ГГлава 19 3 страница

– Скарлетт! – её голос звучит как ледяной кнут, низкий и смертельный. – В твою комнату. Немедленно.

Я не спорю, иду прямо к лифту и захожу, нажимая кнопку до моей комнаты. Сьюзен входит, становясь радом со мной, и от меня не ускользает то, что она не говорит ни одного слова, но вы можете почувствовать напряжение в лифте. Вы можете разрезать его ножом, оно такое толстое. Это говорит мне об одном: когда я войду в комнату, она выйдет из себя.

Я вдыхаю, готовлюсь и, когда делаю это, улавливаю запах Маверика. Аромат появляется также быстро, как и исчезает, но на мгновение я уловила его. Мужской, кожистый запах, который каким-то образом прилип к моей коже. Мое сердце растягивается, по крайней мере, мне кажется, что оно растягивается, и я внутренне улыбаюсь. Сегодня вечером мне нужен был перерыв, свобода, в которой я так отчаянно нуждалась, чтобы почувствовать.

Дверь открывается прямо в пентхаус, и мы со Сьюзен выходим. Как только двери закрыты, она поворачивается и смотрит на меня, закипая.

– О чём, черт возьми, ты думала?

Каждое слово выходит как хлыст, как ядовитая змея, готовая нанести удар.

Я снова вдыхаю и медленно выдыхаю.

– Мне нужно было пространство.

Ее лицо становится красным.

Дерьмо вот-вот вырвется наружу.

– Пространство? – кричит она. – Пространство!

О, черт.

– У тебя есть человек, который совсем недавно перестал преследовать тебя и следовать за тобой по стране. Он опасен, и ты об этом знаешь. И все же ты так небрежно выходишь из отеля без защиты, потому что ты не согласна с тем, что я сказала?

Ее слова ударили меня прямо в грудь.

В основном потому, что они правдивы.

Покидая отель сегодня вечером, я не подумала о нём. Я даже не остановилась ни на секунду и не подумала, что он может наблюдать и воспользоваться возможностью, чтобы сделать ход.

Мою кожу покалывает, а мое сердце начинает бешено колотиться.

– Ты не думала об этом, не так ли? – кричит Сьюзан, игнорируя мое молчание. – Ты не думала, что могла бы подвергнуть свою жизнь опасности, выйдя туда и позволив, таким образом, себя разоблачить. И это только начало...

Мое сердце бьется так громко, что я могу чувствовать его в голове.

Я закрываю глаза.

Мои ладони начинают потеть.

Я чувствую, что меня тошнит, когда память проникает в мой разум, забирает мое тело и замораживает его к полу.

Его пальцы касаются моей щеки. Это не привязанность. Это предупреждение. Угроза. Опасность. Его серые глаза смотрят на меня, его темные волосы падают на лоб. Для зрителей он был бы любящим мужчиной, поглаживающим щеку своей подруги. Для меня он гадюка, выплевывающая яд в мои вены. Я смотрю на него, заставляя нижнюю губу не дрожать. Его мозолистый палец скользит по моей щеке и останавливается у подбородка, где он крепко хватает его, наклоняя мою голову дальше.

– Ты будешь делать то, что я говорю, Скарлетт. Не так ли?

Я киваю.

Конечно, я буду делать то, что он говорит.

Три сломанных ребра, ушиб брюшной полости и боль в животе помогут в этом.

Вот что случилось в прошлый раз, когда я не сделала то, что он сказал.

– Именно это я и имею ввиду, ты понимаешь?

Его голос такой спокойный. Он такой умный. Такой хитрый. Ему не нужно кричать. Ему не нужно злиться. Человек в одинаковой степени умный и опасный – комбинация, которая ужасает меня.

Однажды я подумала, что он просто хороший парень. Я влюбилась в него. Мы встречались. Затем я стала подозрительно относиться к нему, когда он стал исчезать. Когда он продолжал общаться с опасно выглядящими людьми. Потом я узнала, что он продавал наркотики. Серьёзные наркотики. Не просто легкие вещества. И я попыталась выбраться.

