Бесконечная история 3 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 11Следующая ⇒

Аврора за столом чертит.

Разбросаны карандаши.

Где на чертёж взяла заказы?

Сменился день на вечер.

Василий также не предстал,

А в ночь, спустя всего неделю

Я сон престранной увидал...

" Когда небесный мир родится,

Родится пепел в тот же год,

И белый снег золой струится,

И чистый в копоти умрёт;

Из серебра столбы покинут

Небесных стражей, что хранить?..

И только крыл огромных дали

Покажут дом, что мы искали. "

Я понимал, что это - сил

Тех страшных крылья... И король

Всех этих далей, произвол

Кого всех должен погубить,

Кого я должен защитить

От самовольного безумья,

Но времени всего постичь

Мне нет на глупые раздумья.

Неделю сроки поджимают,

Неделю хартии, бумаги!

" Не дай мне Бог так жить, покину,

Я этот мир!.. " " Аврора, жди... " -

Я говорил ей. Всё в помине

Не значило мне ничего.

В тот день, когда сюда прибыли,

В тот вечер вызнал я о том,

Где Вася есть. Не объяснялся,

Он написал одно письмо:

" Не здесь я. Жив. Пишу. Но тайно. "

И стиль, и почерк - всё его.

Мне контра, только, непонятна,

Вот и неделя уж прошла,

Мы чертежами увлекались,

Покрыли сталью все меха...

Оптимизировали печи,

От глаз закрыли их огонь,

Установили две турели,

Чтоб от стрекоз вести надзор,

Пока что только водострелы.

Зачем же ж больше? Вот вопрос!

И Да Гама нам не перечил,

Он верил нам. За что? Вопрос!

И вот прошла уже неделя.

В конце недели, на закат,

Меня позвал на ужин-встречу

В кабину сверху Да Гама,

Когда он сам следил на вахте

За током писем по реке

Системы труб в глубинной шахте

Под городом, где куб в земле:

Он рассылал приказы группам,

Чтоб не филонил кто-нибудь,

Чтоб шестерён работал труд.

И вдруг на ужин звать прислуг!

Пришёл я, сели, за приборы,

Он был серьёзен, как всегда.

И говорит мне про Аврору,

Что любит... Вот уж, вот беда.

Я был пространно никогда.

Я не видал его печальней:

Опущен взгляд, отёк лица,

Махровый шёпот в тишине:

" Срывающийся с цепьев ангел!

Ребёнок с ранами бойца,

Святое бледное созданье,

Она что вихорь мятежа,

Который, если разглядишь,

Полюбишь, смело защитишь,

То и она тебя полюбит,

Заботой вечной окружит...

Какой бы ты её ни помнил-

Горящей, стройной, сильной, но

В любой есть девушке ребёнок,

Поймёшь его - поймёшь её.

Ты сделай так, чтоб стать стеною,

И за тобой она хранить

Начнёт любые тайны, скобы,

Любовью честно наградит... "

А я лишь томно соглашался,

Кивал, что дятел, да кора,

С опухшего лица летела,

А хоть я был похож тогда

На дуб суровый, молчаливый,

Сидел, смотрел в глаза ему,

И хоть он был в словах уверен,

Но плут сердечный вечно тут...

" Совет подскажешь? " - прошептал он.

" Не знаю... " - тихо проглотил.

Но он в отчаянье, раз верит,

Раз вот в такое посвятил.

Мы долго молча просидели

Почти не трогая приборы –

Еда остыла, и холодный

Я начал диалог о деле:

" Ты не боишься, что каркас,

Тот куб, на коем мы сейчас,

Обвалится, и мы погибнем? "

" Займитесь этим. " – дверью скрипнул.

" А если вбок? Нельзя, нельзя...

А если вверх? Нет, тяжела

Для хижин местных ноша та,

Какую надо здесь поставить,

Из стали труб каркас наставить,

Чтоб крыша встала без куба... "

И весь последующий день

Глава моя не тем кипела,

И как Авроре сообщить,

И чтоб она не улетела

На утро следующее в небо?

И между делом защитить

Все восемь сот мирских голов

От катастрофы неуловимых

Рассыпавшихся в прах кубов.

Тюремщицу, что звали Зи,

Подруга детства Да Гама,

С которой начали корабль,

Когда рождались лишь флотильи

Про них с Авророй говорила:

Они похожи друг на друга –

Ведь оба пылкие, в своих

Воздушных мыслях держат вьюги

И изливают на равнины,

И вечно делают, как знают,

Но то, что знают - там не врут.

