В прятки с Бесстрашием 62 страница

Парня нашли на дне пропасти, когда хватились Майки. После похорон Лерайи, медик пропал, сначала его искали на полигоне, потом заметили, что кто-то взял внедорожник, который обнаружился на стоянке Бесстрашия. Сложить два и два было не сложно... И когда полезли в пропасть нашли там... Майки и того самого парня, главаря банды, что напала на меня в день посвящения. Сетки почему-то не было, хоть теперь и понятно почему. Тот, кто столкнул нежелательного свидетеля в пропасть не хотел его напугать, он хотел убрать его с дороги. А вот теперь еще и попробуй докажи, что не я спихнул главаря в пропасть. Это надо было так попасть?

И Майки жалко, вот просто до ох*ения, такой классный парень. Был.

Алкоголь не приносит никакого облегчения, только ввергает в пучину еще большего негатива. Как теперь выбираться из этой жопы? Матери все рассказать? Сейчас, когда отец командует наступлением, и она всеми мыслями там? Еще и это на нее вывалить? Как же быть? Что же делать-то? А?

— Что, Алекс, пытаешься на дне стакана найти ответы на извечные вопросы? — вот только полного ехидства Билли мне тут не хватало, бл*дь! Ну что ему тут надо-то?

— Билли, держись от меня подальше. Я сейчас не в том настроении, чтобы пререкаться с тобой.

— А со мной не надо пререкаться. У меня к тебе предложение, только и всего.

— Боже упаси от твоих предложений, Билли. Просто отвали от меня, если не хочешь лишиться чего-нибудь ценного.

Билли помолчал немного, пристально меня рассматривая, и ухмыльнулся.

— Да я спокоен за свои ценности, Алекс, а вот ты, вижу, нервничаешь. — Он сделал знак бармену, чтобы тот дал ему выпивку. — И, кажется, я знаю причину твоего беспокойства. Потому и пришел к тебе, мы с тобой вроде договорились, что не враждуем больше, помнишь, выпили еще за это, стену покрасили, руки друг другу пожали...

Я изо всех сил стараюсь сохранить внешнее спокойствие, но немного затуманенный алкоголем мозг старается как-то сложить все воедино. Ну понятно, без Билли не обходится ни одна интрига, ни одна х*евая ситуация не могла произойти без участия этого мерзостного чл*нососа. Зря я его недооценивал, ох зря. Уж что-что, а комбинации этот пи*докрыл придумывает такие что...

— Я не верю тебе ни на грош, потому что ты самая настоящая первостатейная мразь! Ты спелся с Громли, помог ему практически зарезать Джессику и теперь ты хочешь, чтобы я с тобой вступал в какие-то сделки? Ты придурок совсем?

— Нет, это ты придурок. Ты сам виноват во всех своих проблемах и если был бы чуточку умнее, то понял бы, что сейчас не время огрызаться. Я могу помочь тебе, а могу утопить, да и не только тебя, но и твоего дружка закадычного и твою белобрысую бабенку, так что тебе решать, Алекс, продолжать нам беседу или нет.

— Что... Что ты имеешь в виду, придурок х*ев?

— А вот обзываться не стоит. Ладно, приоткрою карты тебе. У меня есть видео, как вы допрашиваете парня, которого потом нашли на дне пропасти. Оно тут, — Билли похлопал по минипланшету и гаденько улыбнулся, — там ясно и четко видно, как ты отрезаешь ему ухо, а Матиас ломает палец. Видна твоя бабенка и ваша придурочная подружка, а также неофиты из твоей группы стоят и сморят на это, разинув рты. Всех видно очень и очень хорошо. И эта запись с легкостью может оказаться у лидера Трис на столе, и продублирована лидерам на полигон, и как ты сам понимаешь, такое кино они без внимания не смогут оставить. А могу и не делать всего этого, более того, я могу сказать, что видел, как ты оттащил парня в лазарет и оставил его там, живого и почти здорового, и что никаких твоих дружков и подружки рядом с тобой не было. Так что Алекс? По какому пути мне пойти, а?

