ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА 11 страница

– Потому что здесь всё не реальное.

– Эй, – он легонько отодвигает меня, но рук не разжимает и держит крепко. – Не говори так. Я здесь, ты здесь…

– Нет, – я качаю головой, моя рука скользит по его груди, по животу. – Ты не здесь, я тоже. Здесь вообще всё не реальное.

– Это как? – он склоняет голову и дарит мне слабую улыбку. – Для меня это реальность.

Его рука проникает под мою блузку, проводит по животу.

– Это тоже.

Он берёт меня за руку и направляет её к своему возбуждённому члену.

– И это тоже реальность.

Я отстраняюсь от него и отворачиваюсь. Раковина за моей спиной лишает меня любой возможности побега.

– Конечно, ты ощущаешь себя реальным. Для себя самого ты всегда настоящий. Проблема, Джонни, в том, что всё, происходящее здесь, разыграно в моей голове. Я всё придумала. Все события происходят лишь в моём мозгу.

Парень не смеётся. Он не пробует прижать меня к себе, но и не сдвигается, чтобы освободить мне дорогу.

– Эмм, посмотри на меня.

Я смотрю. Он такой красивый, такой молодой. Мягкое, без морщин, лицо. Фальшивое видение красоты его молодости. В моей памяти всплывает лицо сегодняшнего Джонни. Морщинки в уголках глаз, серебряные прядки на висках, всё это принадлежит настоящему Джонни, которого я нахожу умопомрачительным. Но не стоит отрицать, что мужчина передо мной находится в своём лучшем возрасте.

– Что тебя беспокоит? Я знаю, мы познакомились не так давно, но…

– Это не так, – качаю я головой. Мои волосы вырываются из заколки, которая держит пучок на затылке. Я снимаю её и на вытянутой руке протягиваю Джонни. – Она настоящая. Я купила её из-за того, что ты мне тогда сказал. Что я её здесь оставила. Что она моя.

Он выглядит сбитым с толку.

– Ты купила? Когда?

– Ты мне сказал. Помнишь, на кухне? Что она моя, хотя я никогда раньше её не видела. Потом я увидела её в торговом центре и купила, так как она мне напоминала о тебе. Это безумие, Джонни. Возможно, я сама безумная.

– Мы все немного сумасшедшие. Всё в порядке, – улыбается он.

«Нет! » Я бросаю заколку в раковину, влага окрашивает кожу в тёмный цвет. И снова смотрю на Джонни.

– Это всего лишь сон. От него ничего не останется.

– Дерьмо! – он морщит лоб. – Есть вещи, которые всё держат. Не заканчивай то, что не началось.

– Но всё уже закончилось! – кричу я.

Парень делает пару шагов назад, глаза сужены, кулаки сжаты, будто боится, что я могу его ударить. Он был женат на Сэнди, женщине, которая, как я подозреваю, могла въехать голому мужчине по яйцам. Но я не такая.

– Нет. Я не понимаю.

– Это фантазии, – я делаю жест, который включает в себя и ванную комнату. – В реальности я вызываю у тебя отвращение… и… ты отталкиваешь…

Я пошатываюсь, будто меня хватает невидимая рука и толкает туда-сюда.

– Эмм! – в голосе Джонни звучит тревога.

– Отряхни меня, – шепчу я хрипло, потом громче. – Отряхни меня и выведи отсюда.

– Куда? – кричит Джонни и хватает меня. – Эмм, ты меня пугаешь.

– Я хочу выйти из темноты… верни меня, – я отпихиваю его в сторону. – Я ухожу.

– Куда ты уходишь? – кричит он мне от дверей, а я заставляю себя твёрдым шагом идти через спальню, не зная, куда.

Потому что всё это не имеет значения.

– Ты вернёшься? – Джонни чуть не плачет. – Эмм! Скажи мне, что вернёшься!

– Не знаю, – бросаю я через плечо и открываю дверь спальни. – Я не знаю.

Глава 18

Я заморгала, в глазах плыло, рука Джонни лежала на моём плече.

– Эмм, – произнёс он тихо. – Ты должна мне верить, если я говорю, что мне очень жаль.

