец – поужинать с Ленни.

Ах, Ленни… Они не виделись почти полтора месяца – слишком долго, на взгляд Лаки. Впрочем, наверстывать упущенное было особенно приятно. Именно поэтому вечер пятницы она решила целиком посвятить мужу.

Только она и он.

И чтоб никто не мешал…

Скорей бы уж Ленни приехал!

* * *

На самом деле Билли очень хотелось прокатиться на машине Лаки, тем более что это была одна из последних моделей под названием «Феррари Калифорния»: изящный, мощный, современный и до неприличия дорогой автомобиль. Недавно Билли просматривал рекламный проспект с его техническими характеристиками и до сих пор ходил под впечатлением. Особенно его поразила максимальная скорость – сто девяносто три мили в час. Не машина, а ураган, думал он. Билли и сам собирался купить себе такой, так что пробная поездка на автомобиле Лаки пришлась очень кстати.

– Круто! – сказал он, усаживаясь за руль.

Макс неуверенно топталась позади машины, нервно покусывая губу.

– Когда я могу за ней приехать? – спросила она, но все внимание Билли было сосредоточено не на ней, а на великолепном автомобиле.

– Подъезжай ко мне домой часам к семи, – отозвался он, любовно поглаживая обтянутый кожей руль. – Может быть, мы зайдем куда‑ нибудь перекусить.

«Что это, приглашение на ужин? Круто! »

Потом Билли продиктовал Макс свой адрес, послал ей воздушный поцелуй и рванул с места.

«Господи! – мысленно взмолилась Макс, глядя, как «Феррари» исчезает вдали, – сделай так, чтобы с мамочкиной драгоценной машиной ничего не случилось! »

* * *

– И где этот твой Бобби, о котором мы столько слышали? – прогремел Дерек Джонс, отец Денвер. Он был независимым юристом и привык запугивать истцов всеми доступными способами – в том числе громким голосом и свирепым выражением лица.

– Я уже говорила тебе, па, – терпеливо объяснила Денвер. – Его рейс задержали в Нью‑ Йорке. Он приедет позже.

– Приедет ли?.. – Дерек сурово сдвинул брови. В его голосе явственно прозвучало сомнение.

– Да, – сказала Денвер уверенно. – Обязательно. Он обещал.

– А мне почему‑ то кажется, что сегодня мы его вряд ли увидим.

– Ради бога, па!.. Ну и что, если он не приедет? Познакомитесь с ним в следующий раз, только и всего.

– Кажется, кто‑ то начинает нервничать, – нараспев проговорил Скотт, любимый брат Денвер. – Хотел бы я знать, что в нем такого особенного, в этом пижоне?

– Он не пижон, – возразила Денвер. – И я не говорила, что он особенный.

– Зато ты ведешь себя так, словно на этом гребаном Бобби свет клином сошелся, – заявил Скотт, чем разозлил сестру еще больше.

– Пожалуйста, не выражайся, – вмешалась мать Денвер Отэмн – высокая, крупная женщина с седыми, собранными в «конский хвост» волосами и без признаков макияжа на лице. Отэмн любила одеваться в стиле хиппи – именно в такой одежде она щеголяла, когда училась в школе. – Если не можешь говорить нормальным языком, лучше не говори вообще.

В это мгновение – как по заказу – в комнату вбежала пятилетняя дочь Скотта Ханна.

– Твою мать!.. Твою мать!.. – вопила она. Скотт поспешно подхватил ее на руки и зажал рот ладонью. Следом за Ханной в дверь вбежал ее семилетний кузен Фил. Увидев сестру, он немедленно окропил ее струйкой воды из водяного пистолета, который сжимал в руке. Ханна возмущенно завопила.

– Безобразие! – с чувством воскликнула Отэмн. – И когда только это кончится?!

«Никакое не безобразие, – подумала Денвер. – Просто самый обычный семейный ужин у Джонсов. Они ведь все сумасшедшие – и взрослые, и дети».

И внезапно ей стало не так досадно, что Бобби не сумел добраться до Лос‑ Анджелеса вовремя.

* * *

– Ну и дрянь же ты! – заорала Макс, как только услышала в мобильном телефоне голос Куки. – Какого черта, а?!

