Table of Contents 14 страница

Но я узнал об этом позже, после того как пришел в себя и в глаза мои вернулась картинка окружающего мира. Машина в это время неслась к терминалу на полной скорости, а перегнувшийся сверху Дэннис зачем-то тряс меня за плечо и все время что-то кричал. А я его не слышал и все время пытался понять, что надо сделать для того, чтобы просто начать дышать. И еще было больно, но боль была просто ничем против утраченного дыхания.

Меня трясли, и орали, и машина рычала двигателем, и откуда-то непонятно куда стреляли, я видел росчерк трасс в темном небе — кто-то поднял мой ПНВ, может, даже и я, — и при этом никак не мог понять, что происходит и куда меня везут и зачем трясут.

А потом ко мне как-то сразу вернулось дыхание, и стало легче, даже блаженно как-то, и острая боль в груди, и лужа крови под плейт-карриером уже как бы даже и не беспокоили. Дышать — это так хорошо, так прекрасно.

В наш медпункт я уже шел своим ходом, пусть и на заплетающихся ногах, все время норовя свалиться, а кто-то, кажется Джон, я даже и не помню сейчас, поддерживал меня под руку. И окончательно пришел в сознание уже тогда, когда Хелен — наша медсестра или фельдшер, я не знаю чему точно соответствует английское слово nurse в нашей медицинской иерархии, — расстегивала застежки разгрузки. Затем упала на пол разрезанная и пропитавшаяся кровью майка, а я наконец смог посмотреть на себя.

Сначала лицо — большая, сильно кровоточащая рана была на правой скуле, причем даже в зеркало я видел какой-то осколок, застрявший в ней. И текло из нее просто водопадом. Хелен немедленно взялась за эту рану, благоразумно начав с обезболивающего, но боль все равно осталась со мной, пусть и тупая, лишь иногда вспыхивающая искрами, но сразу гаснущая.

— Твой ПНВ в хлам, — сказал Хэнк, показывая сломанный прибор. — Прямо в объектив.

И точно, стекло выбито и выкрошилось, а если бы не прибор, то этот осколок прилетел бы в глаз, наверное, или между глаз.

На груди же у меня было огромное пурпурное пятно, быстро наливающееся опухолью изнутри, а сидевший рядом Хэнк выковырял из-под бронепластины пулеметную пулю, странно согнутую и сплющенную.

— Хорошие у нас пластины, — сказал он, задумчиво ее рассматривая. — Крепкие.

— Да уж точно, — прохрипел я. — А в морду мне рикошет, похоже.

— Кусок пули, — уточнила Хелен, демонстрируя мне в зажиме рваный кусок металла. — На чем-то раскололась — и уже потом в тебя.

Я ничего не сказал, лишь кивнул слабо. Повезло, что тут скажешь. Одна не пробила броню, без сердечника, к счастью моему, а то верхушка моего правого легкого была бы на спинке моего сиденья, наверное, а я — в краях вечной охоты, что на другом конце радуги. А так, кажется, даже ребра не сломало, потеряла она на рикошете часть энергии. Вторая уже на чем-то разлетелась, и мне лишь остатки ее мощи достались, хоть и наградили шрамом на всю жизнь, я думаю. Другое дело, что тянущаяся прямо ко мне нить пулеметной трассы до сих пор стоит перед глазами. Штаны я тогда не испачкал лишь потому, наверное, что просто не успел — быстро вырубился.

— До утра к сожженным машинам не лезьте, — сумел я наконец выдавить из себя. — На растяжки нарветесь, и кто знает, может, у них какое-то прикрытие там есть. Маловероятно, но… ты понял меня.

— Понял, понял, успокойся, — усмехнулся он. — Разберемся без тебя пока, лежи.

Лежу, куда я теперь денусь. В голове звон и пустота, ощущение — словно пьяный, что ли, тело то ли мое, то ли не мое. Когда-то давно, далеко отсюда и совсем в другом времени, мне вот так по ноге прилетело. И тоже помню такие же ощущения, словно сам от своего тела отделился. И тоже свет, кто-то возится с тобой, окровавленные инструменты с бряканьем падают в металлический лоток.

