Пепел и лед 8 страница

- Как, так?

- Ты всегда морщишь лоб и нос, - Он начинает играть с ключами в замке зажигания и вздыхает, не глядя на меня.

Звон ключей. Только он и я в тишине. Мне кажется, что он пытается сказать что-то важное, но не могу понять что.

- Приятно знать, что я предсказуема.

- Ха! Хотел бы я! - Он выпрямляется и наклоняется к окну так, чтобы смотреть прямо на меня. - Джейд, если я когда-нибудь сделаю что-то глупое, прошу, просто скажи мне и обещаю, что постараюсь это исправить. Я не хочу разрушить нашу... - Он делает большой вдох, - Я не хочу потерять тебя, потому что, я... я действительно волнуюсь за тебя и еще ни с кем не был так близок.

- Как и я, Коннор. Я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к нему, а он отдергивается.

Я сразу же убираю руку и выглядываю в окна, только бы не смотреть на него. Это бессмысленно. Говорит, что не хочет меня потерять и все же я чувствую, как он меня отталкивает, будто совсем меня не хочет.

- Джейд, прости. Просто ... Просто я думаю, что в конце ... ты взбесишься, думая о том, какой я неудачник и уйдешь к людям, с которыми тебе и впрямь стоило бы быть ...

- Каким людям?

- Не знаю ... популярным, привлекательным людям.

- Ты привлекательный.

- Я ... это не тоже самое.

- Почему нет?

- Потому что, конечно же, ты так бы и сказала, ведь ты милая и моя подруга и не собираешься говорить мне о том, что я страшила.

- Да о чем ты говоришь? Я постоянно называю тебя дряхлым старикашкой.

- А я?

- Что?

- Дряхлый старикашка?

Я смотрю на него и понимаю, что он уже не тот мальчик, которого я повстречала впервые. Он не кажется опустошенным и сдавшимся, у него нет замученных, печальных глаз. Он твердо глядит мне в лицо и ждет.

- Нет. - Отвечаю я. - Ты мой Коннор ... и я никогда тебя не отпущу.

Он делает еще один долгий выдох и наклоняется ко мне вперед. Я тоже наклоняюсь. Мы обнимаемся; смокинг с шелком. Я чувствую как его неуверенные руки обхватываю меня и сжимают.. Сейчас он кажется таким большим, его широкие плечи - подушка для моей головы, его руки ласковые, в них я чувствую себя в безопасности и ощущаю как что-то трепещет в груди. - Спасибо, Джейд. Я тоже не отпущу тебя. Я лю ... - Он останавливается, запинаясь на словах

Я отодвигаюсь от него и заглядываю в глаза. Они желто-карие и красивые. - Что?

Он отодвигается от меня полностью и заводит двигатель. - Чуть не сделал из себя дурака. - Он ухмыляется. - Поэтому, пойдем глянем хорошая ли там вечеринка.

- Ладно. - Мы отъезжаем, но теперь я чувствую его тепло рядом с собой и, когда я тянусь своими пальцами через сиденье, его тоже протягиваются и сплетаются с моими.

***

Танцзал украшен как зимняя страна чудес. Огоньки в форме сосулек свисают с потолка. Мерцающие голубые и белые ткани ниспадают со стен и столешниц. Белые блестки почти закрывают пол, так что, когда мы входим, нам кажется будто мы идем по снегу. Эта красота заставляет меня отшатнуться, но более спокойный голос внутри говорит, что она знакома, слишком знакома. Я злюсь, осматриваясь и пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. Мне зябко, будто сосульки настоящие. Я хватаю теплую руку Коннора и дергаю его к себе, таща к толпе в середине танцпола. - Давай потанцуем.

- Мм, ладно. - говорит он, - хотя должен тебе сказать, что я танцор так себе.

Я кладу палец на его губы. - Шшшш. - Я просто хочу, чтобы он был рядом, хочу, чтобы его тепло задушило возникающий у меня внутри холод. Я сжимаю руки на его шеей и соединяю наши тела, моя щека отдыхает на его груди. Ритм его сердца бьется в моем ухе, я закрываю глаза и прислушиваюсь к нему. Слушаю до тех пор, пока он не остается единственным, что я слышу.