– А что случилось‑ то? – спросила Куки самым невинным голосом. Она всегда говорила таким тоном, когда предчувствовала неприятности.

– Как будто ты не знаешь, – отрезала Макс. Она отправила подруге уже четыре текстовых сообщения, но не получила никакого ответа. В конце концов Макс решила позвонить, и – о, чудо! – Куки взяла трубку.

– Вы с Гарри удрали, и мне пришлось самой разгребать чертову помойку, которую оставили после себя гости. Эти дебилы чуть не разнесли мой дом!

– Правда? – Куки продолжала разыгрывать святую невинность. – Я ничего об этом не знаю. Дело в том, что мы с Фрэнки…

– Я отлично помню, что ты была с Фрэнки, – перебила Макс. – Причем в моей спальне… Твой Фрэнки засы́ пал кокаином всю мою ванную комнату. И вы трахались на моей кровати. С твоей стороны это самое настоящее свинство.

– Почему ты решила, что это были мы?

– Да потому что только ты и Гарри видели, куда я спрятала ключ.

– Прости меня, Макс!.. – театрально взвыла Куки. – Но что я могла поделать? Мне так хотелось спокойно потрахаться с моим бойфрендом!

– Никакой он тебе не бойфренд, – возразила Макс. – Фрэнки просто…

– Ты просто не знаешь, – перебила Куки. – Загляни на «Радар онлайн» или к «Перцу» – там полно наших фотографий.

– Ты бредишь.

– Вовсе нет, – с горячностью возразила Куки. – Папарацци сфотографировали нас, еще когда мы были в «Реке».

– Хорошо, хоть не в моей спальне, – заметила Макс. – Хотела бы я знать, как отреагирует твой отец.

– Никак, – ответила Куки. – Ему на эти дела положить с пробором. Все знаменитости заняты только собой.

– Ну ладно… – проговорила Макс уже спокойно. О своем приключении с Билли Мелиной она благоразумно решила умолчать: Куки была слишком болтлива и совершенно не умела хранить секреты. – В общем, я что тебе звоню… В Вегас мы летим не сегодня, а завтра. Я уже поменяла билеты.

– Кстати, насчет Вегаса… – Куки отчего‑ то замялась. – Тут такая штука…

– Что‑ о?! – воскликнула Макс. – Ты решила меня продинамить? Честное слово, Куки, я тебя когда‑ нибудь прибью.

– Нет, не продинамить. То есть не совсем… – Куки не то чтобы смутилась – просто ей что‑ то было очень нужно от Макс. – Ты не против, если я приеду на твой день рождения с Фрэнки? – выпалила она наконец.

– Зачем? – холодно осведомилась Макс.

– Ну, я же уже сказала: он мой бойфренд и все такое…

– Разве ты забыла, что Бобби и Фрэнки поссорились?

– Вот видишь! – обрадовалась Куки. – Если Фрэнки будет там со мной, может быть, они с твоим братом помирятся. Фрэнки много раз мне говорил, что очень скучает по Бобби. И потом, они не поссорились по‑ настоящему, просто… ну, разошлись во мнениях. Да что я тебе рассказываю – ты же знаешь эту историю лучше меня. Они были лучшими друзьями, но потом…

– Мне казалось, что это Эм‑ Джей был лучшим другом Бобби, – возразила Макс. – А Фрэнки…

– Вот я и говорю, они дружили втроем, а потом Фрэнки вроде как откололся, – подхватила Куки. – И потом, это ведь твой день рождения, правда? Значит, только ты решаешь, кого приглашать, а кого нет, – с торжеством закончила она.

– Ты думаешь? – Макс все еще сомневалась.

– Ну да. И потом, я ведь нечасто тебя о чем‑ то прошу…

– Нечасто? Да ты постоянно что‑ то от меня требуешь! – возмутилась она.

– Ну, Макс, сделай это для меня, пожалуйста! – взмолилась Куки. – За это я буду тебе по гроб жизни благодарна.