Потом у меня в левой руке появился огромный пакет со льдом, который притащили с кухни и который я приложил к груди, на все увеличивающуюся и увеличивающуюся опухоль. Может, и остановится рано или поздно.

Что с лицом делаем? Уже зашивает. Руки в латексных перчатках перед глазами прямо, зажим, кривая игла, витки окровавленных ниток, или как там все это по-медицински правильно называется. Сноровисто так Хелен работает, решительно и уверенно.

Закончила. Накрыла чем-то рану, потом заклеила: не бинтовать же всю голову целиком. Вся моя экипировка на полу кучей, ее еще как-то дотащить до трейлера надо, а я наклониться боюсь — голова кружится, просто упаду. Ага, вновь Хэнк появился, взялся помочь. Собрал все в кучу, подхватил с пола — так мы из медпункта и вышли.

В терминале суетно и оживленно — хоть и ночь глухая, а спящих нет, все тревогой и стрельбой взбаламучены, все вооружены. Даже Джубал открыл кухню, правда, как вижу, выдает только напитки, не готовит. Хотя уже и до завтрака недалеко, скоро ему так и так начинать.

Я голый по пояс, перемазан плохо оттертой кровью, рукой к себе пузырь со льдом прижимаю. Иду, а мне хлопают. Подумал, что мне бы, по-хорошему, завтра на выборы пойти, в мэры Базы, например, точно ведь выиграю. Послезавтра уже сложнее будет — забудется тогда мой удивительный героизм. Я всем поулыбался, всех заверил, что у меня все хорошо, и так до своего трейлера дотопал. Хэнк зашел со мной, свалил все имущество на диван, спросил:

— Как дальше?

— Свободным от дежурства — спать. Выставить пост на крыше ангара, за которым мы укрывались, пусть за подбитыми машинами приглядывают. Пару человек — пусть возьмут «джи-ваген» и там же его и держат. Чуть после разберемся, пока в себя прийти надо.

— Хорошо.

Вышел и дверь за собой закрыл. Я же тяжело уселся на кровать, помотал головой, пытаясь как-то прогнать из нее неуместный туман, поглядел под пузырь со льдом — вообще караул что за синяк. Но всего лишь синяк, можно прыгать от радости.

Ладно, поспать бы, а то ведь просто упаду сейчас. Помыться и поспать. Только наклейку с морды не смыть, забывшись.

Завалился в постель, на левый бок, понятное дело, и сразу выругался — так грудь болеть начинала. Лег на спину — непривычно, не сплю я на спине, и в лице вдруг пульс прорезался, сильный на удивление. Подложил вторую подушку, голова поднялась — пристроился как-то. И даже уснул сразу, но почти сразу же и проснулся — не сплю на спине, поза непривычная. И анестезия начинает отходить понемногу, уже боль появилась. Но терпимая, я худшего ожидал.

Ну да ничего, боли я как-то не боюсь, у меня, думаю, патология какая-то со сниженной к ней чувствительностью. Если сразу от нее коньки не откинул, то дальше точно запросто перетерплю и даже усну.

Уснул. Опять проснулся и опять уснул. Так и спал потом урывками по несколько минут, так же на несколько минут просыпаясь и пытаясь найти удобное положение. А заодно поправляя на себе пузырь с почти уже полностью растаявшим льдом, но все еще холодный. И так довалялся в постели примерно до десяти утра — уже неплохо. И как ни странно, чувствовал себя даже отдохнувшим. Не как огурчик, разумеется, но нормально, жить можно и при этом что-то делать.

Сумел даже побриться, но при каждой попытке натянуть кожу в лицо как гвоздь забивали. Оделся, как-то вооружился и вышел из трейлера.

Людей в терминале было мало — кто отдыхал, а кто уже делом был занят. У мотор-пула столкнулся с Солдатом Джейн, тащившей какую-то сумку.