Шелк слишком тонкий, а она слишком близко. Я чувствую каждый изгиб ее тела напротив себя и это так тяжело выдержать. Ее обнаженная кожа под моими пальцами сводит меня с ума и, клянусь, мое сердце так колотится о ребра, что они сломаются. Я уверен, что она может его услышать, но я просто надеюсь, что она не замечает то, как я нюхаю ее волосы, лаская длину ее шеи своим взглядом.

Я давлю свои мысли, стараюсь запихнуть их подальше. Я не могу разрушить наши отношения. Она - моя лучшая подруга, и я не могу отпугнуть ее теми чувствами, которые заставляют меня желать все время прикасаться к ней, заставляют меня желать нагнуться и почувствовать ее мягкие губы своими, заставляют меня желать вечно держать ее в своих объятьях. Я выпрямляюсь, понимая что настолько склонился к ней, что мы почти полностью запутались. Она - моя подруга. Моя подруга. Моя подруга. Это все. Это все, чего она хочет от меня. Но ... не все, чего я хочу от нее.

Она рассматривает что-то у меня на затылке и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не вздохнуть.

Я облизываю свои губы и прижимаю ее близко, так близко, но она не вырывается, и прямо сейчас этого достаточно.

Мы движемся бедро к бедру, я чувствую, как его руки покоятся на моей спине, его пальцы почти не хотят касаться меня там. Кожа парня едва задевает мою. Я обнимаю его за шею и вожу указательным пальцем по волосам в ее основании, спускаясь оттуда круговыми движениями к верхушке позвоночника, рисуя свой символ на его коже. Это расслабляет меня. Время от времени он сопротивляется. Либо ему не нравится то, что я так к нему прикасаюсь, либо ему от этого слишком неудобно, так что я прекращаю. И сразу же меня вновь затапливает беспокойство.

Какой-то миг он смотрит на меня, замечая, что прикосновения не хватает. Слегка сжимает челюсти и стискивает губы в тонкую линию, а затем расслабляется. Пару раз он открывает рот и пытается что-то произнести, но останавливается так и не сказав ни слова. Наши глаза осматривают танцпол. Там множество цветов и света.

Затем я вижу его. Человека с ярко-голубыми глазами, бледной кожей и каштановыми волосами, который стоит позади толпы, и смотрит на меня. Он шевелит губами, и у себя в ухе я слышу звук похожий на слабый шепот.

Джейд … В этот миг, электричество покалывает кожу и, когда уколы становятся болезненными, закрываю глаза. Когда я их открываю, он ушел. Но рядом с нами на танцполе стоит Доминик. - Эй, я могу вмешаться?

- Нет. - Резко отвечает Коннор.

- Ц-Ц. Разве леди не должна решать? - Доминик кладет свою руку мне на плечо, его прохладное дыхание касается моей щеки. Озноб пробегает вверх по моему позвоночнику, и я чувствую себя так, словно меня опустошили, словно мое тело жаждет вернуться к нему.

- Да, должна. - говорю я. - Нет, спасибо.

- Ладно, - просто говорит он. Я надеюсь, он не видит разочарования у меня на лице, когда убирает руку с моего плеча.

Склонившись к Коннору, он что-то шепчет ему на ухо. Коннор бледнеет, а затем краснеет как рак. Это происходит так быстро: одним стремительны движением Коннор отпускает меня, разворачивается к Доминику и бьет ему прямо в челюсть. Очевидно, Доминик удивлен, он утрачивает равновесие и падает на пол. Коннор стоит над ним с поднимающейся грудью и сжатыми кулаками. У меня падает челюсть, и я не могу удержаться от полного удовлетворения хихиканья.

К нам шествует директор. - Мистер Деверо, мы не потерпим здесь подобного насилия. Вы и мисс Смит будете вынуждены покинуть нас.

- Не вопрос. - говорю я, потянув Коннора за мной.

