13. Точка сборки 2 страница

Треконандаль, кузница титанов, предавшаяся порче ещё во времена Ереси Хоруса, и зачищенная потом силами Империума, была снова населена спустя тысячелетия. Следы прежних битв канули в прошлое, люди плодились и размножались, но Хаос не забывает ничего. Ни побед, ни поражений, ни тех, кто служит ему.

Титаны понадобились, чтобы взломать оборону Человечества. Сотни порченых богомашин. И давным-давно началась первая фаза плана. Предатели внутри Администратума, Инквизиции и Совета Лордов Терры, не говоря уж о жрецах Марса, выполняли сотни и тысячи несвязанных, казалось бы, действий, принимая решения, двигая людей и ресурсы… Чтобы спустя сотни лет всё это выстроилось в единую последовательность событий, и планета, несущая в себе семя извращённых Титанов, канула в варп. Как гигантский корабль, она должна была пронестись сквозь половину Галактики к Оку Хаоса. И послужить десантной баржей для взлома Кадианских Врат.

Гауд засмеялся, осознавая своё всезнание. Его воля, и его сознание, в котором восторжествовала тьма, управляли сейчас этим процессом, вызывая варп-шторм. «Я — капитан этого корабля! Я — повелитель демонов и принц Хаоса! Я — Величайший!» — пело внутри него. И Валентайн только отмахивался от слабеющих попыток глупых людей остановить его. Оставалось совсем недолго, и в руках Гауда окажется универсальный ключ к повиновению титанами. Всеми махинами, когда-либо созданными механикус. Одним движением своей воли Гауд будет обращать в прах противников. Одним движением пальцев он будет призывать лояльных Омниссии титанов на службу своему новому богу. Трехцветный камень, созданный спустя сотни лет, пропитанный кровью верного Императору борца за его войска, он будет служить ему, единственному хозяину такой мощи.

Остатками человечности он радовался тому, что скоро оборвёт жизнь одной-единственной женщины. Отомстив, порадовав себя, и запустив процесс перехода.

— Энн Райт, ты умрёшь во славу богов Хаоса и послужишь торжеству их планов! — громогласно прорычал он, и от звуков его голоса камень пола пошёл волнами, разбрасывая сражающихся. Три камня над алтарем продолжали срастаться, раскаляясь. Но Валентайн не видел и не ощущал, что потоки крови инквизитора больше не омывают его, заставляя трещать и спаиваться неровными гранями. Броня Энн отсекла её от потоков Гауда, и теперь он мог только лично стянуть её с инквизитора, чтобы выпотрошить её во славу хаосу.

Браналли видел, как Валлею окружили эльдары. Женщина отбивалась до тех пор, пока рядом с ней не показался Гламор. Фейринг перестал сиять, как праздничный торт, вынув зазубренные клинки и начав методично уничтожать ксеносов. Позади него появился огромный воин, который попытался ударить священника булавой. Отвлёкшись на него, Гламор пропустил удар в ребра и сложился пополам, и тут череп мутанта взорвался. Эльдары отскочили от поверженной наемницы, размываясь в тенях пятнами сгустков, когда вокруг Фейринга начали падать сражённые противники. Браналли поднялся на ноги. Он не видел ничего и никого, кроме синеволосой наемницы, пробиваясь к ней с упорством и яростью космического волка. Остальные соратники просто потерялись на фоне кровавой пелены, окутавшей сознание инквизитора. Он и сам не ожидал, что гибель Валлеи, или ранение, на что он сильно надеялся, так сильно заденут спрятанные внутри него чувства.

Сильный удар в голову не заставил инквизитора прерваться. Он отмахнулся от напавшего, отшвырнув его ментальным ударом. Аура Браналли вспыхнула так ярко, что он на некоторое время сам перестал контролировать себя. Привлёкши внимание Гауда, Браналли устремился к нему, расшвыривая и разрывая противников на части. Глаза инквизитора ярко светились, на лице застыло спокойное упрямство. Он подчинил себе свою силу и теперь направлял её на врага, расчистив вокруг себя ореол безопасного пространства. Подобравшись к лежащей в луже крови Валлее, он поднял её на руки и зашагал прочь, не обращая внимания на сыплющиеся в спину удары, не ощущая боли, не чувствуя, как лопается его ментальный щит и начинает закипать мозг.

