КАРТИНА 6 ВОСПОМИНАНИЯ АЛЁНЫ. КАРТИНА 7

КАРТИНА 6 ВОСПОМИНАНИЯ АЛЁНЫ

Алёне 11 лет

МИТИН ГОЛОС. Алёша, добеги до Таньки! Она помыться хотела и гулять идти! Скажи, я ее жду. Ты только покричи ей, бабки у неё дома нету.

Алёна сидела на крыльце дома в Морском, плела из капельницы рыбку. Митин голос остановил её руки. Алёна замерла, ничего не ответила.

МИТИН ГОЛОС. Алёшка, ну, метнись, чего тебе?..
АЛЁНА. (шёпотом) Шёл бы сам.

Алёна оставила недоделанную рыбку на крыльце, пошла к заливу и дальше по берегу, в сторону Танькиного двора. Алёна шла босиком, оставляла плоскостопые следы на песке. Карманы её были набиты всякими мелочами. Трубки от капельницы, монетки, спички, спелая слива.

Алёна по дороге подбирала в камушки и бросала их в воду.

АЛЁНА. Помыться и гулять идти. (Бросает камушек) Дрянь.

Алёна старалась бросить так, чтобы звук получался громкий, чтобы вода расходилась кругами. Алёна старалась выбрать камушек побольше.

Джинсовый сарафан у неё. Дрянь.
Целовались вчера при мне. Дрянь.
Глаза накрасила. Дрянь.
Волосы не секутся. Дрянь.
Знаю я, что они там в бане делали.

Дрянь. Дрянь. Дрянь.

Алёна стояла в чужом дворе. Смотрела, как карабкается огонь по крыше старой бани. Жар ударил в лицо, Алёна сощурилась. Огонь выглядывал из окошек, тянулся к деревьям. Алёна закашлялась от горячего удушливого смрада, закрыла рот ладошкой.

Алёна смотрела, как пожар пожирает баню. Где-то лаяла собака. Алёна развернулась и медленно пошла обратно к берегу залива. Села в песок. Достала из кармана сливу, держала ее в кулаке. Лопнула слива. Между пальцами Алёнкиными капал сладкий сок.

Поднимался черный дым.

КАРТИНА 7

Марина ходит с веником по комнате, сметает осыпавшийся с чердака песок. Алёна сидит за столом, вертит в руках красно-белый шар. В нем есть небольшое окошечко, Алёна подносит его к лицу, заглядывает внутрь.

АЛЁНА. Ди-а-скоп. Окно в прошлое. Гадко как получается. От прошлого, от счастья, только остается – в глазочек заглянуть. В ди-а-скопе подсмотреть.

Алёна швыряет диаскоп в стену за Марининой спиной, он разлетается на части.

МАРИНА. Ты чё?! А если бы в голову?
АЛЁНА. (смеется) Промахнулась.
МАРИНА. Это чё было?
АЛЁНА. Счастье моё было. Убить тебя хотела счастьем моим. (пауза) Ну, давай. Всё, давай по-другому. Наоборот всё будем. Расскажи мне, как ты с братом моим жила? Каким кормом собачим его кормила?
МАРИНА. Солянкой кормила.
АЛЁНА. Да ты что?

Марина прекращает подметать, присаживается на краешек стола. Ветер за окном швыряется песком об окно, о стены. Марина пристально смотрит на Алёну.

МАРИНА. Поставлю ему солянку, он ест на кухне, а мы с Афродитой «Холостяка» на диване смотрим. Но я так, одним ухом смотрю, а другим слушаю, как Дима ест. Как ложка о тарелку. Так тепло сразу.
АЛЁНА. (щёлкает языком) Да. Любовь.
МАРИНА. Еще он на коленях у меня спал.
АЛЁНА. Ты не помнишь, где стоит лопата?
МАРИНА. Шли по улице, в центре города, а он меня опрокинул на землю и закрыл собой от грузовика. От мебельного грузовика. Думал, сейчас стрелять будут. Вот он какой стал.
АЛЁНА. Так ты не помнишь, на улице лопата?
МАРИНА. А тебе зачем?
АЛЁНА. (смеется) Так. Просто. Ничего, можно и без лопаты.
МАРИНА. А ты не ревнуй. Ты сама виновата. А Димка, он же когда спокойный, когда выстрелы ему не слышатся, он такой хороший мальчик. Но я же его лечила. Меня в детстве Котом-Баюном пугали. Кот-баюн по тропкам снежным в терем к девице идет... Сидит, поёт, потом сожрёт, чудовище. А как выросла, поняла – врали. «Кот-баюн» - мой лучший друг. Сто тридцать рублей в ветаптеке стоит. Это он только называется – «кот». Для собак тоже хорошо подходит, и для всех. «Коррекция поведения», как у нас говорится. Накапал в еду – и сны собачка смотрит, и хорошо. Вот я Афродитке капала, а потом Димке начала. Мне было так его жалко, Митеньку, мальчика моего, он же на коленях, супчик на кухне, ложечкой о стенки, он если «кота» выпьет – он спокойный, он хороший такой.