Когда мы уходим, я оборачиваюсь в зал и вижу, что Доминик улыбается нам вслед.

На стоянке, я разворачиваюсь перед Коннором и даю ему "пять". - Отличная работа!

Коннор улыбается мне в ответ, но я вижу, что он все еще сердится на Доминика и жалеет о том, что нас вышвырнули с бала. - Итак, может нам самим устроить вечеринку?

- Что ты имеешь ввиду?

- Попкорн и фильмы конечно. - Он улыбается и помогает мне сесть в машину.

Наша машина начала двигаться, но я все же слышу, как шепоты вращаются вокруг меня, зарываются в уши, царапают кожу. Я пытаюсь отгородиться от них, но продолжаю слышать доводящие меня голоса: Improbus es, improbus es.[7] Они усыпляют меня до помутнения рассудка и будят обратно и, время от времени, клянусь, я вижу или голубые глаза или мертвых девочек, которые наблюдают за мной с обочины. Я закрываю глаза, желая избавиться от них, и приказываю им исчезнуть.

***

Коннор оставляет меня в своем доме, а сам отправляется за фильмами потому, что я больше не могу выдерживать машину. Кажется, что ее сжимают, сдавливая меня, кроме того, металлические двери кажутся слишком тонкими для чего бы то ни было, что рыскает снаружи.

Я поворачиваю ручку двери и чувствую удары, которые грохочут под моими ногами. Я ахаю, но затем понимаю, что это музыкальный ритм. Очень громкая музыка. Толчком я открываю дверь.

Музыка ревет из стереосистемы в кабинете в глубине дома.

«Сегодня я ненавижу весь свет,

Ты слишком хорош для меня,

Я понимаю это, но не могу измениться …»[8]

Я слышала эту песню раньше, но мне сложно представить с какой стати какая-то буйная женская рок-музыка взрывает половые балки у Коннора дома. Голос оттеняет пение исполнительницы. Более высокий и поет невпопад. Я вхожу в коридор и прохожу через кухню. Дверь кабинета приоткрыта. Я колеблюсь перед тем, как заглянуть внутрь. Через узкую щель я вижу, как Дейзи качается туда-сюда и обнимает что-то, прижатое к груди. Я шагаю вперед и избегаю скрипящих половиц, быстро понимая, что половая доска могла бы сломаться, и никто бы ее не услышал при таком то реве гитары.

Дейзи поет? Ее голос пытается следовать резкому ритму, но в нем все еще звучит ее легкая приятность. Песня не совсем подходящая. Она покачивается и поворачивается, подскакивает и выкладывается в песне, не обращая внимания на слушателей. Я подавляю смех, который пузырится у меня в груди. Почти задыхаюсь от него. Дейзи поворачивается ко мне, ее глаза закрыты, губы двигаются в песне. И тогда я вижу их.

Слезы. Слезы оставляют следы в ее макияже, по одной толстой, вертикальной линии под каждым глазом с чистой, бледной, свободной от основы под макияж кожей. Чернота с ее ресниц размазалась над и под веками. Она вся выглядит возбужденной, обессиленной, порозовевшей и выпачканной. Погибшей. Неуравновешенной. Ни ореола света, ни искр, ничего. Во мне что-то обрывается. Печаль Дейзи просачивается сквозь ее кожу, витает в воздухе и немедленно передается мне.

- Дейзи...

Она роняет плоский, квадратный предмет в руках. Тот разбивается на части. Стекло раскалывается. Осколки усеивают пол у ее ног. - О, Джейд... - Она смотрит на меня покрасневшими глазами. - Ты напугала меня.

- Мне так жаль, - я бросаюсь вперед, чтобы помочь ей собрать кусочки.

- Нет, не переживай. - Она опускается на колени и поднимает фотографию, прижимая ее к подолу. Она дает пальцам задержаться на изображении, на миг смотрит на меня вверх и затем занимается подборкой всех разбитых осколков.

Я шагаю вперед и встаю перед ней на колени, подбирая кусочки стекла.

- Это была последняя песня, которую он слышал в моем исполнении ... - Тихо произносит она.

-Что?