Не было никакой возможности сделать это.

Он позаботился об этом.

– Я понимаю, – каркаю я, мои пальцы дрожат, мурашки покрывают руки.

Он слегка сжимает мой подбородок. Он не будет достаточно сильно сжимать его. Он не будет отмечать моё лицо для того, чтобы весь мир мог видеть. Как известно всем членам моей команды, он удивительный человек, поддерживающий мои мечты. Они не видят, что происходит за закрытыми дверями.

– Вот ты где.

Сьюзен входит в комнату, и его самообладание мгновенно ослабевает. Он не отрывает руку от моего лица, просто наклоняет мою голову назад и опускает губы на мои, как будто это было именно то, что он делал изначально. В тот момент, когда его губы касаются моих, я съеживаюсь. Я ненавижу это грубое ощущение. Мне когда-то нравилось его суровое преимущество. Теперь уже нет.

– Я уже ухожу, Сьюзен.

Он улыбается, опуская мой подбородок и глядя на меня, предупреждая, если я открою рот, то буду страдать.

– Рада тебя видеть. Ты присоединишься к нам на сегодняшнем концерте?

– Боюсь, мне придется работать, но не волнуйтесь, я буду недалеко.

Его глаза снова встречаются с моими.

Почему она не может увидеть смертоносность за ними? Угрозу? Для такого умного человека, Сьюзен просто ослеплена очарованием, исходящим от него.

И все остальные.

Все они, кроме меня.

– Я не смогла защитить тебя раньше, Скарлетт.

Теперь голос Сьюзен стал мягче, выводя меня из транса. Я перевожу взгляд в ее сторону и задерживаю его. Мне ее жаль. Поскольку это действительно так. Она не знала, что происходит, никто из них не знал, и когда я впервые сказала ей, она не поверила мне. Только когда он чуть не забрал мою жизнь, она поняла, что я говорю правду, и приняла меры. Я знаю, что она живет с этим чувством вины. Я знаю, что это одна из причин, почему она так сильно строга со мной.

– Прости меня, – говорю я мягко. – Я не думала об этом, и это было эгоистично. Я не хочу бороться с тобой, Сьюзен. Ты знаешь, я уважаю тебя как моего менеджера, но я прошу тебя уважать и меня тоже. Я хочу, чтоб Амалия была в моей команде. Я только прошу тебя прийти и посмотреть, как мы играем, хотя бы один раз, и хотя бы подумать об этом.

Она очень долго и пристально изучает меня.

– Если я соглашусь с этим, согласишься ли ты больше не исчезать, как сегодня вечером?

– Обещаю, – киваю я.

– Хорошо, завтра мы посмотрим, как вы играете. Сейчас же, мне нужен небольшой отдых, так же как и тебе. У тебя завтра вечером концерт в Сан-Франциско.

Я киваю, она кивает, а потом она исчезает из моей комнаты.

Я подхожу к окну и смотрю на яркие огни города.

Будет ли он следовать за мной в Сан-Франциско?

Я надеюсь на это.

Глава 6

Маверик

– Есть какие-нибудь новости? – спрашиваю я Мала, возвращаясь в свою кровать в мотеле позже той ночью.

– Нет. Мы не можем отследить ублюдка. Он хорошо спрятался. И он умный. У него есть те, кто ещё доделывает за него грязную работу. Я уверен, что он связан с нападением на клуб. Я просто не могу его найти.

Я выдыхаю, выталкивая чертовски ужасные воспоминания о том дне из моей головы.

– Я скоро приеду домой. Я помогу. Отправь мне все, что у тебя есть. Я все еще могу помочь, находясь в дороге. Этим занимается Кода?

– Да, он следит, но, как я уже сказал, этот человек чертовски умный.

– Мы найдем его, През, и когда мы это сделаем, мы перережем ему горло и выпортошим.

Мал смеётся.

– Мне нравится ход мысли твоего извращённого разума, брат.

– Да, – ворчу я. – Мне тоже.

