Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Boring E. G. A History of experimental Psychology. N. Y., H929. P. 120. 21 страница



12 Цит. по: Уэллс Г. Крах... С. 111.

13 Там же.


вами, и предполагая, что эти бессознательные побужде­ния носят аффективный или эмоциональный характер* Хорни сохраняет этим всю суть психоанализа. Эти два-вида бессознательных стремлений несовместимы друг с другом. Конфликт между ними приводит к необходимо­сти подавления одного из них. Хорни отвергает Сверх-9f как подавляющую силу, сам конфликт вызывает подав­ление одного из несовместимых стремлений. Подавле­ние, по Хорни, это выталкивание из сознания импульса или аффекта. После подавления мы субъективно убеж­дены, что у нас его нет. Подавленный импульс встреча­ет сопротивление сознания. Возникают защитные меха­низмы Я, которые служат окольными путями проникно­вения в сознание подавленных импульсов, потребностей* чувств, но в сильно замаскированном виде. Эти защит­ные механизмы формируются с детства и становятся той бессознательной основой, на которой строятся представ­ления человека о самом себе. Сохраняя основные осо-бенности психоанализа, Хорни подчеркивает роль куль­туры, противоречий, вызываемых ею: с одной стороны* культура стимулирует наши потребности, а с другой — налагает большие ограничения (экономические, юриди­ческие, этические), которые подавляют эти же потреб­ности, следовательно, усиливает бессознательную внут-рипсихическую драму. Основными элементами этой дра­мы у Хорни, как и у Фрейда, служат противоположные-бессознательные побуждения, основанные на несовме­стимых стремлениях, причем конфликты разрешаются в результате подавления с помощью защитных механиз­мов Я. Сумма таких решений, их источник и развитие в течение жизни индивида определяют его характер и* делают личность нормальной или невротической. Рефор­мированное учение Хорни, как признает сам автор, оста­ется психоанализом. «Если считать, что основы психо­анализа составляет определенная система взглядов, ка­сающихся роли бессознательных процессов и путей иг выражения, а также формы терапевтического лечения,,. которые помогают довести эти процессы до сознания» тогда то, что предлагаю я, — психоанализ»и.

Г. Салливен (1892—1949) —психиатр-практик, пре­подаватель и редактор журнала «Психиатрия», автор-концепции межличностной психиатрии. Эта концепция —

14 Цит. по: Уэллс Г. Крах... С. 122.


другая форма социализированного психоанализа. Ее ос­нову составляет тезис о роли межличностных отношений •в формировании личности и процесса ее развития. При этом задача воспитания сводится к социальной адапта­ции человека. Стремясь к объективному, по типу точ­ных наук, описанию психических фактов, Салливен раз­работал специальную терминологию. Личность опреде­ляется как «относительно устойчивая модель повторяю­щихся межличностных ситуаций, характеризующих че­ловеческую жизнь»'15. Личность нельзя изолировать от интерперсональных отношений, человек всегда член «со­циального поля» и может быть понят только в этом кон­тексте. Ребенок вступает в межличностные отношения уже с момента рождения под влиянием потребностей — органических, потребности в нежности, стремления осво­бодиться от беспокойства, возникающего от недоброже­лательного отношения. В ходе этих отношений склады­вается персонификация, т. е. образ человека (себя и других). Персонификации, сложившиеся в раннем детст­ве, в последующем определяют все отношения человека к другим людям. Источником активности, по Салливену, •является энергия, свойственная организму изначально. Все психические процессы, все приобретенные привычки :и формы поведения являются способами трансформации энергии и называются «динамизмами». В сумме они со­ставляют «Я-систему», которая образуется в раннем дет--стве. Социализации ребенка способствует овладение •языком, с помощью которого происходит образование «синтаксического опыта», открывающего возможности освоения общезначимого специального опыта (синтакси­су предшествует протаксис и паратаксис — формы доре-чевого опыта).

Салливен развивает важные идеи о значении и месте -связей и отношений человека с другими людьми, остава­ясь при этом, однако, в рамках психоаналитических уче­ний о человеке.

