ДОМИНИОН ФЕЗЗАН 6 страница

– Адмирал Бьюкок, мы вести себя как джентльмены, насколько это возможно, но я считаю, что последними словами вы вышли за рамки.

– Джентльмены? – саркастический смех Бьюкока разнёсся по комнате. – С тех времён, когда предки людей лазали по деревьям и до сего дня, люди, нарушающие закон и совершающие насилие, никогда не считались джентльменами. Хотя, если вы хотите так называться, то советую, пока власть в ваших руках, найти кого-нибудь, кто написал бы для вас новый словарь.

Ярость офицеров сгустилась в воздухе словно жар. Но Гринхилл взглядом заставил их сдержаться.

– Мы можем говорить целый день, но я не думаю, что мы придём к общей точке зрения. Лишь история рассудит, верным ли было наше решение.

– Быть может, истории нечего будет судить, адмирал Гринхилл.

На этому адмирал Гринхилл, глава Военного Конгресса, отвернулся.

– Отправьте его под арест. Но будьте вежливы.

К этому времени все стратегические пункты Хайнессена уже находились под контролем заговорщиков.

Центр стратегического планирования, Командный центр космической обороны, здание Верховного Совета, Центр межзвёздной связи – всё оказалось в руках повстанцев почти без кровопролития. Даже адмирал Доусон, исполняющий обязанности начальника Центра стратегического планирования, был арестован.

Но одну из главных целей нападения, главу Верховного Совета Джоба Трунихта, так и не сумели найти. Считалось, что он сбежал через тайный ход, приготовленный на подобный случай, и ушёл в подполье…

Ян всегда считал, что хорошо понимает, почему люди называют судьбу злобной старой ведьмой.

Но теперь ему казалось, что прежде он зря так думал. Обладай судьба разумом и личностью, то в этот момент он бы закричал ей: «Ну же! Ты ведь никогда не была настолько злой! »

Разумеется, это было невозможно. Судьба – это цепь случайностей, смешанных с волей и действиями бесчисленного числа людей, а не какое-то высшее существо.

Но всё же: сражаться с отцом Фредерики, чтобы защитить власть такого человека, как Трунихт!

Я сбился со счёта, сколько десятков кругов он прошёл по своей каюте. Когда он пришёл в себя, то увидел Юлиана, стоявшего у стены и пристально глядевшего на него. В его тёмно-карих глазах Ян увидел тревогу. Не зная, как помочь своему опекуну, юноша чувствовал себя бессильным.

Но решение о том, что делать дальше, мог принять только Ян, и ни с кем в мире он не мог разделить этого. Тяжело вздохнув, молодой адмирал заставил себя выдавить беззаботную улыбку.

– Юлиан, налей-ка мне стаканчик бренди. И не мог бы ты передать старшим офицерам приказ собраться на совещание через пятнадцать минут?

– Слушаюсь.

– И ещё. Вызови ко мне лейтенанта Гринхилл.

Юноша бегом покинул каюту.

Насколько легче было бы жить, если бы можно было не принимать решения, когда не хочется их принимать. Хотя древние говорили, что когда всё идёт не так, как нам хотелось, это добавляет вкуса к жизни, но в нынешней ситуации всё шло уж слишком не так…

Фредерика Гринхилл появилась спустя две минуты. Выражение её лица было спокойным, но болезненная бледность выдавала истинные чувства.

Яну было проще смириться с нынешней ролью. Потеряв отца в шестнадцать лет, он поступил в Военную академию лишь потому, что только там можно было учиться на историка бесплатно. Солдатом он становиться совершенно не хотел, но признавал, что нынешнее положение – результат его собственного выбора.

Но для Фредерики это было похоже на то, как если бы она была поймана на попытке доказать абсурдность существования богов. Она была вынуждена стать врагом собственного отца. Суровое испытание для двадцатитрёхлетней девушки.

– Старший лейтенант Гринхилл по вашему приказанию явилась.

– О. Выглядите бодро, – сказал Ян, но тут же понял, как глупо это прозвучало.

Фредерика тоже не нашлась, что ответить.

– Мне передали, что вы вызывали меня.

– Да, верно… Я собираю офицеров на новое совещание, поэтому хотел, чтобы вы занялись подготовкой.

Эти слова ошеломили Фредерику.

