Глава XV. Сознание 50 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 50 из 58Следующая ⇒

объективных условий, чем больше избранная цель и средства ее достижения

соответствуют объективным условиям, закономерным тенденциям развития

действительности- Ответственность же есть диктуемая объективными условиями, их

осознанием и субъективно поставленной целью необходимость выбора способа

действия, необходимость активной деятельности для осуществления этой цели...

Свобода порождает ответственность, ответственность направляет свободу"

(Косолапов Р.И., Марков B.C. Свобода и ответственность. М., 1969. С. 72).

Согласно научно-философскому мировоззрению, и свобода, и ответственность могут

быть мыслимы только в мире, где существует объективная обусловленность,

детерминизм. Принимая решение и действуя с опорой на знание объективной

необходимости, человек способен одновременно формировать в себе чувство

ответственности перед обществом за свои поступки. Ответственность обусловлена

уровнем развития общественного сознания, уровнем социальных отношений,

существующими социальными институтами. И даже тогда, когда человек несет

ответственность перед самим собой, перед своей совестью, в нем отражаются

современные ему социальные связи и отношения. Понятие свободы оказывается

связанным и с понятием покаяния. Проблема свободы, включающая в себя проблему

познания и социального действия, является одной из ведущих проблем, связывающих

в единое целое диалектику, теорию познания и этику, а также философию бытия и

социальную философию.

Глава XXV. Развитие

§ 1. Понятие развития. Модели развития

Развитие является основным предметом изучения диалектики, а сама диалектика

выступает как наука о наиболее общих законах развития природы, общества и

мышления. Нацеленность на развитие служит критерием диалектики. Познание законов

развития дает возможность управлять процессами развития, изменять мир в

соответствии с объективными законами и потребностями человеческой цивилизации.

Важное значение имеет, конечно, исходное определение самого понятия развития.

Развитие не есть развитие "вообще", "всего", "всей материи", "Вселенной в

целом", "всего и вся в предмете". Развитие связано только с конкретными

материальными или духовными системами: развивающейся системой может быть

отдельный организм, Солнечная система, общество, теория и т.п. Вне конкретных

систем нет никакого развития. О развитии материи ("Вселенной в целом") можно

говорить, подразумевая под этим бесконечное множество развивающихся конкретных

систем и реализацию бесконечного множества возможностей к новообразованиям,

заключенным в материи. Даже признание в качестве конкретной системы форм

движения материи или Метагалактики не может дать достаточного основания для

заключения о бесконечном прогрессивном развитии материи, поскольку в первом

случае даже учет возможности еще одной какой-то более высокой гипотетической

формы движения материи по сравнению с социальной не означает ведь доказанности

их бесконечного ряда; во втором же случае произойдет подмена частного всеобщим и

конструирование картины мира с бесконечно большими физическими силами и

скоростями, представление о которых приходит в противоречие с уже установленными

законами природы. Материя конкретна через свою системность.

Признание же положения о том, что развитие реализуется через конкретные

целостные системы (суммативные лишены саморазвития), требует большей четкости,

представления о том, что развитие есть порождение целостностью новой

целостности. В этом отношении нужно уточнить, о чем идет речь, когда говорится

об изменениях качеств при развитии. Вполне возможно, что происходит смешение

"систем отсчета"; при анализе одной и той же системы за "целое" принимается лишь

элементы или подсистема и их преобразование при некотором изменении самой основы

системы.

Развитие разнопланово, многоуровнево и многоэтапно. Но несомненным должно быть

исключение из развития момента возникновения самой системы и момента ее распада,

ликвидации, прекращения существования. Возникновение целостной органичной

системы, ее исходной формы хотя и связано с развитием, однако не есть еще

собственно развитие; оно представляет собой взаимодействие элементов, рождающих

новую структуру, полагающее начало развитию. Возникновение связано с

прехождением и вместе с ним дает становление. Становление представляет собой,

как отмечал Гегель, среднее состояние между ничто и бытием, вернее, единства

бытия и ничто (см.: "Наука логики". Т. 1. М., 1970. С. 140 - 169). "Из

становления возникает наличное бытие... Его опосредование, становление,

находится позади него; это опосредование сняло себя, и наличное бытие предстает

поэтому как некое первое, из которого исходят" (там же. С. 170). Становление -

это и отсутствие качества (наличного бытия) и в то же время существование и

формирование предпосылок именно данного, а не какого-то другого качества.

