Annotation 6 страница

– Прошу прощения, мисс Робсон, но совещание у мистера Чарльтона еще не закончилось, – прозвучал в трубке голос секретарши. Джойс вздохнула. – Пожалуйста, передайте ему, что я звонила… уже во второй раз. – Обязательно. – Когда я могу перезвонить? – Он уже не вернется, но я передам ему ваше сообщение. Что-нибудь еще? – Нет, спасибо. Я попробую позвонить еще раз. Когда она дала отбой, в дверь просунулась голова Гилберта. – Опять без толку? Джойс кивнула и посмотрела на пачку счетов, прибывших с дневной почтой. Во второй пачке лежали уже оплаченные счета. Деньги кончались. Нужно было что-то срочно делать. – Извини, детка. Похоже, я слишком далеко зашел. Но я все исправлю, вот увидишь. Но должен сказать, что этот оператор полный болван. Недоучка чертов! – Что сделано, то сделано. Мне следовало присутствовать на съемках, так что я тоже виновата. Будь я на месте, мы бы нашли выход. А теперь придется платить Чарльтону неустойку. – Ну, это еще не конец света. Клиенты у нас есть, так что перебьемся. Кроме того, мне кажется, что Кора вот-вот подпишет с нами договор. – Так ты говорил с ней? – Позвонил после вчерашнего фиаско. Подумал, что хорошая новость может перевесить плохую. Автоответчик сказал, что Перкинсов нет в городе, но они вернутся через пару дней. Нюхом чую, что дело на мази. Я знаю Кору. Знаю, что ей нравится. Ей-богу, она клюнула на ту идею с мужчинами в форме. Лично я думаю, что, если сыграть на преклонении перед героями, женщины будут драться у входа в магазин. Я знаю, как за это взяться. – Что ж, если так, продолжай работать. Скрестим пальцы на счастье. Он кивнул и ушел. Джойс застонала и уронила голову на руки. Хотя уик-энд был долгим, она еще никогда не чувствовала себя такой измотанной. Почему жизнь так жестока?
Вероника поставила перед Джойс дымящуюся чашку. – Выпей чаю. Это поможет тебе расслабиться. Джойс подняла голову. – Отвратительное слово. – «Чай»? – Нет, «расслабиться». Вероника покачала головой и присела на край дивана. – Ты убиваешься уже два дня. Какой в этом прок? Говорят, что ни делается, все к лучшему. Плюнь ты на эту неустойку. В конце концов, кое-какие деньги у тебя есть. – За два дня я отправила полдюжины сообщений, а Чарльтон так и не перезвонил. – Может быть, ему требуется время, чтобы остыть. – Как бы там ни было, завтра я поеду к Чарльтону и не уйду, пока не увижу его. – Вот и отлично. Джойс взяла чашку. – Буду рыть носом землю, если понадобится. Он просто обязан дать нам еще один шанс. – Разве он сможет тебе отказать? Да ни за что на свете! – Верно. – Джойс сделала глоток теплой жидкости, пытаясь избавиться от сухости в горле. Она справится. Сумеет убедить Чарльтона снять ролик. Будьте уверены, на этот раз она придет сама и позаботится, чтобы все прошло благополучно. – А как обстоит дело с тем большим заказом, о котором ты рассказывала? Все нормально? – спросила Вероника. – Не знаю. Трудно сказать. – Ты говорила, что та женщина подпишет контракт, если решит, что ты ей нравишься. Но она сократила свой отдых ради того, чтобы помочь тебе вернуться к Бернарду. Значит, ты ей уже понравилась. – Думаю, да, вот только заставить ее заниматься делами ужасно трудно. Гилберт говорит, что мы должны дать ей созреть. Беда в том, что зреет она очень долго. – Но ведь открытие магазина не за горами, верно? Значит, им нужно торопиться. – Да. Времени на оформление витрины у нас в обрез. – Они будут набитыми дураками, если свяжутся с каким-нибудь другим бюро. Эти типы непременно подпишут договор. Не могу видеть, как ты надрываешься за гроши. Это несправедливо. Джойс нахмурилась и сделала еще один глоток. Не следует жаловаться на несправедливость мира. Иначе можно окончательно впасть в депрессию. – Хватит говорить о моих трудностях… Как твои дела? – спросила она Веронику. Подруга немного помолчала, а потом вздохнула. – Мы с Хью расстались. Джойс ощутила чувство вины. Как можно переживать из-за всяких пустяков, если другие люди несчастны по-настоящему? – Ох, милая, мне очень жаль…– Да нет, все в порядке. Я уже пережила. – Серьезно? Расскажи, как это случилось. – Ну, мне понравилась твоя идея насчет поваренной книги, но, когда я приехала к нему с банкой взбитых сливок, он отнесся к этому без всякого энтузиазма. – Да ну? – Даже слегка разозлился. Точнее, вышел из себя. – Ты шутишь? Я думала, все мужчины клюют на это. Может быть, во всем виноваты взбитые сливки? Вдруг они ему не по вкусу? Или у него на них аллергия? – Нет. Он сказал, что не подозревал о моих порочных наклонностях. Знаешь, как он выразился? «Если ты хочешь изысков, то поищи их в другом месте». – Не может быть…– Может. После этого я забрала свои взбитые сливки и ушла. – Прости. Мне такое и в голову не приходило. – Идея была замечательная. Мне захотелось попробовать что-нибудь в этом роде, как только ты показала мне свою поваренную книгу. Просто чудесно, что у вас с Бернардом именно такая связь! – Была. – Что? Ушам своим не верю…– Ты рассталась с Хью из-за банки взбитых сливок, а я собираюсь расстаться с Бернардом из-за краха, который грозит моему бизнесу. – Так это серьезно? – Серьезнее некуда. – Джойс, у тебя просто мания все видеть в черном свете. Неужели достаточно заплатить неустойку, чтобы все рухнуло? Джойс мрачно посмотрела на подругу. – Если ждешь худшего, встречаешь его во всеоружии. Вероника вздохнула. – Но при чем тут Бернард? Весь гнев и боль, накопленные Джойс за последние два дня, хлынули наружу. – У нас с ним диаметрально противоположные представления о трудовой этике! Он мне не подходит! Я была права с самого начала! У меня нет времени на такие вещи! Я не могу отвлекаться! – Сухость в горле сменилась саднящей болью. Джойс заморгала, борясь со слезами. Не сметь плакать! – приказала она себе. – Джойс, подумай как следует. Вас многое связывает. Я бы не смогла так легко перечеркнуть прошлое. В конце концов, он же не нарочно…Джойс задумалась. Она еще не отошла от гнева и находится в плену эмоций. Может быть, Вероника права и винить Бернарда не в чем? О боже, как она тоскует по прежним временам, когда все было намного проще!.. По временам, когда можно было опереться на его надежное плечо. Неужели навязчивые страхи стоили ей лучшего друга? Стремясь сменить тему, она спросила: – А как развиваются твои отношения с милым малышом Крисом? Кошка Табби выбрала этот момент, чтобы прыгнуть на диван и лечь между ними. Вероника начала гладить кошку. – Ну… Вообще-то сразу после разрыва с Хью у нас с Крисом была очень интересная беседа. – В самом деле? И что за беседа? У Вероники заблестели глаза. – О том, что ему нравятся женщины постарше. – Я так и знала! И что было дальше? Вероника еще раз погладила кошку и откинулась на спинку дивана. – Он слишком маленький. – Ему двадцать два. Так что никаких законов ты не нарушаешь. – Нет, но…– Он по-настоящему славный парнишка и явно к тебе неравнодушен. Вероника засмеялась, и у Джойс почему-то сразу полегчало на душе. – Я думаю об этом. Не торопи меня. Тут дело нешуточное.
