Х» МИНУС ТРИ НЕДЕЛИ

«Х» МИНУС ТРИ НЕДЕЛИ

Понедельник, 29 октября

Как оказалось, Кира тоже спала глубоко. Так глубоко, что не услышала будильника и проспала. Сосед, естественно, и не подумал её будить, поэтому, когда ввалился в комнату после утренней пробежки, с удивлением уставился на лохматое нечто, которое с трудом продирало покрасневшие глаза по пути в ванную.

Собирались в молчании, которое никто из них не собирался нарушать.

На выходе Артём придержал для Киры дверь. Бросил быстрый взгляд на туго заплетённую косу, привычные очки, мешковатое пальто и вздохнул. Его раздражение остро кольнуло Киру через браслет, но почему-то свои собственные чувства в тот момент – какой-то непонятной обиды и смущения – укололи сильнее.

Всю дорогу они шли рядом, но по-прежнему не разговаривали.

Наконец, Кира решилась нарушить молчание.

- Эммм… А где остальные ребята? Вы разве не ходите в школу вместе?

- Вообще-то, ходим. С некоторыми. Но сегодня я по каким-то непонятным для меня причинам опаздываю, поэтому все уже давно ушли.

Кира пожалела, что спросила. Поёжилась от холода. Сегодня было особенно зябко - в середине осени уже чувствовалось дыхание зимы. Пожалуй, она взяла с собой слишком лёгкую одежду. Девушка приложила ладони к губам и подышала на них.

Артём покосился на неё, но ничего не сказал. Он был в чёрном пальто, волосы аккуратно собраны в хвостик, взгляд сосредоточенный. Кира едва поспевала за его широким шагом.

Дорога в школу проходила через облетающий сквер. Клёны роняли им под ноги золотые и багряные звёзды, воздух пах остро и пряно. Мелочь берёзовых листьев припорошила лужи… Кстати о них.

Это была большая ошибка с Кириной стороны – так забить голову посторонними мыслями, чтобы совсем перестать вспоминать об угрозе.

Артём едва успел схватить её за плечо и оттащить назад, себе за спину.

Из лужи, в которую Кира имела неосторожность ступить, к ней уже тянулись чёрные плети теней, норовя обвиться вокруг щиколотки.

Защитник сделал Кире предостерегающий знак, подошёл к луже и остановился у самой кромки. В позе было напряжение. Воздух вокруг него ощутимо наэлектризовался.

Водная гладь тут же успокоилась и больше не возмущалась. В ней лишь отражались бездонное небо и чёрные перекрестья ветвей.

Плечи Артёма расслабились. Он повернулся к Кире и посмотрел на неё сверху вниз. Она прижимала к груди руку с браслетом, потирая его другой. Ощущение холодной ярости и уверенной смелости, которое перетекало с браслета, успокоило и её тоже. Ей вдруг пришла мысль – если эмоции напарника так сильно влияют на её собственные, не значит ли это, что постепенно установится равновесие? Какое-то среднее арифметическое между его и её чувствами? Хотя нет, ведь она-то через свой браслет вряд ли хоть как-то влияет на Артёма… Ну, разве что вызывает раздражение.

Кира упрямо сжала губы и спокойно выдержала внимательно оценивающий взгляд Артёма. Хотя её всё ещё немного трясло.

- Всегда так? – наконец, спросил он.

- Ну… Вот уже неделю как всегда. Если можно так сказать.

- Понятно. Я впервые вижу, чтоб они выползали по утрам. Ты и впрямь проблемный Хвост.

Кира опустила глаза.

- Так, ладно. Короче, к лужам не приближаться, от меня не отставать. И пойдём уже, мы и так опоздали.

Остаток пути прошёл в молчании.

Школа была самой обыкновенной. Класс тоже. Киру сразу усадили на незанятое место за первой партой. Она почти не слушала на уроках, а на переменах сидела неподвижно, погружённая в собственные мысли. В результате к ней никто так и не подошёл, чтобы познакомиться или просто поговорить. Новенькую просто оставили в покое.

Негласный игнор оставался в силе до тех пор, пока не прозвенел звонок с последнего урока.

Заторможено собирая со стола ручки, Кира услышала над самым ухом восторженный шёпот стайки девиц:

- Тёмка, там Тёмка пришёл! К кому это, интересно? Он же вроде со Светкой из одиннадцатого «А» крутит?

Кира почувствовала, как загорелись кончики ушей. Когда она, наконец, собралась и прошмыгнула в коридор, постаравшись незаметно слиться с толпой, то поняла, что за спиной стало как-то подозрительно тихо.

Артём отошёл от стены, к которой прислонялся, скрестив руки. Коротко кивнул в сторону выхода и отвернулся. Кира заспешила следом, стараясь не отставать и не терять из виду маячившую впереди белую рубашку.

