Глава семнадцатая

На следующее утро Корделия шла по саду, направляясь к канцелярии вице-королевства. Она уже отправила Оливера в госпиталь базы в сопровождении Рыкова – чтобы тот ни в коем случае не дал адмиралу зайти на службу после посещения врача, а также проследил за выполнением остальных пунктов инструкции: переодеться, взять из квартиры необходимые вещи и вернуться. Корделия как раз подумала, что хорошо бы уговорить Оливера держать во дворце смену одежды. Так ведь гораздо удобнее им обоим. Кстати, о публичном объявлении по поводу сугубо приватных отношений: если пытаться соблюдать строгую секретность, то приходится жертвовать некоторыми удобствами, но и кричать во всеуслышание не стоит.

Вчера вечером Оливер вернулся из сада совершенно вымотанным – что, впрочем, неудивительно: Майлз кого угодно способен довести до полного изнеможения. Что же они друг другу сказали? Быстро умывшись, Оливер со стоном рухнул в постель. И провалился в сон благодаря чудесам военной фармацевтики – а не метался, мучаясь от боли, всю ночь напролет. Сегодня утром он приходил в себя… постепенно. Бродил как зомби, так и не просыпаясь – с блаженной улыбкой. Корделия надеялась, что, когда вернется, будет чувствовать себя уже получше.

Блез и Иви прекрасно провели время на пикнике. Блез занимался пиаром, а Иви вытащила всех своих родственников. Для них вчерашние увеселения обошлись без серьезных телесных повреждений, и сегодня оба ждали Корделию, чтобы приступить к повестке дня.

Блез принес на утверждение предварительную редакцию официального видео, отснятого на пикнике. А также сообщил, что в планетарной сети с самого утра ходит множество роликов несчастного случая – ведь на празднике снимали все, кто только мог.

– Думаю, следует включить сюда нашу съемку, не столь сумбурную, так сказать, – предложил он.

– У нас есть собственная запись?

– Да, оказался поблизости от места происшествия, снимал плац и подготовку к фейерверку. И сделал панорамную съемку происходящего.

Корделия как-то совсем не представляла себе Блеза в роли военного корреспондента, ведущего репортаж с поля боя.

– Не думаю, что Оливер будет в восторге.

– Ну почему же? Адмирал Джоул вышел превосходно! После изучения утренних рейтингов самые популярные на данный момент кадры, где видно, как он защищает ваших внуков.

– Да, кадры весьма удачные, – вмешалась в разговор Иви. – Самые лучшие я сохранила себе в файле.

– Дай посмотреть! – не удержалась Корделия.

Обнаженный по пояс Оливер, во всей красе молниеносной реакции и героизма, шикарно получился на снимках. Корделия внимательно их рассмотрела.

– Ты ведь замужем, Иви, – сказала она наконец.

– Но смотреть-то я могу?

– Ага. Скопируй мне этот файл?

Иви заулыбалась:

– Конечно, вице-королева.

Блез немного сконфузился. Женщины молча переглянулись.

– Включи эти снимки, – сказала Корделия Блезу. – Но в репортаже сфокусируйся на пиротехниках: как они отлично поработали, смогли взять ситуацию под контроль… В общем: «Ура доблестной армии Зергияра! » – и так далее. Все понятно?

– Но ведь ни один из тлеющих ошметков шаров не упал к ним на помост?

– И слава богу. Ну же Блез, не тормози.

Он усмехнулся и стал записывать.

– Да, и когда найдется минутка, – добавила Корделия, – отошли доктору Гамелину все, какие есть, снимки облака шаров-вампиров до взрыва, во время и после. Он говорит, что такое их поведение никогда раньше не наблюдалось, и был очень взволнован. Какая-то теория, почему подобные виды во время грозы всегда снижаются к земле, и нельзя ли их использовать для прогнозов. Не такой он человек, я считаю, чтобы не извлечь все, что возможно, из необычного природного явления, которое произошло у него на глазах.

