ГЕШТАЛЬТ-95

Стр 1 из 5Следующая ⇒

ГЕШТАЛЬТ-95

ОТ РЕДАКЦИИ 2

ГЕШТАЛЬТТЕРАПИЯ:

ПРИНЦИПЫ, ТОЧКИ ЗРЕНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Интервью Роберта Резника с Малклольмом Парлетом

28 февраля 1995 г. 4

ДЖЕЙМС КЕПНЕР

ТЕЛЕСНЫЙ ПРОЦЕСС (ПРОДОЛЖЕНИЕ) 9

ДАНИИЛ ХЛОМОВ

О ТЕОРИИ МЕНТАЛЬНОГО МЕТАБОЛИЗМА 22

ЕЛЕНА МАЗУР

КОНЦЕПЦИЯ НЕЗАВЕРШЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

В ГЕШТАЛЬТТЕРАПИИ 28

НИФОНТ ДОЛГОПОЛОВ

"Я-МЫ" СОСТОЯНИЕ КАК НЕОБХОДИМОЕ УСЛОВИЕ

РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ. 34

ЕЛЕНА ПЕТРОВА

ВОЛШЕБНЫЕ РУССКИЕ СКАЗКИ И ГЕШТАЛЬТ-ПОДХОД 39

ИРЕНА ГОЛУБА

ГЕШТАЛЬТ ТЕРАПИЯ И ГЕШТАЛЬТ ТРЕНИНГ

В СЛУЧАЯХ ЗАТРУДНЕННОГО ОСВОЕНИЯ НОВЫХ ЯЗЫКОВ 45

ОТ РЕДАКЦИИ

Дорогие друзья и коллеги!

Уважаемые любители, производители и потребители гештальта!

Гештальт в России выживает. Все ветви гештальта - гештальттерапия, гештальтконсультирование и гештальтпедагогика - присутствуют в России. Причем, конечно, гештальттерапия развивается наиболее быстрыми темпами. Иногда мы движемся настолько быстрыми темпами, что сами не успеваем осознать, где собственно оказались. И тогда полезно сделать остановку - ежегодную Всероссийскую конференцию по гештальттерапии, и подготовить очередной выпуск "Гештальт-95". Так что же было в прошедшем 1995 году в жизни гештальт сообщества России.

Во-первых стало очевидным, что для развития психотерапии необходимы совершенно частные отношения с клиентом, нужна систематическая частная практика. При этом, для практикующих психотерапевтов должна существовать возможность обратиться к супервизору в случае затруднений в работе с клиентом и к собственному психотерапевту в ситуации личного кризиса. То есть частная гештальттерапевтическая практика это система, которая строится в течении многих лет жизни сообщества, и она может быть построена только нами - она не может быть имплантирована из другого сообщества. Пока этой системы не сформировано - нет и гештальттерапии.

Во-вторых, стало ясно, что система гештальтобразования - это система непрерывного образования. Как только гештальттерапевт прекращает свое образование, он перестает быть гештальтистом. Как можно восстанавливать способность развиваться у других, если сам не развиваешься?

В прошедшем году произошли два значительных события в жизни мирового гештальттерапевтического сообщества. Первым из этих событий была 5-я европейская Гештальт Конференция, проходившая в начале сентября в Кембридже (Англия) на этой конференции наше сообщество было представлено семинарами и докладами. Как говорили раньше - мы не посрамили...

Второе событие - первая ежегодная конференция Ассоциации Развития Гештальттерапии в Новом Орлеане. Группа из МГИ также приняла участие в этой конференции. Эта конференция имела очень важное значение для всего мирового гештальттерапевтического сообщества. Впервые за много лет не только Американское, но и мировое сообщество смогло преодолеть нарциссические сепаратистские тенденции. Действительно ведь это очень опасно поговорить с другим специалистом - ведь он может оказаться в чем-то "умнее". Для всякого местного гуру слишком большой риск встретиться с другим гуру - после этого они перестают быть гуру, а становятся просто профессионалами. На наш взгляд, профессионал - человек, который может назвать хотя бы семь специалистов того же класса, что и он сам, с которыми он может на равных обсуждать профессиональные вопросы. Конференция в Новом Орлеане - важнейший шаг в профессионализации гештальта.