И в скором времени, в лобзаньях,

Друг другу шеи прогрызут,

И даже медленно гуляя

Вдыхая город средь пустот,

Меж сосен маленьких мечтая

И принимая новый дом

Я прикасался взглядом к окнам

И так до лестницы дошёл,

Поднялся с скрипом к нам домой,

И на столе нашёл пустой

Бумажный скомканный конверт...

В нём старый жёлтый лист и стих,

Политый слёзами чернил

И строчки острых, быстрых черт:

" Быть вместе с лесом; быть над ним,

Ответа нет, мой голос – стих.

Я одинокая комета

Среди огромного набега

Людской души на ложе лета,

На замки осени, зимы

И сад живущей в нас весны.

Мы падаем, но что за путь!

Не в страстное пике отмщенья

За страх, внушаемый паденьем,

Но ниже, без сопротивленья,

В пучину страшного решенья.

***

Мы призраки в рву междумирья,

И если куб - душа, сундук,

То я песчинка с чьих-то рук,

На древе тополя пушинка. "

И оборвалась нить пустыни,

Что на бумаге улеглась.

Аврора в спину появилась,

И тихий голос прошептал:

" Я вижу сердце и биенье,

Как всякий раз с ним нахожусь.

Ты знаешь. Видел. Я, наверно,

С ума здесь скоро изведусь...

Послушай. Он меня угробит.

Я преданна ему, он друг!

Но я любить, нет, не готова.

Что делать? Как не вызвать мук?

Всё то, что он мне предлагает:

Построить мир без воли сил,

Случайных, миру что мешают,

Моя мечта! Мой мир, мой мир!

Создать спасенье, храм добра!

Я родилась дурной главою,

Воспитанная... " Сорвалась

Слеза большая с щёк Авроры,

Разбилась об пол, утекла.

И я прижал её главою

К себе, и слышал сколы.

Мы так стояли в лоне дня.

Вот солнца пламенный закат,

Клубникой прячет в горизонте

Последний отблеск злата дня,

Пока в кабине два пилота.

Плывёт бездушный паровоз,

Всецело жизнью воспалённый,

И громом плачет в нём орёл

О жизнях, небом обретённых:

" Послушай, Зи, у нас беда -

Всё чаще кубы исчезают. " -

Так начал речь несть Да Гама

В кабине светло освещённой, -

" Все меньше стало возвращать

Нам корабли дурное небо...

Возможно, шторм вдали создал

Преграды новые к объезду.

Нам нужно срочно возмещать

Убытки старых самолётов.

Но если взлёты отменять

Не сможем весть на картах тропы! "

" Послушай, Да, не горячись. " -

Зи грела уши капитану, -

" У нас осталось пять эскадр,

Где в каждой есть по пять машин.

Нам хватит минимум их три,

Конечно, будем экономить.

Но чтобы выжить хватит их,

Не надо ж панику тут строить... "

" Как можно скромно говорить

О гибели моих пилотов?

Они мои друзья, им жить

Как и тебе, и мне охота!

Я говорю тебе так, Зи:

Хоть ум твой хладен и расчётлив,

Не то тут место для расчётов!

Изволь повежливее быть. "

" Изволю. " " То-то же... Прости.

Но должен отозвать бригаду,

Плывём вслепую. Дрейфовать

Нам до скопленья островного,

В котором всё мы укрепим,

И дальше выберем маршрут

Людей по ходу снарядим.

Кроты... Нет выбора, обратно курс! "

Сбежать с площадки Зи пыталась.

Но Да Гама, блеснув глазами,

В порыве тихом взвыл: " Зита...

Послушай, знай же, ты и я -

Мы не враги друг другу. Вместе

Мы создавали из песка

Ещё в младенчестве шедевры.

Я сохранить хочу их там,

Где не достанет буря мрака -

Среди железных крепостей,

За ними в храмах чертежей,

Ведь не одна моя мечта

Сейчас мечта идея жизни? "

И за шарнирами, скрипя,

Послушались шаги, дыханье,

Отдышка, лестниц надрыванье.

Аврора вскакивает к ним:

" Чинила только что пилоту

Из самолётов боевых

Его ближайшего в полётах,

Он мне сказал, что их враги

Сбивают тут и там - повсюду!

Как догоняли... По пути.

