Т.Ю. Платонова 14 страница

— Ты бы меня хоть разочек взяла с собой на цветы поглядеть! — просила Валентина.

— А как? На лошади доедете верхом?

— Нет, спина не даёт. Вы бы коляску придумали какую!

Придумать-то можно, да по лесу она не проедет. Туда узкая тропа ведёт, — отвечала ей Алиса.

Сама Алиса ездила верхом, и занятие это было ей по душе.

— Ты как будто выросла в седле, — говорил Саша. — У меня в голове имя какое-то странное крутится, уж не твоё ли прошлое?

— А можно заглядывать в прошлое?

— Можно, но не нужно. Какой в том смысл? Ну была ты королевой или служанкой, что из того? Главное, кто ты сейчас!

— Никто я. Такой обычный человек, что самой тошно. Почему я не обладаю какими-то способностями, почему я не знаменита, почему ничем не отличаюсь от других? — горевала Алиса.

— А ты хочешь отличаться и выделяться? Это эго. Это оно шепчет об исключительности. Впрочем, ты — особый человек, а твоя исключительность в том, что ты скромна. Величие духа и в глухой тайге проявиться может, и станешь ты служить людям и Матери Жизни, не думая о себе и не жалея себя.

Однажды, сидя на солнышке возле озера, Алиса услышала тихий голос, который позвал:

— Сегильда!

Она вскочила, огляделась, но никого, естественно, не увидела. На всякий случай Алиса пошла в избу и записала это слово в тетрадь. Вечером, перед тем как лечь спать, ей вновь почудилось, что кто-то произносит "Сегильда".

"Нужно будет у Саши спросить, что оно значит", — подумала Алиса.

— Вы не знаете, что такое "Сегильда"? — спросила Алиса на следующий день у Саши.

Вот оно что! — воскликнул он. — У меня в голове какое-то имя вертится, а ты его озвучила. Наверно, это твоё имя из прошлого.

— Мне показалось, что меня так кто-то зовёт, — объяснила Алиса. — Да так явно, как будто кто-то рядом стоит.

— Не обращай внимания. Бывает, что у человека пробуждаются способности раньше, чем он научится управлять собой. Это потом может сильно помешать. Старайся жить настоящим.

Аспис сидела за письменным столом и сочиняла письмо. Писала она Алисе. Ей хотелось изложить на бумаге все свои планы и даже мысли, чтобы Алисе было удобнее их реализовывать.

— Что ты делаешь, дитя? — спросил Аспис учитель.

Аспис быстро прикрыла письмо рукой.

— Я писала Алисе, — покраснела она.

— Зачем же ты ей пишешь, когда можешь общаться с ней напрямую?

— Мне кажется, что она не слышит.

— Ей не нужно слышать, чтобы знать твои мысли. У вас одно ментальное тело. Всё, что знаешь ты, знает и она.

— Нет, не знает. На меня нахлынули воспоминания. Я почему-то вспомнила о Сегильде и Ромул-де, о Жаке и о графе. Мне захотелось рассказать ей дивную историю, полную приключений. Вы знаете, что камню суждено сыграть роль в будущем?

— Как же я могу этого не знать? — спросил учитель. — Только я хотел тебе подсказать, что твои воспоминания носятся вихрем вокруг тебя и будоражат пространство. Алиса их не воспринимает, но ей передастся твоя нервозность. Пожалуйста, не вреди эксперименту и не совершай необдуманных поступков. Ты уже живёшь в мире, так наслаждайся бытием.

— Мне хочется, чтобы Алиса развивалась побыстрее.

— Не вреди! — предупредил учитель. — Если ты будешь проявлять чрезмерную активность, ты заснёшь и проснёшься только тогда, когда в твоей душе успокоится буря. Тебе трудно осознать, что ты уже живёшь на Земле и действуешь в мире благодаря Алисе?

— Да, трудно. Мне кажется, что я ничего не делаю!

— Представляешь, как трудно людям осознать их связь с духом и довериться ему? Они тоже опираются только на свои плотские силы и совершенно не понимают, что значит слушать сердце.

