Дж. С. Андрижески — Дракон 18 страница

Я нахмурилась, глядя на витрину, заполненную маленькими манекенами в детской и подростковой одежде. Я знала, что как только это место осветится, оно, скорее всего, будет заполнено виртуальной рекламой, а также более старомодными витринами, какие я могла видеть сейчас. И всё же что-то в этих манекенах размером с ребёнка с фальшивыми голубыми глазами и широко раскинутыми руками тревожило до глубины души.

Перебирая мысленно слова Даледжема, я взглянула на него.

— Ты считаешь, мы должны уйти сейчас? — спросила я. — Прежде чем мы выясним, зачем мы здесь?

Даледжем покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Нет... Для этого уже слишком поздно. Но мы должны быть очень осторожны, чтобы не сделать то, к чему нас здесь направляют.

Подумав об этом, я кивнула медленнее.

— Согласна, — сказала я.

«... При условии, что для этого ещё не поздно, брат мой», — пробормотал мой разум.

Даледжем взглянул на меня.

Я не ответила на его взгляд, но продолжала осматривать здания, мимо которых мы проходили.

Фигран жался сразу за нами, не отставая, несмотря на меньшую длину его шагов. Сцепив пальцы и руки на уровне груди, он смотрел в витрины магазинов всякий раз, когда я оглядывалась, и его глаза были круглыми, а скульптурные губы сжимались в маленькую линию.

— Лаборатория, — пробормотал он. — Крысы в туннелях… крысы… пища для призраков...

Меня пугало то, что я это понимала.

Борясь с приливом беспокойства, которое хотело послать адреналин в мой живот, я направила свой свет вперёд, как раз когда мы проходили мимо другого ресторана, итальянского заведения в старомодном стиле. На столах были клетчатые скатерти в комплекте с винными бутылками в оплётках, покрытых разноцветными брызгами свечного воска. Это напомнило мне о местах, где я бывала с Джоном в Виллидже, и теперь мне казалось, что это было миллион лет назад.

— Ты уже сталкивалась с этим раньше, — произнес Даледжем тихим голосом.

Я взглянула на него, затем снова перевела взгляд на здания. Продолжая идти, я пожала плечами, целясь из пистолета в окна на моей стороне улицы.

— Вроде того, — признала я. Поколебавшись, я поправилась: — Ну... нет. Не так, как сейчас. Но это чувство, да. Это знакомо. В основном от Ревика.

— От Ревика? — голос Даледжема зазвучал чуть резче.

Самую чуточку, но я это услышала.

Я выдохнула.

— Да, — я хмуро взглянула на Даледжема. — Он был вынужден проводить много времени в мыслях этого ублюдка, — я указала пистолетом на витрины магазинов. Мои пальцы крепче сжали рукоятку, когда я продолжила тихим шепотом.

— Он использовал Менлима в качестве стратегического партнера на протяжении почти всей Первой Мировой войны. Ревик знает, как мыслит Менлим. Он показал мне, какой коварной может быть его тактика манипулирования, какой тонкой… какой терпеливой. Конечно, были и более очевидные вещи: резервные планы, непредвиденные обстоятельства, сокрытие планов внутри планов... вещи, о которых не знали даже его собственные люди. Но ментальные манипуляции были настоящим источником его силы. Я многому у него научилась... я имею в виду Ревика. Есть вещи, которые он знал, но сам того не осознавал. Включая то, как ощущается разум Менлима. Как он структурирован… почему он был так скрупулёзен в деталях такого места, как это.

Даледжем нахмурился, но только кивнул.

В тот раз он скрыл реакцию в своём свете.

Несмотря на это, я обнаружила, что сдерживаю другую боль, которая хотела нарастать в моём свете.

Мы больше не разговаривали, пока не миновали ещё несколько кварталов в этой странной копии американского сельского городка. Я всё ещё не видела конца улицы, по которой мы шли; чем дальше мы продвигались, тем длиннее, казалось, она простиралась перед нами.

Я видела множество переулков и дорог по обе стороны, но мы не рискнули спуститься ни по одному из них. Мы придерживались главной улицы — той, к которой нас привела дверь.

Мы ненадолго остановились в парке справа от нас, с настоящей травой под большим количеством ламп, имитирующих солнечный свет. Вдали от укрывающих громад зданий и магазинов я также почувствовала искусственный ветер; я чуяла запах распустившихся цветов, молодой травы, сосновых игл и влажной земли.