Молчание за спиной взорвалось взволнованным шёпотом.

Сосед чуть повернул голову, чертыхнулся и сказал:

- Так, с завтрашнего дня встречаемся внизу у гардероба.

Кира кивнула и постаралась отстать ещё на пару шагов. Артём быстро это заметил, стал останавливаться и ждать, пока она догонит. Наконец, пришлось идти хоть и молча, но рядом.

На пути домой навьи не появлялись.

Остаток дня Кира вновь провела на кухне и в библиотеке. В самом конце к ней присоединилась Юля, поэтому стало веселее. Они договорились на следующий день приготовить что-нибудь вместе.

Артём снова пришёл в комнату лишь ближе к ночи. Кира в это время уже лежала, свернувшись калачиком, под пледом, лицом к стене. Она по-прежнему не могла заснуть до тех пор, пока сосед не возвращался в комнату. Хотя он и продолжал, казалось, не замечать её присутствия.

Вторник, 30 октября

В этот раз Кира проснулась вовремя, но с ними всё равно почему-то никто не пошёл.

Утро прошло в натянутом молчании. День - спокойно, если не считать того, что одноклассницы как-то подозрительно косились на Киру. Но спросить ни о чём не решались. Видимо, больно мрачное было у неё выражение лица.

Чтобы как-то развеяться, Кира решила после обеда выполнить своё обещание и позвать Юлю готовить вместе.

Она видела, что Артём только что отправился во двор с баскетбольным мячом, поэтому решила, что ничего страшного, если они с Юлей поедят в комнате. По опыту предыдущего дня, соседа в комнате не должно было быть минимум часа полтора.

«В конце концов, теперь это немножко и моя комната тоже, что бы себе некоторые не думали!»

Юля полностью одобрила эту идею. Они постелили на письменный стол кухонные полотенца, поставили на него дымящуюся сковородку, полную горячих чебуреков, нарезали огурцы и помидоры. Разлили по чашкам апельсиновый сок, разложили салфетки, кетчуп и горчицу... Телевизора в комнате у Артёма не было, и Юля притащила из комнаты свой ноутбук. Девчонки нашли в Интернете экранизацию романа Джейн Остен, уселись по-турецки на Кирину кровать и только было собрались погрузиться в блаженное ничегонеделание… Как за окном хлынул ливень.

А это значило — никакой пробежки.

А это, в свою очередь, значило, что ровно через минуту дверь распахнулась, и в комнату ввалился весь мокрый и очень злой Артём. И замер на пороге, уставившись на импровизированный пикник, превративший его упорядоченную холостяцкую комнату в живописный безалаберный хаос.

«Ой, мне, кажется, сейчас влетит...» - с тоской и смирением подумала Кира.

Юля умудрилась как-то незаметно ретироваться, протиснувшись с извинениями мимо хозяина, который по-прежнему стоял в дверях. Даже ноутбук забыла забрать.

Кира внутренне сжалась, приготовившись к головомойке… И тут её пронзило острое чувство жестокого голода, скрутившего внутренности в тугой комок. Она даже не сразу догадалась, что это не её голод.

Девушка подняла голову и встретила жадный взгляд карих глаз.

- Угощайся, пожалуйста! - решилась она.

Он глубоко вздохнул, притворил дверь, подошёл к столу и со скрипом отодвинул стул. Стоявший посреди тарелок ноутбук продолжал тем временем вещать сентиментальные диалоги XIX века.

Артём помедлил немного, держась за спинку стула, и с сомнением посмотрел на Киру.

- Это всё откуда?

- Мы с Юлей приготовили.

- Не скромничай. Хочешь сказать, ты приготовила? Что-то раньше за Юлькой таких талантов не водилось.

Наконец он уселся на стул и решительно придвинул к себе сковородку с чебуреками.

- Не буду ломаться — мне безумно хочется их попробовать. Запах крышу сносит. Так и быть, сегодня тебе не влетит, что без моего ведома устроила из комнаты бедлам. Но при одном условии.

Кира смотрела, как Артём вгрызается в чебурек, приготовленный её руками, и чувствовала, как по сердцу растекается какое-то незнакомое теплое чувство.

- Каком?

- Выключи уже эти ванильные сопли с сиропом. Давай лучше что-нибудь из фантастики найдём.

Сковородка закончилась неожиданно быстро. Причём из всей горы чебуреков Кира съела только два. «В следующий раз надо сделать побольше». На экране ноутбука большой космический корабль отстреливался от кучки маленьких космических корабликов.

Артём блаженно потянулся.

- Эх… Я не ел домашней еды уже… Погоди-ка… Года три!

- Чего?.. - Кира не смогла удержать изумленный возглас и ошарашенно уставилась на него.

