Лесная Ведьма 5 страница

«Я убила импа, что уравновешивал мое пребывание здесь. И теперь у меня та самая лихорадка. Я должна умереть и исчезнуть из Сагара. Но имп брата все еще жив. И без противовеса… Скольки он сможет еще убить? » - думала Эйда.

Спираль начала своё движение, втягивая в себя тьму. Бешено выли псы за пределами зеленого свечения. Что-то яростно орал имп. Спираль медленно становилась колесом, не защищая, но запирая.

***

- Гленна…

Девушка украдкой вытерла слезы и поднялась с колен. Ванко держался на почтительном отдалении от своей невесты.

Ловчие вернулись на рассвете и обнаружили лишь дерево, в котором искусно вырезанная Мэйв. Мастерство статуи в дереве поражало: изящные кисти рук были разведены в стороны, будто она кого-то стремилась обнять, маленькая ножка небрежно попирала чью-то скорченную в агонии морду. Лицо Мэйв из дерева привлекало отдельное внимание. Лукавая улыбка нераскрытых губ заставляла нервно отворачиваться проходящих мимо Ловчих. На месте глаз красовались два камня. Один был похож на солнечные лучи в ветвях дуба, второе напоминал зелень весенней травы. На Гленну они смотрели доброжелательно.

- Это ее могила, да? – бесцветно спросила дочь охотника.

- Нет, - хмуро ответил Ловчий, запретивший своему отряду вздернуть ведьму на ближайшей ветке. – Она все еще жива. Как и имп. Он постепенно растворяется в ней, я полагаю.

- Что?! – изумленно сказали Ванко и Гленна.

- Она подавила его волю и почти уничтожила. У него нет шансов. И все его приспешники уже мертвы – нет сил поддерживать заклинание.

- Что будет потом? – спросил старый Йозеф, рассматривая напускную браваду на лице ведьмы в дереве.

- Не знаю. – пожал плечами Ловчий. – Быть может, однажды она проснется.

- И вы примчитесь уничтожить ее? – всхлипнув, спросила хмурая Гленна.

Ловчий какое-то время смотрел на Мэйв. Запертую, истерзанную, но не сломленную вечной борьбой. Он знал, что ей хватит сил поглотить импа. Если имп обладал энергией со знаком минус, то она однозначно была плюсом… Что даст в итоге это слияние?

- Не знаю. – еще раз пожал плечами Ловчий, наблюдая, как солнечные лучи пробегают по лицу статуи.

На секунду ему показалось, что он слышал ехидный смешок. Но, скорее всего, Это Лес так шутит с пристроившимися на его опушке людьми.

Он последний раз окинул взглядом изящное дерево с фигурой девушки в нем, а затем твердым и быстрым шагом направился к дому старосты. Ему нужно было многое обговорить, дать новые инструкции…

На его пути попадались дети, их уставшие и заплаканные матери, суровые мужики. Они скрывались в своих домах, всю ночь слушая жуткий вой тварей и грохот творившегося заклинания. Они помнили, как Ловчие открыли портал и ушли. Ведьма игнорировала их мольбы о защите, но упорно что-то делала до заката.

В какой-то момент селянам просто пришлось довериться ей. И с призрачной надеждой на защиту злобной и непонятной лесной ведьмы уйти спать.

А утром пришел новый день, новые заботы…

Ведьма и ее жертва быстро забылись всеми, кроме семьи охотника и молодого кузнеца. А вот предательский поступок Ловчих запомнится навсегда.

***

«Что, убьешь нас обоих? » - негодовала тварь в углу ее сознания.

- Да, если придется.

«Теперь мы вместе заточены! Возможно, на много веков! Я могу нас вытащить, просто заключи со мной сделку! »

- Вот еще!

Темнота вокруг сгущалась, становясь непроницаемой. Эйда знала, что близится рассвет, и тени должны разойтись…

- Не для меня. – грустно сказала она пустоте.

«Из-за тебя мы оба в ловушке! »

Ласковый ветерок гладил ее по коже. Хоть она не видела света, но ласковые лучи по коже ее убаюкивали. Она медленно погружалась в сон, глухая к окружающему миру.

