Джей Белл 4 страница

Джейсон вспомнил, как одна из их драм в кукольном домике закончилась четверным убийством.

– Странность это хорошо.

– Да, но она не показывает эту сторону, когда мама и папа рядом. Кэрри все еще борется с этим, но пока ей это не удаётся. Питер тоже встал в очередь. Его усыновили, но он всё равно позволяет моей маме диктовать ему, что носить. Ты об этом думал?

– Нет.

– Питер знает, как играть в игру. Я не понимаю, почему он по-прежнему терпеть меня не может, но плевать. Так что, полагаю, я пытаюсь сказать, что ты тоже можешь жить моей жизнью. В смысле, если хочешь. – Цезарь послал ему улыбку. – Я готов поделиться.

Джейсон покачал головой.

– Я по-прежнему говорю, что ты избалован.

– Говорит парень, который вытянул из меня бесплатную еду и кино.

Джейсон рассмеялся. – Ну, ты сам сказал, что готов поделиться. Эй, который час? Разве фильм не скоро начнётся?

– Нет телефона, нет часов. Всё равно, давай пойдём туда. – Цезарь встал, беря их подносы. – Ты не съешь своё печенье с предсказанием?

– Нет, – сказал Джейсон. – Терпеть их не могу.

* * *

– В этом не было ничего смешного! – жаловался Цезарь, пока они заезжали на подъездную дорожку.

– Они сделали мозги из папье-маше и спрятали внутри взрывчатку, – с усмешкой произнёс Джейсон. – В этом даже не было смысла. Зомби должны были унюхать, что мозги поддельные.

– Ну, поэтому они спрятали их в манекены из магазина. – Цезарь вздрогнул и припарковал машину. – Определённо не смешной фильм.

Но Цезарь много смеялся. Они оба смеялись, по большей части во время плохой игры или язвительных комментариев, которые Джейсон продолжал добавлять в конце диалогов. Мало кто ходил на фильмы ужасов в воскресенье днём, так что кинотеатр был по большей части пустым. Они хорошо провели время, даже если Цезарь напрягался, когда на экране появлялся зомби.

– Кстати о монстрах, – сказал Цезарь. Он достал свой телефон с заднего сидения и включил его. – Двадцать шесть текстовых сообщений, два голосовых.

– Должно быть, приятно быть таким популярным.

– Они все от одного и того же человека.

– Оу. – Джейсон подумал о тёмных волосах-пружинках. – Стеф?

Цезарь моментально оторвал взгляд от телефона, посмотрев на парня, прежде чем ответить.

– Да. С ней в последнее время всё какое-то сумасшедшее.

Джейсон сглотнул.

– Сумасшедше горячее или сумасшедше сумасшедшее?

– Сумасшедше сумасшедшее. Мы с ней несколько лет то встречаемся, то расстаёмся. Никогда ничего не выходит, так что мы решили быть лучшими-друзьями-с-преимуществами. Понимаешь, о чём я?

Джейсон молча кивнул.

– Теперь она даже больше ко мне не цепляется. Случайные отношения были её идеей, но я думаю, она всё равно принимает это серьёзно.

– Но технически она не твоя девушка?

Цезарь покачал головой, снова отвлёкшись на телефон. Джейсон наблюдал, как янтарные глаза метались по экрану, нахмурившись при виде того, что там было изображено. Джейсону хотелось схватить телефон и выбросить в окно, чтобы он не рушил день, который они проводили вместе. Наконец, Цезарь вздохнул, убрал телефон в карман и открыл дверь машины.

– Идём. Уже почти ужин.

– Я всё ещё сытый после ланча.

– Да, я тоже, но мы всё равно должны показаться на глаза. – Цезарь направился к входной двери. – Я не смогу сегодня спать, – простонал он. – Я приду к тебе в комнату, если мне приснится кошмар.

Джейсон улыбнулся этой мысли.

– Тебе не о чем переживать. Я защищу тебя от любого вторжения зомби.

– Они за километр услышат, как ты идёшь. Я не хотел ничего говорить, но что с обувью?