— Действительно, — согласилась Аспис, — мне нужно успокоиться. Разве кому-то станет лучше, если я буду торопиться?

— Ты, Аспис, переживаешь трудные времена. После той жизни, что ты вела на Земле, нужен длительный отдых. Непросто осознавать себя в двух, а то и в трёх мирах.

— Но мне была по душе такая нагрузка, — возразила Аспис, — и у меня всё получалось.

— Правильно, но теперь астральное тело страдает. Ему придётся пока оставаться в обители. И тебе вместе с ним. Разве мало дел в сансаре? И разве рыцари необходимы только на Земле?

— Но Земля — одно из самых сложных мест в космосе. Я помню себя в других мирах. Они были прекрасны. Земля отличается удивительной противоречивостью. Там наряду с добром и сердечностью существует зло. И у людей настроение меняется, как погода: утром — снег, днём — солнце, к вечеру — дождь.

— Аспис, может быть, тебе лучше уйти в дальние обители, поближе к безднам?

— Бездны? А что это такое? Я о них ничего не слышала.

— Мы сами плохо знаем, что это такое, но их нужно изучать. Бездны — это воронки, затягивающие всех подходящих к ним. В них сконцентрирована огромная энергия. Только однажды мы наблюдали, как оттуда вылетело космическое тело, обладавшее жёстким излучением, и направилось к Земле. Пришлось срочно создавать заградительные сети. Если бы Учителя не подставили свои тела, человечеству пришёл бы конец.

— А где сейчас это тело?

— Ему построили орбиту и пустили по ней с многочисленными экранами, гасящими излучения. Такие энергии ни один человек не вынесет.

— Это интересно, — сказала Аспис. — И там есть лаборатории?

— Есть всего одна лаборатория близко от воронки. Для работы в ней необходимы математики и астрономы, а также врачи и биологи.

— Я пойду. Ведь Алисе ничего не мешает развиваться? Пока я буду там, она станет самостоятельной духовной единицей, а что будет потом — кто знает?

— Я знаю, — сказал учитель. — Потом ты вновь найдёшь своих друзей, и вы вместе помчитесь на помощь людям совершенно в другую эпоху. Так уже не раз бывало.

Тогда я подготовлюсь — психологически. А письмо Алисе вы прочитаете сами тогда, когда сочтёте нужным. Я только напишу ей "до свидания", — сказала Аспис и повернулась к столу.

Сколько жизней необходимо человеку, чтобы он пришёл к пониманию цели! Сколько промежуточных целей ставит перед собой человек, прежде чем осознает главную! Великий Платон считал, что люди, будучи потомками богов, снаружи являются относительной истиной, а внутри — абсолютной. С незапамятных времён мы пытаемся достичь абсолютной истины, называя сё по-разному. Кто-то говорит, что нужно познать себя, а кто-то считает, что нужно познать Бога. А некто третий вдруг постигает тождество, а потом и единство себя и Бога.

Мы, начинающие искать Бога как свою противоположность, из жизни в жизнь приближаемся к нему, стирая мнимую полярность. Мы, будучи совершенно тёмными, постепенно осветляем себя и в конце концов превращаемся в чистый свет, излучаемый Истиной. Но даже на самом последнем этапе большого пути мы с трудом понимаем, что же такое Истина, к которой нас неумолимо влечёт.

Почему такое происходит? Да потому, что мы приближаемся к ней с какого-то края и не можем видеть её целиком, а видим лишь грань. Если смотреть на Истину свысока или издали, мы ничего не увидим, кроме бесчисленных покровов, скрывающих её. Истина познаётся изнутри, а для этого нужно войти в её центр. Но разве тот, кто становится Истиной, может сохранить себя? Краток миг существования Истины. Лишь мгновения отведены ей для того, чтобы сиять своим истинным Светом...

— Иван, ты когда-нибудь задумывался, как жить незапятнанным в этом мире? Да и можно ли?