МГИ работал в течении этого года во многих областях, но основным оставалось направление связанное с развитием системы учебных программ. 1995 год был достаточно интенсивным в плане развертывания в России новых образовательных программ. Эстафету Красноярска, в котором благодаря усилиям В.В. Макарова и его коллег, была начата и успешно продолжена первая "сибирская" долгосрочная программа подготовки гештальттерапевтов. Эту эстафету перехватили новосибирские психологи и психотерапевты (спасибо организаторам групп П. Рыженкову и Н. Кузнецовой). Надеемся, что не только следуя моде на "гештальт", но и благодаря эффективности метода, инициативу серьезной проффесиональной песихотерапевтической подготовки поддерживают группы в Минске, Риге, Ульяновске, Воронеже, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге.

В 1995 году успешно прошли сертификацию группы в Москве и в Воронеже, где в связи с этим организуется филиал МГИ, обучение прикладным направлениям гештальтподхода, в частности в области педагогики, так же расцвело пышным цветом. Опыт применения гештальт-подхода в педагогике и демонстрация практических находок планируется на конференции 23-27 марта 1996 года "Гештальтподход в образовании" Запрос на обучение гештальтметоду настолько возрос, что с накопленными проблемами уже начала разбираться методическая группа тренеров.

Желаем счастливого 1996 года всем обучающимся и разживающимся в области гештальттерапии. а также всем незнакомым лично с гештальт-подходом, но имеющим шансы с ним познакомиться.

ГЕШТАЛЬТТЕРАПИЯ:

ПРИНЦИПЫ, ТОЧКИ ЗРЕНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ.

Интервью Роберта Резника с Малкольмом Парлеттом 28 февраля 1995.

Примечание редактора: Роберт У. Резник, доктор философии, старший инструктор в Лос-Анжелесском институте гештальт-терапии. Его считают "самым молодым из старшего поколения психологов, занимающихся гештальтом"; он проходил пятилетние обучение вместе с фрицем Перлзом и Джеймсом Симкиным, которые в 1969 году лично выдали ему и некоторым другим сертификат. Роберт Резник занимался международной практикой, читал лекции по гештальт терапии и проводил семинары в Европе в течении 25 лет. В настоящее время он является членом программного комитета ААГТ. Первой ежегодной конференции по гештальт-терапии, состоявшегося в октябре 1995 года в Нью-Орлеане; он также входит в редколлегию нового журнала "Гештальт-Ревю". Его самая последняя публикация "Как сдерживать свой характер" появилась в 1993 году в июльском номере издания "Семейный журнал": советы и терапия для семей и семейных пар. Роберт Резник пишет, что его "клинический опыт включает в себя работу водителем такси в Нью-Йорке.

М.П. Я хотел бы начать вот с чего: каким образом вы определяете себя как гештальт-терапевта? В чем для вас сущность гештальта?

P.P. Есть три взаимосвязанных процесса, которые (как три взаимосвязанные координаты) служат основами, определяющими гештальттерапию. Любая терапия, имеющая эти три основания, находится в границах гештальттерапии. И напротив, любую терапию без этих оснований я не могу рассматривать как гештальттерапию, независимо от ее теоретического обоснования или даже ее эффективности. Эти пограничные столбы: теория поля, феноменология и диалог.

ТЕОРИЯ ПОЛЯ, ФЕНОМЕНОЛОГИЯ И ДИАЛОГ.

ТЕОРИЯ ПОЛЯ.

Первое и самое важное: гештальттерапия основана на теории поля. Первичным является признанием того, что все есть часть поля, равно как и осознание постоянного фона. Это - взаимосвязанное, постоянно движущееся, историческое и продолжающееся поле. Поле - это наибольшая и наиболее безграничная система и, что важно, поле включает в себя свою историю. Любая часть поля, на которой мы фокусируемся - это часть большего поля (или поле внутри поля). Таким образом, "система" на любом уровне - например, биохимическом, клеточном, индивидуальном, парном, семейном, организационном, общественном, национальном, планетарном, космическом и т.д. - это просто часть поля, которое в любой данный момент нас окружает. Взаимосвязанность частей поля и воздействия, которые они оказывают друг на друга, означает, что поле постоянно в движении, постоянно относительно, постоянно в процессе.

По существу, это взгляд гештальттерапии на мир, который очень отличается от взгляда на мир теории, из которой он развился психоанализа. Первая книга по гештальттерапии (называемой в то время терапией концентрации) "Я, голод и агрессия" имела подзаголовок "Пересмотр теории Фрейда".

