КОНЕЦ КНИГИ 14 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 15 из 18Следующая ⇒

– Ничего о третьем фейри? – Вампир молчал миг. – Бран?

– А если третьего нет? Что, если все остальные мертвы? Следов нет, Фионн.

Фионн покачал головой, хотя друг не видел.

– Нет, тот фейри жив. Роза ещё его защищает, значит, Ниам дала ей понять, что фейри жив.

– Кстати о Ниам... ты хочешь оставить её в живых?

– Она – моя родня. – Он уже это говорил.

– Ты не знаешь этого наверняка. Нет улик, – повторил он без надобности.

Раздражение пылало в Фионне.

– Я это чувствую. И знаю.

– Или это предлог не убивать невинного из–за своей мести. Может, предлог не мстить вовсе. Остановись, в твоей жизни теперь есть Роза.

Раздражение стало гневом.

– Я отомщу, Бран, не ошибайся. Звони, если чудом найдёшь что–нибудь полезное. – Он закончил разговор и чуть не смял телефон в кулаке. Фионну плевать, был ли он справедлив с вампиром. Придурок давил на него.

Фионн решительно зашагал с вершины утеса к замку. Сегодня Роза поговорит с ним. Он убедит её отдать Брэйтем, и не станет её соблазнять. Если Роза хотела его, должна прийти сама. Фионну хватало вины, он не будет добавлять к списку преступлений против своей спутницы ещё и сексуальное принуждение.

Он надеялся, что она придёт к нему.

* * *

Розе было скучно, но буря эмоций утихла.

За последние два дня она обошла весь замок, заглядывала в комнаты, где стояла мебель, которую давно не использовали. Она случайно забрела в спальню Фионна, которая была большей версией её комнаты. Просторнее, кровать больше и много полок, полных книг. Она даже нашла настоящую библиотеку. Её спутник любил читать.

Ей нужно пользоваться туалетом в комнате напротив своей, а комната Фионна была соединена с ванной. У него было больше костюмов, чем у Эмпорио Армани.

Но именно кровать привлекла внимание. Это самая большая кровать в виде саней из всех, что Роза видела, и она сделана под заказ для высокого хозяина. Вид кровати и запах Фионна в воздухе возбуждал. Роза быстро ушла.

Главный зал был с большими каминами по краям, которые занимали почти целые стены. Но было уютно, в одной стороне стоял большой стол, а в другой – просторный диван и кресла. Даже огромный плоский телевизор висел на каменной стене. Гобелены на стенах согревали, большие ковры лежали на каждом дюйме каменного пола. В комнате было и два современных электрических камина, выглядящие как чёрные печи. В замке было ужасно холодно. Она находила такие камины по всему Киивниру и гадала, сколько стоило поддерживать такое место. Но если замок был скрыт, как всё работало?

Роза собирала вопросы для Фионна. Где была сокровищница, о которой он говорил? Вряд ли он ей расскажет. После того, как его слуг убили, он не нанял новых? Роза пока никого не встречала. На кухне было полно еды, и когда, в первый вечер, Фионн сказал, что ужин будет подан, он сам его приготовил.

Вот.

Фионн Мор умел готовить.

Роза видела это. Во вторую ночь она обнаружила Фионна на кухне, он жарил стейк, а потом сунул его в большую печь в другом конце комнаты. Она видела, и как он делал картофельное пюре. Рукой.

Ужин был вкусным.

Но Роза не могла говорить с Фионном. Да, она злилась. Но оберегала разбитое сердце, пыталась понять, что теперь делать. Она будет постоянно его отвлекать? Её жизнь пройдёт в рамках этого замка, и от тоски разум онемеет? Или она подавит обиду и соблазнит Фионна? Попытается отвлечь его сексом? Она сможет его переубедить?

Об этом Роза думала последние шестьдесят два часа. Даже дольше, если считать время в Лансароте.

До сна прошлой ночью.

Она была во снах у двоих – Алехандры и Фионна – и оба были с ней в одной комнате. Роза решила, что так это и работало. Ей нужно быть в одной комнате с тем, чей сон она видела.

