Чандлер Раймонд 7 страница

Все это было только витриной. С клиентов агентства Карне брали минимум сотню per diem и обслуживали на дому. Ни в каких приемных они сроду не бывали. Карне был раньше полковником военной полиции? здоровенный цветущий малый, с характером жестким, как доска. Он как-то предлагал мне работу, но я ни разу не дошел до такого отчаяния, чтобы согласиться. На свете есть сто девяносто видов подлости, и Карне знал их все назубок.

Матовая стеклянная перегородка раздвинулась, выглянула секретарша. У нее была чугунная улыбка и глаза, которые способны пересчитать деньги у тебя в заднем кармане.

? Доброе утро. Что вам угодно?

? Я к Джорджу Питерсу. Меня зовут Марлоу. Она заглянула в зеленую кожаную книгу.

? Он вам назначил, м-р Марлоу? Не вижу вашей фамилии в списке на сегодня.

? Я по личному делу. Только что договорился с ним по телефону.

? Понятно. Как пишется ваша фамилия, м-р Марлоу? И, будьте добры, ваше имя.

Я сказал. Она записала на длинном узком бланке и пробила его на контрольных часах.

? К чему вся эта показуха? ? осведомился я.

? Для нас нет мелочей,? холодно ответствовала она.? Полковник Карне говорит, что самый заурядный факт может вдруг оказаться очень важным.

? Или наоборот,? заметил я, но до нее не дошло. Покончив со своей бухгалтерией, она подняла глаза и объявила:

? Я доложу о вас м-ру Питерсу.

Я сказал, что счастлив. Через минуту в обшивке открылась дверь, и Питерс поманил меня внутрь. Коридор был серый, словно на линкоре, по обеим сторонам шли кабинетики, похожие на тюремные камеры. У него в кабинете был звуконепроницаемый потолок, серый стальной стол и два таких же стула, серый диктофон на серой подставке, телефон и чернильный прибор того же цвета. На стенах висели две фотографии в рамках? на одной Карне красовался в форме и в белой каске, на другой? в штатском, за письменным столом и с непроницаемым видом. В рамку был также вставлен небольшой лозунг, стальными буквами на сером фоне. Он гласил: ОПЕРАТИВНИК КАРНЕ ОДЕВАЕТСЯ, РАЗГОВАРИВАЕТ И ВЕДЕТ СЕБЯ КАК ДЖЕНТЛЬМЕН ВСЕГДА И ВЕЗДЕ. ИСКЛЮЧЕНИЙ ИЗ ЭТОГО ПРАВИЛА НЕТ.

Двумя большими шагами Питерс пересек комнату и сдвинул в сторону одну из фотографий. За ней в серую стену был вставлен серый микрофон. Вытащив его, Питерс отсоединил провод и запихнул микрофон обратно. И опять прикрыл фотографией.

? Меня бы за ваш визит уже выперли с работы,? объявил он,? да наш сукин сын поехал по делам какого-то актеришки? забрали за вождение машины в пьяном виде... Все микрофоны подключены к его кабинету. Заведение прослушивается насквозь. Я тут было предложил ему установить за зеркалом в приемной инфракрасную кинокамеру. Не клюнул. Наверное, потому, что у кого-то уже такая есть.

Он уселся на жесткий серый стул. Я рассматривал его. Неуклюжий, длинноногий человек, с худым лицом и редеющими волосами. Кожа у него была усталая, дубленая? видно, много бывал на воздухе в любую погоду. Глаза сидели глубоко, расстояние от носа до рта почти такой же длины, как и сам нос. Когда он улыбался, вся нижняя часть лица утопала в двух глубоких складках, тянувшихся от ноздрей к уголкам губ.

? Как вы можете это терпеть? ? осведомился я.

? Садитесь, старина. Дышите глубже, не повышайте голоса и не забывайте, что оперативник фирмы Карне по сравнению с дешевой ищейкой вроде вас? то же самое, что Тосканини по сравнению с обезьяной шарманщика.? Он ухмыльнулся и помолчал.? Терплю, потому, что мне плевать. Платят прилично. А если Карне начнет обращаться со мной как с заключенным той английской тюряги, где он был начальником во время войны, я тут же возьму расчет и смоюсь. Что у вас стряслось? Я слыхал, вас тут недавно потрепали.