Бернард размахнулся и нанес удар такой силы, что зазвенели струны ракетки. О господи, до чего же приятно что-то бить…Над сеткой мелькнула желтая молния. Робин Парлор попытался парировать, но опоздал. Мяч приземлился у самой линии. Партия! – Ну, Куинси, вы сегодня превзошли себя. Как насчет реванша? – Робин подошел к сетке и протянул ему руку. Бернард крепко пожал ее. – Вы и не догадываетесь, с каким удовольствием я дал бы вам возможность отыграться, но мне нужно вернуться на работу. Может быть, на следующей неделе? – Конечно. Я позвоню вам. А за это время поработаю над ударом слева. Они взяли сумки и пошли в раздевалку. Парлор вытирал пот со лба. – Майк Галлахер сказал, что вы познакомили его с одной замечательной девушкой, которая занимается витринами. Бернард шумно выдохнул. Интересно, что скажет Джойс, если узнает, что он продолжает поставлять ей клиентов? Что он вмешивается не в свое дело? – Да, верно. – Знаете, в последнее время спрос на микроволновые печи уменьшился. Как вы думаете, она сможет помочь? Бернард ответил не сразу. Хотя он злился на Джойс, но по-прежнему заботился о ней и ее бизнесе. Очень заботился, черт побери! Если бы эта женщина не была такой упрямой…Бернард откашлялся. Он все еще злился на Джойс, которая обвиняла его в провале съемок. Хотя вины за собой Бернард не чувствовал, однако теперь у него появлялась возможность помочь. Возможно, Джойс этого не заслуживает, но он не злопамятный. Кроме того, Джойс настоящий профессионал и хорошо делает свое дело. Наконец он повернулся к Парлору. – Да, сможет.
Джойс разглядывала большой аквариум в приемной Чарльтона. Она уже бывала здесь, но не имела возможности детально изучить здешний интерьер. В аквариуме находилось с полдюжины разноцветных рыбок, игрушечный аквалангист и семь видов растений – некоторые искусственные, некоторые настоящие. В зелени молнией мелькнула ярко-голубая рыбка. Джойс посмотрела на часы. Она ждала уже больше часа, а глава могущественного рекламного агентства Джошуа Чарльтон все еще был занят. – Мисс Робсон, – окликнула ее маленькая блондинка, сидевшая за столом. – Сейчас он вас примет. Джойс, ощутившая страх и облегчение одновременно, сделала глубокий вдох и встала. – Спасибо. За столом красного дерева сидел солидный мужчина лет пятидесяти пяти. При виде Джойс он свел брови на переносице. – Садитесь, мисс Робсон. Джойс ощутила холодок под ложечкой и опустилась в указанное ей кресло. – Мистер Чарльтон, спасибо за то, что вы согласились меня принять. Чарльтон промолчал и нахмурился еще сильнее. – Во-первых, я хочу извиниться за то, что не присутствовала на съемках, а также за неприятный инцидент, происшедший в мое отсутствие. – Вы поручили это дело Муру? – Да, поручила. Гилберт очень талантливый человек. Правда, иногда его артистический темперамент выходит из-под контроля, но я считала, что со съемками он справится. – О да, он справился. Выгнал оператора из студии. – Мне очень жаль, мистер Чарльтон. Если вы согласитесь дать нам еще один шанс, я обещаю, что мы все вам компенсируем. – По-моему, это ни к чему. У Джойс похолодело внутри. Высказаться яснее было невозможно. – Скажите, что требуется, чтобы сохранить наши деловые отношения. Мы приложим для этого все усилия. Чарльтон наклонился вперед и прищурился. – Не сомневаюсь, мисс Робсон. Мы заключили с вами контракт, и я надеюсь, что ваше бюро отнесется к нему с уважением. Джойс ощутила неимоверное облегчение, но лицо Чарльтона осталось суровым. – Да, сэр. Спасибо. Я немедленно назначу дату новых съемок. – Я уже сказал, что это ни к чему. Мы и так выбились из графика. На новые съемки просто нет времени. Кроме того, я понял, что вы не хотите выходить за рамки бюджета. Удар попал в цель. Джойс открыла рот, чтобы возразить, но Чарльтон не дал ей и слова вымолвить. – На меня произвел сильное впечатление финал. – Финал? – Финал, который предложил ваш Гилберт. Этот человек понравился мне с самого начала. Конечно, темперамент в нем бьет ключом, но теперь я понимаю, чего он добивался. Думаю, он был прав. Этот кинооператор строил из себя примадонну. Мне очень жаль, что я настоял на его кандидатуре. – Простите, не поняла. Гилберт изменил сценарий ролика? Чарльтон развел руками, и его лоб впервые разгладился. – Я сам удивился. Не думал, что такое возможно. Видимо, он отличный редактор. Гилберт Мур просмотрел куски, которые мы успели снять, мы их смонтировали, и этого хватило для вполне приличного результата. Джойс смотрела на него во все глаза, не совсем понимая, куда он клонит. Чарльтон откинулся на спинку кресла. – Ваш Гилберт сократил метраж ролика и сберег наши и ваши деньги. Гениально. Вы можете на него положиться. Он действительно талантлив. Настоящая звезда. – Да, сэр. – Так вы его не видели? – Ролик? – Джойс смутилась. Почему Гилберт ничего ей не сказал? – Да. Уважаю людей, которые умеют с честью выходить из трудного положения. – Чарльтон повернулся к полке, висевшей у него над головой, и достал оттуда видеокассету. – Хотите посмотреть? – Да. С удовольствием.
