ПОСЛЕДНИЕ 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 6Следующая ⇒

человек, и я - отец! Ты не понимаешь душу отца, как русский не может понять душу жида... то

есть - наоборот, конечно! Отец - это святая роль, Яков! Отец - начало жизни, так сказать...

Сам бог носит великое имя отца! Отец должен жертвовать для своих детей всем - самолюбием,

честью, жизнью, и я - жертвую! Исполняя этот долг, я попираю моё самолюбие - иду в

исправники... бывший полицеймейстер! Исполняя его, я слушаю оскорбления родного брата, и не

я ли подставлял грудь мою пулям злодеев, исполняя великий долг мой!

Ф е д о с ь я. Этот уж закричал... не может потерпеть, у!.. Не глядела бы... (Встаёт

и уходит. )

Я к о в. Забудь это... Пойми, несчастный человек, что ты погубил своих детей.. Где

Вера?

И в а н. Её найдут! Она воротится, дрянь...

Я к о в. А Петя? Ты ему душу разбил!

И в а н. Это болезненный мальчик, ему нужно лечиться! Его нужно отвести от вас – вот

главное! Вы мне испортили его!

Я к о в (обессилев). Я не могу говорить... до твоей души ничего не доходит.

И в а н (снова впадая в высокий стиль). Душа моя одета в панцирь правды, стрелы твоей

злобы не коснутся его, нет! Я - твёрд в защите моих прав отца, хранителя устоев жизни! Иван

Коломийцев непоколебим, если дело идёт о его праве быть верным самому себе!

Л ю б о в ь (входит). Прости, отец, я должна вмешаться и кончить эту беседу, тебе

вредно волноваться. Иван Данилович, отец уже сказал вам, что он не даст денег, я прибавлю:

он не мог бы дать, если бы даже и хотел. Деньги отданы госпоже Соколовой на залог за её

сына.

И в а н (всплеснув руками). Какая злая ирония! Эх, Яков!

Л ю б о в ь (с насмешкой). Если бы вы заявили о вашей ошибке, деньги попали бы к

вам...

И в а н. А место исправника - Ковалёву? Вы напрасно выскочили, Любовь Яковлевна, вы

ещё молоды для того, чтобы понять всю сложность жизни и мою мученическую роль в ней!

Л ю б о в ь. Хорошо, но отцу - вредно...

И в а н. А мне полезно слушать ваши дерзости? У меня, должно быть, нет сил убедить

тебя, брат! Что же я буду делать? Ты погубишь меня, Яков, если не дашь денег... и меня

погубишь, и Софью, и детей...

Л ю б о в ь (холодно). Дети ваши уже погибли...

И в а н. Молчите вы... птица! Яков, судьба моя и всей семьи моей зависит от тысячи

двухсот рублей... пусть будет ровно тысяча!.. Ты мягкий, не глупый человек, Яков; сегодня

решается вопрос о моём назначении - Лещ поехал дать этому делу решительный толчок... Как

только меня назначат, мне сейчас же понадобятся деньги! Я ухожу, оставляя тебя лицом к лицу

с твоею совестью, брат мой! (Подняв голову, уходит. Яков со страхом смотрит ему вслед,

Любовь усмехается. )

Я к о в (тоже слабо усмехаясь). Кошмар какой-то, а не человек! Ты видишь - он ужасно

нравится себе! В молодости он играл на любительской сцене, и - смотри, в нём ещё не исчез

актёр на роли героев... (Помолчав. ) Он заставит меня дать ему эти деньги!

Л ю б о в ь (глухо). Я не могу себе представить человека вреднее, противнее, чем

этот...

Я к о в (беспокойно). Люба, дорогая моя, как ты резко... зачем?

Л ю б о в ь (тихо и холодно). Скажи - что мне делать?

Я к о в (не сразу). Я не умею ответить тебе... Всё это случилось так вдруг и

раздавило меня. Я жил один, точно крот, с моей тоской и любовью к маме... Есть люди,

которые обречены судьбою любить всю жизнь одну женщину... как есть люди, которые всю жизнь

пишут одну книгу...

Л ю б о в ь. И напишут плохо...

Я к о в (искренно и просто). Да! Желая скрыть своё ничтожество, они прячутся в

ничтожный труд и обольщают себя сомнительным утешением: я весь в одном!