Я вот, докладываю сутью,

Что есть стрекозы, пауки,

В ловушках прячутся в кубах.

На них наездники... Стрелки

Все с арбалетами, ружьями! "

И села рядом, на скамейку,

Тихонько, виду не подав,

Спокойна, смирная, глубинна

И осадив накал, закрыв глаза.

Прямой осанкой Да Гама,

Сердитым взглядом встретил новость,

Секунду думал, хмурил брови:

" Плывём неспешно, на врага,

Отправим дар, пождём ответы.

Разбойники всегда беда.

Мы, может, в качестве разведки

Возьмём отряды их в состав. "

И Зита, мрачно дав кивок,

Пошла спускаться в блок машин,

Чтоб сообщить приказ пилотам,

Аврора норкой вслед пустилась,

Но Да Гама, как вышла Зи,

Ей сразу мягко сообщил:

" Постой, узнать хочу о кубе,

Что держит весь корабль наш.

Как происходят там работы?

Идеи есть? Из стали стержни?

Как помню с инженерной школы

Не медью вышит свай системы! "

Аврора, руки заломавши,

Глазами Зиту проводя,

Читала выученные фразы

И на мысочках поднялась:

" Идеи... Есть. Но их создание

Потребует от нас старанье. "

И снова тишина растёт,

Зевнув, Аврора тихо ждёт.

Тик-так, тик-так. Блестят лампады,

Огни сверкают. Тик-так...

И ночи свет в окне играет,

Пока колун огонь кромсает,

Встречает сердце холод глаз.

Тик-так, тик-так... Аврора встала,

И собиралась уходить,

А Да Гама бросало в пыл,

От слов не сказанных и щёк,

И … скрип ступеней. Беглый ветер,

Забыв о всадниках, сраженьях,

Он смаковал вкус пораженья.

А я, тем временем, ввалил

Свои уставшие колени

В кабинку наших наблюдений

За изменением чернил

В стеклянной склянке...

А на столе лежал конверт,

Где подпись Вася начертил

Небрежно, быстро, нервно явно.

Письмо вечернее вручил

Поручик наш - печальный ветер

Вечерних встреч свободный пепел.

Василий в строках облачил:

" На встречу вам идёт жар-птица.

Не спрашивай меня, я сам

Недавно план сей разузнал,

Вчера, для точности. Спешил я,

И тайно с караваном вам

Торговцев написал, мой штамп –

Тот день, когда с Авророй вместе

Мы пели с нею Марсельезу.

Как мне сказали, птица та,

Что пламенем возведена

На небе держит все кубы,

И лёд их грани, друг зимы.

И для баланса птица служит -

Слабей она, и тает куб.

Природа - сила её рук!

Корабль как помеха, туча,

Парами, выхлопами давит

Дыханье птицы-праотца...

Прошу, с Авророй вы, пока

Ещё возможен мир, мечта,

Бегите к мостику, пока

Ещё не началась война...

На это есть всего два дня.

Я не могу прийти, друзья,

Я как шпион. И буду ждать,

Успеть сумеете - я здесь

Среди своих устрою весть,

Природу Да Гама не губит! "

На том письмо окончил точкой

Наш незадачливый шпион...

И мне всё вспомнилось от ночи,

Когда сюда я перешёл:

Все сны, подсказки, дни, слова,

Которыми мой мозг страдал,

И что письмо, которым жил я,

Я сам природе написал,

Отдал, чтоб знала, что готов

Любя спасти её. И вот,

Она призвала тоже в море

Меня, как воина с пером.

Я с комнаты пошёл искать

Аврору где-нибудь, и так

Я вышел в улицу, на площадь,

Где я впервые вышел в город,

А с лестницы идёт Аврора,

Суровая, и в горле с комом,

Увидела меня, и так

Развеселилась хоть на взгляд.

Я ей рукою подал знак,

Идём, мол, ночью так и сяк

О жизни нашей поболтаем,

Да тайны наши разыграем.

В молчанье нашем шли пятак

Все рыбьей площади до рта,

Там повернулись, на балконе,

На небольшом и скромном доме

Обоим Зи подала знак,

Мы к ней поднялись кое-как,

Она ждала нас здесь, на крыше,

И речь вела немного тише,

Чем даже раньше голос был:

" Мне всё известно. Птица, жар,

Да, мне разведчик передал.

И ваш Василий... Подсобил.

Я раньше наших всё вела

На смерть, в разведку отправляя.