– Чего тебе жаль? – задала я глупый вопрос. Я пропустила что-то важное. Когда я посмотрела на его руку, он её убрал.

Прежде чем дать мне ответ, мужчина на мгновенье замолкает.

– Ты… снова уйдёшь?

Я чуть задрала подбородок.

– Не важно

– Конечно, это важно, – сказать больше он не смог, потому что зазвонил мобильный.

Джонни полез за ним в карман и ответил на вызов, а я воспользовалась шансом встать. Мне велели подождать, но я не послушалась. Я схватила пальто и сумочку и поспешила прочь от столика, даже посуду не отнесла. Пусть он сам о ней позаботится, а мне надо идти.

Домой я отправилась окружным путём. Холодный воздух освежал моё разгорячённое лицо, но нос я уже не чувствовала. И пальцы ног тоже. Небо затянули чёрные тучи. Скоро начнётся снегопад.

Когда я вошла в коридор, зазвонил телефон. Неизвестный номер.

– Кто это?

– Ты всегда так отвечаешь?

– Только, когда ты звонишь. И вообще, откуда у тебя мой номер? – зашипела я.

Мужчина засмеялся и проигнорировал мой вопрос. Отвратительно, что в моей ярости он находил что-то смешное.

– Я его знаю. Просто раньше никогда тебе не звонил.

– Может, и на сей раз оставишь меня в покое?

– Эмм, извини. Мне надо с тобой поговорить.

Я сжимала-разжимала кулаки, чтобы стимулировать кровообращение.

– О чём?

–Ты знаешь о чём.

– Нет, – я налила воду в чайник. Отставила чай в сторону и выбрала какао. Потом вспомнила, чем закончилось в последний раз питьё какао, и передумала.

– О том, что произошло пару дней назад… Всё не так.

– Конечно, чёрт возьми, всё не так, – я включила плиту, медленно согрелась и сняла пальто.

– Извини, – сказал Джонни. – Я не должен был позволить этому случиться.

– Нет, тебе надо подумать о том, что ты просто удрал отсюда, будто я какая-то дешёвая проститутка.

Джонни молчал пару секунд.

– Я не хотел, чтобы ты почувствовала это, Эммелин.

Меня впервые назвали полным именем! Вряд ли я когда-нибудь озвучивала его Джонни. Теперь можно выключать плиту и наливать воду в чашку.

– Но у тебя это получилось, – заметила я.

Вздох в телефонной трубке щекотал мне ухо.

– Извини.

– Можешь исправиться.

Порой из молчания людей можно извлечь многое, но сейчас мне этого не удалось. Он улыбался? Наморщил лоб, и между бровей пролегли морщины, которые хотелось разгладить большим пальцем? Или разглядывал телефон отсутствующим взглядом, которым не раз уже смотрел на меня?

– Как?

– Для начала ты мог бы пригласить меня на ужин, – я сама удивилась своей дерзости, но он воспринял её нормально. – Я люблю итальянскую кухню.

– Хорошо, для начала ужин. А потом?

– Давай, начнём с ужина. Вдруг его окажется достаточно, чтобы загладить вину.

В трубке отчётливо зазвучал смех, будто Джонни находился рядом.

– Во сколько за тобой заехать?

– Завтра вечером, в половину восьмого.

– Готовься, – сказал Джонни.

– Это ты готовься, – ответила я. – Готовься убедить меня, что ты не засранец.

Опять раздался тихий смешок

– Сделаю всё, что смогу.

– До завтра, Джонни, – я положила трубку прежде, чем он успел что-то ответить.

***

Он стоял с букетом в руках на моём пороге. Цветы – одно из отличий взрослого мужчины от мальчика. Ужин обещал стать свиданием, а не разрывом. Это не пиво и куриные крылышки в баре, где по стенам развешаны плазменные телевизоры со спортивной программой. К нашему столику не припрутся какие-то кореша, которым я до лампочки. Сегодняшний вечер станет особенным.

– Ты прекрасно выглядишь, – Джонни протянул мне букет из лилий и маргариток. Странное сочетание!