— А откуда тебе столько известно? Уж не сам ли ты парня уморил, а, Билли?

— История умалчивает об этом, я на твоем месте больше бы беспокоился о своей шкуре, нежели о моей.

— Мне нужно посмотреть, — помертвевшими губами стараюсь говорить как можно тверже, — пока не увижу своими глазами не поверю тебе.

— Да пожалуйста. Смотри, — Билли потыкал в экран. Помутневшим зрением я вижу себя, орущего на парня, потом себя, хватающего его за ухо, слышу вопли главаря, отмечаю совершенно побелевшее лицо Лекси, огромными глазами наблюдающую за пыткой. Мата, присаживающегося на корточки перед главарем, ломающего ему палец... Вот это точно пи*дец всему, если это видео попадет к лидерам... — Ну что, впечатляющее кино?

— А ты, значит, стоял в сторонке и снимал, что ли?

— Алекс! Да что ты такое говоришь! Я весь вечер был на людях, кого хочешь спроси. По всему Бесстрашию расставлены камеры, да их давно отключили, но ведь подключить-то не проблема, сам понимаешь.

— Значит, ты через Громли натравил на меня пацанчиков, включил камеру, все это заснял, парня убил, а теперь шантажируешь меня... — мне остается лишь качать головой, мог я сильнее подставиться? Мог я не ввязываться в ту драку? У парней были ножи, они меня могли убить, входило ли это в планы Билли? Или он хотел заснять, как меня изобьет свора подонков, а потом показать всем... Что это, вообще, за нах*й, какого хрена ему надо? — Ну и что ты хочешь? — только и смог я выдавить из себя.

— Ты бы поосторожнее с предположениями, так мы бог знает до чего договоримся... А хочу я все того же. Принеси мне цепочку своей бабенки и я первым делом скажу лидерам, что когда парень с вами расстался, он был жив. А кто совершил тяжкое преступление и толкнул пацана в пропасть? Не знаю, злодей какой-то, стало быть. Ну как? Ты согласен?

— Она не носит больше эту цепочку. Она сняла ее. Давно.

— Тогда найди ее. Мне она нужна, понимаешь, именно она. Спроси у своей блондинки, куда она ее дела, и принеси мне. На поиски тебе неделя. Принесешь цепочку, отмажу тебя от суда. Не принесешь... Ну сам понимаешь. Ясно?

— Зачем тебе это надо, Билли? Нах*я тебе эта цепочка хренова?

— Все тебе скажи. Себе на память оставлю, не твоя печаль, что я буду делать с ней. Я не отступаю от задуманного, ясно? Ты отказался спорить со мной, кстати, зря, ведь я бы проспорил уже, так ведь? Блондинка дала тебе так быстро, что даже удивительно. Но ты не захотел спорить, а я все еще хочу заполучить ее цепочку. Так что... Видишь, я все равно добиваюсь своего, так или иначе!

— Тебе бы такое упорство в бою, Билли. Знаешь, единственное о чем я жалею, что тебя не пристрелили там, в Дружелюбии.

— Хоть это и банально, Алекс, я могу тебе сказать то же самое. Ну так что? Как тебе мое предложение?

— Мне надо подумать.

— У тебя неделя. Потом файл окажется у лидеров. Если лидеры не прореагируют никак, в очередной раз прикрывая твою задницу, я пущу эту запись по общественному каналу. С подробными комментами, почему это понадобилось, пусть все знают, кого, как и что прикрывают лидеры. Адьес амигос.

Бл*дь, х*ев пид*рас... Что-то мне подсказывает, не обошлось в этой истории без тщательно продуманного плана. И все как по нотам разыграл, не подкопаешься... Будь ты проклят, пи*добл*дский х*есос Билли! Знал бы, что ты такое поганое у*бищное чмо, сам, лично засадил тебе пулю в перестрелке, урод...