– Я оставлю тебя в покое, у нас здесь есть работа. Скоро домой, Мэв. Да?

– Да.

– Позже.

Я вешаю трубку одновременно с тем, как стучат в дверь моего номера мотеля. Я встаю, без рубашки, расстегнув джинсы и иду, открыв дверь, вижу привлекательную грудастую блондинку почти ни во что не одетую, стоящую у входа. Я осматриваю ее с ног до головы. Она способная. Я не привередливый.

– Сделай это быстро, мне нужно поспать.

Она входит, хлопая ресницами, и я кидаю ей немного денег. Она считает их, прячет в свой кошелёк, а затем смотрит на меня страстными глазами.

– Что ты хочешь, большой мальчик?

– Похуй, сука. Разве это не то, за что ты получаешь зарплату?

Она улыбается, показывая удивительно белые зубы. Она непринуждённо приближается, но я не в настроении для её шоу. Я мог бы пойти и сделать это быстрее и проще в баре, но сегодня вечером у меня не было энергии. И, просидев со Скарлетт всю ночь, ощущая тепло её тела рядом с моим, чувствуя запах этих духов, я чертовски возбужден, что могу взорваться. Я встаю, роняю джинсы, но не раньше, чем вытаскиваю презерватив из кошелька и разрываю пакет зубами. Я вытаскиваю его, раскатываю по члену, а затем рычу:

– Снимай трусики.

– Без прелюдии, – хихикает она. – Мне это нравится.

Я бы хотел, чтобы она заткнулась.

Я беру её за бёдра, разворачиваю и бросаю на кровать на колени, стягивая с неё трусы. Она уже мокрая и шевелит задницей в ожидании. Я встаю на колени, беру свой член в руку и толкаюсь в нее, совсем не проявляя нежности. Она издает хриплый звук, затем устраивает свое маленькое шоу, когда я начинаю жестко трахать ее.

Я закрываю глаза и заглушаю ее стоны удовольствия.

Я думаю о Скарлетт.

Я думаю о том, насколько сладкой будет ее киска.

Как тесно в ней было бы моему члену.

Насколько горячей станет её кожа напротив моей.

И я кончаю. Я кончаю с рваным ворчанием, изливая себя в презерватив и случайную женщину.

Желая, блять, чтобы это была не она.

Впервые желая почувствовать что-то другое, кроме освобождения, когда я трахаюсь.

Желая этого знакомого чувства дома, которого не ощущал...

С ней.

Блять.

Скарлетт

Я смотрю в заднее окно моего автобуса, когда мы направляемся в Сан-Франциско. Я просто смотрю на горизонт, молясь, чтобы его мотоцикл появился передо мной, молясь, чтобы увидеть эту великолепную улыбку, когда он следует за моим автобусом. Но до сих пор я не видела ничего, кроме автомобилей и движения. Нет мотоцикла. Нет его. Моё сердце ёкает, и я тянусь к своей гитаре, напевая мелодию, продолжая создавать песню в своей голове. Песня, которая каждый раз, когда я думаю об этом, напоминает мне о нём.

Незнакомец, поднявший меня из темноты.

– Тьма, – тихо пою я. – Это способ взять кусочек вашей души. И Тьма, о-о-о, она может преследовать тебя, если ты позволишь, пока ты не станешь серым и старым...

Раздающийся грохот отрывает меня от моей песни, и я с нетерпением смотрю в окно, чтобы увидеть Маверика, едущего за автобусом. Мое сердце расширяется, и я не могу стереть глупую улыбку с моего лица, когда смотрю на него рядом. Он поднимает руку в символе мира, и я делаю то же самое в ответ, зная, что выгляжу глупо, из-за своей широкой улыбки. Моё сердце делает странный маленький кульбит, а в животе чувствуется порхание множества бабочек.

Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала что-то подобное.

И всё из-за идеального незнакомца?