– Я… я думала, что должна буду сложить с себя обязанности вашего адъютанта… Я пришла сюда, ожидая этого…

– Вы этого хотите? – голос Яна в этот момент был довольно резок.

– Нет, но…

– Если вас не будет рядом, мне придётся тяжко. У меня ужасная память, и я плох в обращении с этими жуткими панелями управления. Я нуждаюсь в компетентном помощнике. Так каков будет ваш ответ?

– Так точно! Я буду исполнять свои обязанности, ваше превосходительство! – на короткое мгновение сквозь деловое выражение её лица Ян смог увидеть радость и слёзы.

– Я ценю это. Займитесь приготовлениями в зале совещаний, – хотя были и другие способы это сформулировать, но ничего лучше Ян придумать не смог.

Выйдя из каюты, он натолкнулся на Шёнкопфа. Бывший имперец отдал честь и улыбнулся своему командиру:

– Похоже, вы не стали увольнять старшего лейтенанта Гринхилл.

– Разумеется. Зачем бы я стал это делать, если никого лучше для этой работы не найти?

– Вы уходите от проблемы, – грубовато ответил Шёнкопф.

– Что вы имеете в виду?

– Ничего, просто… Ну, я задавался вопросом о нескольких вещах… Например, о том, что она думает о вашем превосходительстве. С позиции подчинённого.

– И что же вы обо мне думаете? – спросил Ян, неуклюже пытаясь уйти.

– Хмм, честно говоря, я не знаю. Вы полны противоречий, – Шёнкопф с дружеской улыбкой оглянулся на разочарованное лицо своего командира. – Почему я так говорю? Ну, во-первых, нет другого человека, который бы так ненавидел глупость войны. Но в то же время никого, кто умел бы воевать лучше вас. Разве я не прав?

– А что вы думаете о Райнхарде фон Лоэнграмме?

– Что было бы весело сразиться с ним, – это возмутительное заявление командир розенриттеров выдал без малейших колебаний. – Думаю, сражаясь в равных условиях, вы победили бы его.

– Подобные гипотезы не имеют смысла, – сказал Ян.

– Да, я знаю.

Тактика – это искусство управлять войсками, чтобы победить в сражении. Стратегия – искусство создавать такие условия, чтобы можно было максимально эффективно использовать свою тактику. Соответственно, предложение Шёнкопфа было нереальным, поскольку не учитывало элемент стратегии в войне.

– Как бы то ни было, давайте перейдём к следующему пункту. Вы прекрасно осознаёте, насколько неисправна текущая силовая структура Союза Свободных Планет, как в плане возможностей, так и в плане морали. Тем не менее, несмотря на это, вы сделаете всё, чтобы спасти её. Это огромное противоречие.

– Лучшее – враг хорошего. Конечно, я признаю, что текущая власть Союза «неисправна». Но посмотрите на лозунги, которые выдвигают эти «спасатели республики». Разве это не ещё хуже, чем то, что мы имеем сейчас?

– Если вы спрашиваете меня… – произнёс Шёнкопф со странным блеском в глазах. – Я бы предложил позволить этим шутам из Военного Конгресса очистить нынешний режим. Тщательно и полностью. В любом случае, они со временем проявят собственные недостатки и потеряют контроль над ситуацией. И вот тут появитесь вы, избавитесь от уборщиков и примете власть как реставратор демократии. Вот такой вариант я бы назвал «лучшим».

Молодой командующий Изерлона поражённо уставился на своего подчинённого. Шёнкопф больше не улыбался.

– Как насчёт такого? Даже если бы это было только формально, как диктатор вы смогли бы защитить подлинное демократическое правление.

– «Диктатор Ян Вэнли», да? С какой стороны ни взгляни, это не в моём стиле.

– Быть солдатом тоже не в вашем стиле. Но вы здесь, и вы делаете вашу работу лучше всех. И, должно быть, с ролью диктатора справитесь не хуже.

– Бригадный генерал Шёнкопф.

– Да?

– Вы делились с кем-нибудь такими мыслями?

– Конечно, нет.

– Рад это слышать…

Не говоря больше ничего, Ян отвернулся от Шёнкопфа и поспешил на совещание.

Двигаясь в нескольких шагах позади, Шёнкопф улыбался. Понимал ли Ян, что в армии вряд ли найдётся другой офицер, позволяющий подчинённым так свободно высказывать своё мнение? Да, быть начальником Вальтера фон Шёнкопфа – нелёгкое дело.

