Чандлер Раймонд 6 страница

Перед нами поставили стаканы. Я к своему не притронулся и только смотрел, как он сразу отхлебнул половину. Не сводя с него глаз, я закурил.

? Вам нужен не сыщик,? сказал я.? Вам нужен волшебник. Какого черта я тут могу поделать? Если знать, когда на него найдет, и если удастся с ним справиться, его можно сбить с ног и уложить в постель. Но ведь для этого надо оказаться на месте вовремя. А это, сами понимаете, один шанс из ста.

? Он примерно вашего роста,? возразил Спенсер,? но не в такой хорошей форме. А находится поблизости вы могли бы все время.

? Вряд ли. Пьяницы? люди хитрые. Он обязательно дождется, когда меня не будет. Нет, в санитары я не гожусь.

? Я не говорю про санитара. Роджер Уэйд никогда бы этого не потерпел. Он просто талантливый человек, который сошел с рельсов и потерял самоконтроль. Слишком много денег заработал на этой халтуре для недоумков. Но для писателя единственное спасение? это писать. Если талант есть, он пробьется.

? Ладно, понял,? сказал я устало.? Будем считать, что он потрясающий парень. И чертовски опасный. У него есть страшная тайна, которую он пытается утопить в вине. Это дело не для меня, м-р Спенсер.

? Понятно.? Он взглянул на часы, озабоченно нахмурившись, отчего лицо его сразу съежилось и постарело.? Что ж, сделал все, что мог.

Он потянулся за своим толстым портфелем. Я посмотрел в сторону Золотой девушки. Она собиралась уходить. Седой официант, изогнувшись, подал ей счет. Она рассчиталась долларами и обворожительной улыбкой, отчего он расцвел, словно поздоровался за руку с самим господом богом. Она надела белые перчатки, и официант оттащил столик чуть не на середину зала, чтобы дать ей пройти.

Я бросил взгляд на Спенсера. Он хмуро уставился на пустой стакан. Портфель лежал у него на коленях.

? Слушайте,? сказал я.? Если уж так хотите, я съезжу, посмотрю на этого парня. Поговорю с его женой. Но думаю, что он меня вышвырнет из дому.

Спенсер не успел ответить, как чей-то голос произнес:

? Я так не думаю, м-р Марлоу. По-моему, наоборот, вы ему понравитесь.

Я поднял голову и встретился взглядом с васильковыми глазами. Она стояла возле нашей кабинки. Я поднялся и, не успев выбраться из-за стола, застрял у стены в неуклюжей позе.

? Не вставайте, пожалуйста,? сказала она голосом, изготовленным из материала, что идет на летние облака.? Я, конечно, должна перед вами извиниться, но мне было важно присмотреться к вам заранее. Меня зовут Эйлин Уэйд.

Спенсер сварливо заметил:

? Его наше предложение не интересует, Эйлин. Она ласково улыбнулась:

? По-моему, вы ошибаетесь.

Я пришел в себя. Сколько можно стоять на согнутых коленях с разинутым ртом? что я, примерная выпускница, что ли? Хотя посмотреть было на что. Вблизи от нее и вправду ноги подламывались.

? Я не говорил, что меня не интересует это дело, м-с Уэйд. Я сказал? может быть, не слишком внятно? что, по-моему, толку от меня не будет, а вреда я могу наделать чертову уйму. Это может оказаться жуткой ошибкой.

Она сделалась очень серьезной, улыбки как не бывало.

? Вы слишком поторопились с решением. Нельзя судить о людях по их поступкам. Если уж судить, то по характеру.

Я задумчиво кивнул. Вообще-то я как раз так и думал про Терри Леннокса. Судя по фактам, он был далеко не подарок? не считая фронтового подвига, если Менендес сказал правду? но факт? это еще не все. К нему невозможно было не питать симпатии. Много ли за целую жизнь вам встречается людей, о которых можно так сказать?

? А для этого человека надо узнать,? мягко добавила она.

? До свидания, м-р Марлоу. Если вдруг передумаете...? Она быстро открыла сумочку и протянула мне визитную карточку.? И спасибо за то, что пришли.