Когда ей начал сниться Фионн и его дети прошлой ночью, она решила, что это происходило в голове Фионна. Но сон плавно сменился, и она увидела себя, быстро и свободно бегущую по лесу, прыгающую через ветки и кусты. Когда Роза проснулась, поняла, что картинки, которые ей снились, были из воспоминаний Фионна.

Её разбитое сердце напоминало подсознанию, что у Фионна были свои причины, и, возможно, ей не следует предполагать, что ему так легко предпочесть месть ей.

У Розы был план. Она не будет навязываться. Просто поговорит, и Фионн, если хотел Брэйтем, поделится с ней ответами.

Погода наладилась, и Роза решила насладиться свежим солнечным воздухом. Она надела джинсы, свитер, куртку и шарф, которые нашла в шкафу, добавила синие кожаные сапоги до лодыжек, которые идеально сидели. Серьёзно, Фионн умел отлично выбирать гардероб.

Проглотив тост и кофе, Роза стала искать Фионна в замке. Её нетерпение (и тревога) росли с каждой секундой, пока она не заметила одинокую фигуру на утёсе.

При виде него боль желания разлилась по телу.

Роза вышла из замка в первый раз с момента появления тут. Главная дверь была неприметной. Можно было бы ожидать гигантских арочных двойных дверей, подъёмного моста и рва. Но единственная дверь находилась в небольшом вестибюле рядом с главным залом. Ну, не просто дверь, а тяжёлая, прочная дверь из кованого железа.

«Наверное, тяжёлая для человека», – подумала Роза и толкнула её, будто она из картона.

Камни служили лестницей и вели вниз. Сад, который был красивым весной, окружил Розу. Тропы из камней расползались во все стороны к высоким стенам, окружающим земли замка. Одна большая кованая железная дверь служила, похоже, выходом. Справа у основания замка располагалась арка в камне, ведущая к утёсу, где она видела Фионна. Роза хотела пойти туда, но он вышел из арки.

Роза дрожала в воздухе позднего ноября.

Фейри шёл к ней с нечитаемым видом. Он был только в чёрном кашемировом свитере с шалевым воротником, тёмно–синих джинсах и ботинках. Розе нравился он таким. Конечно, он и в костюмах горяч, но простота одежды отлично смотрелась с его растрёпанными волосами и щетиной на щеках.

Влечение проснулось в ней. Оно всегда там было, готовое встрепенуться рядом с Фионном.

Боже, Роза понимала, что не сбежит от этой связи. Об этом она тоже хотела поговорить.

Фионн остановился перед ней. Роза указала на дверь, ведущую из земель замка.

– Прогуляться безопасно?

– Чары тянутся на мили от замка.

– Значит, да? – Под его взглядом Роза сунула руки в карманы куртки. – Ты не хотел бы пройтись со мной?

Фионн разглядывал её, словно пытался понять мотивацию. А потом кивнул.

К радости, Роза увидела небольшой мост за коваными железными вратами. Он был над небольшой рекой, которая текла мимо замка к океану.

– Откуда она?

– Вода течёт среди холмов и по долинам, или направляется в море, или спускается к прудам фейри.

– Ты покажешь мне пруды?

Она вновь ощутила его пристальный взгляд, прежде чем получить утвердительный ответ.

За мостом справа лежал берег, а слева лес. Фионн указал на изгибы в краю утеса, там можно было пройти к дюнам.

– Там небольшой пляж с галькой, не золотые пески. Но если захочется промочить ноги, нужно идти туда.

Роза кивнула и пошла за ним по тропе в лес. Солнце сияло сквозь полуобнажённые деревья, землю покрывали влажные осенние листья после последних дней дождя.

– Как ты стал владельцем замка? – Она нарушила молчание, глядя на его высокую фигуру, идущую рядом с грацией спортсмена.