В самом парке были посажены взрослые деревья. Большой игровой комплекс занимал один угол лужайки, установленный поверх упругого, губчатого материала, похожего на резину.

Сразу за игровой площадкой находился пруд, заполненный игрушечными моторными лодками. Сама детализация этой сцены была душераздирающей, тревожащей. Я поймала себя на мысли, что тут в какой-то момент появятся утки, хотя, возможно, виртуальные, чтобы они не создавали беспорядка.

Как только я об этом подумала, Даледжем указал на экраны за прудом.

Следуя за его пальцами, я кивнула, как только мой свет определил, что он увидел.

Виртуальные возможности... ну конечно.

Взглянув вверх, я поняла, что весь потолок был сделан из того же материала. Вся эта область, вероятно, будет неотличима от поверхности планеты, как только включатся все технические навороты. Там наверху будет небо. Облака. Может быть, даже погода.

Боль пронзила меня при этой мысли.

Это не была боль разделения.

Мысль о поколениях детей, выросших здесь, отрезанных от настоящего солнца и ветра, живущих в крысиной клетке Менлима, как назвал её Фигран, чертовски угнетала меня. Я боролась с гневом, который поднялся в моём свете — полный расчёт и всё же полное безразличие.

Это было вполне логично, даже на бумаге.

Невооружённым глазом это выглядело красиво.

Даже идиллически.

И всё же каждая вещь в этом чувствовалась неправильной... и по причинам, которые я не могла полностью сформулировать даже для себя.

Они не будут знать ничего другого. Они вырастут благодарными за то, что вообще остались в живых. Они, вероятно, вырастут с какой-нибудь дерьмовой, квази-религиозной мифологией о том, как много они должны своему Великому Лидеру и благодетелю за то, что пережили событие уровня вымирания.

От этой мысли у меня заныл живот, когда я уставилась на органический игровой набор с резиновыми бамперами внизу и искусственным покрытием.

Даледжем коснулся моей руки.

Когда я оглянулась, он сделал жест головой, подняв винтовку.

Я проследила за направлением его жеста и увидела фасад зоомагазина, раскрашенный яркими, красочными цветами. Чувствуя, как старший видящий легонько подталкивает меня заглянуть за стены, я тихо хмыкнула.

Gaos. Слишком в яблочко.

Даледжем жестами предложил ему на этот раз пойти вперёд. Сказав это, он завязал свои тёмные волосы сзади, отпустив винтовку ровно настолько, чтобы собрать пряди в густой хвост. Он ловко завязал их кожаным ремешком, чтобы убрать волосы с лица.

Я кивнула на его вопрос о том, кто должен идти первым.

Тем не менее, когда он направился в сторону зоомагазина, я активировала самый минимум телекинеза. Я также держалась рядом, идя прямо за Фиграном, по-прежнему привязанным к Даледжему органическим тросом.

Даледжем толкнул стеклянные входные двери.

Звякнул маленький колокольчик, как будто что-то из фильма, и я подняла глаза, застигнутая врасплох.

Даледжем почти не медлил.

Он бесшумно прошёл по центральному проходу в дальний конец пустого магазина, бесшумно ступая в ботинках. Он бросал беглые взгляды по сторонам, хотя я чувствовала, как его свет простирается наружу, всё ещё внутри моего щита, но определённо в режиме разведки. Как и Балидор, он умел делать это, не оставляя следа.

Конечно, я знала, что это, вероятно, не будет иметь большого значения. Хоть мы легко касались, хоть нет, но если за этим местом следили, нас уже опознали.

Я не позволяла себе долго думать об этом.

Я тоже не останавливалась, хотя и оглядывалась вокруг чаще, чем, казалось, Даледжем.

Я отметила клетки для крупных животных и террариумы для мелких грызунов или рептилий, в дополнение к аквариумам, которые явно предназначались для рыб.

Нервировало то, что большая часть магазина уже была заполнена, по крайней мере, всем, что не умрёт или не испортится. Коробки с игрушками для животных и консервами выстроились вдоль полок и даже висели на крючках, уже выставленные на всеобщее обозрение.