Наличное же бытие системы есть уже определенное качество, впоследствии (после

возникновения) изменяемое, но сохраняемое на всем потяжении ее существования.

Справедливо поэтому подчеркивается, что развитие "есть такое изменение

состояний, которое происходит при условии сохранения их основы, т.е. некоего

исходного состояния, порождающего новые состояния. Сохранение исходного

состояния или основы... только и делает возможным осуществление закономерностей

развития" (Свидерский В. И. "О некоторых особенностях развития" // "Вопросы

философии". 1985. № 7. С. 27 - 28). У конкретной Целостной системы одна природа,

одно интегративное качество, иначе она перестает быть данной системой. Когда

говорится о развитии, выражение "изменение качества" надо понимать не в смысле

исчезновения у системы ее основного, собственного качества. Необходимо изменение

ракурса рассмотрения, вернее - разграничение, с одной стороны, интегративной

основы той или иной конкретной целостной системы и, с другой - ее подсистем

(сложноорганизован-ных комплексов элементов, в том числе состояний, стадий).

Теперь посмотрим, какие могут быть простые и вместе с тем фундаментальные черты

развития.

Развитие характеризуется прежде всего своей неотрывностью от движения,

изменения. Но это - не отдельные изменения, а множество, комплекс, система

изменений в составе элементов, в структуре, т.е. в рамках качества подсистем

данной материальной системы. Важное значение при этом имеют развертывающиеся в

системах процессы дифференциации, которые некоторыми авторами оцениваются как

условия развития вообще (см.: Панцхава И. Д., Пахомов Б. Я. "Диалектический

материализм в свете современной науки". М., 1971. С. 170 - 172). Замечено также,

что возникающие в результате дифференциации подсистемы неравны между собой по

субстратно-вещественным и актуально-энергетическим параметрам, взятым в

отдельности, в то время как эти же параметры, взятые в их единстве,

распределяются более или менее равномерно. Поэтому целесообразно считать закон

компенсирующего деления, выражающий данный феномен, одним из критериев развития

(см.: Исаев И. Т. "Диалектика и проблема развития". М., 1979. С. 154 - 159, 167

- 171). Это предложение заслуживает серьезного внимания и обсуждения. Если

отмеченная регулярность окажется общей для материальных систем (а она пока

установлена лишь в некоторых областях материальной действительности), то и в

этом случае, как нам представляется, она все-таки не будет всеобщей, так как не

охватит область духовного развития. Тем не менее она будет одним из критериев,

специфицирующим всеобщие критерии применительно к развитию материальных систем.

Системный характер изменений означает, что меняется качество (в оговоренном

значении этого термина). Поэтому необходимо фиксировать признак "качественное

изменение" в определении развития.

Помимо этого, развитие характеризуется не единственным, не разовым качественным

преобразованием, а некоторым комплексом, связью ряда таких преобразований. В

этом плане развитие есть связь качественных преобразований системы. Для этой

связи характерна прежде всего необратимость. Противоположное этому понятие

обратимости связано с круговоротами и функционированием, представляющими собой

изменения качеств с возвратом к прежним состояниям в своих главных структурах. В

отличие от метафизики (как метода), трактующей обратимость ка "чистое"

круговращение, как возврат к старому, диалектика понимает круговороты как не

имеющие абсолютно замкнутого характера и в этом смысле обладающие моментом

обратимости; абсолютной обратимости нет, как нет и чистой необратимости. Если

круговороты и функционирование в основном обратимы, то развитие - в основном

необратимый процесс. Необратимость изменений понимается как возникновение

качественно новых возможностей, не существовавших раньше.

Изменения типа развития наиболее близки к изменениям типа функционирования.