Взгляд Артёма стал снова жёстким. Словно захлопнулась дверь, которая приоткрылась-было ненароком.

- Ничего. Спасибо за ужин. Было очень вкусно. Скажешь потом, сколько я тебе должен.

Он резко встал из-за стола и отправился в ванную, раздражённо хлопнув дверью.

Кира стала медленно собирать со стола посуду. Было очень горько и обидно. И она даже не собиралась сдерживать эти чувства. Если браслет передаст их этому дураку — тем лучше!

Сердито гремя тарелками, Кира пошла на кухню мыть посуду.

Когда она вернулась, Артём уже лежал на своей кровати лицом к стене и делал вид, что спит.

«Нет, я так просто не сдамся! Пусть на секунду, но я увидела тебя настоящего. Я хочу снова заглянуть за ту дверь, что ты приоткрыл на мгновение» - решила Кира, свернувшись калачиком под одеялом. Пальцем она гладила рельефный узор на браслете. «Передай ему, что я очень разозлилась».

Среда, 31 октября

На следующее утро ровно в семь Артёма разбудил сногсшибательный запах гречневой каши с грибами. Кира аккуратно, бочком протискивалась в комнату через приоткрытую дверь, удерживая полотенцем тяжёлую кастрюлю, плотно накрытую крышкой.

«Чёрт, во сколько же она встала, чтобы это приготовить? Умеет, значит, рано вставать, когда хочет…»

Его браслет по-прежнему сердито пульсировал. Со вчерашнего вечера он его доставал, давил на совесть, напоминая, что обидел человека, в общем-то, совершенно ни за что.

Кира молча поставила на стол две тарелки и положила в каждую доверху каши.

- Если это из жалости, то мне не нужно. - Артём настороженно смотрел на Киру.

- Нет. Вообще-то, я хотела предложить тебе сделку. - Девушка бросила на него сквозь очки неожиданно серьёзный взгляд и решительным жестом перекинула тяжёлую косу с плеча за спину.

- Сделку?

- Да. Я тебе готовлю, а ты со мной разговариваешь.

Артём чуть не поперхнулся слюной.

- Как это?

Кира вздохнула и застенчиво улыбнулась.

- Ну… Ты на меня постоянно злишься и совсем не разговариваешь. Твоё право, конечно, но, если честно, меня это жутко расстраивает. Вот я и подумала — предложу тебе такую сделку. Например, за тарелку каши — пять минут разговора по утрам. За тарелку супа — пять по вечерам….

Артём не выдержал и рассмеялся.

- Боюсь представить, что ты попросишь за тарелку отбивных… Эх… Была — не была. Ты и правда отменно готовишь, так что заранее согласен на всё! Давай свою кашу. Только предупреждаю — рот у меня будет занят, так что свои пять минут получишь по дороге в школу.

«Я впервые вижу, как ты смеёшься. И это делает меня по-настоящему счастливой».

Весь последний урок Кира просидела, как на иголках. Ей в голову пришла идея, и теперь не терпелось претворить её в жизнь.

- Маша, отнеси приборы в лаборантскую, - сказал химик старосте.

- Пусть эта новенькая – Ралдугина – отнесёт, я и так опаздываю, - отмахнулась полненькая брюнетка с короткой стрижкой и вышла из класса.

Кира вздохнула и подошла к учителю.

- Куда нести?

В лаборантской оказалось темно. Руки Киры, занятые разным барахлом, никак не могли нащупать выключатель.

«Нет, так дело не пойдёт. Это же идеальный момент для появления какой-нибудь мерзости. Надо бросать всё и убираться подобру-поздорову», - решила Кира и развернулась к выходу.

Дверь перед её носом захлопнулась, оставив девушку одну в полутьме.

Кира опустила ношу прямо на пол и подошла к выходу. Подёргала ручку – заперто. Она постаралась заглушить панику. Стучать или звать на помощь почему-то не могла – больше всего на свете захотелось притаиться, спрятаться. Ведь тот, кто запер дверь, сейчас стоит там, снаружи, правильно?

Кира присела под дверью и обняла колени. Стала напряжённо всматриваться в темноту, которая перед обвыкшими немного глазами постепенно приобретала очертания. Столы, шкафы, какие-то приборы… И липкая, обволакивающая, забивающая уши тишина.

Минута прошла – ничего не происходило. Но ощущение ужаса не отпускало, давило на грудь, не давало дышать…

- Эй! Кто там живой – отзовись! – за спиной Киры раздался незнакомый голос, приглушённый дверью.

От неожиданности она вскочила. Сердце забилось как бешеное.

Раздался сухой треск, замок вылетел с куском доски и дверь начала отворяться, пропуская полосы дневного света.

