«Х» МИНУС ДВЕ НЕДЕЛИ 6 страница

Анжела, которая находилась возле Энгельса, ответила за него:

- Если мы хотим добраться до разлома – однозначно!

Кира не могла не сравнивать - когда Артём был её Защитником, он никогда не держался так далеко от неё, как сейчас Анжела. Особенно в опасных ситуациях. Даже теперь он был неподалёку, намного ближе, чем могло спокойно выдержать Кирино сердце.

Энгельс повернулся к Анжеле.

- Ангелок, мне кажется, в этот раз нас должна повести ты. Кому как не тебе найти то место, где время течёт неправильно!

- А я вот тут один не в курсе – чего в вас, барышня, такого особенного? – неожиданно встрял Стас.

Кира тоже с проснувшимся любопытством уставилась на свою напарницу. На самом деле, она ничего не знала о ней, кроме того, что предпочла бы никогда в жизни не встречать…

Анжела загадочно улыбнулась, тряхнула копной светлых волос и топнула ногой.

Вспышка серебристого света ослепила Киру, и она прикрыла ладонью глаза. А когда снова посмотрела…

Увидала пред собой не девушку, а кобылицу, гарцующую на взгорье. Грива её была сиво-седой, бока – бурыми, а изящные точёные ноги, голова и лебединая шея – рыжими, каурыми.

Стас присвистнул.

- Ну ты даёшь… Это ты что ль, эта, как её, «сивка-бурка, вещий каурка?». Блин, даже выговорить смешно!

Энгельс возмущённо оборвал его:

- Много ты понимаешь! Анжел, продемонстрируй!

Он поднял валяющуюся под ногами ветку, сломал её и бросил в сторону кобылицы.

Она тряхнула гривой, подняла правую переднюю ногу и ударила оземь. Кира увидела, что копыто на этой ноге отличалось у неё от других. Те были чёрными, а оно одно – серебряное, как лунный свет.

Из-под копыта посыпались искры.

Ветка замерла прямо в воздухе, закружилась в круге серебряного света и вновь срослась, стала целой. Плавно описала дугу и вернулась обратно на то же место, с которого Энгельс её поднял.

- Локальное управление временем, - с восхищением в голосе проговорил Энгельс.

Кобылица развернулась и рысью двинулась к оврагу. Все остальные потянулись за ней. Как-то само собой получилось, что Артём вновь оказался рядом с Кирой, следовал в нескольких шагах позади неё, замыкая группу.

Кира почувствовала, что устала. Тот бесконечный, изнурительный день, который начался с покупки платья и закончился потерей браслета, казалось, выпил из неё все силы. Она всё больше отставала от других. Артём не ускорял шага, хотя без сомнения, это ничего бы ему не стоило. Отставал вместе с ней. …Присматривает по привычке?

По дну оврага стелился туман. В такое время года?.. Кира не сразу заметила, что у него какой-то странный зеленоватый оттенок.

- Кир, мне здесь очень не нравится. Совершенно не разделяю восторгов Стаса и Анжелы по поводу этого места.

Он всё-таки ускорил шаг. Но лишь для того, чтобы догнать её и пойти совсем рядом по узкой тропинке, почти касаясь плечом. Продолжил задумчиво:

- Да и Энгельс себя как-то странно ведёт. Слишком легкомысленно. Ударился в свои исторические дебри и, кажется, немного утратил связь с реальностью.

Кира молчала. В ней боролись противоречивые чувства – горечь утраты, которая всё не хотела смываться, и радость от простого его присутствия рядом, с которой она ничего не могла поделать. Если бы Тёмин браслет был сейчас на месте, его бы, наверное, закоротило от такой головоломки… Кира невольно усмехнулась через наворачивающиеся слёзы.

- Ты чего?

Кира без слов покачала головой и отвернула лицо.

Артём помолчал пару минут, а потом снова заговорил.

- Что не заходишь? Если ты больше не мой Хвост, это не значит, что я не могу остаться твоим другом.