Л ю б о в ь (задумчиво). Ты искренен... но это лишнее...

Я к о в (тихо). Тебе не жаль меня?

Л ю б о в ь (тихо двигаясь по комнате). Мне горько и обидно, что я ничего не могу

делать! Я хотела бы вытащить отсюда Веру и Петра, но я не знаю - как? Не умею...

Я к о в. В тебе есть что-то страшно холодное!

Л ю б о в ь. Вероятно, злоба на своё бессилие... (Помолчав. ) Зачем ты отдал меня в

эту яму пошлости и грязи?

Я к о в. Не спрашивай меня! Ты знаешь, Соня не хотела сознаться, что ты моя дочь...

Л ю б о в ь (усмехаясь). Однако вы, отцы и матери, ужасно легко и просто играете

детьми.

Я к о в. Не будь жестокой...

Л ю б о в ь (холодно). Да... это бесполезно!

С о ф ь я (входит, убитая). Я не нашла её... ничего не узнала...

Я к о в. Какая ты бледная, страшная...

С о ф ь я (думая о другом). Там Якорев пришёл. Сегодня он почему-то груб и дерзок.

Л ю б о в ь. Мне кажется, он должен знать что-нибудь в этой истории с Верой...

С о ф ь я. Что будет с нею? Это бог мстит мне за тебя, Любовь...

Л ю б о в ь. Глупости, мама! Какое дело богу, природе, солнцу - до нас? Мы лежим на

дороге людей, как обломки какого-то старого, тяжёлого здания, может быть - тюрьмы... мы

валяемся в пыли разрушения и мешаем людям идти... нас задевают ногами, мы бессмысленно

испытываем боль... иногда, запнувшись за нас, кто-нибудь падает, ломая себе кости...

Я к о в (тихо). Не говори так безнадёжно!

С о ф ь я (стонет). Где она может быть, Вера?

Я к о в. Надежда тоже ищет?

С о ф ь я. И Александр и зять... Какой скандал!

Л ю б о в ь. Это хуже, чем скандал, мама!

С о ф ь я. Я знаю, знаю... Я ведь говорила: нас постигнет несчастие...

(Шумно идёт Иван, он тащит за руку Якорева. Околоточный смотрит исподлобья, но

спокоен. )

И в а н (с яростью). Поздравьте - это мой новый зять! Каков мерзавец, а?

Я к о р е в. Вы не ругайтесь!

И в а н. Да я тебе рожу разобью!

С о ф ь я. Вы... Вера у вас?!

Я к о р е в. Я знаю, где она...

И в а н (грозно). Сейчас же подай её сюда, прохвост!

С о ф ь я (умоляя). Отдайте её... У вас ничего нет, её ждёт нищенская жизнь, она ведь

ничего не умеет делать... вам нужно не такую жену...

Я к о р е в (опуская голову). Но она уже... мы женились...

С о ф ь я (падая на стул). Да?

И в а н (хватая Якорева). Ты лжёшь! Ты не сказал мне этого... Она не могла, не

смела...

Я к о р е в. Не трогайте меня... дайте сказать...

Я к о в. Оставь, Иван!

Л ю б о в ь. Горячиться поздно. (Якореву. ) Вы - её муж? Правда?

(Якорев молча опускает голову. )

И в а н (кричит). Он лжёт! С лица земли сотру...

Я к о р е в. Дайте объясниться...

Я к о в. Пусть он расскажет...

И в а н. Говори, собака!

Я к о р е в. Если вам дорога ваша дочь, не обращайтесь со мною грубо...

И в а н. Ты мне грозишь... Мне?

Я к о р е в. Вера Ивановна сама предложила мне увезти её...

И в а н. Лжёшь!

Я к о р е в. А теперь послала сказать вам, что если уж случилось это - надо уступить

её желанию. Вы обещали дать за нею Ковалёву пять тысяч, - мы с вас возьмём четыре... А

когда вы будете исправником, то возьмёте меня к себе в уезд приставом...

И в а н (неопределённо). Ах, бестия! Каково?

С о ф ь я. О, боже мой!

Я к о в (торопливо, заикаясь). Надо уступить им! Это разумнее твоего плана, Иван,

видишь? Я дам денег, и всё будет хорошо! Если они любят друг друга - не ломайте их любви!