Эта книга в первую очередь была ревизией фрейдистской теории терапии, а не обязательно его теории развития личности.

Корни гештальта - в психоанализе, в большей степени - в его теории развития личности, и гораздо меньше в его подходе к терапии.

Огромный парадигматический сдвиг от психоанализа к гештальттерапии был сдвигом от аристотелевской модели причинности Х века, которая была линейной или механической, к модели терапии, основанной на теории поля. В этой модели все относительно, все в движении, взаимосвязи и в процессе.

Одним из самых важных достижений Ф. Перлза было осознание того, что любой живой организм, включая личность, не может быть понят, когда его рассматривают просто как изолированный организм: организм должен быть увиден в окружающей его среде, в контексте, как часть поля. Взаимодействия организма с большими и меньшими полями являются решающими в понимании того, каков этот организм и как он существует. Эта точка зрения - ведущая для любого понимания гештальттерапии

В огромной мере она также определяет, какие другие области теории развития или терапии могут быть ассимилированы гештальттерапией, а какие не могут.

Эта интегративная и холистическая точка зрения отвергает эклектические "добавки", которые находятся вне рамок этого базисного взгляда на мир.

ФЕНОМЕНОЛОГИЯ

Вторым основным процессом, который я считаю решающим в гештальттерапии, является феноменология, представленная в двух формах. Одна - истинный интерес и огромное уважение к опыту индивида или феноменологического состояния - как каждый из нас воспринимает мир, как каждый из нас вносит вклад в создание нашего собственного опыта, и как мы сами организуем наш мир и нас самих, и как мы создаем наши собственные смыслы. Субъективная личностная часть поля сущностно включает в себя его или ее феноменологическое поле.

Смысл - это связь между фигурой и фоном, смысл - не в фигуре и не в фоне, он в связи между ними обоими. Решающим является то, как люди делают выбор, организуют и творят свою жизнь во времени.

Паттерны влияния поля, которые - повторяющиеся и инврианты (другими словами, они не контекстуальны) - являются тем, что мы называем фиксированными гештальтами, матрицами, которые формируют характер. Таким образом, характер влияет на создание того, что становится фигурой, и на то, какова связь между фигурой и фоном, и таким образом, в огромной степени влияет на смысл. Характер - это замороженное оформление того, что раньше было адаптивной и обычно здоровой реакцией, а теперь является неконтекстуальным, анахроничым и устаревшим. Кристализованные модели организации, которые формируют характер, основаны на теории такого поля, и они сильно влияют на феноменологическое сотворение реальности. Решающими, и возможно, даже революционным, является наблюдение, что психотерапевтические теории и теории развития не изъяты из этого процесса. Теории можно рассматривать как эквивалент "характера". Идея, понятия и организации могут также кристаллизоваться.

М.П. Я слышал, вы называете это "замороженная феноменологическая формула".

P.P. Да, для индивида в одном отношении формула была полезна, в отношении его выживания, и поэтому она была здравой. Выживание - первая забота любого живущего организма и любого вида. Без выживания все остальное - ненужное или только "сноска на полях ". Однако, когда эти модели организации становятся привычными и формализованными, они становятся виртуальными "призмами", которые отражают и в большой степени создают личностный смысл. Отсюда неизвестная цитата Перлза: "В тебе нет ничего, кроме набора устаревших реакций".

Второй важный аспект феноменологии, который является решающим для гештальт терапевта, известен как феноменологический метод. Это - способ научиться тому, как слушать "освеженно", отбрасывая как можно больше - наши верования, ценности, теории, интерпретации, знания и т.д. так, чтобы заново прикоснуться к "ноуменам" первичного опыта, и так, чтобы быть способным скорее описывать, чем объяснять, и начать с равной ценности всех наблюдений. Феноменологический метод - это попытка нейтрализовать собственные личностные отражающие призмы других, иногда восходящие к уровню теорий и теоретиков. Часто я консультируюсь о нем с одним из моих любимых терапевтов - интеллигентом, недавно явившемся с Марса, у которого нет каких-либо наших земных пристрастный. Марсианин заново поражается всему, что действительно происходит. Оптимально то, что он / она не присваивает, интерпретирует или приписывает фоновые значения тому, что для клиента является фигурой, тем самым конструируя смыслы, которые, очень вероятно, будут чужды клиенту. К сожалению, слишком мало терапевтов следуют по стопам моего марсианина. Большая часть смыслов, полненных клиентами от терапевта, явно связаны или с собственной ситуацией терапевта, или с его/ее любимыми "теоретическими призмами" (точками зрения). Как сказал Перлз "... всякая теория - это проекция". Хотя терапевтическая ситуация - это всегда со-творчество, где одна личность влияет на другую, ни у терапевта, ни у клиента нет внутреннего пути в "реальность". Реальности организуются и конструируются феноменологически, они не являются "обнаженными". Эти конструктивные процессы - область психотерапии в целом, и гештальт-терапии, в частности.