Я понюхала цветы.

– Спасибо. Какая красота! Сейчас поставлю его в воду, и можно уходить.

Он вошёл. Я кивнула в сторону кухни, но мужчина нерешительно застыл в дверях. Подавив смех, я подрезала стебли и поставила цветы в вазу. Повернув голову, я увидела, что Джонни уставился на табурет. Именно на нём он и восседал в нашу последнюю встречу.

– Готов? – поинтересовалась я.

От его взгляда у меня возникло лёгкое головокружение.

– Не уверен, – ответил Джонни. – Но твоё желание, думаю, выполню.

И он его выполнил. Мы сидели в прекрасном ресторане, который находился в двадцати минутах езды от моего дома. Я слышала об этом ресторане, но никогда в нём не бывала. Обслуживание оказалось идеальным, и я наслаждалась коронным блюдом – лазаньей, которую рекомендовал нам официант.

О нашем разговоре я не задумывалась. До сего момента Джонни не отличался ораторским искусством. Но когда он устроился за столом напротив меня, то выяснилось, что с ним можно говорить на разные темы. И я поплыла по волнам его голоса.

– Ты такая молчаливая, – он сделал глоток превосходного красного вина, которое убедил и меня попробовать.

– Я люблю слушать, – я тоже пригубила вино и, прежде чем проглотить, подержала его на языке.

– Как тебе вино?

– Прекрасное. Вообще-то, мне не нравится красное, но это действительно великолепное, – я сделала ещё один глоток и отломила себе кусочек тёплого итальянского хлеба, который обмакнула в пряное оливковое масло. – Рассказывай дальше.

Джонни не сразу последовал моему желанию, сперва рассматривал меня через стол. На нём даже стояли свечи! Их золотое мерцание окрашивало пряди волос мужчины и отражалось в его глазах. Я вспомнила о первом приступе, когда видела его, стоявшим в солнечном свете.

– Что? – спросил он.

– Ты… – сказала я. – Тебе…

– Сколько лет?

– Фу, ты совсем не старый. То есть, я хотела сказать…такой красивый.

Джонни откинулся на своём стуле, чуть склонил голову, в уголках рта появился намёк на улыбку. Как знаком этот взгляд! Я видела его на многих фотографиях и в фильмах. И у Джонни из моих фантазий.

– Я старый, – сказал он. Зазвонил его мобильный. – Извини.

Я занималась тем, что макала хлеб в оливковое масло и соус от лазаньи, потом откусывала и глотала. Вкус масла и чеснока навёл меня на мысль, что не помешало бы иметь пару мятных леденцов или жвачку. Подслушивать его разговор не хотелось, но пришлось.

– Дорогая, послушай… нет. Да, конечно, я буду. Я не хотел бы это пропустить ни за что на свете, – Джонни наморщил лоб. – Я тебе уже говорил, что в последний раз не смог, потому что я… Я знаю, что он делает. Послушай, малыш жаловался? Я разговаривал с ним пару дней назад и спросил, согласен ли он, если я возьму его в другой раз. Он сказал «да»…Да, я знаю, он чувствует себя обязанным, но я ничего не говорил ему по этому поводу… Дорогая… Я знаю… Да, я буду. Обещаю. Разве я нарушал когда-нибудь своё обещание?

Пауза. Джонни нахмурил лоб ещё сильнее. Я пригубила вино, чтобы перебить вкус чеснока. Джонни потёр большим пальцем переносицу.

– В течение последних двух лет? – пауза. – Да, я тоже думал… Только не требуй от меня, хорошо… Да… Ты тоже прости… Позже поговорим.

Он нажал кнопку «Отбой» и сунул телефон в карман пальто. Затем посмотрел на меня и вздохнул.

– Извини.

Я промокнула салфеткой губы.

– Ничего страшного.

Джонни засмеялся. Его смех ласкал мне слух.

– Ты так странно на меня смотришь.

– Разве ты не знаешь, что невежливо отвечать во время свидания на звонок другой женщины? – я не знала, откуда взялось моё решительное поведение. Стоило мне открыть рот, как слова сами полились.