Корделия всегда одобряла такой научный подход. А вот эскобарские студенты сильно перепугались, их пришлось убеждать, что на Зергияре это случается вовсе не каждый день. «Они еще не знают, что такое наши землетрясения, – подумала Корделия. – Экосистема Зергияра точно не для таких маменькиных сынков». Впрочем, пока самым опасным видом на планете была очень агрессивная разновидность шимпанзе.

Корделия села за свой стол – разбирать утреннюю корреспонденцию. И четвертое по счету послание, как назло, испортило прекрасное настроение. В своем обращении к вице-королеве «Плас-Дэн» настаивал на ответе. Они и помыслить не могли, что их предложение завернут. «Ну и наглость! Неужто никто не знаком с элементарной теорией игр? » Прокололись на дилемме заключенного – обманули своего партнера. А на выигрыш можно рассчитывать только в том случае, если в игре один раунд. Жизнь – не дискретные раунды, а непрерывный процесс. И тут не получится оправдаться, что это слишком сложные материи, ведь производственный процесс на их же собственном заводе организован по аналогичному принципу, нет разве? Увы, она имела дело с менеджерами, а не инженерами.

Но им нужны материалы в Гридграде… Корделия позволила себе немного поворчать и отложила письмо в сторону, чтобы пока поостыть. Хотя слишком долго тянуть с ответом все равно не получится.

Тут очень кстати по комму с ней связалась Иви – условный сигнал, что можно отказаться.

– Вице-королева? Вас хочет видеть атташе гем Сорен из цетагандийского консульства. Ему не назначено, но он считает, что дело срочное.

М-да, пожалуй, это некстати. Она понятия не имела, что там стряслось в цетагандийском консульстве после вчерашнего арт-дебоша, – до сих пор они хранили молчание. Но, похоже, пора все выяснить.

– Пусть заходит.

Гем Сорен был умыт, одежда чистая, но поспать ему определенно не удалось. И вид далеко не цветущий. Нос распух, лицо в синяках и, что любопытно, нет клановой раскраски. Он стоял перед столом Корделии по стойке «смирно», как проштрафившийся солдат перед командиром.

– Вице-королева Форкосиган, я здесь, чтобы просить… Нет, молить вас предоставить мне политическое убежище на Зергияре.

Корделия осторожно уточнила:

– И… какова причина?

– Мой консул очень на меня сердит. Он настаивает, что не давал разрешения на установку «Павильона ощущений». Хотя, по сути, он мне его не запрещал. Теперь меня должны следующим же рейсом отослать домой, а там – почти наверняка выгнать из дипкорпуса. У меня не останется никакого будущего, только наш семейный бизнес. – Судя по его тону, такая судьба была бы для него ненамного приятнее, чем вариант «сразу в петлю». – Все, что меня ждет, – это бесчестье!

Корделии, прожившей долгую жизнь, не сразу удалось припомнить, как это бывает. Если ты еще очень юн, и тебя постигла первая неудача, то она, естественно, кажется величиной с гору. Но если ты пережил уже не один десяток, то просто отправляешь очередное несчастье занять место в очереди. Впрочем, вряд ли гем Сорен, в его нынешнем состоянии, способен оценить такую мудрую мысль.

– Убежище – это крайняя мера. Начать с того, что вам придется отказаться от собственного гражданства. Разве вы не можете ходатайствовать о статусе иммигранта по обычным каналам?

– Я понимаю юридические нормы, вице-королева. Но меня отправляют с Зергияра домой уже сегодня вечером. И мне не удастся вернуться. Семья никогда не даст мне денег.

И кто они? Гемы б

ез гроша в кармане? Еле-еле выцарапали себе статус, как некоторые бедные форы? Пожертвовали всем, чтобы дать своему сыну шанс занять место под солнцем?

– Чем занимается ваша семья?