Связи развития можно рассматривать под определенным углом зрения "как

модификацию функциональных связей состояний с той, однако, разницей, что процесс

развития существенно отличен от простой смены состояний... Развитие также

описывается обычно как смена состояний развивающегося объекта, однако основное

содержание процесса составляют при этом достаточно существенные изменения в

строении объекта и формах его жизни. С чисто функциональной точки зрения

функционирование есть движение в состояниях одного и того же уровня, связанное

лишь с перераспределением элементов, функций и связей в объекте... Развитие же

есть не просто самораскрытие объекта, актуализация уже заложенных в нем

потенций, а такая смена состояний, в основе которой лежит невозможность по тем

или иным причинам сохранения существующих форм функционирования. Здесь объект

как бы оказывается вынужденным выйти на иной уровень функционирования, прежде

недоступный и невозможный для него, а условием такого выхода является изменение

организации объекта" (Юдин Э.Г. "Системный подход и принцип деятельности". М.,

1978. С. 189 - 190).

Развитие есть особого рода связь состояний. Эта связь тоже не беспорядочна; если

хаотичность на уровне первичных изменений "преодолевается" в целостности

изменений, в одном каком-либо качественном преобразовании подсистемы, то на

уровне всей системы этим преобразованиям может и не быть присуща внутренняя

связность; на этом уровне они могут оказаться беспорядочными изменениями, и

тогда не будет развития. Развитие же, напротив, показывает наличие

преемственности между качественными изменениями на уровне системы,

аккумулятивную связь последующего с предыдущим, определенную тенденцию в

изменениях (в этом отношении их известную организованность) и именно на этой

основе появление у системы новых возможностей. Иначе говоря, развитие

соотносится с направленными преобразованиями. Направленность - третий

критериальный признак развития.

Таковы сновные признаки развития: 1) качественный характер изменений, 2) их

необратимость и 3) направленность. Ни один из этих признаков не является, как мы

видели, достаточным для определения развития. Недостаточны и какие-либо два из

них.

Отмеченные признаки развития необходимы и достаточны для отграничения данного

типа изменений одновременно от хаотических изменений, механических движений,

круговоротов и функционирования. Указание на эти три признака и должно

составлять исходное определение понятия развития. Критерий развития -

комплексный.

Исходное определение данного понятия следующее: развитие - это направленные,

необратимые качественные изменения системы. Данное определение достаточно, чтобы

вычленять любые развивающиеся системы. При необходимости же учесть специфику

диалектической концепции развития это определение может быть расширено

посредством указания на внутренний механизм развития. В таком случае развитие -

это качественные, необратимые, направленные изменения, обусловленные

противоречиями системы.

* * *

Развитие есть объективное явление, феномен материальной и духовной реальности.

Оно в известном отношении не зависит от субъекта познания, субъект же познает и

оценивает этот процесс. Сложность развития и другие причины обусловливают

неоднозначность его трактовок, разнообразие его интерпретаций.

Остановимся на рассмотрении некоторых основных концепций развития ("моделей

диалектики").

Одной из первых в истории философии была классическая модель диалектики,

представленная трудами немецких философов XVIII - XIX веков - Канта, Фихте,

Шеллинга, Гегеля. Это была рационалистическая, логико-гносеологическая модель

диалектики.

Вызревание идей диалектики внутри естественных наук в первой половине XIX века

создало основные теоретические предпосылки для появления сразу нескольких

концепций развития: диалектико-матери-алистической, градуалистской и

натуралистской (или "сциентистской").

Наиболее видным представителем градуалистской модели развития, . оказавшим

большое влияние на европейскую философию второй половины XIX - начала XX в., был

английский философ Г. Спенсер (1820 - 1903).

В 1852 г. Г. Спенсер выступил со статьей "Гипотеза развития"; эта статья

послужила в дальнейшем основой для более детального развертывания его идеи,

существо которой сводилось к следующему. В нашем опыте нет явных доказательств

превращения видов животных и растений. Но нет фактов в пользу гипотезы

сотворения видов (под влиянием материальных или идеальных факторов). Однако

гипотеза превращения видов более согласуется со здравым смыслом, чем гипотеза

творения: постоянно наблюдаются некоторые изменения растений и животных. Семя,

например, превращается в дерево, причем с такой постепенностью, что нет момента,

когда можно было бы сказать: теперь семя прекратило свое существование, и мы

имеем перед собой уже дерево. "Рассматривая вещи всегда скорее с точки зрения

статической, чем динамической, люди обыкновенно не могут себе представить, чтобы

путем малых приращений и изменений могло произойти с течением времени любое

превращение... Тем не менее, мы имеем много примеров тому, как путем совершенно

незаметных градаций можно перейти от одной формы к форме, коренным образом от

нее отличающейся" ("Гипотеза развития" // "Теория развития". СПб., 1904. С. 46).