– Другая… Ааа, – Джонни с улыбкой кивнул. – Ты видела её со мной в кофейне.

Я облизала губы, вкус масла и чеснока не исчез. Глаза Джонни блестели в пламени свечи. Он разглядывал мой рот.

– И? – сказала я. – Это делает ситуацию более вежливой?

– Тебе нравится меня подначивать?

Я молча улыбалась.

– Это моя дочь, – в конце концов, пояснил он. – Ким.

Внезапно перед моим взором появилось лицо младенца, от которого пахло грязным подгузником и слюнями.

– Но она…

Естественно, она уже не ребёнок. Где-то я читала какую-то заметку про его жену и ребёнка. Этим объяснялось их присутствие в моих галлюцинациях. Просто я не нашла связь между размытым изображением младенца с женщиной из кофейни.

– Я знаю, – добавил Джонни, хотя не мог знать, что я хотела сказать. – Возможно, ты поймёшь, почему я был таким… невежливым засранцем.

Я не произнесла ни слова, но он всё смог прочитать на моём лице.

– Дело в разнице в возрасте, – тихо произнёс он и наклонился.

– Опять… – именно эти слова говорила и моя мама. Я раздражённо закатила глаза. – У многих мужчин женщины значительно моложе.

– Моложе, чем собственный ребёнок? – Джонни покаянно покачал головой. – Кимми, по крайней мере, на пару лет старше тебя. И я скажу ещё вот что, Эмм, лишь два года назад я стал частью её жизни. Я знаю, она бы слетела с катушек, если бы я привёл домой подружку, которая могла бы быть её младшей сестрой.

Для кого-то другого это объяснение показалось бы разумным. Для нас же оно не подходило, но как это обосновать, я не знала.

– Позволь мне задать вопрос. Она замужем?

– Сейчас, нет. У неё ребёнок и всё такое. Я – дедушка, – улыбка озарила всё его лицо. – Ребёнок просто замечательный. Ему шесть лет.

– Ты советовал ей, за кого надо выходить замуж? Или делал какие-нибудь комментарии о возрасте её бывшего мужа?

Он посмотрел мне в глаза.

– Не буду тебе врать. Ты считаешь, что я мудак? Моя дочь думает так же. И у неё есть причины так думать.

Я сожалела, что из-за меня он ощущал себя не в своей тарелке, а сама до сих пор чувствовала себя глупо за его побег из моей кухни. Я ничего не сказала, оставив слово за ним.

– С матерью Кимми я расстался ещё до её рождения. Мы оба были молоды и думали, что брак – это сплошное удовольствие. Когда Сэнди забеременела, я хотел создать с ней семью, но… – он пожал плечами. – Но жить с Сэнди оказалось практически невозможно. Я работал со многими людьми… со многими женщинами…

– Не надо рассказывать мне все подробности, – сказала я. – Я смотрела фильмы.

Стыдно ему не было, он лишь склонил голову и посмотрел на меня проникновенным взглядом.

– Тогда ты знаешь.

– Это было давно, – заметила я. – Ты действительно думаешь, что сейчас для меня это имеет значение?

– Женщины? Нет. Но я не был частью жизни дочери, хотя она этого заслуживала. Я бросил её мать, хотя знал, что вместе с ней дочь никогда не будет иметь своего угла. – Джонни снова покачал головой. – Нет, Эмм, этого уже не исправишь. Это события давно минувших лет, я был молод и глуп. Я немного виноват перед этим ребёнком, и стараюсь сейчас вину загладить.

– Тогда тебя не за что считать мудаком.

Мужчина рассмеялся.

– И оправдывать тоже. Именно по этой причине я вёл себя с тобой безобразно. И поэтому пытаюсь устраниться с твоего пути.

Я протянула руку и коснулась тыльной части его ладони. Джонни руку не убрал. Я перевернула её ладонью вверх и провела кончиком пальца по папиллярным линиям, будто хотела погадать. К сожалению, я могла путешествовать только в прошлое, а не в будущее.

– А как же то, что ты сейчас со мной?

Джонни накрыл своей ладонью мою и крепко сжал.