— Как ты?

— Нормально, — кивнул, — жить буду.

— Теренс планирует выезд на нефтеперерабатывающий, ждет, когда ты проснешься.

Деликатный какой.

— Сейчас зайду к нему.

— Тебе в чем-нибудь надо помочь? — Она озабоченно посмотрела на мое лицо.

— Нет, все нормально.

Вообще мне делать здесь было особо нечего, но я хотел глянуть на машину. Стояла она почти самой ближней ко мне, так что одного взгляда хватило. Лобовой триплекс под замену, обе половинки, в нем штук восемь пуль. На краю рамки след от рикошета. Могу поспорить, что именно эта пуля, расколовшись, мне в лицо и прилетела, осколками.

Очередь пришлась и по мотору, но его прикрыли стальные жалюзи, только пятна попаданий на стали видны. Нормально, защитила машина, откинь мы стекло — всем бы досталось. А вообще такой транспорт для таких схваток как-то не очень годится… с одной стороны. С другой — можем подавить огнем кого и что угодно, плотность огня два наших грузовика вчера создавали невероятную, даже тот бронированный грузовик, с которого нас обстреляли, обратился в бегство сразу же. А те два пикапа на склоне мы просто на запчасти разобрали, прежде чем они успели хоть какое-то сопротивление оказать.

Нет, для такой степной маневренной войны, как здесь, такие машины очень даже кстати, пожалуй.

Ладно, пошел к Теренсу. Прошел мимо Джубала в его трейлере, показал жестом, что скоро вернусь, поднялся в офис по железной лестнице. Так, Теренс на месте.

— Ты как?

Думаю, что это станет стандартным приветствием на ближайшие дни.

— Нормально. Нужен выезд за топливом?

— Нужен, — сказал он, жестом приглашая в свой стеклянный загончик. — Можно его организовать или опасно?

— Думаю, что можно, — тут я вполне уверенно ответил. — У них потери, вылазка была неудачной. Бандиты наверняка уверены, что их база в Белте раскрыта, так что им потребуется время на выработку новой стратегии.

— А просто собраться все вместе и атаковать они не могут? Пока мы на заводе?

— О том, что мы на заводе, надо знать. Да и, в любом случае, кого они могут атаковать? Базу? Их даже гражданские на смене еще на подходе расстреляют.

Наши баррикады на крыше все же попадания из крупного калибра держат, так что будет дуэль станковых пулеметов с защищенных позиций против таких же, но с раскачивающихся мобильных платформ. Не думаю, что последние могут выиграть. Но миномет все равно нужен, как и все прочее.

— И когда мы можем выехать?

— Если люди готовы, то… через час? — глянул я на часы. — Годится?

Саму схему выезда я уже разрабатывал и до личного состава доводил, так что ничего трудного не вижу. Если я, конечно, действия противника правильно просчитал. Но не думаю, что мог ошибиться, тут у них особого выбора и нет.

— Вполне, у нас тоже все готово.

— Тогда у меня есть время на завтрак, — кивнул я и взялся за рацию, на ходу вызывая Хэнка.

Джубал был подчеркнуто доброжелателен и преисполнен сочувствия к моим ранам. Так что стандартная доза омлета с беконом была несколько больше обычной, и даже кофе он предложил мне сваренный вручную, а не обычное пойло. Вторую чашку такого же получил подошедший Хэнк.

В общем, долго обсуждать ничего не пришлось: два «гантрака», один «джи-ваген» с мощной рацией — командирский транспорт. Люди на постах усиливаются свободными гражданскими. Маршрут выдвижения — по восемьдесят девятому хайвэю на север и по окраине города, по часовой стрелке — до места. Там осматривается территория, «гантраки» занимают позиции в обороне, гражданские запитывают заправку для автоцистерн от привезенного генератора и заливают наши заправщики. Все это уже делалось раньше, ничего нового. Разве что раньше конфликта с «Грешниками» не было. Но и сегодня не будет, я думаю. Хотя бы еще и потому, что их Сардж явно уверен в том, что у нас сейчас усиление и полная готовность отразить нападение на Базу. А вот на связь он все же выйдет наверняка.

