Эпилог. Миа 3 страница

— Джей…— Я не находила слов, поэтому просто обняла его, положив голову ему на плечо. Он также ощущался, привычно пах, но был уже не человеком, которого я знала много лет.

Он погладил меня по руке.

— Возможно, из-за этого я решил сменить фамилию. А когда мне исполнилось двадцать один, мои записи были удалены.

Я сжала его крепче.

— Я даже не могла подумать, что у тебя было такое детство.

Он на некоторое время замолчал, будто ему больше нечего было мне рассказать, но потом продолжил.

— Когда меня арестовали, мама позвонила дяде Уоррену, это было самое лучшее и ответственное, что она сделала, будучи родителем. Он бросил все свои дела и вернулся домой. Он помог мне исправиться, на следующий год взял с собой в Африку. Вернувшись с поездки, я отчетливо понимал, чем хочу заниматься в жизни. Я не знаю, где бы я был, если бы не он. Вероятно, в тюрьме.

— Мне бы хотелось с ним познакомиться, — сказала я, я не шутила, без его дяди в моей жизни не было бы Джея. Я хотела бы иметь возможность поблагодарить его.

Мы просидели так некоторое время. Я чувствовала, как бьется его сердце под моей рукой, пока я прокручивала в голове его слова, взвешивая, осознавая и стараясь принять. Кажется, сейчас я стала лучше понимать Джея: почему он старается придерживаться правил, его осторожность, и почему перед принятием решения он так тщательно взвешивает все за и против. Он едва не загубил свою жизнь. У него появился второй шанс, и он не желал снова все испортить.

Джей.

— Мне так жаль, — сказала я. Я положила руку ему на щеку, поворачивая его лицом ко мне. — … что тебе пришлось все это пережить. Жаль, ты не рассказал мне раньше.

Он склонил голову, чтобы наши лбы соприкоснулись, и я чувствовала, как он начал расслабляться. Это должен был быть момент, когда мы оба сидим на пляже, он раскрывает мне свою тайну, и мир не рушится. Но в глубине души я понимала, что это не так. Перед глазами мелькали картинки происходящего за последние несколько дней, пока у меня не зародилось подозрение.

— Почему ты мне рассказал? — я посмотрела на него, позволяя руке упасть с его щеки. — Почему именно сейчас?

Он замешкался. Прочистил горло, перед тем как ответить.

— Я хотел, чтобы ты узнала об этом от меня, а не от твоих родителей.

— Они знают? — я отстранилась от него, позволяя ему увидеть возмущение на моем лице.

Неохотно, но он рассказал мне о своем разговоре с моим отцом. Он объяснил о проверке моей мамы перед назначением на должность судьи (о которой она столько лет говорила). Меня удивило не ее желание осуществить мечту, а то, что они наняли частного детектива, который копался в прошлом Джея.

Я была ошарашена. Мне потребовалось время выйти из ступора.

— Но почему отец решил обсудить это с тобой? Его не должно волновать твое прошлое.

Джей пожал плечами.

— Не знаю. Возможно, он повел себя, как отец, оберегающий свою дочь. Он определенно хочет рассказать все тебе.

Я закатила глаза, сомневаясь в мотивах отца.

— Подожди, — в эту минуту я все поняла. — Ты рассказал мне, только потому что об этом узнали мои родители?

Джей застыл, напрягшись всем телом, стискивая зубы. Моя голова была готова взорваться, в груди щемило. Мне казалось, я ненадолго покинула свое тело и смотрела на себя со стороны, когда задавала следующий вопрос.

— Ты вообще не собирался рассказывать мне он этом, да?

— Да, не собирался, — ответил Джей после долгой паузы.

Я сжала кулаки. — Почему?

— Потому что я стыжусь этого, ясно?

Я была в смятении от всего происходящего, на меня начал давить сильный запах морских водорослей, тянувшийся с края утеса.