Он покраснел, прокашлялся. И стыдливо промямлил, глядя в пол:

– У моего отца и дяди на Сигме Кита крупная сантехническая компания.

Корделия приняла это к сведению, пересмотрев сложившуюся картину. Больше похоже, что старшее поколение, не преуспев на стандартных ролях, предписанных их классу, послало ко всем чертям эти гемские игры и отправилось зарабатывать деньги. В таком случае Микос – пережиток прошлого в своем клане, а на роль героического борца за культуру назначил себя сам. Она могла понять, как ему не хочется возвращаться, чтобы услышать: «Мы же тебе говорили! » Мало того, что карьера рухнула, так еще и родственники запилят.

– Я попробовал другой путь, – пожаловался гем Сорен. – Я попросил Кайю Фориннис вступить со мной в брак, что дало бы мне законное право остаться. Но она сказала «нет».

«А я-то думала, что нынешнее утро не сулит больше никаких сюрпризов…»

– И насколько категорическим было это «нет»?

Гем Сорен откашлялся:

– Очень… хм, очень выразительным, ваше сиятельство.

«Молодец, Кайя».

– Для лейтенанта Фориннис, похоже, карьера на первом месте.

– Да, она… именно это и подчеркнула.

«И объяснила тебе, что с цетагандийским мужем-ренегатом об удачной карьере можно забыть, правильно? » Поэтому он обратился к очередной женщине, чтобы та решила его проблему? «Пора бы тебе самому устраивать свою жизнь, малыш. Цетагандиец ты или нет, но тебе уже тридцать…»

Вызов с панели комм-пульта – Иви переадресовала этот вызов из приемной. Значит, наверняка что-то более важное, чем разговор с цетагандийцем.

– Да, Иви?

– Видеовызов, вице-королева. Карин Куделка.

Корделия села прямее, почувствовав прилив энергии. «Моя любимая почти-невестка здесь? » Родственники зачастили с визитами в последнее время. Неужели все они напрочь забыли, как пользоваться сжатым лучом? Впрочем, это не письмо по лучу…

– Откуда она звонит?

– С орбиты. Коммерческий рейс с Эскобара только что прибыл.

– Переключи ее сюда. – Корделия обратилась к гем Сорену: – А вы… – «Можете проваливать на Сигму Кита»? Если, допустим, она такая ужасная злая королева, какой ее расписывают в черных красках злопыхатели, ей не помешает апгрейд навыков пинать беспомощных щенят. – …можете подождать в приемной.

Гем Сорен, вздыхая, вышел в приемную. Когда дверь закрылась, над видео-пластиной возникло улыбающееся лицо Карин. Голубоглазая, светловолосая, как и все девочки Куделки, и, как всегда, готовая к решительным действиям. «Иногда, Марк, вселенная компенсирует нам нанесенный ущерб». Впрочем, это он и так знает.

– Карин! Рада тебя видеть! Марк с тобой?

– Нет, но скоро будет здесь. Мне до его приезда надо выяснить, где именно вы хотите строить этот ваш завод.

Корделия даже не пыталась скрыть удивление:

– Марк нашел предложение на тендер? Где? Я искала, где только возможно! И на Барраяре, и Комарре… У него правда есть какой-то вариант?

– А как же! На Эскобаре. Специализация у этой фирмы – строительство промышленных объектов. Вполне подходящий вариант вроде?

– Ах, Эскобар! Что ж, пожалуй… там мне и в голову не пришло искать. Думаю, их консульство будет только радо посодействовать.

– Даже так? Замечательно! Они могут очень помочь с пересылкой проектной документации. Так что, если ничего не изменилось с предложением по тому участку земли, в Гридграде, то со мной сюда прилетел их проектировщик, он готов составить предварительную смету и все такое…

– Очень удачно! И как быстро они смогут справиться с этим проектом?