— Да, пост с того ангара я снял, — сказал Хэнк. — Ночью тварей туда набежало. Сорвали еще три растяжки, но выели все трупы, что внутри были. Сегодня сняли уцелевший пулемет с одной машины, «Ма Дьюс», и подобрали их оружие.

— Больше ничего не нашли интересного?

— Нет, ничего, все как обычно — патроны, еда, медикаменты. Мета полно, к слову.

Ну да, насчет мета понятно, это я уже тоже слышал. Большинство «синдромных» легко и быстро становятся methhe-ads, наркоманами, сидящими на этом амфетамине домашнего изготовления, от которого зубы превращаются в гнилое дерьмо. Он, мет, как-то очень комфортно гармонирует с их сдвигами по фазе, вроде даже снимает приступы.

— Ладно, снял так снял, тебе виднее.

Что, кстати, с пленными делать? Они для их главаря какую-то ценность представляют, интересно? Если представляют, то что? Обменивать их не на кого, от банды нам ничего особо не нужно, а в заложники их взять не получится — у них дружки не сентиментальны. Пострелять? А вот теперь это как-то уже и неудобно, откровенно говоря. Нет, я тоже не сентиментальный, но… тут ведь как: на сотрудничество они согласились, показания дали, нам ущерба нанести не успели, а на других злодействах мы их не ловили. И всегда надо учитывать мнение своих людей, а если мы бандитов кончим теперь, то большинство этого не поймет.

Что делать? И отдавать их обратно как-то тоже не хочется, потому что даже три человека «Грешников» усилят, тем более что один из них еще и приближенный главаря, я Кэтфиша имею в виду.

Стоп, а в том же Колд-Лейке тюрьма есть? Вот вопрос. Если есть, то все тогда ясно, надо их в тюрьму посадить, например, и там держать. А в Вайоминге есть? Может, и есть. Черт, надо приучаться думать цивилизованно, а то что-то совсем одичал. Для бандитов есть тюрьма. Вон, в Отстойнике штрафбригада была, они разбирали старые дома в зоне отчуждения вокруг города, где часто всякая темная тварь заводилась. Один раз сам поучаствовал в защите такой бригады от мартыхаев, да еще и по башке доской получил от пытавшегося сбежать. Надо уточнить, в общем, а пока пусть сидят в фургонах, получается.

Вскоре почти вся колонна была готова к выходу. Машины выезжали из терминала одна за одной на широкую бетонную площадь перед ним, строились по порядку. За рулем командирского «джи-вагена» неожиданно оказалась Солдат Джейн. Правда, потом я вспомнил, что она понемногу готовилась именно на специалиста по связи, так что все логично.

Построил людей, быстро довел им план операции, порядок действий, проверил у них оружие — все нормально, и в этом у нас служба налаживается. Правда, Хэнк и отобрал самых толковых, как раз тех, кого я сам всегда и выделял. Я еще подумал, что надо было бы поручить командовать выходом Хэнку, но, откровенно говоря, мне хотелось выбраться на него самому, просто оглядеться.

Четыре заправщика, пикап с генератором в кузове и бригадой «подключальщиков». Подумалось, что неплохо бы в таких выездах иметь еще что-то вроде грузовика с отвалом, чтобы препятствия можно было сносить, случись такие возникнут, но сейчас пытаться что-то изменить не стал. Да и не предполагалось пока каких-либо препятствий на маршруте, там больше надо было опасаться обстрела или атаки тварей.

Один «гантрак», оторвавшись от колонны, пошел вперед, действуя как головной дозор, а наш «джи-ваген» колонну возглавил, солидно поворачивая башню из стороны в сторону, в направлении возможных угроз. Второй «гантрак» колонну замкнул, уставив назад ствол могучего «Ма Дьюса». Выехали на фривэй, проехали мимо разбитых пикапов, сплошь заляпанных уже спекшейся кровью. Трава вокруг них тоже вся истоптана, и на земле крови хватает — похоже, твари на трупах попировали всерьез. А на турели в одном из грузовиков не хватает пулемета — сняли. Ну ничего, нам пригодится, особенно крупнокалиберный. Чем больше их у нас на крыше, тем трудней к нам подобраться.