Сопоставляя гипотезу сотворения видов и гипотезу развития, Г. Спенсер спрашивал:

"Более ли вероятно, что мы должны допустить десять миллионов специальных

творческих актов, или же мы должны принять, что десять миллионов разновидностей

произошли путем непрерывного изменения, благодаря изменениям во внешних

условиях, тем более, что разновидности, несомненно, и теперь возникают?" (там

же. С. 44). Используя в дальнейшем дарвиновскую теорию естественного отбора, он

дополнял ее новыми соображениями.

Г. Спенсер провозглашал и обосновывал положение о всеобщей постепенной эволюции

всей природы. С его точки зрения, в основе всеобщей эволюции лежит процесс

механического перераспределения частиц материи, а сама эволюция идет в

направлении от однородности к разнородности, от разнородности к еще большей

разнородности. "Формула эволюции", по его мнению, такова: дифференциация и

интеграция материи и движения, происходящие согласно механическим законам

направления движения по линии наименьшего сопротивления и группировки.

Составными частями спенсеровской трактовки развития были идея сводимости высших

форм движения материи к низшим (социальной - к биологической, биологической - к

физической и химической), а также теория равновесия. Главные недостатки

понимания Г. Спенсером всеобщего развития: 1) исключительно постепенный характер

эволюции и 2) внешний источник изменения и развития материальных систем.

В современной литературе порой неточно оценивается эта концепция развития.

Утверждается, будто основной ее недостаток - отрицание скачков. В некоторых

учебниках по философии, например, говорится, что в этой концепции отрицаются

качественные скачки и переходы, признаются только количественные изменения,

движение рассматривается как простое повторение пройденного. Но, как видно из

приведенных суждений Г. Спенсера, он не отвергал переходов "от одной формы к

форме, коренным образом от нее отличающейся". В противном случае это не была бы

концепция развития, включающего в себя (как неотъемлемую часть) связи, переходы

качеств.

Уяснению этого вопроса помогает сопоставление взглядов Г. Спенсера и Ч. Дарвина.

Ч. Дарвин, как и Г. Спенсер, заявлял, что "natura поп facit saltus", т. е.

"природа скачков не делает". Мы же отводим упрек в плоском эволюционизме в адрес

Ч.Дарвина, поскольку у него один вид переходит в другой, одно качество - в

другое; поскольку такой переход им признавался, постольку по определению понятия

скачка в диалектике (как перехода одного качества в другое независимо от того,

постепенно или взрывообразно он совершается), его концепция фактически, а не на

словах, оказывается совместимой с признанием скачков.

Отличие позиции Ч.Дарвина от концепции Г.Спенсера в другом. Прежде всего,

Ч.Дарвин не отрицал наличия изменений, названных позже мутациями; он лишь

отводил им незначительное место в эволюции живых форм. Г. Спенсер же не

признавал их в органическом мире, более того, абсолютизировал частнонаучное

представление, утверждая плоский эволюционизм (градуализм) как общее понимание

мира. Но более существенно то, что в противоположность Г. Спенсеру Ч.Дарвин

видел главный источник развития живых форм во внутренних противоречиях, в

естественном отборе, в динамике противоположных сторон - наследственности и

изменчивости. Этот аспект дарвиновского учения потенциально содержал в себе ключ

к пониманию и постепенных и быстрых новообразований; концепция же Г. Спенсера

ограничивалась признанием приспособляемости живых форм к внешним факторам,

изменения которых считались только постепенными.

