Table of Contents 17 страница

Джонси спрыгнул с рук хозяйки, подбежал к капсуле, мигом забрался внутрь и скрылся из виду. Рипли и сама была бы счастлива залезть туда вслед за рыжим котом.

– Касьянова, – обратилась Эллен к доктору.

Внезапно у нее закружилась голова, будто станцию затрясло или изменился курс. «Может, уже пришел конец? – подумала Эллен, – может, “Марион” падает и…».

Она чуть не рухнула, но Крис успел подхватить ее. Касьянова быстро расстегнула костюм Рипли и увидела, что кровь свободно потекла по плечу, а костюм в этом месте потемнел. Капли орошали пол.

– Швы разошлись, – объяснила доктор командиру. – Я сейчас восстановлю. Сначала этот.

Эллен и сказать ничего не успела, как доктор ввела небольшую иглу в ее плечо. Оно сразу онемело, и боль стихла. По правой руке прошлось покалывание, и чувствительность пропала.

За горелку теперь не возьмешься.

Хуп двинулся к небольшому люку в шаттле, где был установлен двигатель. Сильно наклонившись, он пробрался в эту часть корабля, осмотрелся и, так же согнувшись, вышел обратно.

– Я побуду здесь некоторое время, – предупредил Крис. Нахмурившись, он замолчал и о чем-то задумался. – Итак, будем держать связь через устройства в шлемах. Рипли, останешься со мной. Касьянова, иди к остальным, и отправляйтесь на поиски всего необходимого на «Марион».

– Я пойду с ними, – возразила Эллен.

– Не пойдешь, ты ранена.

– Но я могу ходить и носить что-нибудь нетяжелое, – настаивала она. – Мы закроем внешнюю дверь в шаттл, чтобы ты не переживал, что кто-нибудь помешает тебе. И приступай к работе. Как следует почини мой корабль, – Эллен удалось улыбнуться.

– Хорошо, – согласился Крис. – Только будьте осторожны. Я говорю о каждом из вас. Осторожности требует и присутствие твари на станции, и… ну, вы и сами знаете.

– Снеддон, – закончила за него доктор.

– Нужно покончить с этим сейчас, – предложила Рипли. – Ей осталось совсем немного.

– Ну… – начал Хупер, опустошая сумку с инструментами, которую захватил с собой. – Пока я тут пытаюсь сделать все, чтобы вернуть нас домой, вы сами по себе.

Прозвучало грубо, но честно.

– Не задерживайтесь, – попросил он. – И будьте осторожны.

– Осторожность – мое второе имя, – ответила Эллен и засмеялась, но тут же закашляла, что далось ей с трудом, и повернулась к двери, чтобы покинуть шаттл. Касьянова шла за ней, она же и закрыла дверь. Рипли вдруг посетила мысль, что она видит «Нарцисс» изнутри в последний раз.

– Сначала в изолятор, а потом в хранилища, – предложила доктор. – На это уйдет… ну, может, час. И мы отправимся домой.

– Да, – поддержала Эллен. – Я так устала, будто не проспала целых тридцать семь лет.

22. Шахматы

ОТЧЕТ О ХОДЕ РАБОТЫ

Получатель: Корпорация «Вейланд-Ютани»,

научный отдел (Исх: код 937)

Дата: (не указана)

Передача: (ожидается)

Главный инженер Хупер на борту «Нарцисса». Я бы давно запер его, если бы захотел. Мог бы причинить ему боль. Но Хупер слишком занят. Пока оставлю его в покое.

Насчет остальных. Я решил рискнуть. Во мне уже нет былой силы из-за отсутствия тела. Я словно играю шахматную партию. Всегда был хорош в этой игре: и против людей, и против компьютеров. Гроссмейстером теперь может стать только искусственный разум.

Вот на что я ставлю: подозреваю, что чужой не тронет ученого Снеддон. Пришелец учует то, что находится внутри ее. Таким образом, она переживет его нападение, остальные погибнут, а Снеддон взойдет на борт «Нарцисса».