ДИАЛОГ

Третья и последняя часть базисных оснований гештальттерапии - диалог. Диалог - это в основном открытое включение двух феноменологий - клиента и терапевта. Истинный диалог - в экзистенциальном "Я-Ты", буберовском смысле - требует наличия трех вещей. Терапевт демонстрирует присутствие - т.е. применимы собственный опыт и феноменология терапевта. Затем есть включенность - терапевт включает себя в опыт и феноменологию клиента. В третьих, есть приглашение к диалогу - позволить проявиться магии, которая может распространиться в "пространстве" встречи людей. Диалогически настроенные терапевты различают и модулируют их собственное самораскрытие, в рамках которого, как они верят, будет далее развиваться или свертываться контакт. Они будут замечать силу и продолжительность контакта, и что он может вынести, равно как и их оценку способности, хрупкости, упругости и силы клиента. Это не просто "разделить все поровну"; со стороны терапевта есть потребность в клинической оценке. Он также не равен в том смысле, что это не терапия терапевта, это терапия клиента.

Феноменология терапевта подразделяется на три цели: во-первых, стимулировать возможный контакт, во-вторых, дать возможность клиентам слышать и видеть "другого" (который заботиться о том, чтобы их не отвлекал их собственный "передний план", который они могут не выражать); и, в-третьих, как моделирование терапевтом, который говорит, что он или она ощущает в действительности и показывает свой способ поделиться этим опытом.

КРИТЕРИИ ГЕШТАЛЬТ-ТЕРАПИИ.

Я хочу подчеркнуть, что любой терапевтический подход, методология или интервенция, которые не нарушают позиции теории поля, феноменологии и диалога, может быть в рамках гештальт-терапии. Другие виды "терапевтических встреч", которые не базируются на этих принципах, могут быть полезными и надежными, но они не являются гештальт терапией. Это не означает, что гештальт-терапия - самое важное дело в мире. Есть времена, когда психотерапия не соответствует моменту, и есть вопросы, которые иногда важнее, чем гештальт-терапия, как таковая.

М.П. Как вы думаете, в какой мере гештальт, в том виде, как он практикуется по всему миру, действительно отвечает этим критериям?

P.P. Я думаю, она отвечает все больше и больше. Я думаю, мы выигрываем в борьбе за преодоление некоторых искажений и крайностей 60-х, когда гештальт-терапия смешивалась с группами встреч, целенаправленной фрустрацией, конфронтациями, катарсисом и харизматичсскими лидерами - людьми, которые не были в достаточной мере подготовлены, но все же провозглашали, что занимаются гештальт-терапией, которую они ошибочно и в своих интересах определяли, как "делать все, что ты чувствуешь..." Самое худшие извратители превращали гештальт-терапию, по существу, в разрешение на убийство: они могли делать все, что хотели, если они чувствовали именно так. Их теоретическим оправданием был лозунг фрица Перлза, вырванный из контекста: "Потеряй свой разум и отдайся своим ощущениям", или "Я делаю свое, а ты делаешь свое...", или "Интеллект - проститутка разумной способности". Это стало разрешением на психопатию, если не буквально разрешением убивать, делать все, что они хотели бы.

К несчастью, достаточно этих людей, благодаря созданной ими шумихе, достигли большого, хотя и кратковременного успеха. Когда единственно в одном "катарсисе" и вокруг "оценивающих пиротехников" видели эмоциональную экспрессивность как самое главное терапевтическое достижение, такая ситуация породила то, что я в течении многих лет называл "бум-бум" терапией. Жар без света - обычно пустая трата времени. Иногда необходимо отреагирование, катарсис, но без осознания, ассимиляции и интеграции они почти бесполезны. Действительно, гештальт-терапия в некоторых странах заметно отличается от моего собственного представления о том, что составляет гештальт-терапии. К счастью, я знаю нескольких людей и организаций, в которых обучают "легитимным" и в чем-то различающимися вариантам гештальт-терапии, которые уважают базисные теоретические основания. Эти центры, помимо других, включающие Лос-Анжелесский и Кливленский институты и ГПТИ в Британии, вместе с журналами по гештальт-терапии, - включая Британский гештальт-журнал и (вероятно) новый "Гештальт-ревю"- вносят большой вклад в воспроизведение во всем мире современной гештальт-терапии и практики.

ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ

М.П. Ведется много споров о психотерапевтической интеграции. Очевидно, есть много различных подходов, и некоторые усиленно настаивают на том, что мы неминуемо должны идти вместе в общем исповедании психотерапии. Они хотят работать в этом направлении. Видите ли вы гештальт-подходом, который можно интегрировать с другими подходами? Можете ли вы быть одновременно гештальт-терапевтом и ТА (транзактный анализ) терапевтом или терапевтом объектных отношений, равно как гештальт-терапевтом?

P.P. Если отвечать на начало вашего вопроса - "Видите ли вы гештальт-подходом, который можно интегрировать с другими подходами?" -мой ответ -несомненно "Да". "Можете ли вы быть гештальт и ТА терапевтом?" ответ -подчеркнутое "Нет". Я являюсь полным надежд и оптимистически настроенным членом СЕПИ (общество по исследованию психотерапевтической интеграции). Я высоко ценю интеграцию психотерапии как важную и далеко идущую цель. Мы подошли к возможности гораздо большей терапевтической интеграции и мы уже положили для этого хорошее начало. К сожалению, многие психотерапевтические школы иногда больше озабочены доказательством своего превосходства, чем серьезным вниманием к конвергенции информации и точек зрения как внутри, так и вне терапевтического мира. Гештальт терапия может быть исключительным интегративным средством для психотерапии различных типов. Они включают современные формы психоанализа, системные теории (включающие постмодернистские подходы) и когнитивные поведенческие подходы, равно как и точки зрения вне обычных психологических миров, такие как биология, антропология, социология, лингвистика, организационная динамика, кибернетика и т.д. Гештальт терапия - не только допускает, но действительно побуждает интеграцию, поскольку она изучает, как все мы, нашими различными способами, организуем и творим смысл без предписанного содержанием результата. Нет директивности или содержательной догмы: у нас нет предвзятого представления, на что должна походить (как выглядеть) здоровая, саморегулирующаяся личность в его/ее окружающей среде.

Итак, мое представление о том, что гештальт терапия связана с ее полевым, феноменологическим и диалогическим основаниями имеет наилучшую возможность достижения истинной интеграции всех других главных подходов психотерапии. Как гештальт-терапевты, мы стремимся осознавать: то, что мы видим - функция линз и призм, через которые мы постоянно смотрим, даже когда пытаемся минимизировать это влияние, заключая его в скобки.

Перевод М. Занадворова

ТЕЛЕСНЫЙ ПРОЦЕСС

(Продолжение. Глава 1 см. "Гештальт 94")

Глава 2 ТЕЛО И "ОТЧУЖДЕННОЕ Я"

Описание психического здоровья и заболевания достаточно просто. Это вопрос идентификации и отчуждения себя: если человек идентифицирует себя со своим говорящим "Я", то он не подавляет свое творческое "я", то он не подавляет свое творческое возбуждение и не препятствует воплощению своего замысла; и наоборот, если он отчуждает все инородное, то, вследствие этого, оно не может быть жизненно необходимым, но что вторгается в фигуру /фон, - то в этом случае психически здоров... Но если он отвергает себя и вследствие ложных идентификаций пытается насиловать свою добрую волю, тогда он делает свою жизнь скучной, запутанной и мучительной. (Перлз и др., 1951)

Многие из нас не идентифицируют или не ощущают свое тело как свое "Я". Чаще всего мы чувствуем себя живущими в теле или же вообще не имеющими ничего общего с нашим физическим состоянием. С точки зрения гештальт терапии, о чем уже говорилось выше, психические заболевания возникают тогда, когда человек отчуждает то, органически ему присуще и таким образом прерывает функционирование. Как же это происходит, что мы отчуждаемся от нашего физического существования и идентифицируем себя лишь с умственным и бестелесным существованием?

Приспособление к трудностям окружающей среды.