Она наклоняет шею и кивает в сторону все еще ревущего стерео. - Дэвид и я … мы бывало частенько отправлялись в Французский квартал и немного выпивали. - Она моргает и еще больше слез течет по ее лицу. - Эта песня играла по радио, и он подначивал меня спеть ее.

- А ты?

-Само собой. Я стояла на помосте и пела во всю силу своих легких. - Она улыбается и вытирает нос. - Девид и я так сильно смеялись. Видела бы ты нас. Как два подростка на свидании. Но мы всегда походили на них, ты знаешь. Влюбленные. Счастливые. Даже когда этот человек сводил меня с ума, он заставлял меня смеяться.

Я не знаю, что сказать. Дейзи сидит там, бережно держит в руке фото мужа, как-будто он слишком хрупкий, чтобы отпустить его. Она рассматривает фото, проводя пальцами линии возле его волос и туловища.

- Он был моим лучшим другом. - Ее нижняя губа дрожит. Сидя на полу она выглядит такой же сломанной, как разбитая рамка. Ее глаза тусклые, измученные и какие-то еще. Грустные? Конечно. Но в ее темно-карих глазах есть еще нечто настолько изменчивое, целый водоворот эмоций, удерживаемых одним-единственным якорем, но мне этого не понять. - Мне казалось, что я потеряла его еще до того, как он умер. Муж вечно работал в этом проклятом кабинете над теми гребаными бумагами. В последние несколько месяцев он стал другим человеком.

Я кладу руку ей на плечо. Слишком боюсь сказать что-то ... что-то неправильное, что-то равнодушное, что-то такое, что толкнуло бы ее еще. Дейзи тянется вверх и прикасается к моей руке, а затем ложится на нее щекой. - Впрочем, все это стоило того. Ничто не сравнится с любящим тебя лучшим другом.

Ее щека теплая на моей руке. Она играет с подолом моего платья. Ее платья.

- Словно кто-то входит, и твой мир трескается на кусочки, а потом ... он здесь, и он тот клей, что держит тебя вместе, который все приводит в порядок. Он был моим восходом солнца, ты знаешь. Он делал мой мир ярким, заставил меня узнать, что день всегда обещает что-то прекрасное и удивительное. - Она закрывает глаза. - Я не видела восхода солнца долгое, долгое время.

Я рассматриваю ее. Уязвимая. Глаза закрыты от всего мира. Должно быть, там, внутри нее, темно. Она так отличается от женщины, которую я встретила в тот, первый день, ... она вся сияла и светилась. Я осторожно сажусь рядом с ней. - Дейзи. - Шепчу я. - Когда я впервые тебя увидела, я подумала, что ты выглядела как солнце.

Она открывает глаза и и встречает мой пристальный взгляд. - Как солнце?

Я киваю. - Каким-то образом ты сделала комнату ярче, теплее. И я помню, как подумала, что могла бы опьянеть от солнечного света этой женщины. И я знала, что хотела быть такой же. Я хотела, чтобы люди заблудились в моем свете. Я хотела быть солнцем ... как ты.

Стеснительная улыбка изгибает ее губы. - О, дорогая, ты уже чье-то солнце. - Она поднимается и я следую за ней. Я солнце? Для кого-то? Я открываю рот, чтобы заговорить. - Но, говоря об опьянении, я и впрямь думаю, что мне потребуется напиток. Позволь мне только ... выбросить это стекло.

Она судорожно и неловко выходит из комнаты.

Я встаю и осматриваю место. Так много книг, так много работ.
Кувшин и несколько стаканов выставлены напоказ на приставном столике. Я наливаю в стакан. Наклоняюсь и принюхиваюсь. Горький и богатый, свежий и соленый.

Я делаю глоток.

- Конечно!

Я делаю глоточек. Вкус быстро распространяется во рту, внезапно пощипывает, обжигая язык, и я быстро проглатываю. Должно быть мое лицо перекосилось от выпитого.

Смех. - В этом чае текила, дорогая. Вроде крепкая.

