Э.Ионеско. 2 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 5Следующая ⇒

Ж о з е ф и н а. Красиво.

М а р т а. Это больше чем красиво.

Б е р а н ж е. На небо посмотри.

М а р т а. Посмотри.

Ж о з е ф и н а. Да я смотрю, чего ты хочешь от меня?

Б е р а н ж е. Смотри, смотри. Проникайся этим светом. Ты видела свет мягче? чище? свежее?

Ж о з е ф и н а. Да. Я всё думаю...

М а р т а. Не думай больше об этом, мама, не думай. Радуйся.

Ж о з е ф и н а. Да, я радуюсь.

Б е р а н ж е. Там, у обрыва, очень красивый вид. Я возьму вас за руки, и мы прекрасно погуляем.

М а р т а (беря за руку Беранже, Жозефине). Дай ему руку.

Б е р а н ж е (Жозефине). Дай руку и забудь все горести.

Жозефина, колеблясь, дает ему руку, или, скорее, Беранже сам берет ее за руку.

Ж о з е ф и н а. У меня столько домашних дел. Блины, салат на неделю...

М а р т а. Мама, ведь сегодня воскресенье. В воскресенье отдыхают.

Англичане появляются на сцене по одному или по двое, как будет указано ниже. Они будут уходить в правую

кулису, а появляться — если нужно — слева.

Тем временем задник с элементами оформления, которые также будут определены дальше, будет двигаться в ту

же сторону, что и англичане. Семья Беранже будет идти или делать вид, что идет, в противоположном направлении.

На авансцене дети-англичане, играя в крокет, будут передвигаться в другую, чем их родители, сторону. Они

будут уходить со сцены, потом появляться вновь.

Или, может быть, они будут сначала доходить до одного края сцены, а затем — до другого, пока не покинут

сцену окончательно.

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а (входя вместе со 2-й пожилой англичанкой). Я была в стране, откуда не могла выбраться. Я жила там долго. Я никогда и не хотела уезжать, но я так испугалась. Когда я узнала, что мы там заперты, что я не могу оттуда уехать, я так испугалась. Я видела повсюду только стены. У меня была нервная депрессия: клаустрофобия. Главное не в том, что не можешь выйти, а в том, что знаешь об этом.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Понимаю вас, дорогая.

Пожилые дамы уходят.

Беранже, Жозефина и Марта идут по сцене от левой кулисы к правой. Слышен шум поезда и свистки локомотива.

Вдали виден маленький поезд с красными вагончиками.

М а р т а. Глядите, папа, мама, какой хорошенький, маленький поезд! Как игрушка.

Б е р а н ж е. Посмотри, Жозефина, как игрушка...

Останавливаются посмотреть ненадолго, затем идут дальше.

1-й а н г л и ч а н и н (входя вместе со 2-м англичанином). Я жизнь положил на то, чтобы собраться ее изменить. Ночью, когда не спалось, я твердил себе: «Завтра я все сломаю и все переменю».

2-й а н г л и ч а н и н. Что именно?

1-й а н г л и ч а н и н. Жизнь, мою жизнь. Я прожил жизнь другого человека.

2-й а н г л и ч а н и н. Вы сдержали обещание?

Б е р а н ж е. Вот такой поезд мне хотелось иметь в детстве. Увы, современным детям это больше не нужно, они любят лишь ракеты. Такой поезд — теперь архивная игрушка для старых эрудитов. Это можно понять лишь с помощью лживых реконструкций истории.

М а р т а. А мне бы хотелось куклу, которая сама ходит, делает пипи и разговаривает.

Ж о з е ф и н а. Ты уже взрослая для того, чтобы играть в куклы. Ты сделала уроки на завтра?

2-й а н г л и ч а н и н. Вы сдержали обещание?

1-й а н г л и ч а н и н. Просыпаясь поутру, я еще был полон решимости... Но после завтрака я тяжелел. И все откладывал на другой день. И так всегда — годы, годы и годы напролет.