Основной недостаток такой концепции - не в отрицании скачков вообще, а в

отрицании скачков взрывообразного типа, каковыми являются в живой природе

мутации, а в социальной действительности - политические революции. Лишь в этом

смысле спенсеровская концепция разрывала представление о развитии как единстве

непрерывного и прерывного, "количественного" и "качественного". Точнее же

говорить о "плоскоэволюционистском", градуалистском подходе к развитию, о

"постепеновщине" в трактовке развития. [Вл. Даль следующим образом поясняет

слово "постепенный". "Постепенный - идущий степенями, по степеням, вверх и вниз;

исподвольный; мало-помалу, помаленьку: порядком, мерно, одно за другим, без

перескоку. Противоположность: вдруг, внезапно, сразу; прыжком; отрывочно,

беспорядочно. Постепеновцы, постепенщина - не желающие никаких переворотов в

обществе, управлении, а постепенных улучшений" ("Толковый словарь живого

великорусского языка". М., 1980. Т. III. С. 344)].

Отмеченные два недостатка спенсеровской концепции были присущи взглядам многих

других защитников идеи развития второй половины XIX - начала XX в., хотя многие

из них включали своеобразные положения. Ф.Ле Дантек (1869 - 1917), к примеру,

признавал борьбу противоположностей одним из ведущих принципов объяснения мира.

Однако источник движения у него составляли внешние противоречия.

Градуалистская трактовка развития стала приходить в более резкие противоречия с

действительностью в первой четверти нашего столетия. Развертывалась научная

революция в физике, еще с конца прошлого века заявившая о себе открытием

рентгеновых лучей и явления радиоактивности. Важное значение для понимания

характера движения имела разработка квантовой теории. Был обнаружен качественно

новый уровень материи, вернее, ряд структурных уровней, образующих особую

область - микромир, существенно отличающуюся по своей внутренней природе и

закономерностям от макромира. В биологии было открыто явление естественного

мутагенеза (1907), а затем и явление искусственного мутагенеза (вторая половина

20-х годов). Все это свидетельствовало о нередко взрывном характере развития

природы, о недостаточности его плоскоэволюционистского понимания. Сама

действительность все больше говорила в пользу диалектической концепции, главные

принципы которой были угаданы еще Гегелем.

В западно-европейской философии сформировалась еще одна концепция, называемая

"творческий эволюционизм", или "эмерджентизм".

В литературе отмечаются следующие главные идеи этого течения. Во-первых,

"творческая эволюция" строится на основе признания факта возникновения нового

качества, несводимого к исходному; признается "взрывообразный", быстрый скачок.

Во-вторых, новое качество выступает результатом внутренней "творческой силы",

по-разному называемой и по-разному истолковываемой. В-третьих, несводимые друг к

другу более высокие ступени не могут быть предсказаны исходя из начальных

качеств. В-четвертых, благодаря творческой эволюции в действительности

образуется система уровней эволюции, сформировавшихся в итоге внезапных скачков.

В книге "Эмерджентная эволюция" Л. Моргана, изданной в 1922 г., различались (как

и в некоторых других работах эмерджентистов) два понятия - "результант" и

"эмерджент". Результант соотносился с суммативным типом изменений, определяемым

арифметическим сложением исходных элементов, эмерджент - с интегративным

изменением, несводимым к исходным. Свойства первого могут быть предсказаны

априорно: общий вес двух предметов определяется путем простого сложения их

индивидуального веса (без обращения к непосредственному взвешиванию). Свойства

же эмерджентов могут быть определены лишь апостериорно: свойства воды не могут

быть предсказаны лишь на основе свойств водорода и кислорода. Это говорит о

существовании внезапных изменений, не детерминированных материальными,

природными силами.

Сторонники эмерджентной трактовки развития подменяют реальную, онтологическую

характеристику процесса возникновения нового качества познавательной (причем

чисто отрицательной) его характеристикой. Но познавательный аргумент

несостоятелен: результанты тоже определяются в результате опыта, а многие

эмердженты наука способна эффективно предсказывать (см.: Богомолов А. С. "Идея

развития в буржуазной философии XIX и XX веков". М., 1962. С. 229 - 233). Наряду

с ошибочностью такой аргументации в эмерджентизме, конечно, схвачена одна из

специфических черт познания суммативных и целостных систем.