– Потому что… куда бы я ни пошёл, ты всегда уже там.

– Звучит так, будто я тебя преследую, – хриплым шёпотом возмутилась я.

Глаза Джонни заблестели. Большим пальцем он провёл по моей спине. Я чувствовала прикосновения ко всему телу.

– Нет, ты меня не преследуешь. От тебя просто невозможно убежать.

– А ты хочешь убежать? – фраза довольно болезненная, но страсть в его глазах перевешивала боль.

– Да.

– Почему, Джонни? Почему ты хочешь убежать?

– Потому что ты меня напугала.

Я сжала его руку.

– Это не так страшно. Правда, обещаю. Наверное, я надменная…

– Очень надменная, – в ответ мужчина тоже пожал мою ладонь.

– Я только… Я не могу объяснить, – призналась я тихо.

Рокот голосов и стук столовых приборов вокруг нас напомнили мне о том, что мы не одни, но я не видела ничего, кроме лица Джонни. Мы держались за руки, как влюблённые, хотя ими не являлись.

– В тебе что-то есть. Я знаю, эти слова говорили тебе многие женщины, но…

– Сотни.

Я крепко сжала его руку.

– Эй!

Он засмеялся, и я ослабила хватку. Мы скрестили пальцы. Тянуться через стол неудобно, но я не хотела его отпускать. Только не сейчас, когда я, наконец, его крепко держала.

– Но таких, как ты, Эмм, не было, – сказал Джонни. – На тебя не была похожа ни одна.

Глава 19

Я решила воспринять эти слова, как комплемент, хоть и не была уверена, что он именно это имел в виду. За ужином я не опозорилась, но каждый раз, когда Джонни промокал салфеткой рот, представляла, как он промокает ею мой лобок. Подозреваю, он должен был об этом знать, но если и догадался, то виду не подавал. Он просто разговаривал.

И потом… отвёз меня домой.

Перед входной дверью я помедлила в надежде, что он меня поцелует. И он поцеловал. В щёчку, сладко и нежно, и в уголок рта. На языке я ощущала вкус чеснока и масла, но, когда открыла рот, было уже поздно. Он ушёл.

В холодном воздухе витал лёгкий аромат цитрусовых.

Я сделала шаг назад.

– Джонни, – произнесла я, но это был уже не тот Джонни, с которым я только что ужинала.

– Всё в порядке, детка? – за моей спиной звучит его голос, медленный, сладкий и глубокий.

Я оборачиваюсь… и снова оказываюсь в постели с Джонни.

– Джонни?

Я лежу перед ним голая, моё тело покрыто потом, его рука покоится у меня между ног. Пальцы начинают двигаться. Я содрогаюсь, и меня накрывает волна желания.

С зажмуренными глазами я поднимаюсь с дивана. Со лба сваливается мокрое полотенце. По щекам льётся вода, футболка спереди вся сырая. Волосы тоже мокрые.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит?

Взрослый Джонни бегал туда-сюда по комнате и грыз ногти. Услышав мои слова, он развернулся и бухнулся рядом мной на пол.

– Боже мой, Эмм!

Он встал передо мною на колени, взял мои руки и начал их тереть. Я села, но он снова уложил меня на подушки.

– Что случилось? – ощущения в желудке не слишком хорошие. Уверена, что он уже знал.

– Ты ушла в темноту.

У меня отвалилась челюсть, когда он использовал те же слова, что и я, когда описывала свои приступы.

– Что? Как… долго это длилось?

– Пятнадцать минут. Дерьмо, – Джонни встал и опять забегал туда-сюда. Потом провел ладонью по волосам, которые падали ему на глаза. – Ещё пять минут, и я бы вызвал скорую.

– О Боже! – я села, свесив ноги с дивана. Затем похлопала себя по щекам и наклонилась вперёд, чтобы подавить чувства, которые бурлили во мне.

И почувствовала, что он сел рядом со мной и обнял.

– Ты ужасно напугала меня, Эмм.

Через полминуты он подскочил и продолжил свою беготню.

– Я вызову врача.