Она кивнула Спенсеру и пошла прочь. Я смотрел, как она шла через бар и дальше, по застекленному переходу в ресторан. Походка у нее была замечательная. Я увидел, как она свернула под арку, ведущую в вестибюль. Потом белая юбка последний раз мелькнула и скрылась за углом. Тогда я опустился на стул и припал к джину с апельсиновым соком.

Спенсер за мной наблюдал. В глазах у него было что-то жесткое.

? Неплохо сработано,? заметил я.? Но все-таки надо было на нее поглядывать, хоть изредка. Чтоб такая мечта целых двадцать минут сидела рядом, а вы ее не замечали...

? Да, это глупо.? Он попытался улыбнуться через силу. Ему явно не нравилось, как я на нее смотрел.? У людей странные представления о частных сыщиках. Как подумаешь, что вот заявится к тебе домой такой человек...

? Не думайте, что к вам домой заявится данный человек,? возразил я.? Или научитесь сочинять получше. Как можно поверить, будто кто-нибудь? даже в пьяном виде? мог сбросить такую прелесть с лестницы и переломать ей пять ребер?

Он залился краской. Крепче вцепился в портфель.

? Думаете, я солгал?

? Какая разница? Вы свое дело сделали. Да и сами, может быть, не совсем ровно дышите к этой даме. Он вскочил.

? Мне не нравится этот тон,? заявил он.? И все меньше нравитесь вы сами. Прошу вас, забудьте мое предложение. Надеюсь, этого хватит за заботы.

Он швырнул на стол двадцатку, затем добавил несколько долларовых бумажек для официанта. Постоял мгновение, глядя на меня сверху вниз. Глаза у него сверкали, лицо все еще пылало.? Я женат, у меня четверо детей,? выпалил он.

? Поздравляю.

У него булькнуло в горле, он повернулся и пошел прочь. Шагал довольно быстро. Я посмотрел ему вслед, потом отвел глаза. Допил свой джин, достал пачку, вытряс сигарету, взял в зубы и прикурил. Подошел старик-официант, взглянул на деньги.

? Еще что-нибудь желаете, сэр?

? Нет. Это все вам.

Он медленно пересчитал их.

? Здесь бумажка в двадцать долларов, сэр. Джентльмен ошибся.

? Он грамотный. Говорю, это все вам.

? Тогда спасибо большое. Вы вполне уверены, сэр?..

? Вполне.

Он кивнул и затрусил прочь с озадаченным видом. Бар заполнялся. Мимо проплыла парочка изящных полудевственниц, помахивая знакомым направо и налево. Оказалось, что они знакомы с двумя ловкачами в дальней кабинке. В воздухе запорхали возгласы? Привет, милый? и ярко-красные ногти,

Я хмуро выкурил полсигареты и встал. Повернулся, чтобы забрать сигареты со стола, и что-то резко ткнуло меня сзади. Только этого мне не хватало. Я круто развернулся? передо мной красовался крепенький обаяшка в шикарном костюмчике. Рука этого любимца общества была простерта вперед, он сиял улыбкой два на шесть дюймов, словно удачно что-то продал.

Я ухватился за простертую руку и крутанул его как следует.

? Чего толкаешься? здесь тесно для твоей широкой натуры?

Он выдернул руку и ощетинился.

? Не лезь, фраер. А то ведь можно и зубы расшатать.

? Ха-ха,? ответил я.? Можно, да не тебе. Тоже мне, чемпион по боксу.

Он сжал мясистый кулак.

? Побереги маникюр, киска,? посоветовал я. Он взял себя в руки.

? Пошел ты, остряк-самоучка,? огрызнулся он.? Поболтаем в другой раз, когда у меня голова не так будет забита.

? Чем, трухой?

? Пошел отсюда,? оскалился он.? А то новую челюсть придется вставлять. Я ухмыльнулся.

? Перезвони, старик, когда исправишь диалог. Он сразу перестал злиться и захохотал.

? Ты что, из кино, парень?

? Ara, прямо с ночного сеанса.