«Мы умрем из-за тебя! Погибнем! »

В ответ Эйда только хмыкнула.

***

Мрачный Ловчий неспешно шествовал по коридору своего замка. Он направлялся в библиотеку, собираясь изучить такое явление, как слияние импа со смертной.

Хотя, технически импы тоже смертны. Просто они очень тяжело смертны.

Ловчий вздохнул, вспоминая события прошедших недель. В его работу входило выслеживание случайно попавших в Сагар… личностей. И их водворение обратно, либо же убийство. Мир давал Ловчим месяц на устранение проблемы, а затем самостоятельно восстанавливал равновесие.

Старый князь либо не знал тонкостей, либо просто сошел с ума, но, когда орден обнаружил брата и сестру, один был уже мертв, а вторая пробыла больше месяца в их мире. Вернуть ее не представлялось возможным. Оставалось лишь найти импов и убить, а затем забрать девушку под опеку ордена, чтобы присматривать…

Но судьба распорядилась иначе. Первый прорыв тварей останавливала черноволосая девчушка с малой личной гвардией. Бывший Ловчий Хорст сам швырнул ему в руки брыкающееся хрупкое тело, прикрывая отступление бывших братьев.

Почему этот суровый мужчина так пекся о мелкой? Почему выбрал ее жизнь, а не свою? На многие вопросы ответа не находилось. А потом девчонка сама убила импа. Зная устройство замка ее супруга (как Ловчий полагал, за него ее выдали почти насильно, даже свадьбы как таковой не было, а вдовой она вообще стала через пару дней после заключения контракта) и особенности местных вояк…

Конечно, развалины и кучи трупов вызывали тоску, боль, отвращение. Ловчий думал, что Эйда и себя в этих камнях похоронила. Он даже чувствовал жалость по отношению к бедной маленькой девочке – ведь ей было лишь 20, хотя выглядела она как вполне совершеннолетняя юная леди.

- Идиотка. – сказал он, увидев развалины.

«Идиотка», - подумал он, узнав наконец разворачивающую меч нахалку.

- Идиотка, - произнес он, отыскивая книги по магии слияний и превращений.

В конце концов, орден ей должен еще. За содействие. Будет неправильно оставить ее гнить в мелкой деревушке на кромке Леса, медленно становясь обычным деревом и теряя последние крохи сознания.

***

- Чертов Ловчий.

- Идиотка. Ведьма.

Прошло уже несколько лет с момента уничтожения пары импов и заточения Эйды в дерево. Ловчий тщетно пытался найти способ высвободить девушку. В конце концов он настолько погрузился в свои поиски, что ведьма стала являться ему во снах.

Сейчас он снова спал, но даже во сне продолжал метаться по библиотеке.

- Прекрати мельтешить, - раздраженно произнесла ведьма, падая в ближайшее кресло. – а то у меня от твоего мельтешения голова кружится.

- Я тебя не звал! – огрызнулся Ловчий, неловко приглаживая взлохмаченные волосы цвета жженой карамели.

- Да? – вспылила Эйда. – Ну так дай мне уйти! Меня от твоей компании тошнит!

- Ах вот как!

- Вот так!

- А думать надо было, - ответил ей Ловчий, слишком поздно осознавая, что говорит с галлюцинацией, - когда в дерево себя заточила!

- Сам знаешь, - устало возразила Эйда, - только импа запереть не получилось бы.

- А он еще жив? – поинтересовался Ловчий, сам удивляясь своей реакции.

Он не хуже остальных знал, что ведьмы здесь быть не может. Огромное количество охранных заклинаний, да и само дерево с кругом не отпустили бы дух на беседу с ним…

Тем более, у Эйды с ним были старые счеты. Будь это действительно она, они бы только дрались, как в первый их сон. Уж точно не переругивались бы, как старые друзья.

- Зачем?! – снова начала она. – Зачем тебе это? Почему ты хочешь освободить меня? У тебя на это и жизни не хватит! Просто смирись. Я знала, что умру. Я была готова к такой жертве.

- Вот только Гленна была не готова. Да и Ванко. – пробурчал мужчина, усаживаясь в соседнее кресло.

