Сергей Лукьяненко 19 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 19 из 24Следующая ⇒

Никак.

Меня охватило отчаяние, подобное отчаянию

пловца, тонущему в метре от спасительного пирса. Я

несколько раз пытался забросить голову на ступеньку.

Бесполезно. Тело сделало все, что могло.

Вода. Она совсем рядом. Два этажа - и

полным-полно воды. Но я до нее добраться не могу.

Как известно, если Магомет не в силах дойти до

горы, то гора должна прийти к Магомету. В случае с

водой это куда проще.

Я посмотрел вверх. Что бы ни представляла собой

башня, но внутри нее есть провода, трубы, лестницы.

Труба может лопнуть - и вода потечет вниз.

Труба должна лопнуть.

Я не пытался сделать это усилием воли, словно

полоумный экстрасенс, демонстрирующий свои

несуществующие способности. Я не отдавал мысленных

команд - это было бы глупо. Я лежал под лестницей и ждал,

когда на третьем этаже лопнут трубы и потоки воды

хлынут вниз, радостно стекая по ступенькам. Несколько

раз я терял сознание, видимо, на какие-то секунды или

минуты.

А потом раздался шум, и по ступенькам

заструилась вода.

Конечно же, я не ждал, пока пройдет первая,

смывающая грязь с пола вода. Меня бы не смутил даже

грязный дворовый пес, задравший лапу на пролет выше,

меня бы не смутила подтекающая канистра бензина или

плывущие в воде отбросы.

Я прижался щекой к ступеньке и глотал,

глотал текущие прямо в рот тонкие струйки. Я пил, пил и

пил. Вода омывала мое тело, растекалась по полу. Я

глотал воду, впадал в забытье, снова пил. Меня трясло

от озноба, внутри меня будто печь пылала - и я пил,

заливая этот адский огонь. Один раз меня вырвало, и я

сделал перерыв на несколько минут. Несколько раз я

обмочился и обделался прямо в одежде и в воде.

Плевать. Организм вышвыривал из себя

уничтоженные ткани, и я не собирался ему мешать.

Дерьмо лучше бесконечной тишины, что ждала за

порогом. А вода все текла и текла, обмывая мое

измученное тело и загаженный пол. Жар внутри

медленно спадал.

Я разделся прямо так, лежа на полу. Ногой

отпихнул от себя грязную одежду. Медленно пополз на

четвереньках вверх по лестнице. Меня шатало даже

при таком передвижении, но я уже был способен

двигаться.

На втором этаже я сделал перерыв и сожрал все,

что нашел на столе, - оплывшие кусочки шоколада,

засохшую колбасу и сыр. После этого мне уже хватило

сил для рывка на третий этаж, в кухню.

Сахар, шоколад, колбаса. Сгущенное молоко!

Я вспорол банку подаренным Василисой кинжалом. Надо

будет сказать ей спасибо...

Потом я лег прямо у стола на пол и проспал еще

несколько часов. В моем организме что-то продолжало

срастаться и восстанавливаться, но это уже могло

произойти без моего участия.

Это и впрямь трудно - убить функционала.

Я решил, что отныне буду держать на первом

этаже, у каждой двери, по большой бутылке с

минеральной водой.

Из окна Аркан выглядел как раньше. Только

проплешины в листве деревьев, посеченных

пулеметными очередями, только свежие белые раны на

стволах. Я поморщился, потер живот. Там тоже виднелась

белая отметина - пятно незагорелой кожи

с раскрытую ладонь размером. Тут была дырка...

Как я ни всматривался, но так и не смог

заметить ничего подозрительного. Даже птицы снова пели.

Я поднял руки, положил их на окно. А потом резко

развел, будто открывал створки.

У кого-то из таившихся в лесу снайперов нервы

не выдержали. Раздался тихий «чмок», будто робкий

юноша первый раз в жизни поцеловал девочку. По

стеклу медленно сползла свинцовая блямба, из которой

торчал стальной стержень. С каким-то отстраненным

любопытством я посмотрел на пулю, потом показал

невидимому стрелку средний палец. Интересно, тут

этот жест в ходу?

В стекло шлепнула еще одна пуля. В ходу.

Я пожал плечами и закрыл ставни. Что ж, в

Аркан мне путь заказан. Разве что с боем

пробиваться? Под покровом ночи, с прибором

ночного видения, обвешавшись оружием... Ерунда.