2-й а н г л и ч а н и н. Не надо было завтракать.

1-й а н г л и ч а н и н. Теперь слишком поздно. Но я еще пытаюсь. Сколько завтраков получается за тридцать лет?

2-й а н г л и ч а н и н. Нетрудно посчитать.

Уходят.

Б е р а н ж е. Зачем погружаться в сожаления? Для чего?

Ж о з е ф и н а. У всех у нас есть сожаления; это ни к чему не приводит.

М а р т а. Мама права, сожаления ни к чему не приводят.

Б е р а н ж е. Да, верно. Особенно, когда такая прекрасная погода, как сегодня.

1-я а н г л и ч а н к а (входит вместе со 2-й англичанкой). Как вам его описать? Это грустный и уродливый город. Вы его знаете?

2-я а н г л и ч а н к а. Ничего удивительного.

1-я а н г л и ч а н к а. И вот случайно я наткнулась на эту улицу. Красоты необыкновенной. Во всем этом ужасном городе только одна улица, красивая и пустая, никому не известная. Можете поверить? В глубине башня. Господи, как это было прекрасно! Необъяснимо прекрасно. Как вам рассказать, как вам рассказать...

2-я а н г л и ч а н к а. Не рассказывайте.

1-я а н г л и ч а н к а. Когда слишком красиво, то становится больно.

Входит Джон Буль.

Б е р а н ж е. Эта река берет начало в окрестностях Бата. Видишь, она устремляется к океану. (Показывает рукой. ) Океан и порт вон там... Этот порт больше ливерпульского, но не такой мрачный. Это единственный английский город, у которого средиземноморские тона. Посмотри, внизу плывут торговые корабли. (Слышны мелодичные звуки, голоса или что-то похожее на поющие голоса. ) Послушай!

Д ж о н Б у л ь. Судя по всему, нужно очень осторожно относиться к высказываниям поэтов. Они часто бывают правы. Они предсказывают, и все сбывается. Я предпочитаю колбасу. Я предпочитаю свою собаку.

Джон Буль уходит.

Ж о з е ф и н а. Я ничего не слышу.

Входит Журналист.

М а р т а. Да что ты, послушай...

Ж у р н а л и с т. Надо отказаться от этого. (Останавливается лицом к зрителям. ) Нужно все-таки от этого отказаться. До какого, собственно, возраста у человека могут быть только высокохудожественные интересы? Искусство, литература — это несерьезно. Искусство потеряло свою силу, да и была ли она у него? Хотя оно не глупее всего остального.

Журналист уходит.

Ж о з е ф и н а. Да, верно! Что это за музыка? Эти красивые голоса?

Б е р а н ж е. Это корабельные сирены.

Ж о з е ф и н а. Корабельные сирены. Да, но их включают матросы.

Они продолжают прогуливаться и замечают с другой стороны, среди леса, среди степей с неподвижными коровами, дворец в фантастическом стиле, с башенками; виден поезд зубчатой железной дороги с разноцветными вагонами; задник продолжает разворачиваться, на вершине противоположной горы видна маленькая Эйфелева башня, улетающий в небо красный воздушный

шар, голубое озеро, водопад, станция канатной дороги, видна небольшая ракета с мигающими огоньками и т. д., потом вновь —

леса с деревьями и цветами.

Разглядывая все это, семья Беранже ничего не комментирует, лишь восклицая: «Ах! Ох! Смотри, какая красота! »

Тем временем в направлении, противоположном перемещению задника, передвигаются англичане, разговаривая между собой.

1-я а н г л и ч а н к а. Он был черен, черен, черен. Вы не можете себе представить, как он был черен. Черный, как лондонский снег. Это мое собственное сравнение.

2-я а н г л и ч а н к а. Я тоже иногда видела во сне, что гуляю по сказочным городам. Одна, совершенно одна.

Англичанки уходят. Входят Журналист и Джон Буль.

М а р т а. Ах, какая прелесть!