— Зачем тебе нужно было это знать? — не успокаивался Джей. — Это все в прошлом и не имеет отношения к моей теперешней жизни.

— Ты ошибаешься. Благодаря этому ты тот, кто ты есть сейчас.

Он уставился на меня, и мне было неприятно вести серьезный разговор, пока он был в темных очках. Мне хотелось видеть его глаза.

— Мне была невыносима мысль, что ты будешь по-другому на меня смотреть, — грустно ответил он. — Что ты разочаруешься во мне, я потеряю твое уважение. Я очень ценю твое мнение.

Я ахнула, слегка откинув голову. Он говорил то, о чем я подумала?

— Ты действительно считаешь, что я буду судить о тебе по действиям твоего отца и за то, как ты отреагировал на всю эту ситуацию, будучи подростком? — С каждым словом мое дыхание учащалось, а голос становился на октаву выше.

— Невероятно. Не могу поверить, что ты считаешь меня такой поверхностной. Так вот, значит, какого ты обо мне мнения, да?

— Миа, дело не в тебе, — прорычал в ответ он. — А во мне и моих… страхах.

— Нет, — моментально возразила я. — Чушь собачья. Мы 6 лет дружим. Если бы ты действительно хотел поделиться со мной, то у тебя было достаточно времени перебороть свой чертов страх.

Я сделала один, второй, третий глубокий вдох, продолжая смотреть на Джея в упор.

— Прости меня, — он вскинул руки вверх, жесть, показывающий, что он сдается, и не потому, что я права, а для того, чтобы я заткнулась. — Я сглупил. Забыли?

— Нет, не забыли, — холодно ответила я. — Я не понимаю, как о таком можно забыть.

Оттолкнувшись, я встала с камня, проваливаясь в песок. Раздраженная, схватила с земли бумажный пакет, швырнув его в мусорный бак.

— Нам пора ехать, — сказала я и, не дожидаясь его ответа, медленно пошла по тропинке к нашей машине.

Будь проклят Джей, его секреты и его нежелание посвятить меня в свои дела до тех пор, пока его не вынудили обстоятельства.

Глава 22

Джей

Puis-je avoir le menu? Je ne mange pas du fromage. (прим. ред.: Можно мне меню? Я не ем сыр. (с французского))

Я пытался сосредоточиться на словах с экрана телефона, но мой мозг не работал. Сдавшись, я закрыл приложение и снял наушники. Миа смотрела на дорогу, барабаня пальцами по рулю в такт звучавшей по радио незамысловатой, попсовой песенке, которую я не знал и надеюсь, больше никогда не услышу.

И тут до меня дошло, если я решусь сделать то, что решил, то в моей жизни такой музыки станет намного меньше. Странно, но меня это не радовало.

Ты не подходишь Миа. И ты сам это знаешь.

Фрэнк Уотерс, а ты молодец.

После обеда, пока мы ехали вдоль побережья, в машине было непривычно тихо. От этого мне было сложнее не думать о темных подворотнях с подстерегающей там опасностью и множеством тупиков.

Миа было не свойственно так долго молчать. По одному взгляду на ее лицо стало понятно, что она тоже о многом сейчас думает, и, к сожалению, это плохие мысли.

Она до сих пор злится, и я понимаю почему. Для нее мое признание было, как пощечина. Я понимал, что должен был рассказать ей обо всем до конца поездки, и я был в бешенстве, что оказался в такой ситуации.

Разговор с ней вывернул меня наизнанку, это было самое тяжелое, что мне приходилось делать в жизни. Но с другой стороны, я испытал облегчение после того, как открыл ей свою тайну. До того, как она разозлилась.

Неужели я предал нашу дружбу оттого, что не рассказал раньше? Казалось, она считала именно так, но я не был уверен. Часть меня считает ее реакцию несправедливой, разве я должен был ей рассказывать? Ей не обязательно было знать, ее это не касалось.