– У них дизайн блочного типа. Основные стандартные части конструкции они собирают на своих заводах и вроде как спускают с орбиты по частям. А потом собирают уже на месте из этих кубиков проектную конструкцию. Все делается в кратчайшие сроки. Если подготовлена площадка под строительство и подведены необходимые коммуникации, они могут установить базовую конструкцию всего за неделю. И еще неделя – чтобы запустить производство. Но на этом этапе все зависит от того, насколько оперативно они получат доступ к исходным материалам.

Корделия несколько растерялась… А она-то, собственно, имела в виду, как быстро эскобарцы пришлют свое коммерческое предложение… Хм.

– Что ж… Можешь им передать, что я гарантирую всемерную поддержку моего административного аппарата. А вот что касается остальных бюрократических структур, то тут, как обычно, придется постараться… Но неужели им удастся решить нашу главную на сегодняшний день проблему?! Даже не верится…

Карин радостно закивала.

– Слушай, поинтересуйся при случае, вдруг они найдут куда использовать небольшую такую гору пластобетона? – спросила Корделия. «Может, эскоборцы избавят меня и от этой головной боли? »

– А что? У вас завалялась лишняя гора пластобетона? – удивилась Карин.

– Ну, собственно, не самого бетона, а композитной смеси, из которой его делают. Высокотехнологичная разработка для ударопрочных конструкций. Как посадочная площадка военного космопорта, к примеру.

Карин нахмурилась, обдумывая столь неожиданное предложение.

– Не уверена, что получится… Похоже, у вас патентованная смесь, она может быть несовместима с нашим оборудованием. Надо посмотреть технические спецификации… их инженеры подумают, сразу ничего сказать не могу…

Корделия печально вздохнула. Что ж, не надо требовать слишком многого. Ничего удивительного, если штабеля мешков этой треклятой патентованной смеси сгодятся только на строительство баррикад, преграждающих путь потокам лавы.

– Ладно, с этим потом. В общем, так: пусть ваш эскобарский специалист отправляется в Гридград и свяжется там с городским архитектором, я сейчас скину тебе его контакты. Архитектора я предупрежу – думаю, они найдут общий язык. А тебя жду к ужину. Ты уже знаешь, что Майлз и Катриона с детьми сейчас здесь?

– Марк вроде говорил… Не знаю, правда, от кого он это услышал, то ли Майлз ему сказал, то ли Айвен? А может, и тетя Элис. Впрочем, какая разница?..

– Еще чуть-чуть, и вы бы с ними разминулись – завтра они уезжают. Да, и я хотела сказать… Хм-м… Ты ведь, кажется, знакома с Оливером Джоулом?

– Марк что-то такое говорил… – протянула Карин, закатывая глаза и многозначительно кося на Корделию. – Интересно… насколько семейные слухи соответствуют действительности?

– О! Мне тоже интересно! В плане слухов я не очень-то в курсе, знаешь ли…

– Значит, увидимся на ужине, я обязательно приду! Ну пока, мы уже идем на посадку.

– Карин! Позвони мне, как только приземлитесь. Я пришлю за тобой Рыкова.

– Ладненько. Целую, тетечка! Пока. – Карин послала ей воздушный поцелуй и выключила комм.

Корделия выдохнула и расслабилась, откинувшись в кресле. «А ведь иногда этот самый барраярский непотизм не такая уж плохая штука, если ты в выигрыше, конечно». Как приятно, однако, обдумывать изощренную месть, составляя в уме ответ. С какой безукоризненной вежливостью она пошлет ко всем чертям этих прохиндеев из «Плас-Дэн»! Оливеру наверняка понравится…

Дверь кабинета тихонько приоткрылась, и в щель всунулась голова гем Сорена.

– Э-э, хм-м… ваша светлость? Позвольте спросить, как там с моим убежищем?..

Корделия нетерпеливо махнула, разрешая ему войти… и задумалась, глядя на свалившуюся на нее напасть уже более благосклонно, чем когда выставила его в приемную всего несколько минут назад, до разговора с Карин. А что, если… Самое правильное спросить напрямую и послушать, что он ответит.