Джейсон покраснел. Он весь день скрипел по торговому центру. Каждый до единого шаг служил шумным напоминанием о глупых кроссовках.

– Эй, я упорно их зарабатывал. Это моя награда за дела. Я хотел лаймово-зеленые " Конверсы", но... эм...

– Моя мама, – произнёс Цезарь, качая головой. – Может, ты попробуй смазать их маслом или ещё чем-нибудь.

– В смысле растительным маслом? Я отнесу их в " Бургер Кинг" и попрошу опустить в глубокую фритюрницу.

Цезарь хохотал, пока они заходили в дом, что и могло привлечь внимание миссис Хаббард. Она встретила их в гостиной, с расширенными от шока глазами. Мистер Хаббард стоял прямо за ней.

– Где ты был? – спросила она, обращаясь конкретно к Джейсону.

– Мы просто ходили...

– Ты сказал, что будешь здесь, – перебила миссис Хаббард. – Мы вернулись домой из церкви и обнаружили дом пустым. Только представь, что мы тогда почувствовали.

– Расслабься, – сказал Цезарь, кладя руку на плечо Джейсона. – Он гулял со мной. Я проводил время со своим новым младшим братом.

– Я тебе не брат, – огрызнулся Джейсон, прежде чем смог сдержаться. Он ненавидел эту мысль. Цезарь не был семьёй. Не был связан с ним кровно.

– О-кей, – с усмешкой отозвался Цезарь. – Очевидно, нам всё ещё нужно налаживать связь.

Мистер Хаббард проигнорировал его.

– Джейсон, ты и, правда, сказал, что будешь здесь.

– Простите, – удалось выговорить ему. – Я не думал, что это будет проблемой.

– Что ж... – Мистер Хаббард посмотрел на жену, которая сжала губы вместе и покачала головой.

Что они хотели, чтобы он сделал, упал на колени и умолял? Джейсон хотел сказать им, куда они могут засунуть это желание, может, сбить лампу с дурацкого стола, просто чтобы посмотреть, как они вздрагивают от страха. Но краем глаза он заметил беспокойство на лице Цезаря, почувствовал, как рука сжалась на его плече крепче

– Мне было скучно, и я попросил его пойти со мной, – сказал Цезарь. – Вы, ребята, всегда хотите, чтобы я проводил больше времени с семьёй.

Миссис Хаббард переключила внимание на своего сына, сжав губы.

– В следующий раз оставь записку, – сказала она. – Идём. Можете помочь мне накрыть на стол.

Джейсон был уверен, что последняя просьба относится только к нему, но Цезарь оставался с ним всё время до подачи ужина. Вскоре после того, как все сели, зазвонил телефон Цезаря, и переписка началась заново. На этот раз Цезарь время от времени поднимал глаза, его взгляд метался в сторону Джейсона, будто чтобы убедиться, что всё в порядке. Только когда ужин закончился, он исчез наверху.

Джейсон, начиная ненавидеть своих новых опекунов, всё равно помог убрать со стола и помыть посуду. Вместе с ними он сидел в гостиной и смотрел телевизор, просто чтобы показать, что может быть частью стада. Впервые за много лет он не хотел потерять приемную семью. Джейсон тоже смеялся над дурацким сериалом, понимая, что если хочет больше таких дней, как сегодня, ему придется приложить больше усилий, чтобы стать Хаббардом.

* * *

Сны Джейсона были наполнены ослепляющим солнечным светом. Вдали эхом раздавался детский смех, звучал женский голос. Когда он снова вернулся в реальный мир, он обнаружил обратное. В комнате было темно, беззаботный смех сменился хриплым шёпотом.

– Эй!

Лицо Джейсона исказилось, и он сделал резкий вдох, который казался первым. Когда он повернулся, у него перехватило дыхание. Цезарь сидел на краю его кровати, белой банданы теперь не было, и его волосы были взъерошены. Это было не всё. Толстовка и футболка тоже исчезли. Уличные фонари снаружи освещали волосы на груди, тёмные соски и изгиб грудных мышц. В Джейсоне голодным зверем пробудилось желание, но он сдержал его и поднял взгляд на тропические глаза.