– Нет! – я подняла глаза, Джонни застыл. – Пожалуйста, не надо.

Мужчина осторожно сел, взял мои ладони в свои.

– Эмм…, но я должен. Ты угасла, как пламя свечи. Я тебя потряс, но ты не реагировала. Я назвал тебя по имени. Ничего. Пятнадцать, чертовски длинных, минут, Эмм. Я очень волновался.

Я услышала, как его голос задрожал, и посмотрела ему в глаза.

– Прости. Но, пожалуйста, Джонни, не вызывай врача.

– Но, если что-то есть…

Я покачала головой.

– Я тебе уже рассказывала. Это произошло много лет назад. Лечения не существует. Если ты отправишь меня в больницу, они проведут всевозможные обследования, которые ничего не покажут. Кроме того, мне придётся сдать водительские права. Без них я не смогу работать. Без работы я не смогу позволить себе этот дом. И буду вынуждена опять вернуться к родителям…

– Ну, – сказал он. – Этого делать тебе не придётся.

К глазам подступили слёзы. Я покачала головой.

– Придётся.

– Я буду возить тебя на работу.

Я с трудом проглотила.

– Ты не… Зачем тебе это делать?

– Чтобы ты была в безопасности, – ответил он. – И чтобы другие люди на улице были в безопасности.

– Нет, я имею в виду другое. Зачем тебе брать на себя такие обязательства? Почему ты хочешь мне помочь? У нас было свидание, – я посмотрела на него. – Кроме того, было ещё кое-что, на кухне. А до этого ты со мной почти не разговаривал. Я имею в виду, я думаю, что мы в некоторой степени внесли ясность, почему. Но это не меняет того факта, что у тебя нет причин носиться со мной, как с писаной торбой. Или обещать мне что-нибудь.

– Тебе помочь? – спросил он, убирая чёлку с моих глаз. – Почему я не могу тебе обещать, Эмм?

– Что ты будешь возить меня на работу? – засмеялась я коротким, жёстким смешком и встала. – Это не помощь, это… Почему ты хочешь меня оберегать?

– А разве не стоит?

Я развернулась в его сторону.

– Ты меня почти не знаешь.

Он открыл рот, но ничего не сказал. Потом сглотнул и с болью посмотрел на меня.

– Если ты меня не отпустишь, я позвоню 911 и скажу, что нашёл тебя без сознания. Они пришлют сюда кого-нибудь. Ты можешь пытаться врать, но с твоей историей болезни… ты думаешь, что они до неё не докопаются?

– Ты этого не сделаешь, – у меня перехватило горло, а из глаз полились слёзы.

Джонни смотрел на меня серьёзным взглядом.

– Почему же, сделаю.

– Ты отвратный тип! – заорала я, хоть и знала, что он прав. Слишком далеко всё зашло… Нельзя подвергать себя и других опасности.

– Я знаю, – он высвободил одну руку, подхватил меня под локоть и крепко прижал. – Я знаю. Прости. Но по-другому не получится.

Я позволила заключить меня в объятия и против его воли зарыдала. Джонни успокаивающе гладил меня по волосам, снова и снова, пока я не закрыла глаза и не прижалась к нему.

– Но ты не… – я подавила всякий протест. Почему я должна сопротивляться мужчине, о котором тосковала.

– Просто я этого хочу.

Я благодарно кивнула и потёрлась щекой о его рубашку. Пуговицы царапались. Я высвободилась из его объятий и запрокинула голову, чтобы на него посмотреть.

– Джонни.

– Да, детка?

При этом интимном, ласкательном имени я заморгала.

– Спасибо.

Он улыбнулся, провёл пальцем по моим бровям. Затем обхватил моё лицо обеими руками и поцеловал в лоб.

– Не стоит благодарности. Бог мой, я ведь целый день дома. Что может быть прекраснее, чем изображать шофёра прелестной девочки?

Он снова назвал меня «девочкой», даже слово «прелестная» не помогло. Я посмотрела на него.

– Ты, правда, так считаешь? Маленькая девочка?

Он пригладил мои волосы.

– Разве это не так?

– Я – женщина.