– Скажите-ка, гем Сорен, а вам довелось работать в семейном бизнесе?

– Да. Некоторое время, в юности. До того как я почувствовал потребность реализовать себя в творчестве. Как художник, я…

– Конечно, конечно… – нетерпеливо прервала его словоизлияния Корделия. – Когда-нибудь, в будущем, нам непременно понадобятся художники. Но вот сейчас Зергияру нужны сантехники. Я имею в виду – специалисты по поставкам, установке и эксплуатации оборудования. Ну, что скажете?

Гем Сорен смотрел на нее во все глаза, боясь поверить – вдруг появился проблеск надежды, что эта милая женщина позволит ему остаться здесь, а не возвращаться с позором домой.

– Э-э… да, мадам? Я готов…

– Браво, юноша! – Она хлопнула ладонью по столу, и гем Сорен аж подпрыгнул от неожиданности. – Вы успешно прошли тест вице-королевы Форкосиган. Любые средства хороши, если помогут достичь поставленной цели. Вы нужны Зергияру. Следуйте за мной…

Корделия вышла в приемную, потеснив в дверях незадачливого художника, и распорядилась:

– Иви, будь добра, займись этим молодым человеком. Надо бы побыстрее уладить его дело, он просит предоставить ему убежище, и прошение надо составить максимально тактично, чтобы никого не обидеть. – Объяснений с цетагандийскими дипломатами не избежать, и скорее всего это случится уже завтра.

Ну что ж, завтра и будем об этом думать. Не исключено, что сугубо личные причины, по которым гем Сорен так рвется остаться на Зергияре, вызовут массу слухов, не имеющих, как водится, к действительности никакого отношения. А что касается объяснений с начальством юного гема в посольстве… ей почему-то кажется, что для них это не будет такой уж неожиданностью, учитывая все обстоятельства.

Корделия просмотрела список дел на утро, составленный Иви, и начала уже было прикидывать, как бы поскорее со всем развязаться и удрать из офиса, но тут услышала голоса в приемной. Так. Посетитель, которого нет в списке. Этого только не хватало… Но прислушавшись, узнала голос Оливера. А потом до нее донесся ответ Иви: «Для вас она всегда свободна. Входите, пожалуйста».

Не успел Оливер закрыть за собой дверь в кабинет, как она устремилась ему навстречу. Всего лишь приветственный поцелуй, никаких пылких объятий – надо ведь сохранять благоразумие… да поможет ей бог!

Оливер, как и планировалось, съездил на базу и переоделся в гражданское: рубашка, старые брюки… Выглядит, как частное лицо, и, судя по виду, чувствует себя неплохо.

– Ура! У нас есть бетонный завод! – И пока Оливер усаживался на стул, развернув его задом наперед, Корделия быстро пересказала разговор с Карин. Чтобы быть к нему поближе, она присела на край собственного стола.

Оливер смотрел на нее, добродушно посмеиваясь:

– Знаешь, я всегда думал, что женщины просто с ума сходят от радости, если получают в подарок… украшения, например, или роскошные туалеты.

– Ха, от меня такой мелочевкой не отделаешься, даже не думай. Кстати, я пригласила Карин на ужин.

– О, чудесно! Карин мне всегда нравилась.

– Карин всем нравится. К счастью, она этим не злоупотребляет.

– У меня тоже новости, – сказал Джоул. – Те, кого арестовали вчера…

– Ну да, конечно! – воскликнула Корделия. – Надо же… как это я о них забыла? Столько дел утром навалилось, что я…

– Ой, да ладно, не оправдывайся, – улыбнулся Оливер. – Вкратце сообщу, как обстоят дела. Сначала о пострадавших. По собственной дури, конечно, но тем не менее. Я сейчас о Фредди. Она нервничала, как это воспримет отец. Так вот, ей было сделано суровое внушение. И велено освоить хотя бы основные приемы самозащиты. С этим все просто – ее будут тренировать десантники с базы, которым все равно делать нечего. Да, и еще ей придется получить разрешение на ношение парализатора.