В модели развития человека, созданной гештальт терапией, рост и формирование Я (self) происходит в результате контактов (взаимодействия) с окружающей средой. Через эти контакты мы ищем и находим то, что нам требуется для выживания и развития, усваиваем новый опыт, который может быть использован для роста и изменения, и отвергаем то, что не может быть ассимилировано (Перлз, 1947-1969). В процессе взаимодействия, роста и развития некоторые аспекты или качества "Я" могут стать проблематичными в определенной физической или социальной окружающей среде. Например, выражение потребности ребенка в любви может быть встречено отказом, его агрессия - наказанием, уязвимость - жесткостью, любопытство - защитной реакцией или скудостью информации. Человеческая натура так же эластична, как и упорна, и единственный случай отказа или наказания едва ли нанесет значительный ущерб личности. Мы не требуем идеальной окружающей среды для роста, но только ту, которая, перефразируя Винникота (Winnicott), "лишь достаточно хороша" для здорового развития. Однако бывают отклики со стороны окружения, эффект которых далеко не целебный. Часто повторяющийся ответ такого рода, как, например, постоянная критика и дезориентация со стороны окружающих может оказать негативное воздействие на развивающуюся личность. Случаи, когда естественные импульсы ребенка встречаются с опасностью отказа в необходимой опеке, могут также иметь нежелательный эффект, как, например, плач голодного ребенка, который вызывает полный ненависти взгляд озабоченного родителя. К этому добавляется "двойная ловушка", например, когда родитель наказывает малыша за естественную сексуальную игру как за "грязную и отвратительную", в то же время украдкой кокетничая и соблазняя его, что может также оказать негативное влияние на формирующееся "Я". Подобные условия требуют, чтобы человек разрешил противоречие между потребностью в выживании и качествами развивающегося "Я". Как неусваиваемые аспекты окружающей среды отторгаются организмом, так и аспекты "Я", отвергаемые окружающей средой, отчуждаются. Качества "Я" -побуждение к проявлению любопытства, желание любви, склонность к уязвимости, сексуальные переживания, - все это отвергается, или, клиническому заключению, отчуждается от "Я" (self).

Отвержение самых существенных аспектов вашего "Я", будь то потребности, способности или поведение, выглядит так, как будто вы не хотите, чтобы в вашем доме была какая-то комната, но вы не можете избавиться от нее, потому что ее существование необходимо для целостности всего здания: все, что вы можете сделать - это заколотить ее дверь досками и притвориться, что ее не существует. Мы можем отослать какие-то части своего "Я" в наглухо "заколоченную" тьму бессознательного, но они будут продолжать существовать, несмотря на наши старания считать их "неважными". Я могу обуздать себя и скрыть свои эмоции, я могу показать, что эмоциональность не входит в образ моего "Я", но я не могу реально удалить эмоции из моего существования. Они (уже не "Я") функционируют вне моего сознания, но все же продолжают функционировать.

Что же происходит с "отверженными" аспектами нашего организма -чувствами, потребностями, выражениями, движениями и образами? Как они хранятся вне сознания? Где и как эти функции "Я", а теперь уже "не-Я", осуществляются ?

Отделение "Я" ("I") от тела.

В большей степени мы определяем существование отчужденных аспектов "Я" через их связь с функциями тела и его процессами. Когда мы называем тело "оно" ("it) и относило "Я" ("I) " (или идентифицированное "Я") к психике (mind), наше тело, в самом деле, становится отчужденным "Я" (self). Мы делим наш организм на "Я" ("I"), заключающееся в мышлении и вербализации, и на "оно" ("it"), состоящее из чувств и невербального выражения. Далее мы часто ощущаем то, становится телесным опытом, отчужденным от "Я" и таким образом иррациональным", и поэтому приемлемым для создания нашего "Я-образа". Слияние отчужденного "Я" и тела происходит благодаря тому, что многие функции организма, которые мы должны отвергнуть, укоренились в нашей физической природе. Таким образом, отчуждение определенных аспектов или функции "Я" требует отчуждения также тех телесных аспектов "Я", которые с ним тесно связаны.

Поддерживанию этого разрыва и сохранению отверженного "Я" в нашем сознании способствует телесная природа вытеснения как такового. Для гештальт терапевтов вытеснение непросто "психический" механизм. Мы можем не допускать проникновения отверженного "Я" в сознание, предотвращая все стремления, присущие отчужденным аспектам "Я", таким как напряжение, препятствуя их достижению других аспектов и таким образом подтверждая такую характеристику идентифицированного "Я", как независимость. Мы можем физически притупить телесные ощущения (подавляя их), и среди них те, которые составляют чувство любви, гнева и сострадания.