На месте жителей Земли-один я бы первым делом

установил у дверей башни мины, желательно - с

дистанционным управлением, и посадил несколько

человек дежурить у кнопки взрывателя. Впрочем,

несколько крупнокалиберных пулеметов,

пристрелянных к двери, тоже вполне справятся.

Самое странное, что обо всех этих

минах-пулеметах я думал совершенно спокойно. И

никаких мыслей о мести тоже не возникало. Что-то во мне

изменилось. Я больше не собирался геройствовать и

бороться. Единственное, чего мне хотелось, - это

держаться от Аркана подальше.

Пуля производит удивительные изменения в

голове, даже если она попадает в задницу.

Отправившись в ванную комнату, я набрал

полное ведро воды. Отстиранная одежда уже сохла. К

счастью, не пришлось чинить трубу - спасительная течь

закрылась сама собой. Вооружившись тряпкой, совсем

недавно бывшей новенькой рубашкой, я принялся мыть

пол на первом этаже. Грязную воду, недолго думая, я

выплескивал в Нирвану - слишком уж чистенький мир.

Больше всего на свете я не люблю два вида

домашней работы - это мыть полы и гладить одежду. Но

если вопрос глажки можно окончательно решить, перейдя

на джинсы и свитера, то от мытья полов избавит лишь

домработница. Или жена.

Я как раз вымыл пол в первый раз и стоял с

тряпкой в руках, размышляя, не пройтись ли еще разок,

начисто, когда постучали в дверь. Со стороны

Земли-семнадцать, Заповедника.

С одной стороны, я знал, что там только Котя и

Иллан. А вот с другой... что, если функционалы с

Земли-один забросили группу убийц в Заповедник через

другую таможню?

Подойдя к двери, я прислушался. Тихо. Жалко,

глазка нет... может, подняться на второй этаж?

- Кто там? - спросил я.

- Враги! - раздраженно отозвался Котя. -

Кирилл,ты чего?

Подумав секунду, я спросил:

- Про что был твой рассказец? Ну, в который

ты вставил записку для памяти?

Некоторое время Котя молчал. Потом грустно

спросил:

- Ну... ты чего... я ж не один.

- Про что был рассказ?

- Про обучение спорту! - гаркнул Котя. - Про

упражнения на гибкость!

Я открыл дверь.

За спиной Коти стояла Иллан. Оба выглядели

так, как и должны выглядеть два горожанина после

проведенных на дикой природе суток: мятые,

грязноватые и усталые.

Котя сделал мне страшные глаза, словно юноша,

чьи родители предались сентиментальным

воспоминаниям «как же ты вырос, а ведь совсем

недавно писался в постель» при впервые

приведенной в дом девушке.

- Точно! - сказал я. - Ты для «Спорт-

экспресса» статью писал... Ну, проходите.

Котя юркнул в башню. Подозрительно и

напряженно глядящая на меня Иллан прошла

следом.

- Чистоту наводишь? - спросил Котя,

окидывая взглядом свежевымытый пол и тряпку в

моей руке. - Ну надо же!

Иллан, как мне показалось, тоже глянула с

уважением. Ничто так не радует женщин, как мужчина,

занятый уборкой в доме.

- Пришлось, - коротко сказал я. Поддернул

трусы - уборкой я занимался полуголым. - Сейчас

приду...

- Подожди, - неожиданно сказала Иллан. -

Постой...

Она смотрела мне на живот. Потом обошла

кругом, словно вокруг новогодней елки. Присела и

потрогала голень.

Я терпеливо ждал.

- Из автомата? - спросила Иллан, глядя на

меня снизу вверх.

- Пулемет.

- Ты... - Она встала, с подозрением

посмотрела мне в глаза. - Это ведь не у нас, да?..

Ты открыл еще одну дверь? Куда?

- Туда.

- Дурак! Дурак, дурак, дурак! - Ее лицо

исказилось от обиды. - Мы же все проработали... у

нас был план... нам нужен был только выход на

Землю-один! А ты поперся... все? Выход под

наблюдением?

Я кивнул.

- Скорее всего зальют башню бетоном, -горько

сказала Иллан. - Ну и датчики, мины... все по полной

программе. Говорят, однажды такое уже делали... Ну

почему ты поперся в этот мир? Почему не дождался нас?

Считал себя самым крутым?