Э.Фромм (1900—1980)—самый видный представи­тель психологии неофрейдизма. Разработал концепцию, которую назвал «радикально-гуманистическим психоана­лизом».

18 Флоренская Т. Л. Социологизация фрейдизма в теориях лич­ности К. Хорни и Г. С. Салливена//Вопр. психологии. 1974. № 3. <С. 163.


Центральное место в системе Э. Фромма занимаег разработка идеи об общественной обусловленности че­ловеческой, в том числе бессознательной, психики..

В трактовке этой идеи Фромм достиг наибольшей, по* сравнению с другими представителями неофрейдизма,. конкретности и глубины. Использование им при этом' учения Маркса, отдельных трудов Ленина вылилось, од­нако, в одну из распространенных в буржуазной науке' попыток соединить Фрейда с Марксом, которая, как и-все другие, оказалась несостоятельной. Фромм является" также автором работ, посвященных исследованию ос­новных религиозных концепций—иудаизма, христианст­ва, дзен-буддизма.

Так же как Салливен и Хорни, Фромм отвергает био­логизм Фрейда и пытается понять человека в зависимо­сти от социальных условий его существования. В отли­чие от общих утверждений Хорни о роли культуры Фромм анализирует экономическую, социальную и по­литическую структуру общества. Исходным тезисом Фромма является положение об особенностях человече­ского существования, качественно отличного от суще­ствования животных. «Человеческое существование на­чинается тогда, когда отсутствие фиксации действия ин­стинктами достигает определенной степени, когда адап­тация к природе теряет свой принудительный характер,. когда способ действия не фиксирован больше наследст­венно заданными механизмами. Другими словами, че­ловеческое существование и человеческая свобода не­разделимы с самого начала. Свобода здесь понимается не в позитивном смысле — «свобода для», а в негатив­ном — «свобода от», а именно свобода от инстинктивной^ предопределенности действия»'16. Это особенное сущест­вование человека заключает в себе так называемое эк­зистенциальное противоречие, проистекающее из того, что разрываются естественные — инстинктивные — свя­зи человека с природой, первичная гармония между че­ловеком и природой разрушена, перед ним встает зада­ча приспособления к природе. «Вместо предопределен­ного инстинктивного действия человек должен взвесить все возможные способы в уме; он начинает думать. Он меняет свое отношение к природе с простой пассивной1 адаптации на адаптацию активную: он создает, он изо-

,e Fromm £. Escape from Freedom. N. Y.. 1941. P. 32.

287Г


'бретает орудия и, становясь хозяином природы, он все
более и более от нее отделяется. У него появляется
смутное знание о себе, или скорее о своей группе как о
чем-то, отличном от природы. Ему приходят в голову
ъшсли, что судьба его трагична: быть частью природы
я, несмотря на это, превосходить ее. Он узнает о смерти
асак о своем неизбежном уделе, даже если он и пыта­
ется отрицать это в своих многочисленных фанта­
зиях» 17.     '

Поскольку человек, свободный от первичных связей с природой, все же остается связанным с нею, «свобода -от» приводит к возрастанию чувства одиночества. Вме­сте с биологическим отделением и началом индивиду­ального существования человек чувствует одиночество» озабоченность, безнадежность, опасность, возрастаю­щее чувство бессилия и ничтожности. «Мы видим, что (процесс роста человеческой свободы имеет тот же ди­алектический характер, который мы наблюдаем в про­цессе роста отдельного индивида. С одной стороны, это процесс роста силы и интеграции власти над природой, роста силы человеческого разума и единства с челове­ческими существами, но, с другой стороны, этот рост индивидуализации означает усиление изоляции, опас­ности и в результате усиление сомнений, касающихся собственной роли человека во вселенной, смысла чело­веческой жизни — и вместе с этим возрастающее чувст­во собственного бессилия и ничтожности как индиви­дуума»'18.