«Ты не можешь быть для меня лишь «другом». Больше нет».

- Я… Спасибо за приглашение. Обязательно как-нибудь зайду. Потом.

Снова повисло неловкое молчание. Остальные ушли уже так далеко, что их спины едва маячили где-то впереди в колышущемся мареве.

Артём вздохнул и остановился. Преградил девушке путь.

- Так, ладно. Слушай… - а потом вдруг осёкся и приложил палец к губам – подал знак молчать. Одновременно схватил Киру за руку. Она инстинктивно вцепилась в него, как утопающий.

Туман вокруг них сгустился, из лёгкой дымки превратился в плотную зеленоватую пелену. Зашевелился и потёк ощутимым теплом, словно из душного помещения, которое долгое время было закрыто и не проветривалось. Земля под ногами размягчилась, как пластилин.

Захихикали где-то у самой поверхности быстро перемещающиеся тонкие голоса.

Оскалив клыки, Пёс нервно поводил острыми ушами на звук.

Девушка поняла, что медленно погружается в землю – ноги вязли в мягкой, засасывающей поверхности. Она уже не могла ими пошевелить. Кира бросила панический взгляд на Артёма и увидела, что с ним происходит то же самое. Даже огненная сила не помогала ему сделать шаг на поверхность, из вязких глубин, что затянули по щиколотку.

Хихиканье и перезвон колокольчиков раздавались уже совсем рядом.

Кольцо голубого пламени, что закружилось вокруг них в воздухе, не разгоняло тумана. Он застил глаза и одурманивал приторным, сладковатым ароматом.

- Чёрт, Кир, боюсь вслепую метать огни. Вдруг попаду в кого из наших – они где-то рядом. У них нет такого иммунитета от моего пламени, как у тебя.

Неподалёку раздалось лошадиное ржание, приглушённое пеленой тумана. Что-то бухнуло, дрогнула земля. Потом – сухой треск ломающихся деревьев и протяжный, обиженный вой на тонкой, визгливой ноте.

Киру и Артёма затянуло уже по колено.

Он сориентировался, откуда шли звуки, и ударил огненным смерчем в противоположную сторону.

Сразу перестало засасывать дальше. Туман разорвало на полосы, он разошёлся, как занавес в кукольном театре.

Кира тихо ойкнула. Артём сильнее сжал её пальцы, успокаивая.

С десяток странных уродливых существ бросились прятаться кто куда – под камни, за деревья, в ямы под землёй.

Маленькие, росточком Кире по колено, с тонким слабым туловищем и непропорционально большой головой, длинными, до земли ручонками и короткими кривыми ножками. Острым сучковатым носом, рожками на голове и покрытым щетиной крысиным хвостом. По самые глазки заросшие мхом и сухой травой, они смотрели недобро, исподлобья.

- Это же…

- Да. Кикиморы. Прикрой меня! – Он отпустил Киру на мгновение, но лишь для того, чтобы накрыть её ладонь своей, переложить ей в руку трепещущий комок синего пламени. Кира кивнула и бережно взяла его. «Неужели я всё ещё могу?.. Даже без браслета?..».

Они повернулись в разные стороны, насколько позволяли находящиеся в плену ноги. Спина к спине, ощущая тепло друг друга.

- Готова? На счёт три, по ближайшим целям.

С визгом кикиморы бросились куда глаза глядят, поджимая опалённые хвосты.

Из туманной лощины на них выскочила кобылица. Тряхнула сивой гривой, махнула хвостом. Те кикиморы, что не успели скрыться, взмыли в воздух, жалостливо попискивая и суча лапками, уменьшились в размерах и исчезли с лёгким хлопком.

- Анжелк, здорово! Ты их время обратила вспять, да? Они схлопнулись? – к ним подбежал Стас с длинной острой палкой в руках, расщеплённой на конце. За ним следовали запыхавшийся Энгельс и Света, разгонявшая остатки тумана быстрыми движениями крылатых рук.