– Я купил его примерно через сто лет после того, как меня разбудили Блэквуды. Он был построен в четырнадцатом веке для лорда Ирландии. Проснувшись, я обнаружил, что Ирландию захватила Англия в конце двенадцатого века, и правление королей закончилось. – В его голосе была нотка мрачной меланхолии. – Ирландия больше не будет прежней, – Фионн посмотрел на неё, его лицо чуть смягчилось. – Почти за два века до моего пробуждения титул лорда Ирландии был упразднен. К концу 1800–х замок попал во владение английского лорда, чья казна быстро пустела. Такое происходило у многих среди умирающей аристократии, которая отказывалась марать руки, вкладывая деньги в революцию индустрии. Я узнал, что у этого графа финансовые проблемы, и предложил за замок больше, чем тот стоил. Лорд продал его мне.

– Зачем ты сделал это?

– Потому что... – Он замешкал. – Врата в мир фейри на этой земле. Я хотел защитить их.

– Пока не воспользуешься ими. – Она говорила не с обвинением. Просто констатировала факт.

– Да.

– Ты купил это место и зачаровал. Но тут ты не всё время здесь живёшь.

– Нет. Но это дом.

– Он стоит недалеко от твоего старого дома? Когда ты был человеком и королём?

Фионн покачал головой.

– Нет, моя родина в нынешней Северной Ирландии. Возле Эннискиллен.

Они замолчали, Роза шла за Фионном по лесу, думая, была ли тропа под листьями. Когда они добрались до упавшего дерева, он протянул руку, чтобы помочь ей перелезть, хотя оба знали, что она не нуждалась в помощи. Роза глубоко вдохнула, приняла его руку, но не могла смотреть в глаза. Он крепко сжал её пальцы. Роза перепрыгнула дерево с прикосновением Фионна и тут же отпустила его руку. Он перешагнул дерево, будто лужу.

Ладонь Розы покалывало, и она сунула её в карман, замечая, что Фионн сжал свою ладонь, а потом опустил руку.

Он тоже это чувствовал.

Роза набралась смелости, чтобы сказать то, что с самого утра вертелось в голове.

– Не думаю, что я смогла правильно сказать, как мне жаль насчёт Кивы и Диармида.

Он повернул голову к ней так быстро, что мог сломать шею. Зелёные глаза грозно вспыхнули, разглядывая лицо. Она проявила искреннее сочувствие.

– Мне очень жаль, что с тобой такое произошло. Что ты потерял их. – Убедившись, что Роза говорила правду, он сдержанно кивнул и сосредоточился на дороге. Она осмелела и продолжила: – У меня было время подумать. Я редко задумывалась о детях, и тогда рассматривала их в далёком будущем. Но всё равно, это была возможность... а теперь нет. – Она ощущала потерю. – Это не то же самое, знаю. Но я чувствую себя так, словно что–то потеряла.

Фионн посмотрел на неё нечитаемым взглядом. Она отчасти ожидала утешения, но на его щеке дёрнулся нерв, и Фионн виновато отвёл взгляд. Почему? Он не виноват, что она фейри.

– Сколько тебе было, когда родился Диармид?

Роза подумала, что он не ответит. Потом...

– Шестнадцать.

– Что? – У неё чуть глаза из орбит не вылетели.

Фионн ухмыльнулся.

– Ты реагируешь как современная женщина. Тогда я воевал уже в тринадцать. Вторжение фейри отвлекло кланы от войны за территорию. Они не стали едины, но каждый старался помешать фейри, навредить людям. Мы с Эйвин росли в одной деревне, и как только у неё впервые прошли месячные, она считалась женщиной. Тогда ей было четырнадцать. Мне – почти шестнадцать. Она была красивой, а её отец – глава нашего клана, и её многие хотели себе в жены. Она могла попасть к опытному и старому мужчине клана, но я проявил себя в бою, и её отец видел во мне своего сына, а Эйвин хотела меня.

– Боже, – прохрипела Роза. – Ты женился, когда ей было четырнадцать, а тебе – шестнадцать.

– Роза, времена были другими.

– Вы были детьми.