Кире следовало бы обрадоваться, но она никак не могла отделаться от ощущения, что тот, кто закрыл тогда дверь, всё ещё рядом. Сейчас ей было не так страшно оставаться в лаборантской, как выходить.

Когда дверь приоткрылась ещё немного, Кира рывком её распахнула, вонзая острые щепы в ладонь, и стремглав бросилась в открывшийся проход.

Высокий светловолосый юноша отскочил с её пути, полоснув острым взглядом прищуренных голубых глаз.

- Стоять! Куда?

Девушка увернулась и выскочила в коридор. Побежала вперёд, расталкивая немногочисленных встречных.

Из одного из классов вышла Светлана. Остановилась, увидев её, и молча проводила взглядом.

Кира бросилась прямиком к лестнице. Её гнал вперёд страх, и она знала только одно место, где сможет от него избавиться.

Рядом со своим Защитником.

Кира споткнулась и полетела кубарем с лестницы.

Прямо в руки Артёма, который быстро поднимался ей навстречу, перешагивая через две ступеньки.

Он подхватил Киру, покачнулся и чуть было не упал с ней вместе, но сумел удержать равновесие.

- Что, опять? Навьи? – спросил он, схватив её за плечи.

- Ннет… Ничего страшного. Всё в порядке. Просто дверь в лаборантскую захлопнулась… - принялась оправдываться Кира, опустив взгляд. Теперь, когда первый страх прошёл и тёплая волна спокойствия от рук Защитника согрела сердце, всё случившееся показалось ей вдруг недоразумением.

Артём резким движением отстранил её.

- Чёрт… Напугала! Я уж было подумал… Это ещё что?

На белой рубашке на его груди остались следы крови.

Он схватил Киру за руку и повернул ладонью вверх. Кожу рассекали длинные царапины, кое-где утыканные занозами.

- Я… Это я об дверь… Случайно, - Голос Киры почти не был слышен. Ей хотелось провалиться сквозь землю.

Артём вздохнул.

- Ну, пойдём, неуклюжая. Что с тобой поделаешь… Купим тебе по дороге пластырь.

- Нне надо, у меня в сумке есть…

Артём выгнул бровь, смерил её насмешливым взглядом.

- А, ну да. Тебе, наверное, часто пригождается.

Он отвернулся и стал спускаться по лестнице. Кира, сгорая от стыда – за ним. К счастью, навстречу никто не попался. Иначе Артёму пришлось бы отвечать на весьма неудобные вопросы.

Всю дорогу Кира думала, как загладить вину. В конце концов, решила вернуться к первоначальной идее. Когда проходили мимо магазинов, она прочистила горло и, наконец, решилась.

- Гм… а можно я зайду вот сюда ненадолго?

Сосед нахмурился, но кивнул. Правда, с ней не пошёл, остался ждать у входа.

Кира набрала полную корзину продуктов – того, что ей нужно было сегодня, в шкафах Маргариты не нашлось. Под конец, поколебавшись, добавила жестяную форму для выпечки.

Артём увидел, как она выходит из магазина, таща тяжёлые покупки, и вздохнул. Отобрал у неё пакеты и проворчал:

- Учти, я тебе в носильщики не нанимался! Так и быть, в честь раненой руки помогу, но только сегодня.

Кира благодарно кивнула и заспешила рядом.

Когда заходили во двор, Кира сама открыла ворота новым ключом и придержала дверь для Артёма, руки которого были заняты тяжёлыми сумками. На её губах невольно расцветала улыбка. Она уже очень хорошо привыкла к браслету и могла теперь различать тонкие нюансы эмоций своего соседа. Раздражение и нетерпение были на поверхности, но ещё глубже, очень тихо и почти незаметно, к ним примешивалось облегчение. Он был рад, что с ней ничего не случилось.

Энгельс опустил занавеску и отошёл от окна.

- Что ты там увидел? - спросила Маргарита, сидевшая в кресле с картой Москвы на коленях.

- Да так, ничего неожиданного. Всё-таки я был прав, что сказал Анжеле задержаться с приездом на две недели.

Когда вечером Артём вернулся с тренировки, на столе его ждал свежеиспечённый пирог.

Кира открыла было рот, но тут же поперхнулась заготовленными словами. Она не ожидала, что ей на голову ледяным душем опустится такая волна негативных эмоций.

- Это что?

Сосед настороженно вошёл в комнату и уставился на блюдо.

- Хотела извиниться за… Кажется, я выбрала неправильный способ.

- Мне это не нужно. Убери. И перестань ко мне подмазываться. Ты думаешь, так мне будет легче тебя терпеть?

Он отвернулся и отправился в душ.

«Что я опять сделала не так?» - глотая слёзы, Кира схватила со стола пирог и выбежала за дверь.

Прозрачная пелена застилала взор, и в коридоре пятого этажа она чуть не столкнулась с каким-то человеком.