Бернард бросил ключи на кухонный стол, закрыл глаза и потер лицо мозолистыми ладонями. Будь он пьющим, отправился бы в бар. О господи, как он устал…Он включил свет, увидел кухню и тут же вспомнил свой первый вечер с Джойс. Он вытащил из-под стола стул, тяжело сел на него, опустил голову на руки и чуть не заплакал. Кто-то позвонил в дверь. Сердце Бернарда дало сбой. В день его рождения Джойс появилась тогда, когда он ее вовсе не ждал. Может быть, она пришла снова, чтобы помириться? Боясь поверить в чудо, он затаил дыхание и пошел открывать. На крыльце стоял Джимми. Разочарованный Бернард включил свет, отошел в сторону и жестом пригласил юношу войти. – Привет. – Джимми вошел в прихожую и судорожно стиснул руки. – Привет. – Я… э-э… хотел извиниться за вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло. Похоже, когда речь заходит о женщинах, я теряю голову. Они выбивают меня из колеи. – Угу… Я тебя понимаю. – Так что, завтра я могу выходить на работу? Бернард долго смотрел на него. – Можешь считать, что получил предупреждение… Джимми, я не могу делать для тебя исключения. Если хочешь продолжать работать у меня, относись к своему делу всерьез. – Есть, сэр. Клянусь, что это больше не повторится. – Это все, что тебя заботило? – Нет, Бернард. Ты мой брат. Я не должен был забывать об этом. Серьезный взгляд Джимми заставил Бернарда слегка смягчиться, но полностью его гнев не исчез. – Я все еще злюсь на тебя. – Имеешь право. – Хотя в чем-то ты прав. Наверно, мне следовало дать тебе возможность выпутаться самому. Джимми задумчиво кивнул. – Я слишком привык полагаться на тебя. Наступило молчание. Да, Джимми прав. Он уже не мальчик и вполне может сам справляться со своими делами. Разве он не прожил весь этот год самостоятельно? Да, конечно, все закончилось тем, что Джимми вернулся домой без гроша в кармане, но часть вины за это лежит на нем, Бернарде. Он всегда решал за Джимми все его проблемы. Теперь малыш должен научиться делать это без его помощи. Впервые за несколько дней Бернард улыбнулся и хлопнул юношу по спине. – Все в порядке, дружище. Эх, если бы твоя сестра так же быстро пришла в себя…– Слушай, старик, я все еще не знаю, как к этому относиться. – Наверно, это уже не имеет значения. – Ты любишь ее, да? Бернард уставился на Джимми. Внезапно мучения, которые он испытал за последние дни, обрели новый смысл. – Пожалуй… Тебе это не по душе? – Не знаю. Странно как-то… Думаю, мне придется к этому привыкнуть. – Только если она простит меня. – А чем ты ее разозлил? В самом деле, чем? – Уговорил ее взять отгул. А пока ее не было, в бюро случился скандал, и теперь она пытается договориться с владельцем рекламного агентства, чтобы тот все же снял их рекламный ролик. – Это льстит ее самолюбию. Она действительно такая незаменимая? – Наверно. Джойс много раз говорила это, но я не верил. – Ты что, похитил ее? Нет, что это я? Конечно, она сама согласилась. Но я не понимаю, как у женщин работают мозги. Даже если это мозги моей собственной сестры. – У меня и в мыслях не было причинять ей вред. Нужно подождать, пока она остынет и придет в чувство. – Раньше вы никогда не ссорились, верно? Наверно, во всем виноват секс. – Спасибо. Я непременно учту это, когда снова решу переспать со старой подругой. Джимми кивнул и выпятил губы. – Знаешь, пожалуй, я попробую последовать твоему примеру. – Какому? Переспать со старой подругой? Не советую. – Нет. Я имею в виду дружеские чувства. По-моему, это может сильно упростить дело. – Или усложнить. – Верно. Но эта девушка не из их числа. Она…– Какая девушка? – То ли ему померещилось, то ли Джимми и вправду покраснел. – Я познакомился с девушкой. – Джимми…– Она проколола шину и остановилась на обочине. Как ни странно, никто не остановился, чтобы ей помочь. Девушка оказалась очень ловкой и решила сменить шину сама. Думаю, она справилась бы, но на ней было такое платье… – Глаза Джимми приняли мечтательное выражение. – Что тебе захотелось переспать с ней. А как же дружеские чувства? Джимми насупился. – Ну, сначала мне хотелось бы узнать ее. Узнать по-настоящему, понимаешь? Может быть, потом мы бы с ней переспали. Дружба – хорошая основа. Наверно, в этом что-то есть. Если у дома хороший фундамент, ему не страшны никакие бури. Ты согласен? – От души надеюсь на это. На этот раз уже Джимми похлопал Бернарда по спине. – У вас с Джойс есть основа. Думай об этом. Небольшая буря не сможет поколебать ваших чувств. Время на вашей стороне. В душе Бернарда вновь воскресла надежда. Малыш дело говорит. – Так что же мне делать? Ждать, пока не пройдет буря? – Будь я проклят, если знаю. Правда, есть у меня одно соображение… Ты уже говорил Джойс, что любишь ее? Бернард тяжело вздохнул. – По-моему, нет. – А ты попробуй. Вдруг подействует? Придется найти для этого подходящее время и место. Вопрос в том, станет ли она слушать.
Джойс примостилась на письменном столе Гилберта. – Почему ты мне ничего не сказал? Гилберт посмотрел на нее поверх очков. – О ролике Чарльтона? Она кивнула. – Я очень рада, что ты сумел довести сценарий до ума, но почувствовала себя дура дурой, когда выяснилось, что ролик уже готов, а я понятия об этом не имею. – Я не знал, как он к этому отнесется. И не хотел заранее внушать тебе надежду. Джойс наклонилась и обняла его. – Ну спасибо. Ты действительно спас наши шкуры. – Она пригладила его плюмаж. – Напрасно я пытаюсь все держать под контролем. Наверно, нужно слегка расслабиться. Гилберт широко улыбнулся. – Да, немного отпустить вожжи не мешает, но я надеюсь, что ты по-прежнему будешь поддерживать курс. – Это не проблема. Тут зазвонил телефон. Джойс еще раз улыбнулась ему и ушла к себе. Через минуту Гилберт заглянул в ее дверь. – Джойс, пришел посетитель. Заехал узнать, не сможем ли мы заняться его бутиком. Кроме того, кто-то звонит по второму аппарату. Похоже, еще один потенциальный клиент. Откуда они взялись? Джойс оторвалась от анализа рынка очередного заказчика, которым занималась с утра. – Понятия не имею. Кого возьмешь на себя – посетителя или того, кто позвонил? – Того, кто позвонил. Она кивнула. Гилберт вернулся к себе в кабинет, а Джойс пошла в приемную. В последние два дня заказы хлынули на них рекой. Нет, Джойс ничего не имела против. Это было замечательно, но довольно странно. Конечно, время от времени к ним приходили клиенты с улицы, но такого потока не было никогда. – Добрый день, – поздоровалась она с темноволосым мужчиной в костюме для тенниса. При мысли о Бернарде у Джойс сжалось сердце. – Я – Джойс Робсон. Чем могу служить? – Мисс Робсон… – Он ослепительно улыбнулся. – А я – Ричард Кроули. Спасибо, что согласились меня принять. Ничего, что я заскочил без предупреждения? Джойс от души пожала ему руку. – Конечно-конечно. Нет проблем. Может быть, пройдем ко мне в кабинет? – Спасибо. Кроули пошел за ней и сел в кресло у письменного стола. – Так чем могу служить? – повторила Джойс. – Ну, я надеюсь, что вы сможете вдохнуть новую жизнь в мой бизнес. – Торговля пошла на спад? Он сдвинул брови. – За последний квартал прибыль упала на тридцать процентов. – Я уверена, что мы сумеем вам помочь. Расскажите, как оформлена ваша витрина. Сорок пять минут спустя она с улыбкой смотрела на подпись Кроули. Еще один контракт. Причем свалившийся с неба. Конечно, все это чудесно, но едва ли случайно. – Мистер Кроули, кто рассказал вам про наше существование? – Многие. И все были просто в восторге. – Замечательно. А кто в частности? – Несколько джентльменов из нашего теннисного клуба. – Серьезно? – Теннисный клуб? Если так, то за этим, скорее всего, стоит Бернард. – Конечно. Майк Галлахер, Роб Парлор и особенно Бернард Куинси очень хвалили «Пикантную витрину». Значит, все-таки Бернард… Внезапно Джойс стало стыдно. Он продолжает проявлять душевную щедрость, хотя имеет все основания для обиды. В конце концов, он не заставлял ее брать отгул. Никакой вины за ним нет. Нужно будет извиниться. Она склонила голову набок, пытаясь вспомнить имена заказчиков, обратившихся к ним в последние дни. – Вы случайно не знаете Пола Руни, Макса Мерриуэзера