«И я…» - закончил он про себя, - «Я ведь тоже не был готов. Хорст мне голову оторвал бы».

- Отпусти меня. Мне хорошо в древесном плену. – устало сказала ведьма. – Я только-только нашла покой!

- Наверное, я бы отпустил, - задумчиво произнес Ловчий, - но совесть, знаешь ли, не позволяет…

- Ого! Сразу две сенсации! – саркастично отозвалась Эйда, откидывая волосы с лица. – У Ловчих есть совесть! И бросать в беде они могут только три раза! Потом приходится помогать, видимо. Ну и жизнь у тебя, мужик.

- Сама ты…- пробубнил ее собеседник, - …баба.

За что тут же получил звонкую пощечину. Эйда покосилась на дверь и торопливо поднялась с кресла. Полы ее вышитого брусничными веточками сарафана задели записи, которые он бросил на пол за неимением места на столе. В другой раз он бы недовольно заворчал, но это ж сон…

Ведьма потянула какую-то книгу за корешок и со вздохом уронила на пол. Он смотрел на это безобразие с драконовским спокойствием. Просто сон, чего нервы на эту…ведьму тратить?

- Почитай на досуге, - сказала она и исчезла в воздухе снопом золотых и зеленых искр.

Ловчий резко проснулся и оторвал свою голову от мягкого фолианта, на котором уютно дремал. Зевнув и потянувшись, чтобы размять затекшие мышцы, он осмотрел комнату. Это Ловчие делали почти рефлекторно, подмечая изменения обстановки. Это не раз спасало ему жизнь.

В следующее мгновение его челюсть со стуком упала на стол…

На самом деле, нет. Он просто изумленно таращился на лежащую на полу книгу. Как раз рядом с тем местом, где стояла девушка во сне. Чуть ближе к столу, рядом с креслом, были неловко разбросаны оставленные им бумаги.

- Черт! – выдохнул мужчина сквозь зубы.

В комнату вошел его друг и недоуменно поднял бровь.

- Черт? – сказал он вопросительно. – От кого-то я уже это слышал…

***

В Лесу было тихо. Где-то на периферии едва заметно переговаривались птицы. Задумчиво поскрипывали вековые сосны, изредка роняя на землю свои сокровища: аккуратные маленькие шишки, которые позже станут началом жизни для других таких деревьев. Лес шел к Югу, мерно продвигаясь по Сагару. Ученые, Ловчие, политики истерично строили догадки о внезапном распространении массива. К опушке приходили целые делегации, тщетно вопрошая, зачем Лесу их земля.

Крестьяне крутили пальцами у висков, глядя на величайшие умы эпохи.

Лес задумчиво молчал, перебирая ветвями.

Гленне было тяжело смириться с потерей подруги. Они с Ванко жили в деревне, привязанные к ней тяжелыми воспоминаниями. Гленна каждую триаду ходила в домик лесной ведьмы, ее бывшей подруги. Иногда она вытирала пыль и перебирала вещи Мэйв. Порой она устало сидела на одной из скамеек, разглядывая колышущиеся во тьме занавески и вспоминая.

Лесная ведьма так и не покинула дерева. Оно разрослось, раскинулось ветвями среди леса. Его корни полностью поглотили фигуру импа. Мэйв же все еще выделялась на фоне ствола, лукаво улыбаясь проходящим мимо детям.

Жители деревни носили к могиле Мэйв цветы и пресные лепешки, которые съедали птицы и зверьки. Дети притаскивали веточки, а позже и угольки, благодаря которым деревня спаслась от упырей в тот год.

Прошла осень. Минула зима. Выпорхнула из рук синицей весна. Лета шли, оставляя Гленне лишь блеклые воспоминания о подруге.

Ее семья оставалась единственным, что поддерживало ее. Ванко приходил к избушке ведьмы с женой, когда та указывала на какую-нибудь поломку. Кузнец не верил, что Мэйв выберется из дерева, но ради Гленны… Впрочем, нельзя сказать, что первые годы он надеялся.