Он усмехается, большой и красивый, и мне хотелось бы просто остановить автобус, сойти с него и забраться на его байк, катаясь с ним. Но я не могу, все, что я могу сделать, это смотреть на него и улыбаться. Я слабо машу рукой и почти слышу его смешок. У меня возникает идея, и моя улыбка становится больше. Я спешу прочь, осматриваю комнату, пока не нахожу чистый лист бумаги. Я нахожу маркер на своём столе и набрасываю слова: «Я играю сегодня вечером в Сан-Франциско. Ты будешь там?»

Я держу табличку у задней части окна, и затем он, немного наклонившись вперед, приближает свой мотоцикл. Через несколько минут он кивает и показывает мне большие пальцы вверх. Моё сердце колотится, ощущая предвкушение, которого я так долго не испытывала. Я решила сделать ещё один шаг вперёд. Я устала от гостиничных номеров, поэтому попросила Сьюзен забронировать для меня дом отдыха, так как я останусь на пару дней. Мне нужно что-то, чтобы почувствовать себя хоть немного по-домашнему. Она согласилась и заказала прелестный маленький домик в городе.

Я пишу адрес на чистом листе бумаги. Затем я пишу: «Я останусь здесь». Я не знаю, чего ожидаю. Чёрт, я даже не знаю, чего хочу. На самом деле, я не знаю Маверика, но он впервые за столь долгое время вернул меня к жизни, и это то, без чего я устала жить. Просто иметь кого-то, с кем можно поговорить – это удивительно. Это всё заставляет чувствовать себя лучше. Так что, дрожащими пальцами я прижимаю бумагу к окну и наблюдаю за его реакцией.

Он читает слова, и я держу их дольше, чем обычно, на случай, если ему нужно запомнить их. Он кивает, и озаряет меня ещё одной убийственной улыбкой. Я прикусываю губу и опускаю бумагу, показывая ему два больших пальца. Его ухмылка становится шире до тех пор, пока не превращается в полноценную улыбку, и это выбивает воздух из моих лёгких. Боже. Он прекрасен. Пугающе. Но энергетика, излучаемая им, является подлинной.

Мне бы хотелось, чтобы и раньше я уделяла больше внимания подобным вибрация... Может быть, я бы никогда не оказалась в такой беде.

Стук в мою дверь отвлекает меня, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть другого члена из своей команды, Исаака, входящего в комнату. Он талантливый гитарист, и я бы не смогла без него сделать ни одной из своих песен. Высокий, темный и безумно красивый, с самыми серыми глазами, которые я когда-либо видела у мужчин, он, безусловно, привлекает внимание дам. Иногда мы собираемся вместе и сочиняем песни. Он был моим другом долгое время.

– Хэй, подруга, – говорит он, входя и плюхаясь на место у окна рядом со мной.

Он выглядывает и поднимает свои брови:

– Святое дерьмо, этот чувак выглядит пугающе.

Я вспыхиваю, но ничего не говорю.

– Он может видеть нас здесь?

Я смотрю на Исаака и не могу скрыть глупую улыбку, которая распространяется по моему лицу.

– Мы давно играем вместе; могу я доверить тебе секрет?

Его глаза загораются, и он улыбается, скрестив ноги и глядя на меня.

– Выкладывай, сестра. Ничего не утаивай.

– Я знаю его, – хихикаю я.

Его брови поднимаются, и он показывает большим пальцем в сторону Маверика.

– Чувака байкера?

– Да. Он вроде... помог мне однажды, и теперь он следует за мной и приходит на все мои концерты. Он действительно великолепен.

– Он следует за тобой? – Исаак хмурится.

Я качаю головой и закатываю глаза.

– Не таким образом. Я прошу его приехать.

Половина лжи, но это заставит Исаака чувствовать себя лучше.

– И он тебя вообще не беспокоит? Посмотри на его размеры, Скар. Он огромный. Что если он похитит тебя и заберет на заднюю часть этого байка?

Я улыбаюсь.

– Неужели это так плохо?

Исаак нахмурился и подвинулся немного ближе.

– Да ладно, жизнь здесь не так уж и плоха, верно? Быть самой известной певицей в стране не может быть слишком сложно?

Я поднимаю брови, и он усмехается.