или Сару Коул? – Конечно. Все они – члены клуба. Кажется, вы нашли хорошее место для рыбалки. – Похоже на то. Большое спасибо за то, что пришли. Буду рада поработать вместе. – Я тоже, мисс Робсон. – Кроули пожал ей руку и вышел. Джойс долго смотрела на закрывшуюся дверь. Итак, новых заказчиков к ней прислал Бернард. Ей следовало бы знать, что он не перестанет помогать ей, даже если будет продолжать дуться. Она вздохнула, сняла трубку и набрала его номер. Сердце гулко билось от ожидания. Она соскучилась по его голосу. Прозвучало четыре гудка, а потом, к досаде Джойс, откликнулся автоответчик. – Привет. Это я. Позвоню позже. – Джойс положила трубку и ощутила комок в горле. Звонок в дверь возвестил о приходе почтальона. – Добрый день, – сказал он и вручил Джойс почту. – Спасибо, Брэд. Вы абсолютно правы. День и в самом деле добрый. Он кивнул и ушел. Джойс отложила в сторону пачку конвертов, опустилась на ближайший стул и уставилась на бандероль со знакомой этикеткой. Она медленно вскрыла коричневый пакет. Как и прежде, внутри находился подарок, обернутый в цветную бумагу. Джойс провела по нему ладонью, а потом развернула. – Ох, Бернард, милый, – прошептала она, – что ты прислал мне на этот раз? Это был сборник лирических стихотворений. Джойс провела пальцем по золотым тисненым буквам, а затем открыла книгу. На первой странице было написано от руки:
Любовь – чарующий рассвет сердца. Франсуа Шатобриан
Джойс испустила тяжелый вздох. Бернард все еще хочет, чтобы они остались любовниками. Может быть, им удастся найти компромисс? Может, конечно, он не откажется от мечты о детях, но с уважением отнесется к ее желанию продолжать работать? Слишком многое нужно было обдумать…Джойс отложила книгу, стала просматривать остальную почту и вдруг увидела розовый конверт с логотипом «Тайных искушений». Внутри оказалось приглашение на вечеринку. О господи, а я чуть не забыла! – подумала Джойс. Поскольку их отношения с Бернардом прервались, вечеринка не могла помешать планам Джойс. Кроме того, она дала Коре обещание. Может быть, ее присутствие убедит Перкинсов наконец подписать контракт. Решив быть любезной, Джойс сняла трубку и набрала номер, золотом вытисненный на приглашении. – Кора, – сказала она, услышав ответ, – это Джойс Робсон. Я звоню насчет вашей вечеринки. Приду с удовольствием. Дороти Мэннерс опустилась в кресло напротив, и у Бернарда сразу засосало под ложечкой. На столе стояли две чашки кофе. Он чувствовал угрызения совести, оттого что пригласил Дороти в кафе на другом конце города, но он не хотел, чтобы повторилась сцена, происшедшая во время их прошлой встречи. Она выглядела такой же хорошенькой и опрятной, как и прежде. – Ну как, вам удалось что-нибудь обнаружить? Дороти передала ему конверт. – Кажется, мне удалось установить личность тайного поклонника Джойс. У Бернарда зазвенело в ушах. Почему-то он надеялся, что этого человека не существует в природе, хотя, конечно, подарки кто-то присылает… Он медленно открыл конверт и достал фотографию молодого человека приблизительно в возрасте Джимми. – Кто это? – Его зовут Крис Уортингтон. Он аспирант университета, пишет магистерскую диссертацию по английской литературе. Очень толковый юноша. Хорошие отметки. Ни в чем плохом не замечен. – Откуда он знает Джойс? – Его отцу принадлежит дом, в котором расположен Центр социальной защиты. Время от времени он делает там мелкий ремонт. – Так вот почему его имя показалось мне знакомым! Я слышал, что он помогал им красить помещение. В этом Центре работает соседка Джойс. Сама Джойс тоже принимала в этом участие. Вы уверены, что это приличный малый? – Главным доказательством стала поваренная книга. Ими торговал только один местный магазин. Экземпляр был продан за два дня до того, как она его получила. Магазином владеет пожилая женщина. Она запомнила юношу и отозвалась о нем очень одобрительно. Сказала, что он романтического типа. После этого вычислить его оказалось легче легкого. Владелица цветочного магазина, расположенного за углом Центра социальной защиты, тоже запомнила его и белые розы. Ваше счастье, что он не покупает товары заочно. Тогда найти его было бы труднее. – Ну что ж, спасибо. Вы отлично поработали. – Мистер Куинси, можете быть уверены: вашей подружке никакая опасность не грозит. Он скорее безнадежный романтик, чем серийный убийца. – Да, конечно. Вы сняли камень с моей души. – Бернард сделал глоток кофе. Нет, опасность Джойс не грозит, но она имеет право знать, кто ее тайный поклонник. В данный момент их отношения таковы, что никакая правда их не изменит. Нужно увидеть ее. Сегодня же вечером. Пора поговорить начистоту. 13

Джойс и Вероника шли к Центру социальной защиты. Легкий ветерок с моря шевелил осеннюю листву. – Ох, чуть не забыла! – Вероника остановилась у двери и начала рыться в сумочке. – Утром звонила твоя мама. Сразу же после твоего ухода. Сказала, что это как-то связано с Джимми. Просила позвонить ей на работу. Она будет там до самого закрытия. Джойс взяла у нее записку. – Надеюсь, ничего не случилось? – спросила Вероника. Голос у нее был встревоженный. Джойс овладело дурное предчувствие. – Я заеду к ней по пути на вечеринку Коры. Практически это один гипермаркет. Кора настояла на том, что пришлет за мной лимузин. Наверно, испугалась, что я удеру. Попробую договориться, чтобы шофер заехал за мной немного пораньше. – Кора устраивает вечеринку в гипермаркете? – Они сняли там помещение, но еще не открылись. Кора сказала, что это будет боевое крещение. – Если так, то им волей-неволей придется принять решение об оформлении витрины. – Надеюсь, это случится сегодня вечером. Дверь Центра открылась, и на залитую солнцем дорожку вышел Крис Уортингтон. – Добрый день, леди. Можно пригласить вас обеих на ланч? Вероника слегка выпрямилась и взбила волосы. – Увы, мы только что поели. Как-нибудь в другой раз, ладно? Крис огорченно вздохнул. – Надеюсь, тогда мне повезет больше. Джойс улыбнулась. Наверно, следовало бы оставить их наедине. Похоже, Вероника клюнула. – Я тоже надеюсь, – сказала Вероника. – Джойс, желаю приятно провести вечер. До встречи. Джойс кивнула. К ее удивлению, Крис пошел следом. – Провожу вас до машины, – сказал он. – Что ж, спасибо. – Она бросила на Веронику вопросительный взгляд, но соседка только пожала плечами и вошла в здание. Наверно, Крис хочет поговорить о Веронике… Они перешли улицу и направились к стоянке, где Джойс оставила машину. – Крис, чем вы занимаетесь в последнее время? Юноша улыбнулся и с запинкой ответил: – Все еще ищу любовь. – Вы шутите? Такой красивый молодой человек… Я не могу в это поверить. – Понимаете, мне очень нравится одна женщина. Я много думаю о ней, но боюсь подойти. Джойс кивнула. – Эта женщина старше вас, и вы не знаете, как она может к этому отнестись, верно? У него расширились глаза. – Да. Так вы обо всем догадались? – Это было нетрудно. Мне кажется, она привыкла к тому, что за ней ухаживают мужчины всех возрастов. – В этом я не сомневаюсь. – Он немного помолчал, а потом спросил: – Значит, она не возражает против связи с мужчиной моложе себя? – Уверена, что нет. Крис ослепительно улыбнулся и взял ее за руки. – Джойс, вы меня осчастливили. – Ну, честно говоря, она еще немного сомневается, но если вы предпримете небольшое усилие, то Вероника скоро сдастся. Крис выпрямился и нахмурил брови. – Вероника? Она кивнула. – Да. Вероника. – Вы думаете, что я неравнодушен к вашей компаньонке? – Ну да… Во-первых, она старше вас. Во-вторых, вы провели вместе много времени, отделывая новое помещение. Глаза Криса затуманились. Он выпустил ее руки и отрывисто рассмеялся. – Крис, что случилось? Молодой человек вздохнул и посмотрел ей в глаза. – Я выдумывал предлоги приходить сюда и помогать Веронике… из-за вас. У Джойс засосало под ложечкой. – Из-за меня? – Да. Я подумал: она знает вас лучше, чем кто-нибудь другой. С ее помощью я узнаю вас тоже. Кроме того, я надеялся, что вы иногда будете приходить сюда и помогать. – Из-за меня? – тупо повторила она. – Да, Джойс. Я думал, вы догадались. Ваш тайный поклонник – это я.