Не то чтобы смерть на дне пропасти была чем-то из ряда вон выходящая для Бесстрашия. Обычно там натянута сетка, для таких вот придурков, которые ищут там выход, но сетку частенько снимают... Вообще считается, что в Бесстрашии не место самоубийцам. Тот, кто решил свести счеты с жизнью, трус, который сдался на волю обстоятельств. Поэтому такие вот молодчики никого не удивляют и чаще всего их дела сдаются в архив, ведь эти личности позор для фракции. А такие как Билли пользуются этим для решения своих вопросов, как выяснилось. Что может быть легче, спихнул парня в пропасть, и нет проблем, нет свидетеля, который покажет на Громли... Да еще с отрезанной мочкой, да сломанным пальцем. Надо признать, что Билли мастер таких вот ситуаций, сколько раз он подставлял меня в детстве, когда вроде бы виноват он, а влетает мне... Но теперь... Видно, пришло время для серьезных комбинаций. Если он все это продумал и осуществил, вряд ли ему нужна только эта гребанная цепочка, нет, он задумал что-то посерьезнее, вот только понять бы что? Чего он добивается, ладно, х*й со мной, я готов и к суду, и к ссылке, бл*дь, но какого х*я ему уперлась эта цепочка? Что он будет с ней делать? Покажет девушке, скажет что я отдал, поспорил на нее? Наверное, но ведь все выяснится, стоит только Лекси у меня спросить... Или он задумал убить меня или сослать и только после этого ей показать цепочку и рассказать какую-нибудь гадость про меня? У меня сейчас голова лопнет.

Так, если я сейчас еще хоть полминуты об этом подумаю, я просто с катушек съеду. В Яме думается как-то легче. Избивая грушу, я не придумал ничего нового и идей гениальных по выходу из коллапса не пришло, зато мысль убить Билли перестала казаться столь уж привлекательной. Именно в этом состоянии и застала меня Лекси.

— Алекс, — осторожно подходя ко мне, тревожно спрашивает меня девушка, — у тебя что-то случилось? Новости с полигона? — на ее лице такое искреннее неподдельное волнение, что у меня защемило в груди. Как я могу отдать ее цепочку Билли? Это ведь... Что ведь это? Не знаю, не могу понять, но чувствую, что нельзя, нельзя этого делать! Он обязательно как-то ее использует против нее, против нас... А если не отдать... Черт, как же все, бл*дство какое-то!!!

— Нет, Лекс, все нормально, я знаешь... Мне просто сейчас нужно побыть одному, ок?

— Точно ничего не случилось? Алекс, ты мне можешь все сказать, мы вместе со всем справимся!

— Пока что все идет своим чередом. Завтра у вас первая симуляция, ты бы отдохнула, понадобится очень много сил, в первую очередь, моральных. Так что... нам обоим надо отдохнуть, Лекс. — Я даже дотронутся до нее боюсь, мне кажется, если я подойду к ней, она прочтет все мои мысли и я ничего не смогу ей объяснить. Мне нужно собраться с мыслями, обо всем подумать как следует, а в голове только неудобоваримая мешанина из досады, ошеломления, раздражения, злости и растерянности.

— Ты мне не доверяешь? У тебя явно что-то случилось, но ты не хочешь мне сказать...

— Я... короче, так. Ты сейчас идешь к себе, я тебя сам найду. Мне нужно побыть одному. И это не обсуждается, — я отворачиваюсь обратно к снарядам, а она, кажется, обиделась. Во всяком случае, пока я говорил, взгляд у нее стал очень печальным, и она покачала головой.

— Хорошо, как скажешь. — И ушла. А мне ничего не оставалось, как снести эту еб*нную грушу с петель.

________________________________

Дани

Спустя несколько дней после возвращения из Дружелюбия, когда мы вошли в столовую, оказалось, что мест нет. Народу было столько, что мы в ступоре остановились на входе.

— Лекс, мы что, не вовремя, — спрашиваю у обалдевшей подружки, — чегой-то так много народу-то?