Нам бы пару «зушек»[49] туда — вообще мечта. У них прямой выстрел аж до горизонта, и они даже бронетранспортер за секунду разобрать могут. Но где здесь «зушки» возьмешь? До них отсюда далеко-далеко.

Переехали по мосту через реку, потом Солдат Джейн показала направо, на скопление товарных вагонов на путях у станции, сказала:

— Оттуда очень много всего привозим, в вагонах чего только нет нужного. Один был целиком с пластиковыми бочками под горючее, Сэм Бочински потом чуть не плясал от радости.

Бочински вроде начальника службы ГСМ на Базе, впрочем, заодно и подчиненный самому себе. Вот эти заправщики сзади — его епархия, а сам он сейчас в кабине головного, рядом с водителем.

Деревья, кусты, за кустами то домики, то склады какие-то. Затем свернули на Северо-Западный «байпасс», [50] широкий до неприличия, как и любая улица в этих местах, по нему, спугнув стаю самых обычных бродячих собак вроде тех, по каким я постреливал в Грэнби, доехали до берега Миссури, и уже по набережной добрались до Смелтер-Авеню — очередной торговой улицы, на которой тоже нашлось место для пары казино. Обратил внимание на большой плакат о том, что «мет в башка попадет — совсем дурак будешь». Похоже, что тут с этим самым метом проблем хватало. А я так понял, что мет — это вроде как тот самый «винт», что на родных просторах пользовали, так? А может, и нет, не знаю, я в таких делах точно не специалист.

Подсознательно я ожидал увидеть что-то вроде Капотненского НПЗ, [51] что-то огромное и почему-то дымящее, хотя дымить тут было нечем и некому, поэтому удивился, разглядев за облицованным плиткой «под дикий камень» забором совсем небольшие танки и за ними такой же невпечатляющий заводик. А напротив — длинное здание «Уол-Марта» с огромной стоянкой перед ним. Стоянка была почти пустой, что опять же говорило о том, что жизнь замерла в этих краях постепенно. А вот у домов машины стоят, там, где их владельцы померли.

Головной «гантрак», шедший впереди метрах в пятистах, уже успел свернуть в оставленные открытыми ворота и стоял прямо за ними, уставив во все стороны стволы пулеметов и гранатомета. Но никакой явной опасности видно не было. Вокруг пустота и тишина, только где-то неподалеку стая ворон каркает, словно взбесилась.

— Занимаем позиции, — сказал я в рацию. — Всем внимание, никому не рисковать вообще. Заправщики, вам: любая угроза — скрываетесь в машинах и не выходите до моей команды. Подтвердите, что все всё поняли.

Подтвердили, каждый по очереди. Нечего рисковать не по делу, у нас тут столько огневой мощи, что от любых тварей отобьемся, так что безопасность личного состава и гражданских лиц — прежде всего.

Позиции «гантракам» определили заранее, с такими секторами, чтобы при стрельбе сам НПЗ не спалить. Разъехались, встали, наш «джи-ваген» у заправщиков пристроился, мне отсюда всех видно и во все стороны наблюдать могу.

Гражданские действовали сноровисто, по-накатанному. И пары минут не прошло, как затарахтел генератор, от которого мощные провода вели к одной из колонок, а по толстому шлангу потекло в бочку дизельное топливо. Дел у нас здесь, по прикидкам, на час примерно, как тот же Сэм Бочински сказал перед выездом. Нормально, угроз никаких не вижу. Главное — только не расслабляться.