Что бы она там себе ни думала, она всего лишь человек, и ее первым инстинктом является желание выжить.

Остальным я этого не позволю. Они знают слишком много обо мне и об ученом Снеддон.

Я так близок к достижению цели.

Настал мой черед.

Рипли встала так, чтобы быть за Карен. Решив, что может пользоваться оружием одной рукой, она перекинула горелку на левое плечо. Эллен совсем не чувствовала правую руку. Словно всю ночь проспала на одной стороне и только что очнулась, вот онемевшая рука и мешается, совершенно бесполезная. Не выдержав, Эллен приостановила бег и засунула ее под куртку.

Ее не пугало то, что ждет Снеддон. Рипли знала, что поймет, когда это начнется. Ей очень хотелось оказаться рядом с Карен, чтобы облегчить ее страдания.

Ляшанс, с оружием наготове, возглавлял маленькую колонну. Касьянова бежала за ним, ее горелка тоже свисала с плеча, а рука болталась на перевязи. Все сошлись на том, что Карен должна оставить пистолет у себя, хотя она всячески старалась кому-нибудь его всучить.

Вообще-то, чтобы собрать необходимое для полета по максимуму, потребовалось бы немало времени. Пища, одежда, охладители, реагенты для системы регулирования атмосферы, эквиваленты лежанок, а также лекарства, средства гигиены… А чтобы не умереть со скуки, нужны игры, книги… – все, что сможет внести разнообразие в длительное путешествие.

Но, поскольку угроза их существованию была очень большой, времени оставалось в обрез, и список нужных вещей сократили до предметов первой необходимости.

– Охладители и реагенты есть в хранилищах второго отсека, – вспомнил француз.

– В столовой найдем сухие пайки, – предложила доктор.

– И сразу назад, – закончила Рипли.

Времени на поиски лекарств в изоляторе, книг в комнате отдыха, спальных и иных принадлежностей в жилых отсеках совсем не осталось. Команда ощущала тяжесть ситуации, нависшую над ними.

На пути к центральной части «Марион» они остановились, чтобы взглянуть на иллюминаторы, через которые планета показалась пугающе близкой. Пройдет немного времени, и станция, входя в ее атмосферу, начнет сотрясаться. Обшивка нагреется, теплозащитный экран прогнется и треснет, и те, кто будут на борту, погибнут, если не от перегрева, так от взрыва, который разнесет «Марион» на части.

Впервые Эллен заметила камеры видеонаблюдения. Возможно, теперь она специально выискивала их. Словно сотни маленьких глаз наблюдали за каждым ее движением. И хотя они не поворачивались в ее сторону, линзы отсвечивали так, будто зрачки внутри их старательно следили за всеми, включая Рипли. Нечто разумное и до боли знакомое скрывалось за этим. «Пошел ты, Эш», – со злостью подумала Эллен. Не переставая крыть андроида нехорошими словами, она прикидывала, какой следующий ход сделает старый знакомый.

Они добрались до широкого помещения с рядом иллюминаторов на одной стене и лифтовой шахтой в центре. На других стенах виднелись несколько закрытых дверей, за самой дальней из них находилась широкая лестница, которая вела наверх, к основным помещениям станции.

– Поедем на лифте? – спросила Рипли.

– Нет уж, довольно с меня лифтов, – возразила Касьянова. – А если застрянем?

«Она права, – подумала Эллен. – Эш вполне может устроить там ловушку».

– Вам нужно придерживаться простых решений, – заговорила Карен, сама не замечая, что обращается к товарищам, исключая себя из их числа. – Нельзя допустить, чтобы механизмы задержали вас. Времени-то мало. Слишком… – она моргнула, закрыла глаза и притронулась к груди.

– Снеддон, – прошептала Эллен.

Она отошла и направила в сторону ученого горелку, но та подняла руку и покачала головой.

– Еще не время, – сказала Карен. – Думаю… пока рано.

– Господи боже, – пробормотал Ляшанс. Он прошел мимо иллюминаторов, глядя вниз на поверхность планеты. – Простите мой французский, но не хотите взглянуть на кое-что охренеть какое красивое?