В крепости Изерлон проживало много гражданских, и их беспокойство выросло от известий о государственном перевороте на родине и гражданской войне в Империи. Один из таких людей остановил Юлиана, направлявшегося в гражданский жилой район по поручению Яна, и спросил, есть ли вообще шансы на победу.

Юноша внимательно посмотрел в лицо тому, кто его окликнул, а потом, упрекая человека за панику, уверенно сказал:

– Адмирал Ян Вэнли не вступает в битвы, в которых нельзя победить.

Очень быстро этот обмен репликами стал известен по всему Изерлону. «Адмирал Ян не сражается в битвах, в которых нельзя победить». Действительно, победы были постоянным спутником этого человека. Так что он обязательно победит и на этот раз. Беспокойство мирных жителей, по крайней мере, открытое, улеглось.

Ян, позже услышавший об этом, уточнил у Юлиана, действительно ли был этот разговор, а потом поддразнил юношу:

– А у тебя прорезался неожиданный талант. Может, назначить тебя пресс-секретарём по связям с общественностью?

– Но я же не лукавил, а сказал ему чистую правду, адмирал?

– Хм, да. Во всяком случае, на этот раз, – Юлиан заметил, как его опекун чуть нахмурился. – Конечно, я надеюсь, что это так и останется…

Юлиан отправился учиться пилотировать одноместный истребитель, называемый спартанцем, а Ян вызвал к себе бригадного генерала Шёнкопфа.

Молодой адмирал решил разделить флот, которым командовал, на скоростное мобильное подразделение под своим непосредственным командованием и флот поддержки, обеспечивающий снабжение и способный за себя постоять. Однако он пока не решил, в какой из них направит Шёнкопфа. Поэтому посоветовался с ним самим и решил в итоге взять его в свой штаб.

Во время разговора Ян спросил его о Юлиане, которого Шёнкопф обучал рукопашному бою и стрельбе.

– Если вы спрашиваете, какой из него воин, то тут он отлично справляется со своими обязанностями – в этом отношении он будет гораздо полезнее вас, ваше превосходительство, – Шёнкопф был беспощаден. – Но ведь это не то, чего бы вы для него хотели?

Ответ Яна был наполовину обращён к самому себе:

– Есть пределы тому, что человек способен сделать, но всё же в пределах своих способностей мы можем менять судьбу. Я хочу, чтобы Юлиан мог менять судьбу в максимальных пределах. Пусть даже он этим не воспользуется, я хочу, чтобы у него был такой потенциал.

– А каков ваш потенциал?

– Нет, я ничего не могу. Для этого я слишком глубоко увяз в делах Союза. Должен выполнять обязательства перед теми, кто платит мне жалованье.

Шёнкопф посмотрел на него так, будто воспринял этот ответ не как шутку.

– Понятно. Так вот почему вы не хотите, чтобы Юлиан поступил на официальную службу? Чтобы он не чувствовал себя обязанным Союзу Свободных Планет так, как вы?

– Я правда не задумывался над этим так глубоко…

Молодой адмирал помотал головой. Он не всегда действовал, опираясь на глубокое осмысление и долгосрочное планирование. Хотя другие, похоже, думали иначе. Ян не мог сказать, даёт ли ему это преимущество, или нет.

Центр стратегического планирования на Хайнессене стал оплотом Военного Конгресса по Спасению Республики. Его руководители собрались в подземном зале совещаний.

Когда адмирал Гринхилл сообщил всем, что Ян Вэнли отказался присоединяться к Военному Конгрессу, в зале поднялся вполне ожидаемый шум.

– Что ж, тогда нам ничего не остаётся, кроме как сразиться с ним!

– Пусть этот Чудотворец Ян покажет, что он может. Узнаем, правду ли говорят о его способностях!

Возможно, эти агрессивные голоса были призваны избавить от тревоги говоривших.

Однако адмирал Гринхилл не присоединился к их вынужденному энтузиазму.

Он не собирался искать прощения у дочери. Не было ни шанса, что она простит его. Но его действия основывались на его убеждениях. Если возрождение не придёт силой армии, то его родина окончательно погрязнет в коррупции. Если Ян этого не понимает, то им не остаётся ничего, кроме войны. Решение было непростым, но, раз приняв его, он не собирался колебаться.

– Адмирал Легранж.