Грудь разболелась сильнее, а заодно и лицо дергать начало, я даже вспомнил про какие-то таблетки, что дала мне Хелен и сказала принимать в таких случаях. Вспомнил, но принимать не стал — все равно терпимо пока. Сильные болеутоляющие прибивают, после них тормозным становишься, а я сейчас вроде бы операцией командую, пусть и не слишком сложной. Кстати, когда мне там на перевязку? Вечером? Вот после нее и приму таблетки тогда, а пока нехрен.

Дело идет, тварей нет, собаки, тоже не забегали. Роб время от времени поворачивает башню, Солдат Джейн тоже по сторонам смотрит. Нормально, занимаемся по плану.

Потом вдруг Теренс вышел на связь, запросил меня:

— «Грешники» на нашей частоте, их главный, — услышал я голос нашего главного. — Связать с тобой?

— А со мной зачем? — удивился я. — У нас ты за командира.

— Я за босса, а командир ты, — засмеялся он. — Мы не согласовали, что ему ответить.

— Ответь ему, чтобы он трахнул себя во все три дырки, — я откинул большой палец, — и чтобы никто из его банды не появлялся в пределах границ, обозначенных плакатами, — я отогнул указательный. — Если появятся — мы их убьем. Если не появятся, то мы его тоже беспокоить не будем. Если он не поймет, — я отогнул еще один палец, — то тогда мы придем за ним на его базу и там его самого выпотрошим в «цирке». Можешь сказать это в вежливой форме, но я бы предпочел, чтобы ты сделал это в грубой.

— Почему?

— Потому что это ничего не изменит, у нас уже война, а быть вежливым с бандитом как минимум неприлично.

В ответ я услышал хмыканье, затем Теренс уточнил:

— Все?

— Все.

А что еще? Этим вся наша политика и изложена. Надеюсь, что главарь «Грешников» поймет, что ему с нами ничего не светит, а если не поймет, то придется решать «грешниковский» вопрос окончательно. Если сможем. Но они пусть лучше думают, что сможем.

К вечеру возбуждение после боя как-то сошло на нет, причем не только у меня, но и у всего остального персонала Базы. Недоспавшие ночью пошли спать, доспавшие несли службу, гражданский персонал работал. База пока еще активно строилась, укреплялась и благоустраивалась, так что дел всем хватало.

После ланча меня, наевшегося, так растащило, что я чуть за столом не уснул, поэтому передал командование охраной Базы Хэнку, а сам ушел в трейлер и три часа придавил не просыпаясь, причем на спине и без всяких болеутоляющих. То ли так устал, то ли к боли просто притерпелся.

Проснулся по будильнику, который выставил себе на расчетное время прилета «оттера». Успел выпить чашку крепкого кофе, сварив его самостоятельно в трейлере, и даже посмотреть одну серию «Симпсонов» до того, как услышал гул моторов садящегося самолета. Стенки терминала здесь легкие, так что звук доходит внутрь хорошо.

Сначала, понятное дело, столкнулся с Митчем и его группой. Настя их высадила и сама осталась с машиной, а я решил ее не отвлекать — все равно сейчас сама сюда придет.

— У нас для тебя подарки, — сказал Митч, пожимая руку. — Привезли несколько ящиков «клэйморов» и выпросили миномет. Мины тоже есть, а конвой привезет их еще, их на складах Национальной гвардии оказалось много. Доволен?

— Не то слово! — покачал я головой.

— Можете выгружать. А что с лицом? — показал он на пластырь. — Воевали?

— Воевали, — подтвердил я. — Ночью. Это единственная потеря с нашей стороны, если не считать побитого триплекса.

— Хорошо, что единственная. Кстати, мы привезли кое-какой материал по бандам в этих краях, с нами в Баффало поделились.

— Это тоже радует. Ладно, я с женой хочу поговорить.

Разговор начался со скандала по поводу ранения, правда, не очень сильного — я ожидал худшего, если честно. Хоть Настя наехала на меня активно, в ее словах все же скорее сквозило облегчение — ничего по-настоящему плохого не случилось. А так мне уже давно везет, пора было везению немного и «провиснуть». И действительно, хорошо что вот так обошлось, спасибо могучему триплексу, который прямо сейчас меняют в углу терминала, отведенном под автомастерскую. Триплексы у нас еще есть.