? Небось, от полиции там прятался,? заметил он и отошел, посмеиваясь.

Все это было жутко глупо, но помогло разрядиться. Я вышел в вестибюль гостиницы и остановился у двери, надеть темные очки. Только в машине я вспомнил про визитиую карточку, которую дала мне Эйлин Уэйд. На ней адрес и телефон. ? Миссис Роджер Стириз Уэйд, улица Беспечной Долины, дом 1247. Тел. Беспечная Долина 5-6324?.

Про Беспечную Долину я был наслышан; знал, что раньше у въезда в нее были ворота с охраной, имелась своя полиция, и казино на озере, и пятидесятидолларовые девочки для развлечений. Когда казино закрыли, там установилась власть тихих денег. Тихие деньги превратили это местечко в мечту домовладельца. Озеро принадлежало местному клубу, и если вас в него не принимали, можно было не мечтать о забавах на воде. Это был по-настоящему закрытый район? не просто дорогой, а только для избранных.

Я бы оказался в Беспечной Долине так же к месту, как луковица в мороженом. Попозже днем мне позвонил Говард Спенсер. Злость у него прошла, он извинился, признал, что не совсем правильно вел себя, и спросил, не передумал ли я.

? Я подъеду, если он сам меня попросит. Только так.

? Понятно. Но, может быть, за дополнительное вознаграждение...

? Слушайте, м-р Спенсер,? нетерпеливо перебил его я, судьбу не подкупишь. Если м-с Уэйд его боится, пусть уезжает. Это ее проблема. Никто не в силах двадцать четыре часа в сутки охранять ее от собственного мужа. Такой охраны нет на свете. Но вам ведь и этого мало. Вы еще хотите узнать, как, когда и от чего этот парень свихнулся, а потом еще привести его в порядок? чтобы он хотя бы книгу успел дописать. Но уж это зависит только от него. Если и вправду захочет кончить эту проклятую книгу, сам завяжет со спиртным. Слишком много, черт побери, вы требуете.

? Все это? одна и та же проблема,? возразил он.? Но я, кажется, понял. Слишком тонкое это для вас дело, не в вашем духе. Что ж, до свидания. Сегодня вечером я улетаю в Нью-Йорк.

? Мягкой вам посадки.

Он поблагодарил и повесил трубку, Я забыл сказать, что отдал его двадцатку официанту. Хотел было перезвонить, но решил, что довольно с него и этого.

Закрыв контору, я собрался к Виктору, выпить? лимонную корочку?, как просил Терри в своем письме. Но тут же передумал. Настроение было не то. Вместо этого я поехал в ресторан Лоури, заказал мартини, баранину на ребрышках и йоркширский пудинг.

Вернувшись домой, я включил телевизор и стал смотреть бокс. Оказалось неинтересно? танцоры какие-то, им не на ринг, а в балет. Только и делали, что молотили воздух, приплясывая и ныряя в сторону, чтобы партнер потерял равновесие. А уж били? задремавшую старушку не разбудишь таким ударом. Толпа негодующе завывала, судья хлопал в ладоши, пытаясь их расшевелить, но они все раскачивались, переминались и посылали длинные левые хуки в воздух. Я переключился на другую программу и стал смотреть детектив. Действие происходило в платяном шкафу, лица на экране были усталые, знакомые донельзя и некрасивые. Диалог был хуже некуда. Сыщику для смеху дали цветного слугу. Это было лишнее? над ним самим можно было обхохотаться. А от рекламы в промежутках стошнило бы и козла, вскормленного на колючей проволоке и битых пивных бутылках.

Все это я выключил и закурил длинную, туго набитую сигарету с ментолом. Она оказалась милостива к моему горлу. Табак был хороший. Я забыл посмотреть, какой марки. Когда я совсем собрался на боковую, позвонил сержант Грин из отдела по расследованию убийств.

? Решил, что надо вам сообщить? пару дней назад вашего друга Леннокса похоронили в том мексиканском городке, где он умер. Туда ездил адвокат их семьи и все устроил. На этот раз вам здорово повезло, Марлоу. Когда в следующий раз приятель попросит помочь ему удрать за границу, не соглашайтесь.