Возникают импульсы-потребности, направленные на ^преодоление этих тяжелых переживаний. Для этого существует только один возможный продуктивный путь: добровольные связи с миром и природой, продуктивная деятельность человека, любовь к работе, которые снова соединят его с миром, но уже не первичными связями, -а как свободного и независимого индивида. «...Человек может развиваться до «позитивной свободы», он может добровольно соединить себя с миром любовью и рабо­той, истинным выражением своих эмоциональных, чув­ственных и интеллектуальных способностей; таким об­разом он может стать единым с людьми, природой и са­мим собой, не уничтожая независимость и единство сво-

*т Fromm E. Escape... P. 33. " Ibid. P. 35,


его индивидуального «Я»'19- Но социальные условия не дают основы для развития человека в этом направле­нии. Поэтому человеку остается только один способ победить одиночество — убежать в покорность, подчи­ниться или вступить в такие отношения с людьми и ми­ром, которые обещают спасение от неопределенности. Так возникают непродуктивные способы удовлетворения человеческих потребностей. Их Фромм называет меха­низмами бегства (от невыносимой ситуации). Механиз­мы бегства — это такие пути решения индивидом про­блем своего существования, которые выливаются в оп­ределенные тенденции поведения. Их три: авторита­ризм, деструктивизм и конформизм. Они являются иррациональными и бессознательными. Различные в своих проявлениях, они являются результатом одной ба­зовой потребности — избежать собственной слабости и изолированности. Они не устраняют причин страдания и тревоги и не могут решить проблему человеческого су­ществования, являясь лишь защитными механизмами, ибо за поступками и мыслями личности, например, де­структивного типа, скрываются другие действительные мотивы. Проникнуть за эти защитные механизмы и рас­крыть подлинные эмоциональные и интеллектуальные потребности личности может только психоаналитик с помощью применения психоаналитической техники — свободных ассоциаций, толкования сновидений и т. п.

Признавая качественные различия между общества­ми на разных этапах истории, Фромм подчеркивает не­обходимость строгого научного анализа его социальной структуры и утверждает, что радикальным изменениям экономических, социальных, политических сторон жизни сопутствуют столь же радикальные изменения в струк­туре личности. Поэтому экзистенциальные противоречия, вытекающие из особенностей человеческого существова­ния как свойственного человеческой ситуации вообще, дополняются историческими противоречиями, свойствен­ными определенному обществу. Главное внимание Фромм уделяет капиталистическому обществу и его про­тиворечиям и личности при капитализме. Развиваемая Фроммом концепция человека капиталистического об­щества, когда не только труд, но и личность превраща­ется в товар, когда достигло предела отчуждение чело-

19 Frornm E. Escape... P. 140.


века: человек превратился в автомат, которым манипу­лируют, обличает капитализм как социальную систему. Фромм показал, что экономическая система капитали­стического общества потребовала от человека таких ка­честв, как эгоизм, себялюбие, алчность, которые явля­ются продуктом этих социальных условий. Зависимость характера человека от его образа жизни Фромм выра­зил в понятии социального характера. «Взаимосвязь индивидуальной психической сферы и социоэкономиче-ской структуры я называю социальным характером»20. Социальный характер меняется вместе с изменением общества, культуры. Фромм различал следующие его типы: накопительский, воспринимающий, рыночный, эксплуататорский, некрофилический. Все они разновид­ности непродуктивного характера. Только создание но­вого общества в будущем приведет к продуктивному ха­рактеру. С наибольшей подробностью Фромм описал рыночный характер, соответствующий современному ка­питалистическому обществу: «живое существо становит­ся товаром на «рынке личностей». «Цель рыночного ха­рактера— полнейшая адаптация, чтобы быть нужным, сохранить спрос на себя при всех условиях, складыва­ющихся на рынке личностей. Личности с рыночным ха­рактером... не имеют даже своего собственного Я, на которое они могли бы опереться, ибо их Я постоянно меняется в соответствии с принципом — «я такой, какой я вам нужен»21. Преобладает рассудочное, манипуля* тивное мышление, эмоциональная жизнь атрофируется. Рыночный характер Фромм называет также отчужден­ным характером, потому что люди с таким характером отчуждены от своего труда, от самих себя, от других людей и от природы. Порожденный обществом, в кото­ром господствует частная собственность, этот характер выражает такой способ существования человека, кото­рый Фромм назвал обладанием. Ориентация на облада­ние проявляется в собственнических чувствах и установ­ках, которые пронизывают жизнь человека во всех ее проявлениях — в обучении, в формах отношений между людьми, в том числе родителей и детей, мужа и жены, пациента и врача и т. д. Характеристика Фроммом ори-

20 Фромм Э. Иметь или быть. М., 1987. С. 38.