Бернард припарковался у огромного садового участка, который они благоустраивали. Работа была почти закончена, и он приехал, чтобы произвести заключительный осмотр. К счастью, Нед и Джимми неплохо сработались с Крисом и Эриком. Перед тем как выйти из фургончика, Бернард достал сотовый телефон и прослушал сообщения. Услышав голос Джойс, он проглотил комок в горле. От ее нежного тона у него участился пульс. Значит, она все-таки позвонила. Его простили. Это означает, что она, по меньшей мере, поговорит с ним. Если так, сегодня вечером он скажет ей все. Ждать осталось недолго. – Эй, Бернард! Можно тебя на минутку? – Джимми размашисто шагал к нему через газон. Его лоб бороздили тревожные морщины. Бернард вылез из кабины. – Конечно. Что случилось? – Я помню наш разговор о том, что нужно самому улаживать свои дела, но… – Он опустил взгляд и неловко зашаркал ногами. – В чем дело? У тебя опять неприятности? Джимми поднял глаза. – Отец Бриджет приехал в город искать ее. Вчера вечером ввалился ко мне, злой как черт, и начал орать, что я удерживаю ее силой. – Это так? – Конечно нет, черт побери! Она уехала несколько дней назад. Понятия не имею, где она. Наверно, взяла отцовские денежки и смылась со своим тамошним дружком. – И что дальше? – Этот ее папаша не дает мне житья. Что делать? Бернард покачал головой. Впервые в жизни он не испытывал желания ввязываться в чужие дела. – Малыш, ты заварил эту кашу, тебе ее и расхлебывать. – Он потрепал Джимми по плечу и пошел на задний двор проверять, как поработала бригада.
Джойс влетела на стоянку у бюро, сгорая от унижения. Она поставила машину на ручной тормоз и с трудом перевела дух. Как он мог? Почему Бернард позволил ей вешаться ему на шею? Почему ничего не сказал? Она вылезла из машины и хлопнула дверью. Бедный Крис! Джойс закрыла глаза и попыталась забыть его печальный взгляд. Она изо всех сил пыталась утешить его, но была слишком ошеломлена. И плохо помнила, что говорила. Все это время она думала, что романтические подарки присылает Бернард. И разрушила их дружбу из-за глупого недоразумения. Дура набитая! Она вихрем ворвалась в свой офис, едва не сбив с ног Гилберта. Тот уставился на нее во все глаза. – За тобой что, черти гонятся? – Я идиотка! – Ты кто угодно, только не идиотка. – Гилберт поставил перед ней кружку с горячим кофе. – Держи. Он без кофеина. Похоже, кофе сейчас нужнее тебе, чем мне. Что случилось, детка? – Я соблазнила своего лучшего друга, потому что все убеждали меня, что он и есть мой тайный поклонник. – Она сделала паузу и вновь припала к кружке. – А теперь наша дружба пропала ни за грош, и я сомневаюсь, что смогу ее восстановить. – Так твой тайный поклонник – это не Бернард? Джойс стиснула кулаки. Почему мысль о том, что эти подарки присылал вовсе не Бернард, причиняет ей такую боль? – Нет. У Гилберта глаза полезли на лоб. – А кто же тогда? – Тот славный парнишка, который помогал нам ремонтировать помещение для Центра социальной защиты. – Ох…– Почему Бернард позволил мне поверить, что эти подарки от него? – Бернард знал, что ты считаешь его своим тайным поклонником? Джойс запнулась. Знал или нет? – Наверно, да. Но я не уверена. Может быть, и нет. – Ну тогда об этом нужно спросить его самого, но я думаю, что если он понял твою ошибку, то решил, что ты огорчишься, узнав правду, и предпочел промолчать. По-твоему, это имеет значение? – Конечно, имеет. Если бы я знала, что он ко мне равнодушен, ничего этого не случилось бы. – Будь он к тебе равнодушен, ни за что не ответил бы на твои чувства. Он не твой тайный поклонник. Ну и что из этого? – Сейчас мне некогда ломать голову. Во-первых, работы по горло. Во-вторых, я должна повидаться с матерью. У Джимми опять какие-то неприятности. В-третьих, вечеринка у Коры. Вздохнуть некогда! – Слушай… Я должен предупредить тебя насчет этой вечеринки. – Что? – У Джойс снова застучало в висках. – Я знаю, что у вас будет грандиозный девичник. Кора еще тот фрукт! Я не удивлюсь, если после этого она подпишет контракт, но будь осторожнее. Иногда она бывает… ну… как бы это выразиться…– Гилберт, что ты там мямлишь? Выкладывай скорее, и дело с концом. – Я уверен, что все будет хорошо. Если только она не наклюкается текилы. – Кора? – Текила – ее слабость. Но Кора прекрасно об этом знает, так что никаких проблем не будет. Во всяком случае, я на это надеюсь. – Она будет представлять свой бизнес. Вечеринка устраивается в помещении гипермаркета. Не могу представить себе, что произойдет что-то непредвиденное. – Нет. Конечно нет. Наверно, три-четыре модели будут демонстрировать ее белье. А ты будешь кайфовать и пить шампанское. Прекрасно проведешь время.