– Что ж, разумные меры, вроде ничего такого ужасного?..

– Для нее, да. А вот команде по поло, учинившей вчера это безобразие, пришлось иметь дело с Теодором. Не знаю уж, в каком качестве он выступил – как разгневанный отец или как командир, которому стыдно за пьяный дебош подчиненных. Но в первом амплуа я бы больше его опасался, окажись я на их месте.

– О! Вот как… – Улыбку Корделии вряд ли можно было назвать приятной. Кто-то мог бы счесть ее зловещей – так и должна улыбаться Красная Королева. – То есть ты оставил дело в надежных руках.

Она одобрительно кивнула и после паузы все же спросила:

– А как, э-э, прошла вчерашняя беседа с Майлзом? Я волновалось, что ты настаивал на серьезном разговоре после всего, что случилось на пикнике… Ты ведь еще не отошел от шока и был на обезболивающих… К чему такая спешка? А утром Майлз… ну, вел себя как обычно… я не знала, что и думать.

– Как бы это лучше объяснить… Тебе ведь знакомо чувство чисто проведенной жесткой стыковки? Все захваты защелкнулись, и ты знаешь, что благополучно привел свой корабль, можно сказать, в конечный пункт назначения. И можешь наконец снять с себя ответственность и уйти на покой. Так сказать, обрести тихую гавань…

– Что, все так вот безоблачно? – недоверчиво переспросила Корделия. Она хотела поскорей узнать главное, а не слушать эту риторику про гавани и корабли.

– Думаю, да. – Джоул кивнул, поерзал на стуле, пытаясь сесть поудобнее, повел плечами и поморщился. – Я рассказал ему про мальчиков. Что неизбежно вызвало необходимость рассказать обо всем остальном.

Корделия и не ожидала, что ее облегчение окажется столь всеобъемлющим.

– О, спасибо!

– Ты ведь тоже несла это бремя молчания. И не склонилась под ним.

– Пришлось научиться с годами.

Оливер внимательно на нее поглядел. Казалось, он хотел что-то добавить, но сказал только:

– С Майлзом, похоже, никогда заранее неизвестно, кто с тобой говорит: Майлз Старый Барраярец или Майлз Инопланетник. Мне повезло: вчера вечером превалировала его бетанская сущность.

– Я на всякий случай припасла, чем можно сбить с него спесь, если ему вздумается говорить, как старый граф Петер, – призналась Корделия. (И начать можно с прапрабабушек из ее фамильного древа… Интересно, кто-нибудь их хотя бы упоминал при Майлзе? )

– Вот даже так? – хмыкнул Оливер.

– Ну, бывает такое время от времени. Графский титул порой в голову ударяет. Все эти традиции и прочая чушь, знаешь ли. – Она замолчала, уже без напряжения ожидая, что Оливер еще скажет интересного. И он сказал:

– Когда заходил к себе на квартиру, я послал ответ Деплену по сжатому лучу. Мол, премного благодарен, но, к сожалению, не могу принять его предложение.

– Ты точно уверен? – выдохнула она.

Оливер кивнул.

– В тот момент, когда отправил сообщение, сразу понял, что да, уверен, я все сделал правильно. Меня вдруг охватило такое странное ощущение… Не то чтобы я сбросил с плеч давящий груз… Скорее ощущение простора: мой мир словно бы распахнулся, раскрылся. И я стою в полном изумлении посреди этого нового, данного мне мира. Ну очень странное ощущение. Конечно, ты можешь сказать, что такая эйфория – действие обезболивающих, но не думаю, что дело в этом. – Он пристально посмотрел на Корделию: – А ты ведь не удивилась, да? Откуда ты могла знать заранее, если я и сам ничего не знал?