– Мне приснился кошмар, – прошептал Цезарь. – Я говорил тебе, что фильм плохая идея!

– Ладно, – сказал Джейсон, пытаясь понять, что делать. Он приподнялся на локтях. – Разве ты не должен будить свою маму для этого?

– Мне просто нужна компания, пока адреналин не пройдёт. Ты знаешь, каково это.

Джейсон зевнул.

– Мне однажды приснился сон про слона на пляже, – сказал он. – Испугался до чёртиков. Понятия не имею, почему.

– Адреналин, – повторил Цезарь. – Пойдём потусуемся в моей комнате?

Джейсон почувствовал знакомую смесь волнения и страха.

– Ладно.

Цезарь встал, подождал, пока он слезет с кровати. Джейсон произвёл несколько быстрых расчётов в голове, чтобы уменьшить набухание между ног, прежде чем встал. Он стратегически держался спиной к Цезарю, пока надевал джинсы, чтобы не быть просто в майке и пижамных штанах.

– Эй, возьми свою гитару!

– А? Это разбудит дом.

Цезарь ждал у двери.

– Так играй тихо!

Джейсон захватил инструмент из шкафа и пошёл за Цезарем по коридору, где было ещё темнее, но он всё равно видел линии сильной шеи парня, выступающие лопатки, узкую талию. У Цезаря была хорошая фигура. Не футболист, во всех смыслах. Он не был бугаем, но и не был тощим. Где-то посередине, как и сам Джейсон, только с настоящими мускулами.

Когда дверь в комнату Цезарь открылась, коридор заполнился светом. Джейсон заметил угольно-черные боксеры Цезаря, щурясь от яркости, но вскоре его внимание переключилось на саму комнату. Он понимал, почему Цезарь считал его комнату пустой, потому что эта разрывалась от проявлений личности. Посередине стояла огромная двуспальная кровать, коричневое одеяло и плед были спутаны, но даже её масса не монополизировала место в комнате, которая казалась еще больше, благодаря сводчатому потолку. В одном углу висел жёлтый флаг с чёрным двуглавым орлом. Стены украшали постеры, несколько с девушками, несколько с тематикой хип-хопа и один с Джимми Хендриксом, который скорее был связан с тем, что он курил, чем с его музыкой. В дальнем конце комнаты стоял двухместный диван, испачканный слишком большим количеством перекусов, возможно, во время игры в приставку, которая стояла на полу перед широкоэкранным телевизором. Рядом с этим дверь открывала вид на зеркало в ванной.

– Господи! – воскликнул Джейсон, забывая про шёпот. – Ты действительно здесь прозябаешь, да? Неудивительно, что ты постоянно приходишь ко мне в комнату.

– Да, это полная свалка, – сказал Цезарь, стоя у двери, которую только что закрыл. Он даже не потрудился прошептать: – Как я уже сказал, тебе всегда здесь рады.

Джейсон обернулся ещё раз, замечая журналы с машинами на прикроватной тумбочке, двухстороннюю подушку на кровати, с которой Цезарь, возможно, обнимался, и одежду, которая была на нём в этот день, сваленную на ковре. Инстинктивно Джейсону хотелось сесть на кровать, так как у большинства людей не было дивана в спальне, но вместо этого он просто стоял на месте, держа свою гитару.

– Что это за флаг? – спросил Джейсон, кивая в угол.

– А, это флаг Священной Римской Империи. Знаешь... Цезарь? Римская Империя? Подарок от отца, или напоминание о том, что я должен унаследовать. Дело в том, что в дни Юлия Цезаря не существовало флагов. Они использовали эталоны, например, золотого орла на верхушке кола, который понесут в битве. Ну упоминая о том, что императоры Священной Римской Империи не звались Цезарями.

Джейсон ошеломлённо уставился на него.

– Ты действительно любишь историю, да?

– Говорил же тебе, я надрываю зад с учёбой. И нет, я не люблю историю.