? Я не жалуюсь. Хотел бы заглянуть в ваши досье на ребят, у которых окошечки с решетками. Знаю, что у вас такие есть. Мне Эдди Дауст рассказывал, когда ушел отсюда.

Он кивнул.

? У Эдди нервы оказались слабее, чем требуется для фирмы Карне. Досье, о котором вы говорите, совершенно секретные. Ни при каких обстоятельствах секретную информацию нельзя сообщать посторонним. Сейчас я их притащу.

Он вышел, а я стал смотреть на серую корзину для бумаг, серый линолеум и серые кожаные уголки пресс-папье. Питерс вернулся с серой картонной папкой. Положил ее на стол и раскрыл.

? Мать честная, почему у вас здесь все такое серое?

? Цвет нашего флага, старина. Дух организации. Но у меня есть кое-что и другого цвета.

Открыв ящик стола, он извлек оттуда сигару длиной дюймов в восемь.

? Подарок,? объявил он.? От пожилого английского джентльмена, который прожил сорок лет в Калифорнии и до сих пор вместо? телеграмма? говорит? каблограмма?. В трезвом виде это почтенный старец, не лишенный внешнего обаяния. И на том спасибо. У большинства населения, включая Карне, и внешнего-то ни капли. В Карне столько же обаяния, сколько в подштанниках сталевара.

В нетрезвом виде клиент имеет странную привычку выписывать чеки на банки, которые о нем слыхом не слыхали. Но всегда выворачивается и с моей любезной помощью ни разу не попал в каталажку. Выкурим на пару, как индейские вожди, замышляющие хорошую резню.

? Сигары не курю.

Питерс с грустью посмотрел на огромную сигару.

? Я, вообще, тоже,? сказал он.? Подумывал преподнести ее Карне, Но для одного человека она великовата, даже если этот один человек? Карне.? Он нахмурился.? Замечаете? Слишком много я говорю про Карне. Нервишки, наверно.? Он бросил сигару обратно в ящик и взглянул на открытую папку.? Так что нам требуется?

? Я разыскиваю зажиточного алкоголика, который привык к комфорту и может себе его позволить. До подделки чеков он пока не дошел, насколько я знаю. Довольно агрессивен, жена о нем беспокоится. Она думает, что он укрылся в подпольном лечебном заведении, но не знает где. Единственное, что у нас есть,? инициал некоего доктора В. Клиент пропал три дня назад.

Питерс задумался.

? Это не так уж давно,? сказал он.? Чего тут волноваться?

? Если я его найду, мне заплатят. Он покачал головой.

? Не совсем понял, но будь по-вашему. Сейчас посмотрим.? Он начал листать папку.? Не так-то это просто,? заметил он.? Эти люди на месте не сидят. Всего по одной букве найти...? Он вытащил из папки листок, через несколько страниц другой, а за ним и третий.? У нас здесь таких трое,? объявил он.? Д-р Эймос Варли, остеопат. Большое заведение в Альтандене. Выезжает или раньше выезжал на ночные вызовы за пятьдесят долларов. Две профессиональные медсестры. Года два назад имел неприятности в калифорнийском бюро по наркотикам, они проверяли его рецептурную книгу. Информация довольно устаревшая.

Я записал фамилию и альтанденский адрес.

? Затем имеется д-р Лестер Вуканич. Ухо, горло, нос, на Голливудском бульваре, в здании Стоквелл-Билдинг. Тут дело ясное. Принимает, в основном, у себя, специализируется вроде бы по хроническому гаймориту. Обычная история. Вы приходите с жалобой на головную боль,? пожалуйста, он промоет вам лобные пазухи. Сперва, конечно, надо обезболить новокаином. Но если вы ему понравились, то вместо новокаина... Усекли?

? Конечно.? Я записал и этого.

