Орлеанская девственница» (1730–1755)

«Орлеанская девственница» (1730–1755)

«Орлеанская девственница» – самое дерзкое антиклерикальное произведение Вольтера, в котором в насмешливом ключе показывались события жизни Жанны д’Арк. Французская церковь, король и дворянство подвергались в поэме жесткой критике. Произведение было начато в 1730 г., но лишь более чем через тридцать лет Вольтер осмелился его напечатать.

Действие поэмы происходит в начале XV в., в эпоху Столетней войны между Англией и Францией. Король Карл VII на три месяца забывает о стране в объятиях своей любовницы Агнессы Сорель, укрывшись с ней в отдаленном замке.

«Три месяца любовники живут,

Ценя свой обольстительный приют.

К столу приходят прямо от постели.

Там завтрак, чудо поварских изделий,

Дарует чувствам прежнюю их мощь;

Потом на лов среди полей и рощ

Их андалусские уносят кони,

И лаю гончих вторит крик погони».

В это время честолюбивый герцог Бедфорд во главе английских войск вторгается во Францию и осаждает Орлеан. Тогда-то в Орлеане появляется сошедший с небес покровитель Франции святой Дени, заявляющий на военном совете:

«И если Карл для девки захотел

Утратить честь и с нею королевство,

Я изменить хочу его удел

Рукой юницы, сохранившей девство.

Коль к небу вы подъемлете главы,

Коль христиане и французы вы,

Для церкви, короля и государства

Вы призваны помочь мне без коварства,

Найти гнездо, где может обитать

Тот феникс, что я должен отыскать».

С трудом он отыскивает в Лотарингии девушку, которая

«жива, ловка, сильна; в одежде чистой,

Рукою полною и мускулистой

Мешки таскает...»

Это Жанна д’Арк. Пожалуй, только она и святой Дени руководствуются в своих действиях желанием спасти Францию. Остальные персонажи живут любовными страстями, жаждой приключений и другими негероическими, а нередко и эгоистическими чувствами.

В те же годы, что и «Орлеанскую девственницу», Вольтер написал трагедии «Магомет» (1740) и «Меропа» (1743), комедии «Блудный сын» (1736) и «Нанина» (1749), философскую повесть «Задиг» (1748) и еще ряд произведений. «Я люблю все девять муз и стараюсь по мере сил добиться успеха у каждой из этих дам», — шутил Вольтер.

Отношения Вольтера с французским двором носили напряженный характер. Фаворитка Людовика XV маркиза де Помпадур препятствовала его продвижению, ее интриги и происки иезуитов тормозили избрание Вольтера во Французскую академию (оно состоялось только в 1746 г. после трех неудачных попыток). Трагедии Вольера последовательно подвергались запретам цензуры, ему приходилось бороться за постановку каждой из них.

После смерти маркизы дю Шатле (1749) Вольтер по настоятельному приглашению прусского короля Фридриха II отправился в Пруссию. «Обычно нашему брату, писателям, приходится льстить королям; этот же король сам превозносил меня всего, с головы до пят», – писал Вольтер.

«Что влекло его в Берлин? Зачем ему было променивать свою независимость на своенравные милости государя, ему чуждого, не имевшего никакого права его к тому принудить?..» – с горечью спрашивал впоследствии в своей статье Пушкин.

Виной тому явно была, прежде всего, наивная вера ряда просветителей и, в частности, Вольтера в теорию «просвещенной монархии». «Велением судьбы на троне могут оказаться просвещенные, справедливые, мужественные, добродетельные монархи, которые, познав истинную причину человеческих бедствий, попытаются исцелить их по указаниям мудрости», – писал философ и энциклопедист Гольбах. Просветители не скупились на похвалы и лестные эпитеты по отношению к королевским особам, подчас закрывали глаза на их пороки, недостатки, не желая расставаться со своей излюбленной теорией. «Главная вольтерьянка России» Екатерина II вела постоянную переписку с Вольтером, на ее столике лежал томик его произведений. «Дидро, д'Аламбер и я создаем вам алтари», – писал Екатерине Вольтер. «В Париже нет ни одного честного человека, ни одного человека, наделенного душой и разумом, который не был бы поклонником вашего величества», – писал ей Дидро. Над «российским вольтерьянством» смеялся позднее Алексей Константинович Толстой в своей шуточной «Истории государства Российского от Гостомысла до Тимашева» (1868):

«Madame, при вас на диво

Порядок расцветет, –

Писали ей учтиво

Вольтер и Дидерот, –

Лишь надобно народу,

Которому вы мать,

Скорее дать свободу,

Скорей свободу дать».

«Messieurs, – им возразила

Она, – vous me comblez[2]», –

И тотчас прикрепила

Украинцев к земле.

«Вольтерьянство» Фридриха II практически не отличалось от екатерининского. Будучи наследным принцем, он написал трактат «Анти-Макиавелли», в котором провозгласил принципы гуманности и справедливости. Став королем, Фридрих заменил цинично-откровенную тиранию отца тиранией, замаскированной фразами, взятыми напрокат у Вольтера и его соратников. Движимый тщеславием, он превратил свою страну в военный лагерь и то и дело бросал войска на завоевание чужих территорий. В одном из писем к Вольтеру он писал:

«...Готовность войск к немедленным боевым действиям, большой запас денежных сбережений и живость моего нрава: таковы основания, по которым я объявил войну Марии-Терезии, королеве венгерской и богемской». И далее: «Честолюбие, расчет, желание вызвать толки о себе одержали верх; и война была решена».

Три года (с 1750 по 1753 г.), которые Вольтер провел в резиденции Фридриха в Потсдаме, раскрыли ему глаза на подлинное содержание правления этого «философа на троне». Он увидел в Пруссии нищету крестьянства, ужасы рекрутчины и армейской муштры. После конфликта с королем Вольтер отослал ему все знаки своего придворного звания – ключ камергера и орден, и поспешил покинуть пределы Прусского государства. Разрешение было дано, но на пути во Францию уезжающий был задержан прусскими жандармами и подвергнут грубому и оскорбительному обыску.

Оказавшись вновь без пристанища, Вольтер решил больше не связывать себя с каким-либо другим европейским государем. Возвращение на родину тоже не сулило ему ничего утешительного, и он предпочел обосноваться на территории Женевской республики, вблизи от французской границы: «Передние лапы во Франции, задние в Швейцарии; смотря по тому, откуда грозит опасность, я поджимаю то одни, то другие», – писал он друзьям. Он приобрел несколько имений, при этом главным его местопребыванием стал Ферней. Поэтому порой Вольтера называют «фернейским патриархом», «фернейским мудрецом». Здесь Вольтер провел последние 24 года жизни. «Свое существование я в конце концов обставил так, что пользуюсь независимостью и в Швейцарии, и на женевской территории, и во Франции», – писал он.

В эти годы Вольтер пишет свои философские повести – «Кандид, или Оптимизм» и «Простодушный».

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