Где-то рядом послышался смех. Браналли прошёл мимо Хасселя, стоящего напротив высокой красивой женщины, которая о чем-то говорила с инквизитором, пока его держали за руки и за ноги несколько колдовских заклинаний. По лицу Натана стекала кровь, выражение говорило о том, что дух инквизитора сломлен, но в глазах ещё плескалось упрямство.

Крисом упал только тогда, когда донёс женщину до дальней стены, защищая её своим телом и принимая удары врага.

Стены и входы храма содрогнулись от мощных взрывов, когда в него попытались вломиться с другой стороны. Киберпсы, увидевшие падение Валлеи, принялись за дело с удвоенной силой, когда мимо прошли, перешагивая через огромные тела, стремительно пронеслись воины в серебристо-серых доспехах.

Гламор, поймавший короткую передышку, осмотрелся по сторонам, быстро отыскав источник помощи. В перекрытиях потолочных креплений сидела, глядя в прицел винтовки, пария. Гламор заметил, как к ней подбирается гибкая фигура ксеноса, но крикнуть ничего не успел. Словно почувствовав его невысказанные слова, Воттс оглянулась в последний момент, но удар эльдара был слишком быстрым. Пария полетела вниз на глазах замершего гвардейца, на губах которого застыл крик. Клотильда махала руками, пытаясь уцепиться за что-то в полёте, кувыркаясь и переворачиваясь. Одна из серых теней, размывшись в пространстве, поймала на себя подарок в виде пятидесяти кило парии, взрыкнула и отшвырнула её в сторону Гауда. Едва пария оказалась рядом с бывшим инквизитором, как раздутое тело жреца пошло разрядами, окутавшись молниями и зашипело. Дым, который вырвался из трещин в панцире Гауда, скрыл от Гламора дальнейшие действия.

Гауд испытал ни с чем не сравнимую боль. То, что даровало ему яркое чувство божественной силы, наполняло его мощью и возвеличивало, делая повелителем судеб и жизней, распалось в прах, и исчезло. Вместо всего этого пришло страдание. Словно каждый нерв Валентайна охватил огонь, расползаясь по жилам. Казавшееся неуязвимым переполненное благословенной силы варпа тело внезапно предало его. Оно не могло существовать без постоянной подпитки имматериума, и, когда тот исчез…

— Чертова пария, — зарычал он, но голос стал визгливым и булькающим. Зубы выпадали из его рта, а язык рассыпался на куски, с шипением растворяющиеся в зловонных лужах. — Будь ты проклята… Ненавижу таких, как ты.

— Да пошёл ты в сраку Абаддону, тупой урод, — Клотильда со слезами вытянула в сторону полудемона-полуинквизитора свою руку, потрясая окровавленным пальцем. — Ты мне ноготь содрал, блядь!

Гауда скрутило судорогой, и он сделал непроизвольное движение, чтобы отодвинуться дальше от источника блокирующих его силу воздействий. Ноги отказали, обрушив гниющую на глазах тушу Валентайна на пол. Он отмахнулся от парии, бросив в нее раскрытой и визжащей от ужаса книгой.

Малус Кодициум облепил трепещущими страницами лицо Клотильды, которая брезгливо сорвала с себя походившую на насекомое, скрещенное с летучей мышью, книгу. Переплет дымился и выбрасывал искорки темного пламени, обложка корчилась и морщилась, как кожа на пятке трупа. Книга, совратившая сотни и сотни верных слуг Императора, погибала, теряя свою колдовскую жизнь в руках парии. Пепел страниц, сделанных из человеческой кожи, опадал, подобно черному снегу.