– Я и не знала. То есть не была до конца уверена. Но ты ведь не просто заморозил гаметы, а пошел дальше с оплодотворением… Как будто ты сам перекрывал себе ходы к отступлению? Может быть, ты этого не осознавал, но уже не мог – и не хотел выйти из игры.

Джоул обдумал ее слова, усмехнулся как-то невесело и сказал:

– В иные времена тебя сожгли бы как ведьму.

– Да вот еще, полная чепуха! – сказала она, но явно была довольна, сочтя это комплиментом.

* * *

Отъезд Майлза с семьей был запланирован на следующее утро. Обычно он летал на правительственном курьерском корабле, предоставленном лорду Имперскому Аудитору. Но на этот раз выбрал обычный пассажирский рейс, отправляющийся по расписанию. Сборами в дорогу занималась Катриона – и очень нервничала, как бы не опоздать на корабль. Но ей удалось все организовать в срок, и теперь отъезжающие собрались перед главным входом, чтобы загрузиться в поданные машины и ехать в космопорт. Корделия с улыбкой слушала, как Майлз дотошно торгуется с детьми из-за веса камней, которые они притащили с экскурсии и во чтобы то ни стало хотели взять с собой, категорически отказываясь оставить на Зергияре ценные научные сувениры. «И чего Майлз это затеял, да еще в последний момент? – подумала Корделия. – Он вполне в состоянии заплатить пошлину за лишний вес».

Оливер уже попрощался с ними за завтраком и поспешил на назначенный прием к врачу. Карин умчалась с утра пораньше, чтобы успеть на самый ранний катер до Гридграда: ей не терпелось осмотреть площадку. В канцелярии у Иви не возникло ничего непредвиденного, и вице-королева могла спокойно проводить семью. Так что жизнь прекрасна…

Майлз догнал Корделию на подъездной дорожке у дома, перед фасадом. Он немного запыхался и, оглядев всю толпу, сказал:

– Знаю, что я слишком привык быть единственным ребенком. Но, мама, согласись… девять братьев и сестер! Это немножко множко. Разве я не прав?

– Ты забыл Марка посчитать, – откликнулась она. – Впрочем, с Марком – это еще вопрос, кто ты ему: брат или родитель.

– Брат, – твердо ответил Майлз. – Мы безоговорочно решили, что брат. Это все законно и так далее.

– Итак, из единственного ты становишься одним из одиннадцати. Несколько поздновато, но что поделать. Жизнь полна неожиданностей!

– Но не таких же… – обиженно пробурчал Майлз.

Корделия глянула на него с веселой насмешкой:

– Ну же, Майлз, милый. Зачем так мрачно смотреть на вещи, а? Надо во всем искать плюсы. Например, у тебя никто не будет отнимать игрушки. Это ж замечательно, правда?

Катриона, как раз проходящая мимо, расслышала последние слова и внесла поправку:

– По крайней мере пока они не вырастут.

– Это же полная чушь, – огрызнулся Майлз. – Я все время спрашиваю себя, что бы подумал об этом папа…

– Не был бы уверен насчет методов, зато результат ему бы понравился, я так думаю, – ответила Корделия. – Многое сложилось бы по-другому, если б я смогла вытащить его из Периода Изоляции целиком, а не наполовину, если б на него никогда не легла тяжесть регентства или, раз уж на то пошло, графства, если б мы жили где-нибудь тихой и частной семейной жизнью, если, если… Едва начинаешь так рассуждать, предположениям нет конца…

Майлз хмыкнул и переступил с ноги на ногу, опираясь на трость. Может, предложить ему сесть, а не заставлять стоять на ногах? Но через минуту ему бы все равно пришлось бы вставать. Окажутся ли его сводные братья такими же маниакально независимыми, каким был он в детстве, и не стоит ли предупредить об этом Оливера?