Цезарь плюхнулся на кровать. Приподнялся на локтях, а его голые ноги свисали с края. Джейсон отвёл глаза.

– Полагаю, когда тебя зовут как-то так, – произнёс он, – ты обращаешь на это больше внимания.

– Наверное, поэтому тебе нравятся те ужасные фильмы про пятницу тринадцатое.

Джейсон усмехнулся.

– Хочешь сказать, моя мама назвала меня в честь убийцы?

– Нет. Эй...

Джейсон был вынужден посмотреть назад. Цезарь отодвинулся дальше на кровать, прислонившись спиной к изголовью, и похлопал по месту рядом с собой. Джейсон, у которого сжалось горло, поставил свою гитару у стены. Забравшись на кровать, он убедился, чтобы между ним оставалась дистанция.

– Я думал о твоей маме, – сказал Цезарь. – Сколько тебе было лет, когда всё это произошло?

– Семь, – ответил Джейсон.

– Это почти девять лет назад. Многое может измениться. Может, она больше не с тем парнем, знаешь? Когда ты последний раз с ней связывался?

Джейсон искоса посмотрел на него, сексуальные мысли из его разума испарились. Глаза Цезаря были расширены от беспокойства, может, даже надежды. Джейсон пытался понять, почему его это волнует, почему так важно, есть ли хоть какой-то шанс воссоединиться с матерью. Ещё он обнаружил, что хочет вознаградить эту надежду позитивным ответом, дать Цезарю счастливый конец, которого он хотел. Но он не мог.

– Она умерла. Когда мне было двенадцать.

– Что? – Цезарь казался шокированным, будто знал её. Или, может быть, мысль о том, что всё может пойти настолько неправильно, была ему чуждой. Как бы там ни было, он подвинулся ближе к Джейсону, их плечи соприкоснулись. – Хочешь поговорить об этом?

Джейсон пожал плечами.

– Тут не о чем говорить. Я видел её время от времени. Были визиты, и она выглядела... уставшей, полагаю. Затем визиты прекратились, и вскоре после этого мне сообщили новости.

– Что случилось?

– Ты имеешь в виду как? Она напилась до смерти. От меня годами скрывали правду, но моя нынешняя соцработник, Мишель, она другая. Когда я спросил её об этом, она сказала мне сразу. Я знаю, люди пытаются защитить меня, но я провел годы, задаваясь вопросом, как она умерла.

– О Боже, – прошептал Цезарь.

– Да уж, – вяло ответил Джейсон. Говорить об этом всегда было слишком тяжело. У него было такое чувство, будто он должен оплакивать её смерть, даже спустя все эти годы, или хотя бы немного плакать. Он действительно любил её и скучал по ней, но он будто смирился. Боль всё равно была, но она больше не переполняла его. Иногда ему казалось, что он должен тонуть в этой боли. Если он действительно любил её, эта боль должна была разрывать его сегодня так же сильно, как тогда. Джейсон сменил тему, надеясь избежать этих некомфортных мыслей. – О чём был твой кошмар?

– А? Оу. Зомби поедали мой мозг из папье-маше, только в моём сне они были наполнены китайской едой, а не взрывчаткой. Слушай, я знаю, ты ненавидишь это слышать, но я сожалею о твоей матери.

– Дерьмо случается, – Джейсон покачал головой, шумно выдыхая. – Иногда мне хотелось, чтобы это случилось раньше.

– Что ты имеешь в виду?

– Меня отдали бы под опеку; я был бы семилетним и расстроенным, но не злился бы. Я пять лет боролся, отказываясь оставаться в одном месте, потому что хотел уйти домой. К тому времени, как она умерла, и я понял, что никогда не вернусь домой, полагаю, бороться стало моей привычкой. Кроме того, никому не нужен двенадцатилетний ребенок. Не особо. Они хотят маленьких детей.

– Неправда. Питеру как раз исполнилось одиннадцать, когда он пришёл сюда, – толкнул его локтем Цезарь. – Или ты. Как ты думаешь, почему ты здесь?