— Теоретически можно, а практически — почти что нет. Впрочем, примеры тому есть. Умение прожить в чистоте является высочайшим алхимическим достижением. Вероятно, такой человек должен быть Божиим Посланником. Абсолютно чистый человек, скорее всего, умрёт в раннем детстве, потому что не вынесет соприкосновения с нашей земной средой. Или он должен немного нагрешить, чтобы Земля его удержала на нужное ему время. А если он нагрешит чуть больше положенного, ему уже понадобятся долгие годы на очищение.

— А как же быть нам, тем, кто пришёл сюда с высокой миссией?

— Мы как воины имеем право на многое, но как высоконравственные существа, мы не можем позволить себе быть несправедливыми, бесчестными и бессовестными.

— Ты задумывался о том, что в далёком будущем воинам Света предстоит сражаться с силами зла? Кого собирают Учителя под знамя своё? Кого Владыка Шамбалы поведёт в бой?

— Нас, наверное, — ответил Иван.

— А я думаю, что мы уже давно в его передовом отряде. Речь не о нас, а о людях, способных правильно понять цели Учителей. Армия воинов Света будет малочисленной, но каждый будет известен по имени. Учитель собирает не просто сильных духом и мужественных бойцов, а особых людей. Как я понимаю, они должны обладать высоким интеллектом, не совершать тяжких проступков за последние воплощения, быть беззаветно преданы Учителю и понимать поставленную перед ними цель, — говорил Василий.

— И ещё иметь бодхичитту — Любовь-Мудрость-Сострадание.

— Получается, что воинами Света будут только просветлённые, и причём особых степеней. Но как они, имея бодхичитту, будут убивать? Война есть война!

— Я потому и начал этот разговор, что сам хочу разобраться. Исход этой битвы предрешён: силы Света победят, но убьют сотни тысяч воинов противника. С каким мотивом они пойдут в бой?

— Ответить просто, что силы Света должны победить, — это значит ничего не сказать. Думаю, что мотивация будет следующей: "Если я убью воина, я дам ему возможность переродиться в чистой земле. Пусть эта смерть очистит его от накопленного зла и приведёт его к пониманию. Пусть в чистой земле он познакомится с учением, которое откроет ему Истину".

— Во многих известных легендах говорится о том, что все убитые в этой войне переродятся в чистых землях.

— Ну, вот видишь! Проясняется и другая цель: поднять всех воинов на ступеньку выше! И потом, действительно очень важно понимать, зачем нужна эта война и зачем в ней участвовать. Ответить на эти вопросы крайне сложно. Люди с поверхностным мышлением уже сейчас бьют себя в грудь кулаками и кричат о том, что они воины Света. А что это значит? Они когда-нибудь задумывались? А какая судьба им уготована? А какими качествами они должны обладать, чтобы действительно стать воинами Света? — говорил Василий.

Готовится отряд особого назначения. Кого на Земле берут в такие отряды? Особых людей с особыми данными, и тренируют их особыми методами. Неужели небесная армия не должна намного превышать земную по всем воинским показателям? Должна. И к тому же, небесное воинство должно обладать неоспоримыми духовными преимуществами перед всеми живыми существами. А какие это преимущества? Это степень духовной чистоты. Если человек не

I проснулся, не пробудился к истинной жизни, не быть ему в отряде. Да и не каждого просветлённого возьмут в него. Необходимо равновесие всех тел, одинаково ровное отношение ко всем людям, умение молчать, не говоря уже о преданности и понимании.

— Я думаю, что два последних условия — самые трудные.

— Да, потому что они непонятны. Преданность Учителю — это не только доверие и любовь к нему. Я встречал многих людей, которые, беседуя с просветлёнными, утверждали, что не могут принять их, потому что преданы своему учителю. Это как раз и говорит о полном непонимании идеи преданности.

— Однажды в один высокогорный монастырь в Непале попал европеец. Настоятель монастыря был святой человек, давно постигший высшую мудрость. Он дважды согласился на разговор с европейцем, и тот дважды пытался то ли убедить, то ли доказать святому, что тот не может быть для него авторитетом, потому что его учитель — Мория, а по вероисповеданию он христианин. "Это похвально, что у вас два таких авторитетных невидимых учителя, — говорил святой. — А вы бывали в ваших христианских монастырях, беседовали с настоятелями и старцами?" — "Да, конечно. Истинным христианам полагается ходить на исповедь и к причастию". — "А вы им говорили о вашем втором учителе по имени Мория?" — "Нет, — признался европеец. — Это невозможно". — "Если вы сумели совместить в своём сердце двух учителей, то почему в нём ещё живёт страх? Уберите страх, и, возможно, вы освободите место ещё для нескольких!"