Я разглядываю стакан и готовлюсь к другому глотку. Набираю полный рот и медленно проглатываю, давая аромату чая и текилы смешаться в ротовой полости. Я закрываю глаза и чувствую жжение, но также ощущаю вкус тонкой смеси ароматов. Еще глоток, затем другой.

- О, нет, Нана убьет меня. - Дейзи выдергивает чашку у меня из рук.

Я чувствую, как волны тепла постепенно наступают на меня. Почти слышу, как разбавленный алкоголем чай отскакивает от уголков моего мозга, поглощает и размывает все. Все мое тело отяжелело и расслабилось. Я чувствую как мои частички улетают прочь по потоку текилы ... беспокойство, разочарование, неловкость. Я облизываю губы и даю ощущению заполнить меня.

Музыка грохочет за дверью. Что за черт? Женские голоса подражают голосу певца. Я вхожу с опаской, не зная чего ждать от этого шума и гама. В гостиной никого нет. На кухне тоже. Я заглядываю в отцовский кабинет. Джейд и мама танцуют, поют, выделываются перед обширным собранием рамок с папиными фотографиями.

Все фотографии, которые были убраны, аккуратно выложены и расставлены вокруг, как зрители в телестудии. Мамины распущенные волосы взлетают. Джейд обнимает ее за плечи. Я смотрю на них ... разинув рот. Мама держит бокал для маргариты, из которого выплескивается бледно-зеленая жидкость, танцующая Джейд размахивает другим бокалом.

- Эй. Я могу прервать вечеринку?

Они поворачивают головы в мою сторону. Потом смотрят друг на друга. Взрываются смехом и падают на пол, ухитряясь не пролить текилу в треугольных бокалах.

- Привет, мой дорогой? - Мама пьяна.

- Даааа, привет, мой дорогой! - Так, Джейд тоже. Ее голос странный, медленный, неестественный. - Давай Коннор! Выпей-ка Марга-марги-обалденной-выпивки!

Я выхватываю бакал из ее руки. - О, мой бог, леди. Много выпили?

Еще один взрыв смеха. - Мы нуждались в этом, милый.

- Даааа, нам нужно было расслабиться. - Джейд встала, пошатываясь. - Коннор.
Она падает на меня и обхватывает руками мою шею, наклоняясь губами к моему уху. - Я очень, очень пьяна.

- Я заметил.

- Праааавдаааа?

Да, не нужно быть гением или иметь суперспособности, чтобы понять это.

- Шшш...

Она наклоняет голову на бок и рассматривает мое лицо, исследуя каждый кусочек.

- Что?

- Ты знаешь что?

- Что?

- Ты очень красивый, - Она улыбается, ее полуприкрытые глаза такие ласковые и незабываемые.

- Я ... Ох ... Да, ты и правда пьяна.

- Да! И ... и я устала. - Она утыкается головой в мое плечо, прямо под подбородком и зевает.

Я мог бы отвезти тебя домой... - Я не могу отправить ее домой, такую. Нана убила бы меня. Я решаю выйти в коридор, тело Джейд подламывается и хлопается на пол. Она смеется и вся трясется от легкомыслия.

- Коннор, пусть она остается здесь сегодня, - говорит мама. - Утром ты можешь ей понадобиться, чтобы снова уложить волосы.

- Замечательно.

Мама улыбается и хватается за стену для поддержки. - К тому же мы не хотим, чтобы Нана сняла с тебя шкуру.

- Но, это же не я сделал с ней! - Я поднимаю Джейд на руки как ребенка. Несу к себе в комнату, заботливо укладываю на кровать и накрываю одеялами. Она поуютнее устраивается в них. Я хватаю подушку и дополнительное одеяло с края кровати и начинаю располагаться на полу.

- Что ты делаешь?

Готовлю себе постель.

- Зачем?

Я в замешательстве. Красавица, девушка моей мечты у меня в постели, а я хочу спать на полу? - Я... я подумал, что это было бы, ну, знаешь, джентльменским поступком.

Она качает головой - Не-а. - Она произносит это, подчеркивая "а". - Джентльмен бы держал меня в тепле и безопасности. - Она похлопывает по месту рядом с ней.