- Так-так, дежавю!

Кира остановилась, как вкопанная, прижимая к груди тарелку.

Это был тот самый парень, который утром открыл дверь в лаборантскую. Она хорошо запомнила неприятное ощущение от его взгляда. От него хотелось спрятаться.

И сейчас этот юноша стоял прямо у неё на пути.

- Дай угадаю, ты – тот самый злополучный Тёмкин Хвост?

Кира отступила на шаг.

- Я… да. Меня зовут Кира.

Новый знакомый не спешил уходить. Кира стала прокручивать в уме варианты, как бы побыстрее ретироваться.

- Стас, ну чего ты там застрял? Пройти мешаешь.

Он посторонился, и из-за его спины показался мальчик лет одиннадцати. Сероглазый, очень бледный, худой и вихрастый. С серьёзным, недетским выражением лица. Кире он показался знакомым, но она тут же сообразила, что и с этим жителем общаги она, судя по всему, ходит в одну школу. Наверняка пересекались где-то в коридорах.

- Олежка, полюбуйся – и вот по такому очаровательному поводу наш Артём ходит сам не свой последнее время. Понятно теперь. Ещё и пирог прилагается. Куда ты его, кстати, тащишь?

- Логику включи, - пробурчал мальчишка, открывая дверь в одну из соседних комнат. – Не к Светке же. Одно из двух – или Рита, или Юля. Первую исключаем – она только что уехала. Какой вариант правильный, даже ты догадаешься.

Стас подошёл к мальчишке, сделал шуточный захват и взъерошил ему шевелюру.

- И за что я тебя, такого умного, только терплю. Иди, зубри!

- Пусти, и пойду, - прошипел Олег.

Кира увидела одинаковые браслеты из желтоватого металла у них на запястьях, с выпуклым узором в виде повторяющихся кругов и ромбов.

- Мне тоже пора. Приятно было познакомиться, - проговорила Кира и, пользуясь моментом, прошмыгнула дальше по коридору.

Домчалась до двери в Юлину комнату и постучала, молясь про себя, чтобы там не оказалась ещё и Светлана. К счастью, Юля была одна, и под радостный визг Кира вручила ей пирог.

Девочка увела её на кухню, они заварили чаю и умяли пирог вдвоём почти полностью, оставили только Рите с Энгельсом. Остаток вечера прошёл в бесцельной болтовне. Кира до самой ночи не могла заставить себя вернуться в комнату.

Четверг, 1 ноября – воскресенье, 4 ноября

День опять не задался с самого утра. Серые свинцовые тучи за окном, почти по-вечернему не пропускавшие в комнату свет, сыграли с Кирой злую шутку. Она снова не услышала будильника, проспала, а в итоге из-за неё оба сильно опаздывали на занятия. По дороге, что вела через облетающий осенний сквер, Кира несколько раз спотыкалась о корни деревьев. Артёму приходилось буквально ловить её, морщась от раздражения. Под конец она так неудачно наступила в грязь, что забрызгала ему брюки.

К школе подходили молча. Лицо Киры горело от смущения.

Их классы располагались на одном этаже, так что поднимались по лестнице тоже вместе. На самом верху Артём выдернул из ушей один из наушников и сухо спросил:

- Сколько у тебя сегодня уроков?

- Шесть.

- У меня тоже. Буду ждать внизу, как обычно, - бросил он и, не дожидаясь ответа, отвернулся от Киры, чтобы идти в свой класс. Но тут его догнал приземистый улыбчивый парнишка, чуть не столкнув Киру с лестницы. Хлопнул приятеля по спине:

- Эй, я всё видел! Что, новую подружку завёл?

Кира вжалась в стену. Артём раздражённо обернулся.

- Не мели ерунды!

- Да ладно, старик, чего шифруешься? А это что тогда? У вас же одинаковые. Ути-пути, милота-то какая! - парень беззлобно рассмеялся и указал на браслет, ярко блеснувший на запястье Артёма. Тот со злостью натянул пониже белый рукав рубашки.

- Тебя не касается, отвянь, - Артём бросил на него испепеляющий взгляд, резко отвернулся и широким шагом направился к двери в свой класс, захлопнув её за собой так, что чуть не облетела штукатурка.

Одноклассник расплылся в улыбке, подмигнул девушке и, посвистывая, направился вдогонку.

Кира тоже запрятала свой браслет подальше в рукав. Кожу обжигали гнев и раздражение, которыми прямо-таки сочился нагревшийся металл. Повесив голову, девушка побрела на урок.

На каждой перемене браслет вновь напоминал о себе. Видимо, товарищ не упускал случая поддеть Артёма при любой возможности.

Чем ближе был конец учебного дня, тем сильнее падало Кирино настроение.

