Четыре дня 4 страница

В голове все изменилось. С утра до вечера я вела диалог с Богом. Я говорила и говорила с ним, каждое действие снаружи стало отражением стержня души. Но иной раз, стоило мне поддаться внешним источникам, как тут же становилось жалко себя и хотелось выть. Особенно если побывала где-то на улице, в больнице и т.д. Парализующая волю боль накидывалась, разжигала дикое отчаяние, которое камнем сдавливало грудь. И отступала она только через молитву. Я возвращалась домой, дышать легче становилось у родных икон. Часто я просто сидела молча перед иконами не в состоянии построить мысль. Так и сидела, пока не отпускало. Слава Богу за всё!

Однажды на исповеди, я обратилась к Отцу Петру со словами: «Мне очень тяжело, невыносимое отчаяние и зависть к здоровым людям давят на грудь, и места я себе не нахожу». На что многоуважаемый Батюшка ответил: «Тебе бы надо пообщаться с людьми, которым намного сложнее, чем тебе. Тогда ты увидишь, что не все так плохо и начнешь ценить это. Поменяй свое отношение к этому». Конечно же, я так и попробовала поступать, не оставляя молитву ни на день.

В больнице я стала обращать внимание на людей, которые боролись с недугом по много лет. Бесчисленные операции и химиотерапии почти съели их, я же могла ходить, сидеть и надеяться на хороший исход. Те уже ни на что не надеялись, я видела их лица и глаза… Это страшное осознание конца и беспомощности… Далеко не у каждого я видела на столике молитвы или иконки, чаще это были газеты, или раздавалась громкая речь о несправедливости этого мира. Они рассказывали, сколько экстрасенсов посетили, либо обвиняли проклинающих их людей, но так и не обратились к Господу с покаянием. Я говорю не обо всех, конечно же, были и больные с иконками, четками на тумбочке и это очень радовало меня. «Какое мне до этого дело?» - спросишь ты, мой друг. Наверное, никакого… «Каждая овечка будет подвешена за свой хвостик»,- примерно так говорила Матронушка, ведь так?

Но я нашла себе занятие между капельницами и процедурами в палатах. Это не было спланировано или обдумано хоть как-то. Это шло от сердца.

Я начала ревностно говорить о Господе этим людям. И мое сердце горело любовью и благодарностью к Нему. Я призывала их задуматься и прийти в дом Христа нашего, во святую Церковь, чтобы обратиться и покаяться. Часто я цитировала особо запомнившиеся слова отца Петра и мамы Лены, приводила примеры из своего случая и каждому рассказывала и рассказывала о любви Бога к нам. Ничего сама не знала, а многое не знаю и сейчас, но твердила и твердила от самого сердца. Ведь, чтобы познать необъятное, не хватит и жизни. Но то, что я чувствовала, я могла рассказать. Обращалась я не ко всем. Чаще человек сам спрашивал о том, как проходит моя болезнь? На что я отвечала, что проходит с Богом. И если я видела в глазах человека искру понимания и мольбы с просьбой пояснить, я всецелостно отдавала себя чувствам. Одни отворачивались и открыто говорили о том, что не верят в это, другие, записав на листочек адрес Новоспасского монастыря в Москве, просто неслись туда помолиться перед иконой Всецарицы. Кто-то обещал зайти в храм у дома, а другой просто молчал, склонив голову и внимательно слушая. В их глазах рождалась новая надежда. Да, шли они туда сначала лишь попросить здравия и жизни для себя. Да, не каждый останется в храме до конца. Но они пришли и это меня так радовало. Я отвлекалась от мыслей о себе лично и старалась как можно больше людей окликнуть, быть может, в уже заканчивающееся их время. Казалось, что я просто должна это делать. И становилось проще приходить на следующую химию в серое отделение.

Таким образом, я пыталась стать мамой Леной для них, просто уповая на Бога, ведь не просто так мы оказались в этой палате. Может, хоть так я могла показать свое тепло и поделиться им и любовью к Богу.

Днем мой супруг находился со мной и твердил: «Не сомневайся, я обещаю, все будет хорошо и никак иначе! Не гневи Господа!». А вечером он уходил, и я начинала разговор с новым человеком-товарищем по несчастью …или по счастью, ведь такова была моя дорога к Господу, стало быть, и я могу стать крохотным путеводителем на пути для еще одной, любимой Господом, души.

Сама я, конечно же, питалась добрыми и чуткими словами мамы Лены и моей мамули. Они каждый день укрепляли меня в моей вере, дома покупались новые иконы и с особой тщательностью читались все новые книги о житие святых, Евангелие, Псалтырь, Акафисты.