Однако дело не столько в этом, сколько в том, что абсолютизируя этот реальный

момент, сторонники эмерджентной концепции обращаются затем к некоей "творческой

силе", якобы находящейся внутри исходных материальных элементов или в связи с

ними. Такую силу Л. Морган усматривает в Боге. Он признает, с одной стороны,

физический мир, а с другой - "нематериальный Источник всех изменений в нем",

включенность физических событий "в Бога, от которого весь эволюционный процесс в

конечном счете зависит" (Morgan С. L. Emergent Evolution. L., 1927. P. 298).

А.Бергсон писал: "Сознание или сверхсознание - это ракета, потухшие остатки

которой падают в виде материи; сознание есть также то, что сохраняется от самой

ракеты и, прорезая эти остатки, зажигает их в организмы" ("Творческая эволюция".

М. - СПб., 1914. С. 233). "Жизненный порыв", лежащий с его точки зрения в

основании "творческой эволюции", представляет собой самопроизвольную активность,

последствия которой непредсказуемы.

Следует, однако, учитывать, что не всякая эмерджентистская трактовка природы

обязательно должна быть соединена с идеализмом. Пример тому - американский

философ Рой Вуд Селларс (1880 - 1973) (см.: Быховский Б. Э. "Памяти Р. В.

Селларса" // "Философские науки". 1974. № 4. С. 156 - 157). Он рассматривал мир

как самодвижущуюся динамическую систему, признавал возможность предвидения и

познания закономерностей возникновения новых качеств. В основе анализа скачков -

материальные причинные факторы. Полагая, что новые качества возникают в единстве

структуры и функций, Р. В. Селларс вместе с тем не обращался к действию

диалектического закона перехода количества в качество и не принял диалектическую

трактовку противоречия как движущей силы развития.

Такова вкратце суть эмерджентизма; главная ее черта - абсолютизация скачков в

развитии, причем скачков интегративных, взрывооб-разных.

И плоскоэволюционистская, и эмерджентистская концепции сходны в главном - в

отказе от имманентных материальных противоречий как источника развития природы и

общества.

Различие же между этими концепциями в том, что если одна из них абсолютизирует

постепенные скачки (и в этом смысле эволюционную сторону развития), то вторая

столь же односторонне преувеличивает роль внезапных, взрывообразных скачков. И

та, и другая одинаковы в своем разрыве "постепенности - внезапности"

("непрерывности - прерывности").

Со второй половины XIX столетия все большее значение в науке стала иметь еще

одна концепция - "натуралистская". Это - диалектика естественнонаучных

материалистов. Наиболее яркое представление о стихийно-диалектической концепции

развития дает эволюционизм Ч.Дарвина. Наряду с глубокими идеями, касающимися

развития, дарвиновская концепция фактически соотносилась с частно-научным

понятием "эволюция", а не с всеобще-философским понятием развития. В этом плане

она не могла иметь философского (в собственном смысле этого слова) статуса,

поскольку не учитывала специфики социального развития. Тем более она не включала

в себя исследования развития как всеобщего, универсального методологического

принципа, не анализировала, в частности, тех понятий, логических средств, с

помощью которых можно достигать адекватного отражения в мышлении развивающихся

органических форм.

И.Дицген отмечал, что "Гегель предвосхитил Дарвина, но Дарвин, к сожалению, не

знал Гегеля. Этим "к сожалению" мы не думаем упрекать великого натуралиста; мы

этим хотим лишь напомнить, что дело специалиста Дарвина должно быть дополнено

великой обобщающей работой Гегеля" (Дицген И. "Избранные философские сочинения".

М., 1941. С. 126). "Гегель изложил учение о развитии гораздо шире, чем Дарвин"

(там же. С 130). Сказанное не ставит под вопрос огромное мировоззренческое

значение дарвиновской теории в конкретно-исторической ретроспективе, в том числе

в процессе формирования теории и метода материалистической диалектики. Здесь

отмечается лишь предел ее диалектичности, ограниченный предметом биологии,

стихийный (ограниченный) характер данной диалектической идеи развития.

В XX столетии стихийно-диалектическая концепция развития получила широкое

⇐ Предыдущая 45 46 47 48 495051 52 53 54 Следующая ⇒