Нужно охранять любовь... это хрупкий цветок, редкий цветок... и только раз в жизни цветёт

он, только раз!

Л ю б о в ь (холодно). Перестань! Тебе вредно... Пора брать ванну, идём!

Я к о в. Нет, подожди...

Л ю б о в ь (помогая ему встать). Пора! И тебе не следует вмешиваться в это дело –

пойми, здесь бесполезно всё, а тем более твоя лирика... (Уводит его через дверь в углу. )

И в а н (Якореву, удивлённо). Но как ты смел? Как ты решился?

Я к о р е в (скромно). Если мне выпадает хороший случай, я должен им

воспользоваться...

И в а н. Случай! Софья, а? Наша дочь только случай для околоточного!

(Софья неподвижно смотрит перед собою, пальцы её рук дрожат и щиплют платье. )

Я к о р е в (философски). Я начинаю околоточным, кто знает, чем я кончу?

И в а н. Острогом! Каторгой, скотина!

Я к о р е в. Иван Данилович, не кричите! Ведь я всё-таки теперь родня вам... (Видит

Веру; она быстро и бесшумно идёт к отцу. ) Вы! Зачем же вы...

И в а н (рычит). Позор мой... прочь!

В е р а. Папа!

И в а н. Убью!

С о ф ь я (не вставая). Вера... (Протягивает к ней руки. )

В е р а (твёрдо). Папа, я глупая девчонка, я получила за это жестокий урок. Не одна я

виновата в том, что глупа...

И в а н. Ага, Софья! Вот, слышала? Она понимает, кто виноват!.. Продолжай, ну...

С о ф ь я (тихо). Вера, зачем ты сделала это?

В е р а. Якорев, вы уйдите... идите в гостиную!

Я к о р е в (покорно идёт). Хорошо... Только я не понимаю, что вы делаете?

И в а н. Она командует! Да понимаешь ли ты, что опозорила меня?

В е р а. Папа, я согласна выйти замуж за Ковалёва, слышишь?!

И в а н. Теперь? Да разве порядочный человек возьмёт тебя теперь?

В е р а (ласково, с горечью). Но, папа, ведь Ковалёв мерзавец, ты говорил!

И в а н. А ты - распутная!

С о ф ь я (встаёт, с угрозою). Молчи!

И в а н. Так? Ну и делайте, что хотите!

В е р а. Ты, папа, тоже будешь делать, что я хочу!

И в а н (прислушиваясь). Я?

В е р а. Ты сегодня же пригласишь Ковалёва, всё остальное - моё дело!

И в а н (подозрительно). А где приданое? Где ты возьмёшь пять тысяч, а?

В е р а. Это не нужно...

И в а н. Не нужно? Гм...

В е р а. Ковалёв богат. Ему нужна я, а не деньги... Денег он сам наворует...

И в а н (искренно, с ужасом). Как говорит эта девчонка!

С о ф ь я. Оставь нас на минуту...

И в а н (идёт, рад уйти). Да, я уйду... Я готов бежать от вас на край света, безумные

люди! (Уходит. )

В е р а (смотрит на мать и говорит растерянно, грустно). Вот, мама, что со мной

случилось... (Софья молча обнимает её. )

С о ф ь я. Дитя моё! Неужели ты его любишь?

В е р а (усмехаясь). Это такой маленький, жалкий трусишка.

С о ф ь я. Но как же ты могла?..

В е р а (пожимая плечами). Так... Дурной сон! Я думала - всё это выйдет иначе. Разве

нет честных мужчин, мама? (Вздрогнув, она тихо плачет, смотрит на своё отражение в зеркале

и говорит сквозь слёзы. ) Бедная Верка, нос у тебя красный, лицо жалкое, и вся ты – как

побитая собачонка... Мама, иди и пошли мне моего героя! Героя, мама! И не говори мне

ничего, прошу тебя. Потому что ты ведь тоже виновата не меньше меня в этой истории, да,

мама... И за эти три дня я уже наговорила сама себе таких вещей, что никто мне не скажет ни

хуже, ни больнее... Я вдруг стала маленькой старушкой, сердце у меня задохнулось... Это на

всю жизнь, мама! Ведь сердце умирает сразу, с первого удара! (Смотрит на мать и говорит

беззлобно, но жёстко. ) Я буду холодная и злая, как Любовь... Ах, господи, я тоже буду с

радостью мучить людей, только попадись мне кто-нибудь! Такая дрянь эти люди, мама, такая

жалкая дрянь! Иди, зови его!