По внешнему виду гипермаркет «Северное сияние» ничем не отличался от других гипермаркетов. В воздухе витал густой аромат кофе. Голосам посетителей вторила негромкая музыка, доносившаяся из ближайшей секции. Сквозь сводчатый стеклянный потолок было видно темное небо. Джойс прошла в секцию детской одежды, где работала мать. На душе у нее было неспокойно. На стеллаже у двери висели детские комбинезоны ярких расцветок. Маленькая девочка трогала пальцем мягкую ткань и умоляюще смотрела на женщину, стоявшую рядом. Джойс подняла голову, разыскивая взглядом мать, и увидела ее светловолосую голову у стола в дальнем конце помещения. Она пробралась между стеллажами, подошла к столу и остановилась. Мать стояла на коленях радом с маленьким мальчиком, во все глаза рассматривавшим свои ноги в лакированных туфлях. Вторая такая же пара стояла на столе. Малыш повернулся к женщине, терпеливо сидевшей в кресле, и спросил: – Ну как, мама? Женщина улыбнулась и махнула рукой. – Встань и пройдись в них, а там будет видно. Мальчик вскочил и стрелой понесся по проходу. – Эндрю, я сказала «пройдись»! – Женщина покачала головой и устремилась следом, бормоча себе под нос: – У этого ребенка только две скорости – тормоз и пятая…Джойс невольно улыбнулась, и тут мать повернулась к ней. – Привет, дорогая! Сейчас я попрошу кого-нибудь заменить меня и мы с тобой выпьем по чашечке кофе. – С удовольствием. Эмили подошла к прилавку и сказала несколько слов молодому человеку, который только что выбил чек очередному покупателю. Потом она улыбнулась и вернулась к дочери. – Пойдем. Нам нужно решить, что делать с твоим братцем. Он прошли в кафетерий, нашли свободный столик и заказали две чашки капучино. Джойс вздохнула. – Выкладывай. Что с ним стряслось? Эмили придвинула стул поближе. – Ну, вчера вечером мне позвонил некий Джеймс Толбот, десятник с шахты, на которой работал Джимми. Сказал, что нашел мой номер в его служебных документах. Я не смогла дозвониться до Джимми и все проверить, но этот человек утверждает, что во время пребывания твоего братца в Суонси он уговорил его несовершеннолетнюю дочь встречаться с ним, а потом подбил ее прилететь сюда. Он говорит, что девушка позвонила и была готова вернуться домой, но в поезде, на который был заказан билет, ее не оказалось. Этот человек прибыл сюда, чтобы самому забрать дочь. И настаивает на том, что Джимми удерживает ее силой. Сбитая с толку Джойс захлопала глазами. – Что? – Этот человек…– Я поняла. Просто не поверила своим ушам. Джимми никогда бы не сделал ничего подобного. – Конечно, не сделал бы. – Похоже, это типичный случай отцовского преувеличения. – Похоже. – В глазах Эмили стояла тревога. – Что делать? – Я поговорю с ним. – Джойс потрепала мать по руке. Холодок под ложечкой стал сильнее. – Не волнуйся. Я позабочусь обо всем. – Она сделала паузу, а потом сменила тему: – Как поживает Лиззи? Она уже нашла работу? – Лиззи последовала твоему совету и нашла что-то временное. Работа ей нравится. Есть надежда, что она может стать постоянной. – Замечательно. – Спасибо, милая. Что бы я без тебя делала? – Эмили? – У их столика остановился светловолосый мужчина лет пятидесяти, одетый в джинсовую куртку цвета хаки, и неуверенно посмотрел на мать Джойс. Эмили выпрямилась и часто заморгала. – Джон… Я думала, вы уже ушли. – Я оставил здесь свой чемоданчик. Увидев, что мать покраснела, Джойс нахмурилась. То ли ей показалось, то ли эту пару действительно что-то связывает. – Да. Я видела его на вашем столе. – Эмили вертела в руках чашку. – Может быть, посидите с нами? Это Джойс, моя дочь. – Ах да, специалист по витринам. – Он наклонился и пожал Джойс руку. Рукопожатие было крепким и надежным. – Я много слышал о вас. Не успела Джойс ответить, как он снова посмотрел на Эмили, которая начала поправлять волосы. – Ну, не буду вам мешать. Я пройду в магазин… и заберу свой чемоданчик. – Я сейчас приду, – застенчиво улыбнулась ему Эмили. Джойс демонстративно посмотрела на часы. – О боже, неужели уже столько времени? Мне пора бежать. – Значит, увидимся в секции? – глядя на Эмили, спросил Джон. – Да. – Эмили стиснула чашку. Когда он исчез в толпе, Джойс во все глаза уставилась на мать. – Кажется, я догадалась… Это и есть твой новый управляющий? – Ужасный человек. Подозреваю, что он вернулся только для того, чтобы посмотреть на меня и проверить, действительно ли я пью кофе. – О да, он действительно пришел посмотреть на тебя. Эмили подняла брови. – Не понимаю, о чем ты. – Мама, вы неравнодушны друг к другу. – Джойс, не смеши меня. – А ты не смеши меня. – Хватит об этом. Куда тебе пора бежать? – На встречу с клиентом. – Милая, ты слишком много работаешь. Это меня тревожит. – Я в полном порядке. – Серьезно? – Да. Как ты его назвала? Джон? – Замолчи. – Он симпатичный. Совсем не такое чудовище, каким я его себе представляла. Очень даже ничего. – Думаю, он не лишен привлекательности. Но не в моем вкусе. В конце концов, он мой босс. – Знаешь, мама, тебе нужно расслабиться. Дай старине Джону шанс. А вдруг что-нибудь получится? Если ты этого не сделаешь, будешь жалеть всю жизнь. Эмили нахмурилась и встала. – Поговори со своим братцем и скажи ему, что эту несовершеннолетнюю нужно немедленно вернуть. – Мама, ты меняешь тему. – Милая, тебя ждут дела. А мне пора возвращаться на рабочее место. – Морщины на ее лице стали глубже. – Ты не думаешь, что нам нужно обратиться к адвокату? Я имею в виду Джимми. – О боже… Надеюсь, что нет. Джойс встала и обняла мать. – Все образуется. Я уверена, что со стороны девушки это всего-навсего детская влюбленность. Я все выясню. Но одно знаю точно: Джимми может сделать что угодно, но он никому не желает зла. Наверняка с виду все выглядит куда хуже, чем обстоит на самом деле. – Дай-то бог… Потом позвонишь мне, ладно? – Конечно. – Джойс повернула голову набок и лукаво улыбнулась. – Ладно, ступай к нему. Эмили смерила ее сердитым взглядом, отвернулась и пошла в свою секцию. 14

Бернард подъехал к тротуару у входа в гипермаркет «Северное сияние», куда его попросила подъехать Джойс, и уставился в лобовое стекло. Тревога, охватившая его еще во время их телефонного разговора, усилилась. В голосе Джойс звучала чуть ли не паника. Что случилось? Джойс поднялась со скамьи и зябко обхватила себя руками. – Привет. – Она опустилась на пассажирское сиденье. – Спасибо, что приехал. – Нет проблем. Ты в порядке? Она заерзала на месте, потом широко улыбнулась и наконец рассмеялась, изрядно удивив Бернарда. Джойс хохотала, пока по ее щекам не покатились слезы. – О господи… Извини. Чувство облегчения боролось в Бернарде с досадой. Видимо, эта история не стоила выеденного яйца. – Что происходит? У тебя был такой расстроенный голос. И звуки на заднем плане раздавались странные…Она справилась со смехом и вытерла глаза. – Ты не поверишь… Я была на вечеринке с демонстрацией нижнего белья, и события слегка вышли из-под контроля. – Что? – Началось с показа белья, потом на свет появилась бутылка текилы, а дальше пошло такое…– Какое? – Подробности рассказывать не буду. Бернард улыбнулся. – А жаль. С удовольствием послушал бы. Джойс смерила его суровым взглядом. – Может быть, как-нибудь потом… Ты очень удачно выбрал время, чтобы позвонить мне. Сомневаюсь, что кто-то заметил мой уход. Хотя я могу потерять своего самого крупного потенциального клиента, мне все равно. Я хотела как можно скорее убраться оттуда. Он кивнул и отъехал от тротуара. – К тебе? – Да, пожалуйста. Какое-то время они ехали молча. Бернард покосился на Джойс. Она успокоилась и задумчиво смотрела в окно. Бернард сцепил зубы. Нужно прямо сейчас признаться ей в том, что ее