Часть III Скальпель. Глава двадцать третья

Часть III Скальпель

…вся Вселенная есть центр, или центр Вселенной повсюду, а окружности нет ни в какой части, поскольку она отличается от центра.

Джордано Бруно, 1584 год

Глава двадцать третья

Тронхейм, сентябрь 2010 года

Когда раздался телефонный звонок, Одд Синсакер только что поднялся к себе в кабинет, вернувшись от Сири Хольм.

По дороге в кабинет он ни с кем не останавливался поболтать, только кивал и бросал «привет» там, где не получалось проскользнуть незаметно. Зато в голове у него шел длинный и путаный разговор. Он только что нарушил неписаное и не знающее исключений правило уголовного расследования: никогда не вступать в интимные отношения со свидетелем в деле об убийстве, каким бы невинным этот свидетель тебе ни казался. Проходя мимо деревянных домов Мёлленберга, он призывал на свою голову бессчетные проклятия. Но как ни велика была его досада, удивление оказалось сильнее. Все случилось так неожиданно. Непредвиденно. Это на него совсем не похоже. Поскольку Сири Хольм, конечно, угадала. Обычно в таких делах у него больше чем достаточно самоконтроля, чтобы не совершать убийственных для карьеры поступков. А в этот раз он просто махнул на все рукой и дал себя соблазнить. Он, Одд Синсакер, следователь-стоик и примерный семьянин с многолетним стажем, который до сего дня не ложился в постель ни с кем, кроме собственной жены и далекой подруги юности, вдруг позволил верховодить собственному члену. Как такое могло произойти? А хуже всего то, что ему это, кажется, понравилось. Она вела его так заботливо и нежно, словно они тысячу лет знакомы и ей известны его пристрастия лучше, чем его жене. В то же время все ее действия отличались странной безликостью. У него не возникло ни одной догадки, почему она вдруг решила его соблазнить и заняться бурным сексом на заваленном хламом диване. Не было никаких оснований считать, будто она воспылала к нему страстью или хотя бы что он нравится ей больше, чем первый встречный. Трахаясь, она словно оказывала ему услугу. Точно увидела: ему нужна сексуальная разрядка — и сочла своим долгом помочь. Такая вот бойскаутская помощь для взрослых. Смешно, честное слово. Какая освобождающая мысль. Ведь он, очевидно, состоит не в столь уж интимных отношениях со свидетельницей, как может показаться со стороны. Сири Хольм, бесспорно, дама интересная во многих отношениях, но он мог побиться об заклад, что, когда они встретятся в следующий раз, она будет вести себя как ни в чем не бывало. Скорее всего останется объективным свидетелем. И свидетелем очень важным, как подсказывала ему интуиция. На роль подозреваемой она абсолютно не подходит. Верно? Или он опять рассуждает не той частью тела?

Когда зазвонил телефон, он как раз вспоминал, как они попрощались. Уже уходя из квартиры, он спросил, к какому типу сыщиков, по ее мнению, относится он сам, к организованным или к неорганизованным.

— Такие сыщики есть только в книжках, — лежа на диване в одном черном поясе, засмеялась она. — А вы человек, герр Синсакер. Следовательно, можете быть кем хотите. Впрочем, я думаю, герой детектива из вас вряд ли получится. Вы слишком покладистый. Идете на компромиссы. Сомневаюсь, что вы часто конфликтуете с начальством, а если пьете, то не много.

— «Красный Ольборг» каждое утро, — отозвался Синсакер.

— Ах, собственная доза, это уже кое-что. А еще вы допускаете грубые ошибки — например залезаете в койку к свидетельнице. Ну-у, может, для вас еще не все потеряно.

Выйдя за дверь, он засмеялся. И смех этот, несмотря на все терзания и угрызения, был смехом ожившего героя.

— Старший следователь Одд Синсакер, — сказал он трубке и прислушался, не звучит ли в его голосе веселье.

— Меня зовут Фелиция Стоун, я звоню из Ричмонда, штат Виргиния, — произнесли на другом конце линии.

Выговор южанки, одновременно простоватый и изысканный. Голос слишком глубокий для женщины, и у него вдруг появилось обманчивое ощущение, словно он разговаривает с джазовой певицей. Но она сразу отрекомендовалась как следователь отдела убийств.

— Думаю, мы с вами расследуем одно и то же дело. — Она не стала ходить вокруг да около.

— Простите, вам придется объясниться поподробнее, — сказал он на английском, который вдруг показался куда более сложным и запутанным языком, чем ему помнилось.