Тот факт, что всё было готово к работе — или будет готовопосле одной ночи работы какого-нибудь трудолюбивогосотрудника с минимальной зарплатой — только усугубил моё беспокойство.

Я взглянула на часы в гарнитуре.

Мы уже истратили десять минут.

Я попыталась почувствовать, насколько далеко впереди нас могут быть эти aleimi-сигнатуры. Всё, что я знала наверняка — это то, что я всё ещё не получала точного представления о расстояниях здесь, внизу.

Я полагала, что это не имеет значения. Очевидно, что мы с Даледжемом пришли к согласию относительно необходимости продолжать движение вперед.

Я наблюдала, как он подошел к металлической двери в задней части магазина. Она походила на шкаф для мяса или холодильные помещения в ресторанах, в которых я работала в Сан-Франциско.

Я могла чувствовать то, что Даледжем показывал мне за пределами магазина.

Кто-то тянул нас в эту сторону.

Теперь я уже не была так уверена, что это Менлим.

— Она заперта? — спросила я Даледжема.

Он остановился перед дверью.

— Нет, — его голос звучал откровенно озадаченно. — Что странно… да?

Он оглянулся на меня через плечо, и в его зелёных глазах отражалось потолочное освещение. До этого момента мне и в голову не приходило, что всё это место освещено. Всегда ли это было так? Или всё включилось для нас, когда мы открыли ту дверь с лестницы?

— Ты чувствуешь их, не так ли? — спросил он. — Я прав, na? Они за этой дверью?

Я кивнула.

— Я их чувствую.

— И у них даже нет грёбаного велосипедного замка на этой штуке? — произнес он, указывая на дверь. — Хотя бы для того, чтобы удержать их внутри... не говоря уже о том, чтобы никого не впускать?

Я не ответила.

Я почувствовала, как моё беспокойство усилилось.

— Боялся, что ты не придёшь... — пробормотал Фигран. — Рад, что ты здесь. Очень счастлив, счастлив. Доволен Фиграном. Очень доволен Фиграном. Дай собаке кость. Много раз, снова и снова... Заставляй его умолять.

Я почувствовала сильный прилив тепла от света Фиграна и поморщилась.

Я очень надеялась, что это не значит то, о чём я думала.

— Кто, Фигран? — спросила я, игнорируя остальную часть того, что он сказал. — Кто боялся, что мы не придём?

— Не мы, — Фигран покачал головой, всё ещё глядя на дверь. — Не мы, сестра. Ты. Ты, ты, ты. Это тебя он хочет видеть здесь. Тебя пригласили.

Я наблюдала, как Даледжем открывает тяжёлую металлическую дверь.

Я продолжала смотреть на его широкую спину, пока он заглядывал внутрь, вероятно, используя инфракрасное излучение на своей гарнитуре. Чем бы он ни пользовался, своим светом или виртуалкой, он несколько секунд смотрел в эту темноту, обводя глазами углы.

Я посмотрела на Фиграна, понимая, что он так и не ответил на мой вопрос.

— Кто хочет, чтобы мы пришли, Фигран? — повторила я.

Элерианец только покачал головой, пощёлкивая себе под нос.

По какой-то причине я не сдавалась.

— Фигран? Кто хочет, чтобы мы пришли?

— Сюрприз... — пробормотал он. — Хочет, чтобы был сюрприз.

Даледжем хмыкнул, бросив на меня взгляд.

Нахмурившись, я снова перевела взгляд на Фиграна.

— Я не любитель сюрпризов. Может, у нас здесь не будет сюрпризов, Фиг? Ты можешь просто сказать мне правду?

Когда элерианец не ответил, я предостерегающе произнесла:

— Ты же не хочешь умереть, не так ли, брат?

Он подскочил. Затем повернулся, широко раскрыв глаза. Он покачал головой.

— Тогда скажи мне, кто это, — потребовала я.

Фигран только снова покачал головой. Сделав это, он снова начал бормотать, слишком тихо, чтобы я могла разобрать слова. Я также больше не чувствовала его в Барьере.

Я вздохнула, а Даледжем оглянулся, встретившись со мной взглядом.

— Мы идем вперёд? — спросил он.

По его тону я не могла понять, был ли он за или против этой идеи.

— И то, и другое, — ответил он. — Ни то, ни другое.

В ответ на мой, должно быть, раздражённый взгляд он вздохнул и щелкнул.