Пауза. Алёна встает, пододвигает к себе бутыль сливянки.

МАРИНА. А тебе не надо больше пить.
АЛЁНА. (поёт) Белые розы, белые розы, беззащитны шипы…

Алёна берет бутыль за горлышко и разбивает о край стола. В руках у неё остаётся «розочка» - горлышко с острым краем.

АЛЁНА. Ну, ты и дрянь, конечно. Сучья мать.
МАРИНА. Чего?
АЛЁНА. Я тебя убью, наверное, сейчас.
МАРИНА. Чего это?
АЛЁНА. Убью тебя, дрянь такую, убью, не подходи ко мне даже, это ты всё, ты, ты, ты, ненавижу, ненавижу, ненавижу!!!

Алёна бросается на Марину, но не дотягивается, мешает мебель, стол.

АЛЁНА. Супчик у неё на кухне, сучья ты мать, а сама успокоительное – в супчик! Митю моего, Митю! Из-за тебя всё, всё, из-за тебя его нет, он из-за тебя, а ты про супчик!!!
МАРИНА. Ты это прекрати! Я тебя завалить могу! Я в конвое служила! Я приемы знаю!
АЛЁНА. Наркотой его пичкала, успокоительным кормила?! Хороший мальчик, да, хороший мальчик?! Я тебя искалечу всю сейчас, собаке твоей скормлю, кости твои сварю и дворняжкам раздам, только подойди ко мне, дрянь такая, жена, спасительница, сучья мать!!!

Марина делает шаг навстречу, Алёна хватает со стола банку с вареньем, бросает ей под ноги. Разлетается стекло. Липкой жижей растекается у ног сливовое варенье с мякотью и осколками.

МАРИНА. Тихо, тихо, ну?! Я приёмы знаю, я рывком тормозить умею, я одной рукой - у меня рывок поставлен – овчарка по воздуху летит два метра!
АЛЁНА. Жуй жопой песок, жаба жирная! Ты зачем моего Митю, ты зачем, ты зачем?
МАРИНА. Ты меня не зли, знаешь, как собак удавкой усмиряют? На шею петлю и вверх к ушам, корпус зафиксировать ногами! Тебя колотить будет, в штаны наделаешь, так что не бесячь меня, я быстро успокою!
АЛЁНА. Варенья еще варит, варенья сливовые! Жри сама своё варенье, жри!
МАРИНА. Алёна, я сейчас не отвечаю, Алёша, успокойся, последнее китайское!
АЛЁНА. Не называй так, не называй!

У Алёны в руках бутылочка с янтарем - семейный альбом.

АЛЁНА. Мой Митя, мой, тебе нельзя, это моё, моё, моё всё!!!

Разлетается стекло, янтарная крошка. Марина перехватывает Алёнины руки, выкручивает, падет на пол «розочка». Марина Алёну к себе притягивает, горло её прижимает, всё умелыми движениями, выверенными. Держит, давит на горло.

МАРИНА. Вот так вот. Вот и славно. Вот и тише. Ничего я тебе не сделаю, ничего не сделаю. Что ж делать с тобой? Что с тобой делать?

Алёна неистово вырывается.

МАРИНА. Ты зачем так? Ты зачем так себя? Ты зачем? Нас, знаешь, каким вещам в конвое учили? Хотела бы – давно бы уложила тебя. А так я ничего не сделаю. Успокаивайся. Что мне делать с тобой, родная моя, хорошая? Не бойся, хорошо всё будет, ты не бойся. Чуть-чуть надавила, и всё, и не страшно, и не больно, ничего и не случится. (Алёна дергается всё меньше) Вот так. Тише, хорошая моя девочка, родная, тише. Что делать-то с тобой? Зачем же ты? Ты зачем так? Успокаиваешься? Родная моя, успокаиваешься? Вот и славно, вот и умница, хорошая моя девочка, я тебя сейчас отпущу, хорошо? Добро? Отпускаю?

Марина отпускает Алёну, та медленно оседает на пол.
Молчание. Марина присаживается на корточки возле Алёны. Обе дышат тяжело, боязливо так дышат. Алёна проводит рукой по липкой луже из варенья, осколков, янтаря и песка, вылавливает из неё этикетку, маминой рукой написанную. Вдруг подскакивает, начинает руками шарить, выбирать из лужи янтарь.

АЛЁНА. Нет… Да как же? Да как же это? Простите меня. Простите меня. Прости меня, Митенька, прости меня…
МАРИНА. Оставь, не надо.
АЛЁНА. (плачет, собирает янтарь) Да как же?
МАРИНА. Оставь, вставай, не надо.
АЛЁНА. Прости меня.
МАРИНА. Простила уже, простила. Вставай давай, горе, дурная совсем, вставай.
АЛЁНА. Нет, не трогай, отойди, пожалуйста, не трогай… (шепотом) Не плачь, Алёша, до свадьбы заживёт. Не плачь, Алёша, до свадьбы заживёт. Не плачь, Алёша…
МАРИНА. Ты что такое говоришь?
АЛЁНА. Ничего, ничего, ничего.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 Следующая ⇒