? Сколько в нем было дырок от пуль?

? Чего-чего? ? Рявкнув это, он умолк. Потом сказал, тщательно подбирая слова: ? Одна, сколько же. Обычно и одной хватает, чтобы голову размозжить. Адвокат привез отпечатки пальцев и все, что было у него в карманах. Еще что-нибудь вас интересует?

? Да, но этого вы не знаете. Интересует, кто убил жену Леннокса.

? Да вы что, разве Гренц не сказал, что Леннокс оставил признание? Это же было в газетах. Или вы газет не читаете?

? Спасибо, что позвонили, сержант. От души вам благодарен.

? Слушайте, Марлоу,? проскрежетал он.? Если не выбросите это из головы, хлопот не оберетесь. Дело окончено, убрано и пересыпано нафталином. Вам еще чертовски повезло. У нас в штате за сообщничество можно пять лет схватить. И вот еще что. Я на этой работенке давно и усвоил крепко: не всегда тебя сажают за то, что ты сделал. Важно, какой вид этому сумеют придать на суде. Спокойной ночи.

Он бросил трубку. Я положил ее на рычаг, размышляя о том, что честный полисмен, когда у него совесть нечиста, старается тебя запугать. И нечестный тоже. Почти все так себя ведут, в том числе и я.

На следующее утро в дверь позвонили, когда я смахивал тальк с уха. Открыв дверь, я уперся взглядом прямо в сине-лиловые глаза. На этот раз она была в коричневом костюме, с шарфом цвета стручкового перца, без шляпки и без серег. Она показалась мне немного бледной, но непохоже было, чтобы ее опять сталкивали с лестницы. Она нерешительно улыбалась.

? Простите, что беспокою вас дома, м-р Марлоу. Вы, наверное, еще даже не завтракали. Но очень не хотелось ехать к вам в контору, а обсуждать по телефону личные дела я ненавижу.

? Понимаю. Входите, м-с Уэйд. Кофе выпьете?

Она вошла в гостиную и села на диван, смотря прямо перед собой. Ноги плотно сдвинула, сумку положила на колени. Держась довольно чопорно. Я открыл окна, поднял жалюзи и убрал с журнального столика грязную пепельницу.

? Спасибо. Кофе черный, пожалуйста. Без сахара.

Я пошел в кухню и положил на зеленый металлический поднос бумажную салфетку. Она смотрелась не лучше, чем целлулоидный воротничок. Я ее скомкал и достал нечто вроде полотенца с бахромой, которое входит в набор с треугольными салфеточками. Набор этот мне достался как приложение к меблировке. Я нашел две кофейные чашки с розочками, налил их и принес поднос в комнату. Она отпила глоток.

? Очень вкусно,? сказала она.? Вы хорошо готовите кофе.

? Последний раз я пил кофе с гостями прямо перед тюрьмой,? заметил я.? Вы, наверное, знаете, что я был в клоповнике, м-с Уэйд.

Она кивнула.

? Конечно. Они ведь заподозрили, что вы помогли ему бежать?

? Не знаю, мне не сказали. Мой номер телефона нашли у него дома в блокноте. Они задавали вопросы, а я не отвечал? мне не понравилось, как их задавали. Но вам это вряд ли интересно.

Она осторожно поставила чашку, откинулась назад и улыбнулась. Я предложил ей сигарету.

? Спасибо, я не курю. Почему же, мне интересно. Один наш сосед был знаком с Ленноксами. Наверное, Леннокс сошел с ума. По рассказам, на него все это не похоже.

Я набил трубку и закурил.

? Думаю, да,? ответил я.? Наверное, спятил. Его на войне тяжело ранили. Но теперь он умер, все кончено. Вы ведь не о нем пришли говорить.

Она медленно покачала головой.

? Он был вашим другом, м-р Марлоу. У вас, конечно, есть о нем четкое мнение. А вы, по-моему, человек очень убежденный.

Размяв табак в трубке, я снова поднес к ней спичку. Я не торопился и не сводил глаз со своей гостьи.