Макс задумалась. В самом деле, почему не пригласить Фрэнки, если Куки так хочет? Сама она относилась к нему нормально, а поскольку именно Фрэнки привез на ее вечеринку Билли…

– Хорошо, – согласилась она наконец, но тут же спохватилась и строго добавила: – Только помни: чтобы никакой наркоты на моем дне рождения, ясно? Будете вдвоем – можете хоть упыхаться, а в Вегасе…

– Макс, ты – лучше всех! – в восторге завопила Куки. – Просто супер! Знаешь, как Фрэнки обрадуется?! А насчет наркоты… Обещаю, что всю «травку» мы оставим в Лос‑ Анджелесе.

– Ну, смотри, – сказала Макс и вздохнула. Она надеялась, что Бобби не очень на нее рассердится.

Глава 19

Как и следовало ожидать, в том, что Пегги захотела сопровождать сына в Вегас, Арман обвинил Фуада. Кто‑ то же должен был ответить за столь вопиющее вмешательство в его планы. Нет, мать не просила и даже не требовала, чтобы Арман взял ее с собой. Она просто констатировала факт или, если точнее, просто сообщила ему о своем намерении отправиться с ним. «Я поеду с тобой», – так или примерно так сказала Пегги, причем тон ее подразумевал, что никаких возражений она не то что не потерпит, а просто не ждет.

Дэвы ее забери! Какого хрена ей от него понадобилось?!

Арман был в ярости, но отказать матери не посмел. Так сложилось, что он никогда не мог сказать Пегги «нет». В ее присутствии Арман как будто переставал быть мужчиной и снова становился беспомощным мальчишкой. И как он ни старался, переломить ситуацию ему не удавалось. Так было всегда, сколько Арман себя помнил.

Его детские воспоминания нельзя было назвать приятными. Вскоре после того, как ему исполнилось одиннадцать, Пегги поймала его с поличным, когда Арман мучил бездомного кота. В наказание она велела ему спустить штаны и несколько раз ударила толстым кожаным ремнем. После этого Арман не мог нормально сидеть почти целую неделю, но хуже всего было то, что порка происходила на глазах у нескольких подруг Пегги, которые как раз в этот день пришли к ней в гости.

Унижение и боль, которые он тогда испытал, Арман помнил очень долго. Именно тогда он начал бояться матери, и этот страх, правда, несколько видоизменившийся, до сих пор жил в его подсознании. Нет, Арман вовсе не перестал совершать неблаговидные поступки, просто он старался, чтобы Пегги о них не узнавала.

На обратном пути в аэропорт Арман и Фуад заехали за Пегги. Когда мать спустилась к лимузину, выяснилось, что она везет с собой пять больших чемоданов, и Арману пришлось отправить за ними шофера. Как и всегда, Пегги была одета так, чтобы привлекать к себе внимание: на ней был канареечно‑ желтый костюм от «Валентино» и лубутены в тон, хотя и без этого не заметить ее было довольно трудно благодаря копне ярко‑ рыжих, тщательно уложенных волос. Кроме того, от Пегги за милю несло дорогим парфюмом, поэтому, когда она впорхнула в салон, Арман постарался дышать пореже. Его буквально мутило от этого запаха, который неизменно напоминал о тех временах, когда они только переехали из Акрамшахра в Нью‑ Йорк. Тогда Пегги требовала, чтобы по утрам восьмилетний Арман ложился к ней в кровать для «разговора с мамочкой». Во время этого «разговора» мальчик чувствовал, как к нему прижимаются крепкие груди матери, как обволакивает его удушливый и сладкий аромат ее духов. Этот запах потом до вечера стоял у него в горле, а на следующее утро все повторялось.

Нет, никто не назвал бы его детские воспоминания счастливыми и радостными.

– Привет, Пегги, – сухо поздоровался Арман. С тех пор как он стал подростком, мать решила, что он должен звать ее только по имени. Пегги считала, что обращение «мама» ее старит.

– Добрый день, миссис Данн, – вежливо кивнул Фуад. – Рад вас видеть.

Арман бросил на помощника недовольный взгляд. Какого беса он поощряет Пегги, подумалось ему. Еще чего доброго решит, будто ей действительно рады.

– И я тоже рада тебя видеть, Фуад. Как жена, как дети? – любезно отозвалась Пегги.

– Очень хорошо, благодарю вас, мэм, – ответил помощник.