Другая моя половина считала ее поведение оправданным, ведь я знаю, отговорка, что я боялся ее реакции, была просто смехотворной. Она не заслужила такого недоверия.

Я не мог решить чью сторону принять.

— Именно тогда ты сделать татуировку? — неожиданно спросила она, взглянув на меня, отрывая всего на секунду взгляд от дороги. — Это символ банды? Не пьяная ошибка?

Черт! Да, полагаю, это было неизбежно. Если честно, я удивлен, что она только сейчас это поняла.

И теперь я точно знал, все это время она прокручивала в голове мое признание, и ее это беспокоило. Еще одно доказательство, что не стоило этого делать.

Ощущая тяжесть в груди, я признался.

— Да.

Прошло несколько секунд, и мне показалось, что в меня ударила волна ее боли и злости.

— Ты мне соврал, — это был не вопрос, а констатация факта.

— Да, — повторил я. — Мне жаль. Я не знал, что еще сделать.

«Ты мог сказать мне правду» — говорил ее пронзительный взгляд.

Вот тут наши мнения расходятся. Она думает, у меня был выбор, но я так не считал. Сомневаюсь, что Миа когда-нибудь поймет меня, ведь в шкафу Миа были только радостные воспоминания и никаких скелетов.

Раздавшаяся из колонок тяжелая гитарная партия песни Should I Stay Or Should I Go группы The Clash’s вырвала меня из моих мыслей, давая мне толчок.

Я пытался. Я, правда, пытался. Было приятно хотя бы на выходные притвориться, что у нас с Миа могли быть отношения. Но в итоге ничего не поменялось, за исключением осознания того, как сильно я ее люблю, и как много она для меня значит. И, какую глубокую яму я сам для себя вырыл. И теперь я должен был из нее выбраться, пока меня не накрыло с головой.

Я все еще мысленно подбирал правильные слова и храбрость их произнести вслух, когда Миа подъехала к обочине возле моего дома. Остановив машину позади моего грузовика, она поставила машину на ручник, но не заглушила ее.

Повернувшись ко мне, она больше не выглядела обозленной. Она просто была… измотанной. Глаза казались печальными, губы сжались в тонкую линию с опущенными уголками.

— Спасибо, что съездил со мной, — тихо заговорила она. — Я знаю, бабушке было очень приятно.

А было ли приятно тебе, Миа?

— Не за что, — я словно слышал свой голос со стороны. В ушах раздавался звон, а желудок казался наполненным камнями.

Я не обязан этого делать. Все будет хорошо, верно? Просто оставь все как есть, сохраняй статус-кво и не думай о будущем. Мы не обязаны расставаться. Особенно на следующий день после того, как она узнала о болезни бабушки.

— Миа, я так больше не могу.

Как я умудрился произнести эти слова? Словно потерял контроль над своей речью. Мой голос эхом звучал в моих ушах, и я мертвой хваткой вцепился в подлокотник.

— Что не можешь? — удивленно спросила она.

Сглотнув, я поймал ее взгляд, пока напрягал мозг в поисках подходящего ответа. У меня все еще был шанс передумать, придумать другой ответ и перевести разговор на другую тему.

В красной подсветке приборной панели глаза Миа кажутся большими и беззащитными. Она выжидающе смотрит на меня.

Это неправильно, все это неправильно.

Ты не подходишь Миа. Ты сам это знаешь.

— Продолжать наши отношения, — мое сердце билось так сильно, что я боялся, оно вырвется из груди.

Ее нижняя губа задрожала, и голос повысился на целую октаву.

— Я не понимаю…

Делаю глубокий вдох.

— Послушай, я говорил тебе, что секс был плохой идеей…

— Да ты издеваешься? Почему это было плохой идеей? Скажи мне, чем он был так плох?