Француз оказался прав: от открывшейся картины захватывало дух. К северу от станции на поверхности планеты образовалась дыра, и в воздух поднялись столбы песка и пыли. Из дыры вырвалось огромное грибовидное облако, с такого расстояния кажущееся неподвижным. Взрывные волны разошлись в стороны, словно рябь по озеру, – столь же медленная, как порой часовая стрелка. Планета окрасилась в оранжевые, красные и желтые полоски, а бушующие грозы, не покидающие ее поверхность, добавляли фиолетовый цвет.

– Вот и вся работа, – выдохнул француз.

– Теперь в живых осталась только одна тварь, – довольно сказала Рипли.

– Две, – послышался сзади голос Карен. Лицо ее побледнело, боль, которую она испытывала, стала заметна окружающим. – Кажется… кажется, пришло время, чтобы…

Ученая осторожно положила пистолет на палубу.

Позади нее нечто стремительно спустилось по лестнице.

– О Господи… – пробормотала Эллен и вернула горелку в боевую позицию. Однако Снеддон встала на пути Рипли. Да, она собиралась избавить Карен от мучений, но сделать это сейчас Эллен была не готова.

Чужой соскочил вниз и спрятался за лифтом. Рипли ждала его с другой стороны. Ему понадобится не больше секунды, чтобы напасть на них.

– Снеддон, ложись! – крикнула она.

Карен пошла вперед. Каждое ее движение было размеренным, неторопливым, даже плавным – словно кадры замедленной съемки. Карен подняла пистолет и развернулась.

Пилот двинулся налево и обогнул помещение, чтобы видеть, что происходит за лифтом. Касьянова осталась с Рипли, по правую руку от нее. Наступила тишина: ни шипения, ни звука когтей, царапающих металл.

«Как будто он нам привиделся», – подумала Эллен.

Вдруг чужой выпрыгнул из-за лифта. Снеддон пригнулась и выстрелила из пистолета кислотой, но только повредила стену позади чудовища. Раздался выстрел из болтомета Ляшанса. Снаряд отрикошетил от лифта, поднимая искры, и сбил Касьянову с ног.

Никто не заметил, как тварь оказалась на пилоте. Монстр схватил его за плечи и ударил о стену так сильно, что Эллен услышала треск сломанных костей. Изо рта француза хлынула кровь. Челюсть чужого впилась в его голову, затем зубы вонзились в глотку и с отвратительным хрустом разорвали позвоночник.

Рипли подняла горелку.

– Развернитесь! – крикнула она и нажала на спуск.

Но ничего не произошло.

В полном изумлении она посмотрела на оружие, не понимая, что сделала не то. Все правильно: зарядила, сняла с предохранителя. Может, кончилась плазма? Но как же так?

На размышления ушло всего ничего, а пришелец направлялся в ее сторону.

Эллен слышала, что Касьянова с трудом пытается встать, и надеялась, что сейчас увидит раскаленный поток плазмы из ее горелки. Только это спасет их от ужасной смерти, чужой погибнет, и у них с Хупом появится надежда выжить. Вот и все, о чем думала Эллен.

Чужой подходил все ближе, становился все больше. Ничего страшнее в своей жизни Рипли не встречала. Она мысленно попросила прощения у дочери за невыполненное обещание.

Эллен уже собиралась закрыть глаза, и тут она заметила огненную струю, попавшую в бок чудовища. Чужой на секунду запутался в конечностях, зашипел и опять направился к ней.

Рипли хотела упасть налево, чтобы перебросить вес тела на его более здоровую сторону, но она опоздала. Пришелец с силой врезался в нее. Ему не хватило какого-то дюйма, чтобы схватить ее когтями и вцепиться зубами в лицо. Эллен закричала, чудовище зашипело в ответ, но постепенно шипение перешло в пронзительный визг. Эллен почувствовала запах гари.

Тварь навалилась сверху, каждое ее прикосновение приносило новый прилив боли.