– Хорошо, я заберу это обратно, – он смеется. – Я бы никогда не хотел быть на твоём месте.

– Я люблю петь, не пойми меня неправильно. Я просто устала, наверное. Я хочу знать, каково это снова быть свободной, понимаешь?

– Тур скоро закончится, и ты вернешься на своё ранчо в Денвере со своими лошадьми, и тебе не придётся беспокоиться об этом какое-то время.

– Мы оба знаем, что это неправда, мне нужно подготовить новый альбом. Я буду тратить каждый день на запись, пока мы снова не отправимся в тур. Для меня это никогда не закончится.

– Нет. Я думаю, это не так. Во всяком случае, достаточно обреченности и мрака. Я здесь, чтобы поговорить с тобой об Амалии. Я слышал, ты просила её в группу.

Мои брови сошлись.

– Ты знаешь Амалию?

Его щеки покраснели, и мои глаза широко раскрылись.

– О, черт возьми, Исаак. У вас двоих что-то есть?

– Нет! – говорит он, качая головой. – Она просто... Я видел её игру, и, ну, просто видел её... Она...

– Захватывающая дух.

Он кивает и смотрит на меня.

– Я был бы не прочь, проводить с ней немного больше времени, смотреть, как она играет.

– Должно быть, она нравится тебе, учитывая, что у тебя может быть любая девушка, которую ты когда-либо хотел, без промедления.

– Но не ты, моя сладкая, Скар. Не ты.

Он резко падает на меня, отталкивая назад. Я истерически смеюсь и хлопаю его по груди.

– Ты придурок, Исаак. Отстань от меня!

Он смеется и целует мою щеку.

– Я оставлю тебя в покое, чтобы ты могла продолжить разглядывать своего маленького байкера.

Он подмигивает и отрывается от меня, стоя и глядя в окно. Затем он очень резко начинает махать, словно сумасшедший. Я хихикаю и встаю, выталкивая его из комнаты.

Затем я возвращаюсь к тому, что я делала.

Разглядываю этого великолепного байкера.

Глава 7

Скарлетт

– Не нервничай, – говорю я Амалии, пока мы ожидаем прихода Сьюзен, чтобы она посмотрела. У меня есть всего несколько часов до моего концерта, так что это должно быть быстрое представление, но я рада, что менеджер просто даёт мне возможность показать ей, какая удивительная Амалия.

Девушка пересаживается на своё место и смотрит на меня.

– Я не думаю, что очень понравлюсь Сьюзен.

Ее голос мягкий и слегка не в тон, но это только делает ее более красивой.

– Ты ей понравишься, – говорю я, глядя прямо на девушку, чтобы она могла читать по моим губам.

Амалия выдыхает, и мы оба ждём прибытия Сьюзен. Та появляется примерно через десять минут. Когда женщина входит в комнату, ее взгляд устремляется на Амалию, и она секунду смотрит на нее, а затем на меня.

– Я действительно очень занята, Скарлетт. Сделай это быстро.

Мне не нравится, как она разговаривает с нами, но она здесь, и я не собираюсь сейчас спорить. Я смотрю на Амалию и киваю. Она выглядит так, словно потеряет сознание от беспокойства, но все же кивает, и мы начинаем играть. Я пою песню, которую мы обе выбрали. Это мой сингл под названием «Dreamin' blues». Это прекрасная песня, и у нее есть отличный припев для исполнения Амалией. Я играю на гитаре и смотрю, как девушка закрывает глаза.

Она сказала мне, что может слышать, весьма незначительно. Она объяснила, что сражается с пониманием слов, но музыкальные тона она может разобрать немного яснее. Этого достаточно, чтобы знать, где её партии. Я сижу рядом с ней, поэтому она может присоединиться к песне в нужное время. Я начинаю петь и смотрю, как Амалия проводит пальцами по клавишам фортепиано, глаза закрыты, тело расслаблено.