В ответ на это обращение поднялся мужчина средних лет с квадратной челюстью и коротко подстриженными светлыми волосами.

– Возьмите Одиннадцатый флот и отправляйтесь к Изерлону, чтобы сразиться с Яном.

– Как прикажете, но… что насчёт вашей дочери?

Ни для кого из собравшихся не было секретом, что Фредерика Гринхилл служит адъютантом у Яна.

– Это не имеет значения, – решительно произнёс адмирал Гринхилл. А потом добавил более сдержанно: – Я отказался от дочери в тот момент, когда задумал этот план. По всей вероятности, Ян отстранит её от должности и посадит под арест. Так что не нужно принимать её во внимание.

– Как прикажете. Ян будет либо убит, либо вынужден сдаться.

Одиннадцатый флот был редкостью в Космическом фроте Союза Свободных Планет: этот флот не пострадал от предыдущих битв. Его командование поддержало переворот, а теперь, чтобы помешать продвижению Яна, готово было мобилизовать огромную, мощную полную силу.

20-го апреля Ян назначил Кассельна временным командующим крепости и приказал мобилизовать весь свой флот. Когда его спросили о месте назначения, он ответил так:

– В конечном счёте, Хайнессен.

Глава 4. Бойня в космосе

Перед тем, как он взошёл на борт своего флагмана, Брунгильды, Райнхарда нагнала запыхавшаяся секретарь, прибывшая из министерства военных дел.

– Излагайте своё дело.

Секретарь, с восхищением смотревшая на прекрасного юного командующего в его чёрной с серебром форме, неловко доложила о своём деле: всё ещё не решено, каким должно быть официальное обозначение противника.

– Официальное обозначение?

– Д-да, ваше сиятельство. То есть, сами они себя называют Армией Лиги Лордов Справедливости, но, естественно, мы не можем внести чего-то подобного в официальные документы. А если мы используем термин «мятежники», то будет невозможно отличить их от солдат так называемого Союза Свободных Планет. Но всё же необходимо выбрать какое-то официальное обозначение.

Райнхард кивнул и, сжав красиво очерченный подбородок кончиками длинных пальцев, ненадолго задумался. Не прошло и пяти секунд, как пальцы исчезли, и он решительно объявил:

– Вот подходящий термин для них: разбойники и узурпаторы. Так и называйте их в официальных документах – разбойники и узурпаторы. Поняли?

– Да, ваше сиятельство, как пожелаете.

– Опубликуйте и распространите это по всей Империи. Пусть все люди, включая и армию тех, кого так назвали, знают, кто они такие, – Райнхард рассмеялся. Хоть это был жестокий смех, но даже он звучал красиво и чисто, словно перезвон драгоценных камней. – Если у вас всё, то я пойду. Не забудьте того, что я сказал.

Райнхард отвернулся и летящей походкой направился дальше. Адмиралы Оберштайн, Миттермайер, Ройенталь, Кемпф и Биттенфельд следовали за ним. Вскоре синее небо полностью скрыли корпуса бесчисленных кораблей, направляющихся на битву.

Вице-адмирал Морт, командующий оставшимися силами, вместе со своими помощниками отсалютовал им вслед.

Райнхард оставил на Одине минимальные силы: всего лишь тридцать тысяч солдат и офицеров, которым была поручена охрана императорского дворца Ноэ Сан-Суси, адмиралтейства, министерства военных дел, а также дома, где жили Райнхард с сестрой. Вице-адмирал Морт, назначенный командовать этими силами, был уже немолод. Пусть его нельзя было назвать хорошим тактиком, но он был верен, и на него можно было положиться.

Секретарь, вернувшись в министерство, передала приказ Райнхарда, и его сразу приняли к исполнению. Сверхсветовые передатчики отправили сообщения во все уголки Империи, повторяя фразу «разбойники и узурпаторы».

– Разбойники и узурпаторы! Они смеют называть нас армией разбойников и узурпаторов!

Это прозвание и вправду нанесло жестокий удар по гордости высокорожденных дворян, которые привыкли считать себя высшими людьми. Их лица бледнели от ярости унижения, они били об пол бокалы, ощущая новый прилив злобы к белобрысому мальчишке.

Хотя некоторые, например, помощник Меркатца Шнайдер, услышав это, подумали, что всё вполне закономерно, учитывая то, что сами аристократы говорили о Райнхарде.