21 Там же. С. 170—171.


ентации на собственность представляет собой острую критику современного капиталистического общества.

Неофрейдизм продолжает психоаналитическую тео­рию бессознательного, которому отводится главенству­ющая роль в психике человека. С позиций психологии он обличает современное капиталистическое общество, в котором, как показал Фромм, люди «стали винтиками бюрократической машины», их мыслями и чувствами, вкусами манипулируют «правительство, индустрия и на­ходящиеся под их контролем средства массовой инфор­мации; экономический прогресс коснулся лишь ограни­ченного числа богатых наций, пропасть между богаты­ми и бедными нациями все больше и больше увеличи­вается; технический прогресс создал опасность для ок­ружающей среды и угрозу ядерной войны, каждая из которых — или обе вместе — способны уничтожить всю цивилизацию и, возможно, жизнь на земле»22.

В русле психоаналитической концепции развивается Эго-психология, направление, в центре которого нахо­дится исследование проблемы «Эго». Выступает против догматического взгляда, согласно которому психоана­лиз должен ограничиваться только бессознательным. Дочь Фрейда, А. Фрейд (1895—1982), отталкиваясь от представлений Фрейда, развиваемых им в работах «По ту сторону принципа удовольствия», «Групповая психо­логия и анализ человеческого Я», в которых 3. Фрейд указывал на собственные склонности и тенденции «Эго», выступила с собственной концепцией. Эта кон­цепция получила название «психологии Эго». Крупным теоретиком этого направления является X. Гартман (1894—1970). К нему принадлежат также Э. Криз, Д. Рапапорт (1911—1961), Э. Эриксон (р. 1902), а так­же М. Малер, Э. Глоувер, Р. Спитц. Это направление ставит задачей исследовать содержание и происхожде­ние «Эго» как автономного независимого от «Оно» об­разования, его функции, главной из которых является адаптация к внешнему миру. Рассматривается пробле­ма общения, его формы, функции и роль в развитии ре­бенка (Малер, Спитц).

Во французской науке большое распространение по­лучил структурный психоанализ Жака Лакана (1901— 1981).

22 Фромм Э. Иметь или быть... С. 33.
10*                                                                             291


Глава V

ФРАНЦУЗСКАЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА

Вне марксистской науки вопрос о со­циальной природе человеческого сознания был специ­ально поставлен французской социологической шко­лой. Основателем школы был Э. Дюркгейм (1858— 1917), юрист, который, изучая бытовое право у отста­лых народов, создал концепцию первобытного мышле­ния. Его идеи развил Л. Леви-Брюль. К этой школе примыкал некоторое время Ж. Пиаже. К ней принад­лежали М. Гальбвакс, Ш. Блондель.

Изучая обычаи, моральные и юридические нормы, взгляды малокультурных народов, Э. Дюркгейм пришел к выводу о том, что они представляют общественную силу, господствующую над сознанием каждого отдель­ного человека. Человек — существо двойственное: инди­видуальное, биологическое и социальное. Первое имеет свои корни в организме, ему соответствует биологиче­ски определяемая часть психики, оно руководит прак­тическими отношениями индивида с окружающим ми­ром. В сфере материального производства индивид, со­гласно Дюркгейму, выступает как изолированное су­щество. Его индивидуальное сознание находится под влиянием объектов. Во французской социологической школе индивидуальное отождествляется с биологиче­ским, индивид рассматривается как организм; проблема общественного и индивидуального отождествляется с проблемой социального и биологического1. Социальное существо в человеке формируется обществом. Ему со­ответствует социально определяемая часть психики.

