А как воспринимает Ваши взгляды на историю русской философии современная молодежь, например, ваши студенты?

– Действительно, как можно не заметить этого в литературе XIX века?! И Пьер Безухов на протяжении всего романа «Война и мир» ищет свою самость, и Родион Раскольников в «Преступлении и наказании» старается постичь в первую очередь себя! Почему же эта позиция русских мыслителей оказалась нами напрочь забытой?

– Причина – власть стереотипов, сформированных во время «серебряного века». Все корифеи философии той быстротечной эпохи начинали свою деятельность как марксисты или, по крайней мере, как сторонники социалистических убеждений. Даже когда они вышли за рамки марксизма, то сохранили те пристрастия, которые побуждали, например, С. Н. Булгакова видеть в русской философии XIX века фактически одного Владимира Соловьева, – поскольку тот «соединил воедино социалистические и религиозные идеалы».

Впрочем, начинал закладывать фундамент этой философии еще откровенный «западник» Чаадаев: «назначение человека – в уничтожении личного бытия и замене его бытием вполне социальным». А Соловьев вообще не выносил слово «самосознание», объявляя его синонимом «самодовольства» и предлагая взамен самоотречение – и личное, и национальное. Конечно, прежде всего, для русского человека и русского народа. Нетрудно догадаться, по какой причине практически все западные «спонсоры» наших «философских структур» ставят обязательным условием «пропаганду идей Владимира Соловьева». Знаю это по собственному опыту, поскольку в свое время получал приглашения в ряд подобных структур (и, естественно, долго в них не задерживался).

– А как воспринимает Ваши взгляды на историю русской философии современная молодежь, например, ваши студенты?

– Как мне представляется, с интересом и без того замешательства, которое часто проявляет более старшее поколение. Значение личности для молодежи очевидно, и надо только разъяснить (избегая нравоучительности), что русские мыслители XIX века не случайно говорили о духовной личности, подчеркивали, что настоящая личность не просто обладает «духовным измерением», но что такое измерение составляет вертикаль человеческой личности. Необходимо также потратить определенные усилия, чтобы доказательно продемонстрировать связь русского персонализма с христианскими убеждениями. «Покажи мне твоего человека, и я покажу тебе моего Бога», как говорил один из светочей Восточной церкви. Почему я отмечаю этот момент? Да потому, что со знанием азов христианства у студентов дело обстоит очень неважно. Как, впрочем, и со знанием азов философии. Я читаю лекции старшекурсникам, и порою мне совершенно непонятно, что же им преподают сегодня на младших курсах по истории философии. Раньше хоть знали, что есть материализм и идеализм… А сегодня часто не знают и этого. Создается впечатление, что многие современные преподаватели философии сознательно избегают каких-либо мировоззренческих ориентиров. Весьма известный в Петербурге «профессиональный философ», причем занимающий и высокий административный пост, даже выдвинул лозунг «философа без философии»! Нетрудно представить, какое отношение к философии «стимулируется» на том философском факультете, который он возглавляет. И не только к философии. Ведь любое серьезное жизненное самоопределение человека всегда имеет философский, мировоззренческий характер. Иначе человек просто идет туда, куда «ветер дует». Но такого человека вряд ли будет волновать возрождение России.

– Знаменитый филолог Вадим Валерианович Кожинов однажды рассказал о своей первой встрече с Бахтиным. Будучи еще молодым человеком, он с товарищами ездил к философу в Саранск, и там они расспрашивали Михаила Михайловича: «Что читать, чтобы лучше понять Россию?» Бахтин тогда посоветовал Вадиму Кожинову взяться за изучение Василия Розанова. Что вы порекомендуете читать нынешним молодым людям для того, чтобы они лучше поняли современную Россию?

– Разговор о В. В. Розанове – особая тема, и я только замечу, что он способен весьма часто увести читателя далеко от России, например, в «тайны Израиля», из которых, как известно, выбраться непросто.

Что касается существа Вашего вопроса, то отвечу так: прежде всего, нужно настроиться на самостоятельное понимание России. Все мы знаем строки: «Умом Россию не понять…» Николай Страхов замечательно их прокомментировал: «Россию не понять чужим умом». Необходимо воспитать в себе свой собственный ум. А это – личное дело каждого человека, главная его задача. Говорить о каких-то книгах можно лишь как о пособиях, помогающих человеку культивировать в себе русский ум, или, говоря шире, душу, способную понять Россию. Таких пособий немало в принципе (ряд имен и книг я уже назвал), но у нас пока предпочитают или торопливо (и часто не слишком грамотно) переводить «последнее слово» западной философии, или без конца переиздавать тех же представителей «серебряного века», который, к слову сказать, продолжался лет десять и кончился революцией.

Нет ясной и продуманной программы приобщения читателей к наследию русской философии во всей ее полноте. И почему-то больше всего страдают от такой «издательской политики» именно мыслители, которые не сочиняли надуманных коллективистских систем вроде «философии всеединства», а утверждали духовное самостоянье человека. Невольно вспоминаешь Александра Пушкина, ведь чтение книг русских философов XIX века позволяет так же наслаждаться чистотой и силой философского языка, как и чтение их великих современников в литературе – чистотой и силой художественного слова.

– И последний вопрос. Многих привлекает в философии Владимира Соловьева и его последователей то, что эта философия религиозна, затрагивает важные богословские вопросы. А как обстоит в этом плане дело с ценимыми Вами русскими философами XIX века?

– Сначала о религиозности «религиозных философов». На деле они не просто «затрагивали» богословские вопросы, а создавали некое парабогословие, которое неизбежно пришло в конфликт с учением Православной Церкви. Характерный момент: несмотря на свои крайне жесткие разногласия, и Русская Православная Церковь (Московская Патриархия), и Русская Зарубежная Церковь единодушно осудили так называемую «софиологию» (ядро «религиозной философии»). К сожалению, многие видные представители нашей интеллигенции (например, С.С. Аверинцев и И.Р. Шафаревич) продолжают увлекаться софианской ересью, считая себя, насколько мне известно, православными христианами. Но тут, как говорится, или–или.

Что касается русских философов XIX века, ясно различавших философию и богословие, то они видели и важнейшее звено, соединяющие метафизику человека с учением о Боге. Вениамин Снегирев сказал на эту тему так: «Чем яснее сознаёт человек свою собственную личность – тем яснее в нем сознание Личности Бога». И еще слова того же философа: «Всякое несчастие, страдание, повышая самочувствие и самосознание, повышает и религиозное чувство». Это к упреку в «самодовольстве», но и не только. Русские философы золотого века национальной культуры умели сказать существенно важное с религиозной (а точнее, христианской) точки зрения, не вторгаясь «с саблей наголо» в область богословских догматов, но раскрывая неисчерпаемую глубину человеческой личности.

⇐ Предыдущая 1 2 3 45