тайный поклонник не он, а совсем другой человек. – Когда мы доедем до твоего дома, я бы хотел войти и немного поговорить. Конечно, если ты не против, – добавил он. – Ладно. – Джойс повернулась к нему. – Ты Джимми сегодня не видел? – Мы пили пиво после работы. Она сложила руки на груди. – Он случайно не произносил имя Джеймса Толбота? Бернард нахмурился. – Не помню. А что? – У этого человека дочь подросткового возраста, и он утверждает, что Джимми ее где-то прячет. – Ох… – У Бернарда свело живот. – Ох? – Джойс наклонилась и прищурилась. – Что это значит? Что тебе известно? – Послушай, Джойс, солнышко… тут не из-за чего расстраиваться. Джимми уладил это дело. Они нашли девушку. – Выкладывай. Какое дело? – Эта девушка… Бриджет… приехала к Джимми из Суонси без его ведома. Он не звал ее. Она появилась у него на пороге с сумками в руках…– Она что, убежала из дому? – Джойс уставилась на него во все глаза. – Вроде того. Ей восемнадцать лет. Она жила вместе с отцом и не сочла нужным предупредить его, что уезжает. Но я уговорил ее вернуться домой, и мы думали…– Ты уговорил? Как, когда и зачем ты влез в это дело? – Меня попросил Джимми. – Он пожал плечами. – Точнее, сначала попросил, а потом передумал. – Опять за свое? Пытаешься уладить его дела, а мне ни слова? – У тебя и так хватало забот…– И поэтому ты решил, что мне не следует знать, что происходит с моим собственным братом? Этот человек мог обратиться в полицию. Джимми могли обвинить в…– Этого бы не случилось. – Откуда ты знаешь? Очень даже могло случиться. И когда ты собирался поставить меня в известность? После его ареста? Слава богу, что ей уже восемнадцать… – Она покачала головой. – Если ты думаешь, что молчание – это помощь, то сильно ошибаешься. Бернард остановился у светофора и повернулся к ней. – Я забочусь о тебе. Хочу облегчить твое бремя. Что в этом плохого? – Облегчить? Это не облегчение. Просто утаивание правды. Ты считаешь себя богом и заботишься обо всем и вся. Но ты не бог! Он тяжело вздохнул. – С этим трудно не согласиться. Она склонила голову набок. – И ты делаешь это уже не в первый раз, правда? Что еще ты скрывал от меня? Бернард ощутил досаду. – Можешь успокоиться. Я усвоил этот урок. И именно поэтому сказал Джимми, чтобы он сам улаживал свои дела с этим Толботом. – Замечательно. А тебе не пришло в голову позвонить мне и сообщить, что Джимми снова попал в беду? Бернард потянулся к ней. – Джойс…Она отпрянула. – Не прикасайся ко мне! Бернард молча поехал дальше и заговорил лишь тогда, когда машина остановилась у дома Джойс. – И все же я хотел бы войти. – Нам не о чем разговаривать. Если бы речь шла о наших детях, ты вел бы себя точно так же. А мне это не подходит. Потому что воспитание детей – дело совместное. – Согласен. – Сомневаюсь. С одной стороны, ты утверждаешь, что тебе нужна жена-домохозяйка, которая будет присматривать за детьми, а с другой – собираешься решать все проблемы сам. Это просто абсурд! – Ты права. – Кроме того, я действительно сержусь на тебя. Ты меня унизил. Бернардом овладело дурное предчувствие. Она уже знает. Нужно было все рассказать раньше. – Джойс, мне очень жаль…– Еще бы. Не могу поверить, что ты позволил мне повеситься тебе на шею. Как ты мог, Бернард? Почему ты сразу не сказал, что мой тайный поклонник совсем другой человек? Бернард развел руками, признавая свое поражение. – Я боялся, что ты расстроишься. – Я и так расстроилась. – Я не хотел, чтобы ты думала, будто это… – он помахал рукой в воздухе, – было ошибкой. Оба немного помолчали, а потом Джойс отодвинулась от него. – Я не знаю, что и думать. – В ее голосе звучала такая боль, что Бернарду захотелось повеситься. – Я… – Джойс вышла из машины и заглянула в открытое окно. – Не звони мне… – Она поднялась на крыльцо и вошла в дом, ни разу не оглянувшись. 15

Джойс ехала по усаженному деревьями переулку, жмурясь от солнечных лучей, бивших в лобовое стекло. Взгляд ее уперся в старую яблоню, полную золотых плодов. В изгибе толстой узловатой ветви почудилось что-то знакомое. Она наклонилась вперед и ахнула. Так это же яблоня старика Джексона! Изумленная Джойс осмотрелась по сторонам. Она так задумалась, что не соображала, куда едет, и неожиданно очутилась в своем старом районе, где не была целую вечность. В детстве они с Бернардом сидели на этом дереве целыми днями и пировали. Мистер Джексон позволял им есть столько яблок, сколько душе угодно. Она обвела взглядом уютные кирпичные домики, стоявшие в тени старых деревьев. Перед крайним домиком росли кусты азалии. Когда цвела азалия, мать неизменно ставила на обеденный стол вазу с цветами. Любимыми цветами отца. Джойс поехала по тихой улице. Дом Куинси остался таким же, как прежде: та же альпийская горка и чистенький двор. Он сверкал свежей краской. У крыльца стояли забытые велосипед и коляска…Она остановилась у тротуара перед соседним домом, который называла своим семнадцать лет. После смерти отца дом пришлось продать и переехать в городскую квартиру. В переднем углу двора стояла табличка «Продается». Двор зарос высокой травой и сорняками, пробивавшимися сквозь трещины в плитах. Дом был пуст. От этой грустной картины у Джойс сжалось сердце. Она закусила губу и вышла из машины. Добравшись до гаража, ощутила сладкий запах жимолости. От ожидания по спине бежали мурашки. Джойс свернула за угол и увидела задний двор; в детстве он казался куда больше. Двор зарос сорняками, превратившимися в настоящие джунгли. Пробравшись через заросли, она подошла к тенистому дереву. Жужжали насекомые, спрятавшиеся от жары. Легкий ветерок раскачивал потрепанный канат, который отец лет двадцать назад закрепил на суку старого дуба. Домик, уютно разместившийся в ветвях, смотрел на нее, как старый друг. Джойс отвела в сторону вьющиеся лозы, обнаружила приставленную к стволу лестницу и начала медленно взбираться по перекладинам. Сердце колотилось как сумасшедшее. Она наклонила голову, чтобы не удариться о низкую притолоку, переступила порог и остановилась. Где-то стрекотал сверчок. Внутри пахло пылью, смолой и старым деревом. Она вдохнула знакомый запах и увидела маленький столик, стоявший в дальнем углу. Этот столик сколотил Бернард. Благодаря отцу Джойс он уже в семь лет умел обращаться с молотком и пилой. Бернард был уверен, что стол превратил их крепость в дом. Джойс подошла к окну, из которого был виден двор и задняя часть дома, и вдруг услышала радостный смех отца и матери, донесшийся из далекого-далекого прошлого. Она отвернулась от окна. На душе потеплело. Здесь они были счастливы. При воспоминании о том, каким взглядом отец неизменно смотрел на мать, у Джойс возник комок в горле. А вдруг ее будут любить так же? Бернард ни слова не сказал о любви. Даже когда они были на озере. Сможет ли он любить ее так же, как отец любил мать? Отец был опорой матери, когда она рожала Джимми, все время был рядом с ней и пришел в буйный восторг, услышав первый писк новорожденного. Джойс часто заморгала и положила руку на живот. Младенец… Что испытывает женщина, в которой зреет новая жизнь? Она встала и спустилась по лестнице, мысленно прощаясь с домиком на дереве. Она ошибалась, измеряя жизненный успех достижениями в бизнесе. Сколько бы клиентов у них с Гилбертом ни было, сколько бы витрин они ни оформили, это никогда не принесет ей того, что было в детстве. Она ничего не добьется, если будет продолжать пренебрегать личной жизнью. Необходимо сменить привычки, причем сменить быстро, иначе на счастливой семейной жизни можно будет поставить крест. Джойс достала ключи и пошла к машине. Нужно торопиться, пока она не потеряла свой последний шанс. Не потеряла Бернарда.