Слетали они спокойно, без всяких происшествий, погода по всему маршруту хорошей была, и даже ветер не ощущался, что для этих краев вообще необычно. Взлет-посадка, в общем. На обратном пути прошли над базами «Грешников», признаков какой-то особой активности не заметили. Ну да, они пока думать должны над тем, как дальше жить и что делать, если ночной налет закончился так неудачно. Пока они только до бронированного грузовика додумались, но он против крупняка и «марк-девятнадцатых» все равно не прокатил, ушел чудом, успев скрыться за углом. Не средство это против нас.

Хэнк между тем с радостными криками и попутными танцами разгрузил «восемь-один мил», то есть миномет, и сразу кинулся оборудовать для него позицию. Тут я его понимаю, миномет для нас — это сила, с ним мы можем на этой плоской как стол и открытой местности вышибать любую неподвижную огневую точку на дистанции… ну до горизонта. С хорошим наводчиком, разумеется. А подвижных мы не боимся, если это не танк. А танков у врага нет. В общем, наша обороноспособность резко усилилась. Хорошо бы пару минометов, но расчеты для них комплектовать все равно некем.

Так, и сотня «клэйморов» есть — это просто отлично. У американцев никаких других мин в арсеналах не осталось, а эти они все же используют, поделились. Осталось продумать, как толково заминировать строения напротив, так чтобы отбить желание туда соваться. А то никаких гарантий нет, что там не сидит разведка противника даже сейчас. Кто мешает? Мы точно не мешаем — не можем. Надо бы завтра, к слову, досмотр там провести, внимательный такой. Черт, некстати меня ранило, надо бы самому идти, но я сейчас скорее обузой для бойцов буду.

«Оттер» встал на стоянку, попав в руки техников, а Настя наконец попала в мои руки, точнее — руку, потому как правая все же могла считаться максимум за половину таковой.

— Скучал? — спросила она требовательно.

— Жить без тебя не могу! — ответил я вроде как уклончиво, притянул ее к себе здоровой рукой и поцеловал. — Волновался, — добавил я уже всерьез.

На это она ничего не ответила. Сказала только:

— Ладно, пошли домой, — после чего спросила: — Ты с делами хоть закончил уже на сегодня?

— Почти. Узнаю только, что Митч выяснил, и все. Да, и с Хэнком позицию под миномет согласуем.

— Опять до середины ночи?

— Нет! — запротестовал я. — На час это все, не больше.

— Я переоденусь, — сказала она угрожающим тоном, — потом пойду ужинать. Там еще поболтаю с девочками с полчасика. Когда наболтаюсь — тебе лучше быть свободным.

— Да, мне еще на перевязку! — вспомнил я.

— На перевязку иди, ладно. Давай, не теряй времени.

Перевязка перевязкой, но мне сначала Митч нужен. Он должен в «штабе» сидеть, они там все пристроились пока. И, кстати, я с Теренсом еще не разговаривал, когда вернулся с выхода, — оказалось, что он уехал куда-то там что-то смотреть. А мне страсть как интересно, чем его беседа с Сарджем окончилась. Поэтому, перед тем как зарулить в «штаб», я заглянул через стекло в офис и убедился в том, что наш главный на месте.

Митч тоже был на месте, то есть там, где я и рассчитывал его найти, за моим столом и в моем кресле.

— Авиаразведка по маршруту конвоя не проводилась? — спросил он меня, едва я в двери появился.

— Нет. — Я подвинул стул и уселся. — Ночью воевали, к утру уже летать некому стало.

— А воевать точно самому надо было?

— При нынешнем составе — самому. И ты это знаешь. Где обещанные люди?

— Будут люди, прямо с конвоем прибудут, — сказал он. — Есть решение увеличить численность охраны.

— Сколько?