– Нет, – рыкнул он. – В том мире детьми были недолго. Сейчас нас называют кельтами. И мы воевали, были жестоким народом. Было счастьем, если детство длилось хоть несколько лет.

– Окей, – мягко сказала Роза. – Ты прав. Я не знаю, о чём говорю. Разум двадцать первого века не понимает Железную эпоху.

Фионн заметно расслабился.

– Эйвин быстро забеременела. Диармид родился перед тем, как мне исполнилось семнадцать.

Роза не могла представить себя родителем в таком возрасте.

– Каким он был?

Фионн помрачнел, но голос остался мягким:

– Он был моей тенью. Когда ему было семь, я получил власть и начал объединять кланы. Он хотел быть как я, махал деревянным мечом, который я ему дал, не хуже старших ребят. Он даже хотел своего волка. Эйвин жаловалась, что она ещё не встречала ребёнка, так желавшего быть похожим на взрослых. Он был хорошим мальчиком. – Фионн сглотнул. – Меня забрали в мир фейри после его одиннадцатого дня рождения. Тогда я был королём, воспитывал сына, который должен был занять моё место, когда придёт время. Но я пропустил шесть лет его жизни. Когда вернулся, он уже был мужчиной с беременной женой. – Его голос стал холодным. – Я никогда не узнаю, что с ним случилось. Или с моей нежной Кивой, которая плакала, когда другие плакали, и смеялась, когда смеялись другие. Она сильно ощущала всех вокруг. Она была доброй и красивой в жестоком мире. Она была небом и холмами, чудесным морем. Она была создана, чтобы скрасить жизнь.

Слёзы катились по щекам Розы от его красивых, но печальных слов.

– Мне жаль, – прошептала Роза.

Фионн посмотрел на неё, замечая слёзы.

– Она была преданной, как ты, Роза.

Боль внутри усилилась.

– Нет. Она была преданной, как ты. Каким ты был.

Хоть она не хотела оскорбить, Фионн чуть скривился и ускорился.

Роза поспешила за ним.

– Уверена, у неё и Диармида была долгая хорошая жизнь. Они уже не бились с фейри и были королевичами, да?

– Из–за этого они стали мишенями. Простой человек часто наслаждается мирной жизнью, но не глава или король. Деревня, которую мы построили при моём правлении, стояла на холме. Хорошо защищённая. Её назвали Киивнир.

– Как замок?

– Замок назван в честь деревни.

Деревья стали редеть, вдали показалась мерцающая вода, а тишину заполнило журчание.

– А... Эйвин?

Фионн не ответил. Он шёл, пока деревья не оказались позади, и они не перешли по массивной, покрытой мхом скале. Холмы тянулись на мили вокруг. Ручей пропадал в холмах, ниспадая небольшим водопадом в пруд, отделённый камнем. Пруд с водопадом был большим, а другой – маленьким и замкнутым. Вода была поразительного бирюзового цвета.

Магия покалывала в воздухе.

Пруды фейри.

– Я любил Эйвин, – ответил Фионн, повысив голос, чтобы его было слышно поверх шума водопада. – Она была яростной, защищала наших детей. И хотела защитить их, если я пропаду, поэтому я научил её сражаться кулаками и мечом. Но... вскоре после нашего брака фейри проник в деревню и похитил мать Эйвин. Фейри отбился от нас, он был сильным. Нам не удалось отбить её, а через день мать Эйвин, нагую и изнасилованную, нашли в лесу.

Роза накрыла рот рукой, боясь того, что нарисовало воображение.

– Эйвин ненавидела фейри, но тот день что–то исказил в ней. Я поклялся найти фейри и убить. И сделал это. – Он посмотрел на неё. – Я использовал Брэйтем.

Она поняла то, что он не договорил.

– Он и был принцем фейри.

Фионн кивнул.

– Ты убил его ради Эйвин. И так началась война с Аньей. Всё, что ты делал, было ради Эйвин, а она предала тебя.

– Её ненависть к фейри была сильнее любви ко мне.