Она нарочно опускает суть. Но это срабатывает, потому что теперь у меня в памяти всплывают яркие картинки. Миа, обнаженная и мокрая в душе. Миа соблазнительно мне улыбается, а затем смеется над своим поведением. Я слышал ее сексуальные стоны, чувствовал мягкость ее губ и кожи, когда ласкал ее.

Вот я ублажаю ее ртом. Мой член глубоко в ней. И в следующую секунду мой член ожил. Блядь!

Не было ничего плохого в сексе с Миа. Каждый раз это было чистым блаженством. И она прекрасно это знает.

— Меня совершенно устраивало быть просто твоим другом, — выпалил я.

Она рассмеялась, ее глаза сверкнули, она не поверила моим словам. — Действительно? Ты в этом совершенно уверен?

Сжав зубы, я отвернулся от нее и посмотрел в окно. Сосед через дорогу катил мусорный бак по подъездной дорожке, а у обочины другого дома два парня склонились над открытым капотом Мустанга. Для них это был обычный воскресный вечер.

Все еще не глядя на Миа, я сказал.

— Я не понимаю кто мы теперь друг другу. И не знаю, к чему все движется, и чего ты от меня ждешь.

Она так долго молчала, что я заставил себя повернуться, обнаружив, что она ее взгляд устремлен себе на колени.

— Одно я знаю наверняка, — продолжил я, — запутанные отношения — это последнее, что мне нужно перед отъездом.

Она долго, пристально смотрела на меня, покусывая губу.

— Ты не обязан этого делать, — сказала она. — Ты же это понимаешь?

Я моргнул. Да, я знаю, и что с того?

— Я делаю это не потому, что обязан, а потому, что хочу.

— Нет, я не это имела в виду, — она медленно покачала головой. — Джей, как долго ты будешь корить себя за свое прошлое? То, что твой отец отнял жизни у тех людей, и ты ненадолго сбился с пути, ты не заслуживаешь счастья, так? Или ты не должен наслаждаться жизнью?

Ее слова были как удар под дых, и я не смог сразу ответить. Неужели она права? А если права, то какое это имеет значение? Я буду работать в одной из крупнейшей медицинской организации «Врачи без границ», оказывающие помощь в зонах военных действий или зонах бедствия. Я буду помогать людям. Буду работать бок о бок со своим дядей, с которым бы мне хотелось проводить больше времени. И, если на это есть другая причина, то она была совершенно несущественна.

— Я хочу этого, — повторил я, не произнося вслух следующую мысль «Я должен это сделать».

Кивнув и прикусив губу, Миа отвела глаза. Сжимая руль, она смотрела перед собой в лобовое стекло. — И что теперь? Мы снова будем просто друзьями?

Я сглотнул. Пошло оно все! Я не хочу этого делать, но разве у меня есть выбор?

— Не думаю, что у нас это получится, — ответил я. — Ты так не считаешь?

— Что ты хочешь сказать? — она снова посмотрела на меня, и на этот раз в ее глазах стояли слезы. — Все кончено? Ты больше не хочешь меня видеть?

На моей груди будто сидел слон, я не мог дышать.

— Я говорил тебе, это плохая идея…

— Нет! Вот только не надо… — она замолчала, жадно вдыхая воздух, — не говори, что это моя вина. Ты завел этот разговор! Ты по непонятной причине принял такое решение!

В висках начало пульсировать. К черту осторожность и аккуратность. Она не свалит всю вину на меня.

— Это ты говорила, что не хочешь отношений, — крикнул я, показывая на нее пальцем. — Или ты забыла? И знаешь, что? Мне они тоже не нужны! Особенно с девушкой, которая никак не может забыть своего мудака бывшего.

— Я не… — возмутилась Миа, перекрикивая меня.

— … прекрасно зная, что он полный мудак, — перебил я, тоже повышая на нее голос. — Так какого хрена она никак не может его забыть и двинуться дальше, а?