Ж у р н а л и с т. Существует человек созерцательный: он стремится приспособиться к миру. Существует человек деятельный, этот стремится приспособить мир к себе. Каково же решение верное?

Д ж о н Б у л ь. Нужно, чтобы и мир, и человек сделали шаг навстречу друг другу.

Уходят.

Ж о з е ф и н а. Просто чудесно!

1-й а н г л и ч а н и н (вновь появляясь вместе со 2-м англичанином). Раньше, чтобы добраться до малых островов, нужно было много времени. Путешествие на острова! Недели в пути. Климат, в который входишь постепенно, не сразу. Там говорили на неведомых языках. И лица у них были удивительные. Даже на поезде уходило много времени. В мире было просторно, ничего не скажешь.

2-й а н г л и ч а н и н. Теперь простор нужно искать в другом месте.

Б е р а н ж е. О!

1-й а н г л и ч а н и н. И лица все одинаковые. Как у гусей.

Уходят.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а (вновь появляясь с 1-й пожилой англичанкой). Наверное, не чувствуешь, как стареешь. Об этом вам должны сказать другие. Сама не замечаешь. Когда это случится, я хочу, чтобы мне сказали. Хочу знать.

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Нужно привыкнуть к мысли о том, что умрешь. Это прилично. Надо уходить воспитанно. Надо уметь время попрощаться. И не очень плакать.

Ж о з е ф и н а (глядя вокруг в лорнет). О!

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Дорогая, говорят это совсем несложно. Привыкаешь сразу. Даже удивительно. Можно сразу, мгновенно от всего отказаться, в любой момент.

С е м ь я Б е р а н ж е (вместе). О-о-о! Посмотри, как красиво!

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Невероятно. Вы так думаете?

Ж о з е ф и н а (смотря вокруг). Невероятно.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Уверяю вас, это очень просто. Надо только закрыть глаза. И все постепенно уйдет.

Б е р а н ж е (смотря вокруг). О!

М а р т а (смотря вокруг). О! А!

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Нет, я не могу к этому привыкнуть. Может, вы и правы, может быть... Но я не могу привыкнуть. Разумеется, просто момент еще не наступил, а позже я привыкну. Когда состарюсь.

Уходят.

Ж о з е ф и н а (останавливается, по-прежнему глядя в лорнет). Как все-таки красиво.

Все англичане, вышедшие ранее, возвращаются на сцену, кто с правой стороны, кто — с левой. Среди них,

сначала незаметный, — Прохожий из антимира, одетый по старинной моде, с седыми бакенбардами.

Тем временем на левом краю сцены появляется скамейка, на которую лицом к зрителям садится семья

Беранже — сам Беранже посередине. Они держат руки на коленях, как на провинциальных семейных фото

начала века.

Англичане встречаются в центре сцены, обмениваются приветствиями, расходятся. Дети вслед за родителями

уходят со сцены. Те, кто проходят мимо скамейки, приветствуют семью Беранже.

На сцене остаются семейство Беранже и Прохожий из антимира, которого никто до сих пор не замечал.

Прохожий медленно направляется к скамейке, во рту у него — перевернутая трубка.

М а р т а. Посмотрите, этот господин не такой, как все.

Ж о з е ф и н а. Какой господин?

М а р т а. Вот этот одинокий господин.

Б е р а н ж е. Действительно. (По мере неторопливого приближения Прохожего. ) Он одет по старинной моде.

Ж о з е ф и н а. Да о каком господине вы говорите?

М а р т а. Об этом старом господине. У него седые бакенбарды.

Б е р а н ж е. Да, у него седые бакенбарды. (Прохожий совсем рядом с Беранже, приближается к ним, их не замечая, и проходит так близко, что все, кроме Жозефины, откидываются и подбирают ноги под скамейку. ) Осторожно!

М а р т а. Видишь, он невежливый, этот господин. Мог бы извиниться. Обычно англичане вежливее.

Прохожий, все не замечая семьи Беранже, в таком же темпе возвращается обратно.