Когда наступает её очередь, девушка начинает играть, а я пою, и у меня опять захватывает дух. То, как она играет... Это невероятно. Так невероятно, что я едва могу понять это. Ее пальцы скользят по клавишам в мягком, но быстром темпе, не отставая от меня. Она запомнила мои песни, выучила их, освоила их. Должно быть, она сделала это до того, как я узнала, что она так хороша.

Если это не преданность делу, я не знаю, что это такое.

Я смотрю на Сьюзен, ожидая угрюмого взгляда, но вместо этого вижу благоговение на ее лице, когда она наблюдает за игрой Амалии. Музыка, которая наполняет комнату, и страсть, стоящая за ней, заставляют даже самого трудного человека остановиться и послушать. Это завораживает тебя. Невозможно пройти мимо, не услышав, не почувствовав, не вдохнув. Я замечаю, как люди заглядывают в зал, некоторые из них входят в комнату, чтобы посмотреть, как играет Амалия.

Когда песня заканчивается, она поднимает голову и открывает глаза, щеки мгновенно краснеют, когда она видит, сколько здесь присутствует людей, наблюдающих за ней. Я устремляю свой взгляд на Сьюзен, и она смотрит на меня.

– На два слова?

Моё сердце немного замирает. Но я смотрю на Амалию и говорю:

– Я сейчас вернусь.

Она кивает, и я встаю, следуя за Сьюзен из комнаты. Когда мы находимся в тихом месте, она смотрит на меня, удерживая мой взгляд.

– Она невероятная, Скарлетт. Ты права. Ты хочешь, чтобы она была в твоей группе?

Я киваю.

– Больше чем что-либо. Я бы также хотела обсудить исполнение некоторых песен только с ней и мной в альбоме.

Сьюзен обдумывает это.

– Этот вопрос можно обсудить, но по одному за раз. Сейчас у нас будет составлен контракт, чтобы привлечь её на последнем этапе тура. Мы можем поговорить об альбоме, когда вернемся домой. Звучит справедливо?

Я кричу и обнимаю Сьюзен, что делаю редко. Она на мгновение напряглась, затем осторожно похлопала меня по спине.

– Спасибо, Сьюзен!

– Мне понадобится несколько дней, чтобы составить контракт, поэтому она не сможет играть с тобой до нашей следующей остановки. Ты согласна?

Я киваю.

– Прекрасно. Это даст ей время ознакомиться с моим списком песен.

Сьюзен кивает.

– Иди и расскажи ей хорошие новости.

Радуясь, я спешу покинуть комнату и направляюсь туда, где ждет Амалия. Я подбегаю и обнимаю её, заставая врасплох. Я начинаю говорить ей, что она с нами, но понимаю, что кричу на её плече, поэтому отступаю и смотрю на неё.

– Она сказала «да». Ты с нами!

Лицо Амалии светится, и она начинает прыгать от радости.

– Правда? – плачет она.

– Правда! Сегодня вечером Сьюзен подготовит контракт, поэтому ты не сможешь сыграть мои два концерта здесь, в Сан-Франциско, но ты будешь участвовать во всех моих следующих.

– Всё хорошо. Большое спасибо, Скарлетт.

– Я также поговорю с ней после концерта о том, чтобы ты ездила с нами на моем автобусе. Если ты хочешь?

Её лицо становится ещё ярче.

– Правда?

– Правда. Мне не помешает новая соседка по комнате.

Она радуется и снова обнимает меня.

– Я так счастлива, – говорю я ей. – Добро пожаловать в мою команду. Мне нужно идти готовиться к сегодняшнему шоу, но, пожалуйста, обязательно найти меня после, и мы можем поговорить обо всем, что тебе будет интересно узнать.

Она кивает, счастливо улыбаясь.

Я возвращаю эту улыбку и покидаю комнату, чувствуя себя просто потрясающе.

И интересно, будет ли Маверик сегодня вечером в толпе?

Моё сердце заполняет радостное предвкушение.

***

Моё шоу – безумие.