? Прекрасно,? продолжал Питерс и стал читать дальше.? Разумеется, у него главная проблема? снабжение. Поэтому наш доктор Вуканич любит ловить рыбку в море, возле Энсенады, куда и летает на собственном самолете.

? Странно, что он еще не засыпался, если сам доставляет наркотики,? заметил я.

Питерс, поразмыслив, покачал головой.

? Ничего странного. Если жадность не погубит, он может держаться вечно. По-настоящему ему опасен только недовольный клиент? прошу прощения, пациент,? но он, конечно, знает, как с ними управляться. Пятнадцать лет сидит все в том же кабинете.

? Где, черт побери, вы все это узнаете? ? осведомился я.

? Мы? организация, дитя мое. Не то что вы? одинокий волк. Кое-что выбалтывают сами клиенты. Кое-что приносит агентура. Карне денег не жалеет. Умеет втереться в доверие к кому угодно.

? Представляю, как ему понравилась бы наша беседа.

? Да пошел он... Последний номер нашей программы? человек по фамилии Верингер. Оперативник, который составлял на него досье, давно уволился. Однажды на ранчо Верингера в Ущелье Сепульведа умерла некая поэтесса, видимо, покончила с собой. У него там что-то вроде колонии для писателей и прочих, кто желает жить в уединении и в особой атмосфере. Цены умеренные. На вид все благопристойно. Называет себя доктором, но не практикует. Может, на самом деле он доктор философии. Не знаю, почему он сюда попал. Разве что из-за этого самоубийства.? Он проглядел газетную вырезку, наклеенную на белый листок.? Да, она перебрала морфия. Но не говорится, что Верингер был в курсе.

? Мне нравится Верингер,? заявил я.? Очень нравится.

Питерс закрыл папку и похлопал по ней ладонью.

? Вы этого не видели,? напомнил он. Встал и вышел из комнаты. Когда он вернулся, я уже стоял у двери. Начал было его благодарить, но он отмахнулся.

? Слушайте,? сказал он,? ваш клиент может скрываться где угодно.

Я сказал, что понимаю.

? Кстати, я тут кое-что слышал про вашего друга Леннокса? может, вам интересно. Один из наших ребят лет пять-шесть назад видел в Нью-Йорке парня, который по описанию вылитый Леннокс. Но фамилия у него была другая. Марстон. Конечно, это может быть ошибка. Тот парень все время не просыхал, так что трудно сказать. Я сказал:

? Симневаюсь, чтобы это был он. Зачем ему менять фамилию? Он воевал, имя можно проверить по послужному списку.

? Этого я не знал. Наш оперативник сейчас в Сиэтле. Когда вернется, можете с ним поговорить, если хотите. Его зовут Аштерфелт.

? Спасибо за все, Джордж. Я собирался на десять минут, а вышло...

? Может, когда-нибудь вы мне поможете.

? Организация Карне,? заявил я,? никогда не просит чужой помощи.

Он сделал непристойный жест большим пальцем. Оставив его в металлической серой камере, я удалился. Приемная теперь смотрелась прекрасно. После этого тюремного блока яркие цвета были очень к месту.

На дне Ущелья Сепульведа, в стороне от шоссе, стояли два желтых прямоугольных столба. На одном была укреплена створка из пяти перекладин. Ворота были открыты, над ними на проволоке висело объявление: ? Частное владение. Въезда нет?. Воздух был теплый, тихий, напоен кошачьим запахом эвкалиптов.

Я въехал в ворота, поднялся по усыпанной гравием дороге на пологий склон холма, по другой стороне спустился в неглубокую долину. Здесь было жарко, градусов на пять-десять жарче, чем на шоссе. Дорога заканчивалась петлей вокруг газона, огороженного выбеленными камнями. Слева был пустой плавательный бассейн. Ничего нет бесприютнее пустого бассейна. С трех сторон его окружала запущенная лужайка, усеянная шезлонгами с сильно выгоревшими подушками. Подушки были разноцветные? синие, зеленые, желтые, оранжевые, ржаво-красные. Швы на них кое-где разошлись, пуговицы отскочили, и в этих местах вздулись пузыри. С четвертой стороны виднелась проволочная ограда теннисного корта. Трамплин над пустым бассейном казался разболтанным и усталым. Обивка на нем торчала клочьями, а металлические крепления обросли ржавчиной.