— Признаюсь, я заинтригован, — сказал он, наклонив голову. — Скажем так, если бы я был один, я бы пошёл. И, вероятно, оправдал бы это потребностью в разведданных.

Я фыркнула, невольно улыбнувшись.

—... Что не совсем неправда, — добавил он, несмотря на более жёсткий взгляд, который он адресовал мне. — Как бы то ни было, я тут не один, Высокочтимый Мост. Более того, со мной находится видящая самого высокого ранга из всех существующих. Та, от кого вполне может зависеть исход самого Смещения.

Когда я закатила глаза, он нахмурился.

— Как бы тебе ни хотелось притворяться, что это не так, ты незаменима, Высокочтимая Сестра. Я сильно подозреваю, что брат Балидор уже насадил бы меня на пику, если бы знал, где мы сейчас находимся. Особенно, если бы он знал, что я позволил бы тебе зайти так далеко, не имея в качестве спутников никого, кроме меня и этого бессвязного идиота.

В ответ на это я тоже фыркнула, но уже не так весело.

— Ты заметил, что я не привезла брата Балидора в Колорадо вместе со мной? — сухо сказала я.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Я кивнула.

— Я знаю, брат. Я также помню условие, на которое ты согласился, когда я позволила тебе сопровождать меня в этой небольшой прогулке. Ты согласился не задавать мне вопросов. Ты также согласился выполнять приказы. До сих пор я в основном слышу нытьё старика из Адипана. Я также слышу много вопросов. И, как ты только что заметил, я могла бы пригласить Балидора сюда со мной, если бы захотела всего этого. По крайней мере, он заслужил это право со мной.

Выдохнув с ещё одной серией щелчков, Даледжем заговорил жёстче.

— Хорошо, — сказал он, резко махнув рукой. — Если ты собираешься сделать эту безумную вещь... и заставляешь меня быть твоим сообщником… мы должны сделать это быстро.

Я кивнула.

Наконец-то мы смогли в чём-то прийти к согласию.

Глава 24. Красная дверь

Холодильник оказался не холодильником, а проходом.

Мы уже более или менее догадывались об этом, но всё равно возникло странное чувство, когда мы вошли внутрь.

Проход вёл вниз по лестнице, которая вилась петлями, и со всех сторон не было ничего, кроме цементных стен. Внутри царила кромешная тьма, никакого освещения.

Внизу находилась ещё одна дверь.

Даледжем быстро нашёл инфракрасным лучом панель управления и рывком открыл её.

Как и с дверью зоомагазина, на нижней двери также не оказалось запертых замков. Даледжем открыл панель и нажал плоскую круглую кнопку внутри, которая сразу же вспыхнула синим.

Дверь начала отступать в стену.

Она открылась только наполовину, когда Даледжем прошёл перед нами, подняв винтовку на высоту плеча и бесшумно ступая ботинками по цементному полу.

Я осторожно последовала за ним.

После второй короткой лестницы и ещё более короткого прохода, где нам всем пришлось пригнуться, чтобы пройти, мы оказались в другом туннеле.

У этого был немного более высокий потолок, но узкие стены. Как и холодильник, он не был освещён, что не имело большого значения из-за инфракрасного режима на наших гарнитурах и доступа к Барьеру, но это создавало более сильное чувство клаустрофобии.

Я задавалась вопросом, не заблудимся ли мы здесь, в каком-то подземном лабиринте.

У Фиграна не было гарнитуры, но темнота, казалось, его не беспокоила. Он продолжал бормотать так же, как и раньше, не замедляя ни своей невнятной речи, ни шаркающих шагов.

Я поймала себя на мысли, что Ревику это бы очень не понравилось. Честно говоря, я сомневалась, что мы вообще смогли бы провести его по этому туннелю без сильного успокоительного.

Может, даже с успокоительным не получилось бы.

Снова выкинув своего раздражающе вездесущего мужа из своих мыслей, я стиснула зубы, как будто это могло каким-то образом помочь мне перестать думать о нём.

Как ни странно, это сработало. Более или менее.

Теперь я могла сильнее чувствовать свет этих других существ.

Я также могла чувствовать их боль. Большая часть этой боли не казалась новой; на самом деле, создавалось, что она была там дольше, чем большинство из этих существ могли помнить.

Хотя кое-что из этих чувств казалось новым.