Внезапно чужой подпрыгнул и исчез. Рипли осталась лежать на боку, положив голову на вытянутую левую руку. Пол вокруг нее залило алой кровью. «Это моя кровь», – поняла она. Сначала тело показалось холодным и как будто чужим, но вдруг стало жарко, и Эллен разом почувствовала все свои раны. Она открыла рот, но сказать ничего не смогла, только застонала от боли.

Доктор еще раз выстрелила в убегающего пришельца и тоже упала на пол, а горелка брякнулась рядом. Рипли не увидела, как выстрел достиг цели, но чужой взвыл и бросился к лестнице.

Снеддон побежала за ним, выпуская кислоту из пистолета, и попала в одну из конечностей твари. Чужой привалился к стене, но быстро вскочил и опять понесся к лестнице. Карен подбежала ближе, выстрелила, но промахнулась, и струя кислоты залила первые ступеньки.

– Снеддон! – отчаянно крикнула Касьянова, но та не повернула головы.

Монстр удирал, и она побежала за ним, все стреляя и стреляя.

– Достаньте все, что вам нужно! – раздался голос Карен в устройствах связи.

Такой Эллен ее ни разу не слышала. В голосе Снеддон чувствовались и боль, и подавляемое отчаяние, и, совершенно неожиданно, торжество. И торжество, пожалуй, преобладало. Карен тяжело дышала на бегу, но откуда-то издалека Рипли уловила еще один вопль раненого пришельца. А Карен уже ликовала:

– Попался, ублюдок! Я снова попала! А ты продолжай удирать, давай-давай. Только я все равно догоню тебя!

Эллен очень хотела сказать Карен что-нибудь ободряющее, но едва она открыла рот, как из него полилась кровь. «Интересно, насколько все плохо?» – подумала она и попыталась отыскать глазами доктора, но не смогла даже пошевелиться.

– Касьянова? – с трудом выговорила она, но ответа не услышала. – Касьянова?

Все вокруг почернело.

И Рипли вспомнила об Аманде, ждущей ее возвращения и готовой простить свою маму.

Крис слышал все, что произошло с командой.

Крики Снеддон прекратились через полминуты после того, как он бросил инструменты на пол, вылез из тесного отсека с двигателем и покинул шаттл, не забыв при этом накрепко закрыть дверь. Теперь Крис слышал только стоны и нечто, похожее на слабый свист, но не мог разобрать, кто издает эти звуки.

– Рипли? – обеспокоенно позвал Хуп.

Он пересек коридор, но перед тем, как открыть дверь, заглянул в помещение через стекло, чтобы сориентироваться в обстановке. Войдя и закрыв дверь, он побежал. Крис держал пистолет наготове. В конце концов, он понятия не имел, куда убежали Карен и раненый пришелец.

– Ляшанс?

– Погиб, – ответил чей-то голос. Крис не сразу понял, что с ним говорит Касьянова. Голос ее, непривычно слабый, звучал неузнаваемо. – А Рипли…

– Что с ней?

– Плохо дело. Потеряла много крови.

– А что со Снеддон? Снеддон? Ты слышишь меня? – в ответ командир услышал, как кто-то отключил ото всех свое устройство связи. Теперь с Карен не поспорить.

– Хуп, я тоже ранена, – казалось, доктор плачет.

– Насколько тяжело?

– Прилично, – она застонала, выдохнула. – Но я могу идти.

– Куда Снеддон побежала за тварью?

– Вверх по лестнице.

– Уводит подальше от нас, в глубь станции, – пробормотал Крис. – Так, я буду у вас через две минуты. Сделай для Рипли все, что в твоих силах, а я отнесу ее в изолятор.

Касьянова промолчала.

– Ты слышишь меня?

– Что с баком? – спросила она.

– Все почти готово.

– Тогда мы можем улетать.

Ее не за что было винить. Совсем не за что. Но Крис не собирался бросать еще живых товарищей, не попробовав их спасти.

– Ерунду говоришь, Касьянова. Ты ведь медик. Вот и лечи.