Я доехал до петли на дороге и остановился у деревянного дома с покатой крышей и широкой верандой. Двойные двери были затянуты сеткой. На ней дремали большие черные мухи. От дома между вечнозелеными и вечно пыльными калифорнийскими дубами расходились тропинки. Среди дубов по склону холма были разбросаны маленькие коттеджи, некоторые были почти целиком скрыты зеленью. У тех, которые я разглядел, был запущенный нежилой вид. Двери закрыты, окна занавешаны какой-то унылой тканью. На подоконниках явно лежал толстый слой пыли.

Я выключил зажигание и посидел, прислушиваясь и не снимая рук с руля. Ни звука. Это место казалось мертвым, как мумия фараона, разве что дверь за сеткой была открыта, и в полумраке комнаты что-то двигалось. Потом раздалось негромкое четкое посвистывание, за сеткой обозначилась фигура мужчины, он распахнул ее и стал спускаться по ступенькам. Глаз от него было не оторвать.

На нем была плоская черная ковбойская шляпа с плетеным ремешком под подбородком. На нем была белая шелковая рубашка, безупречно чистая с отложным воротником, тугими манжетами и пышными свободными рукавами. Шею обматывал черный шарф с бахромой? один конец короткий, другой свисал почти до пояса. На нем был широкий черный кушак и черные брюки? угольно-черные, на бедрах в обтяжку, простроченные золотом по боковому шву до разреза; внизу они расходились широким клешем, и вдоль разреза по обеим сторонам шли золотые пуговицы. На ногах у него были лакированные танцевальные туфли. Сойдя с лестницы, он остановился и взглянул на меня, продолжая насвистывать. Он был гибкий, как хлыст. Из-под длинных шелковистых ресниц смотрели глаза дымного цвета, самые большие и самые пустые, какие я видел в жизни. Черты лица тонкие и правильные, но резкие. Прямой нос, красивый припухлый рот, на подбородке ямочка, и маленькие уши, аккуратно прилегающие к голове. Кожа была того бледного оттенка, который не поддается загару.

Он встал в позу, подбоченившись левой рукой, а правой описал в воздухе изящную дугу.

? Приветствую,? промолвил он.? Чудный денек, правда?

? Для меня жарковато.

? Я люблю, когда припекает.? Заявление было решительным, окончательным и обсуждению не подлежало. Мои вкусы его не интересовали. Усевшись на ступеньку, он извлек откуда-то длинную пилочку и стал обтачивать ногти.? Вы из банка? ? спросил он не подымая глаз.

? Мне нужен доктор Верингер.

Он перестал орудовать пилкой и поглядел в жаркую даль.

? Это кто такой? ? осведомился он без особого любопытства.

? Хозяин здешних мест. Чего скромничаете? Как будто не знаете, черт побери. Он снова занялся ногтями.

? Чего-то путаешь, старичок. Здесь хозяин? банк. Конфисковали? просрочена закладная, что ли. Не помню подробностей.

Он взглянул на меня, давая понять, что подробности его не интерсуют. Я вышел из? олдсмобиля? и прислонился к горячей дверце, потом перешел подальше, где можно было дышать.

? И какой же это банк?

? Если не знаешь, значит, ты не оттуда. Если не оттуда, значит, тебе здесь делать нечего. Скатертью дорожка, красавчик. Катись, да поживее.

? Мне нужен доктор Верингер.

? Заведение закрыто, старичок. Читал объявление? Сюда нельзя. Какой-то лопух забыл закрыть ворота.

? Вы сторож?

? Вроде того. Кончай допросы, старичок. А то у меня характер вспыльчивый.

? И что же будет, если рассердишься? танго со мной станцуешь?

Он внезапно и ловко поднялся на ноги. Улыбнулся одними губами.

? Похоже, пора закинуть тебя в атомобильчик,? сказал он.

? Это потом. Где сейчас найти д-ра Верингера?