- Что у вас? – Энгельс вытащил из кармана горстку остроконечных металлических треугольников и пересыпал из левой ладони в правую.

- Кикиморы. – бросил Артём. - А у вас?

- Волкодлаки были, – ответил Стас. - Ну, им несладко пришлось. Я, правда, полрощи вокруг пообломал, да и Анжелка неслабо порезвилась…

- Может, поможешь лучше, чем трепаться? – бросил Артём, гася пламя. Его собачий облик исчез ещё прежде – как только он завидел остальных.

- А, ну да! Извини. Айн момент.

По мановению руки Стаса земля под ногами Киры и Артёма вздыбилась, пошла трещинами и разлетелась комьями в стороны, освобождая своих пленников.

Кира упала на колени, не чувствуя онемевших ног. Артём присел рядом на корточки:

- Ты как?

- Я… в порядке. Не волнуйся обо мне. Спасибо. – Кира увидела, что на них пристально смотрит Света, и опустила глаза.

- Ну, как знаешь, - он поднялся и отошёл от неё. Кира с трудом встала на ноги и отряхнула колени. Невольно проследила взглядом за Артёмом, который пошёл вперёд. Света следовала позади, отставая всего на шаг.

- Дура ты. Парни не любят девчонок, которые по ним сохнут, - Анжела, вновь в человеческом облике, прошла мимо, задев Киру плечом. – Чёрт, опять ноготь сломала!..

Им пришлось всё же пройти по оврагу меж крутых ярусных склонов, поросших редкими чахлыми деревьями, почти до самого конца, прежде, чем они остановились пред большими валунами, что носили странные имена Гусь и Девий.

Полузатонувшие в земле от старости, камни весили каждый тонн по пять. Гусь – изогнутый, покрытый морщинами, как ладонь старца, и Девий – весь в странных сферических выпуклостях, будто какой-то великан небрежно слепил меж собой шарики пластилина и так бросил.

Стас чуть не бегом бросился к ним. Поднял руки с напряжёнными пальцами, закрыл глаза… И скоро открыл. Сделал шаг назад.

- Они… Они не поддаются! Вообще никак не отзываются! Ничего не понимаю… Со мной такое впервые.

Анжела задумчиво хмыкнула и подошла к Девьему камню. Поставила на него ногу, оперлась на колено и всмотрелась.

- Тут определённо что-то есть. Но какой же неподатливый, зараза… Не хочет открываться. Мы на месте, я уверена – у меня прям затылок ломит от ощущения порванной и не так как надо сшитой временной ткани. Вот только чтобы потянуть за ниточку и размотать этот клубок, нужно что-то ещё. Не понимаю, что, но у меня этого точно нет. Так, Энгельс, кто у вас там ещё в запасе имеется?

И все обернулись на Киру.

Кира отбросила прочь сомнения и нерешительность. Она помнила, зачем сюда явилась. Все пропустили её вперёд и отошли в сторону. Все, кроме Артёма, который остался стоять рядом с Девьим камнем.

Она подошла к камню и присела на него. Положила ладонь на шершавую поверхность, погладила выпуклые бока. И вдруг стала говорить с Девьим совсем не о том, о чём собиралась вначале. Путаные мысли потекли у неё в голове – и картины недавнего прошлого замелькали в памяти, как в калейдоскопе. Взгляды, улыбки, прикосновения, боль и радость, всё, чем жила и чем дышала последние две недели, поведала она камню в немой, беззвучной беседе.

Высоко-высоко в небе над нею пролетел, распластав крылья, чёрный сокол.

И камень ответил.

Над их головами разверзлось окно в чужое небо. Прореха ширилась и дошла до самой земли. Не поднимаясь с камня, застыв как его продолжение, Кира следила за картинами, что проплывали за этим окном, приоткрытым в прошлое.