— Какая мерзость… — Воттс бросила том, топорщащийся обложкой, на пол, и наступила на него своим сапожком, с хрустом раздавив корчащийся предмет. Потом её взгляд остановился на лежащей на алтаре Райт, над которой вились остатки кровавого плетения символов. — О, Император, Энни! Что он с тобой сделал?

Райт открыла глаза, рывком поднимаясь и садясь. Клотильда попятилась, прижимая руки к лицу. Энн с трудом встала на ноги и схватилась за голову.

— Императора ради, Кло, отойди от псайкера, пока ты без блокиратора, — сипло выдавила Энн, сложившись пополам. Воттс пошарила рукой по шее, но нашла там только глубокую рваную рану от лопнувшей цепочки блокиратора. Усилитель её способностей, оставленный ей в подарок кулексусом, однако, исправно выполнял свою работу. Райт бросила взгляд на останки Валентайна, пожалев о том, что не может лично снести ему голову. С другой стороны, быть пораженным случайно пролетающей мимо парией без блокиратора было куда обидней, чем честный бой с инквизитором.

Энн поднялась, опираясь рукой в перчатке на алтарь. Он дымил и трескался, раскалившись до бела. Присутствие парии и защиты Энн разрывали скопившиеся в нем энергии на отдельные лучи потоки, разрушая древний камень и творение Гауда. Полусплавленный разноцветный кристалл молнией выстрелил прочь, когда упали оковы варпа, удерживающие его на месте. Льдистое заклинание, парящие над алтарем, тоже утратило свою силу, осыпаясь вниз острыми стеклянными осколками. Воттс завизжала, когда сотни бритвенных граней кристаллов взрезали ей кожу на лице и спине. Райт метнулась к парии, толчком выбивая её из зоны поражения. Клотильда отлетела прочь, окровавленная и сильно помятая.

Энн развернулась к схватке и шагнула вперед.

Хассель, распятый в воздухе, понимал, что сейчас, спустя миг, его душа и разум сдадутся, полностью превратив его в раба этой совершенной женщины. Её взгляд, который обжигал и дарил предчувствие незабываемой муки и непредставимого блаженства, проникал в самые потайные мысли Натаниэля. Выворачивая наизнанку память, мысли, чувства. Отрезая веру, инстинкт самосохранения, желание, понимание…

Он мог только держаться, словно зубами, за мысли об Императоре, долге, службе и тех людях, что сейчас сражались и погибали ради победы. Или хотя бы для того, чтобы избежать уничтожения в бездне варпа.

— Ты не можешь сопротивляться мне, инквизитор, — тихие слова проникали в мозг, словно бур. Губы жрицы оставались неподвижными, и Хасселю внезапно захотелось впиться в них поцелуем. — Рано или поздно ты сдашься, и тем весомее будет мой триумф. Человек, ты разрушил мои планы один раз, но теперь я способна обратить тебя в прах одним движением мысли. Но ты не заслуживаешь смерти. Только муки. Только боль. Долгая, дарующая наслаждение, боль для Той, Что Жаждет…

«Ни за что, — Натаниэль вспомнил Эннифер Райт. Попытался вспомнить. Но в памяти всплывала почему-то Лексиана Доверманн, и её лицо, так походившее на лицо Самой Прекрасной. — Император, спаси…»

«Твои мольбы услышаны», — донесся до него гулкий голос. Это не был Император, конечно, но Хассель обрадовался, как дитя, и устыдился этого.

За спиной жрицы поднялся из кучи трупов комиссар Зейдлиц. Его изрезанная клинками шинель походила на карнавальный костюм, обильно окрашенный красным. Лицо Этана, бледное и решительное, с четко выделявшимися на коже шрамами, походило на кошмарную маску, а фуражка была разрублена напополам, и держалась только на цепях амулетов и аквил.

Комиссар поднял молчащий меч, и взмахнул им, пытаясь поразить жрицу. Та только коротко двинула тонким пальцем, и Зейдлиц отлетел в сторону, упав в лужу крови.