— Это вы просто привыкли, что в Бесстрашии никого нет, — подталкивая нас, говорит Стен, — вспомните первый день инициации, когда вся фракция была в штаб-квартире, тут не то что яблоку, мухе пролететь негде было... Прибыл дополнительный патрульный отряд из старших Бесстрашных и неофитов предыдущих лет. У нас теперь кормежка в две смены. Но раз уж мы тут, пошли, может, найдем где-нибудь местечко.

Мы, пробираясь в толпе, стараясь не опрокинуть на себя чужие подносы, пошли вперед, я уж думаю, что, может, ну его на фиг, придем попозже, но Лекси заныла, что кушать очень хочется, и я, махнув рукой, поплелась вместе с ней к раздаточной.

— Ты лучше скажи, что тебе взять, а сама иди местечко поищи, иначе мы с тобой будем как вон те парни, роняя тарелки бродить между столов.

Я кивнула и стала высматривать свободное место, и почти высмотрела его, когда...

— Дани! Дани, неужели это ты?

Голос... Тот самый голос, который я так стремилась и хотела забыть, теперь он... здесь? Я медленно поворачиваю голову на звук и не хочу верить.

— Дани, иди сюда, малышка! Иди к нам!

Я уже хотела было развернуться и скрыться в толпе, когда ко мне подошла Лекси с полным подносом.

— Кто это? — удивленно спрашивает Лекс, посматривая в сторону парней, махающих мне рукой, а на меня нашел столбняк. Я ни слова вымолвить не могу, ни пошевелиться. Хочется взять и выбежать просто из столовой. — Смотри, там места есть, пошли туда скорее, ты чего застыла-то, у меня сейчас вывалится все? Это твои знакомые?

— М-да... знакомые... — я отмерла и умоляюще посмотрела на подругу, — Лекс, сделай одолжение, скажи что это не я, а я поем... в другой раз!

— А чего случилось-то? Ты их знаешь? Давай я хотя бы поднос поставлю, да и мест других свободных тут тоже не наблюдается!

Самое лучшее что я могла сделать в этой ситуации, это просто повернуться и выйти, но я как коза на заклание пошла вместе с Лекси к парням.

— Давайте, давайте, у нас тут как раз два свободных места! — надрываются парни. Мы уселись, а я не хочу уже ни еды, ничего. Мне бы... — Ну наконец-то! Привет, Дани, как ты тут? Тоже перешла?

— Привет, Роб, — говорю я помертвевшими губами.

— А откуда вы знаете Дани? — Лекси ставит свой поднос и как не в чем не бывало болтает с парнями. А мне кусок в горло не лезет.

— Мы с Дани учились на одном потоке, среди эрудитов. Только я на два уровня выше, — говорит Роб и поглаживает меня по спине.

— Роб, несмотря на то что я ох*енно рада тебя видеть, прошу об одном, руки убери.

— Да не вопрос, малышка, чего ты такая колючая? Когда мы виделись с тобой последний раз, ты была более сговорчивая!

— С тех пор многое изменилось, Роби. Я больше не малышка и со сговорчивостью у меня проблемы. Так что, если ты на что-то надеешься, то лучше забудь сразу.

— А что, ты нашла себе какого-нибудь симпатичного качка? Так, не вопрос, я готов за тебя побороться! Кстати, как там Саймон и Адам? Я так понял, что они вполне комфортно себя чувствуют в Эрудиции? А ты чего перешла? Уж не за мной ли?

— Не думай о себе слишком много, Роб. Я вообще не знала, что ты сменил фракцию.

— Я тоже не знал, что ты собираешься переходить в Бесстрашие. Что-то не заладилось в Эрудиции? Мне помнится...

— Роб, а почему я тебя раньше не видела, ты что, был на полигоне, — я меняю тему в надежде, что Роби все-таки повзрослел, но надежды были напрасными.

— Да, малышка, — и тут я чувствую, как его ладонь сжала мое колено. У меня даже кончик носа стал горячим. Лекси смотрит на меня уже настороженно, поняла, видно, что не все так солнечно, — я был на полигоне, теперь я тут, в усилении, а ты катастрофически мало интересовалась мной последнее время. Может, мы это поправим?