Язык "Я" (self) обеспечивает еще одно средство утверждения отторжения и отсутствия сознания. Словарь идентифицированного "Я" становится преимущественно вербальным, в то время как словарь телесного "Я" - кинестетический. Так же, как язык, которым не пользуются, постепенно забывается, выражение телесного "Я" становится "неощутимым". В нем нет ни слов, оно не подкреплено социально, и о нем трудно говорить. Что же удивительного в том, что коммуникация нашего отчужденного "Я", язык тела, кажется неразумным и бессмысленным? К тому же целостность нашего опыта разрушается, когда чувства и моторные компоненты (телесные аспекты) прошлого и настоящего опыта отрываются от вербальных и образных аспектов опыта. Без присущей им целостности, воспоминания трудно восстановить, и настоящий контакт нарушен. Это напоминает вырезание частей из общей картины до тех пор, пока, ее невозможно будет узнать.

Как я уже отмечал, идентификация тела и отчужденных аспектов "Я" происходит благодаря тому, что то, что мы должны отвергнуть, оторвать от нашего чувства себя, или имеет сильный физический компонент, или само по себе физический процесс. Телесно-ориентированные терапевты признают что многое в нашем опыте основано на соматических и физических процессах, несмотря на то, что общее представление реального "Я " явно психическое. Давайте посмотрим, какие аспекты нашего "соматического "Я" отчуждаются.

Чувствующее "Я" (self).

Мы обычно думаем о "чувствах" как о психических явлениях, но Вебстер (Webster) находит разгадку тесных связей между кинестетическими процессами и чувствами, определяя последнее как "эмоциональные" переживания (sensation), (курсив мой). Глядя на человека с точки зрения целостного подхода, мы должны признать, что большая часть нашей умственной жизни включает соматический опыт. Чувство грусти включает ощущение теплой тяжести в груди, напряжения в диафрагме, сжатие в горле и увлажнение глаз. Чувство возбуждения включает ощущение поднятия груди, дрожь в животе, покалывание и как бы текущее ощущение в конечностях. Вы можете поэкспериментировать с этим, живо представляя себе ситуацию, вызывающую у вас сильные чувства, такие как томление по далекому предмету страсти, удовольствие от делания того, что действительно дает вам наслаждение, или спор с начальником. Обратите особое внимание на ваши ощущения и на реакции вашего тела. Каковы физические компоненты ваших чувств?

Если в вашем чувстве есть какое-то противоречие - грусть переполняет вас (то есть нет достаточной поддержки со стороны организма или окружающей среды) или вам говорят: "Мы, Джонс, не предаемся подобным чувствам", (то есть вы рискуете встретить непонимание со стороны людей, от которых зависит ваше благополучие), - то тогда выоказываетесь в положении, когда вам приходится отделять чувства от нормального контакта. Отделение контактной функции - это то же самое, что и отчуждение, ее от "Я". В случае с чувствами это часто означает отделение себя от телесных компонентов чувства. Когда выпроводили этот небольшой опыт, были ли у вас какие-либо трудности? вы, возможно, не смогли что-либо почувствовать. Или вы могли почувствовать лишь кое-что, но не все. Это, возможно, отражает потерю контакта с телом, ваше отчуждение от телесного "Я" в отношении чувств.

Двигающееся "Я"

Мускульное движение есть неотъемлемая часть любого взаимообмена с окружающей средой. Именно через движение мы выражаем чувства, управляем окружающей средой, защищаем нашу органическую целостность. Слово "эмоция" происходит от латинских слов "е" (из) и "movere" (движение): двигаться наружу. Висцеральный и сенсорный опыт чувств становится движением по отношению к окружающей среде. Чувство грусти становится плачем, когда мы позволяем переживанию произвести некоторые изменения в организме, как-то сокращение двигательной мускулатуры, мимические выражения скорби, рыдания. Чувство страстного желания, когда превращается в движение, заключается в стремлении к физическому достижению предмета любви. Только в движении чувство обретает свой полный смысл. Только двигаясь, мы можем соединить потребность, которую отражает чувство, с окружающей средой, где эта потребность может быть удовлетворена.