Ж о з е ф и н а. О каком господине вы говорите? У вас галлюцинации.

М а р т а. Да нет же, нет. Ты что, не видишь его — с перевернутой трубкой? И дым еще идет вниз, а не вверх?

Б е р а н ж е. А, я знаю!

Прохожий идет вглубь и внезапно исчезает в долине.

М а р т а. Он растаял в воздухе.

Ж о з е ф и н а. Видите, это галлюцинации.

Б е р а н ж е. И да, и нет, и да, и нет.

М а р т а. Может, он упал?

Перед тем, как Прохожий из антимира исчез, все трое Беранже встали со скамейки и сделали к нему несколько шагов.

Б е р а н ж е. Он не растаял в воздухе. И не упал. «Упал» — это только так говорится. Он идет дальше. Мы больше не можем его видеть. Это существо не из нашего мира. Он рядом с нами, но он не из нас. Он из антимира; он прошел сквозь стену.

Ж о з е ф и н а. Какую стену?

Б е р а н ж е. Через невидимую стену. Невидимую, но и непрозрачную.

Прохожий из антимира ненадолго появляется над долиной, он заложил руки за спину,

потом опять скрывается из виду.

М а р т а. Опять! Смотри!

Б е р а н ж е. Теперь ты его видела?

Ж о з е ф и н а. Вы меня с ума сведете.

М а р т а. Он опять пропал!

Б е р а н ж е. Он перешел границу. Вернулся к себе.

Ж о з е ф и н а. Куда это, к себе? И кто он?

Б е р а н ж е. Этот господин — из антимира. Он вернулся в свой мир, в антимир. Я иногда замечаю его по утрам, должно быть, в то время, когда он совершает свою ежедневную прогулку и ему, по всей видимости, приходится проходить через какое-то место, где в его антимире есть просвет, дыра, нейтральная полоса, междумирье. (Марте. ) Ты теперь понимаешь, почему он нас не видит и почему не извинился, проходя мимо?

Ж о з е ф и н а. В любом случае, его существование нельзя принимать во внимание. Даже если оно реально. Это несерьезное знакомство.

М а р т а. Что такое антимир, папа?

Б е р а н ж е. Антимир, антимир, как объяснить? Нет доказательств, что он существует, но, думая о нем, находишь его в своих собственных мыслях... Антимир не один. Существует много миров, переходящих один в другой.

М а р т а. Сколько?

Б е р а н ж е. Огромное множество. Неопределенное количество множеств. Эти миры взаимопроникают, накладываются друг на друга, не соприкасаясь, так как они могут сосуществовать в одном и том же пространстве.

Ж о з е ф и н а. Как так?

Б е р а н ж е. Это трудно представить, конечно. Но это так.

М а р т а. Это так, раз он говорит.

Ж о з е ф и н а. Так как же можно обнаружить пришельца из этих миров?

Б е р а н ж е. Вообще это случается очень редко и происходит, насколько я знаю, из-за какой-то ошибки в переводе стрелки на путях.

М а р т а. Каждый может ошибиться, переводя стрелку... Любой — в любом мире.

Слева входит 1-я англичанка.

Ж о з е ф и н а. Этого недостаточно. Нет ли других доказательств?

Б е р а н ж е. Я же тебе говорю, что доказательства — в уме, в том, к чему мы приходим, размышляя.

М а р т а. Мы к ним приходим, размышляя, мы вымышляем эти миры, он же сказал.

1-я а н г л и ч а н к а. Вы ищете доказательств? Извините, что вмешиваюсь в беседу. Я хочу вам помочь. Существуют видимые доказательства.

Ж о з е ф и н а. Спасибо.

1-я а н г л и ч а н к а. Я сама видела в Ирландии и в Шотландии в зеркалах очертания местностей не из нашего мира.

М а р т а. Правда?

Б е р а н ж е. Вот видишь?

Ж о з е ф и н а. А какие они, эти местности? Вы нам можете их описать?

1-я а н г л и ч а н к а. Они неописуемы.