Мой локоть всаживается в его бок, и сразу же резко вверх, как раз в подбородок. Голова Роба откидывается, глаза становятся злые, но он находит в себе силы улыбнуться, чтобы не ударить лицом в грязь перед друзьями.

— Ну что ж, я вижу тебя тут неплохо тренируют. Зря ты так со мной, малышка. Мы могли бы быть добрыми друзьями.

— Спасибо, я уже сыта, — Я встаю из-за стола, и, так как я зажата между Робом и Лекс, то я просто переступаю через скамейку и бегу на выход.

— Дани, подожди, я с тобой! — Лекси догоняет меня уже в коридоре. — Слушай, прости, я не знала, что...

— Да, все нормально, просто... Мы встречались, еще в школе и расстались... Не очень хорошо.

— Да и то я смотрю ты как-то нервно на него отреагировала. А чего ты не сказала, что у тебя есть парень? Он бы и отстал тогда... — чуть улыбаясь, проговорила подруга.

— Лекси, понимаешь... Тут все очень... непросто. У меня с парнями в Эрудиции не складывались отношения. Я надеялась, что больше их не увижу никогда, а тут... В общем, не стоит слишком уж распространяться, что я и Мат... Что мы...

— Да ладно, я понимаю, конечно. — Мы идем по коридорам Бесстрашия и никогда мне не было тут так не комфортно, как сейчас. И страшно, честно говоря. — Ладно, Дань, я пойду в Яму, у нас сегодня вечерние спарринги, ты придешь?

— Приду, конечно. Все нормально, я сейчас только приведу себя в порядок и приду.

Наличие Роба в Бесстрашии не просто обескуражило. Оно выбило меня полностью из колеи. Роб был моим первым парнем, он давно и долго нравился мне, шестнадцатилетней, мне казалось, если он когда-нибудь просто пройдет мимо, я сразу же сойду с ума и навсегда останусь в застенках Эрудиции. Но он не только подошел, он пригласил на свидание, все было очень красиво и романтично и... у меня сорвало крышу. И все... Счастье длилось совсем недолго, Роб меня бросил, а я всерьез думала покончить с собой. И тогда появился Саймон. С ним тоже все было быстро и красиво, потом Адам. А потом я выяснила, что все они дружки одной компании, и что на очереди были еще Кит, Гарри и куча других парней, которые были в курсе, что я даю на первом свидании...

Все это поведал мне Один, мой хороший друг, который так и не вышел из френдзоны, к счастью, просто открыл мне глаза... Роби и другие парни, посмеиваясь и зубоскаля, буквально за пару месяцев низвели мою репутацию ниже плинтуса. Кличка «шлюха» прилепилась прочно и тогда я поняла, что мне одна дорога, сюда, в Бесстрашие... А теперь вот оказалось, что Роб не занимается в секретной лаборатории, он просто сбежал в другую фракцию, как и я. А мне теперь бежать отсюда некуда.

Что? Что теперь делать? Мат, он такой... серьезный, ответственный... Каково ему будет встречаться с девушкой, о которой по Бесстрашию будут ходить слухи и подмочена репутация... Или тут по-другому все? Я совершенно запуталась, я знаю только одно, я не вынесу позора во второй раз. С Матиасом мне повезло, это был первый парень, который не побоялся пойти до конца со мной и я вижу, что его отношение ко мне крепнет с каждым днем. Но что будет, когда на меня станут показывать пальцем и писать на стенах всякую пошлятину, надолго его хватит? Господи... Я закрываю ладонями лицо и сжимаю виски так сильно, как могу, до боли... В самом крайнем случае в Бесстрашии есть пропасть...

_______________________

Алекс

За всеми передрягами я поначалу даже как-то забыл, что я хотел пройти свой пейзаж, когда окажусь в Бесстрашии. Не люблю я это делать, но Бесстрашные обязаны проходить его раз в несколько месяцев обязательно, поэтому я нашел Мата и попросил его мне помочь.

— Мне как, остаться или сам справишься? У тебя это обычная профилактика или есть какие-то опасения, — хмурясь, спрашивает меня Мат.