— Ты мой! — сказала Самая Прекрасная, раздвигая губы в томной торжествующей улыбке.

Позади нее медленно проявилась из тьмы фигура космодесантника в серой броне, лишенной окраски.

— Ты ошибаешься, ведьма, — бесстрастно донесся из решетки шлема его голос. — Сражаться стоит с сильнейшим противником, но у тебя не будет такого шанса.

Коротко взмахнув алебардой, затрещавшей от неимоверной пси-силы, пропущенной через кристаллическое лезвие, Серый Рыцарь разрубил жрицу пополам.

Её лицо исказилось гримасой, и ведьма эльдар медленно посмотрела вниз, на черную полосу, пересекшую её торс в районе грудины. Лезвие рассекло и обуглило кожу одеяний, и разделило тело на две половины, висящие в воздухе. Из верхней половины сыпалась черная труха.

Удар Рыцаря лишил ведьму эльдар всей её колдовской силы, и Хассель тяжело рухнул на пол, ударившись о камень. Но перед падением он успел насладиться зрелищем гибели своей мучительницы. Она рассыпалась в тонкие кристаллические осколки, со звоном растёкшиеся по камню плит, и превратившихся в пепел.

Серый Рыцарь посмотрел на лежащего инквизитора, и едва заметно кивнул. Натаниэль почувствовал, как его словно просветили насквозь одним коротким взглядом, и понял, что именно этого воина слышал в своем разуме недавно. Сил Хасселя хватило на то, чтобы слабо кивнуть в ответ, и подумать: «Император защищает».

***

Перед имперскими гвардейцами всегда ставили невыполнимые задачи. Но даже им давали хоть какой-то шанс выжить, пусть невеликий. Те, кто покинул ряды Гвардии, и рискнул вступить в ряды штурмовиков Инквизиции, заранее подписались на то, что их шансы выжить становились близки к нулю. Специфика опасной и непредсказуемой работы была такова, что донаборы в штурмовую пехоту проводились постоянно…

Но даже они, свято верующие в Императора и Его дело, содрогнулись бы, зная, с чем им придется столкнуться.

— Приказы не обсуждаются. Они выполняются, — сказал бы Гламор Фейринг, а комиссар Зейдлиц бы сдвинул стволом лазгана свою фуражку на затылок, и уточнил: — Бегом!

Но они ушли вниз, в подземелья храма Хаоса. Лейтенанты и младшие офицеры штурмовой пехоты сбрасывались самостоятельно, на маяки, установленные Йеном, незаметно высадившимся раньше всех остальных. Именно потому потерь при десантировании удалось избежать. Они начались позже.

Хедир, ощущая возмущения манифольда, и расширение темных инфопотоков мусорного кода, выдвинулся в скрытом режиме к кромке войск мятежников. Они концентрировались вокруг огромных дыр в земле, окруженных валами красноватой почвы, выброшенных при раскопках. Содержимое этих ям оставалось загадкой, однако, по количеству сигнатур, искаженных варпом и сыпящих мусорных кодом, Альфа мог сделать предположение, что с вероятностью в 87% там находятся конструкты Темных Механикум, и жрецы, предавшие Марс, готовят их к бою. Биение механических сердец не ощущалось, но скитарий не мог поручиться за ту техноересь, которую могли встроить в тела махин сошедшие с ума под действием Хаоса предатели.

В его сознании, обрабатывающем потоки данных от всех своих скитариев, их субальфы, вокс-каналов штурмовиков, служебных линий связи Инквизиции и Флота, вырисовывалась картина происходившего и того, что только может происходить. На текущий момент наибольшую опасность представляли регулярные подразделения Гвардии и СПО, перешедшие на сторону Хаоса, и вооруженные зенитными установками и артиллерией. В виду высадки десанта первостепенными целями становились именно они, и Темные Механикум. Последних, впрочем, Хедир пока выделил в отдельную категорию целей, приказав своим киберсолдатам уничтожать их по возможности издалека, не вступая в ближний бой.