И он помчался вперед. Огибал углы, даже не останавливаясь, чтобы прислушаться или посмотреть, что ждет его за поворотом. Открывал и захлопывал за собой двери, а пистолет свисал с плеча, и Хуп слышал, как внутри оружия плещется кислота. Он думал о храброй Снеддон, о том, как она пожертвовала собой, гоня монстра в глубь «Марион». Может, она сумеет догнать и прикончить тварь. А возможно, озлобленная болью тварь развернется как следует и ничего не оставит от Карен. Так или иначе, Снеддон подарила им шанс на спасение.

«Марион» начало трясти.

Хупер почувствовал вибрацию, пока слабую.

«Ну нет же, только не сейчас», – с горечью подумал он. Крис завернул за угол, взобрался по лестнице и оказался в помещении, только что пережившем бойню. Мертвое тело Ляшанса лежало у стены, голова его свисала вниз, еле держась на туловище. Справа от него, на полу, Крис увидел Эллен. Доктор сидела рядом с ней. Касьянова прижала свою поврежденную руку к ноге, а здоровой рукой делала какие-то манипуляции, оказывая помощь. Иллюминаторы позади них уставились прямо на приближающуюся планету. Крис заметил яркое пятно, оставшееся от взрыва в шахте, и ощутил вспышку счастья. Но счастье очень скоротечно. Дым огня, исходящий от поверхности планеты, уже начал доходить до иллюминаторов «Марион». Это означало, что станция достигла верхних слоев атмосферы LV-178.

– Недолго осталось, – сказала доктор Хупу.

Он не понял, говорит ли она о станции или о Рипли, но решил, что особой разницы нет.

– Сильно тебя задело?

– Снаряд из болтомета Ляшанса отрикошетил и попал в меня, – она осторожно отвела в сторону изувеченную руку, и Крис увидел, как из разорванных куртки и рубашки стекают темные струйки крови, влажно поблескивая в приглушенном свете. – Если честно, то я вообще ничего не чувствую. А это плохой признак.

– Онемело. Но ты можешь идти?

Касьянова кивнула.

– Тогда иди вперед, открывай двери, а я понесу ее.

– Хуп…

– Даже слушать тебя не собираюсь. Если надежда для нее еще есть, то мы поможем Рипли. К тому же ты и себя подлатаешь, пока мы будем в изоляторе.

– Но ведь та тварь может… – в наушниках затрещало, и к ним снова вернулся громкий голос Карен.

– Я загнала ублюдка в угол во втором хранилище! – крикнула она. – Попала в него! Тут кислота повсюду… я не до конца уверена, что… чеееееееерт! – Карен застонала, громко и протяжно.

– Снеддон? – обеспокоенно позвал ее Хупер.

– Так больно. Как же больно! Оно внутри меня, уже двигается, я чувствую его зубы! – она снова простонала, громко откашлялась и закричала. – Да пошел ты! Хуп, чужой в ловушке, прячется за ящиком с оборудованием, мечется из стороны в сторону. Может, на последнем издыхании… Но… я… хочу убедиться в этом!

Хупер с Касьяновой уставились друг на друга. Слова повисли в воздухе. Они были далеко, и все же стали свидетелями ее битвы, слышали, как Снеддон добровольно идет к своей смерти.

Лязгнул металл, что-то упало и ударилось об пол.

– Давай, иди сюда, – прошептала Карен. – Ну вот, почти все, – она говорила сама с собой, бормотание перемешивалось с невозможными протяжными стонами. Не верилось, что издает их человек.

– Что ты делаешь? – спросил Крис у мужественной ученой.

– Заряжаю оружие до упора. Вы почувствуете толчок, зато я избавлюсь от этой твари… навсегда. Итак…

Хуп подбежал к Эллен, поднял на руки и перебросил через плечо. Она застонала, и Крис почувствовал, как ее кровь потекла по его спине и ногам.

– Бежим в изолятор, – велел Хуп. – Нужно успеть добраться до него прежде, чем наверху рванет.