Дворяне руководствовались эмоциями даже в мелких делах, поэтому неудивительно, что стратегические совещания их военного руководства тоже колебались из стороны в сторону под влиянием эмоций.

У герцога Брауншвейга был свой план. Он построил девять укреплённых пунктов на пути от имперской столицы Одина до базы коалиции, крепости Гайесбург, «Замка Грифа», разместив на каждом значительные силы, чтобы задержать наступающий флот Райнхарда. Прокладывая себе путь от одного укрепления до другого, войска Райнхарда понесут значительные потери, а оставшиеся будут изранены и деморализованы. В этот момент Брауншвейг выведет из Гайесбурга свой флот и разгромит их одним махом.

Меркатц скептически относился к эффективности этой идеи. Конечно, было бы здорово, если бы Райнхард оказался настолько любезен, чтобы атаковать все девять укреплений на своём пути по специальному приглашению своих врагов, но что, если он не станет этого делать? Если он уничтожит линии снабжения и связи этих укреплений, сделав их бессильными, а потом направится прямо к Гайесбургу, то стратегия Брауншвейга окажется бесполезной. Даже хуже, чем бесполезной, ведь если отправить значительные силы в девять различных мест, то, естественно, в самом Гайесбурге их останется мало.

Когда Меркатц выразил Брауншвейгу своё мнение по этому вопросу, то лицо герцога поменяло цвет так резко, будто на киноленте с ним был вырезан кусок.

В подобных случаях его слуги обычно бросались на землю и, прижимаясь лбом к полу, молили своего хозяина о прощении.

Меркатц, разумеется, такого не сделал.

– И что же, по-вашему, мы должны предпринять? – наконец выдавил из себя Брауншвейг.

Меркатц объяснил, сделав вид, что не заметил состояния герцога.

В то время, как нет необходимости отказываться от идеи с девятью укреплёнными пунктами, нет также необходимости размещать на них большие силы. Достаточно оставить за ними функцию наблюдения за противником, а весь военный потенциал сосредоточить в Гайесбурге.

– Значит, мы заставим этого щенка проделать весь путь до Гайесбурга для решающей битвы? Хмм, таким образом, мы выйдем навстречу врагу, находящемуся далеко от своей базы в далёком походе, и сразимся с ним, когда он находится на пике истощения, – произнёс герцог Брауншвейг, чтобы показать, что он не совсем уж далёк от военной тактической теории.

– Именно так, ваша светлость.

Но одновременно с ответом Меркатца заговорил другой голос:

– На самом деле, есть ещё более эффективная стратегия, которую мы можем использовать.

Это заговорил адмирал Штааден, считавший себя экспертом в стратегической теории.

Ранее он служил под началом Райнхарда во время битвы при Астарте, но, в отличие от Меркатца, не признал его талантов.

– И что же это за стратегия, адмирал Штааден?

– Это частичный пересмотр плана главнокомандующего Меркатца, – сказал Штааден, бросив на Меркатца косой взгляд.

Опытный адмирал нахмурился. Он легко догадался, что собирается сказать Штааден. Это была идея, от которой сам он по некоторым причинам уже отказался.

– Если вкратце, то мы отделим часть флота и, когда заманим Лоэнграмма к Гайесбургу, отправим её к Одину, где сможем захватить слабо защищённую столицу и предложить нашу поддержку его величеству императору.

– Хмм…

– И когда у нас будет на руках императорский эдикт о том, что маркиз Лоэнграмм – настоящий предатель и мятежник, наши позиции поменяются. Белобрысый щенок останется один в космосе, не имея дома, куда мог бы вернуться.

Именно этого и ожидал Меркатц. Он опустил глаза на свой кофе, к которому ещё не прикасался. Штааден знал теорию, но ему по какой-то причине не хватало проницательности, когда доходило до реальности. Совершенно верно, что Лоэнграмм оставил столицу пустой. Но почему он это сделал? Потому что у него была какая-то причина для подобной беспечности. Если бы Штааден только задумался об этом, то понял бы, что его предложение не может принести реальной пользы.

– Великолепно! – вскричал молодой аристократ, граф Альфред фон Лансберг. Его лицо покраснело от волнения. Восклицая раз за разом он с детской непосредственностью превозносил грандиозность, элегантность и агрессивность плана Штаадена. – Итак, – добавил он в конце, – кто же возглавит этот второй флот? Это будет большая честь и ответственность.