В довершение всего посреди последнего урока Кирин живот скрутила резкая боль. Она терпела, сколько могла, но всё же попросила учителя отпустить её домой пораньше.

Надо предупредить Защитника. Как на зло, в телефоне разрядилась батарейка. Придётся по-старинке. Кира подошла к двери в его класс, морщась от боли, и тихонько приоткрыла дверь. Там никого не было, только оставленные в беспорядке вещи.

Худенькая блондинка, одиноко торчавшая за последней партой, лениво протянула, не отрываясь от телефона:

- Все на физре…

Кира поблагодарила и пошла искать спортзал, морщась от боли.

К счастью, зал был недалеко, на том же этаже. Уже подходя к нему, Кира услышала за углом знакомые голоса. Поняв, о чём Артём разговаривает со Стасом, Кира остановилась, как вкопанная.

- Неужели всё так плохо?.. Да забей ты!

- Не могу. Достало. Прицепили мне её как репей на собачью шкуру. Сколько ещё терпеть рядом с собой этого неуклюжего несмыслёныша? Да к тому же выносить из-за неё подколы.

- Да ладно тебе, разворчался как старик. Она вроде милая.

- Ну, не настолько красавица, чтоб это всё перекрывало. Чёрт!

- Что такое?

- Желудок скрутило… Только это не у меня, а у неё... Капец. Это что, как у неё месячные начнутся, я тоже от боли загибаться буду?..

Дальше Кира не стала слушать. Просто не могла. Развернулась и стремглав помчалась обратно. На негнущихся ногах добралась до его класса. Там было совсем пусто. Никто ещё не вернулся с физкультуры, и даже блондинка с телефоном куда-то делась.

Кира вырвала лист из блокнота и дрожащими пальцами накарябала записку: «Можешь меня не ждать. Я помню дорогу, дойду сама. Прости, что причинила беспокойство! Кира».

Она подошла к парте, на которой валялась раскрытая тетрадь, исписанная знакомым аккуратным почерком. Положила сверху записку, для верности придавила ластиком. Поскорее прошмыгнула обратно в коридор, пока никто не застукал, и помчалась к выходу.

Кира не заметила тяжёлого взгляда, которым её проводил один из учеников, всё это время стоявший за углом.

После её исчезновения этот человек вошёл в класс, поднял с парты записку, смял её в кулаке и выбросил в мусорное ведро. Потом достал из кармана сгусток чёрного света, прошептал над ним несколько слов и сдул с ладони в открытое окно.

- Пойдём домой вместе! - Света догнала Артёма и схватила под руку, прижавшись всем телом. Юноша бросил на неё раздражённый взгляд и стряхнул со своей руки.

- Спасибо, мне провожатые не нужны. Я сам теперь в этой роли. Иду за своим дурацким Хвостом.

- Ну, как знаешь! - Светлана остановилась посреди коридора и долго смотрела ему вслед. Её взгляд метал молнии.

Артём дошёл до гардероба, прислонился к стене, скрестив руки на груди, и стал наблюдать за проходящими мимо учениками. С этого поста он никак не должен был пропустить Киру. Но время шло, а она почему-то не появлялась. Коридоры быстро пустели, никто не хотел задерживаться в школе после последнего звонка.

Сотовый Киры не отвечал.

Юноша почувствовал смутную тревогу, которая быстро разрасталась. Он бросил взгляд на браслет. Тот пульсировал оранжевым. Потом стал транслировать совсем уж какой-то кавардак эмоций. Через путаный диссонанс очень скоро пробилось одно доминирующее чувство.

Артём резко сорвался с места, выбежал на крыльцо школы и потянул носом воздух. Определил направление, чертыхнулся и бросился бежать по направлению к скверу. С леденяще-холодного металла на запястье перетекало ощущение панического страха.

«Всё. Это конец. Так тебе и надо, дуре набитой. Сама же решила пойти одна».

Кольцо теней начало смыкаться, подступать все ближе.

Их было много. Слишком много.

Кира попыталась успокоить дыхание и унять бушующий в груди панический страх. Она уговаривала, упрашивала браслет ничего не передавать Артёму. Он всё равно не сможет справиться с такой ужасной, чернильной тьмой, с этим выползающим древним кошмаром, ополчившимся на саму жизнь, свет, всё, что дорого людям. Нет, хватит и того, что здесь останется она – ещё одна немая тень средь теней, еще один беззвучный крик в том причудливом хоре… Только не его… Не надо, не приходи сюда, не слушай… Останься там, где свет…

Кира мягко опустилась на колени прямо в осеннюю холодную грязь, посреди тропы, что змеилась под клёнами. Её как будто вмагнитила в себя земля. Стало почти всё равно, что будет дальше. Наверное, надо бороться, но как? Разве есть у неё хоть что-то, что можно противопоставить такому?..