— Нет, мне нужен оператор. Я потом тебе объясню, после пейзажа. ОК?

— Ладно, посмотрим чего у тебя там.

Мат подключает меня к мониторам, внимательно прожигает темным взглядом.

— Точно хочешь, чтобы я остался? — я только киваю, лучше уж ужасный конец, чем ужас без конца. Игла впивается в шею и я закрываю глаза.

Саунд: Pandemic Really Slow Motion

Открываю как обычно, все в той же комнате симуляции. Встаю, и понимаю, что мне надо найти кого-нибудь из людей, так как кругом все подозрительно тихо. Ни шороха, ни звука нигде не слышно, только легкий ветер гуляет по коридорам Ямы. Штаб-квартира без людей — зрелище не для слабонервных. Гулкое, холодное помещение, где эхо отдается десятикратно, но мне надо пройти по всем коридорам, чтобы удостовериться, что никого нет, вообще никого. Я выбегаю из штаб-квартиры в надежде, что в городе кто-то есть, но разрушенный Чикаго встречает меня лишь мусором и заросшими обломками зданий. Так, надо успокоится и искать выход. А выход у нас там же где и вход, то есть за стеной. Я иду туда, в полнейшем одиночестве и от этого так тоскливо, что кажется, отдал бы все, чтобы только встретить хоть кого-нибудь. Но никого нет, ни людей, ни животных, ни птиц. Город пришел в еще более полное запустение, приходится пробираться через целые обвалившиеся здания. Иногда я натыкаюсь на полуразложившиеся трупы, пытаюсь, сквозь приступы тошноты, рассмотреть кто это, но не получается. Даже по одежде не удается распознать. Добравшись до стены, я открываю тяжелые ворота и выхожу и города. А за стеной, против обыкновения, меня встречает пустыня, самая настоящая песчаная...

... и как только я наступаю на песок, оборачиваюсь и понимаю, что стены нет. Нет города, вокруг меня только пустыня, насколько хватает глаз. Но раз надо идти, то надо... Я бреду все вперед и вперед, ноги увязают в обжигающе горячем песке. Солнце палит просто нещадно. Очень, вот просто невозможно хочется пить. Кожа горит от жары, губы растрескались, я пытаюсь смочить их, но во рту все пересохло... Я передвигаюсь, а конечности увязают все глубже и глубже, и в какой-то момент я понимаю, что я не могу ногу поднять, так глубоко она увязла. Я пытаюсь ее вытащить, но нихрена у меня не выходит. Я погружаюсь в горячий песок и ничего не могу сделать. Я дергаюсь, как могу изворачиваюсь, начинаю кричать и звать на помощь, и понимаю, что ничего тут не сделаешь. Тогда я ложусь на песок всем телом и он поглощает меня, проникая в рот, нос, уши... Мерзкое ощущение инородного тела везде, где только возможно, хочется избавится от ненавистного песка, вытрясти его отовсюду, но его только пребывает, он погребает меня под собой заживо, и вот я уже не могу дышать... Я хочу вдохнуть, но он попадает в легкие, меня продирает кашель, песка становится все больше... Он все вбирает и вбирает меня, я не могу двигаться, только понимаю, что это мучительный, ужасный конец...

