Август — сентябрь

Август — сентябрь

Отпуск провели в Алупке, а затем со Стасом поехали в Кузнецк к родителям.

После возвращения в Москву продолжил подготовку к защите диссертации, которая запланирована на 18 октября.

15 сентября получил письмо от мамы, тепло вспоминает о нашем со Станиславом пребывании в Кузнецке, волнуется о предстоящей защите. («Я бы приехала с удовольствием, да вот глаза мои плохие, а Тане отпуск дадут только в ноябре. Но я мысленно все время с тобой рядом, милый мой, дорогой сыночек»). Такие мамины строчки настраивают на бойцовский лад. Сразу же вспоминаю события 1963 г. в Саранске, когда я и мои друзья оказались в сложной ситуации. Представляю, как переживала мама, но она виду не подавала, знала, что я прав. Как я понимаю, по ее просьбе приезжал в Саранск отец, он встречался с представителями деканата, которые ему потом сказали: «Теперь мы понимаем, как вы воспитывали своего сына». Они не понимали одного, что представители рода Полянских — Шелохаевых — Боровиковых всегда вели себя достойно и уверенно, не пресмыкались ни перед кем. В этот наш приезд много было разговоров, что вот-вот будут сносить наш старый дом, вырубать сад и строить общежитие для строителей завода-филиала КАМАЗа. 9 сентября мама с Таней опять ходили к Апенкину на прием. «Он свое твердит, что дом снесут, и говорит, что в первой половине сентября переселяйтесь, даже смешно, все время врут, один обман, они уж потеряли всякую совесть и верить им нельзя, больше мы к ним не пойдем. Будем зимовать дома, хотя ничего мы не сделали с завалинками, да ладно, будем топить голландки не один раз, а 2 или 3, дрова есть, уж не замерзнем как-нибудь». Разговоры о сносе дома идут не один год, когда это началось, еще была жива бабушка Мария Федоровна. Дедушка Полянский Петр Алексеевич построил этот дом в самом начале 1920-х гг.; пришлось продать все драгоценности. Этот дом он очень любил, сюда меня принесли из роддома в декабре 1941 г., здесь прошло мое детство. Разговоры о сносе дома бабушку очень расстраивали, и она часто повторяла, что хочет умереть здесь. Так и случилось в феврале 1977 г. С тех пор прошло семь лет и все это время мои родители жили как под дамокловым мечом. В этот приезд говорили об этом очень часто. Более того, речь шла о том, что им уже выделили четырехкомнатную квартиру в недавно построенном доме, на которую им дали смотровой ордер. И вдруг, однажды, когда Таня возвращалась с работы и проходила мимо этого дома, то увидела: в отведенной им квартире висят шторы и горит свет. «Что будет дальше, пишет мама, я тебе, сыночек, напишу. Пока мы в своем доме и нам не стоит переживать...» Ленку с классом отправили в колхоз в Радищево копать картошку; все городские автобусы тоже отправлены в колхоз, и Татьяне приходится ходить на работу пешком, 5 км туда и 5 обратно. Отец продолжает лечиться.

С Толей Уткиным написали рецензию на документальную публикацию «Группа освобождения труда» для журнала «Вопросы истории». Одновременно со Станиславом Тютюкиным готовили словарь справочник «Революция 1905-1907 гг.» для «Политиздата». В следующем году очередной юбилей первой русской революции.

Интенсивно работал над реализацией масштабного замысла создания специального коллективного сборника, посвященного количественному анализу основных политических партий России. Идея появилась в ходе работы над «Непролетарскими партиями», потому что проблема динамики численности и социального состава партий оказалась неразработанной.

По заданию Отделения в соавторстве с К. Ф. Шацилло писал историографическую статью «Изучение истории России в новейшей советской исторической литературе (1980-1985)» для Международного конгресса историков.

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 192021 22 23 24 Следующая ⇒