Ж о з е ф и н а. Надо было, чтобы вы нам принесли одно из таких зеркал.

1-я а н г л и ч а н к а. А зачем? В Ирландии у воздуха, а в Шотландии у воды есть определенные свойства, позволяющие отражать картины. Если посмотреть в это зеркало за пределами Ирландии или Шотландии, этот феномен исчезает.

Ж о з е ф и н а. Странно. Так хочется. Однако эти исчезновения и явления, которые вновь исчезают...

Б е р а н ж е. Чтобы получить более точные объяснения, надо обратиться к ученому. Мне нечего больше об этом сказать.

Справа входит 1-й англичанин.

1-я а н г л и ч а н к а. Это мой муж. (Мужу. ) Покажи свое ирландское зеркальце.

1-й англичанин вынимает из кармана зеркальце. Остальные смотрят на него с некоторого расстояния.

Ж о з е ф и н а. Ничего не видно.

Б е р а н ж е. Конечно, ничего не видно. Это доказывает, что нужно ехать в Ирландию, чтобы увидеть эти неописуемые пейзажи в зеркалах. Это доказывает, что доказательства существуют.

М а р т а. Конечно, это доказательство, которого ты хотела.

1-й англичанин с женой уходят, подзывая своего сына.

1-я а н г л и ч а н к а. Тони, будь умником. Не дергай маленькую певицу за волосы.

1-й а н г л и ч а н и н. Иначе я тебе надеру уши.

Уходят.

Семейство Беранже продолжает прогуливаться. Они идут очень медленно; задник разворачивается быстрее. Одновременно

с уходом англичан на другой стороне сцены появляются и тут же исчезают профиль, трубка и рука Прохожего из антимира.

Ж о з е ф и н а. Смотрите! Это он? Я его видела!

М а р т а. Да, это он.

Б е р а н ж е. А, заметила!

Ж о з е ф и н а. Но все же очень просто. Я могу его описать. Не понимаю, почему эта англичанка говорила, что то, что она видела, — неописуемо. Это доказательство против нее. Значит, это не настоящее доказательство. Я видела руку, трубку, профиль, кепку...

М а р т а. Нет, не кепку. Большую шляпу.

Б е р а н ж е. Тише, этот человек не такой, каким мы его видим. Мы не можем знать, какой он в действительности.

Входит Джон Буль с толстой сигарой во рту. Он пересекает сцену и уходит, не произнеся ни слова.

Даже если он из самого близкого к нам антимира, даже в этом случае у него не могут быть седые волосы — только черные. Мы можем уловить лишь его негативное изображение. Если нам он кажется старым, то, вполне возможно, на самом деле он молод. К тому же, что значит «на самом деле» или «в действительности»? Давайте говорить только о нашем мире.

Последние слова он произносит, глядя на дочь.

Ж о з е ф и н а. Так будет лучше.

Б е р а н ж е. Ты еще слишком мала, чтобы все это понять. К тому же воскресенье не самый подходящий день для философствования.

М а р т а. Но раз мы его видим, значит он — привидение?

Слева входят две пожилые англичанки.

Б е р а н ж е. Существует поверье, что, когда люди умирают, они отправляются в антимир.

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Имеются факты, подтверждающие это поверье. Как только человек умирает и его кладут в гроб, труп исчезает.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Этим объясняется то, что гробы такие легкие. Куда деваются трупы?

Слева входят 2-й англичанин и 2-я англичанка.

2-й а н г л и ч а н и н. Куда деваются трупы? Привидений не бывает.

Справа входят 1-й англичанин и 1-я англичанка.

1-я а н г л и ч а н к а. Привидений не бывает.

Б е р а н ж е. Те, кто покидают этот мир, навсегда уходят — «уходят», это только так говорится, — в антимир, где живут с антиголовами...

2-я а н г л и ч а н к а. У них антиголовы.

Слева входит Джон Буль.

Д ж о н Б у л ь. Антиголовы, антиконечности, антиодежда, античувства, антисердца.