– Нет, – мягко возразила Роза без обвинений в голосе. – Жажда мести была сильнее любви.

Она наблюдала, как он обдумывал её слова, удерживая её взгляд.

Обрадовавшись, что высказала свою точку зрения, Роза шагнула к прудам фейри.

– На что способны эти пруды?

Фионн не сразу, но присоединился к ней на краю камней.

– Для нас? Они тёплые и расслабляющие. Как природный спа. Вода может смыть след.

– Откуда ты знаешь?

– Она смывает чары.

– Ого. – Роза смотрела на воду. – А как для людей и других сверхсушеств?

– Холодная. – Он ухмыльнулся. – Неприятная. Но с них чары тоже смывает. – Фионн нахмурился. – Я нашёл Брэйтем на дне большего пруда. Он был внутри серебряного ящика с запиской от королевы фейри.

– И там было указание, что нужно убить фейри кинжалом, чтобы попасть в мир фейри? – Поняла Роза, от мысли было больно. – Она знала, что для тебя будет непросто.

Она понимала больше, чем раньше.

Фионн Мор – пострадавший муж, горюющий отец и свергнутый король.

– Да, – тихо ответил Фионн, она едва слышала его поверх шума воды. – Тот кинжал – единственное, что вышло из прудов с чарами.

Стало тихо, вода с мирным звуком текла в пруд, не вязалась с бурей внутри Розы.

– Я тебя прощаю, – сообщила Роза.

Он посмотрел на неё, выражение лица было замкнутым.

Роза кивнула с печальной улыбкой.

– Прощаю за то, что ты пытался использовать меня, чтобы открыть врата.

– Роза...

– И я понимаю, что твою миссию, может, мне и не остановить. Но ты должен пообещать, что ъ не потащишь меня куда–то снова против моей воли. Ты дважды меня вырубил. Обещай... больше никогда.

Он кивнул, повернувшись к ней. Она едва дышала, Фионн поднял большую ладонь к ней и скользнул пальцами по скуле, а затем заправил волосы ей за ухо. После чего опустил ладонь, и погладил пальцами её шею. Роза подавила дрожь, и Фионн опустил руку.

– Это я могу обещать, Роза. Но, – он помрачнел, – но не обещаю, что буду тем, кем быть не могу. Я поклялся давно, и сдержу клятву. Мне жаль, что моя клятва теперь не вяжется с моими чувствами к тебе... Но я из другого времени, mo'chroí . И живу слишком долго. Я всегда буду одной ногой не на той стороне морали. И не буду тем, кто следует правилам и всегда делает то, что правильно.

Роза шагнула ближе, ощущая сомнения его тела. Она хотела показать, что они стоили нарушенной клятвы, которую он дал века назад. Если он этого не видел, Роза заставит, и не будет играть честно.

Роза опустила ладонь на его сильную грудь возле быстро бьющегося сердца.

– Не знаю, заметил ли ты, но и я не такая женщина.

Он слабо улыбнулся.

– Нет. Ты следуешь своим импульсам, Роза. Ты принимаешь то, какая ты, со свободой, которой я восхищаюсь.

– Я могу тебя научить. – Она улыбнулась, шутя лишь отчасти. – Могу научить, как принять сущность фейри. Как радоваться такому существованию.

– Боюсь, уже поздно. – Он пересёк расстояние между ними и склонил голову. – Но я буду рад провести наши часы веселее. Я ещё не был в постели с гимнасткой.

Роза в шоке раскрыла рот, не сдержавшись. И через секунду закрыла рот от его наглой ухмылки.

– Ты же не серьёзно.

Улыбка Фионна вызвала трепет в животе.

– Ладно тебе, Роза. Покажи старику новые трюки.

Подавляя улыбку, она склонила голову.

– Кстати, сколько тебе? То есть... сколько было, когда...

– Тридцать три.

– Так ты почти на десять лет старше меня.

В этот раз он рассмеялся.

– О, если бы это было так.

Его смех завязывал её внутренности в узел сильнее, чем флирт.