Не знала я, что там, да как,

А Вася ваш-то не дурак.

Заботиться о вас, о нас.

И о природе всякий раз

Трепещет, видимо, неслабо...

А что до принца молока,

Которого я воспитала,

Да, хоть и возраст ровня нам,

Моя холодная глава

Его, мечтателя, спасала.

Он мал недавно был совсем,

В нём нервность юности до сем,

Я воспитала короля,

Но возгордился на себя

И оттого в нём дурака

Всё так же часто замечаю...

В тебе же, девочка моя,

Есть та же искорка творца,

В которой он себя узнал,

И полюбил, как гордеца,

Что видел в зеркале с утра.

Я не скажу, что он не в праве,

Но это слишком уж, черта,

В которой бездна лишь видна,

В которой скоро все поляжем,

Коль положенье не исправим.

Я дам тебе совет. Сама

Вольна ты жизнь свою решать,

Но если ты решишь стоять,

То стой за тем, что хочешь дать

Другим, как счастье для себя.

Мы повстречались с Да Гама,

Когда сбежала с каравана,

Где мой родитель был тиран,

Я по миру была болванчик,

То на посылках, то в бегах,

Воруя ненависть росла,

И выбор кануть в никуда,

Стоял желанней, чем еда.

Тогда сказал мне Да Гама:

" Мы создадим мир из куба... "

И он чертил, а я летала

Меж всяких баржей и судов,

В местах, где чести нет давно,

И ставила им цель - свободу...

Из грязи выступили флотом,

Создав корабль в небесах!

Но он природе сделал шах,

А я спасти лишь нас пыталась,

Свободу к жизни так найдя,

Не спотыкаясь в полутьмах,

Где есть, где пить, где спать желать...

Тебе желаю отыскать

Чем хочешь жить, и чем спасти

Родной свой мир от ерунды. "

- И посмотрела на меня,

Да подмигнула, подняла

Свой хмурый взгляд в мои глаза -

" А ты, мой друг, побереги

Её от нервной суеты!

Ей в жизни вон ещё бороться...

Приглядывай, и не глупи! "

И с тем спокойно вниз сошла

По лестнице, да и была

Её в ночи худая тень

Секунды две, иль меньше тем...

Я посмотрел в глаза Авроре,

Конверт Василия изрёк,

Пересказал, что есть опасность,

И нужен план нам в скорый срок,

Она, опешив, тихим слогом,

Сказала: " Да. Всё решено. "

Я больше к ней не приставал.

И мы пошли обратно, спать.

Но сон не смел мой разум брать.

Кровать, что сверху, всё хрустит,

Аврора, видимо, не спит…

Уснёшь с таким в такой – то час,

Аврора не уснёт сейчас,

Подумал я, достал две чашки,

Отсыпал чаю порций двое,

Достал печенье, свет немного

Лампады мягкой приглушил,

Чтоб в отраженье не мутил,

И сел напротив у окна,

Поставив котелок на пар,

С трубы-замены очага,

Аврору стал ждать из комка,

Горы простынок. Вот она,

Торчит из одеял глава.

Хоть распушился красный волос,

Меня и чай признать смогла.

(Иль, чайник разбудил, свисток…)

Сказала: " кинь штаны с стола"

16. 1

Подал штаны ей со стола,

(Небрежность есть её черта)

Разок моргнул, она уж бдит

Как чайник, дребезжа, гудит.

Мерцают тени по углам.

Я чайник нам двоим разлил,

Сумбурно начал говорить:

" Аврора... Слушай. Мы сейчас

Решаем, как нам жить в сей час,

Когда мы морем обуяны...

Я знаю, гнев в тебе, курчавой,

К природе вечной, но не правой.

Скажи, зачем настала ночь,

Когда закат украл восход? "

Аврора вспыхнула: " Затем,

Чтоб мы ценили свет в заре,

С утра мечтали обо тьме,

Подольше спать, и тишине,

И в тишине мечтать о птицах,

И каждый раз всем насладиться...

От долгой тьмы болят глаза,

От ярких дней свербит в висках,

Когда жара - пот в волосах,

А в холод дрожь от ветерка... "

Мерцают стены, я шептал:

" Тогда к чему слепая ярость?

Раз знаешь ход и справедливость

Её решений. В чём ранимость? "

Хлебнув за мёдом кружку чая,

Она тирадой мне сказала:

" Я не умею понимать,

Когда момент спокойный дан.