Внимание альфа-примуса привлекли некоторые изменения в орбитальной группировке судов, но они не имели тактического значения, и отправились в низ списка задач. Перемещение крупного корабля, пришедшего от границ системы, было отмечено и классифицировано.

Альфа отдал приказы на атаку зенитных установок, и связался с подразделениями, уже находившимися на грунте. Успешно отразившие атаку мятежников на вход в Храм Сестры Битвы заняли оборону, стягивая на себя крупные силы противника.

— Какой, к Императору, примус? — Сестра Амелия, орудуя одной рукой, выдернула меч из тела павшего мутанта с двумя парами рук, и оперлась на клинок. — А, Хедир. Выполняю приказ его милости инквизитора Райт, защищаю позиции. К высадке готова. Но поддержать не смогу. Во славу Императора!

Хедир переключился на кадианцев, но их командир отбил короткое вокс-сообщение на коде Инквизиции, в которое вложил все свои эмоции. Судя по пиктам, сыны Кадии, занявшие позиции на возвышенности, умудрились связать боем не меньше трех сотен еретиков, вынудив их перейти к позиционному сражению. Альфа пожалел о невозможности подключения к солдатам напрямую, по филактическому соединению, и завершил позиционирование наемников. Неугомонная троица пробиралась к одному из ближайших раскопов.

Больше медлить было нельзя, и скитарии, как один, вскинули оружие, загружая протоколы битвы и тактическую информацию, переданные их командиром. Микроклады слаженно атаковали гвардейцев-предателей и СПО, которые уже разворачивали зенитные автоматы в небо, готовясь к прибытию сброшенных баржей капсул. Хедир возглавил атаку, безошибочно поражая расчеты зениток выстрелами своих пистолетов, и превращая стволы орудий в оплавленные огрызки.

Мятежники, ожидавшие нападения, отреагировали немедленно, обрушив на скитариев огонь из укрепленных точек, бронемашин и окопов. Пули стабберов рикошетили от брони солдат механикус, импульсы лазганов отражались от пустотных полей, а ответные залпы скитариев отправляли мятежников в небытие десятками.

«Позиции гвардейцев-предателей атакованы, — доложил субальфа Митра, передавая пакет данных о повреждениях и потерях. — Артиллерийские позиции захвачены на 56%».

«Продолжать согласно плану взаимодействия, — коротко ответил ему Хедир, пряча пистолеты, и переходя в ближний бой. Он перепрыгнул невысокий отвал красноватой каменистой почвы, прикрывающий траки гусеничного бронетранспортера, и двумя ударами лезвий, выскочивших из кулаков, обезглавил прячущихся за броневыми щитами солдат СПО. Сорвав с пояса одного из них гранату, альфа бросил её в открытый люк, и спрыгнул внутрь периметра позиций. — До прибытия десанта минута. После повреждения зенитной артиллерии и тяжелого вооружения — отступить, группировка в точках 3009, 3010, 3014».

Сопровождаемый взрывом транспортера, он направился к командному центру, развернутому в нескольких командирских «Саламандрах», уже испохабленных раскраской сил Хаоса в виде восьмиугольных звезд и грубо намалеванных символов Бога Перемен.

С небес сыпались десантные капсулы, раскрывавшиеся при ударе о землю, и выплевывавшие в дыму от сработавших пиропатронов отделения штурмовой пехоты Инквизиции. Из некоторых капсул, взревывая двигателями, выползали окрашенные в непроницаемо-черный цвет танки «Леман Русс», открывавшие огонь по замеченным скоплением сил противника. Штурмовики атаковали намеченные цели, сминая заслоны разношерстных мутантов и еретиков, вооруженных разнокалиберным оружием и орущих гимны Хаоса. Атональные мотивы не действовали на солдат Инквизиции, защищенных оберегами Маллеус и участием в десятках карательных экспедиций против демонопоклонников.