По Дюркгейму, «...общие идеи, которые религия или наука внедряют в наш ум, интеллектуальные операции, которые эти идеи предполагают, верования и чувства, которые составляют суть на­шей моральной жизни — все эти высшие формы психической ак-

1 Ср. К. Маркс: «Особенно следует избегать того, чтобы сно­ва противопоставлять «общество», как абстракцию, индивиду. Ин­дивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни — даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совместно с другими, проявления жиз­ни — является проявлением и утверждением общественной жизни. Индивид и родовая жизнь человека не является чем-то различным» (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 590).


тивности, которые в нас пробуждает и развивает общество, не на­ходятся на поводу у тела как наши ощущения и кинестетические состояния. Мир представлений, в котором разворачивается соци­альная жизнь, надстраивается над своим материальным субстра­том, а никак не проистекает из него»2.

В двойственности заключается отличие человека от животных; у них нет общественного опыта. Дуализм — характерная черта концепции Э. Дюркгейма.

Общество рассматривается Дюркгеймом как реаль­ность. Оно — духовное образование: совокупность мне­ний, знаний, способов действий определенного рода и. др. Они отражают различные стороны общественной жизни и называются коллективными представлениями. Закрепляются в языке. Коллективные представления обладают всеобщностью и необходимостью; являются продуктом длительного развития; создаются обществом, а не личностью; оказывают принудительное воздействие на человека; они аффективно окрашены и принимаются каждым человеком без рассуждения. Они не столько по­нимаются, сколько захватывают человека и заставля­ют. Признание влияния на человека коллективных пред­ставлений меняет понимание человека, источника наи­более высоких форм духа, объясняемых до этого или из индивидуального опыта, или путем допущения ап­риорных прирожденных форм (эмпиризм или априо­ризм). Мысль Дюркгейма, что все собственно челове­ческое в человеке от общества — это действительно ка­питальная мысль. Однако общество Дюркгейм понима­ет идеалистически, отождествляя его с системой кол­лективных представлений, т. е. общественным созна­нием. Охота, рыболовство и т. п. хотя и рассматривают­ся, но как контакты изолированных индивидов с приро­дой не предполагают с необходимостью настоящего мышления и не приводят к нему. Таким образом, в це­лом развитие мышления не связывается здесь с разви­тием человеческой деятельности. Самый процесс внед­рения коллективных представлений в сознание индиви­да трактуется также идеалистически как взаимодейст­вие индивидуального и общественного сознания.

Л. Леви-Брюль выступил с тезисом о двух формах, типах человеческого мышления и о специфических осо-

г Цит. по изд.: Рубинштейн С. Л, Пути и принципы развития психологии. М., 1957. С. 311—312.


бенностях первобытного мышления. Согласно его тео­рии, в процессе развития человеческого общества про­исходит не только накопление знаний о мире, но смена типов мышления. Современный тип — логический — при­шел на смену первобытному мышлению, которое Л. Ле-ви-Брюль называет пралогическим. Первобытное мыш­ление имеет магический характер; для первобытного человека мир вещей наделен одновременно естествен­ными и сверхъестественными обыденными и мистиче­скими свойствами, причем наиболее важными являются именно сверхъестественные свойства; первобытный че­ловек всегда думает о магических силах, скрытых за событиями, за вещами, которые сами по себе никакой силы не имеют.

Мышление первобытного человека, направленное на магическое содержание, имеет особую логику. Оно под­чиняется закону партиципации, т. е. сопричастия; счи­тается, что все предметы, сходные между собой, име­ют общую магическую силу (отсюда вера в тень, порт­реты, имя — считается, что действия, примененные к ним, распространяются и на их оригиналы). Магиче­ская сила передается также путем соприкосновения (сопричастие по подобию и сопричастие по выраже­нию).