…В яростно бушующей метели девушка тащит на себе раненого бойца. Спотыкается, падает чуть не лицом в кровавую слякоть, и снова поднимается. Упрямые слёзы замерзают на её щеках. Вдали грохот орудий раскалывает землю на части…

…Девушка в белом бальном платье кружится в танце на блестящем паркете, отражается в высоких золочёных зеркалах. Кадр сменяется – и вот она уже клонится, как сломленный цветок, под огнём револьверного выстрела. Жемчужное ожерелье рассыпается по полу, чьи-то руки торопливо собирают сверкающие звёзды…

…С гиканьем и свистом орда степняков на низеньких мохноногих лошадках догоняет кучку селян. Горят избы - багровые языки пламени взмывают в небеса в треске рушащихся крыш, и жирные клубы чёрного дыма выедают глаза бегущим. Одна из девушек спотыкается и падает прямо под копыта лошади…

По щекам Киры текли слёзы, она их не замечала. Лёд на лице, и огненный удар в сердце, и удушливый запах гари – всё это было её и всё это была она. У каждой из них было её лицо.

Энгельс подбежал к ней, дрожащей как лист, и рывком поднял с камня.

- Что?... Что такое?

- Вы… не видели?..

- Окно в небе? Да, конечно! Но за ним я вижу только клубящиеся багровые тучи. Остальные тоже. Ты видишь что-то ещё?

- Я… Нет. Ничего.

- Ну, тогда надо скорее закрывать прореху! Теперь мы знаем её точное местоположение, – Энгельс бросил нерешительный взгляд на Артёма. Тот покачал головой.

- На меня не смотрите. Сила – у неё.

Энгельс повернулся к Кире.

- Солнышко, попробуешь?

Кира закрыла глаза и попыталась нащупать внутри хотя бы отголоски прежнего трепета. Напрасно. Там были лишь осколки и мучительные воспоминания.

- Простите… Простите меня… Но я не могу. Наверное, потратила слишком много сил тогда, в парке. Может быть, в следующий раз…

«Не рассказывать же им истинную причину».

- Эх ты, ребёнок! Смотри и учись! – Кобылица грациозно вышла вперёд. Тряхнула гривой, и россыпь мерцающих искр сорвалась с неё, взметнулась ввысь, как стая светлячков. Удар серебряным копытом о камень, и земля вздрогнула. Ещё удар – и обрывок другого неба в воздухе заколебался, покрылся рябью и растаял, будто его и не было. Стало так тихо, словно замолчала какая-то едва различимая грустная мелодия, всё это время незаметно обволакивавшая уши.

Хлопок – и на месте кобылицы вновь стояла девушка, стряхивая с плеч невесть откуда взявшиеся сухие травинки и васильки.

- Ангелочек, ты умница! – Энгельс подошёл к ней с радостным лицом, полным облегчения. Будто с его плеч сняли какой-то тяжёлый груз.

- Ну вот, а вы говорили – незаменимые. Так держать, подруга! – Это Света подскочила к ним, не скрывая радости.

Кира тихо присоединилась к поздравлениям в адрес Анжелы, но как только появилась возможность, отвернулась и устало отошла в сторону. Прислонилась лбом к ближайшему дереву. Да, Анжела смогла закрыть прореху. Но разве она сделала это так легко не потому, что прореха была во времени? Получится ли это у неё в следующий раз, с обычной? И если нет, то что делать Кире, когда в очередной раз от неё потребуют заглянуть внутрь себя? Она боялась лишний раз туда заглядывать…

Кира почувствовала его прямо за спиной. Она по-прежнему могла это и безо всякого браслета.

- Тебе плохо?

Она вся внутренне сжалась, нацепила невозмутимую улыбку и заставила себя спокойно повернуться на до боли знакомый низкий голос. Артём стоял, скрестив руки на груди, и внимательно считывал выражение её лица. Между ними по-прежнему была странная, непривычная пустота. Кира вздрогнула, но не отвела взгляда.

- Спасибо, всё замечательно.