– Ты мне нравился больше, пока был холодным и отстранённым.

– Ты мне нравилась больше, когда всё время заигрывала со мной. Иронично.

– Я заигрывала, потому что ты мне нравился.

– А теперь нет?

Вместо ответа Роза отошла на пару шагов и скрестила руки на груди.

– Откуда ты знаешь, что у нас связь? Ниам сказала, но она точно права? Как понять?

Если Фионн был удивлён поворотом разговора, не подал виду.

– Я не знал сперва. Но были признаки – нас влекло друг к другу сразу после клуба в Загребе. Ощущение, что мы знакомы, влечение.

Роза посмотрела на пруды, обдумывая это. Когда она впервые увидела Фионна, казалось, её обвязали верёвкой и тянули к нему.

– Когда ты сказала, что ощутила мои чувства, это меня удивило. Фейри редко так могут. Но для пар известный факт. Эта способность угасает со временем, но помогает паре общаться друг с другом в начале отношений.

– Но ты никогда не ощущал мои эмоции.

– Ощущал, – признался он, отведя взгляд. – Я ощущал, когда ты этого хотела – твой восторг и боль, когда ты говорила с родителями. И я ощутил боль после того, как ты увидела мой сон.

– Так ты узнал... что мы – пара?

Фионн покачал головой.

– Как и говорил, я знал после боя с Кийо. Мои чувства к тебе мешали думать. Я хотел защищать... и, – его зелёные глаза потемнели от возбуждения, – я не мог управлять желанием к тебе. Вообще. Это вне моего контроля. Я жил в мире фейри достаточно долго, чтобы узнать признаки.

По телу Розы побежали мурашки, она потёрла руки, радуясь, что куртка скрывала реакцию на слова.

– Когда я окажусь в тебе, связь станет прочнее. Ты будешь носить мой запах, а я – твой, и все будут знать, что мы принадлежим друг другу.

Роза выдохнула от его провокационных слов, потрясённо глядя на него, а он глядел на её рот.

– Когда? Думаешь, между нами что–то произойдёт, когда ты планируешь оставить меня тут?

– Ничто не должно длиться вечно, mo'chroí . Почему наша связь не такая? Почему мы не можем наслаждаться этим, пока можем?

Обида, возбуждение и смятение наполнили Розу, пока она пятилась от него к лесу.

– Потому что нам дали дар вечности. Мы не должны наслаждаться им, пока можем. Это твой выбор. Не мой.

Фионн покачал головой.

– Вечность – не дар, Роза. Ты скоро это поймёшь.

– Вечность не дар для тебя, потому что прожил три века без меня, – смело ответила Роза. Он вскинул голову, словно она ударила его. – Вечность для нас может быть неделей, парой месяцев, годом или веками... Но судьбе решать это, Фионн. Не тебе и не твоей жажде мести.

Он стоял с каменным лицом на краю прудов фейри, а Роза пошла по лесу обратно. Она хотела наедине собраться с мыслями, но Фионн не дал ей этого. Через секунды он появился рядом, затерянный в мыслях, и Роза надеялась, что повлияла на него честностью. Мысли, которые вполне всё ещё нацелены на месть, могли столкнуться с препятствием в виде их связи.

Глава 29

Фионн не спрашивал её о Брэйтеме в тот день. И в следующий.

Они стали неплохо сосуществовать, Фионн предложил дальше тренировать её. При этом замок они использовали, как Храм Святого Семейства. Они не обсуждали остальное, выбрали безопасную нейтральную зону. Но дождь вернулся через день холодным ливнем. Роза поздно проснулась, уставшая от траты энергии, переносясь по землям замка вчера. Фионн пытался научить её сражаться, используя способности. Биться с ним было приятно.

Отыскав завтрак из кексов, оставленных Фионном, Роза пошла по замку в поисках него с чашкой кофе в руке. Она спросила о слугах, и Фионн сказал, что не нанял новых. От разговора он помрачнел, и Роза не давила дальше. Роза не была рада, что заперта в замке. Она медленно влюблялась в Киивнир, но становилось понятно, что переезжала после колледжа не из–за того, что что–то искала.