(Софья уходит, Вера остаётся одна, схватывается руками за голову и несколько секунд

смотрит в пространство широко открытыми глазами, губы у неё шевелятся. Слышит шаги Якорева,

оправляет волосы, лицо её становится спокойно, деловито. )

Я к о р е в (укоризненно). Что же это вы делаете? Начали вполне серьёзно и - вдруг –

явились сюда! Вы должны были, как условлено, сидеть и ждать, когда я добьюсь согласия на

брак, и я уже почти добился... а теперь - я даже не понимаю...

В е р а (спокойно). Я раздумала. Решила выйти за Ковалёва.

Я к о р е в (не сразу, зло). Правда?

В е р а. Да.

Я к о р е в. Ну, это вам не удастся!

В е р а (сдерживая задор). Почему?

Я к о р е в. Я не позволю!

В е р а (задорно). О! Неужели? Серьёзно?

Я к о р е в. Как нельзя более... Только попробуйте!

В е р а. И - что же?

Я к о р е в. Немедленно ославлю на весь город. Вы понимаете? Не то что Ковалёв –

лакей из трактира не возьмёт вас! Я шутить с собой не позволю... я не женщина...

В е р а (улыбаясь). Вы меня так испугали, что я когда-нибудь умру...

Я к о р е в (возмущён). Вы не шутите! Какое безобразие! Сама же затеяла всю историю,

а потом...

В е р а (спокойно). А когда увидела, что вы мелкий трус, воришка и взяточник...

Я к о р е в (яростно). За эти слова я тебя заставлю много плакать...

В е р а (строго). Молчать, хам!

Я к о р е в (вздрогнув, вытянулся и изумлённо осмотрелся, как будто поискал, где

спрятано начальство,, затем с угрозою). Хорошо!

В е р а (подходя к нему). Послушай, околоточный: той девушки, которая ночевала у тебя

две ночи и одну из них - против воли своей - с тобой, - этой девушки больше нет.

Я к о р е в (предчувствуя что-то опасное для себя, бормочет). Конечно...

В е р а. Ты поймёшь это не сейчас. Глупая девчонка умерла, и родилась женщина,

которой нечего бояться, некого жалеть. Ты хочешь опозорить меня, но ведь ты уже лишил меня

стыда, и позор мне не страшен. Что такое позор? Это когда будут говорить, что я жила с

тобой? (Смеётся сухим смехом. ) Пусть скажут. Я сама это знаю! Ну, что же? Теперь вот я буду

жить с Ковалёвым, по закону, но не желая этого, как не хотела жить с тобой... не всё ли мне

равно? Ты хочешь этому помешать? Ты, сделав меня бесстыдной, думаешь испугать меня? Чем же?

Тем, что расскажешь об этом людям. А какое мне дело до людей? Ты, такой ничтожный, ничего

не можешь сделать... Не всякий подлец вреден, иной только жалок... Ступай вон!

Я к о р е в (слушает её сначала со злой усмешкой, но слова её звучат всё тише и

крепче, они пугают его, наконец он говорит, смущённо пожимая плечами). Вы однако... вы

забыли, что первая начали дело...

В е р а (спокойно). Ступай вон, я говорю!

Я к о р е в (огорчённо). Если бы я знал, что вы такая...

В е р а. То... что?

Я к о р е в (соображая). Не связывался бы... Вы, в сущности, обманули меня...

Повредить мне для вас не легко, я это понимаю. Отец и брат - оба в полиции... да если ещё

муж... конечно, меня загрызут... Я готов дать вам честное слово...

В е р а (кричит). Уйди прочь!

(Он быстро уходит. Софья бежит, Вера бросается встречу ей. )

С о ф ь я (испуганно). Что ты кричишь? Он был груб с тобой?

В е р а (задыхаясь от возбуждения). Он вёл себя, как рыцарь, мама! Я сказала ему:

дорогой мой, я тебя люблю...

С о ф ь я. Ты говорила - не любишь...