Он сунул пилку в карман рубашки и вытащил вместо нее что-то другое. Быстрое движение, и на кулаке блеснул кастет. Кожа у него на скулах натянулась, в глубине больших мутных глаз вспыхнул огонек.

Он небрежно двинулся ко мне. Я отступил назад, держа дистанцию. Он насвистывал, но звук стал высоким и пронзительным.

? Драться не надо,? сообщил я ему.? Чего мы не поделили? Да и красивые штанишки могут лопнуть.

Двигался он быстро, как молния. Одним легким прыжком очутился возле меня и стремительно, словно змеиный язык, выбросил вперед левую руку. Я ожидал удара по голове и вовремя увернулся, но он, оказывается, хотел схватить меня за правое запястье. Хватка у него была что надо. Он дернул меня, я зашатался, и кастет взлетел в воздух. Тресни он меня разок по затылку, я бы очнулся в больнице. Вырываться не годилось? он заехал бы мне сбоку или по плечу. Остался бы я и без того и без другого. В такой передряге остается лишь одно.

Я поддался его рывку. Но успел сзади блокировать его левую ногу, вцепился ему в рубашку и услышал, как она рвется. Удар пришелся мне по затылку, но не кастетом. Я резко повернулся влево, перебросил его через бедро, но он по-кошачьи приземлился на ноги, пока я не успел обрести равновесие. Теперь он ухмылялся, наслаждаясь дракой. Любил свою работу. И снова кинулся на меня стремглав.

Откуда-то раздался громкий густой голос:

? Эрл! Прекрати сейчас же! Сию минуту, слышишь?

Бравый ковбой остановился. По лицу у него блуждала какая-то дурная улыбка. Он сделал быстрое движение, и кастет исчез за широким поясом.

Я обернулся и увидел плотного приземистого человека в гавайской рубашке, который, размахивая руками, мчался к нам по тропинке. Он подбежал, слегка задыхаясь.

? Ты с ума сошел, Эрл?

? Мне такого говорить нельзя, док,? мягко предупредил Эрл. Улыбнувшись, он отошел и уселся на ступеньку дома. Снял плоскую шляпу, извлек гребенку и с отсутствующим выражением принялся расчесывать густые темные волосы. Через секунду-другую он начал тихонько насвистывать.

Солидный человек в расписной рубашке стоял и смотрел на меня. Я стоял и смотрел на него.

? Что здесь происходит? ? проворчал он.? Кто вы такой, сэр?

? Марлоу. Я ищу доктора Верингера. Паренек, которого вы называете Эрлом, решил со мной поиграть. Все от жары, наверное.

? Я доктор Верингер,? произнес он с достоинством. Он обернулся.? Иди в дом, Эрл.

Эрл медленно встал. Задумчиво осмотрел д-ра Верингера пустыми мутными глазищами. Потом поднялся по ступенькам и распахнул сетчатую дверь. Туча мух сердито зажужжала и снова уселась на сетку, когда дверь закрылась.

? Марлоу? ? вновь обратился ко мне д-р Верингер.? А чем могу быть вам полезен, м-р Марлоу?

? Эрл сказал, что вы теперь не у дел.

? Совершенно верно. Я жду выполнения некоторых юридических формальностей, а затем уеду. Мы здесь с Эрлом одни.

? Очень жаль,? сказал я разочарованно.? Я думал, что у вас живет человек по имени Уэйд.

Он вскинул брови, которые могли бы заинтересовать торговца щетками.

? Уэйд? Возможно, у меня есть такой знакомый? это распространенная фамилия? но с какой стати ему здесь жить?

? Лечится у вас.

Он нахмурился. Человеку с такими бровями нетрудно нахмуриться как следует.

? Я врач, сэр, но сейчас не практикую. Какое лечение вы имеете в виду?

? Этот парень алкоголик. Время от времени сходит с копыт и пропадает. Иногда возвращается домой сам, иногда его привозят, а иногда приходится его искать.

? Я вручил ему свою визитную карточку. Он ознакомился с ней без всякого удовольствия.

? Что такое с вашим Эрлом? ? осведомился я.? Решил, что он Рудольф Валентине?