– Мне нравится Оливер, – признался он после недолгого молчания. – Всегда нравился. Хотя, как выяснилось, я знал его далеко не настолько хорошо, как думал. Я… не возражаю исправить это, если будет возможность.

– Мне бы этого хотелось, – ответила она негромко.

Майлз потупился и сказал с улыбкой:

– Да, и еще… Ты ведь, думаю, прекрасно понимаешь, что он уже законченный подкаблучник. Так что не третируй беднягу, ладно? – Говорилось это вроде бы не всерьез, но в голосе прозвучала обида за мужчин. Впрочем, была в его словах и доля восхищения: вот какая у него мать.

Мимо снова прошла Катриона. Майлз поглядел ей вслед.

– Ты должен кое-что в этом понимать. Оно того стоит?

– О да! – выдохнул он. – Он бы встал под пули за тебя, не задумываясь, это ясно как день.

– Самый бессмысленный способ потратить впустую его таланты, какой только можно себе представить. – Корделия недовольно поморщилась. – Думаю, мы вполне обойдемся без таких крайностей. Я вполне могу придумать много всего – и куда более интересного.

– Ну конечно, не сомневаюсь! – поспешил ее заверить Майлз и тихонько добавил: – Надеюсь, вы будете счастливы.

– Оливер это умеет. Быть счастливым. – Чего не скажешь о Форкосиганах, им такое, похоже, не свойственно. Не исключено, что это и стало одной из скрытых причин, почему Эйрел так привязался к нему. Если не забывать, какими были его ранние годы, то становится многое понятно в его характере. Эйрел чуть ли не боялся счастья, словн

о не хотел искушать садистского бога Барраяра. Зато мог, ничем не рискуя, наслаждаться счастьем опосредованно, делегировав эту задачу как старший офицер. Все это не объяснишь так, на ходу… Она сказала коротко: – Что такое любовь, как не находить радость в другом? Оливер дарит мне радость каждый день.

– Тогда все в порядке.

Катриона подошла к ним перекинуться парой слов о делах. Сказала, что, когда вернется, загрузит свои предварительные расчеты в программу и тогда сможет выслать окончательный проект шести городских садов и нового сада для вице-королевского дворца в новой столице. Она, правда, уточнила, что пока проектные разработки будут не совсем окончательными:

– Мне еще придется потрудиться, чтобы отобрать, какие именно растения высаживать. Я все еще не очень-то сильна в зергиярской ботанике. Что уж говорить о малоизученной экосистеме Гридграда. Но мне хотелось бы найти место в саду для местной флоры, и чем растений будет больше, тем лучше.

– В зергиярской ботанике пока никто не силен, – утешила ее Корделия. – Надеюсь, это изменится.

– Наверное, у меня не получится обойтись без приезда сюда с этими проектами. Еще один раз точно надо, но боюсь, этим дело не ограничится, – предупредила Катриона.

– Конечно, моя дорогая! Приезжай, как только захочешь, – обняла ее Корделия. – И сколько захочешь, я всегда тебе рада.

– Ох!.. Не знаю только, как это удастся сделать – боюсь, меня придется клонировать…

Майлз явно подумал о Марке и хотел было привычно съехидничать, но сдержался. Что ж, Майлз повзрослел, да и роль отца семейства добавляет солидности – если только он о ней не забывает.

Хлопанье дверей, возгласы, все друг с другом обнимаются, некоторые смахивают слезы. Дети и взрослые рассаживались по машинам, что сопровождалось суетой и пересаживанием из машины в машину.

– До свидания! – прощалась со всеми Корделия. – Доброго пути! И помните, что сжатый луч – не только для экстренных случаев! – Она помахала Катрионе: – Пришли мне побольше детских снимков!

В последний раз они помахали друг другу, караван тронулся и вскоре скрылся из виду, выехав на улицу, но Корделия всё смотрела им вслед.

«Дорогие мои,

находите радость и усладу друг в друге.

Пока можете».

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 14 15 161718 Следующая ⇒