Б е р а н ж е. Если и удается кого заметить, то только случайно, — как этого псевдогосподина, который только что тут прошел.

1-я а н г л и ч а н к а. Если не бывает привидений, то бывают пришельцы.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Или перехожане.

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Они переходят случайно через маленький кусочек нашего мира, всего за несколько секунд, даже не замечая этого.

1-я а н г л и ч а н к а. А может быть, мы сами в этот момент переходим через их мир.

2-я а н г л и ч а н к а. Не замечая этого.

Д ж о н Б у л ь. В таком случае, какими мы им кажемся? Никакими, никакими.

Ж о з е ф и н а. Эти пришельцы — лишь образы, порожденные фантазией ветра.

В с е а н г л и ч а н е (вместе). Судя по всему, эти пришельцы — лишь образы, порожденные фантазией ветра.

1-я а н г л и ч а н к а. Образы, порожденные фантазией ветра.

Англичане расходятся и уходят со сцены.

Б е р а н ж е. Да нет, нет же. Негатив нашей вселенной существует, и у нас есть доказательства, или, вернее, свидетельства, языковые доказательства.

Ж о з е ф и н а. Какие языковые доказательства?

Б е р а н ж е. Ну, например, выражение «мир иной»... Хотя большинство людей не знают происхождения этой фразы...

Беранже, Жозефина и Марта стоят в центре сцены.

На авансцене, между Беранже и зрителями, или на заднике, появляются предметы, которые называет Беранже.

... Может быть, удастся получить смутное представление об этом мире, когда видишь отражающиеся в воде башни замка, муху, сидящую на потолке вниз головой, текст, написанный справа налево и снизу вверх, анаграмму (она может быть представлена картиной из переплетенных заглавных букв), жонглера, акробата или солнечные лучи, которые преломляются, разбиваются, рассыпаются в цветную пыль, пройдя через хрустальную призму, чтобы вновь собраться, видишь, на этой стене, на этом экране, на твоем лице, как яркий ровный свет... и наоборот... К счастью, центр нашей вселенной не сталкивается с центром антимира...

М а р т а. А что было бы?

Б е р а н ж е. В это мгновение была бы аннигиляция, полное взаимное уничтожение. Пессимисты считают, что одна за одной будут уничтожены все вселенные. Может быть, так все и закончится.

М а р т а. Ты думаешь? Это ужасно. И что? Ничего не будет?

Б е р а н ж е. Все начнется с начала.

Ж о з е ф и н а. Послушай, дорогой, по-моему в последнее время ты слишком много пьешь. Это мешает тебе работать.

Б е р а н ж е. Отнюдь. Что я сейчас делаю?

Ж о з е ф и н а. Или же на тебя влияет та низкопробная литература, пример которой ты нам привел.

М а р т а. Оставь его. Он свободный человек.

Ж о з е ф и н а. Хватит болтать, давай лучше походим по траве. Трава освежает мысли.

Б е р а н ж е. Погуляем, давайте погуляем.

Он берет за руки Жозефину и Марту. Они идут в глубь сцены, где стоит дерево или куст в цвету.

Жозефина — слева от Беранже, Марта — справа. Вдруг слева от Жозефины появляется небольшая,

украшенная цветами розовая колонна.

Ж о з е ф и н а (слегка испуганно). Что это такое?

Б е р а н ж е. Колонна, ты же видишь.

М а р т а. Она шатается.

Б е р а н ж е. Она учится стоять.

Ж о з е ф и н а. Ее только что здесь не было.

Б е р а н ж е. Конечно, она возникла из небытия. Видишь, она еще совсем свеженькая.

Ж о з е ф и н а. Что такое небытие?

Б е р а н ж е. Это рабочая космическая гипотеза.

Пока он говорит, Марта собирает маргаритки вокруг.