Однажды, перед капельницей, мама Лена прислала мне по электронке духовное завещание «От меня это было». Оно произвело на меня сильнейшее впечатление и очень укрепило. Теперь перед процедурами я спокойно протягивала руку под сжигающую капельницу, понимая, что Господь хочет помочь мне и обстоятельства, в которых я нахожусь, именно те, что исцеляют мою душу для стяжания Духа Святого и устремляют меня к единственному и самому заветному желанию - достижения Царствия Небесного. Я поняла, что вся моя жизнь - это один большой экзамен, и Бог хочет, чтобы я сдала его. Ведь нет других путей, и мы должны смиренно склонить голову и идти дальше, всякий раз призывая имя Господа, уповая на Него во всем.

Две химиотерапии с большим трудом, но были уже позади. Я начала хандрить из-за тяжелого физического состояния. Мой вес с устрашающей скоростью таял, я не могла нормально питаться и с трудом передвигалась. Моя мама готовила мне разнообразные блюда, но я совсем не могла есть. Только лежала и просила ее прочесть очередной Акафист. Это стало моей духовной пищей. Процесс такой слабости – это нормальная реакция организма, но вся беда в том, что для того, чтобы восстановиться за 21 день до следующего курса, надо было есть и пить много полезного, а я не могла себе этого позволить. В результате стала почти прозрачной. Все родственники, как один, воспротивились третьему курсу, что не нужно подвергать себя такой пытке, нужно поправляться. Мы очень много обсуждали это с мамой Леной и с мамой Галей. Мнения разделились, и нам оставалось только молиться, чтобы скорее сделать Компьютерную Томографию, чтобы убедиться, насколько это возможно, что рак отступил. Но его обещали провести только после 3-го курса, и 4,5,6 все равно никто не отменял.

Я каждый день всматривалась в глаза мужу и спрашивала: «Ведь все будет хорошо, правда?». А он каждый день твердил, что обязательно будет только хорошо.

Умершие родственники тоже молились за меня! И это стало для меня невероятным непостижимым открытием.

Сон

Я ночью вдруг открыла глаза и увидела, что лежу все в той же комнате в своей же кровати, но вдруг увидела, что ко мне подошла моя бабушка и крепко прижала меня к себе. Она сказала: «Мы с тобой, ничего не бойся»,- и вышла из комнаты. Следом зашел мой дед и сделал то же самое. Мне не было страшно, наоборот, я почувствовала силы и встала с кровати, приоткрыла дверь из комнаты и увидела целую очередь людей, смотрящих на меня и ждавших своей очереди подойти и обнять меня. Они все стояли в очереди к Священнику, чтобы поцеловать распятие в его руках и получить благословение. Многие лица я не признала, но многих узнала. Они с любовью смотрели на меня и, боясь напугать, замерли, включая Священника. Я прикрыла дверь и вернулась на свое место на кровати, закрыв глаза со спокойствием. И тут же открыла... Все исчезло, родных уже не было… И сон ли это был?.. не уверена...

Однако, с того дня я стала уделять огромное внимание поминовению их в Храме. Теперь панихида по усопшим стала неотъемлемой частью моего долга перед ними. Верую, что каждый из них, слышит и видит все, что происходит даже в самых потаённых уголках наших душ.

Мама Лена тоже не оставляла меня наедине с мыслями о страшном, а я старалась держать позиции.

Елена:

- Раковые клетки есть у всех, возможно каждый из нас в этот момент болен еще в большей стадии, чем ты, но не знает этого пока. Твоя степень выявлена, позади самое тяжелое и страшное, впереди - свет, на который надо идти, не оглядываясь, вспомни Лота, прочитай в Библии: «Ангелы сказали ему: «бросай все: свой дом, богатство, бери жену и детей и убегайте из города немедленно, ибо в эту ночь Господь его уничтожит со всеми жителями. Только одно условие: не оглядывайтесь, иначе погибнете»». Лот не стал говорить: «Ты с ума сошел? мы живем в прекрасном особняке, у меня такое богатство накопилось, у меня взрослые дочери, мне надо их замуж выдавать, готово приданое, а вы мне говорите, бросай все и беги, а куда мне бежать - куда глаза глядят?». Нет, он поступил так, как велели Ангелы. И вот все семейство кое-как схватило пожитки, которые можно в руках унести и вместе со слугами побежали из города. Впереди горы, пустыня и неизвестность, ночь и холод, и жена Лота не выдержала и с сожалением о брошенном доме и в сомнениях перед будущей жизнью оглянулась. И тут же превратилась в соляной столб... А Господь в эту ночь обрушил на город огонь и сжег его дотла, этот город Содом, и он стерт с лица земли по грехам его жителей, только семья праведного Лота по справедливости Божьей была спасена. Тебе указан путь, как жить дальше, иди по нему без сомнений и терзаний, не оглядывайся назад, иначе сама себя «съешь» и превратишься в «соляной столб», и зачахнешь.