Я смотрю на пустоту возле нее. Она кажется такой далекой. Такой совершенной, но все-таки такой недосягаемой.

Джейд внимательно рассматривает меня, - Я не укушу тебя. - Говорит она наконец.

- Нет! Это я знаю. Ты уверена, что не возражаешь против меня ... ну, ты знаешь, против того, чтобы я спал рядом с тобой?

- Конечно! Мы же не будем заниматься сексом. Ты просто меня согреешь.

Я не могу этого понять, ведь даже с включенным кондиционером здесь тепло, но вряд ли это имеет значение, когда великолепная девушка просит меня спать рядом с ней. - Гм, ладно. Я медленно сажусь на кровать и с особенно остро слышу каждый скрип, который та издает. Кажется, что это чья-та чужая кровать, и она хрупкая, а я не хочу разломать ее. Я ложусь и снова перестаю дышать, когда чувствую, как Джейд ерзает рядом со мной.

Джейд сворачивается рядом и пристраивает голову у меня за пазухой, пахнет текилой и жимолостью. - Можно задать тебе вопрос? - Ее слова сливаются друг с другом, как теплый мед. Пожалуй она могла бы быть из самой Луизианы.

- Конечно.

Она медленно проводит по моей щеке кончиками пальцев, - Я нравлюсь тебе?

- Конечно, ты мне нравишься. Ты же моя лучшая подруга.

- Нет. - Она поднимает голову и тепло ее дыхания щекочет мне ухо. Джейд понижает голос, - Я нравлюсь тебе?

Я молчу. Я знаю, о чем она спрашивает, но я не знаю как отвечать.

- Я нравлюсь тебе так же, как нравлюсь Доминику?

-Нет, - выпаливаю я, сурово и холодно, словно выговариваю непослушному ребенку. Что за кошмарное сравнение. Доминик просто хочет переспать с ней и хотя, да, это было бы незабываемо, но я не гонюсь за этим. Я хочу любить ее и быть любимым. Я хочу танцевать с ней, целоваться и бросаться в друг друга кухонными полотенцами каждую ночь после ужина, как бывало это делали мама с папой. Я хочу...подожди...что я сказал ей? Просто нет? Дерьмо. Я имел в виду, что мне не нравится сравнение, а не она сама.

- Джейд, я имел ввиду...

Но девушка уже спит. И я знаю, что профукал еще одну возможность. Я расстроен. Проигрываю в голове эти несколько секунд снова и снова. Почему я не сказал "да"? Я злюсь на себя за глупость. Мне почти хочется разбудить ее и объясниться. Но она выглядит сейчас слишком умиротворенной, слишком уставшей и безмятежной.

Я смотрю на нее. Глаза Джейд закрыты, руки лежат на моей груди. Я наблюдаю за тем, как грудная клетка поднимается и опускается, когда я вдыхаю и выдыхаю, медленно и монотонно. Все мое тело вздрагивает от прикосновений девушки, от ее тепла, от того, что я чувствую, когда она льнет ко мне в бессознательные моменты. Ах, если бы она мечтала обо мне также, как я мечтаю о ней. Я уверен, она не мечтает. Но я укутываюсь в эту мысль и чувствую цельность и счастье. Джейд отодвигается и я ощущаю, как уходит ее тепло. Я вздыхаю, когда она подносит руки к своей груди и отворачивается, слегка подтянув колени. Ее близость по прежнему влечет меня, но она повернулась ко мне спиной. Так было всегда, и всегда так будет. Дыхание девушки спокойное и размеренное. Она начинает ерзать и ворочаться под одеялом ... наверное, пытается отодвинуться подальше.

- Коннор. - шепчет ее голос, ленивый от сна, но нежный и прекрасный словно песня, с легкой интонацией в конце, как-бы спрашивающей, здесь ли я еще.

- Да, Джейд? - мой голос ласковый, побуждающий ее ответить.