Роза сама по себе кочевник.

К счастью, это означало, что переезды всю жизнь не повлияли на её счастье.

Она нашла Фионна в главном зале на угловом диване, он читал книгу в кожаном переплете. Роза тихо прошла к нему, и он поднял взгляд.

– Доброе утро.

– Привет. – Она опустилась на смежный небольшой диван, подогнув ноги под себя. Они смотрели в глаза друг другу, пока она подносила кофе к губам. Роза старалась игнорировать трепет в животе. Её влечение пропадёт не скоро.

Огонь пылал в каминах в комнате, но Роза дрожала.

Фионн приподнял уголок губ. Судя по нахальному виду, Фионн знал, что она дрожала не от холода.

Роза мрачно посмотрела на него и фыркнула.

– Хватит.

Фионн улыбнулся.

– Я ничего не делаю.

– Делаешь.

– Я просто сижу и читаю.

– Ты жил три века. Ты не прочёл все книги?

Он покачал головой, всё ещё улыбаясь.

Розе не нравилась радость от того, что заставила его улыбнуться.

Она перевела взгляд на книгу, пока не поддалась импульсу, и всмотрелась в название. Обложка с иллюстрацией, прикрывающая книгу, лежала на диване рядом с Фионном.

– «История Среднего востока»?

Он опустил книгу и пожал плечами.

– Фионн, ты живёшь уже три века. Разве ты не знаешь об истории больше многих людей?

– Я пропустил больше 1800 лет истории, пока лежал под чарами друидов, Роза. И даже прожив несколько веков, я не смог узнать всё. Ты живёшь так долго, что информация борется за приоритет в голове. Факты и воспоминания отодвигаются в пользу того, что мозг считает важнее. Я читаю эту книгу в третий раз.

Роза поняла кое–что, что не приходило ей в голову.

– Тебя это беспокоит? Кроме боли из–за личных потерь... тебя беспокоит, что ты пропустил 1800 лет истории, которых тебя лишили?

Воздух стал холоднее.

– Насколько честным мне быть?

– Я всегда хочу, чтобы ты был на сто процентов честен со мной. Несмотря ни на что.

– Тогда нет. Я лишился права наблюдать, как растут мои дети, но благодарен, что не жил все две тысячи лет. Чары оставили меня во снах, но я не ощущал, как проходило время. Три века – достаточно долгая жизнь, Роза. Время раскрывает неспособность учиться на ошибках. Больно смотреть, как империи повторяли ошибки снова и снова. Время бьёт по надежде и укрепляет цинизм. Бессмертие изолирует. Всё, что делает тебя человеком, пропадает.

– Что, например?

– Красота в хрупкости. Пыл неминуемого. Благодарность времени.

Тревога пронзила душу Розы. Она со временем потеряет всё, что делало её человеком? Не потеряла ли уже? Она во многом была бесстрашной. Но в остальном – нет. Роза задумчиво смотрела на него.

– Ты всё ещё человек, Фионн.

Он нахмурился.

– Почему ты так говоришь?

Она утомлённо вздохнула.

– Возмездие – людское дело.

– Что ты думаешь о чарах, создавших тебя, Роза? – спокойно спросил Фионн, хотя мышца на челюсти дергалась. – Анья отомстила людям за то, что портили её идеальный маленький мир.

– Это не месть. Ты сам говорил, что то – хитрость. Скука бессмертия.

– А Ниам?

– А что Ниам?

Фионн потёр ладонью челюсть, шорох щетины громко зазвучал в просторной комнате. Роза подавила желание подойти и коснуться его.

– У меня есть причины верить, что Ниам – мой потомок.

От этого Роза встрепенулась.

– Что?

– Бран всё время напоминает, что улик нет. Её фамилия Фаррен, это современная версия для О'Фаракейн. Так звался мой клан. Её семья жила давным–давно. Говорили, у них была связь с мифическим Ри Мак Тиром.