- Слушай, мне правда жаль, - неловко говорил он, осматривая ствол дерева и очищая его от вредителей специальным отваром, - но мы не можем ничего поделать. Ты либо просыпайся…

Тут он хмуро посмотрел в глаза-каменья статуи, будто ища в них ответы. Глаза равнодушно поблескивали. Сквозь ветви древа проглядывали солнечные лучи.

- Ты все же лучше просыпайся, - со вздохом продолжал кузнец. – Ты ведь из сильных баб. Давно бы уже скинула всю эту требуху и вернулась к нам. Но если не хочешь… Мэйв. Если не хочешь возвращаться, то спи спокойно. Я позабочусь о Гленне, да и батьку не брошу. Горюем мы по тебе, конечно…

Юркнула меж корней тень лисички. С ветки с оглушительным возмущенным криком вспорхнул ворон, размахивая крыльями в голубизне неба.

- Но я того… - отер лицо кузнец. – Я понимаю. Не хочешь – не надо. Ты только о себе там позаботься, где б ты ни была. Но если все ж надумаешь вернуться – хата стоит все там же. И мы тебя ждем. Я поставил нам с Гленной новую избу, неподалеку от дома Йозефа. С черепицей. И на ставнях роспись. Не пройдешь мимо. В общем, ты заходи, когда надумаешь.

Статуя молчала. Ее улыбка больше не казалась кузнецу лукавой или даже насмешливой. Он отер глаза и все вернулось на свои места. Да, Мэйв вряд ли б улыбнулась ему мягко и грустно. Мэйв была не из таких. Она ругалась и язвила, могла и в нос дать. Вредная ведьма, но все ж добрая. «Хорошая злая своя лесная ведьма», - подумал лесник и хохотнул от количества противоречий.

- Ладно. Пойду я. Там Гленна у тебя ставни просила смазать, скрипят.

Ведьма смотрела ему вслед, все так же улыбаясь и сверкая разноцветными глазами.

Годы шли своим чередом.

У Гленны и Ванко появились свои дети.

Потом умерла мать девушки, а за ней и старый Йозеф.

Гленна и Ванко похоронили родителей.

А потом и их детям пришлось хоронить их.

Годы все шли.

Ловчий пришел к дереву лишь однажды, оставшись там навечно.

После его ухода прошло несколько десятков. Орден распался.

На поляне в Лесу, на самой опушке, стояло дерево.

Грустная лесная ведьма с легкой улыбкой смотрела, как последний старик из деревни приносит к ее ногам пресных лепешек, готовясь покинуть этот край навсегда. У ее ног, опершись на ствол, сидел Ловчий, задумчиво глядя в никуда. Его глаза сверкали камнями, как и ее. Мох покрывал основание двух статуй, постепенно на их одеяниях появлялся лишайник. Годы неумолимо неслись вперед.

Вскоре они остались в Лесу лишь вдвоем: Ловчий и Лесная Ведьма. Им было, что обсудить.

[1] Второй из четырех месяцев весны

[2] Гоблины – это мелкие (от 30 до 50 см) зеленые или серые (оттенки кожи варьируются в зависимости от вида) гуманоиды. Очень хитры, но при этом не умеют создавать вещи и даже постройки. Пользуются исключительно найденными объектами. Луше видят в темноте, не переносят солнечного света, страдают (или наслаждаются, тут уж как посмотреть) клептоманией. Обладают Речью, способны заключать сделки. Не обладают даже зачатками эмпатии и симпатии. Считаются особо опасными вредителями.

[3] Первый месяц весны.

[4] Средневековый вариант дорогой деревенской обуви, похожей на летний вариант ботинок

[5] Совершеннолетний возраст

[6] Самый холодный и опасный зимний месяц. Первый. Длится всего декаду, но выжить без огня и теплых вещей почти невозможно. Люди стараются не покидать дома в этот месяц, больше 5 часов на улице находиться попросту невозможно.

[7] Название объединенных княжеств.

[8] Неделя в этом мире длится десять дней и называется «декада». Седмица (7 дней) отведена на работу. А триада (три дня) – это выходные дни, когда местные посвящают время богам, досугу и сбитню.

⇐ Предыдущая 1 2 3 45