К тому времени, как я заканчиваю, я измотана. Я буду снова выступать завтра вечером, потому что в первую ночь было распродано так много билетов, что они решили сделать два концерта. Маверик стоял впереди, прямо в центре. Я не знаю, как ему удается подобраться так близко, но думаю, что люди уходят с дороги, когда он идет. Маверик такой мощный – любой, кто находится в здравом уме, не встанет на его пути, если у него нет желания умереть. Он смотрел на меня все время, пока я пела, с такой глубиной во взгляде, что мое сердце затрепетало. Приятно было знать, что именно я заставляю его так смотреть. Чувствовать тоже, что чувствовал он, когда смотрел на меня.

Я только что прибыла в свой дом отдыха и нашла свою комнату в самом конце, с большой двойной дверью, выходящей на деревянную веранду. Только для меня. Мир и спокойствие, как раз то, что мне нужно. Я поговорила со Сьюзен после шоу о том, что Амалия поедет со мной на гастрольном автобусе, она была счастлива позволить ей это. Так что я отправила Амалии хорошие новости по смс. Я не смогла найти её после шоу, хотя, как только мы закончили, меня довольно быстро увезли.

Изнеможение охватило моё тело, и я принимаю долгий горячий душ и одеваюсь в удобную пару хлопковых шорт и майку, а затем сажусь на маленькой веранде с чашкой чая и смотрю на огни города. Впервые после концерта я чувствую себя расслабленной. Такое у меня впервые. Обычно я изо всех сил стараюсь расслабиться. Может быть это из-за Амалии, или Маверика, или обоих.

Интересно, придет ли Маверик?

Достаточно ли ясен был намек в моем сообщении? Я написала свой адрес, но не слишком ли это было смело? Что если он придет сюда, думая, что я хочу с ним переспать? Моё сердце начинает бешено колотиться в груди. Честно говоря, будет ли меня волновать, если он действительно так думает? Скорее всего нет. Прошло так много времени с тех пор, когда я чувствовала любую страсть, не говоря уже о романе.

Мое тело согревается при мысли об этом.

Низкий рокот, ужасно похожий на звук мотоцикла, заполняет ночь, он проникает в мои чувства и заставляет все мое тело насторожиться. Я почти ничего не вижу из-за угла своей веранды, но я слышу, как байк тихо останавливается на улице. Подойдёт ли он ко входной двери? Сможет ли он выяснить, где находится моя комната? Боже. Что если он постучит. Сьюзен сойдет с ума. Она легла спать, но у женщины есть люди, которые дежурят в гостиной именно для этого.

Так что никто не может войти, не пройдя мимо них.

Безопасность.

Если они увидят Маверика. Они обделаются.

– Пенни за твои мысли, дорогая.

Я резко поворачиваю голову, чтобы увидеть Маверика, прислонившегося к перилам и сложившего руки и локти на них, лицом ко мне. Мои щёки вспыхнули и я запинаюсь:

– Я-я-я-я даже не слышала, как ты приблизился.

Он смеется. Затем, как и ночью в ресторане, он просто перебрасывает своё большое тело через перила и приземляется на веранду, стуча сапогами по дереву. Я заперла дверь своей спальни, но это не останавливает меня от того, чтобы обернуться и убедиться, что охрана не ворвалась при звуке большого байкера, приземляющегося на дерево.

Маверик подходит к стулу рядом со мной и садится, глядя на меня. Прядь темных волос падает на его лоб, и эти глаза заставляют мои внутренности чувствовать забавные вещи. На нем пиджак поверх узкой черной футболки, пара старых потёртых джинсов и те сексуальные ботинки, которые он, похоже, не любит шнуровать. Моё сердце слегка трепещет, и я пытаюсь улыбнуться, чтобы он не смог понять, как я нервничаю из-за него.

– Черт возьми, отличное выступление сегодня вечером. Никогда не устану слушать этот голос.

Мои щеки горят, и я улыбаюсь.

– Спасибо. И спасибо, что пришел. Приятно видеть знакомое лицо в море незнакомых.

– В любое время. Хорошее место у тебя здесь. Сегодня без отеля?

Я качаю головой.