Хедир отметил с чувством, напоминавшим человеческое удовлетворение, что эффективность штурмовиков всего лишь наполовину меньше, чем его скитариев, и соотнес это с несовершенством человеческой природы. Но переместившиеся в верх списка приоритетов Темные техножрецы требовали немедленного внимания.

Над грохочущим взрывами снарядов и ракет полем боя, озаряемого вспышками лазерного оружия, аннигиляторов и плазмапушек, пронесся долгий протяжный вой, заставивший дрогнуть даже бывалых ветеранов штурмовой пехоты. На секунду замерев, сражение возобновилось, но на доске появились новые фигуры.

Система Хедира Про-01 расцветилась новыми знаками предупреждений, и логи запестрели краснотой. Механикум все-таки вывели в бой свои детища. Над ближайшей ямой в земле, отряхивая потоки песка и почвы, сыпящиеся вниз, медленно восставал искаженный почти до неузнаваемости силуэт боевого Титана. Почти двадцатиметровая «Гончая Войны», чей корпус пузырился черными наростами и шипами, отряхнулась от наносов и выпрыгнула из раскопа, приземлившись прямо на торжествующих еретиков, раздавив несколько десятков солдат Хаоса. Следом за титаном из ямы потекла река технорабов Темных Механикум, исторгающих бормотание и вопли на мусорном коде. Сопровождаемая этими силами поддержки махина, поведя хищным заостренным кокпитом, внутри которого пульсировало красноватое сияние, направилась к ближайшим танкам Инквизиции. Пушки «Леманов Руссов» громыхнули, выбрасывая снаряды, но вокруг «Гончей» уже вспух пузырь беловатого поля, шедшего разводами, и болванки, начиненные взрывчаткой, канули в нем, словно исчезнув из реальности.

Опустив пелену варп-поля, титан вытянул вперед свои орудийные манипуляторы, на которых вздувались разверстые жерла излучателей нечистой еретической конструкции. Из них полились потоки отвратительного сиреневого пламени, прыжком преодолевшего расстояние между «Гончей» и танками. Машины, приданные штурмовому полку, обратились в оплавленные обломки меньше чем за три секунды, и титан, громоподобно взревев в яростном экстазе, рванулся вперед.

Хедир немедленно отдал новые приказы, но опоздал. Словно разбуженные воплями «Гончей», из других котлованов вставали, сбрасывая покрывавшие их тела наслоения камня и песка, новые и новые титаны Хаоса. Альфа, ведя тщательную фиксацию, определил их как два странным образом искаженных «Полководца», и перенес свое внимание на самого дальнего. Силуэт не поддавался распознаванию, но на основании размеров и конфигурации нижних конечностей, со скрипом, слышимым даже здесь, в нескольких кломах, разгибающихся в попытке вытолкнуть тело оскверненной богомашины из её песчаной могилы, Хедир сделал вывод.

Все данные немедленно отправились по доступным каналам связи. «Гончая», два «Полководца» и «Император». Несравненные машины Коллегии Титаника, потерянные в незапамятные времена Ереси Хоруса, или перешедшие на сторону Хаоса. Искаженные варпом и колдовством, несущие в своих утробах демонов и стреляющие имматериальным оружием.

Если до того тактический анализ показывал превосходство сил, лояльных Империуму, по всем параметрам, и сулил победу в течение трех с половиной часов, то теперь когитатор альфа едва не расплавился, пропуская через себя все возможные варианты событий. Но вывод был неутешительным. Со спокойствием, свойственным всем солдатам Механикус, Хедир констатировал: без орбитальной бомбардировки или высадки равного количества богомашин Империума битва будет проиграна в течение часа. Полное уничтожение сил, верных Императору, планировалось за два часа, с учетом действий скитариев и возможного подкрепления в виде второй волны десанта штурмовиков, но было неизбежным.