В е р а. Подожди, мама!.. На пути нашем к счастью сказала я, неодолимые

препятствия... Я всё уничтожу или умру, ответил подлец... то есть - герой, мама' Мы

говорили долго, красиво, и оба плакали от восторга друг перед другом, две чистые, две

пылкие души.

Звёзды ясные, звёзды прекрасные

Нашептали цветам сказки чудные...

и обманули одну маленькую девочку... Но, говоря о любви, мама, он употребляет слишком много

вводных предложений... это всегда противно, и я сказала ему уйди прочь!

С о ф ь я. Родная моя, дитя моё...

В е р а. Нет, я закричала, потому что мне сделалось больно, нестерпимо больно! Моя

милая мама как это всё случилось? Ведь я шутила, играла, - скажи мне, разве нельзя шутить,

нельзя верить в хорошее?

С о ф ь я. Что я тебе скажу?

В е р а (помолчав, серьёзно). Я никогда не решусь иметь детей, это страшно!.. Я тоже

не понимаю ничего не понимаю и не могла бы сказать им ничего...

(В столовой голоса Надежды и Александра. )

В е р а. Брат и сестра идут... спрячь меня! Они меня тоже искали? Не пускай их ко

мне... не нужно!

(Софья уводит её через дверь в углу. )

В е р а (на ходу) Мама, ты тоже верила в хорошее когда была девушкой?

С о ф ь я. Тоже...

В е р а. А может быть, все герои - лгуны?..

(В столовой раздаются голоса. )

А л е к с а н д р. Я надаю ей пощёчин!

Н а д е ж д а. Ах, дура, дура...

И в а н. Но каково это отцу!

Н а д е ж д а (заглядывая в комнату Якова). Здесь нет её.

И в а н. Удар за ударом падает на мою голову!

А л е к с а н д р. Надо скорее выдать её за Ковалёва!

Н а д е ж д а. Ну конечно...

И в а н. Да, если он её возьмёт!

Н а д е ж д а. Не беспокойся, возьмёт!

(Голоса стихают, видимо, перешли в гостиную. Идёт Пётр, бледный, на лице пьяная

улыбка, садится в кресло, закрывает глаза. Из маленькой двери выходит Софья; она наливает в

стакан воды из графина на столике у кровати Якова. )

П ё т р. Опять кто-нибудь плачет?

С о ф ь я. Ты пришёл? Где ты был?

П ё т р. Кто это плачет?

С о ф ь я. Вера...

П ё т р. А, она вернулась...

С о ф ь я (подходя к нему). Да.

П ё т р (усмехаясь). Отсюда не уйдёшь... не-ет! И пробовать не стоит...

С о ф ь я (тихо). Петя, ты выпил?

П ё т р. Чуть-чуть, мама! Совсем немножко...

С о ф ь я. Зачем? Ведь это для тебя самоубийство!

П ё т р. Самоубийство - глупость! Ужасно дрянно, когда люди моих лет стреляются.

С о ф ь я. Господи! Как страшно ты говоришь! И - где ты был?

П ё т р (усмехаясь). У Кирилла Александровича. Но я больше не пойду к нему и вообще в

ту сторону. Там - строго! Там от человека требуют такую массу разных вещей: понимания

жизни, уважения к людям и прочее, а я... как пустой чемодан. Меня по ошибке взяли в дорогу,

забыв наполнить необходимыми для путешествия вещами...

С о ф ь я. Тебя там и напоили?

П ё т р. Боже сохрани! Там пьют чай с философией и всякими другими премудростями,

но... даже варенья не дают! Нет, я зашёл в трактир. Вот это хорошо!

С о ф ь я. Иди к себе и ляг...

П ё т р (задумчиво). И лежать... А вместе с тобой ляжет такая холодная, тяжёлая

тоска... Какие средства ты знаешь против тоски?

С о ф ь я. Я ничего не знаю. Я боюсь говорить. Если бы все мы лгали - это было бы

лучше...

П ё т р. Молчать - лгать, говорить - лгать... Ну, иди, отирай слёзы... Неси воду...

Это -Вере?

С о ф ь я (идёт). Да... Я позабыла...

(В двери сталкивается с Любовью и Яковом. )

Л ю б о в ь (Якову). Теперь - легче?

Я к о в (хрипло). Да... немного...