... я открываю глаза. Закрываю. Открываю снова. Ничего не изменилось. Как? Почему я ничего не вижу, откуда эта кромешная, непроглядная тьма. Паника открывает свои объятия, в этой тьме я совершенно не могу контролировать ситуацию. Жду, что сейчас прилетит пуля, или что-то обрушится на мою голову, а я даже не знаю, с какой стороны ждать опасность. Шарю руками вокруг себя вокруг себя, и ничего не могу нащупать, только пустое пространство. Я прикрываю глаза, только для того, чтобы убрать панику, и понять, что темнота логична. На плечо ложится рука. Ни черта не видно, но я понимаю, что рука эта не предвещает ничего хорошего. Привычным отработанным движением я хочу схватить того, кто на меня напал, однако, когда я дотрагиваюсь до плеча, там уже ничего нет. Присутствие чужого ощущается каждым нервом, каждой частью тела. Стараюсь отключить все эмоции, сконцентрировавшись на ощущениях, только паника, давящая на меня со всех сторон страшно мешает... Хуже смерти лишь ожидание смерти... Что-то резко толкает меня в спину, я делаю шаг вперед, там натыкаюсь на еще один толчок... и все, тишина. Я оборачиваюсь то в одну, то в другую сторону, действуя хаотично, в надежде понять, что это такое... Сзади чувствуется какое-то движение, я оборачиваюсь, шарю руками по темноте, но так ни на что не натыкаюсь. Вдруг передо мной вырастает что-то и сильно пихает меня в живот. Я начинаю молотить руками по воздуху, не в силах справится с паникой, кулаки, не находя никакой преграды, просто болтаются в пространстве. Но что-то там есть, точно есть!!! Опять что-то проскальзывает сзади, и толкает меня в спину, я падаю вперед, и нечто острое не дает мне упасть. Я нащупываю это, никак не могу понять, что именно. Я хочу отдалится, отпрянуть, но острие медленно давит мне на живот, неотвратимо насаживая, как на огромную иглу... Хватаюсь руками за это, оно металлическое, холодное, уже царапает мою кожу. Ясно осознавая, что больше тут ничего не поделаешь, я со всей силы подаюсь вперед, чтобы, наконец, прекратить это медленное умирание...

...открываю глаза, почувствовав легкий холодок. Так и есть, я опять тут. В колодце. Вокруг каменная стена, вся покрытая скольким налетом, по камню ползают твари, похожие на слизняков, и тот след, который они оставляют, не дает взбираться по этим камням. Ну что ж, надо выбираться. Не успел я зацепиться за первый камень, как почувствовал, что у меня уже насквозь промокли ноги. Колодец всегда заполняется только наполовину — выбраться не получается, а холодная вода затягивает вниз. Несколько раз сорвавшись и оказываясь уже в воде по пояс, я все штурмую и штурмую стену, главное пройти некий барьер, и потом, там наверху посуше и ноги не скользят. Я ползу и ползу по стене, обдирая пальцы в кровь, пот заливает глаза, а я даже не могу его вытереть, потому что отпусти я руку, сорвусь опять и надо будет начинать все снова. Руки уже дрожат от перенапряжения, пальцы потеряли чувствительность, но в тот самый момент, когда моя рука зацепляется за край колодца, на меня падает крышка и я лечу вниз, и жду, что сейчас я плюхнусь в холодную воду, но ничего подобного не происходит....

... продолжаю падать, лечу вниз уже достаточно времени, чтобы понять, что падение с такой высоты не обернется для меня ничем хорошим. Паника снова окутывает меня, я успеваю осознать, что мое тело сейчас ударится об землю или об воду и сломаются почти все кости, и смерть уже кажется не карой, а наградой. Наконец, мое тело врезается в землю, но я не чувствую боли, во всяком случае той, которая должна была быть. Я будто бы проваливаюсь под землю, земля поглощает меня, как те самые зыбучие пески, я проваливаюсь все дальше и дальше под землю и неожиданно оказываюсь в довольно большой пещере. Оглядываю поверхность над головой, я совершенно и окончательно заперт, выхода нет. Одна из расщелин в скале напоминает проход. Я стремлюсь туда, но пол под ногами начинает вибрировать. Увеличивая скорость, уже понимая, то сейчас будет, я все-таки успеваю добраться до расщелины в тот самый момент, когда громыхнуло, содрогнулось и на меня сверху стали падать разной величины камни, только успеваю уворачиваться. Земля под ногами стала разъезжаться и оттуда пахнуло убийственным жаром, стали выплескиваться обжигающие фонтанчики лавы. Еле успев запрыгнуть на камень, падаю на колени, вижу, что разлом увеличивается, твердая поверхность постепенно исчезает. Пещера наполняется совершенно невыносимым жаром, я чувствую, как у меня горит кожа, на ноги выплескивает раскаленная лава, прожигая ботинки и одежду. Я пытаюсь стряхнуть с себя это, но становится только хуже. Так. Стоп. Надо выбираться, несмотря ни на что. Оглянувшись, я вижу, что не вся твердь ушла из-под ног. Перепрыгивая с островка на островок, стараясь не думать о горящей субстанции что окружает меня, я медленно продвигаюсь к скале, в надежде что по ней можно будет подняться. У меня уже горят ноги, и я никак не могу их потушить, каждый шаг неимоверная боль... Но надо, вперед, к скале, по ней... подняться... Внезапно камень под моими ногами начинает уходить, исчезать в лаве, и я понимаю, что сейчас я уже не сохраню равновесия, и я лечу в вязкую, горячую жижу, все мое тело разом окутывает, обжигает, выедает болью и наступает спасительное забвение...