- Но она говорит лишь: - Коннор. Имя слетает с языка девушки. Произнесенное ей, оно звучит прекрасно. Джейд ерзает и стремительно соскальзывает ко мне. Ее голос будто подтверждает. Я здесь. Она в безопасности. Надеюсь, именно это означает небольшое изменение в голосе. Я поворачиваюсь к ней и сгибаю ноги так, чтобы они совпали с впадиной ее тела. Обхватываю ее руками. Это кажется таким правильным. Мне жаль, что раньше я так ее не держал. Не притворялся будто она моя, а я ее, и в мире кроме нас больше никого нет. Я сосредотачиваюсь на ощущении ее тела и забываю обо всем ... моя каждая равнодушная и осторожная частичка тает. Наконец тепло девушки убаюкивает меня.

Когда я утром открываю глаза, Джейд нависает надо мной, ее губы приоткрыты в игривой улыбке, темный силуэт купается в ярком утреннем свете, она вся переливается золотом, будто какая-то божественная принцесса.

Девушка продолжает улыбаться. Легкой, приятной ухмылкой. Ее губы изгибаются, вытягиваются в линию, глаза беззаботно сияют. Я знаю эту улыбку. Она так улыбается, когда собирается совершить глупость.

Она поднимает ладони и шевелит пальцами как паучьими лапами. До этого я делал так много раз, поэтому я точно знаю, что у нее на уме. Джейд стремительно прыгает вперед и ее пальцы начинают сильно царапать мою кожу, даже сквозь ткань, в то время, как она смеется, - Щекочу, щекочу, щекочу!

- Ой! - Боль прокатывается через меня. Я отталкиваю ее руки, защищая мою бедную, разодранную кожу. И тут же жалею об этом.

Ее улыбка угасает, а глаза округляются, когда она откидывается на спинку кровати. Это выглядит почти так, будто она собирается заплакать, - Я что-то сделала не так, верно?

- Не. Не. Не. - Говорю я, потирая больные места на груди. - Тебе просто нужна практика. - Я улыбаюсь.

Она пожимает плечами и отводит взгляд.

- Щекотка, моя дорогая подруга - это искусство, которое требует много практики.

Джейд кивает. Ее губы сжимаются в напряженную линию, в улыбку. Это не настоящая улыбка, но улыбка, которую девушка носит, когда знает что ей положено улыбаться ... несчастная, вымученная улыбка. Ненавижу, когда она так улыбается, потому, что ненавижу, когда она не искренне счастлива. Я хочу заменить ее улыбку на настоящую, ту, которая будет освещать ее лицо, ту, которую она не сможет утаить потому, что та улыбка настолько правильная и искренняя, что ее невозможно сдержать.

- Как я уже говорил. Я поднимаю указательный палец как учитель, который дает урок, - Щекотка требует много практики ... и наблюдения. - Я широко улыбаюсь. Джейд еще не оглянулась на меня, а я уже обхватываю ее руки и дергаю девушку вниз, пригвоздив к кровати. Мои пальцы находят ее ребра и щекочут. Она подтягивает ноги защищаясь и взрывается неудержимым смехом, улыбка растягивается так широко, что раздвигает губы и освещает лицо. Сейчас Джейд такая красивая. Это - моя любимая улыбка. И теперь я тоже смеюсь.

Ее легкомысленное хихиканье продолжается. Девушка пытается произнести "стоп", но слова не совсем получаются, так что, я игнорирую их и безжалостно щекочу, смакуя ее безудержную, неослабевающую улыбку потому, что я знаю, причина улыбки во мне.

Я еще не успел понять, что она делает, а ее ноги уже обвивают меня и притягивают к себе, наши тела идеально устроились друг на друге. Выброс адреналина бежит по моим венам. Я прекращаю смеяться. Джейд все еще сотрясается от смеха, не теряя при этом хватку. Вот, пожалуйста, я наверху, а ее ноги обвивают меня. Я проголодался, возбужден, счастлив и немного напуган. Такого с нами никогда не было ... в этой запретной позе я не могу сдержаться и мои желания заволакивают мой рассудок.