Нельзя сказать, что оно существует, ибо, если бы оно существовало, оно бы не было небытием. Это что-то вроде ящика, в который входят и из которого выходят все миры. И вместе с тем, он очень маленький, меньше, чем самая маленькая ямка, меньше, чем наперсток, меньше, чем сама малость, потому что у него нет измерений. Понимаешь, эти разрушенные дворцы, от которых остались одни руины, исчезнут со временем полностью, но, может быть, — и в этом и скрыта надежда — пройдя через небытие, все восстановится, возродится на той стороне. Но, разумеется, наоборот, потому что это будет другая сторона. Процесс возрождения, вероятно, уже начался; руины, камни исчезают, чтобы восстановиться в том мире. И вещи это чувствуют, иначе чем же еще объясняется эта атмосфера веселья, атмосфера торжества вокруг (обводит рукой), красота этого дня?

Дерево, стоящее в глубине, к которому направлялось семейство Беранже, внезапно исчезает.

М а р т а. Дерево исчезло. Куда оно делось?

Б е р а н ж е. Его, вне всякого сомнения, засосало небытие.

Ж о з е ф и н а. Это уж слишком!..

Б е р а н ж е. Напротив, вполне естественно.

Ж о з е ф и н а. Как ты это объяснишь?

Б е р а н ж е. Так восстанавливается равновесие.

Ж о з е ф и н а. Какое равновесие?

Б е р а н ж е. Я хочу сказать, мировое и сверхмировое равновесие. Когда что-нибудь исчезает (колонна исчезает), другое должно появиться (появляется дерево). Ибо все эти предметы принадлежат космосу, они посчитаны, существует множество бесконечностей, но внутри бесконечностей содержатся конечные пределы... границы бесконечного.

М а р т а. Я поняла, мама. Папа нам рассказывает о множественно-универсальном исчислении.

Вновь исчезает дерево и появляется колонна.

Б е р а н ж е. Исчисление в действии: раз (колонна исчезает), два (появляется дерево). Раз, два!

М а р т а. Как забавно!

Ж о з е ф и н а. Ты находишь?

Б е р а н ж е. Раз! (Одновременно исчезают дерево и куст. ) Глядите! Два! (Дерево и куст появляются. ) Ошибка в счете, учетчик дал промашку... или бутафор.

Появляется Прохожий из антимира.

М а р т а. Это из-за него, из-за него все запуталось.

Ж о з е ф и н а. Вот бессмыслица.

Прохожий из антимира пропадает, дерево и колонна тоже.

Нет, глядите, все не по правилам, правила нельзя установить.

Б е р а н ж е. Все-таки можно. Раз!

Ж о з е ф и н а. Да нет, посмотри же.

Возникает дерево.

Б е р а н ж е. Вот видишь, я говорил.

М а р т а. Папа тебе говорил.

Два или три раза по очереди исчезают и появляются дерево и колонна.

Ж о з е ф и н а. Все же это раздражает. Что они делают?

Б е р а н ж е. Ты сама должна выбрать. Решайся, это несложно. Что тебе больше нравится?

Ж о з е ф и н а. Вот это. (Показывает на колонну — и колонна остается. )

Б е р а н ж е. Тогда оставь себе эту колонну. Я тебе ее дарю.

Ж о з е ф и н а. Спасибо. А как ее удержать?

М а р т а. Твое желание способно удержать ее!

Б е р а н ж е. Граница небытия невидима, ее можно легко перешагнуть. Гляди. (Появляются, затем вновь исчезают нога и трубка Прохожего из антимира. ) Смотри. (Появляется и исчезает Прохожий из антимира, без головы и без трубки. ) Видишь.

Ж о з е ф и н а. Хватит докучать мне с ним, я уже говорила тебе, что не хочу его видеть.

Б е р а н ж е (в сторону). Подумать только, что некоторые представляют себе небытие как громадную черную пустоту, бездонную густоту. А ведь небытие — ни черное, ни белое, для того, чтобы быть бездонным, ему понадобилась бы уйма пространства.

Ж о з е ф и н а. Я тебе уже сказала, не хочу его больше видеть. Из нашего он мира или из какого другого, но он раздражает меня со своей трубкой.