... в себя приводит ощущение, что я сейчас околею от холода и сырости. Я открываю глаза и понимаю, что я в тоннеле, совершенно темном, но при этом я вижу стены, пол, потолок, а в руке у меня фонарь. Оглядываю все вокруг, стены холодные, каменные, и само пространство очень узкое, буквально, пара человек еле разойдется. Стены все в ржавых и зеленоватых подтеках, в нос ударяет смесь различных запахов, преимущественно застоявшейся воды, плесени и еще чего-то, царапающего нервы. Я ощупываю стены, на руках остается склизкая субстанция и сразу же хочется вытереть обо что-нибудь руки. Пока все тихо, но странная тревога поселяется где-то в солнечном сплетении, я понимаю, что надо куда-то двигаться, потому что если стоять на месте... Движение-жизнь, так что идем вперед. Освещая себе путь фонарем, я иду, осторожно, чувство опасности и неизвестности скребет изнутри, скручивается тугим комком и не дает нормально дышать. Луч света выдергивает из темноты непривычный рисунок, я направляюсь туда и понимаю, что это ответвление, проход... Впереди все тихо, но вдруг ответвление — это выход. Я решаю проверить, поворачиваю, проход становится еще уже. Мне вдруг начинает казаться, что это была плохая идея, я хочу повернуть обратно и понимаю, что за мной холодная и влажная, совершенно глухая стена. Луч фонаря опускается ниже, и я вижу на полу и внизу стены кровавые разводы, будто кого-то придавило плитой, но никаких звуков, криков не было, как такое может быть. При этом что-то коснулось моей ноги. Что-то внизу, а потом... плеча. Что-то холодное, мокрое и скользкое. Луч начинается метаться по стенам, но ничего вокруг нет, а что дальше, впереди, не видно. Паника захватила полностью, я бегу вперед, не разбирая дороги, наступаю на что-то. Не удержавшись на ногах, со всего размаху падаю на пол, и руки скользят по липкой обволакивающей субстанции. Фонарь, конечно же, выпал, и сейчас хмуро светил прямо в стену, которая вся... была в кровавых подтеках, будто тут кого-то размозжило, растерло прямо по стене. Я не стал смотреть обо что же такое я споткнулся, схватил фонарь, отметив, что руки все в чьей-то крови, но разбираться с этим я сейчас не буду. Только вперед отсюда, бежать не останавливаться, только туда, может быть там есть выход. Луч света опять выхватил из темноты два прохода, я, не задумываясь, побежал влево. Почему-то пространства становится все меньше и меньше, вот я уже бегу по такому узкому проходу, что могу еле протиснуться, а что-то преследует меня, я чувствую его сзади. Возникла мысль, что я выбрал не тот путь, не туда свернул, но теперь уже поздно, я уже не обращаю внимания, что вообще все стены заляпаны кровью, однако, я не видел ни одного тела, а хотя нет, обо что-то я же споткнулся... Стены все сходятся и сходятся, я уже еле-еле могу двинуться и в какой-то момент я понимаю, что все кончено. И тогда я падаю на колени и закрываю голову руками...

⇐ Предыдущая 57 58 59 60 616263 64 65 66 Следующая ⇒