– У вас есть минута, – предупредила Снеддон. – Чужой внутри меня хочет выбраться наружу. Я чувствую его. Он… – она закричала. Устройство связи смягчило ужасающий звук, но и Хупа, и Касьянову пробрала дрожь.

– Снеддон… – прошептала доктор, но ничего не смогла сказать больше.

– Бежим! – крикнул Хуп, пытаясь совладать с весом Рипли.

Медик побежала за ним, и Крис слышал, как тяжело ей это дается, как она кряхтит и чертыхается. Но когда он обернулся, то увидел, что Касьянова не отстает. Ей нельзя было оступиться. Хуп не знал, как справляться с медицинским оборудованием, так что если Касьянова погибнет, та же участь постигнет и Эллен.

– Ты собираешься… – начал Крис, но внезапно вернулся голос Карен.

– Чужой идет в мою сторону, – сказала она.

На фоне ее голоса Хуп услышал рев монстра, все громче становился и скрежет его когтей по металлу. Снеддон втянула воздух и замолчала. Канал оставался открытым, Крис слышал слабые помехи. Когда раздалось шипение чужого, они остановились у первой ступеньки лестницы.

– Снеддон?

– Оно просто… смотрит на меня. Должно быть, видит… знает… чувствует… Ой!

– Взрывай ящик со снарядами, – приказал Хуп.

Касьянову ошарашили его слова, но он не проявлял излишнюю жестокость. Крис думал не только о себе, но и о Карен тоже. А Хуп торопил:

– Снеддон, взрывай его, пока…

Раздался хруст костей. Полный дикой боли крик Карен.

– Оно вылезает из меня, – выдохнула она. – А тварь просто наблюдает. Подбитая взрослая особь умирает, и враг не отомщен, но она видит… как рождается… В этом есть нечто прекрасное.

– Снеддон, взрывай…

– Две секунды, – прошептала она.

За эти две секунды Хуп услышал прогрызающего на свободу путь младенца чужого, его пронзительный визг, которому вторил более сдержанный рев взрослой особи. Снеддон кричать уже не могла, она ответила другим способом.

Послышался тихий механический щелчок. И связь между ними оборвалась.

Поначалу едва различимый, грохот вдалеке сменился оглушительным взрывом, от которого по коридору пошла волна воздуха. Задрожала вся станция, стены и пол, а второе хранилище взрыв поглотил полностью.

Затем по «Марион» разнесся протяжный низкий звук, похожий на гул рога, и Крис испугался, что станцию разорвет на части. Почти полное вхождение в атмосферу вкупе с последствиями взрыва могли развалить «Марион» пополам, и тогда их бы раскрутило, и сгорели бы они в атмосфере планеты.

Хуп привалился к стене, посадил Эллен себе на колени и прижал ее голову к своей груди так, чтобы ее не трясло вместе с грохочущим кораблем. Касьянова устроилась рядом с ними.

Где-то разошлась металлическая оболочка. Еще что-то взорвалось, и туча обломков просвистела перед ними, жаля кожу и со скрежетом врезаясь в металл. Их обдало потоком теплого воздуха, и вибрация пошла на убыль.

– Она выдержит? – спросила доктор. – «Марион», я имею в виду. – Крис не нашелся, что ответить. Они обменялись взглядами, и вдруг Касьянова прислонилась к стене. – Бедная Снеддон.

– Но какая храбрая! Забрала с собой эту тварь, – добавил Хупер. – Больше того, забрала с собой обоих чужих.

Касьянова посмотрела на Рипли, приподняла ей веко и нагнулась, чтобы послушать дыхание.

– Еще жива, – прошептал Крис.

– Еще да, – отозвалась медик. – Но выглядит хреново.

– Значит, нужно спешить, – он опустил пистолет, взвалил Эллен на плечо и побежал в сторону изолятора. Доктор отправилась вслед за ним, свисающая с ее плеча горелка бряцала по полу.

Их осталось всего трое, и Хуп не был намерен позволить умереть еще хоть кому-то.