Он вздохнул.

- Эх, не умеешь ты врать, Кир… Хорошо, как хочешь. Оставлю тебя в покое.

Он отвернулся и пошёл прочь. Потом остановился и снова вернулся.

- Это была не ты. Просто отголоски прошлого нашей многострадальной, любимой земли. Они живут в нас, в каждом. Наверное, Девий решил таким образом вступить с тобой в беседу. Ответить тебе. Так что такого ты ему сказала?..

Кира наткнулась, как на тупой нож, на взгляд Светланы, стоявшей неподалёку.

- Не важно. Это тоже уже в прошлом.

Он молча смерил её взглядом и ушёл.

Над оврагом сгущались зимние сумерки. По опустевшему, немому пути выходили они обратно на поверхность. Словно выныривали из тёмного омута.

Энгельс со Стасом тихо переговаривались о чём-то в голове их группы. Анжела шла рядом с ними, уткнувшись в телефон. Кира не понимала, как она умудряется при этом не споткнуться и не переломать себе ноги на высоченных каблуках.

Следом – её бывший Защитник. Чуть позади него – Света, выпускает с ладоней плазменное свечение, освещает дорогу на несколько метров вокруг.

Артём больше не приближался к Кире и даже не смотрел в её сторону. Она была этому рада. Она не знала, сколько ещё сможет притворяться. Шла последней, устало перебирая в памяти впечатления сегодняшнего дня.

Все оставшиеся силы Кира потратила на то, чтобы сохранять на лице маску, пока не смогла, наконец, добраться до спасительной пустой комнаты на шестом этаже.

Плотина, что сдерживала её эмоции все эти дни, наконец прорвалась, и Кира горько, на разрыв разрыдалась.

Вот только она недолго пробыла одна, сидя на полу в темноте. В коридоре послышался топот быстрых ног и возмущённые вопли:

- Рыська, стоять!!

Потом она услышала, как большой магический зверь обнюхивает дверь снаружи.

- Эй, ну чего там? Мышь, что ли?

Юля распахнула дверь, увидела ревущую Киру и остолбенела. Её нос сморщился, рот скривился, она сама готова была пуститься в плач при виде слёз подруги. За спиной в потоке жёлтых искр растворилась берегиня-рысь.

- Кир, ну ты чего? – Юля влетела в комнату, опустилась рядом с Кирой на колени и крепко обняла за плечи.

- Ни… Ничего.

- Это ты из-за него, да?

- Не… не важно, - Кира спрятала заплаканное лицо в ладонях. Юля принялась гладить её спутанные волосы.

- Ну, не надо! Ну, зачем ты так убиваешься! Пойди, поговори с ним. Что у вас стряслось? Всё хорошо же было?

- Ты не понимаешь, - всхлипнула Кира. – Не могу я. Там теперь она. Рядом с ним.

- Он что, тебя на Светку променял? Да ни в жизнь не поверю!

- Что ты такое говоришь, - Кира подняла красное лицо. – Как можно променять то, чего нет. А он никогда не был моим.

Юля тоже плюхнулась на пол рядом у стены и задумчиво положила подбородок на поднятые колени.

- Подожди, я что-то не пойму –так ты думаешь, они встречаются опять?

- Я не думаю. Я знаю. И почему опять? Они же и не прекращали. Просто возникло временное затруднение. Оно устранено. Все счастливы.

Юля задумалась.

- Знаешь, я не особо смыслю в этих делах, но так уж получилось, что кое-что вижу. Так вот, мне кажется, они никогда и не встречались толком. Светка моя только и делала, что бегала за ним, распушив хвост. А как ты появилась – у него вообще как отрезало. Перестал к нам в комнату приходить, да и всё. Уж как она бесилась – ты себе не представляешь!

Кира перестала плакать и молча слушала, всхлипывая время от времени.

- И конечно, она больше всех обрадовалась, когда приехала Анжела. Да вот только, по-моему, опять у неё облом вышел.