Он рассмеялся.

– А разница-то в чём?

Я облизала, солёные от слёз, губы.

– Пойдём наверх, и я тебе покажу.

Что-то промелькнуло в его взгляде, вспыхнуло на мгновенье и погасло. Взамен раздался напряжённый смешок. Однако Джонни не сказал «нет». Я взяла его руку, положила его ладонь себе на бёдра. Сдвинула её вниз. Но поместить её у себя между ног я не успела, Джонни отдёрнул руку.

– Эмм, нет.

Я наморщила лоб.

– Почему, нет? Недавно в моей кухне это не казалось тебе чем-то особенным.

– Это было… по-другому.

– Почему же? – бросила я ему вызов. – Ты пришёл в мой дом, пришёл в мою кухню и ласкал меня руками. Единственное различие между тогда и сейчас таково, что сегодня у нас было настоящее свидание.

– Ты относишься к тому типу девушек, прости, женщин, которые на первом свидании прыгают к мужику в постель? – когда он возбуждался, его акцент усиливался.

Звучало на редкость сексуально.

– Только с тобой.

Его глаза снова вспыхнул. На мгновенье мелькнул язык. Джонни просто пожирал меня глазами. Между нами пробежала искра, и я могла бы поклясться, что почувствовала, как его член твердеет на моём бедре. Но Джонни опять покачал головой.

– Наверное, я старомодный, – произнёс он.

– Глупости, – выдохнула я, не отрывая от него взгляд. – Ты трахался с женщинами, чьих имён даже не знал.

– Это было давно. Тогда было всё по-другому. И это неправильно.

– Ты хочешь, чтобы я тебя упрашивала? – поинтересовалась я.

– Только не это, Эмм. Нет.

Меня всё в нём сводило с ума. Беспокоило. Ужасало. В прошлом я никогда не клянчила у мужчины близость. Я села на пол, прижалась щекой к его коленям. Джонни положил мне руку на волосы. Материал брюк оказался чуть грубоватым.

– Всё равно я это сделаю, – произнесла я тихо. – Я буду умолять, чтобы ты разрешил мне, сделать тебе минет.

У Джонни вырвался низкий, хриплый стон.

– Я буду тебя умолять трахнуть меня, раз ты так сопротивляешься, – я произносила эти слова шёпотом, хотя не сомневалась, что он их услышал. Я сидела с закрытыми глазами и не могла его видеть. Но мне это и не надо. Я почувствовала, как палец напрягся в моих волосах. – Пожалуйста, Джонни, возьми меня!

Мужчина рывком поставил меня на ноги, потянул одной рукой за волосы, другой так крепко держал за локоть, что синяк был гарантирован. Я не чувствовала боли, а наслаждалась его крепкой хваткой.

Синяки меня не пугали, впоследствии они могли бы послужить доказательством нашей близости.

Джонни облизнул губы и заговорил:

– Ты, действительно, этого хочешь?

– Да! – я наклонилась вперёд, но он удерживал меня на расстоянии вытянутой руки. – Да, хочу. Я хочу этого с тех пор, как увидела тебя впервые.

Я услышала, как он снова застонал. Его взгляд не отрывался от моего. Джонни не улыбался, но его объятия стали крепче, рука заскользила у меня между ног. Кончик пальца нажал на клитор.

Теперь уже и я застонала.

Он убрал руку, но остался стоять рядом со мной.

– Тебе надо в постель.

– Я попробую и тебя туда заманить.

Джонни покачал головой.

– Нет, я имею в виду… действительно отправляться в постель. Спать. Ты была только что… У тебя было…

Я знала, что он имел в виду, но успокаиваться не собиралась.

– Секс никогда не вызывал у меня приступов. Напротив, удовлетворение моих желаний даже помогает держать их в узде.

– Ты… – произнёс Джонни, – ведёшь со мной какую-то игру.

– Я бы с удовольствием поиграла.

В его взгляде читалось изумление, затем он посерьёзнел.

– Не будет ничего, пока ты не поспишь и не сходишь к врачу.

Я прищурилась.

– Ты берёшь в заложники свой член, чтобы склонить меня на поход к врачу?