В комнате воцарилась мёртвая тишина.

Слова графа Лансберга расшевелили болото, выпустив что-то вроде миазмы, скрывавшейся в его глубине.

Захватить столицу Империи Один и юного императора. Тот, кто преуспеет в этом, станет самым великим героем этой гражданской войны. Достижения того, кто будет заманивать Райнхарда к Гайесбургу потеряются в свете такого выдающегося деяния, как астероиды, проходящие перед звездой.

Само собой разумеется, что тот, кто лучше других покажет себя на войне, будет иметь самое веское слово в послевоенном мире. И, что немаловажно, став защитником императора, он, пусть даже только формально, станет союзником верховного правителя Империи, что позволит ему монополизировать свою позицию и власть, ссылаясь на указы императора.

Командование вторым флотом.

Кратчайший путь к абсолютной власти.

Власти, которая не должна достаться никому другому.

В глазах герцога Брауншвейга и маркиза Литтенхайма зажглись алчные огоньки.

Дискуссия о стратегии и тактике перешла в измерение политических игр. Они ещё только издали увидели лес, но уже оценивали стоимость соболиных мехов.

Меркатц знал, что это случится. В том числе и поэтому он в своих расчётах сразу отказался от такой стратегии, хотя с чисто военной точки зрения она могла показаться весьма эффективной. Но этот план можно было воплотить в жизнь, лишь имея исключительно хорошую организацию, объединённую единой волей. Между командирами основного и второго флотов должно быть полное доверие.

Но в армии дворянской коалиции этого не было. Скорее всего, именно по этой причине маркиз Лоэнграмм так легко оставил Один почти без защиты.

С самого начала коалиция основывалась только на общей ненависти к маркизу Лоэнграмму, занявшему неположенное ему место. Но согласия в вопросе о том, кому достанется власть, если Райнхарда удастся свергнуть, не наблюдалось. Поэтому очень легко было создать трещину в их солидарности.

И теперь Штааден создал такую трещину ещё до начала сражения, оказав врагу огромную услугу. Теперь их фальшивая солидарность уступила место сырой алчности. Самолюбивые страсти сернистыми парами вулкана поднимались над Брауншвейгом, Литтенхаймом и другими аристократами, отчего Меркатц почувствовал удушье.

Сможет ли он победить Райнхарда в таких условиях?

И даже если он победит – то ради кого?

Для Меркатца слово «операция» впоследствии означало бесполезный выбор между компромиссом и тем, чтобы остаться стоять на своём, зная, что твоё мнение будет проигнорировано.

Когда он только стал главнокомандующим флотом коалиции, молодые дворяне, жаждущие битвы, горячо приветствовали его, но вскоре их настроение испортилось. Не привыкшие к тому, чтобы им кто-то указывал, они сочли чрезвычайно трудным – хотя и не невозможным – держать свои эго под контролем. Старшие должны были руководствоваться здравым смыслом, соответствующие их годам, но они были склонны активизировать радикализм молодёжи, используя его в своих интересах.

Первый компромисс, на который был вынужден пойти Меркатц, это отправка авангарда под командованием Штаадена, который явно считал его своим конкурентом. Множество молодых дворян, стремящихся утолить свою жажду битвы, были привлечены его словами:

– Для начала я хочу проверить их характер в бою.

«Неужели вам так нужно выйти и разбить себе нос? » – подумал Меркатц. Но им действительно необходимо было убедиться в себе.

Молодые дворяне даже не пытались скрыть факт того, что они готовятся к битве, так что информация о выдвижении «разбойничьей армии» вскоре оказалась на столе у Райнхарда.

– Вызовите адмирала Миттермайера, – приказал он.

Когда перед ним появился адмирал Вольфганг Миттермайер, невысокий, но подвижный, Райнхард спросил:

– Насколько я знаю, вы изучали тактическую теорию под началом Штаадена в Военной академии.

– Так точно. Если это имеет значение…

– Говорят, этот самый Штааден возглавляет первую волну флота аристо… разбойников. Кажется, они собираются испытать свою удачу, сразившись с нами.

– О, так всё наконец-то началось, – храбрый молодой адмирал остался спокоен, услышав эту новость.

– Что скажете? Сможете справиться с ним?

В глазах Миттермайера появился намёк на улыбку.