Существуют условия, при которых чувство, сенсорный аспект аффекта, должно быть отчуждено или подавлено. Так же и выражение чувства в эмоции, когда оно демонстрируется, может оказаться проблематичным. Если оно встречается отказом или критикой, становится рискованным выражать свою потребность в любви, то мускулатура рук и груди (около сердца) напрягаются, чтобы подавить это чувство. Если даже легкое выражение гнева встречает противодействие, тогда все гневные движения должны быть подавлены. Если "большие мальчики не плачут" или ребенок увлечен ролью "силача", то способность смягчаться до уязвимости или расплакаться по любому поводу должны быть подавлены мышечно (с помощью мускулатуры). При данных обстоятельствах подобные движения отчуждаются и становятся угрозой ощущению своего "Я", становятся отверженными и больше неприемлемыми в качестве контактных функций.

Движение - это не только функция аффекта. Это функция любого взаимодействия с окружающей средой. Если мы исследуем функции организма, которые эти движения обслуживают и добывают информацию из окружающей среды, к которой организм должен приспосабливаться, то станет ясно, что в этом приспособлении будут затронуты и моторные способности. Поскольку потребности находят моторное выражение в отношении окружающей среды (потребности воспринять и отреагировать, определить границы и защитить свою целостность, достичь и обрести поддержку), аккомодация к запросам окружения потребует, чтобы такая потребность не была выражена и само ее моторное выражение было отброшено.

Выражение любопытства, например, не может обойтись без двигательной манипуляции с окружающей средой. И таким образом, родитель, боящийся, что его ребенок потеряет свою зависимость от него, будет стремиться ограничить его активность и препятствовать его отдалению от родителя. Такие движения становятся опасными и отвергаемыми для ребенка, так как они угрожают его родителю, источник удовлетворения его насущных потребностей, и его многие телесные движения, его собственность под угрозой. Поскольку мне можем отказаться от того, что нам присуще, мы можем лишь отвергать подобные движения.

Болезненное "Я"

Взросление, среди всего прочего, включает в себя и множество болезненных шишек, которые мы набиваем об острые углы мира: углы стола, горячая духовка, жесткий тротуар, границы терпеливости взрослых. Ни одна из перечисленных вещей сама по себе не является угрозой для развития личности, и к каждой из них можно приспособиться в процессе развития. Мать целует ссадинку, помогая ее "вылечить" и смягчая при этом тяжелое переживание. Все эти шишки и падения показывают, что человек нуждается в большем понимании или ему стоит напиться новым моторным навыкам. Гнев родителей можно предотвратить, если изучить, как и прочему он вызывается. К подобным ситуациям можно приспособиться, раз ребенок способен научиться справляться с ними, не жертвуя ничем, что составляет присущую ему целостность, то есть то, что требуется для функционирования.

Боль другого рода более противоречива: или ее сила и постоянство требуют особенных усилий, чтобы приспособиться к ней, или боль ограничивает функционирование. Наиболее яркие примеры - случаи физического насилия: жестокое избиение, унизительное наказание, постоянные угрозы физической расправы, манипуляции и вторжение в тело постороннего. Одного клиента редко бьют, но постоянно ему угрожают, и он все чаще принимает позу человека, вот-вот ожидающего удара и готовящегося уклониться от него. Другая подвергалась постоянном избиениям со стороны отца и могла справиться с болью, лишь отделив себя от своего тела. Третьих заставляли стоять в углу до тех нор, пока ноги не отказывались держать их, или запирали в темном чулане, и им приходилось выносить боль одиночества и страх. Боль менее сильна, но более унизительна при вторжении в тело: при клизме, манипуляции отправлений организма или других телесных вмешательствах со стороны взрослых.

Во всех этих случаях труднопереносимой или постоянной боли или угрозы боли, мы можем видеть, что аспект "Я", которому наносится ущерб, имеет соматическую природу. Ребенок в ответ на боль отделяет себя от контактной поверхности кожи и мышц. При повторной боли ребенок отдаляется еще больше от ее источника, отделяя чувство "Я" от тела, отчуждая больное место ради избавления от боли или ее смягчения. Результат, который я часто вижу у людей, что приходят ко мне для телесно-ориентированной работы, весьма печален. Они отчаянно ищут любви и пытаются установить отношения, но они настолько оторваны от с

12 3 4 5 Следующая ⇒