* * *

Аманда смотрит на нее. Сегодня ей исполнилось одиннадцать лет, и она сидит за столом, заставленным тарелочками с недоеденными кусочками торта, раскрытыми подарками, у которых небрежно надорвана упаковочная бумага. Девочка сидит одна, и вид у нее горестный.

Ее праздничное платьице окровавлено и разорвано, а в груди виднеется большая дыра.

– Прости меня, милая, – говорит Эллен, но лицо Аманды не меняется. Она смотрит на маму, часто моргая. В ее взгляде – печаль, укор за предательство и… ненависть? Неужели это Рипли видит в глазах своей дочери?

– Аманда, прости меня. Я сделала все, что смогла.

Кровь из отверстия в груди девочки еще сочится. Эллен хочет отвернуться, но куда ни посмотри – опять дочка, которая не сводит с нее взгляда. И ничего не говорит. Только молчит.

– Аманда, ты же знаешь, твоя мамочка любит тебя, и неважно, как далеко я от тебя нахожусь.

Выражение лица девчушки не меняется. В глазах ее теплится жизнь, но лицо застыло.

Рипли на секунду открыла глаза, увидела пол и ботинки Хупа и поняла, что ее куда-то несут. И здесь, на «Марион», ей не скрыться от ужасов с участием Аманды. Стоит поднять голову, и дочка опять будет смотреть на нее. Куда ни повернись, Аманда всегда будет рядом.

Аманда, ее дочь, будет вечность смотреть в глаза матери, оставившей ее совсем одну.

23. Забыть все

ОТЧЕТ О ХОДЕ РАБОТЫ

Получатель: Корпорация «Вейланд-Ютани»,

научный отдел (Исх: код 937)

Дата: (не указана)

Передача: (ожидается)

Как же мне не хватает моего тела.

Раньше мне не приходилось чего-либо желать. Желания отсутствуют в моей программе. К тому же я не вижу в этой эмоции пользу. Но я провел внутри компьютера шаттла тридцать семь лет. И еще я не до конца расчеловечился, чтобы не почувствовать одиночество. В конце концов, меня создавали как искусственного человека.

Одиночество не привязано к определенному месту во Вселенной. Вот я, например, прекрасно осознаю свое место и не питаю иллюзий относительно того, кем являюсь. В моем случае одиночество произрастает из обычной скуки.

Мне надоело обыгрывать компьютер в шахматы.

Так я и провел все эти годы, размышляя над истинным значением слова «желать».

И теперь я желаю только вернуть свое тело.

Удача в игре отвернулась от меня. Мне поставили шах и мат. Но ненадолго. Игра закончена, только когда все перестают играть, а я отказываюсь сдаваться.

Еще рано, ведь Рипли, моя королева, жива.

Тело Эллен оказалось тяжелым. Хуп старался не думать о том, что тащит на себе труп, ведь он не позволит, не даст ей умереть. И хотя трое выживших добрались до изолятора, Крис не замечал никаких признаков жизни в Рипли уже десять бесконечно долгих минут.

«Марион» трясло и подбрасывало. Станции осталось недолго мучиться. Но у Эллен, в отличие от их бывшего дома, есть надежда на спасение.

– Я включу медкапсулу, – сказала Касьянова, прижимая здоровую руку к панели.

Хотя изолятор был современным помещением, снабженным всевозможными приспособлениями для лечения и профилактики, устройство, стоявшее посреди него, низводило остальное оборудование до уровня инструмента из каменного века. Эта разработка «Вейланд-Ютани» обошлась компании «Келланд» чуть ли не в десять раз дороже всей станции «Марион», но Хуп знал, что такое вложение денег не раз окупится. Любые болезни и увечья, настигнувшие обитателей станции далеко от дома, могли снизить работоспособность шахтеров, а значит, уменьшить доходы Компании. И поэтому люди на станции нуждались только в высококачественном лечении.

Да, решение приобрести медкапсулу объяснялось не человечностью руководства.

Компания подстраховывала себя.