Мышление первобытного человека абсолютно при­чинно: оно не признает случайностей, не чувствительно к противоречиям и не требует доказательства фактами. Умение различать разновидности растений, отпечатки следов каждого человека своей группы, искусство в производстве посуды, корзин, пирог, украшений и т. п. проявления трудовой деятельности не являются, по Леви-Брюлю, плодом размышления и рассуждения. Они — продукты чутья, интуиции, слепого навыка. По Леви-Брюлю, влияние общества на сознание человека осуществляется только через систему коллективных представлений, причем главным образом религиозно-мистического характера (верования, магические обря­ды).

По Леви-Брюлю, пралогическое мышление не обра­зует стадию, предшествующую логической мысли. Оно представляет особую структуру, функционирующую совместно с логической мыслью, и не перерастает в ло­гическое: с развитием общества сектор логического мышления лишь увеличивается, оттесняя мистическое


пралогическое мышление3. Дело в пропорции: в мыш­лении первобытных народов пралогические структуры преобладают. Но даже в современном обществе они не исчезли полностью (религия, понятие о душе и др.)-Наша умственная деятельность одновременно рацио­нальна и иррациональна, пралогические и мистические элементы в ней сосуществуют с логическими. М. Галь-бвакс (1877—1945) на материале памяти, Ш. Блон-дель (1876—1939) применительно к аффективно-воле­вой сфере утверждали социальный характер всей пси­хики человека. Значение французской социологической школы заключается не столько в развиваемых ею представлениях о типах мышления,— как раз это и под­вергается критике,— сколько в выдвижении нового — исторического — подхода к исследованию человеческой психики. Проблема преобразования человеческой пси­хики в ходе исторического развития общества получила последующее развитие как во французской науке (К. Леви-Стросс, А. Валлон, историческая психология И. Мейерсона), так и в других странах.

Глава VI

ОПИСАТЕЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

В период открытого кризиса о новом подходе к изучению духовного мира человека заявил не­мецкий философ В. Дильтей (1833—1911), основатель «философии жизни». Он выступил с критикой академи­ческих философских школ, с притязаниями на новое мировоззрение, основанное на самой жизни, этой един­ственной реальности, постигаемой посредством творче­ских инстинктов и гениальной интуиции. Основной пси­хологический труд «Описательная психология» (1894). Деятельность В. Дильтея протекала в ситуации ос­трых дискуссий о методологии исторического и гумани­тарного знания (наук о духе) К Согласно Дильтею, все науки о духе должны базироваться на психологии.

а По отношению к онтогенезу подобный подход- развивал Ж. Пиаже в ранний период своего творчества. По Пиаже, ребенок развивается как биологическое существо, непроницаемое для опы­та, нечувствительное к противоречиям; лишь на определенном эта­пе к биологическим факторам присоединяются социальные и спо­собствуют выработке логических норм его мышления.

1 См. Введение настоящего издания.


Он исходил из положения о том» что все ссистемы культу­ры — хозяйство, право, религия, искусство и наука и внешняя ор­ганизация общества в союзе семьи, общины, церкви, государства возникли из живой связи человеческой души... и не могут в кон­це концов быть поняты иначе, как из того же источника. Психи­ческие факторы образуют их важнейшую составную часть, и пото­му они не могут быть рассматриваемы без психического анализа»2. Вследствие психологизации трактовки общества и наук о духе ока­залось, что «развитие отдельных наук о духе связано с разработ­кой психологии»3. Утверждалось, что «психология будет основани­ем наук о духе, подобно тому как математика — основа естест­вознания» 4.