– Чтобы твои родители были довольны собой.

У Цезаря отвисла челюсть. Затем он рассмеялся.

– Ты холодный, приятель! Может, тебя всё же назвали в честь убийцы с топором!

– Тогда тебе не следовало приглашать меня в свою спальню посреди ночи. Смотри, я даже принёс свой топор.

Джейсон схватил свою гитару и начал легко пощипывать струны, выдавая мягкие ноты, минимальную музыку. Цезарь опустился ниже, схватил подушку и лёг ровно, но его голова была задрана вверх, глаза блестели, пока Джейсон играл. От этого он чувствовал себя особенным, будто он был каким-то сокровищем, самым ценным среди всего в этой сокровищнице. Джейсон закрыл глаза, сосредоточившись на том, чтобы играть как можно лучше. Когда он снова открыл глаза, глаза Цезаря были закрыты, дыхание стало глубоким.

Джейсон перестал играть и наблюдал за его лицом, ожидая реакции. Когда этого не произошло, он позволил своему взгляду опуститься по телу Цезаря, на чёрные волоски на его руках, форму его пальцев, которые хватались за подушку рядом с его головой, на его поясницу, изгиб ягодиц.

Джейсон сидел на месте и смотрел, пока глаза не начало жечь. Затем он отложил гитару и подвинулся так, чтобы они оказались на одном уровне. Если бы расстояния между ними не было, их губы соприкоснулись бы в поцелуе. Он изучал лицо Цезаря, запоминая каждую деталь этого невольного императора, пока его глаза не предали его и не отказались и дальше оставаться открытыми.

Глава 4

Джейсон зевнул и потянулся после сна. Цезарь сделал то же самое через несколько мгновений. Он сел, посмотрел на три маленьких окошка в сводчатом потолке, которые были единственными естественными источниками света. Мутное голубое небо подсказывало, что утро только начиналось. Цезарь перевернулся, чтобы дотянуться до тумбочки, и повернул будильник лицом к себе.

– Чёрт! – воскликнул он, садясь прямо. – Мама скоро встанет. Тебе лучше убраться отсюда.

Вместо того чтобы ответить, Джейсон просто рассмеялся.

Цезарь моргнул, глядя на него.

– Что?

– Твои волосы. Они стоят!

Цезарь попытался пригладить их, прежде чем кивнул.

– Видел бы ты свои. Эй, у тебя правда есть глаза!

Джейсон застенчиво провёл пальцами по своим локонам.

– Не надо этого делать, – сказал Цезарь, вставая с кровати и подходя к куче одежды на ковре. – Держи.

Цезарь протянул белую бандану, которая была на нём вчера. Джейсон просто пожал плечами, глядя на неё, понятия не имея, как превратить квадрат ткани в головной убор.

– Смотри, – Цезарь складывал и крутил бандану, пока та не стала длинной лентой. Поставив одно колено на кровать, он наклонился и с помощью банданы убрал волосы Джейсона назад, завязывая бандану на его затылке. – Теперь и твои волосы тоже торчат.

Джейсон в качестве эксперимента похлопал себя по макушке.

– Это глупо.

– Да, но приятно видеть эти зелёные глаза. И остальную часть твоего лица. – Цезарь оглядел его с головы до ног. – У тебя красивое лицо.

Джейсон стянул бандану и протянул её.

– Я выгляжу по-дурацки.

Цезарь покачал головой.

– Оставь её. Есть тонны способов носить её. – Его внимание привлёк шум в коридоре. – Тебе действительно следует вернуться в свою комнату.

Джейсон пожал плечами, не понимая, почему это имеет значение, и, чувствуя себя странно, когда Цезарь приоткрыл дверь, чтобы выглянуть в коридор. Разве они делали что-то неправильное? Все его фантазии по-прежнему были секретом, так что Цезарь не мог знать, чего хочет Джейсон. Для всех остальных ночь была невинной как ночёвка у друга.

– Горизонт чист. – Цезарь открыл дверь полностью. – Иди, иди, иди!