Кира подняла голову и уставилась на Юлю.

- Я видела, как она выходила из его комнаты.

- Мало ли что выходила. Ты же не знаешь, о чём они там говорили!

- Ну… Света была такая… - Кира вспомнила и покраснела ещё больше.

Юля вздохнула.

- Чтоб ты знала – она вчера всю ночь рыдала в подушку. Я слышала. Не знаешь, почему?

Кира вздрогнула и прижала ладонь к губам. Истина предстала перед ней со всей со всей очевидностью. Света просто увидела её тогда в коридоре и изобразила великолепный спектакль. Вот и всё. И ничего больше.

Кира вскочила на ноги и сжала ладони в кулаки.

Больше она не будет такой глупой. И будет верить только тому, что он сам ей скажет.

Завтра. Завтра она обязательно снова его увидит.

Кира крепко обняла Юлю и отправилась спать. На душе почему-то стало очень спокойно.

Ночью ей приснился Девий камень, нагретый на ярком весеннем солнце. Она просила у него… Чего?...

Среда, 14 ноября

«Маме очень плохо. Завтра повезём в больницу. Приезжай скорее. Целую, папа».

Кира смотрела на экран телефона и не могла поверить глазам. Внутри всё ухнуло куда-то, скрутило в тугой комок.

Она была одна в комнате. Проводив её со школы домой, Анжела опять куда-то уехала.

Не важно. Ничего теперь не важно. До метро она как-нибудь и сама доберётся. Только говорить никому нельзя – уже четыре часа дня, скоро начнёт темнеть. Её никто не отпустит без Защитника.

Кира сжала зубы, поскорее влезла в пальто и быстрым шагом вышла из комнаты.

Телефон, забытый, остался лежать на столе.

Артём увидел в окно кухни, что Анжела снова уходит из общежития. Тихо зарычал и решил как-нибудь при случае обязательно поговорить с ней по поводу добросовестного исполнения обязанностей Защитника. Вот уже который день у него было отвратительное настроение, хотелось кого-нибудь покусать. А тут подворачивается такой удобный случай.

Сварил себе кофе, выпил чашку быстрыми глотками, не обжигаясь, а потом с грохотом поставил её на стол. Больше не было сил терпеть нараставшую тревогу. С этим нужно было что-то делать, и он, наконец, понял, что.

Он не знал номера её новой комнаты, поэтому просто заглядывал во все подряд двери на верхних этажах. Наконец, открыв одну из них, увидел знакомую футболку с дурацкой мышью, небрежно брошенную на кровать, и улыбнулся. Рядом валялось полотенце. Хозяйки в комнате не было.

На столе лежали одиноко телефон Киры и её очки.

Что-то во всём этом насторожило Артёма.

Он вошёл в комнату, сел на кровать и глубоко задумался. Машинально хотел опереться на руки, и случайно наткнулся ладонью на полотенце. Мокрое, холодное, брр…

Он резко вскочил. Потом подошёл к ближайшему платяному шкафу, открыл дверцу и тут же захлопнул. Выругался, схватил со стола телефон, сунул его себе в карман и, не оглядываясь, вышел из комнаты.

Кира быстро шла по знакомой улице, пониже натягивая на уши шапку. Она не успела как следует просушить волосы – не до того было – и теперь от каждого дуновения ветра её пробирала холодная дрожь. Хотя первый снег давно уже растаял и превратился в грязную слякоть, было по-прежнему зябко.

Вот и знакомый дом. Всё хорошо, кажется, успела до сумерек…

Кира бегом добежала до своего этажа, не рискуя застрять в лифте. От волнения сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она из последних сил старалась отдышаться.

Наконец, зазвенели ключи и дверь открылась - папа, заспанный после дежурства, стоял в проёме, щурясь со сна. Он у неё был майором полиции. А мама, сидя дома с пятью детьми, успевала работать дистанционно для крупного издательства – и Кира зачитывалась её блестящими переводами арабской любовной лирики и средневекового эпоса… Они с папой поженились, едва закончив школу.