Он снова пустил в ход брови. Замечательное украшение. Местами из них торчали завитки дюйма в полтора длиной. Он пожал мясистыми плечами.

? Эрл абсолютно безобиден, м-р Марлоу. Просто иногда уходит в воображаемый мир. Это все? скажем так? игра.

? Сказать-то все можно, док. Как бы он не доигрался.

? Полно вам, Марлоу. Вы преувеличиваете. Эрл любит наряжаться. Совсем как дитя.

? Значит, псих,? заметил я.? Здесь у вас что-то вроде лечебницы?

? Нет, что вы. Раньше это был пансионат для людей искусства. Я предоставлял им жилье, возможности для упражнений и развлечений и, главное, уединение. За умеренную плату. Артисты, как вы, вероятно, знаете, обычно не слишком богаты. К артистам я, конечно, причисляю также писателей, музыкантов и так далее. Для меня это было приятным занятием, но теперь все кончено.

Сказав это, он погрустнел. Брови поникли, уголки губ тоже. Дай этим бровям волю, они бы до подбородка доросли.

? Это я знаю,? сказал я.? Читал в вашем досье. И про самоубийство тоже. Она что, была наркоманка? Поникший доктор встрепенулся.

? В каком досье? ? отрывисто спросил он.

? У нас есть досье на тех, кого мы называем? окошечки с решетками?, док. Из них в припадке не выпрыгнешь. Маленькие частные лечебницы, где держат алкоголиков, наркоманов и безобидных маньяков.

? Чтобы открыть такое заведение, полагается официальная лицензия,? хрипло произнес д-р Верингер.

? Ara. По крайней мере, в теории. На практике об этом иногда забывают.

Он надулся. Что-что, а достоинство у этого типа было.

? Ваше предположение оскорбительно, м-р Марлоу. Не имею понятия, как могло мое имя попасть в упомянутое вами досье. Вынужден просить вас удалиться,

? А как насчет Уэйда? Может, он здесь под другой фамилией?

? Здесь нет никого, кроме Эрла и меня. Мы совершенно одни. А теперь извините, но...

? Я бы хотел это проверить.

Иногда их удается разозлить, и в гневе они могут проболтаться. Но с д-ром Верингером это не прошло. Он продолжал хранить достоинство. И в этом ему помогали брови. Я взглянул в сторону дома. Оттуда доносились звуки музыки, что-то танцевальное. И еле слышное прищелкивание пальцами.

? Пари держу, он там танцует,? заметил я.? Это танго. Спорим, танцует сам с собой? Ну и паренек!

? Прошу вас удалиться, м-р Марлоу. Или надо обращаться за помощью к Эрлу, чтобы выставить вас с моей территории?

? О'кей, я уезжаю. Не обижайтесь, доктор. В списке было всего три фамилии на? В?, мне показалось, что вы больше всех подходите. У нас была единственная ниточка?? д-р В?. Перед отъездом он нацарапал это на листке? д-р В?.

? Существует десятки врачей на? В?,? спокойно заявил д-р Верингер.

? Да, конечно. Но у нас в картотеке всего трое. Спасибо за беседу, доктор. Вот Эрл меня немножко беспокоит.

Я повернулся, пошел к машине и сел в нее. Не успел я закрыть дверцу, как д-р Верингер оказался рядом. Он нагнулся к окошечку с любезным выражением лица.

? Я не обижаюсь, мистер Марлоу. Понимаю, что ваша профессия требует настойчивости. Что именно вас беспокоит в Эрле?

? Уж очень он фальшивый. Если видишь в чем-то фальшь, начинаешь искать ее повсюду. У него ведь маниакально-депрессивный психоз, верно? И сейчас маниакальная стадия.

Он молча смотрел на меня. Вид у него был степенный и учтивый.

? У меня жили многие интересные и талантливые люди, м-р Марлоу. Не все они были так уравновешенны, как, допустим, вы. Талантливые люди части неврастеничны. Но я не занимаюсь лечением алкоголиков или психопатов, даже если бы у меня была к этому склонность. Эрл мой единственный помощник, а он вряд ли годится для ухода за больными.