Джейсон поспешил вперёд по коридору, оглянувшись всего раз. Цезарь по-прежнему стоял у двери.

– Спасибо, что спас меня от зомби, – прошептал он.

Джейсон кивнул, ныряя в свою комнату. Он закрыл дверь – хоть и знал, что миссис Хаббард это не нравится – и сел на край кровати. Он смотрел на бандану в своих руках, думая, чувствует ли Цезарь смущение от того, что ему нужно, чтобы кто-то успокоил его после кошмара. Может, поэтому он не хотел, чтобы Джейсона застали в его комнате. Или, может быть, в голове Цезаря ночь была не такой уж невинной. Пока они лежали лицом друг к другу, возможно, им снились похожие сны.

Джейсон поднёс белую бандану к носу и вдохнул запах. Затем он спрятал её между матрасом и пружинной сеткой, прежде чем поднялся и по своей очереди пошёл в ванную.

* * *

– Готов идти?

Питер потянул за лямки своего рюкзака, чтобы убедиться, что они держатся крепко, и посмотрел на него, приподняв брови.

Джейсон топтался у входной двери последние пять минут, надеясь, что Цезарь поторопится и закончит свои дела. Появившись за завтраком и украдкой подмигнув ему, пока он поглощал миску хлопьев, Цезарь снова исчез наверху. Джейсон надеялся поехать с ним в школу и почти забыл о существовании Питера. До следующего момента.

– Ну?

– Да, думаю, я всё взял, – неохотно произнёс Джейсон. Возможно, Цезарь ждал, пока он уйдёт, не желая привлекать к ним подозрения от того, что они слишком сдружились. Если так, то, может быть, Джейсон был прав. Прошлая ночь была особенной для них обоих.

– Не лучший ход – пропускать церковь, – сказал Питер, когда они начали свой путь по тротуару. – Но ведь ты и так это знал.

Джейсон взглянул на него, задумавшись, может ли Питеру быть двенадцать. Не считая его марафонов видеоигр, он казался намного старше. Лет на тридцать. Конечно, жизнь в приюте могла быть тяжёлой, но Джейсон не чувствовал, что это навсегда сделало его взрослым. Только если он не был слишком прост, чтобы увидеть правду. Был ли он таким же измученным и расчётливым?

– Мне не нравится церковь, – сказал Джейсон. – Это достаточная причина, чтобы не пойти.

– Неважно, хочешь ты идти или нет, – сказал Питер. – Миссис Хаббард – мама – была расстроена всю дорогу туда. Не могла перестать говорить об этом.

– Да, я знаю, – сказал Джейсон. – Она меня отчитала перед тем, как вы ушли, ребята.

– Тогда почему ты не пошёл? Только если не играешь в искуплённого грешника.

– Искуплённого грешника?

– Да. Если ты всю жизнь ведёшь себя хорошо, никому до этого нет дела. Ты никогда не получаешь за это плюсы, потому что ты всегда таким был. Но если ты плохой, а затем позже понимаешь ошибку на своём пути... – Питер показал пальцами кроликов, чтобы окружить слова кавычками, – тогда все превращают это в большое дело о том, как ты упорно работал, чтобы измениться. Первые несколько недель здесь я отказывался носить эту дурацкую одежду, а затем однажды утром пришёл на завтрак в белоснежной рубашке. Миссис Хаббард чуть не расплакалась.

Чёрт возьми! Какой расчётливый маленький ублюдок!

– Я не играю ни в какие игры, – сказал Джейсон. – Я не пошёл потому, что не хотел.

Целый квартал они шли молча. Питер продолжал поглядывать на него, будто пытаясь прочесть его мысли. Джейсон попытался очистить свои мысли, на всякий случай.

– Ты ведь не остаёшься?

– Наверное, нет, – сказал Джейсон, по большей части надеясь, что эта тема будет закрыта.

– Очень жаль, – сказал Питер, но на его лице читалось удовлетворение. – Я удивлён. В смысле, я тоже менял приёмные семьи. Было несколько, в которых я не хотел быть

усыновлённым, и я делал так, чтобы они не хотели меня. Но Хаббарды... Если тебя не устраивает богатая семья, то что ты ищешь?