? Послушайте, м-с Уэйд,? сказал я наконец.? Мое мнение ничего не значит. Такое случается каждый день. Самые неподходящие люди совершают самые невероятные преступления. Симпатичные старушки подсыпают яду целой семье. Чистенькие мальчики грабят и стреляют. Банковские служащие, беспорочно прослужив двадцать лет, оказываются ворами. А известные, удачливые и на вид благополучные писатели напиваются и их жены попадают в больницу. Мы чертовски мало знаем, что делается в душе даже у наших лучших друзей.

Я думал, что она вспылит, но она только поджала губы и прищурилась.

? Зря Говард Спенсер вам сказал,? заметила она.? Я сама виновата. Надо было держаться от Роджера подальше. Теперь-то я знаю, что если человек пьет, его ни за что нельзя останавливать. Вам, наверное, это хорошо известно.

? Словами его, конечно, не остановишь,? согласился я.? Иногда, если повезет и если хватит силенок, можно помешать ему искалечить себя и других. Но это, если повезет.

Она спокойно потянулась за чашкой. Руки у нее были такие же красивые, как она вся. Ногти прекрасной формы, отполированы и покрыты очень светлым лаком.

? Говард сказал вам, что на этот раз не виделся с моим мужем?

? Ara.

Допив кофе, она аккуратно поставила чашку на поднос. Повертела в руках ложечку. Потом продолжила, не глядя на меня:

? Но он не сказал вам, почему? он сам этого не знал. Я очень хорошо отношусь к Говарду, но он типичный начальник, хочет всем руководить. Считает себя хозяином.

Я молча ждал. Снова наступила пауза. Она быстро взглянула на меня и сразу отвела глаза. Очень тихо произнесла:

? Моего мужа нет дома уже три дня. Не знаю, где он, Я пришла попросить, чтобы вы нашли его и привезли домой. Конечно, такое бывало и раньше. Однажды он доехал на машине до самого Портленда, там в гостинице ему стало плохо, и без врача он не мог протрезвиться. Чудо, что он вообще туда добрался. В тот раз он три дня ничего не ел. А в другой раз оказался в Лонг Биче, в турецких банях. А в последний раз? в каком-то частном и, по-моему, подозрительном санатории. Это было почти три недели назад. Он не сказал мне, что это за место и как оно называется? просто объяснил, что прошел там курс лечения и поправился. Но вернулся без сил и смертельно бледный. Я мельком видела человека, который привез его домой. Высокий, молодой, одет в какой-то изысканный ковбойский костюм? такие носят только на сцене или в цветном фильме. Он высадил Роджера возле дома, сразу дал задний ход и уехал.

? Есть такие, что прикидываются ковбоями,? заметил я.? Все свои заработки до последнего цента тратят на эти наряды. Женщины по ним с ума сходят. А они этим пользуются.

Она открыла сумку, и достала сложенный листок.

? Я привезла вам чек на пятьсот долларов, м-р Марлоу. Возьмете его в задаток?

Она положила сложенный чек на стол. Я взглянул на него, но не притронулся.

? Зачем? ? спросил я.? Вы говорите, что его нет уже три дня. Почему вы думаете, что он не вернется сам, как раньше? Что особенного случилось на этот раз?

? Он больше не выдержит, м-р Марлоу. Это его убьет. Промежутки между запоями стали короче. Я очень волнуюсь. Не просто волнуюсь, а боюсь. Мы женаты пять лет. Роджер всегда любил выпить, но не был алкоголиком. Что-то здесь не чисто. Я хочу, чтобы его нашли. Сегодня ночью я спала всего час.

? Как по-вашему? почему он пьет?

Лиловые глаза смотрели на меня в упор. Сейчас она казалась хрупкой, но отнюдь не беспомощной. Прикусив нижнюю губу, она покачала головой.

? Может быть, из-за меня,? наконец выдохнула она почти шепотом.? Разве не бывает, что мужчина разлюбил жену?

? Я в психологии дилетант, м-с Уэйд. Сыщику приходится быть всем понемножку. Я бы сказал, что он, скорее, разлюбил свою писанину.