— Десять человек пока, как и обещал. А дальше ты, как смена будет, сам там ходи, доказывай и все прочее.

— Ну… хоть что-то, — осталось мне кивнуть. — Тридцать человек лучше, чем двадцать.

— Вот и я так думаю.

— Конвой когда пойдет?

— Завтра выходит. Так что разведка все равно нужна.

Это понятно, что нужна, куда же без нее.

— Энис может слетать. Пока только она, но будем готовить еще одного пилота.

— Это хорошо. А вообще я бы настаивал на том, чтобы ты остался в Колд-Лэйке. Кто у тебя здесь заместителем? Хэнк?

— Он.

— Он справится, я думаю, если вы основные схемы отработаете, а там тоже толковые люди нужны.

— Ты что, с командованием пообщался? — усмехнулся я.

— Заметно? — Он тоже ухмыльнулся. — Угадал, была связь. Задвинул им твое предложение о создании таск-форса, [52] они согласились. Ты придумал, ты и занимайся.

— Если ты думал, что я откажусь, то ошибаешься.

— А что отказываться? — удивился он. — Ты прыгнул сразу через две ступеньки. Не хватает людей, совсем не хватает. Нам солдаты нужны, аутфитеры, [53] фермеры, работяги, а на голову падают адвокаты и психоаналитики. Поэтому каждого, кто показывает хоть какой-то результат, сейчас быстро тащат наверх. У тебя есть результат…

— Какой?

— Служба налаживается. И ты умеешь перечислить потребности, а даже это важно.

— Кого-то отсюда могу забрать с собой? — Я кивнул в сторону двери, подразумевая подразделение охраны.

— Сменят всех, а остальное… там решим, в Колд-Лэйке. Кого-то можно, я думаю.

— Кстати, — вспомнил я, — постоянно хочу спросить и постоянно забываю: есть какая-то служба, которая просто… ну, как тут сказать… — я задумался, подбирая слова. — Которая пытается отследить информацию по этому слою действительности. Ну вот читать там всякие газеты, журналы и из них узнавать, что где лежит, например. Или что где производилось.

Митч усмехнулся, потом с явно горделивым видом закинул руки за голову и откинулся в моем кресле.

— Я вообще очень умный парень, да, сэр, — сказал он. — Я такую придумал уже месяц назад, и ее организовали. И они уже успели найти много полезного. При них даже есть группа лихих ребят, которые ездят по библиотекам и даже редакциям газет, где вытаскивают из компьютеров жесткие диски. Или забирают сами компьютеры.

— Гм, — я даже восхитился немного, — до такой группы я бы не додумался.

— Поэтому я старше тебя по званию, — заржал Митч. — Будешь таким же умным — тебя опять повысят.

— Нет, таким умным мне не стать. Ты мне лучше скажи, что ты по бандам привез.

— Вот здесь, — он полез в нагрудный карман куртки и вытащил оттуда серебристую флешку, которую протянул мне, — вся информация, что собрали в Баффало. Ну скорее та, что они сочли нужным дать нам, но я не думаю, что они много удержали, — им выгодно, если мы начнем беспокоить банды с другой стороны.

— А мы их беспокоим? — усомнился я, прикинув расстояния по карте.

Граница Вайоминга вон где, а мы аж вон где. Как-то не верится, что действия нашего взвода хоть на сколько-то могут повлиять на обстановку возле них.

— Я сказал, что мы планируем активизироваться. Не наврал же, верно?

— Ну… да, — вынужден был я согласиться. — Не наврал. Ладно, что по действиям при проходе конвоя?

— Ничего особого, с вас воздушное наблюдение. Долгое, желательно чем дольше и дальше — тем лучше.

Ну да, свободных сил у нас особо-то нет, что мы можем выделить? А вот если хотя бы самолет над дорогой повесить, то уже большая польза. Опять же рельеф местности работает в нашу пользу: ну как в сухой степи замаскируешь действительно серьезную засаду? И, в принципе, почти до самой границы Вайоминга мы их наблюдением можем обеспечить.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