Миа плотно сжала губы, ее ноздри раздувались, пока она сверлила меня взглядом. Я мог продолжить, мог надавить на нее, пока она не сломается. Это было очень заманчиво, потому что я мог бы смириться с ее яростью, и мне было бы легче знать, что я разозлил ее, а не разбил сердце.

— Слова истинного мудака, — холодно заявила она.

Ладно, заслуженно, спорить не буду. Да, я слабовольный дурак, неспособный устоять перед соблазном. Она может оскорблять меня, и я приму это, как подобает мужчине.

Миа сжала кулак, а затем поднесла его ко рту и не сдержала смешок.

— М-да, ты выбрал самое удачное время.

Что-то внутри меня дернулось, заполняя холодом. Да, это я тоже заслужил. Но раз я уже повел себя, как засранец, почему бы не продолжить?

— А когда было бы лучше это сделать? — сказал я, стараясь придать голосу жесткость.

Она снова была удивлена моим ответом, и когда повернулась ко мне, я видел еще больше слез в ее глазах.

— Завтра было бы намного лучше или даже послезавтра, или в конце недели, или в любой другой день.

Ее голос надломился, по щекам бежали слезы, а затем она едва слышно прошептала.

— А еще лучше никогда.

Мои внутренности сжались, было похоже, что во мне образовалась черная дыра, в которую все провалилось. Господи боже, я люблю ее! Я так сильно ее люблю, зачем я так с ней поступаю?

Ты не подходишь Миа. Ты сам это знаешь.

Сделав глубокий вдох, я провел рукой по волосам. — У нас нет будущего, — сказал я, понимая, мои слова звучат, как заезженная пластинка. — Я этого не хотел. Ты…

— Выметайся из моей машины, — Миа была готова начать материться.

Я посмотрел на нее, умоляя взглядом… о чем? Я сам не знал о чем. А чего я ждал? Думал, что мы мирно разойдемся? Я умирал изнутри, но, в отличие от нее, не показывал истинных чувств.

— Миа… — я потянулся к ее руке.

— Джей, пошел на хер отсюда! — твердо и уверенно закричала она.

Хорошо. Разве не этого я хотел? Миссия выполнена.

Я дрожащей рукой взялся за ручку, открыл дверь и вышел на улицу. Я ожидал, что машина моментально сорвется с места, но она этого не сделала. Я слышал, как открылся багажник, видел, что Миа следила за мной, терпеливо дожидаясь. Молча и почти на автомате я обошел машину, достал свои вещи и закрыл багажник.

Отошел на шаг от машины. Машина с визгом сорвалась с места и на быстрой скорости умчалась вниз по улице.

Глава 23

Миа

— Как здоровье твоей бабушки? — спросила Анджела с соседней от меня дорожки. В беговых бриджах, свободной майке поверх спортивного лифчика, последние пятнадцать минут она только шла. Пусть это был быстрый шаг, но все же шаг. Я знала, что она не шутила, когда говорила, что часто посещает спортзал, но, ради всего святого, она могла хотя бы раз для приличия вспотеть.

Сегодня вторник; прошло две с половиной недели со дня бабушкиного дня рождения и, после смены, когда нужно было идти домой, Анджела предложила сходить развеяться. Ее бывший на неделю забрал детей, и она захотела повеселиться только потому, что выпала такая возможность.

Она долго отказывалась от моего настойчивого предложения пойти позаниматься спортом, аргументируя тем, что вместо того, чтобы потеть на тренажере, она может наслаждаться коктейлем в обществе симпатичных парней в клубе. Я напомнила ей, что в зале тоже много накачанных мужчин, а после того, как предложила угостить ее ужином, она согласилась. Поэтому мы здесь.

— Довольно неплохо, — ответила я. — Она написала список неотложных дел и сейчас очень занята.

Из колонок в зале доносились тяжелые басы, и единственным звуком, перекрикивающим музыку, был звон с зоны свободных мест. Перед тем как идти заниматься на беговой дорожке, мы сделали небольшую разминку, цикл упражнений на растяжку, и я была уверена, она все бросит и уйдет еще на этом этапе.