Б е р а н ж е (по-прежнему в сторону). Небытие — ни черное, ни белое, оно не существует, оно повсюду.

Ж о з е ф и н а. Где вы, друг мой? В небытии или уже по ту сторону? Я с вами говорю, а вы не отвечаете.

Б е р а н ж е. Как тебе удается проникать в мои мысли?

Ж о з е ф и н а. Я ведь внимательная. Я слушаю тебя. Я-то тебя слушаю.

Б е р а н ж е. Однако я ничего вслух не говорил. Даже губами не шевелил.

Ж о з е ф и н а. Это не мешает слышать, когда очень хочешь.

М а р т а (подходит с букетом маргариток). На тебя достаточно посмотреть, чтобы угадать все твои мысли. У тебя такое выразительное лицо. Тебе нужно было стать киноактером, или мимом, или обезьянкой. Мои цветы тебе нравятся?

Б е р а н ж е. Они такие живые и трепетные.

М а р т а. Хочешь цветок? (Вставляет ему цветок в петлицу. ) Это самый красивый. (Поворачивается к Жозефине. ) А ты хочешь один или два? (Прикрепляет цветы к шляпке Жозефины. )

Б е р а н ж е. Не могу устоять перед проявлениями нежности. Ах, если бы все были как ты! Мы бы жили безмятежно. Жизнь стала бы возможной, и умереть можно было бы мирно, без сожалений. Когда живешь весело, можно весело и умереть. Нужно всегда любить друг друга.

Ж о з е ф и н а. Такое иногда случается.

М а р т а. Я вот всегда люблю.

Б е р а н ж е. Что ты любишь?

М а р т а. Люблю... Не знаю что... Но люблю. Все так прекрасно вокруг.

Б е р а н ж е. Ты права. Но это забывается. Чаще всего об этом не помнишь. Напомни мне, когда увидишь, что мы с мамой озабочены.

Ж о з е ф и н а (Марте). Не урони цветы. (Беранже. ) А куда мы дома поставим колонну? На балкон или во двор?

Б е р а н ж е. Я еще никогда не чувствовал себя таким отдохнувшим, таким счастливым. Никогда не ощущал такой легкости. Что со мной? (Пока он говорит с Мартой, пейзаж изменяется, колонна незаметно исчезает. ) Это благодаря тебе. Ты права.

Ж о з е ф и н а. Я думаю, тебе пошел на пользу воздух. Кислород. Тебе надо почаще жить за городом. Врач тебе говорил. А потом ходьба помогает, это известно.

Б е р а н ж е. Конечно, ты права, конечно, ты права. Я вижу все будто в первый раз. Я только что родился.

Ж о з е ф и н а. Отныне тебе нужно лишь смотреть вокруг широко раскрытыми глазами.

Б е р а н ж е. Это как бы одна из забытых радостей жизни, забытых, но хорошо известных, как что-то, что всегда мне принадлежало, что я теряю каждый день и что все-таки никогда не теряется. А когда нахожу, то сразу узнаю. Именно так.

Ж о з е ф и н а (Беранже). Успокойся. Незачем скакать как ребенок.

М а р т а. Ах, это неважно. Его никто не видит. Англичане ушли.

Ж о з е ф и н а (Беранже). Ты говоришь немного непонятно.

Б е р а н ж е. Наоборот, я говорю вполне конкретно. Это физическая легкость. Я ее ощущаю вот здесь. Мои легкие наполняются воздухом более невесомым, чем обычный воздух. Пары ударяют мне в голову. Дивное опьянение! Дивное опьянение! Вы его тоже чувствуете? Вы его тоже чувствуете?

Ж о з е ф и н а. Может быть, в некоторой степени.

М а р т а. А я сильно.

Ж о з е ф и н а. Тебя это не тревожит? Боюсь, есть в этом что-то тревожное.

⇐ Предыдущая 123 4 5 Следующая ⇒