Она все еще хихикает. Такая невинная. Вина изводит меня за мои чувства. Но адреналин все еще посылает во мне волны, дразня некую отважную часть моей души, и я хочу поцеловать ее. Я хочу поцеловать ее и отказаться от своей вчерашней глупости. Я хочу поцеловать ее и сказать ей, что она мне действительно нравится, но не так, как Доминику ... она мне нравится намного, намного больше. Я ее люблю. И хочу, чтобы она выбрала меня. Я начинаю склоняться к ней, овладевая собой.

Мужчина откашливается в дверях.

Я вздрагиваю и в моей голове щелкает. Уэйд. Черт возьми.

Он прислонился к косяку, глядит на нас лениво, но в его глазах веселье. - Молодчина, Коннор. - Мужчина подмигивает. - Не знал, что ты на такое способен.

Я хочу сесть, но ноги Джейд по прежнему вокруг меня и она слишком сильная. Я мог бы уклониться и это было бы очевидно.

- Но есть общие правила для таких дел, - говорит он, - во-первых, запри дверь.- Он показывает на дверь. - А во-вторых...

Так, понятно, что он собирается сказать. Я закрываю глаза, чтобы собраться с духом и попросить его заткнуться, - Уэ...

Уэйд не дает мне закончить, - и во-вторых, ты должен когда-нибудь снять одежду или все это не слишком хорошо сработает.

Я опускаю голову от смущения и стыда. Я и впрямь родня этому парню? Это генетически возможно? Я смотрю на Джейд.

Она в замешательстве - лоб сморщился, губы поджались, в глазах, почти мигает неоновый знак вопроса. А я испытываю облегчение. Но потом понимание мелькает у нее в глазах и девушка становится совершенно серьезной. Она садится, качая головой, и ее ноги выпускают меня. - О нет, Дядя Уэйд. - Она мельком смотрит на меня, - так я Коннору совсем не нравлюсь - Ее губы сжимаются и она отворачивается от меня, вставая.

Уэйд поднимает бровь. Теперь он в замешательстве.

- Я... я лучше пойду. - Она выглядит взволнованной и обходит вокруг Уэйда, словно боится прикоснуться к нему.

-Отличная работа, Уэйд. - говорю я, а он пожимает плечами и хмыкает.

Меня охватывает холод, когда я слышу как челюсть Уэйда выходит из строя и ломаются кости, его кровь капает, капает, капая на землю. Хуже всего то, что мне понравился этот звук. Это длилось лишь доли секунды, но громадный ужас случившегося навис надо мной. С Уэйдом все в порядке. Он далеко, и я не могу поранить его. В этом меня убеждают цветочные обои. Холод щекочет, пробираясь глубже. Я сжимаю зубы и зажмуриваю глаза.

Нет. Нет. Нет. Я не хочу этого холода. Я не хочу этих безнравственных мыслей.

Мои ноздри раздуваются, когда я вдыхаю что-то дымное, что-то паленое. Жар настолько невыносим, что кажется будто в меня врезается грузовик МАС и я задыхаюсь, открывая глаза.

Тени завихряются в дымные образы, как жар поднимаются от асфальта, закручиваются по спирали в яростные клубы тумана. Тот медленно обретает форму, цвета наполняют массу и делают ее четче, превращая в нечто реальное ... И невероятное.

Черные волосы. Пепельно-коричневая кожа. Белые глаза. Шея разорвана. Неестественная и разлагающаяся голова криво висит над плечом. Девушка из ресторана. Когда я слышу слабый звук того, как приближаясь ко мне, пальцы ее ног скребут по деревянному полу, мне становится трудно дышать .

- Ч-Что ты хочешь?

Губы девушки чмокают открываясь и закрываясь. - Imppprrroooobesss es.[9]

- Что? - Она слишком уродлива, чтобы смотреть на нее. Меня подташнивает. Мои легкие тужатся, пытаясь сдержать подступившую желчь.

Незнакомые слова слетают с ее губ хриплым, бессмысленными звуком. Ее рот открывается и закрывается почти механически. Но она растягивает "es". Я вжимаюсь в стену. Девушка протягивает одну белую, дрожащую руку ко мне.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