– Ты молодец, Фуад, так и надо, – продолжала разглагольствовать Пегги. – А вот мой Арманчик никак не остепенится. Скорей бы уж он нашел себе подходящую женщину, завел семью и детишек. Надеюсь, твой пример рано или поздно на него подействует.

Фуад ничего не ответил, только почтительно склонил голову, а Арман чуть слышно скрипнул зубами.

– Что тебе понадобилось в Вегасе? – спросил он резким тоном.

– Ничего особенного. – Пегги светло улыбнулась. Она, по‑ видимому, была в полном восторге от своей идеи отправиться в Лас‑ Вегас вместе с единственным сыном. – Ты же знаешь, что когда‑ то я там жила, – добавила она. – Вот, захотелось посетить знакомые места.

Эмир увез ее из Вегаса восемнадцатилетней девчонкой, но и теперь, сорок два года спустя, она не забыла, как весело и беззаботно ей когда‑ то жилось. В Вегасе Пегги танцевала в одном из самых популярных шоу и пользовалась огромным успехом у мужчин, которых словно магнитом притягивали ее огненно‑ рыжие волосы и белая, точно фарфоровая кожа. Увы, это продолжалось только до тех пор, пока в город не приехал эмир Амин Мохаммад Джордан, который захотел забрать ее с собой в далекую восточную страну. Он осы́ пал ее дорогими подарками, так что в конце концов голова у Пегги пошла кру́ гом. Она чувствовала себя словно в волшебной сказке, где были короли, дворцы, сокровища… короче говоря, Пегги согласилась. Но когда она сообщила о том, что уезжает в Акрамшахр, своему импресарио и любовнику Джо Пискарелли, тот пришел в бешенство. Он обозвал ее продажной женщиной, авантюристкой и просто шлюхой и предупредил, чтобы впредь она не смела возвращаться в Вегас, а поскольку Джо наверняка был связан с мафией, к его словам следовало отнестись со всей серьезностью.

Как бы там ни было, за прошедшие сорок два года Пегги ни разу не ездила в Вегас, хотя с тех пор многое должно было измениться. Где теперь Джо Пискарелли? Скорее всего – мертв, не без мстительного удовольствия думала Пегги. Убит и закопан где‑ нибудь в пустыне за пределами города. И поделом ему. Будет знать, как оскорблять женщин.

Много лет назад Лас‑ Вегас был самым подходящим местом для красивых девушек с грандиозными мечтами и планами на будущее. Мечты Пегги сбылись – она была женой короля, потом вышла замуж за банкира, а ее сын был миллиардером. Неплохо для девчонки из провинции, которая начинала с нуля.

* * *

Посадка в Вегасе оказалась довольно жесткой, но Армана подобные вещи никогда не пугали. Пегги тоже переносила их спокойно, и только Фуад заметно нервничал. С тех пор как он женился и стал отцом двоих детей, он разлюбил летать на самолетах. Пока лайнер кружил над аэропортом, он сидел, мертвой хваткой вцепившись в поручни кресла, и вполголоса бормотал какие‑ то молитвы. Лишь после того, как самолет прокатился по посадочной полосе и встал, Фуад успокоился и тут же отправился искать грузчиков, чтобы перенести их багаж из самолета в длинный лимузин, который уже ждал рядом с трапом.

Арману очень не нравилось, что Пегги притащила с собой столько багажа. Ну, один чемодан, ну два, но пять!..

– Мы приехали всего на пару дней, – злобно прошипел он, садясь в салон автомобиля. – Зачем тебе столько барахла?

– Кто знает, – небрежно отозвалась Пегги, – вдруг мне захочется задержаться здесь еще немного?

Это заявление встревожило Армана. Он приехал в Вегас, чтобы купить «Ключи», и ему меньше всего хотелось, чтобы мать болталась поблизости, когда отель перейдет к нему. В конце концов, Пегги жила в Нью‑ Йорке, и он считал, что там она и должна оставаться.

– Ты говорил, что приехал сюда на переговоры? – как ни в чем не бывало спросила Пегги, когда лимузин тронулся. – С кем?

«Не твое собачье дело» – так Арман ответил бы любой другой женщине, но Пегги не была «любой женщиной».

Она была его матерью.

Единственной в мире женщиной, которой он боялся.