Мои кроссовки стучали по беговой дорожке, серые шорты и фиолетовый топ едва намокли, дыхание было чуть быстрее обычного, но я держала такой темп, чтобы можно было легко вести беседу.

— Трудно представить, каково это, — продолжила Анджела, размахивая руками при каждом шаге. — Знать, как мало тебе осталось и решать, что нужно успеть сделать.

— Ага, — на выдохе ответила я, — она написала все в порядке значимости, от важного к несущественному. — Тихо хмыкнув, я добавила — Практичная, даже на смертном одре.

Анджела тоже хихикнула.

По какой-то причине этот разговор натолкнул меня на мысли об отце Джея, который на протяжении целой декады ждал казни и гадал, когда наступит день его смерти. Никакого списка дел. Только ожидание в крохотной камере, в постоянных раздумьях о своей жизни и грядущей смерти.

Я должна быть рядом с Джеем. Я вспомнила, как думала об этом всю оставшуюся дорогу до дома после того, как он рассказал мне обо всем за обедом. Я была взбешена, смущена, и испытывала боль от того, что он не рассказал мне раньше, и от того, что не признался бы, если бы его не вынуждали обстоятельства.

Несмотря на все это, у меня даже в мыслях не было пропадать из его жизни. Пусть он уверял, что его не волнует казнь отца, но я ни на секунду ему не поверила. Поэтому я мысленно повторяла себе: «Я должна быть рядом с Джеем». Но он лишил меня этой возможности.

Я была уставшей, вымотанной от постоянной бессонницы. Я ходила в зал буквально каждый день, физически изматывая себя, потому что это был единственный способ хоть ненадолго уснуть. Я постоянно загружала себя делами, ведь если бы не была здесь, то сейчас лежала бы дома в кровати, пялясь в потолок, не желая больше покидать пределы своей спальни.

— И какие у нее дела в этом списке? — с искренним любопытством спросила Анджела. Теперь я могла считать ее своей лучшей подругой, ведь в последнее время мне больше не с кем было обсудить эту ситуацию. У меня оставалась моя семья, но мы все почему-то избегали этой темы.

Я рассказала Анджеле как прошли последние 2 недели. Мы поднимались на гору, где дедушка сделал бабушке предложение, съездили на пляж, и бабушка искупалась в ледяной воде, после чего мы устроили пикник на пляже и поиграли в бочче (прим. ред.: спортивная игра на точность).

— Увлекательно, — на этот раз ее ответ прозвучал довольно отстраненно. Я проследила за взглядом подруги и наткнулась на парня, который с легкостью мог быть одним из потерянных братьев Хемсворт, и он поднимал штангу.

— Так и было, — сказала я, закатив глаза от поведения моей коллеги. С вероятностью пятьдесят процентов, мне не придется угощать ее ужином, потому что у нее может появиться более заманчивое предложение.

— Кажется, бабушка наслаждается жизнью, — продолжила я, не позволяя мистеру Красавчику сбить нас с темы разговора. — На этих выходных приедет моя сестра с детьми, и бабушка будет готовить последний в ее жизни ужин ко дню Благодарения.

Анджела оторвала взгляд от красавчика, взглянув на меня с сочувствием. — Мне жаль, Уотерс.

— Да, спасибо. — Посмотрев на монитор дорожки, я заметила, что приближаюсь к отметке в 5 км, и это за 22 минуты. Неплохо. Я нажала на кнопку увеличения скорости, чтобы закончить дистанцию на ускорении.

— Но тебя хотя бы утешает твой дружок? — спросила Анджела, приподнимая идеально выщипанную бровь.

Мои внутренности сжались от сильной боли, а легкие начали гореть, и это не от ускорения. — Эм-м-м, нет, с этим покончено.