По какой-то причине новая боль беспокоила меня.

Как и во всём комплексе, я чувствовала эти странные нити органического материала в стенах, явно живые, но дремлющие... спящие.

В этот раз я тоже не пыталась понять, как это было возможно, но сделала снимки своим светом и забила, вместо этого сосредоточившись на живых существах, которых я могла чувствовать на другом конце этих извилистых проходов.

Резкие повороты прерывали линии туннеля примерно через каждые тридцать или около того метров, из-за чего практически невозможно было оценить расстояние с помощью чего-либо, кроме времени.

Мы пробыли здесь слишком долго.

Осознание этого факта тоже не покидало меня.

Я одержимо сверялась с часами в гарнитуре. Прошло ещё минут двадцать или около того, пока мы двигались в темноте по безликим туннелям.

Я почувствовала, что некто на другом конце снова тянет меня к себе.

Теперь уже нетерпеливо. Хочет, чтобы мы поторопились.

Он нетерпелив, возбуждён, взволнован...

«Он».

Я крепче сжала пистолет, только тогда вспомнив об оружии, хотя стискивала его обеими руками. Я держала дуло направленным в пол, а не прямо вперёд, как Даледжем, но тот факт, что я почти забыла о нём, всё равно давал мне представление о том, где была моя голова. У меня пересохло в горле, когда мы добрались до другого угла туннеля.

Что-то подсказывало мне, что это последний. Теперь мы уже близко.

«Он уже близко».

— Он ждёт нас, — пробормотала я. — Ты чувствуешь его, Даледжем?

Даледжем вздрогнул, затем взглянул на меня.

— Да, — сказал он нейтральным голосом.

Почему-то даже в этот момент на меня накатило веселье.

— Можно мне называть тебя по имени? — спросила я. — Если это было слишком фамильярно, я прошу прощения, брат. Я слышала, как другие разведчики называли тебя Джемом. Если ты предпочитаешь такой вариант, я могу...

— Это не имеет значения, — сразу же сказал он, обрывая меня. — Всё в порядке. Оба варианта сгодятся.

Он не опустил винтовку. Он даже не взглянул на меня.

Я чувствовала за этой ситуацией с именем гораздо больше, чем он говорил. Однако сейчас определённо не время обсуждать это с ним, какой бы ни была история.

«Ты, наверное, всё равно не захочешь знать эту историю», — подумал мой мозг.

Подумав об этом, я поняла, что мой глупый мозг прав. На что бы он ни отреагировал в тот момент, это имело какое-то отношение к Ревику.

У меня также не было много времени, чтобы подумать об этом. К счастью.

Даледжем свернул за следующий угол, следуя по квадратномукоридору. Ещё через несколько шагов мы оба оказались перед металлической дверью. Металл тёмно-красного цвета казался потрясающе ярким в инфракрасном диапазоне.

Мне потребовалось ещё несколько секунд, чтобы понять, что органика в этой двери не дремлет.

Она была очень, очень бодрой.

Мало того, дверь была толстой. Безумной толстой — примерно полтора метра твердого органического, полуорганического и мёртвого металлического материала вместе взятых. Мой aleimi с любопытством исследовал различные слои, видя их функциональность только по частям.

Что бы ни жило по ту сторону этой двери, механизмы в двери слепили меня, не позволяя что-либо увидеть.

Мои подозрения оказались верными. Фигран показывал нам, что живет за этой красной дверью. Мы с Джемом сами бы этого не почувствовали. Как и с нашими резервуарами и ошейниками, Фигран мог видеть то, что находится за этой стеной. Он также помогал нам с Джемом видеть сквозь неё.

Я задавалась вопросом, может ли тот, что стоял по другую сторону, также видеть сквозь эту стену.

— Прости, сестра, — пробормотал Фигран. — Прости, прости.

Даледжем посмотрел на него, нахмурившись.

— За что ты теперь извиняешься?

Я покачала головой, отметая обе эти вещи резким жестом.

Я знала, что Фигран имел в виду. Он извинялся за то, что обманул нас. Но теперь было уже слишком поздно, и я не видела смысла объяснять Джему, как нашим светом манипулировали.

Мы могли обсудить детали позже.

А пока я хотела, чтобы мы убрались отсюда как можно скорее, чёрт возьми.