С тех пор, когда ушли родные

Я не восполнила пробелы.

И тут сломались механизмы...

Я помню старые деньки,

Когда с тобою в небе вместе...

Я помню Васю... Наши встречи…

Но я спокойствия хочу.

Что сделать нужно? Ведь прошу,

По сути, лишь простой любви.

Не приключений. Механизмов!

Они достойное занятье,
Но самоцель есть злодеянье!

Где тот баланс всея природы? "

Усталый вздох Авроры встал

Мне поперёк, как комом, в горле,

Чтоб успокоить, лепетал:

" Аврора, знаешь, для меня,

Природа — это всё. Ты, я,

Кубы... Делю всё для себя,

На смысл жизни, бытия:

Весь мир для нас, он нам один –

Просторы неба вольным птицам,

Глубины леса, дрожь корней,
Журчанье к морю льнущих рек,

Величье - образ единиц,

Соединённых вместе цепью

По ходу времени вселенной

Случайных действий сотни лиц.

Как пляж является великим,

Рождённым морем чрез гранит,

Массивный образ горизонтов

В волнах и в пене, что точит

Гранит, на Солнце отражаясь.

Я знаю, как это звучит…

Поэтому скажу попроще:

Всё то, что душу составляет,

Природа телом облекает. "

Аврора мрачно озиралась,

Но мой рассказ её пленил,

Она лишь вид не подавала,

Но глаз огонь всю выдал в миг!

Но тут вопрос меня постиг

Со стороны её: " А в чём же,

Скажи мне, смысл боль терпеть? "

И только я зажёг фитиль,

Ответ в моём же отраженье,

В моих глазах, в огне бессмертном,

Нашёлся в думе ключ, мотив:

" Чем больше мы сейчас страдаем,

Тем легче будет после дней,

Когда страдать нам приходилось...

Ты можешь сдаться. Улететь.

Но если ли смысл в жизни этой,

Коль мы сдаёмся в пользу змей,

Манящих леность нас отведать?

Ценить мы будем новый день,

Покуда он похож на прошлый?

Да, отдых нужен, но в момент,

Когда от лености завоешь,

То знай - природа просит смен,

Как за весной приходит осень.

В балансе сем цитаты мудрых...

И я придерживаюсь в сем.

Ведь так величие получишь

В решеньи всех проблем, дилемм,

Как в самом необъятном пляже

Песчинок тонны величин.

Прими всё это, словно жажду... "

Молчанье. Штиль. Огонь манит

Своей подвижностью в минуту,

Когда стоит всё, словно мим -

В стенах невидимых угрюмо.

Аврора чашку подняла,

В нею секунду поглядела,

И острый нос в раствор одела.

Облилась. Руки затряслись.

Я дал ей тряпочку. " Не злись. "

- Ей говорю. Она в ответ

Дрожащим голосом вторит:

" Я знаю, знаю, знаю это...

Но просто... значит, вот оно,

Что Зи имела под " взрослеть" -

Принять несправедливость, зло,

Облечь в суде, и не поверить,

Что справедлив он... И

Не сметь... Сопротивляться?

Раз мне и ты так говоришь?

Все говорят так. Да Гама

Один сражается с судьбой.

И он не прав. Большой болван,

Раз хочет победить... Баланс.

Баланс природы. Где есть я,

И ты. И мы... Мы все. Вот, вот,

С чего нам стоило начать -

С того, что всё есть здесь баланс...

Баланс страданий не печаль.

Но, стало быть, ты в чём-то прав,

И я действительно так рада,

Что всё, что было, всё прошла!

Вот то, что я в себе несла.

Сформировать лишь не могла.

Беседа лечит. Правда, да! "

Меня улыбкою одарит...

Аврора, взрослая! Опять

Хочу налить ей в чашку чай,

Она меня пододвигает,

И в щёку губы направляет...

Взлетает. Прячется в кровать.

Сопит комок из покрывал.

И я очнулся. Потушил

Лампадный свет, трубу закрыл,

И лёг опять лежать в кровать,

Собрался думать, но собрать

Никак не смог пожар извилин.

Уснул с пустой лавиной мыслей,

И не заметил, как вставать,

Болтами ржавыми ссадить,

Меня зовёт, трясясь, будильник.

Мы были собраны в тот день,

Аврора явно посвежела.