И тогда она объяснила. Она рассказала о трупе, найденном в музее американского писателя Эдгара Аллана По, и о книге, переплетенной в человеческую кожу, которой пять сотен лет. У него участился пульс — он сразу понял: она права, — но тем не менее спокойным голосом спросил:

— И все-таки почему вы так уверены, что эти два преступления связаны?

— Мы нашли фотографию вашей жертвы в компьютере нашей жертвы, — ответила Фелиция Стоун с прямотой, которая уже начала ему нравиться. — Не знаю, о чем это вам говорит.

— Это мне говорит о двух вещах. — Он постарался изобразить необычайную проницательность. — Во-первых, убийства действительно связаны, как вы и предполагаете. Высока вероятность, что их совершил один и тот же преступник. Во-вторых, теперь, когда мы можем утверждать, что наш убийца убивал и раньше, это парадоксальным образом позволяет исключить версию, согласно которой мы имеем дело с серийным убийцей.

Он ожидал, что на другом конце провода хоть чуть-чуть удивятся. Вместо этого собеседница сказала:

— Ясно, вы тоже кое-что знаете о серийных убийцах. Я с вами согласна. Серийный убийца чаще всего убивает случайных людей. Бывает, преступник выбирает жертву по определенному критерию, какое-то время наблюдает за ней и старательно планирует убийство. Но случаи, когда серийный убийца очень близко знает своих жертв, являются редкостью, и мне почти не известны примеры, когда жертвы были знакомы между собой, тем более если речь идет о таких расстояниях, как у нас. Здесь наверняка есть связь, которой мы пока не видим. Мотив, не сводящийся к простому желанию убивать.

— И как вы думаете, что это за связь?

— Не знаю. Но предполагаю, без книг тут не обошлось.

— Книги. Никогда не слышал, чтобы из-за книг убивали.

— Верно. Мотив иной. Но я все-таки думаю, Эфраима Бонда и Гунн Бриту Дал связывает этот экземпляр Байрона, о котором я вам рассказывала. Кроме того, я предполагаю, убийца тоже имеет какое-то отношение к этой книге.

— То есть это все-таки может быть серийный убийца. Который одержим старинной книгой в обложке из человеческой кожи и убивает случайных людей, связанных с ней. Вопрос заключается в том, какое отношение к вашей книге имеет Гунн Брита Дал. — Синсакер понял: они ходят кругами.

— Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Бродер Лисхолм Кнудтзон? — спросила Фелиция.

Синсакер несколько раз просил ее повторить, прежде чем разобрал, какое имя она произносит на своем тягучем английском.

— А, Люсхольм Кнутсон, — наконец догадался он. — Конечно, я о нем слышал. В Библиотеке Гуннеруса, где работала Гунн Брита Дал, есть зал его имени. Так называемый Кнутсоновский зал. Убили Гунн Бриту Дал тоже в библиотеке.

— Ну вот вам и связь. Наш экземпляр Байрона когда-то входил в кнутсоновское собрание книг.

— Определенно вы кое-что нашли, но это все абстракции, пока зацепиться здесь не за что.

Синсакер ненадолго задумался. До сих пор он по большей части лишь поддакивал, выясняя факты, известные ричмондской полиции. Теперь пора и самому приоткрыть карты.

— А не фигурировали ли в вашем расследовании и другие норвежцы? — спросил он.

— А именно?

— Некий Йун Ваттен?

— Джон Ватсон? Разве это не доктор из повестей о Шерлоке Холмсе?

Синсакер негромко хмыкнул.

— Нет, Йун Ваттен, — сказал он по-трендски отчетливо. — Но коллеги и правда звали его доктором Ватсоном.

— Нет, нам такой не попадался.

— Жаль. Мы за ним наблюдаем. И довольно серьезно. В момент убийства он был почти на месте преступления; на допросе давал неясные показания, которые никак нельзя проверить; раньше привлекался к делу об исчезновении как подозреваемый. Ждем результатов биологической экспертизы.

— Биологической?

— Следов спермы.

— Что же вы раньше молчали? Это существенное отличие от нашего убийства. У нас есть ужасающие следы насилия, но ничто не указывает на действия сексуального характера.

— И что бы это значило?

— Сама не представляю. Ну, скажем так: Гунн Брита Дал — женщина, и ваш убийца предпочитает женщин, а не высохших и сморщенных стариков. — Она даже не рассмеялась.

— И все-таки важнее всего Ваттен. — Одд Синсакер начал терять терпение. — Предлагаю вам там, у себя, постараться выяснить, когда он в последний раз посещал Штаты. И мы, со своей стороны, проверим эту вероятность.

— Никаких проблем. По нашим новым правилам для получения такой информации достаточно нажать на несколько кнопок.

— Можете приступать. — Он приготовился закончить разговор.