? А для чего, по-вашему, он годится, доктор? Кроме танцев и других выкрутас?

Он нагнулся ко мне и заговорил тихо и доверительно:

? Родители Эрла были моими близкими друзьями, м-р Марлоу. Теперь их уже нет, а о нем кто-то должен заботиться. Эрлу надо вести тихую жизнь, подальше от городского шума и соблазнов. Он неуравновешен, но вполне безобиден. Как вы видели, я легко им управляю.

? Отважный вы человек,? сказал я. Он вздохнул. Брови мягко колыхнулись, как усики насторожившегося насекомого.

? Я пошел на это,? промолвил он.? Хотя это нелегко. Думал, что Эрл сможет помогать в моем деле. Он великолепно играет в теннис, плавает и ныряет, как спортсмен, и может протанцевать ночь напролет. Почти всегда он? сама любезность. Но время от времени случались... инциденты.? Он помахал широкой ладонью, словно отгоняя неприятные воспоминания.? В конце концов пришлось выбирать: расставаться либо с Эрлом, либо с этим местом.

Он вытянул перед собой руки, развел их в стороны и уронил. Глаза его увлажнились слезами.

? Я продал эти владения,? заявил он.? Эта долина скоро будет застроена. Появятся тротуары, фонари, дети на самокатах и орущее радио. Появится даже...? он испустил скорбный вздох,? телевидение.? Он обвел руками окрестности.? Надеюсь, они пощадят деревья, но боюсь, что надежды мало. Вместо них вырастут телеантенны. Но мы с Эрлом будем уже далеко.

? До свидания, доктор. Душа за вас болит.

Он протянул руку. Она была влажна, но очень твердая.

? Благодарю за сочувствие и понимание, м-р Марлоу. Сожалею, что не могу помочь в поисках м-ра Слайда.

? Уэйда,? сказал я.

? Извините, конечно, Уэйда. До свидания и удачи вам, сэр.

Я включил мотор и выехал обратно на дорогу. Я был огорчен, но не до такой степени, как хотелось бы д-ру Верингеру.

Миновав ворота, я немного проехал по шоссе и остановился за поворотом, откуда мою машину не было видно. Вылез и пошел обратно. Дойдя до места, откуда можно было наблюдать за воротами, я встал под эвкалиптом возле ограды из колючей проволоки и стал ждать.

Прошло пять минут или чуть больше. Потом, по дороге, шурша гравием, спустилась машина. Я ее не видел, только слышал. Я отступил подальше в кусты. Раздался скрип, потом стук тяжелого засова и звяканье цепи. Взревел мотор, и машина пустилась обратно вверх по дороге.

Когда все стихло, я вернулся к своему? олдсу? и доехал до разворота. Проезжая мимо владений д-ра Верингера, я увидел, что ворота заперты и перегорожены цепью. На сегодня прием гостей был окончен.

Я проехал двадцать с лишним миль до города и пообедал. За едой все это стало казаться глупостью. Так людей не ищут. Так можно познакомиться с интересными типами вроде Эрла и д-ра Верингера, но кого ищешь, не найдешь. Зря расходуешь резину, бензин, слова и нервную энергию. Это даже хуже, чем поставить все деньги в рулетку на одну и ту же цифру. Эти три фамилии на? В? давали мне столько же шансов откопать нужного человека, сколько обыграть в кости знаменитого шулера Ника Грека.

Ну, ладно, первый раз всегда бывает прокол, тупик, ниточка, которая вроде ведет, а потом рвется у тебя прямо под носом. Но зачем он сказал? Слэйд? вместо? Уэйд??

Неглупый же человек. Так легко имена знакомых не забывают. Или если уж забывают, то насовсем.

Конечно, так-то оно так... Но ведь знакомы они были недолго. За кофе я стал думать про докторов Вуканича и Варли. Стоит, не стоит? На них уйдет целый день. А потом я позвоню в особняк Уэйдов в Беспечной Долине, и мне скажут, что глава семьи вернулся в свою обитель и все обстоит блестяще.