? Вполне возможно,? ответила она спокойно.? Наверно, со всеми писателями это случается. Он, кажется, действительно не может закончить книгу. Но ведь он пишет не для того, чтобы наскрести на квартплату. По-моему, причина не в этом.

? А какой он трезвый? Она улыбнулась.

? Ну, тут я вряд ли объективна. По-моему, очень хороший.

? А когда пьян?

? Ужасный. Злой, умный и жестокий. Считает себя остряком, а на самом деле просто неприятен.

? Вы забыли сказать? и агрессивен. Она вскинула рыжеватые брови.

? Это было только раз, м-р Марлоу. И слишком уж это раздули. Я бы не стала говорить Говарду Спенсеру. Роджер сам ему рассказал.

Я встал и покружил по комнате. День обещал быть жарким. Уже и сейчас было жарко. Я опустил жалюзи на том окне, куда било солнце. Потом выложил ей все напрямик.

? Вчера я посмотрел статью о нем в справочнике? Кто есть кто?. Ему сорок два года, женат до вас не был, детей нет. Родители из Новой Англии, учился в Эндовере и Пристоне. Был на войне, послужной список хороший. Написал двадцать толстых исторических романов, где полно секса и драк на шпагах, и все они, черт бы их побрал,? бестселлеры. Заработал он, видно, на них прилично. Если бы он разлюбил жену, то, скорее всего, так бы и сказал и подал на развод. Если он спутался с другой женщиной, вы, вероятно, об этом узнали бы, и, уж во всяком случае, он не стал бы напиваться по этому поводу. Если вы поженились пять лет назад, значит, тогда ему было тридцать семь. Думаю, что он уже кое-что знал про женщин. Конечно, не все, потому что всего не знает никто.

Я замолчал, взглянул на нее, а она мне улыбнулась. Значит, не обиделась, Я продолжал.

? Говард Спенсер намекнул? почему, понятия не имею, что с Роджером Уэйдом что-то случилось в прошлом, задолго до вашей женитьбы, а теперь это всплыло и ударило по нему всерьез. Спенсер говорил о шантаже. Вы ничего об этом не знаете?

Она медленно покачала головой.

? Если вы спрашиваете, знала ли я, что Роджер платит кому-то большие деньги,? не знала и знать не могла. Я в его денежные дела не вмешиваюсь. Он мог бы выплатить большую сумму без моего ведома.

? Ладно, я с м-ром Уэйдом не знаком и не могу представить, как бы он реагировал, если бы к нему явился вымогатель. Если он вспыльчив, то и шею ему мог бы сломать. Если бы такая тайна могла повредить его работе, или положению в обществе, или? предположим худшее, привлечь к нему интерес блюстителей закона? что ж, может быть, он и стал бы платить, хотя бы поначалу. Но все это ничего нам не дает. Вы хотите, чтобы он нашелся, вы волнуетесь, страшно волнуетесь. Но где же мне его искать? Ваши деньги мне не нужны, м-с Уйэд. Пока что, во всяком случае.

Она снова полезла в сумочку и извлекла пару страничек желтого цвета. Похоже было, что их печатали под копирку, одна была скомкана. Она расправила их и вручила мне.

? Одну я нашла у него на письменном столе,? пояснила она.? Очень поздно ночью? вернее, очень рано утром. Я знала, что он запил и наверх не поднимался. Часа в два ночи я спустилась посмотреть, что с ним, не лежит ли он без чувств на полу, ну и вообще... Его не было. Вторая страница валялась в корзине для бумаг, вернее, висела, зацепившись за край.

Я взглянул на первый, нескомканный листок. На нем было всего несколько машинописных строк. Они гласили: ? Не хочется любить самого себя, а больше любить некого. Подпись: Роджер (Ф. Скотт Фитцджеральд) Уэйд. Р. S. Вот почему я так и не закончил? Последнего магната?.

? Понимаете, о чем тут речь, м-с Уэйд?