– Я устала от того, насколько они безлики. В них нет домашнего уюта. Иногда, находясь вдали от дома, мне нравится сменить обстановку и оставаться в подобных местах, чтобы я не чувствовала себя так холодно все время, понимаешь?

Он кивает, поджимая губы на секунду, прежде чем посмотреть на меня.

– Понимаю тебя. Я устал от пребывания в номерах мотеля.

– Почему ты не возвращаешься в свой клуб?

Я выболтала вопрос, не думая, что, может быть, он не хочет об этом говорить. В конце концов, он не знает меня. Его глаза вспыхивают знакомой болью, такой же, как прошлой ночью, и он говорит:

– Просто плохие воспоминания. Мне нужен был перерыв.

Он не хочет об этом говорить, поэтому я не настаиваю. Вместо этого я меняю тему и спрашиваю его:

– Расскажи мне о своём клубе. Каково это – быть байкером?

Он усмехается и откидывается назад, скрестив ноги в сапогах и скрестив большие руки.

– Это всегда захватывающе, я думаю. Но не поэтому ты являешься частью этого. Это братство, семья, связь, не похожая ни на одну другую.

– Но разве вы не делаете незаконные и опасные вещи?

Вероятно, неправильный вопрос, чтобы его задавать. Но все же мне любопытно. Я видела все телевизионные шоу и фильмы, как и половина населения мира, и в большинстве из них байкеров изображают в роли этих холодных, страшных убийц. Конечно, я знаю, что это не реальная жизнь, но часть её должна была быть создана из какой-то правды. Даже если это только немного.

– Не могу говорить о клубном бизнесе с тобой, дорогая, но да, иногда это становится опасным. Это просто часть нашего мира. Это также одна из лучших частей. Хорошо знать, что у тебя есть группа людей, всегда прикрывающих твою спину. И свобода не отвечать перед всем остальным миром – это чертовски здорово.

– Да, – вздыхаю я, скрещивая ноги под собой. – Это было бы чудесно.

Глаза Маверика устремляются на мои загорелые ноги и короткие хлопковые шорты, в которых я нахожусь. Его челюсть сжимается, он встречается со мной взглядом снова, и я клянусь, что могу чувствовать напряжение, горящее в нем.

– Я, эээ, смотрела несколько эпизодов «Сына анархии», – признаюсь я, пытаясь унять дрожь в голосе. – Вот на что это похоже?

Он смеется.

– Это вымышленная версия, но некоторые части, да, я думаю, что это похоже.

Я хмурюсь.

– Вы действительно называете своих подруг или жен «Старухами»?

Его улыбка становится больше. Ямочки на щеках. Вздох.

– Да, но это термин нежности, веришь ты этому или нет.

Я сморщила нос.

– Вполне.

– Да. Они имеют высочайшее уважение. Никто пренебрежительно не разговаривает и не оскорбляет чью-либо Старуху. Никогда. Если только ты не хочешь, чтобы твое лицо было задето ботинком ее Старика.

Я киваю, впечатленная, и слегка улыбаюсь при этой мысли.

– У тебя есть Старуха?

Он поднимает брови.

– Дорогая, я не обманщик. Я бы не сидел здесь, смотря на твои ноги и задаваясь вопросом, как бы они обернулись вокруг моих бедер, если бы у меня была Старуха.

Я вспыхнула и дёрнулась, совершенно шокированная его словами.

– О-о-о, – заикаюсь я. – Верно. Ладно. – Дерьмо, что мне сказать? – У тебя когда-нибудь была Старуха?

Тупой вопрос. Конечно, нет. Или она все еще есть у него.

Его лицо поникает, и темнота затуманивает глаза. Тьма, которая говорит о глубокой боли и сожалении.

О. Мой.

У него была Старуха, но судя по боли на его лице, у него больше её нет. Мое сердце болит, и во мне горит любопытство. Что с ней случилось? Она мертва? Она жива? Она оставила его и разбила его сердце? У него есть дети? Так много вопросов. Так много я не могу спросить, потому что сейчас явно не время для того, чтобы напирать.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