Однако существующая психология была подвергну­та Дильтеем сокрушительной критике, ибо до сих пор она развивалась из «неправомерного распространения естественнонаучных понятий на область душевной жиз­ни»5, так как естествознание рассматривалось как един­ственно подлинная форма научного знания. Естествен­нонаучная ориентация психологии, особенно в период ее становления как самостоятельной науки, получает у Дильтея отрицательную оценку. «... В кровеносной си­стеме познающих субъектов, которых конструируют Локк, Юм и Кант, течет не настоящая кровь, но разбав­ленный сок разума как чистой мыслительной деятель­ности» 6. Критике подвергались принципы этой психо­логии, которую Дильтей называет объяснительной, ее гипотезы, представления об элементах — атомах и их ассоциациях и др., которые не доказуемы. Ее предме­том не являлась полнота человеческой природы — объ­яснительная психология не может объяснить подлин­ную жизнь души потому, что занимается незначитель­ными феноменами и трактует их неправильно. Эти ошибки проистекают из непонимания специфики психо­логии как одной из наук о духе, по сравнению с естест­венными науками по предмету и по методу. Естествен­ные науки имеют дело с фактами, которые даются из­вне, при' посредстве чувств как единичные феномены. Связь между ними устанавливается путем дополняющих заключений. В психологии факты выступают изнутри

2 Хрестоматия по истории психологии/Под ред. П. Я. Галь­
перина, А. Н. Ждан. М„ 1980. С. 261.

3 Там же.

4 Там же. С. 276.
6 Там же. С. 277.

Nohl H. WHhelm Diltey (1833—1911)/Die GroSen Deutschen. Deutsche Biographien. Bd. IV. Berlin, 1957.


как некоторая живая связь душевной жизни, как нечто г первично данное. Связные комплексы первоначальны « даны в переживании, они представляют неразложимук> цельность.

По методу эти науки также отличны друг от друга. Естественные науки пользуются объяснением, привле­чением гипотез, экспериментом. Природу мы объясня­ем. Психология имеет дело с сознанием, которое нуж­но описать. Необходимо отказаться от объяснения в этом естественнонаучном смысле, в смысле поиска при­чин. Душевную жизнь мы постигаем, т. е. уясняем ее * смысл. Эксперимент в психологии возможен, но толь­ко в пограничных областях душевной жизни, в цен­тральных же — нет.

Противопоставление понимания (Verstehen) и объ­яснения (Erklahrung) —центральный методологический принцип описательной психологии. Это противопостав­ление явилось формой критики натурализации в психо­логическом исследовании, которая свойственна естест­веннонаучно ориентированной психологии. Понимание как метод понимающей психологии принципиально от­лично от интроспекции. Интроспекция ограничивает по­знающего содержанием его сознания, закрывая выход в сферу объективного. Понимание не тождественно ир­рациональному познанию в понятиях: описательная психология обязана выяснить возможность того, чтобы переживания были возведены в понятия. «Что такое че­ловек, можно узнать не путем размышления над самим собой и даже не посредством экспериментов, а только лишь из истории»7. Понять — это значит оценить субъ­ективные переживания как осмысленные, включить субъективные переживания в более широкие смысло­вые связи, которые определяют их. Эти связи находятся вне субъекта, в духовной культуре, воплощенной в ис­кусстве, религии, морали, праве. В противоположность абстрактной схематичной объяснительной психологи» описательная психология (или расчленяющая) есть подлинная психология. Ее предметом являются разви­той человек и полнота готовой душевной жизни. Она должна быть описана, понята и анализирована во всей ее цельности. Каждое состояние сознания одновремен­но включает в себя интеллектуальную часть (его содер-

7 Хрестоматия по истории... С. 272.


жание), побуждение и чувство (нравится — не нравит­ся), волевой компонент как намерение, которым на­правляется всякий мыслительный процесс. Побуждения и чувство занимают центральную часть в структуре ду­шевной жизни. Они объединяют всю нашу душевную жизнь в единую связь таким образом, что именно они направляют духовную активность на некоторые пред­меты среды, которым придают чувство удовольствия и удовлетворения побуждений: таким образом, находяще­еся вне нашей душевной жизни, с чем соединяются чув­ства удовлетворения, становится ценным. Таким обра­зом, жизненная ценность не есть нечто объективное — это то, чем мы пользуемся для достижения чувства удовольствия и удовлетворения. Мы постигаем ценность жизненных отношений, взглядов и идей, деятельности, выбирая из этого то, что нам полезно, и создаем новые ценности в процессе жизни Постижение ценностей и созидание новых ценностей составляет сущность душев­ной жизни и психического развития.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.