— Она заперта? — спросила я Даледжема.

Мой голос был тише шепота.

— Да, — так же тихо пробормотал он в ответ. — Но замок странный.

Кивнув, я осторожно скользнула в него своим светом...

... когда вдруг я почувствовала Фиграна там, в моём свете.

Это произошло так быстро, что я едва заметила, что он оказался там. Затем я наблюдала, как он делает внутри моего света что-то, что я едва могла чувствовать на более высоких уровнях моего aleimi. Внезапно я ощутила, как механизм в двери передо мной сдвинулся.

Затем замок, на который я только что начала смотреть, открылся.

Вздрогнув, я повернулась, уставившись на другого элерианца сквозь темноту.

Он уже убрал свой свет. Он съёжился по другую сторону двери, бормоча что-то себе под нос, как будто ничего не случилось.

— Ты только что открыла эту чёртову дверь? — спросил Даледжем с недоверием в голосе.

— Вроде того, — пробормотала я. Чувствуя, что внимание Даледжема приковано к моему свету, я вздохнула. — Фигран сделал это. Но он использовал для этого мой свет. Не спрашивай меня как.

Даледжем уставился на меня, затем на Фиграна. Я почувствовала, как он хмурится в темноте, и выдохнула, жестом указывая пистолетом, чтобы он открыл дверь.

— Теперь уже дело сделано, — сказала я.

Я чувствовала, как он пытается решить, насколько это на самом деле глупо.

Затем он обеими руками ухватился за металлическое колесо в центре двери. Он резко повернул его против часовой стрелки. Я почти почувствовала, как печать разблокировалась.

Барьерное поле сдвинулось вокруг нас.

Я почувствовал, как Даледжем подпрыгнул, а потом оглянулся на меня, тяжело дыша.

— Ты это почувствовала? — спросил он с сильным акцентом. — Бл*дь.

Изо всех сил стараясь держать свой разум под контролем, я попыталась определить акцент, но не смогла. Что-то азиатское. Если китайский, то не тот акцент, который я обычно слышала от видящих, родившихся в Китае.

— Что, чёрт возьми, это было? — повторил он, и его акцент усилился.

— Какое-то поле Барьерного сдерживания, — сказала я. Обдав успокаивающим теплом его свет, я постаралась, чтобы мой голос звучал беззаботно. — Всё в порядке, брат. Я уже многое поняла. Это то, о чём Фигран упоминал ранее.

Несмотря на свои слова, я подняла пистолет двумя руками.

Говоря это, я также сосредоточилась на двери.

— Как резервуары, — объяснила я, неопределённо жестикулируя одной рукой и всё ещё сжимая пистолет другой. —... Ты же понимаешь.

Я почувствовала его понимание, и его свет немного успокоился.

— Мы идём дальше? — в его голосе звучал скептицизм, но рука всё ещё лежала на Г-образной ручке двери под колесом. Его пальцы казались странно белыми сквозь виртуальное инфракрасное изображение моей гарнитуры.

— Да, — сказала я, кивая.

«В любом случае, уже слишком поздно», — бесполезно пробормотал мой разум.

Даледжем бросил на меня взгляд, но он уже давил на полированную металлическую дверную ручку, слегка балансируя на носках в полу-боевой стойке. Он крепко сжал винтовку в другой руке, упирая приклад в плечо и целясь в проём.

Он открыл дверь так тихо, что я едва расслышала щелчок.

Коридор сразу же залило светом.

Глава 25. Свет мой, зеркальце

Инфракрасный режим выключился, приспосабливаясь к изменениям.

Сцена трансформировалась за те же секунды, от негатива к позитиву, и я моргнула, пытаясь разобраться в изображениях передо мной.

Такое чувство, будто всё почернело, а потом побелело в ту же миллисекунду. Пауза, должно быть, была действительно короткой — короче секунды. К сожалению, казалось, что прошло гораздо больше времени.

Вероятно, потому, что это сразу же стало похоже на боевую ситуацию.

Однако, когда мои глаза сфокусировались, никто в меня не стрелял.

Мы с Даледжемом оказались в идеально круглой комнате с высокими потолками. Что-то в этой круглой форме сразу же вызвало у меня дрожь. А может, дело в странной планировке.