Ого.

Теперь она поняла его разговор с Ниам в Мюнхене. И почему он сказал, что она не должна его бояться. Фионн не убьёт кого–то своей крови.

– Я ощущаю это внутри, Роза. Ниам – мой потомок. И Анья сделала бы так со мной, – он с горечью скривил губы. – Зная, что я не подниму руку на свою кровь. Так что нет, месть – не только для людей.

Роза была осторожна с этой темой, но ей нужно было спросить. Она осмелела и сказала:

– Ты говорил, она сделала тебя своим... – она не могла договорить.

– Шлюхом, – холодно закончил Фионн.

Роза кивнула.

– Да, сделала.

Она смотрела на большую и сильную фигуру на диване, ей было больно за него.

– Любому сложно ощущать себя бессильным и использованным. А тому, кто вёл армии... Мне жаль, Фионн.

– Мужчина, женщина, дитя, поэт, фермер или король... неважно, кто ты, Роза, это всё равно ломает разум.

– Ты говорил с кем–нибудь об этом?

– С психиатром? – он цинично ухмыльнулся.

– Нет. С другом.

Он вздохнул.

– Нечего говорить. Я давно смирился с этим.

– Да? – опасно давила она. – Ты всё ещё хочешь... ты всё ещё собираешься отомстить.

– Не за это. Да, сука мучила меня. Да, разум ломало то, что телу было приятно, а дух рушился от презрения к себе и ярости. Но почему, по–твоему, она сделала меня фейри, Роза? Потому что не смогла сломать. Она не смогла заставить меня любить её. Не романтической любовью. Не любовью пары. Льстивой любовью, которую она хотела ото всех своих подданных. Она делала вид, что ей нравился вызов существ, выступавших против неё, но это было не так. Ей нравилось ломать. – Его глаза уже не были мертвыми. Они пылали. – Я не дал ей этого. И она сделала меня тем, что я ненавидел больше всего. И из–за этого я потерял тех, кого любил. Потому я требую мести.

Роза, думая об этом, переживала сложные эмоции, ничего нового, в случае с Фионном. Она восхищалась его силой, красотой духа, который не позволил рабству сломать его. Но её злило, что кто–то мог оставаться верным себе в ужасные времена, но не видел, что давал Анье выиграть, отказываясь от второго шанса на счастье.

– Ты – не они. Ты – не её. Вы одного вида, но, Фионн, Мартин Лютер Кинг–младший и Адольф Гитлер – тоже. Но они не должны стоять в одном предложении, да? Не то, кто ты, делает тебя хорошим или плохим. Твои намерения и поступки определяют тебя. Ты достаточно старый, чтобы понимать это. Думаешь, раз я фейри, я гадкая и злобная?

– Роза, – сказал он с предупреждением.

– Думаешь? Потому что я так не думаю. Мне нравится сила, но не из–за того, что я хочу раздавить других ею. Мне нравится её свобода. Мне нравится магия. Возможности. Мир сильно отличается от того, что я ожидала. Он древний и новый, загадочнее, чем я представляла. И я теперь часть его. Как и ты. Твои намерения насчёт меня были плохими. – Сквозь слёзы она смотрела, как он помрачнел от... гнева? Сожалений? Было сложно понять. – Но важна твоя способность передумать, и поступить правильно. До того, как я узнала правду о тебе, видела тебя как неземное благородное создание, с которым мне волнительно и безопасно. И, несмотря на твои планы на месть, я всё ещё вижу тебя таким. Такой ты в глубине души. Просто упрямый, и не видишь этого.

Последнее предложение сорвалось с губ, и Фионн встал и вышел из комнаты. Даже не оглянулся.

Слёзы полились по щекам Розы, стоило ей моргнуть.

* * *

Фионн хотел общества Розы – желал, ведь всё естество загоралось, когда она оказывалась поблизости – ему нужно пространство. Она задевала старые раны и разбирала причины мести Анье, путала его мысли, навязывала свои идеи о том, какой он.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 141516 17 18 Следующая ⇒