– Получается, выкручивались в самых сложных ситуациях, даже на испытаниях ВВТ. Может, вы просто счастливчик?

– О корпорации в целом и ее успехах известно более чем достаточно. О них «ВПК» писал в ходе МВТФ-2021. Но мало кто знает, какие проблемы пришлось вам решать на этом пути, через какие тернии продираться. Как все это переплелось с вашей личной судьбой?

– Скажу так: за минувшее время вообще не было спокойных, безмятежных лет. Зачастую приходилось действительно продираться через тернии, каждый шаг был преодолением каких-то преград. Но помог приобретенный в Рособоронэкспорте опыт. Там занимался опытно-конструкторскими работами, и пришлось буквально ломать некоторые стереотипы мышления, поскольку рублевый объем ОКР был несравним, скажем, с суммами поставок ВВТ за рубеж. А внимания к себе, глубины проработки они требовали огромных. Для написания тех же этапов работы нужны были профессионалы, и откуда-то их надо было брать, убеждать руководство перебрасывать людей с одного участка работы на другой. Все это помогло мне ознакомиться со многими промышленными предприятиями России, узнать их директоров, наладить контакты со смежниками, федеральными органами власти.

Большую помощь оказал и Сергей Викторович Чемезов, которому за это благодарен (он, кстати, поздравил меня с наградой одним из первых). Словом, то была хорошая школа.

Когда переходил в КТРВ, пригласил к себе в первые замы одногруппника и коллегу – Владимира Николаевича Ярмолюка, с которым работаем до сих пор.

Становление первой оборонной корпорации России (КТРВ) проходило очень непросто, порой мы продвигались методом проб и ошибок. Не было никаких канонов, приходилось самим вырабатывать, что называется, правила игры. Представьте, мы начинали всего с шестью предприятиями, а сегодня их четыре десятка. Я, например, не осознавал тогда, зачем нам нужен, скажем, таганрогский «Красный гидропресс». В 2003 году у него объем выпуска продукции составлял менее шести миллионов рублей при массе долгов. А на этот год выручка запланирована больше миллиарда, предприятие потихоньку становится на ноги.

Дело в том, что неизвестно было, выживем ли мы сами. 2003 год вообще был очень непростым. Тем летом мы завершали испытания корабельного комплекса «Уран», работа над которым начиналась еще в 90-е. Требовалось провести контрольные стрельбы в Феодосии. Но Украина постоянно ставила палки в колеса. И мы перенесли всю телеметрию под Новороссийск. Только это позволило нам завершить испытания. И это почти при полном отсутствии гособоронзаказа. Я с ужасом думал, чем и как буду выплачивать зарплату рабочим и служащим. Нечем было загружать предприятия, люди сидели без работы, подыскивали себе уже другие места. Заключение трехлетнего контракта с Минобороны на ракету Х-35 для комплекса «Уран» позволило нам окрепнуть к 2006 году. Потом подоспели экспортные контракты, что выручило нас и позволило тот период как-то пережить.

2008-й оказался не легче. Это год принуждения Грузии к миру. Перед нами поставили задачу подавить грузинскую систему ПВО. А как подавить, если все вооружение у них советского и российского производства и работает на тех же частотах? Забить их помехами означало поставить такие же нашим комплексам ПВО и боевой авиации. Но выход все же нашли, причем в короткое время – за счет использования ракет Х-31П, которые шли на экспорт. Их оперативно доработали для нужд нашей армии. Система ПВО Грузии была подавлена.

Хороший толчок развитию производства дала сирийская кампания, начавшаяся в 2014 году. В горячей точке проверялись наши изделия, которые до этого испытывались в более комфортных условиях. А реальные боевые действия – совсем другое. В САР, например, довели «до ума» ракету Х-101, хотя и с огромным нервным напряжением. Особенно большая работа навалилась на руководителя одного из наших предприятий – Владимира Николаевича Трусова. Да и для меня по напряжению то был самый сложный период в плане ответственности, нервной и психологической нагрузки.

– Получается, выкручивались в самых сложных ситуациях, даже на испытаниях ВВТ. Может, вы просто счастливчик?

– Счастливчиков в этой сфере деятельности не бывает. Как не бывает испытаний без неудач. Я никогда не поверю, что у кого-то могут пройти испытания, как говорится, с чистого листа, без каких-либо непредвиденных обстоятельств. Мы идем по непроторенной дороге, что требует воплощения научных, технических идей, чего не было до этого в практике. Но кто не испытал поражений, тот никогда не познает вкуса побед. Любое наше изделие требует интенсивного труда, работы мысли и полной самоотдачи.

Многое, безусловно, зависит от опыта, который набирается с каждым изделием. А их у нас десятки: морских, авиационных, спутниковых. Мы буквально день за днем наращивали компетенции. Ведь после 90-х годов многие люди утратили свои навыки.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 Следующая ⇒