Она заморгала. Ее собранные в хвост волосы, покачивались при каждом шаге. С коротким смешком она спросила.

— Так секса по дружбе больше нет?

— Нет, он… — я замолчала. К горлу подкатила тошнота, а по телу пробежала дрожь. Не задумываясь, я нажала на кнопку снижения скорости. Потому что если бы я этого не сделала, то могла бы споткнуться и упасть.

— Мы больше не общаемся. Вообще никак. — Было сложно смотреть на подругу, когда внутри я умирала от боли, и хотелось заползти в самую темную пещеру и свернуться там калачиком.

— ЧТО?!!! — Нажав на экстренную остановку, Анджела таращилась на меня, хмуря лоб. — Что случилось?

Я опустила глаза на свои яркие кроссовки, вытерла руки о бедра, пока шла по дорожке, восстанавливая дыхание.

— Он взял и порвал со мной. Сказал, ему это не подходит, и мы не можем снова быть просто друзьями, так что…

С тех пор я чувствовала себя побитой и подавленной. Я наконец-то поняла, почему он говорил, что секс был плохой идеей. Тогда я этого не понимала, до того злополучного разговора в машине.

Я этого не понимала, потому что даже не могла представить, что наша близость будет способна заставить его вычеркнуть меня из своей жизни. Даже не предполагала, с какой холодностью он мог со мной разговаривать.

Но он меня предупреждал, разве не так? Пожалуй, мне стоило к нему прислушаться.

Я видела беспокойство на лице Анджелы, когда она оперлась на ручки дорожки. — Ты в порядке?

Нет, не в порядке. Прошло несколько секунд, прежде чем мой пульс снизился, и я ответила.

— Признаюсь, мне еще никогда не было так плохо.

Анджела смотрела на меня прищуренными глазами.

— Хуже, чем когда тебе изменил и бросил твой бывший в колледже?

— Да, без сомнения. — Я не понимала, почему я говорила с такой уверенностью. Но сравнивать боль от потери Мэтта и Джея, равносильно сравнению боли от ушиба пальца и его ампутации. Или понимание, как сильно тебе не хочется терять этот палец. Ты можешь жить без пальца, и со временем смиришься с его потерей… но ты очень не хочешь его терять.

— Джей, по всей видимости, другого мнения, — я сняла с запястья пульсометр, взяла с держателя бутылку воды и сошла с дорожки. — Даже когда он говорил, что больше не хочет меня видеть, он обвинил меня в привязанности к Мэтту.

— Ну, а ты все страдаешь по нему? — спросила Анджела, идя со мной в раздевалку.

— Нет, — я отстала от нее на полшага, открыла крышку и отпила прохладной жидкости. Может, пришло время не так остро реагировать на слова о Мэтте, поэтому я добавила. — Я так не думаю.

Анджела посмотрела на меня из-за плеча.

— Я точно уверена, что нет, — настаивала я.

Она усмехнулась, толкая двери раздевалки. — Ты должна с ним поговорить.

— С кем, с Джеем? — пропищала я. Она что, совсем меня не слушала?

— Нет, с тем другим, — ответила Анджела, набирая код на замке своего шкафчика.

— Зачем? — вместо того, чтобы открывать свой шкафчик, я стояла и хлопала глазами.

Вытащив свой рюкзак, она посмотрела на меня скучающим взглядом.

— Чтобы окончательно поставить точку.

Ага, сейчас. В моей жизни и так столько всего происходит, и она считает, что я должна поговорить с Мэттом? После стольких лет? Как мне вообще начать с ним разговор? К черту эту точку, этому не бывать.

Мы не стали переодевать спортивную одежду, прежде чем вышли из раздевалки. Я пользовалась душевой в зале только, если после тренировки мне нужно было идти в другое место, а времени заехать домой не было. Но сейчас мне все равно, была ли я свежей и вкусно пахнущей, или же от меня несло потом.