Мужчина удивлённо рассмеялся.

– Ты в курсе, что у тебя достаточно хорошо подвешен язык?

Я улыбнулась.

– Только с тобой.

Джонни доверчиво склонился ко мне и посмотрел так, будто я ему о чём-то напоминала.

– Да.

– Отнеси меня в кровать, – раздался мой шёпот. Мгновенно навалилась усталость, голова раскалывалась. К счастью, запах апельсинов отсутствовал, и перед глазами ничего не плыло. На часах почти полночь, и я просто валилась с ног. – Пойдём со мной. Просто… останься. Ладно?

Он бросил взгляд в сторону коридора.

– Мне надо идти.

– Что? Даже если ночью мне понадобится твоя помощь? – возмутилась я.

Наши взгляды встретились.

– Ты считаешь, что такое может произойти?

Я кивнула. Джонни вздохнул, посмотрел на входную дверь, потом на меня. Потом обхватил руками мои щёки и подержал. Он буравил меня взглядом, а я напряжённо ожидала его поцелуя.

– Ты хочешь остаться, – прошептала я. – А я очень хочу, чтобы ты остался. Независимо от того, что тебя удерживает, ты хочешь. Я права?

Джонни вздохнул.

– Только, чтобы удостовериться, что с тобой всё в порядке.

Я накрыла его ладони своими, чуть развернула их вверх ладонями. Я могла их даже поцеловать, но вместо этого скрестила наши пальцы и сделала шаг назад. В спальню мне пришлось его волочь чуть ли не волоком. К сожалению, там наблюдался небольшой беспорядок, но, в конце концов, визиты на сегодня не планировались. Я отпустила его руки, и он остановился в дверях.

– Я ненадолго в ванную, – сказала я. – А ты устраивайся поудобнее.

В ванной комнате я с облегчением обнаружила, что выглядела гораздо лучше, чем ожидалось. Волосы спутаны, глаза немного покраснели от слёз, а не от приступа. Я повертела головой туда-сюда и попробовала увидеть своё лицо таким, каким видел он, но смогла видеть лишь своё отражение.

Я быстро вымылась, а шмотки отправила в корзину для грязного белья. Затем натянула футболку-оверсайз. Пол холодил ступни, и я вприпрыжку побежала через коридор в спальню. В дверях я остановилась. Джонни обернулся. Книга «Кинематограф Америки» лежала открытой на письменном столе, и он листал её. На ум пришло, что рядом с ней лежал альбом с глянцевыми фотографиями, которые я распечатала из интернета. И несколько его работ. Диск с «Ночью ста лун» находился там же.

– Эй, – сказала я. – Я правда не сумасшедшая сталкерша. Честно.

Мужчина захлопнул альбом.

– Ты же знаешь, что это было давно.

– Знаю, – я добралась до дивана, сдвинула в сторону одеяло и с гримасой скользнула в холодные простыни. Они быстро нагрелись, но я какое-то время дрожала. Потом кое-что вспомнила. – К сожалению, мне ничего тебе дать, чтобы переодеться. Извини.

Пальцы Джонни уже готовились расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке. Он замер.

– Я посплю в трусах, если тебя это не смущает.

Зрелище, как он раздевался, казалось каким-то не реальным. Будто фильм смотришь, но всё же по-другому. Эти его движения мне уже попадались в фильмах и, плохого качества клипах, в интернете. И в моих фантазиях, когда я погружалась во мрак. Я уже знала, как он повернёт руку, когда начнёт расстегивать пуговицы.

Джонни снял рубашку и огляделся, потом аккуратно развесил её на спинке стула рядом с письменным столом. Его грудь от тренировок гладкая и упругая, без единого волоса. Конечно, он уже не такой мускулистый, как в двадцатилетнем возрасте, но всё ещё вполне ничего, чтобы у меня потекли слюнки. Он расстегнул ремень. Пуговицу на брюках. Молнию. Лишь коснулся пояса, но брюки не снимал. Тут я заметила, что невольно подалась вперёд и смотрела на него с открытым ртом, полная надежды.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