Я сам прекрасно понимаю, что дело не в количестве учителей, а в способности принять хотя бы одного, но по-настоящему. А можно принять и многих, но они, при истинной преданности, становятся едины и воодушевляют тебя не как отдельные личности, а как Свет.

— А я вспомнил другую историю. Один индийский святой как-то попросил своего ученика-европейца ответить, принимает ли он всех индийских богов и кого почитает особо. Ученик перечислил тех богов, которым он поклонялся, а потом покраснел и сказал: "Но я был и остаюсь католиком. Поэтому я принимаю Христа". Святой индус только улыбнулся в ответ: "Если бы ты не сказал этого, завтра бы ты уже отправился домой. Христос — это твой первый учитель, и его ты должен почитать особо!"

— У нас, у русских, вообще какой-то нонсенс наблюдается. Особенно у тех, кто немного свихнулся на идее преданности. Они все, будучи православными христианами, убеждают других людей в своей преданности индусам Мории или Кут Хуми, египтянину Серапису или "авантюристу и шарлатану" Сен-Жермену. Они удивительным образом сочетают внутри себя двоих или троих учителей, но при этом подозрительно относятся к тем, кто принимает Магомета и Бабаджи, Иегову и Будду. Два имени -Мории и Христа — у них уже как-то согласовались, адаптировались в их сердечном пространстве, но вот с другими именами пока плохо.

— Потому я и говорю, что идея преданности должна быть рассмотрена со всех сторон. Ведь это, по сути, она восходит к самому верху, в мир бесформенный, к коллективному Разуму, к Космическому Сознанию, которое вмешает всех и вся. Идея преданности Учителю должна трансформироваться в идею Единства. Нам нужно учиться самим и учить других видеть мир целостно, и тогда мы не будем приходить к ныне живущим святым и извиняющимся тоном говорить им, что почитать их как учителей не можем. С какой же целыо наши эзотерики путешествуют по миру, что они ищут, если уже заведомо знают, что не смогут поверить никому из живых? Или они надеются встретить Морию в том виде, каким привыкли видеть его на портрете?

— Так и есть. В головах таких искателей живёт представление об учителях именно в виде известных изображений. Других они не принимают и не понимают. До них не доходит, что Учителя человечества, Дхиан-Коганы — это коллективный разум, совокупность идей, которые эманируют в виде луча, а тот, в свою очередь, оседает в разной по плотности материи во множестве форм. Поэтому бесполезно искать учителя с портрета, но следует быть исключительно внимательным ко встречным людям, потому что через них учитель может подать вам весть. Когда один искатель сказал тибетскому ламе, что не может поверить в его учение, потому что привык доверять только своему учителю Христу, тот ответил: "А разве не твой учитель привёл сейчас тебя ко мне?" Мы совершаем какие-то действия и не осознаём зачем. Мы едем за границу, на Восток, тратим деньги, которые нам очень нужны, и возвращаемся разочарованными, потому что не нашли учителей. А могли мы их найти, если заведомо знали, что их нет? Или если сформировали четкое представление о том, каким должен быть учитель? Мы же не открыты для новых знаний! Мы готовы принять только то, что уже знаем.

— Да, фактически люди ищут не знаний, а подтверждения своим знаниям.

— И ещё люди никогда не искали Любви. Они ищут того, кто бы

их полюбил. Очень печально, что все люди — эгоисты, — сказал Иван.

— А ещё печальнее то, что все эти эгоисты считают себя воинами Света и готовятся встать под знамя Владыки.