Мы на ходу купили хлеб,

В мясном отделе пять котлет,

И на ходу же подъедали,

Пока наверх бегом скакали.

И вот стоит стальная дверь,

Аврора, вдох! Открылась щель,

И лучик света руки вымыл,

Кабину полную покинул,

А вместе с ним и духота

Сквозь стёкол бьющая с утра,

И мы с Авророй встали смело

Среди людей, покрытых делом.

Никто нас сразу не признал,

Зи спала в рубке со вчера,

А Да Гама смотрел далёко,

Сидя на горке хлама - троне.

Орёл, бродящий по пустому,
Незримому за этим взором,

Далёким взором прожигал

Далёкий мир в нём жил сейчас.

Я к разговору призываю:

" Послушай, друг мой, Да Гама

С утра примчали мы сюда,

Чтоб сообщить - грядёт война,

Покуда держит нас орган

Суровых труб, печей, угля.

Бездумен голос потребленья!

Управу взяли отомщенья

Безвестных жителей волна

На встречу к нам идут войска.

Жар-птица в центре их, она

Кубам родителя печать.

Их цель - спасти от рыбы мир!

И от идей, что яд незримый...

Мы лишь хотим предупредить,

Как инженеры - воплотить

Природу в здравой сумме мер,

Природу тем и защитить,

И чтоб корабль смог твой жить. "

Я протянул ему конверт.

Он, прочитав, привстал, и сесть

Нас попросил пред ним обоих.

И после начал страшно весть:

" Жестокий ход обычной просьбой

Меня мечту, и погубить!

Вы знаете мои мотивы,

Что я хотел нас отделить

От сей природы, и постичь

Возможность рвений человека,

И гениальность наших сил...

А тут вы просите поэта,

Чтоб он себя переменил?

Мой дом, семью, меня убив…

Без слов, минутно… Всё! И что?

Теперь я должен вдруг природе,

Как матери, что смерч сгубил?

Я не хочу так потеряться.

Я знаю - вечное в простом,

Но если мир переменяем

Потомки вспомнят ли о том?

В заводах пыль, огонь, и сажа,

В лесах гниющий трупный смрад,

Рождённый в мире лишь вдыхает

Погибшей жизни аромат!

А если он, не видя жизни,

Сумеет время то прожить?

Реальность, став пустой, прекрасной,

Без приключений и страданий,

Явится бременем, что знал.

Не будет видеть он бурьян!

Лесов, пустынь, речушек, гор,

Так для людей всё станет то

Далёкое, как звёзд просторы! "

Рукой он резко вдруг взмахнул,

Прикрыл рукою рот, вздохнул,

И сел не в трон, а чуть поодаль,

Поближе к людям и приборам.

Аврора встала, напряглась,

В глазах её искра зажглась,

И высоко взяла напором,

Вещала гласом воеводы:

" Ты прав! Была и я сама,

Как знаешь ты, издалека,

Пришла к войне со всей природой,

Но это дом мой, где есть я.

Мои друзья, и жизнь, невзгоды,

Цветы, огонь, рассвет, стрекозы.

Я человек, душа моя

Из видов ветра соткана,

Я не готова потерять

Из-за амбиций нашу мать,

Она дала нам страшный знак -

Печать страдальцев, татей, красть

Приходится нам от природы...

Но за страданье, муки нам

Дала закаты и восходы.

Я не могла б ценить огня,

Коль в небе в холод не пронзил,

Не оценила б механизмы,

Коль боль потерь не понесла.

И сложно, стало быть, решиться

Принять поступок сей, тогда

Я предложу тебе товар:

Коль примешь меры, я - твоя! "

На этой фразе голос треснула,

Аврора рухнула на стул,

А Да Гама печальной думой

Любя, на девушку смотрел:

" Я не приму такой вот... дар.

Твою позицию услышал.

Приказ отдам. Но не сейчас.

Прошу, прошу, ты помнишь, а?

Как Зи показывала вам

Прекрасный мир. Я видел, да.

Я знал, что все, не я, не я

Безумно любят и дражат...

Что непонятно для меня.

И что мне делать? драться?

Бить? Врага бездумно сокрушать?

Но чем? Неверными войсками

За то, что б их любовь губить?

Природа душу лечит, швы.

Но, видимо, я без души.

А ты как думаешь, а, Зи? "

Из дальнего угла сверкнула

Гряда холодных, белых, кос,

И на вопрос " ты знала всё? "

Ответ был дан довольно прост:

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