С д-ром Вуканичем было проще. Он принимал в пяти-шести кварталах отсюда. Но клиника д-ра Варли была у черта на рогах, в холмах Альтадены? длинная, жаркая, скучная поездка. Стоит, не стоит?

В конце концов, я решил, что стоит, по трем веским причинам. Во-первых, никогда нелишне разузнать кое-что про людей, которые предпочитают держаться в тени. Во-вторых, не мешало бы добавить сведений в папку, которую добыл для меня Питерс? просто в знак благодарности. В-третьих, мне нечего было делать.

Я заплатил по счету, оставил машину и пошел пешком по северной стороне улицы к Стоквелл-Билдингу. Это оказалось древнее здание с табачным ларьком у входа. Лифт с ручным управлением дергался и неохотно останавливался, где нужно. Коридор на шестом этаже был узкий, в двери вставлено матовое стекло. По сравнению с домом, где моя контора, здесь было запущено и грязно. Дом был битком набит врачами, дантистами, незадачливыми проповедниками Христианской Науки, адвокатами из тех, что желаешь своему противнику. Врачи и дантисты явно еле перебивались. Не слишком умелые, не слишком чистоплотные, не слишком любезные, три доллара, деньги сестре, пожалуйста; усталые, разочарованные люди, которые знают свое место, понимают, какие у них пациенты и сколько из них можно выжать. ? Пожалуйста, не обращайтесь с просьбой о кредите. Доктор принимает, доктора нет?. ? Да, миссис Казински, коренной зуб у вас расшатался. Если желаете новую акриловую пломбу, ничем не хуже золота, могу поставить за 14 долларов. Новокаин желаете? Еще два доллара?. ? Доктор принимает, доктора нет?. ? С вас три доллара. Деньги сестре, пожалуйста?.

В таком здании всегда есть несколько ребят, которые зарабатывают настоящие деньги, но по виду этого не скажешь. Они вписались в этот убогий фон, он для них, как защитная окраска. Жулики-адвокаты, которые мухлюют с выкупом на поруки. Абортмахеры, выдающие себя за кого угодно. Торговцы наркотиками притворяются урологами, дерматологами, врачами любой специальности, где лечение требует частных визитов и регулярно применяется местное обезболивание.

У д-ра Лестера Вуканича была тесная, убого обставленная приемная, где ожидало человек десять, и всем им было явно не по себе. Выглядели они обычно. Никаких особых примет. Наркомана, который умеет себя держать у руках, не отличишь от бухгалтера-вегетарианца. Мне пришлось прождать три четверти часа. Пациенты входили в две двери. Опытный отоларинголог, если у него хватает места, может управляться с четырьмя страдальцами сразу.

Наконец вошел и я. Меня усадили в коричневое кожаное кресло. На столе, покрытом полотенцем, лежали инструменты. У стены булькал стерилизатор. Быстро вошел д-р Вуканич в белом халате и с круглым зеркальцем на лбу. Сел рядом со мной на табуретку.

? Насморки, гайморит? Острые боли? ? он взглянул на папку, которую подала ему сестра.

Я сказал, что боли ужасные. В глазах темно. Особенно по утрам. Он понимающе кивнул.

? Типичная картина,? промолвил он и надел стеклянный наконечник на штуку, похожую на авторучку. Штуку он запихал мне в глотку.

? Закройте рот, но не прикусывайте, пожалуйста.? С этими словами он выключил свет. Окна в комнате не было. Где-то шелестел вентилятор.

Д-р Вуканич извлек свою стеклянную трубку и снова включил свет. Внимательно посмотрел на меня.

? Все чисто, м-р Марлоу. Если у вас болит голова, с носоглоткой это не связано. Я бы даже сказал, что вас никогда в жизни не беспокоила эта область. Когда-то у вас, видимо, была операция перегородки.

? Да, доктор. Стукнули, когда играл в футбол. Он кивнул.

? Там остался крошечный осколок кости, который неплохо бы удалить. Но вряд ли он мешает вам дышать. Он откинулся назад и обхватил колено руками.

? Чем же я могу быть вам полезен? ? осведомился он. Напоминал он белую мышь, больную туберкулезом.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