— Это преграда, которую необходимо преодолеть. Воин Света — это прежде всего тот, кто уже не мыслит двойственно. У него любящее сердце, лишённое предрассудков. Он открыт, прост, искренен и доброжелателен ко всем. Он тих и скромен, молчалив и сдержан. Он предан Учителю, но не фанатичен. Фанатизм — это рабство, а воин Света — это свободный человек, думающий о благе других.

— Хорошо, мы немного поговорили о преданности. А что ты скажешь о цели? О её правильном понимании? — спросил Василий.

— Пожалуй, это самое сложное. Я знаю по себе, что цель может меняться, что всё зависит от широты сознания, от настроения, от обстоятельств. Давай сразу договоримся, что не будем говорить о легкомысленных людях, убеждённо заявляющих, что они служат Свету. Они ещё о цели не думали. Какова, например, моя конечная цель? Двадцать лет назад я отвечал: "Служить Свету". Потом эта цель трансформировалась в поиски учителя, в желание стать добрее, мягче. Потом — в поиск второй половинки, в духовное совершенствование, в желание обеспечить себе хорошую жизнь, иметь деньги, чтобы помогать другим, ехать на войну спасать братьев-славян, стать музыкантом, писателем, открыть новые законы физики, сделать открытие, достойное Нобелевской премии, научиться лечить людей, снимать порчу, делать чудеса, изменять людей, изменять себя, понять природу своего "я", избавиться от эго, стать Светом, познать Истину, стать Истиной, служить людям. В моём внутреннем мире происходили гигантские изменения. Я начинал с высочайшего, потом учился более реально оценивать себя, а со временем и вовсе разобрался, что нельзя никому помочь, если не помог себе. Да на что я гожусь, если сам с собой не разобрался? Но это про меня. А про людей скажу, что для всех конечная цель является разной, потому что люди на разных ступеньках развития стоят и, соответственно, пониманием различаются.

— А я долгое время делал из себя этакого сверхчеловека без кармы, потому что мечтал о последнем воплощении. Понимаешь, пределом моих мечтаний было уйти с планеты, обогнать всех в эволюции и...

— И куда?

— Вот об этом понятия не имел. Не хватало глубины мышления. То ли в другой мир, то ли на другую планету. Я смотрел в небо и искал ту звезду, которая бы меня приютила. Так я понимал возвращение. А каким я там буду, я не знал. И облик мой дальше человеческого не преображался.

Так многие думают, особенно о последнем воплощении. Я иногда спрашивал людей, куда они собрались, и они легко и просто отвечали: "У Отца обителей много". А что это значит, они представления не имели.

— И я долгое время не имел, пока более внимательно к своему уму не пригляделся. И что я увидел? Дикую пляску орангутанга. Наш ум ничем не отличается от прыгающей обезьяны. Ну, куда нам с таким умом? Когда я привёл в порядок ум, то и цели поменялись. За ним последовало сердце. Зачем мне ясный ум без любящего сердца? А когда в сердце наступил покой, то я вдруг увидел страдающих людей и понял, что никуда отсюда не уйду, пока им не помогу. Да зачем мне моё совершенство, когда здесь столько бед и зла? И тут только до меня дошло: "Доколе последняя овца не войдёт в загон...". Люди, люди нуждаются во мне. Они слепы, они невежественны, они злобны, потому что свет сердца их погас. Да разве я выполнил свою задачу? Да разве я кому-нибудь помог? Вот с тех пор я стал служить людям. Может быть, это и называется служить Свету, но для меня это не имеет значения. Какая разница, какими словами называется моя жизнь? Главное то, что моя жизнь стала неотъемлемой частью Жизни, в которой я обрёл истинных друзей.

— До чего же приятно с умным человеком поговорить! — заметил Иван. — Я только сейчас стал видеть, что не только цель, но и вся моя жизнь -это лозунги. Мы ни одну из целей не обдумывали до конца. Мы куда-то бежим, опаздываем, а куда, зачем? Что мы боимся не успеть? Погибнуть в схватке с тёмными силами? Да это мы всегда успеем с такими качествами сознания, с такой военной подготовкой! И не стыдно людям предлагать себя в воины Света? Вот и вспоминаю я истеричный вопль одной воительницы: "Да что же это, моя жизнь никому не нужна?" Что ей ответить? Что жизни пока ещё не было! Было существование с бегающими мыслями, без осознавания, без понимания. Что вам делать дальше? Учиться. Времени нет? Вы знаете, у Вечности действительно времени нет. Время — это ограничение вашего ума. Время — категория не истинная. Пока ваш ум бежит, бежит и время. Как только ум остановится, время исчезнет. И крик этот — от себялюбия, от думанья, что вокруг вашего "я" весь мир крутиться должен.