Чёрная тень протянулась по земле позади неё, подползла ближе, боязливо лизнула ботинок, потом, осмелев, уверенно легла на ногу. Та тотчас онемела…

…Это был резкий, как молния прыжок, и низкое рычание сопровождало его, словно гром. Он приземлился, чуть пригнувшись, прямо перед ней, загородил широкой спиной от цепи чернильных лиан, что уже взбирались на нижние ветви клёнов. В правой руке, отведённой в сторону, на раскрытой ладони, меж напряжённых пальцев возник сполох синего пламени. Он размахнулся и метнул его в ближайшего противника. Потом ещё и ещё один.

Раздался беззвучный визг, который, казалось, возник сразу под черепной коробкой и гвоздём вонзился в уши. Неровная дуга синего пламени цепью маленьких костров очертила впереди границу, за которую отпрянули тени. Задние тоже притаились и больше не лезли в атаку. Та, что почти уже карабкалась по Кириной спине, тоже убралась куда подальше, хотя ног Кира всё ещё не чувствовала.

Стало светлее. Она отчётливо увидела Артёма, который всё так же стоял к ней спиной на полусогнутых, принимая бой лицом к лицу. Пока она бесполезно валялась в грязи…

Кира изо всех сил упёрлась кулаками в землю и нечеловеческим усилием оторвала себя от поверхности. Выпрямиться удалось не сразу. Она сделала несколько робких шагов вперёд, как ребёнок, который учится ходить. Только бы не упасть! Второй раз ей уже не подняться.

Артём был такой и не такой одновременно. Что же это? Что изменилось?.. Кира вдруг увидела в его густой шевелюре острые собачьи уши, как у немецкой овчарки. И одежда – это уже была не школьная форма, в какой выходили утром из дома. Что-то белое, длинное, развевающееся, с широкими рукавами и ярко-красным узорчатым поясом. Не то кимоно, не то какой-то кафтан, в каких рисовали витязей в детских книжках…

Кира почему-то ничему не удивлялась. Обычный Артём ведь не мог бы творить на ладони синие огни и поджигать ими клёны… В этом перевёрнутом с ног на голову мире собачьи уши были далеко не самым странным.

Она наконец добралась до Артёма и коснулась рукой его спины.

Он резко повернулся к ней и успел подхватить, когда Кира начала падать от накатившей слабости. Те несколько шагов потребовали слишком больших усилий. Но она не могла их не сделать – она вся теперь была как стрелка компаса, что всегда тянется к своему Северу.

Кира с улыбкой встретила пристальный взгляд карих глаз, в которых застыла тревога пополам с ожесточённостью. Сейчас, в это мгновение, она была счастлива. Долгая схватка с тенями один на один сделала с нею странное – её сознание было словно погружено в плотный серый туман, и только одно сейчас виделось отчётливо – он её не бросил, он всё-таки услышал и пришёл…

Сквозь пелену донеслись какие-то звуки. Она постаралась услышать слова и с трудом разобрала:

- Кира! Дурочка, не смей вырубаться, слышишь меня? Их слишком много, мой огонь уже слабеет. Надо прорываться. Я не смогу нести тебя одной рукой. Постарайся встать на ноги!

Артём стоял на коленях рядом и держал её за плечи левой рукой. Правой продолжал бросать огненные шары, но те светились всё слабее. Кира и не заметила, что снова очутилась на земле, теперь уже почти лёжа. А чёрный круг меж тем смыкался плотнее, издавал недовольное ворчание и словно бы весь подобрался, изготовился к прыжку, как тигр.

- Огни… Твои… Такие красивые… Они что же, гаснут? – прошептала Кира, и глаза её стали закрываться.

Артём глухо прорычал какое-то ругательство. Браслет на его запястье почти не светился.

«Гаснут… Зачем?.. Они же такие красивые… Надо добавить… Огня…»

Кира робко подняла руку и потянулась к правой руке Артёма. Та всё ещё упрямо метала огни – хотя пальцы на ней уже сводило судорогой напряжения. Голубые искры текли от локтя через запястье на ладонь густыми вьющимися снопами и на кончиках пальцев её Защитника свивались в языки пламени. Те так ослабли, что даже не соединялись больше в клубок, а лишь неровными вспышками порознь неслись во тьму.

Кира легонько коснулась указательным пальцем его браслета.

Вспышка ослепительно белого сияния взорвала шевелящуюся пустоту, разметала в клочья тени, отбросила прочь.

Артём обеими руками крепко схватил вмиг обессилевшую Киру и прижал к себе.

Больше она ничего не помнила.

Медленно-медленно, осторожно, как странник в пустыне, ступающий по зыбким пескам, выбиралась Кира из забытья.