? Это он просто разыгрывал роль. Он большой поклонник Скотта Фитцджеральда. Всегда говорил, что Фитцджеральд? лучший в мире писатель-пьяница, а Кольридж? лучший поэт-наркоман. Обратите внимание, как напечатано, м-р Марлоу. Четко, ровно, без помарок.

? Обратил. Обычно люди в пьяном виде собственного имени не могут написать.? Я развернул скомканный листок. Тоже машинопись и тоже без ошибок. Здесь было написано: ? Вы мне не нравитесь, доктор В. Но сейчас вы самый нужный мне человек?.

Пока я разглядывал текст, она сказала:

? Понятия не имею, кто такой доктор В. У нас нет знакомых врачей с фамилией на? В?. Наверное, это тот, у кого Роджер лечился в последний раз.

? Когда ковбойчик привез его домой? И ваш муж ничего не упоминал? ни имен, ни названий? Она покачала головой.

? Ничего. Я уже смотрела по справочнику. Там десятки врачей на эту букву. И вообще, это может быть не фамилия, а имя.

? А может, он даже и не врач,? заметил я.? Тогда вашему мужу понадобились бы наличные. Обычно врач берет чеки, шарлатан? никогда. Чек может оказаться уликой. И заламывают эти ребята будь здоров. Лечение на полном пансионе у них дома обходится в приличную сумму. Не говоря уж об иголочках.

Она удивилась.

? Иголочках?

? Все эти подозрительные типы держат своих пациентов на наркотиках. Так легче с ними управляться. Сбивают их с копыт часов на десять-двенадцать, потом они приходят в себя и уже не буянят. Но если применять наркотики без лицензии, можно попасть на полный пансион к дяде Сэму. Так что приходится брать подороже.

? Понимаю. У Роджера могло быть с собой несколько сот долларов. Он всегда держит деньги в письменном столе. Не знаю зачем. Просто причуда. Сейчас там денег нет.

? Ладно,? сказал я.? Попробую найти этого доктора В. Не знаю уж как, но постараюсь. Заберите свой чек, м-с Уэйд.

? Но почему? Разве вам не...

? Спасибо, это потом. И я бы предпочел получить его от м-ра Уэйда. Ему это все вряд ли понравятся.

? Но если он болен и беспомощен...

? Мог бы сам обратиться к своему врачу или вас попросить. Он этого не сделал? значит, не хотел.

Она убрала чек в сумочку и встала. Вид у нее был очень подавленный.

? Наш врач отказался его лечить,? грустно призналась она.

? Врачей сотни, м-с Уэйд. Любой согласился бы помочь ему хотя бы раз. Многие стали бы лечить и подольше. В медицине сейчас конкуренция будь здоров.

? Понимаю. Конечно, вы правы.? Она медленно направилась к двери, я за ней. Открыл ей дверь.

? Вы ведь и сами могли вызвать врача. Почему вы этого не сделали?

Она обернулась ко мне. Глаза у нее блестели. Может, от слез? Да, хороша она была? ничего не скажешь.

? Потому, что я люблю мужа, м-р Марлоу. На все готова, чтобы ему помочь. Но я ведь знаю, что он за человек. Если бы каждый раз, как он выпьет лишнее, я вызывала врача, у меня уже не было бы мужа. Нельзя обращаться со взрослым мужчиной как с простудившимся ребенком.

? Можно, если он пьяница. Даже нужно.

Она стояла совсем близко. Я чувствовал запах ее духов. А может, мне это показалось. Она духами не обливалась с ног до головы. Возможно, это просто был летний аромат.

? А что, если у него в прошлом и правда было что-то постыдное? ? произнесла она, извлекая из себя слово за словом, как будто они горчили на вкус.? Даже преступление. Мне-то это безразлично. Но я не хочу, чтобы это обнаружилось при моей помощи.

? А когда Говард Спенсер нанимает для этого меня? тогда, значит, все в порядке?

Она очень медленно улыбнулась.

? Думаете, я верила, что вы примете предложение Говарда, вы, человек, который сел в тюрьму, чтобы не предавать друга?