— Пожалуй, мне придется попросить понажимать кого-нибудь другого. Через три часа у меня самолет. А чемодан создает пробку в коридоре на нижнем этаже.

— Сидите на чемоданах? — У Синсакера появилось нехорошее предчувствие, и он взглянул на часы. В Виргинии заканчивается рабочий день. А в Тронхейме почти одиннадцать вечера. Подходил к концу самый длинный день в его жизни.

— Лечу в Норвегию, — сообщила Фелиция. — Дело слишком серьезное, чтобы обсуждать подробности по телефону. Нам следует полностью обменяться информацией.

— Может, вы и правы. Но я не знаю, как устраивать такие дела. Разве не должен ваш шеф сначала поговорить с моим шефом?

— Пока мы с вами тут сидели и общались, высокие господа обменялись четырьмя электронными посланиями. Все обговорено, бумаги подписаны и высланы факсом. Сижу и смотрю на распечатанные копии.

— Мною руководит не господин, а госпожа.

— Я в курсе. Ваша страна мне по душе, — глуховато засмеялась она и в первый раз за весь разговор стала похожа на американку.

— Не спешите с подобными заявлениями, — отозвался Синсакер.

Кладя трубку, Фелиция Стоун смеялась низким грудным смехом, шедшим ей даже больше, чем предыдущий приглушенный вариант.

Не успел он положить трубку, как в дверях уже возникла Гру Браттберг.

— Встретишь ее завтра в аэропорту, — сказала начальница.

— И что я с ней буду делать?

— Продолжать расследование, как и собирался.

— Мы вроде бы решили оставить Ваттена на свободе еще на день.

— Так и сделаем. И, честно говоря, ты ужасно выглядишь — тебе необходимо немного поспать. Единственное, о чем я тебя попрошу, загляни к Далу по дороге домой. Мы должны выяснить, не была ли его супруга недавно в Виргинии.

— Отлично. — Синсакер протер глаза. — Если будет что-нибудь интересное, я тебе сразу позвоню. Чувствую, ночью меня ждет не просто сон. Двенадцать часов в коме будет в самый раз.

Оба невесело рассмеялись.

Он только-только смежил глаза, как его разбудил телефонный звонок. Синсакер рывком сел в кровати и обнаружил, что забыл выключить лампу на ночном столике. Газета «В розыске» соскользнула на пол, где и осталась лежать, раскрытая на статье о следователе откуда-то из Эстланна. Старый выпуск.

Он взял телефон, нажал на кнопку с зеленой трубкой и несколько раз откашлялся, прежде чем ответить. Звонила Гру Браттберг. Он посмотрел на часы. Было четверть первого ночи. Последний раз он разговаривал с ней чуть больше часа назад.

— Надеюсь, я успела тебя перехватить, пока ты еще не впал в кому?

— Более-менее.

— Звоню, чтобы сказать, Кнутсен выправил ордер на обыск у Ваттена. Зайдем к нему в гости завтра с утра пораньше, часиков в восемь. Можешь приходить прямо на место.

— Отлично, — согласился он, а про себя подумал с раздражением: «Почему об этом нельзя было договориться час назад?»

— Поскольку звонка от тебя не поступало, полагаю, Йенс Дал не сообщил тебе ничего интересного, — продолжила Браттберг с плохо скрываемым любопытством.

Он выругался про себя. Йенс Дал кое-что интересное все-таки ему сказал. Он собирался позвонить Браттберг перед тем, как лечь спать, но совершил ошибку, разрешив себе сначала забраться в кровать и просмотреть газету. Вообще-то он листал старые выпуски в поисках статьи о себе самом — хотелось вспомнить, что когда-то он чего-то стоил как детектив. Статьи он так и не нашел: видимо, она была в другом номере, — зато немного почитал про этого следователя из Эстланна, пока не заснул прямо в одежде.

— Как раз собирался тебе звонить, — соврал Синсакер. — Йенс Дал не спал и сообщил, что его жена этой весной участвовала в конференции для библиотечных работников, посвященной, конечно же, старинным рукописям. Угадай, где эта конференция проходила?

— Чисто случайно не в Ричмонде, штат Виргиния?

— Совершенно верно. Ричмондский университет, Мемориальная библиотека Боутрайта, если быть совсем точным.

— То есть у нас будет о чем поговорить с нашей американской приятельницей завтра после обеда.

— Похоже на то. А теперь я вынужден откланяться. У меня назначена встреча с самим собой в стране снов.

— Не думала, будто человек видит сны, находясь в коме, — засмеялась Браттберг.

— Хорошо бы, ты оказалась права, — сказал он без улыбки.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