– Невозможное, – сказал Джейсон.

Питер закатил глаза.

– Ты должен хотя бы подоить их, пока ты здесь. У тебя скоро день рождения, верно? Попроси что-нибудь крутое, например, PlayStation. Когда тебя выставят, они ни за что не могут попросить его обратно.

– Я всегда хотел собаку, – признался Джейсон.

– Собаку? Тебе не разрешат забрать её обратно в детский дом. Нет, лучше просить электронику. Может, ноутбук. Некоторые из них хороши для игр, знаешь?

Джейсону легче было говорить с Питером о видеоиграх и поддерживать эту тему, пока они не разошлись разными дорогами. Его день прошёл почти так же, как в пятницу, вплоть до момента между пятым и шестым уроками, когда в его шкафчике появилось знакомое лицо.

– Снова, – сказал Цезарь. – Что ты имеешь против моей машины?

– Питер хотел пойти со мной, – сказал Джейсон. – Кроме того, был выбор либо не ждать, либо опоздать.

– Я никогда не опаздываю. Поэтому у меня быстрая машина. Мне просто нужно больше времени для всего этого, – Цезарь указал жестом на себя. – Такой идеал не получается естественным путём.

Но Джейсон видел его с взъерошенными волосами и знал, что получается.

– Я мог бы позволить тебе снова подвезти меня домой.

– На самом деле, некоторые из нас подумывали побиться шарами после школы.

– Бильярд? – предположил Джейсон.

– Нет, мы не настолько крутые. Минигольф. Хочешь с нами?

– Да, ладно.

Как и в предыдущий учебный день, Джейсон нервничал весь урок, по большей части потому, что не знал друзей Цезаря, но даже если бы они шли одни, у него всё равно, наверное, были бы мурашки. На этот раз, когда он вышел на парковку, собралось ещё не так много людей. Там была Стеф, стояла бок о бок с Цезарем, прислонившись к его машине. Парень с бритой головой тоже присутствовал. Джейсону представили его должным образом. Его звали Курт, и его рукопожатие было болезненно крепким. Джейсон заметил его крепкую фигуру, которая наряду с аурой скинхеда делала его устрашающим. Вскоре к ним присоединились ещё две девушки, которые не переставали хихикать. Все они забрались в две отдельные машины, хихикающие девушки и Курт в одну, Джейсон и Стеф ехали вместе с Цезарем.

Стеф, разумеется, сидела впереди, позволяя Джейсону наблюдать за их разговором. Время от времени она поворачивалась, чтобы включить его в разговор, но на лице Джейсона по большей части было пустое выражение, будто он не слышал из-за музыки. Больше всего со своего укрытия на заднем сидении он заметил то, как часто Стеф улыбалась Цезарю, как её глаза двигались вверх и вниз по его чертам, пока он говорил, только редко опускаясь на его руки или его грудь. Она любила его. Джейсон был уверен в этом. Она тоже была привлекательной, с розовыми губами, за которыми скрывались ровные белые зубы, вздёрнутым маленьким носом и тёплыми карими глазами, светившимися уверенностью. На какое-то мгновение ему захотелось быть на ее месте, больше всего на свете ему хотелось быть красивым, совершенным и способным поцеловать Цезаря в щеку в ответ на тот комплимент, который он только что ей сделал.

Когда они добрались до миниатюрного поля для гольфа, Цезарь заплатил за шестерых и объявил, что все должны разделиться на пары. Хихикающие девушки встали вместе, а Стеф взяла за руку Цезаря, оставляя Джейсона с Куртом. Он был не особо в восторге от

этого, но сохранял выражение лица нейтральным. На поле Цезарь и Стеф пошли первыми, передвигаясь к следующей лунке, когда закончили. Джейсон не отводил от них взгляда, пока играл. Он не был один. Курт казался таким же заинтересованным.

– Ты ведь знаешь о них, верно? – спросил он, кивая головой в их сторону. – Готов поспорить, Цезарь уже растрепался тебе.