— Помнится, Ольге одна служительница Света тоже кричала: "Да я всю свою жизнь Учителю отдала!" А я вот скажу, что она всю жизнь себе служила, своему "я". Проводила вечера в фантазиях о своей великой миссии, о заслугах, о том, что была непонятая, что не было любви настоящей только потому, что она посвятила себя служению! Да о ком плач-то? О себе. О чём мысли? О себе. Делать что? Перестать себя жалеть и начинать учиться. Это никогда не поздно. Всё, что успеет выучить, отложится в копилку на будущее воплощение.

— Василий, а тебе людей жалко?

— Нет, — честно ответил он. — Не жалко. А зачем их жалеть? Они что, искалеченные, неспособные за себя постоять? Они что, обездоленные, без настоящего, без будущего? У людей всё есть. Их Господь всем наделил в избытке, а они дарами Господними эго кормят да при этом ещё и жалости к себе требуют!

А как же сострадание?

— Сострадание — это особая мудрость. Когда Господь тебе эту мудрость дарует, ты знаешь, как помочь. И не деньги это, и не корка хлеба, а наставления на путь истинный. Но пока мудрость особая не дана, ты должен помогать и деньгами, и хлебом, и одеждой, в общем, как понимаешь. Потом, если человек без рук и без ног остался, его наставлениями не накормишь. Нужно думать, кому какая помощь нужна.

— И я того же мнения. В чём же сейчас наша помощь людям заключается?

— Я пока не знаю. Мы уж давно имеем право на самостоятельность. Как мы сами решим, так и будет. Нам нужно по-прежнему готовить сознание людей, отрывать их от "я" и направлять на служение другим. Я стал серьёзно задумываться о воинстве небесном, об отряде просветлённых бойцов. Их нужно вооружить особыми знаниями, у них должно вырасти особое понимание. Не наша задача — создавать отряд. Это дело Учителей. Наша задача — готовить тех, из кого могли бы получиться совершенные воины. А для них необходимо Учение, рождающее бодхичитту.

— Любая религия имеет целью зарождение бодхичитты — Любви-Мудрости-Сострадания, — возразил Иван.

— С этим нельзя спорить. Но это путь через религии, а люди современные им мало доверяют, потому что религиозные деятели не вызывают уважения, и широты взглядов им недостаёт. Мир-то не стоит на месте. Он движется, развивается, а религии остаются на месте. Они консервативны, не умеют приспосабливаться к новым условиям. И знаешь почему? Потому что к новым условиям нужно приспособить основу, а не внешнее.

— Поясни.

— В любой религии есть основа, зерно. В каждую новую эпоху о нём нужно говорить современным языком, а для этого должны быть люди, эту основу изучающие, живущие ею, потому что передана она должна быть без искажений. Как это сделать иначе? Содержание прежнее, а форма — новая. Это как человек в новом платье. Передача должна быть не на уровне поп- или рок-музыки, а изложена мыслителями высшего уровня. Люди должны им поверить. Я понимаю, что поверить можно только тем, кто живёт этой истиной, кто сам стал ею. А таких нет. Может, и есть, но кто им позволит говорить по-своему? Кто из пастырей пойдёт на реформу? И потом, такой подход предполагает постоянную реформу, а в религиозных советах сидят управленцы, держащиеся за власть. Поэтому и рады бы, как говорится, да жизнь не позволяет. Вот и остаётся только одно — новый путь для воинов Света.

— И что это за путь?