Л ю б о в ь. Очевидно, что ванны вредны тебе...

Я к о в. Пожалуй, так... Но Лещ этот...

Л ю б о в ь. Я приглашу другого доктора...

Я к о в. Неудобно... Лещ обидится...

П ё т р (вставая). Извиняюсь... я занял ваш трон!

Я к о в (усмехаясь). Сиди, сиди. Я лягу на постель... мне и сидеть трудно!

П ё т р (Любови). Ты видела Веру?

Л ю б о в ь (устраивая Якова). Пришла?

Я к о в. Ну, что? Как она?

П ё т р. Я не видел.

Л ю б о в ь (Петру). Побудь здесь, я пойду к ней... (Уходит. )

Я к о в. Нестерпимо жалко бедную девочку...

П ё т р. Разве человеку легче, если ты польёшь уксусу на рану его?

Я к о в (удивлённо). Ты точно Люба...

П ё т р. Люба? Она всегда видит больше других и оттого такая злая... О, вот идут люди

разума...

Я к о в (с гримасой). Они станут кричать здесь, эх...

Н а д е ж д а (входит). Вы куда это спрятали Веру?

А л е к с а н д р. Как глупо!

П ё т р. Она с мамой...

Н а д е ж д а (присматриваясь). Ты что такой трёпаный? (Уходит в маленькую дверь. )

А л е к с а н д р. Как вы чувствуете себя, mon oncle?

Я к о в. Неважно... неважно...

А л е к с а н д р. Сердце? Helas... (Увы (франц. ) - Ред. ) Закурим...

Я к о в. Я бы попросил тебя...

А л е к с а н д р. Ах, pardon! При сердце табак вреден, а также вино, женщины и всё

остальное!

П ё т р. Какой он остроумный, дядя!

Я к о в (грустно). Да...

А л е к с а н д р. А ты зачем здесь?

П ё т р. Дядя, один гимназист - ужасный комик - однажды сказал:

Чтобы не повредить покою своему,

Не спрашивай людей - зачем и почему...

А л е к с а н д р. Му-му-му - какие-то телячьи стихи!

Н а д е ж д а (выскакивает, возмущённая). Любовь просто обезумела от злости!

А л е к с а н д р (закуривая). Что ещё?

Н а д е ж д а. Дядя, вы имеете на неё влияние, вы должны укротить её, она развращает

Веру...

Я к о в (волнуясь). Развращает? Люба...

Н а д е ж д а. Что за идеи у неё!

Я к о в (Александру). Я вас просил не курить здесь...

А л е к с а н д р. О, pardon!

Я к о в (слабо). Я не могу спорить, Надя, - мне худо... Но говорить так о Любе...

прошу... не надо...

Н а д е ж д а. Она внушает Верке мерзости!

И в а н (идёт). Гм... а Леща всё нет...

(Маленькая дверь с шумом растворяется, выскакивает Вера, за нею идут Софья и Любовь. )

В е р а (горячо, с тоскою). Вы обе - и ты и мама - ошибаетесь! Папа, ты честный,

хороший человек!

И в а н (торжественно). Несчастная! Тебе ли сомневаться в этом?

П ё т р (грустно усмехаясь). Эх, Верка...

В е р а. Папа, не говори так... с жестами! Пусть я дурная, пусть грязная, но ведь я –

дочь тебе, я кровь твоя!

И в а н. О, да, к несчастию...

П ё т р. Какой прекрасный комик пропадает!

В е р а. Папа, скажи мне, отвечай!

Я к о в (его не слышат). Уйдите... здесь не место...

И в а н (отталкивая Веру). Ты не имеешь права спрашивать меня!

В е р а. Не имею?

И в а н (идя к Петру). Ты что сказал?

А л е к с а н д р (удерживая его). Стой, отец, я надеру ему уши.

С о ф ь я (спокойно). Не смей!

П ё т р (выступая из-за её плеча). Хочешь драться, полицейский?

И в а н. Вот! Вот, Надя...

В е р а (с отчаянием). Папа, я тебя прошу...

П ё т р (бледный, трясётся). Отец, она имеет право требовать у тебя ответа, она не

знает - кто ты? Мы оба спрашиваем, - впрочем, я не буду, но ей, чтобы жить, нужно знать –

честный ли человек её отец?