? За рекламу спасибо, только сел я не поэтому. Помолчав, она кивнула, попрощалась и пошла вниз по лестнице. Я смотрел, как она открывает дверцу машины,? это был обтекаемый? ягуар?, серый, на вид совсем новенький. Доехав до конца улицы, она развернулась на кругу. Спускаясь с холма, помахала мне. Мелькнула перчатка, машина нырнула за угол и исчезла.

Прямо перед домом рос куст красного олеандра. В нем послышалась возня и тревожный писк птенца-пересмешника. Я разглядел его на верхней ветке? вцепился в нее, хлопая крыльями, словно не мог удержать равновесия. С кипариса за домом раздалось резкое предупреждающее чириканье. Писк сразу умолк, толстый птенец притих.

Я вошел в дом и закрыл дверь, чтобы он мог продолжить свой урок. Птицам тоже надо учиться.

Будь ты хоть семи пядей во лбу, для начала поисков надо что-то иметь: имя, адрес, район, что-то из прошлого или настоящего? какую-то точку отсчета. У меня был всего лишь желтый скомканный листок со словами: ? Вы мне не нравитесь, доктор В. Но сейчас вы самый нужный мне человек?. При такой наводке цель должна была быть не меньше по размеру, чем Тихий океан. Можно было потратить месяц, изучая списки доброго десятка медицинских ассоциаций округа, и прийти к большому круглому нулю. У нас в городе шарлатаны плодятся быстрее морских свинок. На сто миль вокруг муниципалитета протянулись восемь округов, и в каждом городке каждого округа есть врачи. Одни настоящие, другие имеют лицензии на то, чтобы удалять мозоли или прыгать у вас на позвоночнике. Среди настоящих врачей есть преуспевающие, а есть и бедные, часть соблюдает врачебную этику, а часть не может себе позволить этой роскоши. Пациент с приличным доходом, в начальной стадии белой горячки, мог оказаться просто подарком для какого-нибудь старикана, прогоревшего на приписывании витаминов и антибиотиков. Но для начала нужна была хоть малейшая зацепка. У меня ее не было, у Эйлин Уэйд? тоже, или она о ней не догадывалась. Даже если бы я нашел подходящего человека с тем самым инициалом, не исключено, что это просто миф, сотворенный Роджером Уэйдом. Он мог выдумать эту букву? В?, накачавшись спиртным. Скотта Фитцджеральда мог приплести просто так, на прощание.

В такой ситуации глупый человек идет за помощью к умному. Вот и я позвонил одному знакомому из организации Карне. Это шикарное агентство в Беверли Хиллз, которое специализируется на защите интересов транспортного бизнеса и защищает их всеми способами, вплоть до балансирования на грани закона. Знакомого звали Джордж Питерс, и он сказал, что уделит мне десять минут, если я приеду прямо сейчас.

Агенство занимало половину второго этажа в одном из этих нежно-розовых четырехэтажных зданий, где двери лифта вам открывает фотоэлемент, где тихие и прохладные коридоры, места на автостоянках помечены фамилиями начальников, а у аптекаря в вестибюле вывихнута кисть от того, что он без конца насыпает во флакончики таблетки снотворного.

Входная дверь была темно-серая, а на ней металлические буквы, четкие и острые, словно новенький нож: ? Организация Карне. Президент Джеральд К, Карне?. Ниже, буквами поменьше: ? Вход?. Все это напоминало крупный трест.

Приемная была маленькая и уродливая, но уродство рассчитанное и дорогое. Мебель ярко-красная и темно-зеленая, стены тускло-зеленые, а картинки на них? в зеленых рамах на три тона темнее. Картинки изображали парней в красных фраках, верхом на здоровенных лошадях, которые так и рвались перемахнуть через высокие изгороди. Висели здесь и два зеркала без рам, окрашенные в очень нежный, но достаточно омерзительный розовый цвет. Журналы на полированном столике были самые свежие, каждый номер в прозрачной пластиковой обложке. Декоратор, который обставлял эту комнату, цветобоязнью явно не страдал. Сам он, вероятно, носил алую рубашку, лиловые штаны, полосатые ботинки и пурпурные подштанники, на которых оранжевым были вышиты его инициалы.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