* * *

Арман поселился в «Ключах», в президентском люксе. Здесь в его распоряжении были четыре спальни, две гостиные, сауна, паровой душ, пять ванных комнат, полностью укомплектованный напитками бар, стол для пула, игровая комната, джакузи с шестнадцатью режимами и индивидуальный плавательный бассейн на крыше. Номер был намного роскошнее его нью‑ йоркской квартиры, и Арман решил, что когда он купит этот отель, то поселится здесь, по крайней мере, на то время, пока будет строиться его великолепный особняк на лучшем в городе земельном участке.

В том, что «Ключи» перейдут к нему в ближайшие два‑ три дня, Арман ни секунды не сомневался.

«Позаботься о том, чтобы Пегги поселилась где‑ нибудь в другом месте, – велел он Фуаду, еще когда они были в Нью‑ Йорке. – Зарезервируй на ее имя номер в другом отеле. Скажи, что в «Ключах» нет свободных номеров».

«Ты уверен, что хочешь именно этого? » – деликатно уточнил помощник.

«Абсолютно! » – сердито рыкнул Арман. Эта недавно появившаяся у Фуада манера переспрашивать весьма его раздражала.

Фуад тотчас взялся за телефон и забронировал для Пегги номер с одной спальней в соседнем с «Ключами» отеле «Кавендиш». Арман ничего не сказал матери, поэтому она очень удивилась, когда лимузин остановился, чтобы высадить ее вместе с чемоданами.

– В «Ключах» нет мест, – коротко сказал Арман, бросая на помощника очередной свирепый взгляд. В глубине души он понимал, что предупредить Пегги должен был он, но от этого настроение Армана нисколько не улучшилось. И почему он все должен делать сам? На кой дьявол ему тогда помощники?

– Вообще‑ то, я хотела побыть с тобой, – разочарованно протянула Пегги. – Нам нужно кое‑ что обсудить.

– Я сожалею, но в «Ключах» как раз проходит какой‑ то съезд или конференция, – пояснил Фуад, пытаясь разрядить обстановку. – И там действительно нет ни одного свободного номера, а Арман не захотел селить вас в комнату. Он считает, что вы должны получать все самое лучшее.

К счастью, Пегги не подозревала, что ее сын будет жить в люксе с четырьмя спальнями. Если бы она знала об этом, то, конечно, настояла бы на том, чтобы поселиться с ним.

– Ну, хорошо, – обиженно сказала Пегги. – Тогда давай хотя бы поужинаем сегодня вместе. Надеюсь, ты меня пригласишь?

Но Арман вовсе не собирался приглашать мать на ужин. В Вегасе обитали самые дорогие и самые изобретательные девушки по вызову – девушки, которых не смущали никакие капризы и фантазии клиента. Все было возможно, только плати, и Арман готов был платить. В Вегасе у него был неограниченный кредит, к тому же он привез с собой целый чемодан наличных денег, которые могли очень пригодиться в разных непредвиденных обстоятельствах.

Одним словом, Арман собирался расслабиться, и Пегги в его планы никак не вписывалась. Ужин с матерью!.. Разве для этого он приехал в Вегас?

И что, спрашивается, теперь делать?

– Мне кажется, тебе нужно отдохнуть с дороги, – сказал он коротко. – Заказать тебе обслуживание в номер?

– Отдохнуть? – Пегги бросила на него насмешливый взгляд. – Мне?! Сколько, ты думаешь, мне лет? Восемьдесят?

– Я вовсе не…

– Заезжай за мной в восемь, – перебила она самым решительным тоном. – И выбери ресторан поприличнее. Я намерена принарядиться.

Как только Пегги вышла из лимузина, Арман вручил Фуаду визитную карточку, на которой было золотом вытиснено имя «Ивонна ле Крейн», номер телефона и адрес электронной почты.

– Закажи двух женщин ко мне в номер к пяти часам, – распорядился он. – Азиатку и черную. Обе должны быть моложе двадцати пяти. Скажи хозяйке, что я задержу их часа на два. В полночь пусть пришлет еще трех – белых, светловолосых, желательно из Техаса.

Фуад от неожиданности лишился дара речи. С каких это пор в его обязанности входит заказывать боссу девочек? Официально он даже не личный помощник и не секретарь босса, а главный исполнительный директор «Джордан девелопментс» и заслуживает хотя бы минимального уважения. Неужели Арману больше некого назначить на пост придворного поставщика шлюх?