Вскоре доктор однозначно произнес, что необходимо сделать и третью капельницу, да и вообще, я должна быть готова к тому, что возможно будет и 9… Конечно же, мы послушались врачей и доверились Господу.

Я же тем временем вместе с близкими и родными продолжала молиться о здравии и надеяться на лучшее. Часто вспоминалось, что еще немного времени назад, я вошла в эту больницу, думая, что это конец. Одно осознание того, что произошло столько чудес, и неминуемая беда вдруг отступила, рождало благодать в душе. И не я это сделала, не моя в том заслуга, а лишь Господь даровал мне силы и возможности бороться и жить дальше.

Вскоре снова радует своим приездом мама Лена, и мы все вместе готовимся к ПЭТ КТ. Это очень неприятная процедура, тем более, что никто из пациентов в очереди на эту процедуру, как правило, не улыбается. Перед диагностикой нужно выпить около литра воды, поэтому я с особой верой и надеждой выпила святую воду перед обследованием. Обследование проведено, и теперь нужно четыре дня ждать результатов. Они должны были показать, есть ли метастазы и картину в целом. Я – не медик, поэтому говорю, как понимаю.

Четыре дня

Кто знает боль прощания с родными,

И не мечтая возвратиться скоро.

Их лица пред тобою - самые родные,

Но ты уходишь, полагаясь лишь на Бога.

Там будет лишь молитва и смирение,

Там будет лишь терпение и ослаба.

И если, Господи, не дашь заветное мгновение,

Виднее знать тебе сегодня, ЧТО мне надо.

Тот свет и тишину, что на краю познаем,

Меняя всё: и ценности, и мысли.

Там глупое и тёмное оставим,

Свой опыт взяв на плечи коромыслом.

И лишь Господь решит, потянем ли ту ношу,

И цену своих слёз на лютом ложе.

Тогда узнаешь, что всего дороже,

Тогда забудешь блеск сияний ложных.

Седеют волосы от искренней молитвы,

В дар просишь шанс остаться здесь на время,

Чтоб слезы матери на счастье всем утихли,

Улыбки дочерей чтоб всех вокруг согрели.

И наступает миг тяжких ожиданий,

Четыре дня до выноса решения.

Ломает это..., тут же окрыляя,

И обнимая сладко, душит шею.

Четыре дня... Господь, прошу, помилуй!

Не покидай! Живот верни ко жизни!

Тебя ценнее и Твоей любви!

Нет ничего, не будет же отныне!

Свое тепло, даруй моей семье!

Благослови чудесным исцелением!

Позволь мне славить Твоё имя на Земле!

Не отвергай греховного моления!

Это были очень сложные четыре дня… Дни ожидания длились очень долго. Накануне получения результатов я взяла в руки Псалтырь, вспомнив о том, что мама Лена все часы моей сложной операции провела, читая Псалмы в храме на территории больницы, а моя мама неустанно молилась в другой церкви перед распятием Христа, делая бесконечные земные поклоны со слезами на глазах. Я не задумывалась для чего мне это, лишь хотела провести эти часы в молитве, так моя боль угасала. Когда вся семья уснула, я встала, затеплила свечку и принялась читать Псалтырь, как вдруг, в кухню зашла мама Лена, встала рядом и тоже начала читать эту святую книгу. Так мы и читали, пока последняя страница Псалтыри не была дочитана.

А следующим днем я и супруг отправились за результатами. Идти забирать их я не смогла. Просто боялась. Ноги не шли и руки дрожали. Мы договорились, что Влад пойдет один и прочитает, что там, а я осталась в машине шептать Иисусову молитву. Полчаса превратились в бесконечность, внутри была пережита радуга чувств, от которой захватывало дух. Помню, как сейчас, в этот момент сгустились тучи и пошёл снег, будто оплакивая, вместе со мной боль. Люди шли мимо машины, не обращая никакого внимания на меня, а я сидела и уже плача, почти с криком повторяла: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную!».

Вдруг за минуты все изменилось, солнце яркое и тёплое пробилось сквозь тучи, снег прекратился, а лучи ответили все вокруг!

Через дорогу, в быстром потоке машин, я вижу родную фигуру моего любимого и дорогого мужа, он прорывается ко мне и держит высоко над головой белый лист бумаги. Его глаза светятся, и он еле сдерживает слезы. А потом подпрыгивает, пританцовывая, прямо там, на дороге перед машинами, от радости, так по-детски… с огромным облегчением и счастьем. Я поняла, что все хорошо, а, значит, онкология отступила с Божьей помощью.

Конечно же, первое что мы сделали – это обратились к Отцу Петру отслужить благодарственный молебен.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 Следующая ⇒