- Пап, как мама? – с порога набросилась на него Кира.

- Нормально, - ответил он. – Только что звонила – доехали хорошо.

- Как… куда… Её уже увезли? – не поняла Кира.

- Кто увёз? Они сами к бабушке поехали, на такси. С детским автокреслом, кстати, всё как положено. Алиска покапризничала сначала, но потом вроде успокоилась. Я её сам туда укладывал, - с гордостью заявил папа.

Кира поняла, что бледнеет, по тому, как мурашки забегали по коже.

- Пап, так мама поехала к бабушке?

- Ну да, пока у меня отгул, я могу присмотреть за старшими сорванцами. Маме вашей тоже надо иногда отдыхать. Я её, можно сказать, насильно из дома выпроводил. Кир, а ты чего в коридоре? Иди уже скорей в дом. Хоть бы предупредила, что приедешь, – мама бы осталась тогда. Мы тебя сто лет не видели уже с твоими спецшколами дурацкими…

Кира бросилась к нему на шею и прошептала, стараясь не разреветься:

- Папочка, ты извини… Я на минутку всего заехала, учебник забыла просто. А теперь надо скорее возвращаться. У меня завтра… У меня завтра экзамен в музыкальной школе.

- А, ну тогда ладно. Наверное… Где, кстати, эта твоя школа находится?... Хотя… мама говорила… Я просто забыл…

Он замолчал и потёр усталые глаза. Кира поняла, что Энгельсовы чары ещё действуют, хотя и со скрипом. Всё-таки папе Энгельс делал «отвод глаз» косвенно, через фотографию, которую взял с полки в комнате Алиски, что одновременно служила родительской спальней. Да и профессиональное чутье давало о себе знать…

Кира стремглав бросилась к себе в комнату, не разуваясь, схватила с полки первую попавшуюся книгу, чтобы папа ни о чём не догадался, и пулей вылетела обратно в коридор. Чмокнула папу в щёку и бросилась бежать по лестнице.

Только бы не опоздать…

Зачем?.. Зачем кому-то понадобилось выманивать её из общаги?..

Артём вышел за ворота и нахмурился. Теперь-то куда? Он не имел ни малейшего понятия. Придётся снова положиться на нюх. Едва заметный запах Киры привел его к автобусной остановке. Вот это настоящая засада! И куда дальше?

Думай, думай…

Он почувствовал, что начинает дико злиться. На Анжелу, что оставила свой глупый Хвост без присмотра. На Киру, что снова бродит где-то одна, как будто мало ей было неприятностей на пятую точку. Но больше всего злился на себя. Надо было насторожиться сразу же, как увидел уходящую Анжелу.

Артём догадался, что что-то случилось, когда сложил в уме забытый на столе телефон и мокрое полотенце на кровати. Во-первых, он успел достаточно изучить Киру, чтобы знать, что с телефоном она не расстаётся никогда. Даже когда идёт в ванную, берёт с собой. Странно, сколько разных глупых мелочей, вроде этой, он успел о ней запомнить… Во-вторых, полотенце. Видимо, она недавно принимала душ. Но зачем же было класть мокрое полотенце прямо на кровать? Она ведь тоже промокнет. Как потом спать? Это тоже было нелогично.

Поэтому, когда он догадался проверить, висит ли в шкафу её верхняя одежда, всё окончательно встало на свои места. Случилось что-то такое, что Кира забыла обо всём, наплевала на собственную безопасность и сорвалась с места. Вот только что гнало её вперёд? Страх? Безрассудство?

Артём вытащил из кармана Кирин телефон и провёл пальцем по экрану.

…Теперь всё понятно.

Один звонок Энгельсу, и он знал, куда ехать.

Вот теперь и правда – конец. Больше нет браслета. Никто к ней не придёт.