– Ты уверен, что не хочешь сам позвонить по этому номеру? – сдержанно спросил он, кое‑ как справившись с раздражением. – Вдруг меня спросят о каких‑ то деталях, а я не смогу ответить? В конце концов, это дело личное, интимное, и мне не хотелось бы тебя подвести.

Арман немного подумал и… неожиданно согласился. Когда дело касалось девочек по вызову, он и в самом деле был очень разборчив. В словах Фуада было рациональное зерно: если Арман сам позвонит Ивонне, то гарантированно получит именно то, что хочет.

А хотел он только самых лучших женщин.

Ведь что ни говори, а он был самым настоящим принцем.

Глава 20

В эсэмэске, которую Бобби прислал Макс, говорилось, что в пятницу, в двенадцать часов дня, она и ее друзья должны ждать в VIP‑ зале международного аэропорта Лос‑ Анджелеса. Оттуда они вместе отправятся в Вегас на частном самолете Станислопулосов.

Макс была в восторге от перспективы полетать на самолете Бобби, но еще больше ей хотелось побыть с братом, которого она обожала.

После того как Макс разрешила Куки взять с собой Фрэнки, та перезвонила, чтобы сообщить: они поедут на машине. Фрэнки, видите ли, заявил, что в Вегасе ему может понадобиться автомобиль. «Как будто приличную тачку нельзя взять напрокат на месте. Это в Вегасе‑ то! » – хотела сказать Макс, но вовремя прикусила язык. Ей вовсе не хотелось, чтобы Бобби столкнулся с Фрэнки уже в аэропорту.

Казус мог выйти неимоверный.

Гарри от полета на частном самолете отказываться не стал. Напротив, он очень обрадовался и тут же намекнул, что в выходные у Пако состоится выступление в Вегасе – и нельзя ли ему тоже полететь с ними?

Макс согласилась, а сама подумала:

«Ну вот, у всех в Вегасе будет пара. У всех, кроме меня».

Но особенно расстраиваться ей было некогда. Близился вечер, а Макс еще нужно было решить, что она наденет, когда поедет к Билли забирать машину матери. В ее стенном шкафу хранилось достаточно одежды разных стилей и фасонов, но она сразу решила, что ей нужно что‑ нибудь простое и в то же время необычное. Перерыв все свои вещи, в итоге Макс остановилась на обтягивающих черных джинсах, белом топике и черной толстовке из кашемира. Круто и со вкусом, решила она, глядя на себя в зеркало. Образ отвязной девчонки довершили несколько тонких шипованных браслетов, крупные серьги, сидящий низко на бедрах широкий ремень и длинное, сплетенное из кожаных ремешков ожерелье, на котором болтались серебряные кресты и акульи зубы.

Закончив наряжаться, Макс не спешила отойти от зеркала. Пристально рассматривая свое отражение, она гадала, выглядит ли она так же, как вчера, или все‑ таки иначе. Заметно ли по ней, что главное событие уже произошло, или не очень?

Похоже, совсем незаметно.

– Зато я это знаю, – прошептала Макс. – И это очень, очень хорошо. Просто замечательно!

Увы, ее приподнятое настроение продержалось недолго. Его испортил Туз, который прислал ей текстовое сообщение. Он писал, что приедет в Лос‑ Анджелес, чтобы они могли отпраздновать ее восемнадцатилетие вместе.

Черт, она ведь так и не сказала ему про Вегас! И тем более она не собиралась рассказывать Тузу про Билли. Интересно, как ей теперь быть?

Плюхнувшись с размаху на диван, Макс принялась набивать ответную эсэмэску, молясь, чтобы Туз еще не выехал из своего Биг‑ Беара.

«Мама хочет, чтобы я прилетела к ней в Вегас, – написала она, решив, что подробности Тузу знать необязательно. – Позвоню, когда вернусь».

Это должно его остановить, рассуждала Макс. Ну а когда она вернется из Вегаса, придется как‑ нибудь сообщить Тузу, что между ними все кончено.

Прости, Туз, нам было хорошо вдвоем, но все хорошее на свете когда‑ нибудь кончается.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