Мы стояли на дорожке шириной в метр, приподнятой по меньшей мере на три метра над следующим самым высоким уровнем комнаты. Наш уровень охватывал весь край комнаты, как и длинное углубление между нами и центральным кругом внизу. Лестницы на дальней стене, казалось, были единственным настоящим путём вниз.

Это было похоже на крутой амфитеатр, только без сидений.

Мои мысли вернулись к одной из тех клеток зоопарка для медведей или львов, которые я помнила с детства.

Нижний уровень располагался следом за гораздо более крутой ступенью, чем та, что была прямо под нами, как яма, окружённая несколькими кольцами смотровых площадок. На нём я тоже не видела лестницы, что заставило меня задуматься, не нужен ли для её появления код доступа или какая-то другая мера безопасности.

Крутой спуск одновременно подчёркивал круглую форму и делал что-то странное с моим восприятием глубины, из-за чего мне было трудно осознать размеры комнаты.

Но она была большой.

На несколько мгновений мне показалось, что я вот-вот потеряю равновесие и упаду.

Несмотря на странную планировку и абсурдно высокие потолки, я увидела более или менее то, что ожидала увидеть в конце извращённой охоты Фиграна за призом. А именно — подо мной существовали явные признаки версии той грёбаной лаборатории, которую я видела в своей голове.

Зелёные зеркальные органические стены сияли со всех уровней, напоминая оригинальный резервуар, где мы держали Ревика. Я не видела металлических клеток с решётками, но заметила отделённые стенами отсеки с прозрачными перегородками и окнами на нижних уровнях, что-то вроде витрин размером с человека или очень больших резервуаров для зоомагазина.

Каждый резервуар казался достаточно крупным, чтобы служить тюремной камерой для одного человека, пусть и очень маленького. Взрослый человек среднего роста, возможно, мог бы сделать два полных шага в любом направлении, прежде чем упереться в одну из стен.

Потолок был достаточно высок, чтобы большинство смогло бы стоять прямо.

Я увидела внутри нескольких из этих клеток то, что могло быть фигурами людей или видящих, хотя было трудно сказать с такого угла, под которым мы стояли. Все те, кого я видела, казалось, лежали на полу, не двигаясь.

Я поймала себя на мысли, что они мертвы.

Словно в подтверждение своих подозрений, я заметила кровь на полу возле нескольких из этих камер и на ряде прозрачных стен.

Тревожные колокола продолжали звенеть на заднем фоне моего света, и их невозможно было игнорировать.

Что-то здесь определённо не так.

Ну, что-то помимо очевидного.

Здесь было чертовски тихо. Я не видела и не чувствовала, чтобы здесь кто-то работал в официальном качестве. Никакой охраны. Никаких жутких докторов. Никаких технарей. Никаких «учёных» любого рода. Я также не чувствовала никаких реальных функций безопасности — ни одной, которая активировала бы какой-либо уровень моего aleimi.

Это место казалось каким-то образом сломанным, лишённым своего первоначального предназначения.

Теперь в психушке оставались только заключённые.

Хотели ли их хранители, чтобы они умерли здесь, как сказал Фигран? Просто умерли с голоду, тихо и незаметно? Или они должны были сохраниться на самом нижнем уровне, как деревья наверху в том замёрзшем городе? Были ли они просто ещё одной формой биологической машины, поддерживаемой с помощью своевременного орошения, удобрений и искусственного солнечного света?

Пока я думала об этом, мой взгляд вернулся в центр комнаты. Там стояла единственная приподнятая платформа, похожая на сцену, установленную в середине этого круглого пола.

Мои глаза скользнули по ней, когда я осматривала комнату. Теперь, наконец по-настоящему обратив внимание, я поняла, что платформа была освещена жёлтыми прожекторами. Там стоял мужчина.

Он смотрел на нас.

Вообще-то, он смотрел на меня.

Мой разум на мгновение перемкнуло, когда я посмотрела в эти прозрачные глаза.

Бесцветные, как слегка окрашенное стекло... как потрескавшийся хрусталь.

Его лицо выглядело для меня размытым, потерявшимся в тенях и неясных границах, но эти глаза светились, как две точки живого света.

Какая-то часть меня потерялась там.

Ощущение знакомости ударило под дых. Я сомневалась даже тогда, когда видела это — то, как я терялась в деталях других лиц и тел, уверенная, что вижу Ревика в каждом из них.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