А Анджеле после ее якобы тренировки душ не нужен был, поэтому мы взяли свои вещи и пошли на выход. Выйдя в светлый холл, я сразу же заметила красавчика, на которого Анджела глазела, он стоял у входных дверей, разговаривая с парой парней.

— Тор с волшебным молотом, посмотри направо, — громко прошептала я подруге.

— Что? — ответила она, но затем она тоже его увидела. — А-а-а.

Я улыбнулась, и мы направились к двери.

— Можешь меня бросить, я не обижусь.

Красавчик заметил нас, и теперь поедал Анджелу глазами. О, да! Он побежит за ней, как собачонка, если она захочет.

Анджела вздохнула, сморщив носик. — Ну не знаю. Ты же не рассчитываешь на секс после того, как угостишь меня ужином?

Я прикусила щеку, сдерживая смех. — Только если ты закажешь самое дорогое блюдо в меню.

Анджела хихикнула, затем изобразила притворный стон. — Ладно, по крайней мере, после ночи с тобой я точно не забеременею.

Мы продолжали смеяться, выходя через двойные двери.

***

Объевшись тайской еды, я вернулась домой, приняла быстрый горячий душ, хотя мне нужен был долгий душ, но сейчас мне было плевать на свою внешность.

Затем включила новую серию Доктора Хауса. Больше не было причин откладывать просмотр из-за Джея, не так ли? Но сейчас просмотр очередной серии будет столь же увлекательным, как выщипывание волос на ногах, прогулка босиком по раскаленному тротуару, или мытье общественного туалета зубной щеткой.

Так что вместо просмотра сериала, я включила в проигрывателе Адель, села на диван в халате с намотанным на голове полотенцем, поставила рядом стакан воды и взяла в руки ноутбук.

В последние дни я рано ложилась спать, при этом не чувствуя себя старой девой, по моему мнению, только они ложились спать в половине десятого. Но сегодня я чувствую прилив сил, и знаю, что буду долго ворочаться, не в силах уснуть. Поэтому я решила проверить почту, найдя там несколько писем от своих коллег. После этого я зашла на Facebook.

Пролистав ленту новостей, я отметила лайком и прокомментировала несколько постов, мой средний палец решил пожить собственной жизнью. Я переключилась на свою страницу, зашла в фотографии, нашла папку загруженные и начала листать.

Довольно скоро я нашла нашу с Джеем совместную фотографию. Я сняла это селфи во время нашей недельной поездки на озеро Эрроухед с друзьями. Я обнимаю его за талию, а Джей меня за плечи. На нем серая футболка, солнечные очки, и он улыбается. Это не фальшивая улыбка во весь рот, а лишь слегка приподнятые уголки губ. Так Джей выглядит, когда он счастлив. Восхитительный, сексуальный, умный, язвительный, веселый Джей, наслаждающийся выходными, которые он решил провести со мной.

Боже, как же я по нему скучаю. Чертов ублюдок.

Я соскучилась по нашим разговорам, по его присутствию рядом и по уверенности, что он всегда меня поддержит. Господи, я даже скучала по его причитаниям и нравоучениям. Больше никто не скажет мне, что я веду себя как дура. А мне нужен кто-то, кто не побоится сказать мне об этом в лицо.

И да, мне не хватало секса. Я скучала по ощущению его обнаженной кожи, я скучала по поцелуям, ласкам, по оргазмам до дрожи и тому, как он заполнял меня. Неужели это больше никогда не повторится? Как такое возможно? Разве это справедливо?

Если честно, я так сильно скучала по Джею, что была несколько раз готова притвориться больной или поранившейся, чтобы хотя бы издалека его увидеть. Разве это не самая жалкая вещь в мире?

Я была готова впасть в депрессию. Я никак не могла пережить неожиданную потерю Джея. Мой лучший друг ушел из моей жизни. Вскоре я потеряю и бабушку.

Да, я больше не выйду из дома и буду жалеть себя.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