— Путь Истины. Он для всех, без ограничений. Пусть люди остаются в узких рамках своих религий, но пусть они уберут страх перед Богом, и тогда вместо страха там поселится Любовь. Ни один из существующих Богов не будет против того, чтобы на Земле создавался отряд особого назначения для битвы с силами зла. Речь идёт не о земной битве, а о битве на тонком плане через сотни лет. Все воины должны стать просветлёнными, а это значит, они будут видеть мир своим особым зрением. За это время здесь произойдут огромные изменения, люди откроют новые виды энергии, освоят новые технологии, которые, как и всегда, постараются использовать не на благо, а во вред всему живому. Люди приблизятся к тонкому плану и увидят процветающие чистые земли. И как ты думаешь, что им придёт в голову? Стать чистыми и светлыми? Подружиться с правителями этих земель?

— Я думаю, что люди захотят завоевать эти земли, — с грустью отозвался Иван.

— Ты совершенно прав. Это говорит о том, что ты хорошо изучил человечество. Люди объявят им войну. Это будет грандиозная битва, в которой победит Свет.

— А может этого не быть?

— Конечно, всегда есть надежда на добрую волю, на сердечность, на понимание. Приведи мне примеры из истории человечества, когда эти качества побеждали или когда люди руководствовались здравым смыслом?

— Что-то вспомнить сразу не могу.

— Ты долго не вспомнишь. Я помню лишь одну библейскую историю о покаянии царя и народа Ниневии, — говорил Василий. — Бедный Иона так ярко предрекал гибель города, что сам царь приказал своим людям вопиять к Богу и отвратиться от злого пути и насилия рук своих. И чудо произошло. Город и жители были спасены. Понадеемся на чудо и в этот раз, а воинов готовить всё равно будем. Просветлённые необходимы людям для того, чтобы вести их к освобождению от страданий.

— Интересно, как люди представляют себе этих воинов? Наверное, в шлемах и доспехах, — улыбнулся Иван.

— Ну не без этого. Люди любят строить представления. Но воины небесного отряда — самые обычные люди. Их оружие — слово, их доспехи — истина, их щит — вера. Мы будем учить людей пониманию, и кто это поймёт, тот и станет в наши ряды. Какова наша ближайшая цель? Зарождение бодхичитты. Без любви мы ничто. Грош нам цена, коли любви не имеем.

— А дальше?

— Помощь, любая помощь в том виде, в каком мы сё понимаем.

— Что ещё?

— Работа над очищением ума, изучение религий, их основ. Вот почему все великие мыслители много путешествовали? Они искали мудрецов, которым были открыты высшие знания. Фалес, Пифагор, Платон, Моисей, Иисус, Падмасамбхава — все они были многознающими и ищущими людьми, которым открылась Истина. Мы неправильно понимаем Божию волю. Нельзя сидеть и ждать, когда Господь тебе изволит руку протянуть. Так можно ничего не дождаться.

— И бегать бессмысленно, если не знаешь, чего хочешь, — добавил Иван.

— Потому и говорим, что сначала изучи вопрос со всех сторон, а потом вставай и действуй, — согласился Василий. — Кстати, как поживает воин Света по имени Алиса?

— Я заходил к Ольге с Никитой. Алиса сообщила им о своём добром здравии и о том, что возвращаться пока не собирается. Родители совершенно спокойны, ибо сами заняты в небесных обителях. Оба потихоньку продвигаются в глубины материи и постигают её изменчивость. Я тебе даже не могу сказать, кто из них более счастлив.

Значит, эксперимент с Алисой удался, — заключил Василий. — Наверное, это было самое верное решение. И Аспис мир увидела.

— Аспис ушла к безднам, — сказал Иван. — Со мной связался её учитель и передал для Алисы письмо. Где-нибудь через годик я его ей прочитаю. Тогда она будет готова.

— Её развитие идёт очень быстро. А наша неугомонная подруга опять помчалась искать приключений!

— Нет, там очень трудно. Эта работа на пределе всех возможностей. Обычно энергии удерживают только Учителя, а рыцари им помогают. Сколько ещё времени пройдёт, пока мы изучим бездны!

— А мы к Алисе в Сашину тайгу не собираемся? — спросил Василий.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