Подушка такая мягкая, а плед такой пушистый! Совершенно не хочется из-под них выбираться и тащиться в школу. Особенно в такое промозглое осеннее утро.

Можно, наверное, ещё пять минуточек поспать… Пока опять не зазвонит будильник… Или сегодня выходной? Не важно… Спать…

Кира лежала на своей кровати на правом боку, свернувшись калачиком под пледом, как кошка. Ей вдруг захотелось выпрямить ноги и потянуться всем телом, расправить затекшие конечности.

Но не тут-то было. Ноги во что-то упёрлись. Кира нехотя приоткрыла один глаз. Потом зажмурилась и открыла ещё раз оба.

Артём сидел по-турецки в углу её кровати и спал, опершись о стену и посапывая. Его правая рука крепко держала Киру за щиколотку. Браслет на ней источал мирное розовое сияние. В комнате было тепло и тихо.

Смутно зашевелились воспоминания о вчерашнем дне.

«Не хочу вспоминать. Потом как-нибудь. Мне сейчас и так хорошо. Мне сейчас совершенно не хочется просыпаться…» - лениво подумала Кира, снова закрыла глаза и погрузилась в глубокий спокойный сон.

Когда Кира окончательно проснулась, в окна лил солнечный свет – такой блеклый, как будто время уже близилось к вечеру. Она приподнялась на локте и тут же приложила ладонь к виску. Дико болела голова, во всем теле была свинцовая тяжесть.

В шаге от неё за столом сидел Артём, уронив лоб на скрещенные руки. На нём была всё та же школьная рубашка, только рукава подвёрнуты выше локтя.

Он пошевелился и поднял голову. Встретился глазами с Кирой. Она испугалась, что увидит в них раздражение или злость, но они были спокойны, в них читалось какое-то странное чувство, которое она не могла объяснить. Взгляд был напряжённый. Под глазами — тёмные круги.

- Ты как? - тихо спросил он. - Болит что-нибудь?

- Нет, - соврала Кира.

- Врушка, - взгляд немного смягчился.

- Если знаешь, чего тогда спрашиваешь, - смутилась Кира и принялась приглаживать волосы. Коса растрепалась так, что страшно было смотреть.

Артём вздохнул, потянулся за телефоном, который лежал рядом на столешнице, и набрал какой-то номер.

- Она проснулась, наконец, - коротко бросил в трубку и положил телефон обратно.

- Энгельс просил сказать, - пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Киры.

Установилось неловкое молчание. Кира сидела в кровати под пледом, обхватив колени руками. Шевелиться и нарушать затянувшуюся паузу почему-то не хотелось. Артём тоже сидел неподвижно, глядя прямо перед собой.

Через пару минут за дверью раздались шаги, и после стука в комнату протиснулся Энгельс Владленович.

- Слава Богу, ты цела! Артём, можешь сдать вахту. Иди, поешь чего-нибудь. Энгельс пододвинул стул и уселся напротив кровати.

Артём молча кивнул и вышел. Кира проводила его взглядом.

Энгельс помолчал пару мгновений, а потом сказал:

- Он, между прочим, от тебя трое суток уже не отходит. Не ел ничего. И кстати, почти ничего не рассказывал. Так что с тебя подробный отчёт. Но прежде — как ты себя чувствуешь? Мы с Ритой очень перепугались.

- Как трое суток?! - Кира ошарашенно уставилась на него.

- А, понятно, ты же только что проснулась. Ну так вот, сообщаю, солнышко, что сейчас ровно полвторого. Воскресного, к твоему сведению, дня.

Через час, когда Энгельс уже ушёл, вернулся её сосед. Сначала настороженно заглянул в комнату и только потом перешагнул порог. Кира к тому времени уже умылась, переплела наново косу и переоделась. Она сидела за столом, но встала при его появлении и сделала шаг навстречу.

- Я… Я хотела тебе сказать, что очень благодарна, - проговорила она тихо, потупившись и сцепив в волнении пальцы.

- Благодарна она, - проворчал Артём, смягчившись. Закрыл дверь и подошёл ближе, стал прямо напротив неё, в одном шаге. - А чего тебя в сквер-то одну понесло?

- Ну... - Кира почувствовала, что заливается краской. - Я тебе записку написала, что ухожу, чтобы ты не волновался.

- Не получал.

- Наверное, ветром сдуло...

- Ты не ответила на вопрос.

Кира молчала, опустив голову. Поправила сползшие на кончик носа очки. Как это она умудрилась их ещё не потерять?.. Молчание затягивалось.

Артём глубоко вздохнул и устало плюхнулся на свою кровать.

- Начинаю догадываться. Наш со Стасом разговор услышала?

Ответом снова было молчание.

- Понятно.

Артём тоже помолчал минуту. Потом встал с кровати и сно<

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