Севильский цирюльник» (1773)

«Севильский цирюльник» (1773)

На первом представлении комедия провалилась. Ее сочли чересчур длинной, а в остротах Фигаро увидели лишь сатиру на конкретных лиц. Не дожидаясь второго спектакля, Бомарше убрал длинноты, сократил пьесу на один акт («снял со своей кареты пятое колесо») и частично убрал в монологах Фигаро намеки на своих недругов. Переделанный «Цирюльник» имел потрясающий успех. Роль Фигаро исполнял Превиль, величайший комедийный актер Франции XVIII века. Пьеса была сочувственно встречена Вольтером и Дидро.

Через шесть месяцев Бомарше напечатал эту комедию, предпослав ей в качестве предисловия «Скромное письмо о провале и о критике "Севильского цирюльника"». В предисловии Бомарше обращается непосредственно к читателю: «…Покорнейше попрошу вас, милостивый государь, судить меня самостоятельно, не обращая внимания на критиков бывших, настоящих и будущих: вы же знаете, что газетчикам часто бывает положено по штату враждовать с литераторами; я буду до того назойлив, что прямо заявлю вам: раз вы взялись за мое дело, то, хотите вы или не хотите, вы непременно должны быть моим судьей, ибо вы – мой читатель».

Уверенный в своей правоте, Бомарше иронизирует над журналистами, критиковавшими «Цирюльника»:

«В пьесе отсутствует план, – заявляет журналист. Может быть, мой план слишком прост и потому именно ускользает от проницательных взоров этого молодого критического дарования?

Влюбленный старик собирается завтра жениться на своей воспитаннице. Юный ее поклонник, как более ловкий, опережает его и в тот же день сочетается с нею законным браком под самым носом опекуна, у него же в доме. Вот основа моего произведения: на ней с одинаковым успехом можно было бы достроить трагедию, комедию, драму, оперу и так далее. Не на этом ли построен “Скупой” Мольера? <…> Жанр пьесы, как и всякого действия вообще, зависит не столько от положения вещей, сколько от характеров, которые и приводят их в движение».

По своей фабуле «Севильский цирюльник», действительно, не представлял ничего нового. История о том, как молодой ветреник влюбляется в красивую девушку, живущую в доме ревнивого опекуна, который хочет на ней жениться, и как этот юноша при помощи ловкого слуги отбивает девушку у опекуна и сам женится на ней, многократно разрабатывалась в театрах разных стран. Французская сцена, так же, как испанская и итальянская, несчетное количество раз видела уже и скупых влюбленных стариков, и благородных юношей, отбивавших у недостойных опекунов прелестных воспитанниц с помощью продувных и расторопных слуг. Но хотя сюжетная схема «Севильского цирюльника» банальна, зато оригинальны его образы. В особенности это касается образов опекуна Бартоло, учителя Базиля и цирюльника Фигаро.

Опекуны в прежних пьесах всегда были глупы и непрестанно попадали впросак. Бартоло же у Бомарше умен, хитер, проницателен, и бойкому Фигаро, взявшемуся помогать влюбленному графу, при всей его ловкости, не так-то легко провести старика. Фигаро сталкивается с противником равным, опасным, который едва не одерживает победу и над любовной прытью графа, и над его собственной лукавой находчивостью.

Традиционный комический тип претерпел изменение и в образе учителя музыки Базиля. Как и Бартоло, Базиль является персонажем не чисто комическим, а мрачным, жутким, отталкивающим. Он насквозь проникнут стяжательским инстинктом, во имя золота готов на любую подлость. Центральным моментом в его роли является знаменитый монолог о клевете, введенный в комедию под впечатлением процесса против Гёзмана: «Клевета, сударь! Вы сами не понимаете, чем собираетесь пренебречь. Я видел честнейших людей, которых клевета почти уничтожила. Поверьте, что нет такой пошлой сплетни, нет такой пакости, нет такой нелепой выдумки, на которую в большом городе не набросились бы бездельники, если только за это приняться с умом, а ведь у нас здесь по этой части такие есть ловкачи!.. Сперва чуть слышный шум, едва касающийся земли, будто ласточка перед грозой, pianissimo^{^[6]}, шелестящий, быстролетный, сеющий ядовитые семена. Чей-нибудь рот подхватит семя и, piano^{^[7]}, piano, ловким образом сунет вам в ухо. Зло сделано – оно прорастает, ползет вверх, движется – и, rinforzando^{^[8]}, пошла гулять по свету чертовщина! И вот уже, неведомо отчего, клевета выпрямляется, свистит, раздувается, растет у вас на глазах. Она бросается вперед, ширит полет свой, клубится, окружает со всех сторон, срывает с места, увлекает за собой, сверкает, гремит и, наконец, хвала небесам, превращается во всеобщий крик, в crescendo^{^[9]} всего общества, в дружный хор ненависти и хулы. Сам черт перед этим не устоит!».

Базилю Бомарше придал черты Гёзмана и даже хотел сначала назвать его Гусманом, но затем отказался от этой мысли, боясь запрещения комедии.

Но наиболее интересным в «Севильском цирюльнике» является ее главный герой Фигаро – самый демократичный по идеям и по внешнему облику образ французской комедии XVIII века. Насмешливый, настойчивый, ловкий, неистощимый в запутывании и распутывании интриг, никогда не теряющийся и не унывающий, он умеет находить выход изо всякого положения. Фигаро явно живее и интереснее, чем главный романтический персонаж граф Альмавива. Смышленый парень, некогда бывший слугой графа, обретший с тех пор статус цирюльника в Севилье, но взявшийся вновь услуживать своему прежнему господину, задает ему коварный вопрос: «Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли, ваше сиятельство, найдется господ, достойных быть слугами?»

Бомарше наделяет своего героя самыми разнообразными чертами. Фигаро плутоват, даже циничен, но не лишен чувствительности. Он даже смахивает с глаз слезинку, расчувствовавшись по поводу того, что, соединяя влюбленных, выполняет «завет природы». Он невероятно остроумен. К примеру, когда Альмавива спрашивает, честен ли Бартоло, Фигаро отвечает: «Ровно настолько, чтобы не быть повешенным». Рассказывая, что его прежний начальник забыл о нем, Фигаро замечает: «По моему разумению, если начальник не делает нам зла, то это уже немалое благо».

Фигаро предприимчив, смел, подвижен, изобретателен, хитер, настойчив. После службы у графа и прежде, чем стать цирюльником, он побывал поэтом, драматургом, врачом, аптекарем. Поразительное сходство Фигаро с его автором было отмечено сразу. Пушкин писал в стихотворении «К вельможе»:

«… Услужливый, живой,

Подобный своему чудесному герою,

Веселый Бомарше блеснул перед тобою».

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 10 11 121314 Следующая ⇒