Бернард вдохнул запах земли, стиснул рукоятки культиватора и крепко зажмурился, пытаясь избавиться от зрелища уходящей Джойс. Думать о вчерашнем вечере было нестерпимо. Пытаясь отвлечься, он сосредоточился на жужжании мотора и дрожи корпуса машины. Нужно добавить плодородной земли. Это место было солнечным и как нельзя лучше подходило для садика. Несмотря на сентябрь, день выдался жаркий. Он сделал еще один проход и остановился как вкопанный: на подъездную аллею свернула машина Джойс. Когда Джойс вышла наружу, у него заколотилось сердце. Она шла к нему. – Привет. – Привет, – ответил Бернард, с трудом проглотив комок в горле. – Что сажаешь? – Пока люцерну, а весной посажу цветы. – Он пожал плечами. – Ты же знаешь, я неравнодушен к розам. Она выгнула брови. – Именно розы принесли тебе успех. – Выпьешь чего-нибудь? Сока? Или содовой? – С удовольствием. Бернард повел ее на кухню, пытаясь справиться с сердцебиением. Джойс села на табуретку, а он пошел мыть руки. В его мозгу тут же возникло воспоминание о том, как они стали любовниками. Он обернулся. Порозовевшая от смущения Джойс обводила взглядом стол. Неужели она тоже вспомнила тот вечер? Бернард шумно выдохнул, рывком открыл холодильник и достал банку содовой. – Что будешь пить? – Все равно. Он передал ей вторую банку и сел рядом. Джойс сделала глоток. Она собрала волосы в свободный узел. Выбившиеся локоны падали на ее щеки и шею. Пронзившее его желание оказалось таким острым, что Бернарду пришлось закрыть глаза. – Джойс, послушай… Вчера вечером…– Нет, сначала я. – Она отставила банку, сложила руки и испустила нервный смешок. – Не знаю, с чего начать… Наверно, мне следует попросить прощения. – Солнышко, тебе не за что извиняться…– Нет, есть. Мне не следовало обвинять тебя в том, что я чуть было не загубила съемки нашего рекламного ролика. Я сама решила взять отгул и провести его с тобой. Кроме того…Бернард терпеливо ждал, затаив дыхание. Она опустила глаза и начала теребить ремень сумки. Внезапно в сумке зазвонил сотовый телефон. Джойс достала его и, к удивлению Бернарда, тут же дала отбой. – Последние события заставили меня понять, что я должна пересмотреть свои взгляды на жизнь, – сказала она. – Хочешь сказать, что ты излечилась от трудоголизма? Она кивнула. – Нет, работу я не брошу. Но мир не рухнет, если я позволю себе сосредоточиться на чем-то другом. У Бернарда воскресла надежда. – На чем именно? – На семейном очаге. – Джойс смущенно улыбнулась. У Бернарда зачесались руки от желания обнять ее. И все же он сумел сдержаться. – Я должен был рассказать тебе о Джимми. – Да. Ты прав. – И о твоем тайном поклоннике. Мне следовало сказать правду, как только я понял твою ошибку. – Все вышло к лучшему. Я подумала, что Крис неравнодушен к Веронике, и убедила ее дать ему шанс. Когда я ехала сюда, Вероника позвонила мне и сказала, что у них было первое свидание. – Замечательно. Она кивнула. – Есть еще одна вещь, которую я скрывал от тебя. Мне напомнил об этом твой брат. Она выгнула брови. – Какая вещь? – Я люблю тебя. Так крепко и страстно, как мужчина может любить женщину. Может быть, я недостаточно изыскан или не слишком хорошо воспитан, чтобы дарить тебе дорогие подарки, но в глубине сердца… – Он прижал руку к груди. Джойс проглотила комок в горле. На ее глаза навернулись слезы. – Я тоже люблю тебя. Бернард ощутил радость и облегчение. – Правда? – Да, но у нас с тобой что-нибудь получится только в том случае, если ты согласишься на компромисс. – Какой? – Точнее, если мы оба согласимся пойти друг другу навстречу и встретиться где-то посредине. Он кивнул. Она полезла в сумочку, вынула оттуда карточку и протянула ему. – Сегодня я вступила в твой теннисный клуб. Эта членская карточка доказывает, что я готова работать не только руками, но и головой. – Солнышко… – начал тронутый Бернард. – Подожди. Дай мне закончить. Не думай, что я кривлю душой. У меня есть еще кое-что. Сегодня утром мне позвонила Кора Перкинс и сказала, что подпишет контракт. – Это замечательно. – Я полностью отдала его Гилберту. Бюджет и все прочее. Это его детище. На некоторое время Бернард лишился дара речи. Заявление было неслыханное. – И последнее доказательство. – Она вынула из сумки рисунок. – Это волк. Я решила, что не ты один имеешь право сделать татуировку на заднице. Бернард посмотрел на рисунок, и у него сжалось горло. Его богиня, его Диана-охотница больше не собирается спасаться бегством…Джойс сложила руки на груди. – Бернард, но быть мамочкой-домоседкой я не собираюсь. Разве что на месяц-другой. – Иными словами, в один прекрасный день ты захочешь стать матерью? Ее глаза заволокли слезы. – Если мы станем мужем и женой, у меня не останется выбора… Это случится не так уж скоро, но в недалеком будущем. – Если ты согласна на это в принципе, я буду ждать столько, сколько понадобится. И не буду возражать против того, чтобы ты работала. Но только в разумных пределах. Она кивнула. – Так и будет. С сегодняшнего дня. Бернард поднял ее в воздух и крепко поцеловал. Их языки сталкивались, руки Джойс гладили спину Бернарда. Наконец она отстранилась, и оба начали хватать ртами воздух. Бернард не мог насмотреться на ее разрумянившиеся щеки и сияющие глаза. – Я понимаю, что ты еще не готова к мысли о детях, – сказал он, – но это уже большой шаг вперед. Думаю, нам нужно и дальше двигаться в этом направлении. Нужно как следует тренироваться, чтобы в решающий момент не ударить лицом в грязь. – Что ж, план неплохой…

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