И в а н (поражён). Что? Что?

Н а д е ж д а. Петька, замолчи!

С о ф ь я (тихо, внушительно). Пусть они говорят!

П ё т р. Я думаю, отец, что нечестные люди, больные - вообще, нехорошие люди – не

имеют права родить детей...

А л е к с а н д р (усмехаясь). Вот осёл! Разве это делается по праву?

П ё т р (пьянея от возбуждения). Отец, я так думаю! Разве дети для того, чтобы

стыдиться своих отцов? Разве они для того, чтобы оправдывать и защищать всё, что сделано их

родителями? Мы хотим знать, что вы делаете, мы должны понимать это, на нас ложатся ваши

ошибки!

И в а н. Что он говорит? Продолжай, дрянь...

П ё т р. Ты дал мне жизнь, ты воспитал меня - почему же я дрянь? Я твоя кровь, отец!

В е р а (жалобно). Петя, молчи!

Я к о в (тихо). Люба! Скажи им, что я не могу... (Любовь не слышит его. )

П ё т р. Отец, ты честный человек?

В е р а (требует). Мама, проси его, чтобы он ответил, проси!

И в а н (растерянно). Послушай, скверное животное...

П ё т р. Вот, Вера, слушай!

И в а н (впадая в обычный, фальшивый тон пафоса). Слушай и ты, развратная девчонка...

С о ф ь я. Молчи, Иван, не губи себя до конца! (Вдруг опускается на колени. ) Простите

меня!

Н а д е ж д а. Что за комедия? Мама, стыдитесь!

И в а н. Ф-фу, чёрт возьми!..

С о ф ь я. Я могу только это. Простите меня, дети, за то, что я родила вас, - вот что

я могу сказать...

Л ю б о в ь (бросаясь к ней). Встань, мама, это бесполезно!

С о ф ь я (мужу). Проси у них прощения, это всё хорошее, что мы можем сделать...

И в а н. Ты... ты понимаешь, что ты делаешь? (Бежит из комнаты и орёт. ) Вы меня

хотите с ума свести!

Н а д е ж д а (матери). Вы убиваете уважение к себе!

П ё т р (грустно). Мама, вот это и есть - трагический балаган!

В е р а (горячо). Она - искренно!

П ё т р. Не всё ли равно?

Я к о в (тихо). Люба... Соня... (Он делает попытку встать, опрокидывается, хрипит, и

рот у него открывается, точно для крика. )

С о ф ь я. Я виновата перед вами, перед всеми, перед каждым! Что с вами будет?

П ё т р (увидел лицо дяди, вздрогнул, подошёл к нему и, посмотрев, торжественно

говорит). Дядя Яков - умер...

(Все на момент оцепенели, молчат, потом медленно, осторожно подходят к мёртвому. )

Л ю б о в ь (тихо). Только так можно уйти из этого дома... Одна дорога...

П ё т р. Другая - смерть души...

С о ф ь я (подавленно). Это мы его убили...

В е р а (смотрит на всех). Почему я не боюсь?..

Н а д е ж д а (уходит). А мужа дома нет... ах, боже мой!

И в а н (в столовой). Ага-а! Теперь я буду говорить иначе! Да, теперь...

Л ю б о в ь. Скажите им, чтобы не кричали...

(Никто не идёт. )

И в а н (при входе встречает Надежду). Эй, вы! Я назначен... что? (Входит в комнату

Якова. ) Умер... (Вытягиваясь на носках, смотрит в лицо брата через головы Софьи и детей. )

Умер... Как же это? Надо доктора! Позовите Леща, он пришёл...

Л е щ (входит). Почему же нет радости, так естественной в этом случае?

Н а д е ж д а (тихо). Шш! Дядя умер...

Л е щ. Н-но? (Подходит, берёт руку Якова. ) Н-да... Этого, разумеется, нужно было

ждать каждый час... но всё же смерть никогда не является в пору... гм...

(Все молчат, как будто ждут чего-то. Александр вошёл, понял, что случилось, и лицо у

него стало довольное. Иван тревожно оглядывается, переминаясь с ноги на ногу, покашливает

тихонько, на минуту закрыл глаза и начинает говорить сначала мягко, почти искренно, потом

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 Следующая ⇒