Но как же глупо попадаться два раза в одну и ту же ловушку… Стоп. Ловушку? Так может в тот раз, давным-давно в сквере, тоже была западня? Вот только случай выяснить, кто же её поставил, вряд ли теперь подвернётся.

Кира постаралась сосредоточиться. «Без боя не сдамся!» - решила она. Не зря ведь прошли эти две странные, сумасшедшие, волшебные недели.

Попыталась вызвать в памяти то ощущение тепла и света, которое рождало в ней силу.

Бесполезно. Ничего теперь не выходит у неё без Артёма – ни биться, ни спать, ни нормально дышать…

Ещё одна чёрная птица, оставляя в воздухе чернильный след от крыльев, тяжело приземлилась на провода над головой.

Машины, спешащие по своим делам, почему-то не доезжали до этой части улицы, все сворачивали в ближайшие узкие переулки. Прохожие тоже куда-то исчезли.

Только чёрные птицы молча, одна за другой, заполняли ряды в зрительном зале. Садились на оконные карнизы, ларьки, фонари, мусорные урны, припаркованные машины. Похожие на толстых ворон, только немые и без глаз. Зато с острыми клювами.

С неба хлынул ледяной дождь пополам со снегом. Быстро затопил тротуар, промочил насквозь ботинки. Птицы даже не пошевелились на своих насестах.

Кира стояла одна в центре заколдованного круга, незанятого пустого пространства улицы, со всех сторон окружённая пристальными безглазыми взглядами.

Сжала кулаки, снова и снова пытаясь вызвать силу. Напрасно. Горло сдавила незримая рука отчаяния.

Как по сигналу, все птицы разом сорвались с места и понеслись на неё, рассекая ледяной дождь и широко разинув мёртвые клювы.

В прыжке принимая свой огненный, собачий образ, Артём сбил её с ног и вместе с ней упал прямо в огромную лужу.

Птицы промахнулись и пошли на новый заход.

Кира заплакала и спрятала лицо на груди своего Защитника, крепко прижимаясь к нему. «Спасибо тебе, Девий!..»

Кольцо белого света, как звуковая волна от атомной бомбы, вырвалось из неё и понеслось во всё стороны, разрывая на куски мерзких птиц.

«Так всё-таки, дело было не в браслетах».

Через несколько мгновений не осталось ни одной птицы, лишь чёрные перья кружились в воздухе и исчезали, не долетев до земли. Да ледяной дождь упрямо заливал тротуар.

Кира и Артём стояли на коленях в глубокой луже. Ледяная вода давно уже промочила их насквозь, но они не замечали ничего.

- Идиотка!! – орал на неё Артём, до боли сжав запястья. Струи дождя хлестали его по лицу. Немногочисленные прохожие оглядывались и ускоряли шаг. – Ты каким местом думала?!

Слёзы градом катились по Кириным щекам. Солёная влага смешивалась с пресной.

- Я… Я думала, мама заболела…

- А если бы ты сдохла тут, ей бы легче по-твоему стало?!

Кира крепко сцепила начинавшие стучать зубы.

- Так, с меня хватит. Пойдём. – Артём рывком поднял её и потащил за собой, по дороге снопами синих искр высушивая одежду.

Дверь в кабинет распахнулась и с грохотом стукнулась о стену. От неожиданности у Энгельса из рук выпал толстенный том.

- Где наши браслеты?

На несколько секунд воцарилось молчание.

- Артём, с чего вдруг?…

- Если я не вмешаюсь, Анжелка эту дурёху угробит!

Не задавая больше вопросов, Энгельс отодвинул верхний ящик стола и кинул браслеты на стол. «Да я и не прятал далеко...» Медные кольца тихо звякнули, стукнувшись друг о друга.

Притихшая заплаканная Кира ошарашенно смотрела, как Артём, не глядя ей в лицо, хватает со стола один и надевает на неё. Потом отправляет на прежнее место и второй. В этот момент у нее возникло чувство, будто приросла обратно отрубленная рука.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