Хедир Про-01 не испытал ни страха, ни ярости. Созданный для сражения во имя Омниссии, он пожалел о том, что его магос не присутствует в досягаемости связи, и примус не может передать ему данные о извращенных творениях Темных Механикум. Несомненно, Улиторису было бы интересно. Но спокойствие, с которым Альфа провел анализ, осталось нерушимо. Переформатировав командный буфер протоколов и алгоритмы атаки, он перераспределил силы своих солдат, сконцентрировавшись на «Императоре». Прочие титаны представляли меньшую опасность, но зараженный порчей Хаоса «Император» мог уничтожить даже находящиеся на низкой орбите корабли Флота и, в частности, десантную баржу Инквизиции. От храма после нескольких залпов его бортового вооружения не осталось бы и следа, кроме воронки в скале.

Титаны, восстав, открыли огонь, не жалея своих союзников. Орудия и ракеты, основанные на силе варпа, выжигали стекленевшие проплешины в земле, испаряя как штурмовиков, так и продолжавших сражаться с ними еретиков. Танки, шедшие клином, сконцентрировали огонь на одном из «Полководцев», разбив его верхнюю пластину брони. Щит варпа не смог удержать освященные снаряды, но это было единственным успехом подразделения. Двумя выстрелами «Император» превратил их в лужи расплавленного металла.

«Гончая Войны» набросилась на группу имперских штурмовиков, пробивавшуюся ко входу в храм. Залпы из хеллганов и тяжелых болтеров рикошетили от её демонической брони, высекая темные искры, и били в незащищенный кокпит, вырывая куски металла. Красное сияние внутри тела титана стало ярче, и над корпусом сформировались два ярко-рубиновых огня, словно окутанных багровым туманом. Плети варпа хлестнули по земле, растворяя тела солдат, но в этот момент левый манипулятор «Гончей» взорвался, разлетевшись шрапнелью раскаленного металла, проредившей окружавших титан технорабов.

— Что, сука одержимая, получил? — сквозь треск помех донеслось на одном из каналов до Хедира, перемещавшегося по полю боя со всей возможной скоростью для нападения на «Императора», который снова поднял свои чудовищные орудия. — Жалко, мало взрывчатки было…

— Салливан, — окликнул его другой голос, в котором Хедир распознал командира наемников Райт, Генри Ландау. — Выблядыш Экклезиархии, ты когда научишься вокс выключать?

Отметив для отчета, что наемники живы, и принимают посильное участие в бою, альфа сосредоточился на достижении позиции атаки.

***

Ковчег-линкор Механикус, зависший над местом сражения, и после идентификации не издавший ни единого сигнала, внезапно пришел в движение. Капитан крейсера «Милость Дорна», занимавший эшелон чуть ниже этого бронированного монстра, получил доклады с постов операторов ауспексов, и зашарил взглядом по экранам, пытаясь рассмотреть «Онейромантики», нарушавшую все планы размещения. Корабль медленно снижался, не обращая внимания на опасность столкновения, и поднял пустотные щиты. Сыпавшиеся градом запросы капитанов других судов и командующего флотом оставались без ответа.

— Капитан, опасный манёвр! — доложил первый пилот из своего кокона-кресла. Его опутанное проводами тело содрогнулось. — Вероятность столкновения растет!

Капитан, сжимая свой жезл, смотрел на растущее на экране днище «Онейромантики», и тихо шевелил губами. Стоящий рядом с ним сервитор-скриптор расслышал обрывок текста молитвы Императору, но, поскольку она не относилась к списку команд, пропустил её мимо ушей.

— Рулевой, триста вниз, и полный назад, — рявкнул он. — Орудия к бою. Главный калибр, огонь по двигателям «Онейромантики», как только они войдут в прицел.

Капитан Герберт Френк недолюбливал механикус, и счел происходящее актом измены Империуму. Он понимал, что времени нет, и не успевал согласовать свое решение с командованием. Но появление титанов Хаоса внизу, на поле боя, о чем говорили панические сообщения штурмовиков, могло сподвигнуть шестеренок на активные действия. В их гребаном «поиске знания» адепты Омниссии нередко выходили за рамки дозволенного Инквизицией и Императором. Кажется, сейчас был именно тот случай.