– Имеешь в виду то, что они вместе? – Джейсон ударил по мячу, застонав, когда тот прокатился по краю лунки и покатился дальше.

– Вместе, – произнёс Курт, будто это было нелепо. – Он бросил её годы назад и каким-то образом сохранил её. У этого ублюдка есть всё.

Джейсон бросил взгляд на Цезаря, который широко улыбался, притворяясь, что собирается убить керамического гнома.

– Да, определённо.

Курт с силой замахнулся, мяч отрикошетил вперёд и назад.

– Оставил бы что-нибудь нам остальным.

– Что насчёт них? – спросил Джейсон, ссылаясь на двух девушек, которые замыкали очередь.

– Были, знаем, – сказал Курт. – Близняшки идут в наборе, и я имею в виду не сексуальный смысл. Они всегда вместе в школе и на выходных. Они даже на свидания таскаются друг за другом. Если ты не можешь остаться с кем-то из них наедине, в чём смысл, верно?

– Верно.

Они обыграли ещё три лунки, Курт агрессивно швырял мяч, прежде чем сдаться и записать низкое число в карте очков. Джейсон застрял, пока не начал мастерски производить каждый новый удар, игнорирую нетерпеливое фырканье Курта.

– Пора менять партнеров! – объявил Цезарь.

На этих словах Джейсон оживился, но Стеф казалась разочарованной.

– Но мы же команда!

– В чём дело? – спросил Цезарь. – Я думал, тебе нравится менять лунки. – Шутка не имела особого смысла, но всё равно вызвала смех. – Курт, ты будешь с Энджелой. Стеф, ты с Энджи. Джейсон, ты со мной.

Все кроме Джейсона застонали, меняясь местами. Лунка, на которой они были сейчас, включала в себя маленький каменный замок. Когда мяч перекатывался через подъёмный мост, он продолжал лететь по трубке на уровень ниже. Джейсон мало говорил, пока они вместе спрыгивали туда, что давало им больше уединения.

– Вы, ребята, часто этим занимаетесь? – спросил он.

– Минигольфом? – Цезарь покачал головой. – Нет. Я подумал, что это хороший способ для тебя со всеми познакомиться.

Джейсон чувствовал себя польщённым, что всё это ради него, но не мог не спросить.

– Тогда почему прямо сейчас я с тобой?

Цезарь сосредоточился на своём ударе.

– Чтобы убедиться, что у тебя всё в порядке.

– Я в порядке. Это тебя легко напугать.

Ссылаться на прошлую ночь было приятно. Он хотел, чтобы это стало их маленьким секретом, хоть и не был уверен, что ещё сказать.

– Эй! – Цезарь бросил взгляд в сторону других. – Не порти мою репутацию.

– Я умею хранить секреты, – сказал Джейсон, чувствуя себя храбрым. Он задумался, настолько ли он очевиден. Если так, это происходило в голове Цезаря, иначе он бы, наверное, распсиховался.

– Буду иметь в виду. Да! Три подряд!

Пока Цезарь был отвлечён, записывая свой счёт, Джейсон пнул свой мяч в лунку, чтобы они могли перейти на следующее поле.

– Ветряная мельница, – сказал он. – Классика.

– Да. – Цезарь жестом пригласил его ударить первым. – Итак, хочешь, чтобы я свёл тебя с одной из девчонок? Не со Стеф, очевидно, но с одной из других?

У Джейсона сжался желудок. Он был рад, что можно сосредоточиться на мяче.

– Они не совсем в моём вкусе.

– Как насчёт Курта?

Джейсон замахнулся, совершенно не попадая по мячу. Он сосредоточился на том, чтобы вернуться в исходное положение и осторожно выбрать ответ.

– Не думаю, что я в его вкусе.

Цезарь рассмеялся.

– Нет, определённо нет. Ты когда-нибудь раньше влюблялся?

– Нет, – без колебаний ответил Джейсон. Он был довольно уверен, что любовь – это двухсторонний процесс, и что если схема не замкнута, то это не особо считается. – А ты?

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