– Инструктор Штааден обладал богатыми знаниями, но когда теория расходилась с практикой, он всегда старался уцепиться за теорию. Среди учеников его частенько называли Скучный Теоретик Штааден.

– Что ж, отлично. Тогда слушайте приказ: отправляйтесь со своим флотом в звёздную систему Артена и встретьте там своего бывшего преподавателя. Через пять дней я тоже прибуду. Можете вовлечь его в сражение до этого времени или же укрепиться в защите и ждать. Оставляю оперативное руководство в ваших руках.

– Слушаюсь!

Миттермайер поклонился и упругой походкой покинул командный мостик Брунгильды. Кто бы что ни говорил, но возглавить атаку – честь для воина.

Это было 19-е апреля 488-го года по Имперскому календарю (797-й год КЭ).

В этот день началось то, что позже станет известно как Липпштадтская Война.

Шестнадцатитысячный флот Штаадена и пятнадцатитысячный флот Миттермайера двигались навстречу друг другу. Каждый стремился как можно скорее добраться до территории противника. Целью их столкновения был не захват какой-либо стратегически-важной позиции, а скорее психологический эффект, в случае победы в первой битве, а также возможность изучить способности врага.

Два флота сошлись лицом к лицу в межзвёздном пространстве вблизи системы Артена. Однако Миттермайер вывесил перед позициями противника шесть миллионов термоядерных мин, блокировав возможность для атаки, а сам перегруппировал флот в сферическое построение и замер на месте. Прошёл день, потом ещё один, но он не сдвинулся с этой позиции.

В Штаадене проснулись подозрения и страх. Острый интеллект и стремительная жестокость атак Миттермайера принесли ему прозвище «Ураганный Волк». Ему была дарована честь возглавить авангард. Но вот он здесь, занял оборону и не предпринимает атакующих действий. Что же задумал Миттермайер? Он, несомненно, что-то планирует, иного Штааден не мог представить, но что именно?

И Штааден тоже остановился.

Пока он пытался разобраться в ситуации, тем, что больше всего его раздражало, были молодые дворяне под его командованием. Обладающие с момента рождения бесчисленными привилегиями, они привыкли жить за счёт других, не встречая препятствий, и глядеть свысока на тех, кто такими привилегиями обделён. Они привыкли, что их желания всегда исполняются. И если они решили, что хотят победить, они должны победить. Поведение Штаадена казалось им скорее трусливым, нежели осторожным, и нашлись даже такие, кто заявил об этом вслух. Они были одержимы болезненным чувством самоуважения и не обращали никакого внимания на чувства других.

Успокаивающими словами и лестью Штааден продолжал отговаривать их от безрассудных действий, даже когда он уже устал от постоянных оскорблений. Это потребовало от него немалых усилий.

– Сейчас, должно быть, самое время. Не пора ли нам отплатить инструктору Штаадену за его науку?

Ближе к концу третьего дня Миттермайер наконец отдал своим людям приказ.

Перед Штааденом возник офицер связи, доложивший о перехваченной передаче от флота Миттермайера. Анализ звука показал, что пока Миттермайер выигрывает время, не вступая в сражение, основные силы маркиза Лоэнграмма с каждым часом приближаются. Миттермайер планирует встретиться с ними, а потом начать тотальное нападение с подавляющим численным превосходством.

«Не специально ли Миттермайер допустил эту утечку? – засомневался Штааден. – Но всё же, если это сообщение верно, то становится понятно, почему он занял оборону и не пытается атаковать. А не мог ли он сознательно допустить утечку правдивой информации? »

Штааден был озадачен. Он больше не видел последовательности в действиях Миттермайера. Тем не менее, он отдал приказ привести флот в повышенную боевую готовность, принимая во внимание вероятность внезапного подлого нападения.

Возмущение молодых дворян накалилось до предела. Какая пассивность! Какая нерешительность! Разве они прибыли в этот район космоса не для того, чтобы скрестить мечи с врагом, проверить его способности и сокрушить боевой дух? «Мы больше не можем полагаться на своего командира! – говорили они. – Все, на кого мы можем рассчитывать – это мы сами! »

Молодые дворяне посоветовались друг с другом, пришли к общему мнению, а потом отправились к Штаадену с требованием начать атаку. И их требования были больше похожи на угрозы. В случае отказа они готовы были бросить адмирала в карцер и ввергнуть флот в беспорядочный бой.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