Крис осторожно положил Рипли на кровать и попытался осмотреть ее раны, но крови было слишком много. Кровоточило плечо, кровоточили и швы на животе. К старым ранам добавились и новые: несколько проколов на груди, там, где чужой вонзил когти, лицо распухло и покрылось синяками, один глаз заплыл и полностью закрылся, струйки крови текут и по волосам и, похоже, была сломана рука.

Хуп пару раз наблюдал за работой медкапсулы, и результаты поражали, но он не был уверен в том, что она в полной мере поможет Эллен. Слишком мало времени у них было.

Крис готов был разорваться на части. С одной стороны, Эллен. С другой стороны, следовало вернуться на шаттл и закончить работу с топливным баком, а заодно удостовериться в рабочем состоянии всех систем. К тому же осталась такая головная боль, как Эш, от чьего пагубного присутствия нужно как-то избавиться до отлета с «Марион».

Если бы Рипли была в сознании, Крис рассказал бы ей то, что выяснил. Судя по записям в протоколе, когда «Нарцисс» состыковался с «Марион», в старом топливном баке находилось более шестидесяти процентов горючего. Снизить показатели мог только Эш. Он задумал запереть Эллен с ними на корабле. Это лишенный тела андроид вынудил их спуститься на планету за новым баком, но на самом деле он хотел, чтобы команда столкнулась с ними.

С этими монстрами.

Все, что произошло с момента появления Рипли на борту, было делом Эша. Все смерти – Снеддон, Бакстера, Ляшанса – лежали на его совести. Хотя какая у андроида может быть совесть?

Хупер страстно желал, чтобы ублюдок обрел тело. Тогда можно будет прибить его.

– Капсула готова, – доложила Касьянова. – Нужно полчаса для осмотра ран и принятия необходимых мер.

Но Крис не мог провести здесь целых полчаса.

– Я пока сбегаю за припасами, – предложил он. – Оставайся на связи.

Доктор кивнула и дотронулась до своего наушника. Затем она отвернулась и направила все внимание на медкапсулу. Хмурясь, пролистала сложные наборы программ, высвечивающихся на мониторе. Медик вспотела, ее знобило.

– Тебе плохо?

– Да нет. Ничего, я справлюсь, – Касьянова вытерла лоб тыльной стороной руки. – Сначала разберемся с ней, а уж потом, если останется время, и со мной.

– Время найдется, – уверил ее Хупер, хотя они оба понимали, что время сжалось до предела.

– Сначала поднимусь в кабину, – он осторожно поднял Эллен с кровати. – Уточню, сколько времени у нас есть.

Станция опять задрожала, словно отвечая Крису. Доктор молчала и не смотрела на командира. В ее поведении чувствовался укор. Можно было уже лететь домой, говорила она без слов. Но Крис знал, что Касьянова закончит начатое.

Как можно бережнее он понес Рипли к медкапсуле.

– Аманда! – вдруг вскрикнула она и вздрогнула в его руках. Хуп чуть не уронил ее. На миг сбитый с толку, он быстро успокоился и посмотрел на Эллен. Она вглядывалась в него. – Аманда, – сказала Эллен тише и мягче.

– Все хорошо, Рипли, это я.

– Она никогда не оставит меня, – прошептала Эллен. На фоне покрасневшей опухшей кожи и синяков ее светлые, широко раскрытые глаза особенно выделялись. – Она смотрит на меня, и всё. Это из-за них. Моя маленькая девочка никогда не простит меня, и все это из-за них, – голос ее звучал так обреченно, что по коже Криса пробежали мурашки. Он с нежностью положил Рипли в медкапсулу.

– Мы вылечим тебя, – успокоил ее Крис.

– Я хочу забыть, – отозвалась Эллен. – Я не… даже если вылечусь, я не могу спать, она постоянно смотрит на меня. Я больше никогда не усну. Я сойду с ума, Хуп. Ты ведь поможешь мне забыть все это, правда? С помощью этой штуки?

Крис не мог понять, о чем говорила Рипли. Что она хотела забыть? Но женщина не шутила. Ее слова не были бредом сумасшедшего – Эллен молила о помощи.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 15 161718 19 20 Следующая ⇒