— Внимание. Активация орудийных систем на крейсере «Милость Дорна», корабль маневрирует. Цель — двигатели «Онейромантики», архимагос, — доложил бесстрастным тоном капитан Фелл.

Магос Файендор отвлекся от своих расчетов, и быстро просмотрел тактическое расположение Флота. Его план по захвату активированных титанов Хаоса мог сорваться из-за каких-то людей, не знающих путей Омниссии. Но не должен был. Нападать на линкор мог только совершенно лишенный разума, но такие всё ещё встречались. Потеря двигателей серьезно осложнит мобильность, а ценный груз нуждался в срочной доставке на мир-кузницу.

— Приготовить кормовые батареи. Щиты на максимум, — холодно произнес он, отдавая приказы по внутренней сети. Скитарии начали погрузку в баржи и фрейтеры, а главный трюм уже активировал гравитационный подъёмник, чтобы захватить самого крупного из титанов. — Уничтожайте тех, кто собирается атаковать нас.

— Принято, — Фелл опустил голову, погружаясь в инфосферу линкора, и ощущая, как наливаются силой батареи орудий.

Обломки «Милости Дорна» обрушились вниз, на планету, медленным огненным дождем. Флот, в самом центре позиций которого шел на снижение линкор Механикус, не отвечавший на запросы, отваливал в стороны, словно рыбы от плюхнувшегося в пруд тиранида. Бортовые орудия тяжеловооруженного корабля раз за разом вспыхивали, превращая в куски мертвого металла крейсера, пытавшиеся открыть огонь по «Онейромантике».

Командующий флотом, приняв доклад о предполагаемой измене, принял решение пока не атаковать линкор Механикус, сделав запрос вышестоящему командованию и Инквизиции, под формальным руководством которой проводилась эта операция. Орбитальная бомбардировка уже была сорвана.

***

«Гончая Войны», визжащая от боли, пыталась встать, опираясь на свои орудия, но раз за разом утыкалась разбитым кокпитом в песок и камни. Красное сияние, исходящее из её внутренностей, пульсировало и пылало, обжигая глаза и заставляя сознание смотрящих на него помутиться. Облепившие упавшего титана технорабы предателей-Механикум пытались починить поврежденную конечность, используя для того собственные тела и механизмы, но это требовало времени.

Штурмовики Инквизиции открыли огонь по «Гончей», но их вооружение не могло причинить вреда черной броне одержимой махины. Уцелевшие танки, втянутые в противостояние с более крупными титанами, сгорали один за другим, и не могли помочь солдатам справиться с раненой машиной. Ситуация на этом участке казалась тупиковой, но ход событий переломило прибытие новенькой красной «Химеры» неизвестной модификации. Украшенный шестеренкой Механикус транспортер развернулся на гусеницах прямо за боевым порядком штурмовиков, подняв облака пыли, и с его брони спрыгнул высокий человек в черной кирасе, напоминавшей доспехи касркинов.

— Лейтенант, — безошибочно нашел командира штурмовиков этот человек. На его серьезном лице, исполосованном страшными шрамами, внезапно появилась улыбка. — Дафор Кейн, свита инквизитора Браналли. Отведите людей, и прикрывайте транспортер с флангов. Сейчас мы вам немного поможем.

Слегка ошеломленный командир взвода штурмовиков отдал команду, и его люди сосредоточились по сторонам развернутого кормой к воющему титану бронетранспортера. Кормовая броня и часть верхней обшивки «Химеры» разошлись в стороны и раскрылись, открывая сложную конструкцию, в которой угадывалось её оружейное предназначение. Обслуживали орудие две сумрачные Сестры Битвы в измятых доспехах, которые хмуро крутили круглые штурвалы рукоятей, наводя ствол.

⇐ Предыдущая 61 62 63 64 656667 68 69 70 Следующая ⇒