- Почему ты не подошла к нам, когда мы

вышли в Кимгиме? - спросил я. - Почему не

рассказала все, что знаешь, - про функционалов, про

Землю-один? Зачем этот налет с дубьем и ножами?

Считала себя самой крутой?

Котя тревожно переводил взгляд с Иллан на меня

и обратно.

- Ты прав. - Иллан вздохнула. - Извини.

Претензии... не по адресу. Могу я привести себя в

порядок?

-А?

- Ванной комнатой воспользоваться.

- Да, конечно. Наверх.

Иллан на мгновение коснулась руки Коти и

двинулась вверх по лестнице. Я посмотрел на

блаженное выражение Котиного лица и спросил

вполголоса:

- Ну что? Баба или дама?

- Ее зовут Иллан, - коротко ответил Котя.

Я посмотрел на него - и не нашелся, что

сказать.

- Вначале у меня тоже был щенячий восторг,

- сказала Иллан.

Мы ужинали. Во всяком случае, и в Москве, и в

Кимгиме день клонился к закату, так что нашу трапезу

стоило назвать ужином. К моему удивлению, Иллан

ухитрилась сделать из моих холостяцких запасов почти

домашнюю еду - только сгоняла Котю в Москву за

картошкой и мороженой курицей. На первое была

лапша, на второе -жареная картошка с луком и

тушенкой. Конечно, это не могло сравниться с яствами

в ресторане у Феликса. Но честное слово, я бы не

променял этот ужин на самую роскошную обжираловку.

- Я хотела стать врачом, - рассказывала

Иллан. - Ну... мечта была. Я работала сиделкой,

зубрила учебники... хотела поступить в медицинскую

академию Ангвара... это примерно где ваш Стокгольм,

очень престижное место. Там дорого очень, у меня не

было таких денег, надо было хорошо сдать экзамены,

тогда я получала стипендию и право на бесплатное

обучение... - Она помолчала. - Думаю, я бы поступила. Но

однажды пришла на работу - а там другая девушка

сидит. Меня клиенты не узнают... я решила, что хотят

выгнать, не заплатив, оскорбилась... скандал

устроила. Потом меня забыли друзья.

- Потом родные, - кивнул я.

- Я сирота, - коротко ответила Иллан. - Отец был

биолог, мать он привез с Востока, совсем еще девчонкой...

говорил, что пришлось жениться, чтобы не посадили на

бамбуковый кол... Он смеялся, на самом деле он очень

любил мать. Потом они вместе ездили... в Африку, в

Азию... не вернулись из Индии... есть у вас такой

остров, да? Нет, Индонезия! Не вернулись. Я росла с

бабушкой, но она уже умерла. Никаких родных не

осталось.

- Извини, - пробормотал я.

Мне вначале очень понравилось,

-продолжала Иллан. - Нет, я не дурочка, я понимала, что

функционалов слишком мало, чтобы открываться людям и

жить как хочется. Я решила, что у меня будет своя

клиника. Она даже появилась, правда. Не очень

большая, но хорошая. Я думала, что стану лечить - и

функционалов, хотя это редко требуется, и обычных людей.

Ко мне будут приезжать со всего мира. Я, конечно, не

смогу всем помочь. Но буду стараться... Потом я

задумалась. Знаете, Кирилл, так не бывает...

функционалы-акушеры утверждают, что лишь помогают нам родиться...

но так не бывает в природе. - Она улыбнулась. - Родам все-таки

предшествует зачатие. Должна быть какая-то сила,

превращающая нас в функционалов. Должна быть логика -

почему именно мы. Должна быть цель...

- Масса вещей совершается без всякой цели,

- сказал я. - Вирус гриппа тоже людей случайно

поражает.

- Отнюдь. - Иллан усмехнулась. - Вирус

выбирает людей со слабым иммунитетом... Я

вначале тоже так думала - что у нас

предрасположенность. Это как в бульварных книжках -

жил себе обычный человек, ничего толком не умел, вдруг

бац - и превратился в супергероя. У вас таких книжек

много. У нас тоже есть.

- Потому что всем хочется «бац - и

супергерой», - сказал я.

- Но так не бывает. - Иллан развела руками. -На

самом-то деле ничего даром не дается. Ты накачал

мышцы, но перегрузил организм, посадил сердце, потерял

то время, которое мог потратить на образование, на чтение

книг, на посещение музеев и путешествия. Ты стал

великим ученым - но отьел пузо, заработал одышку,

геморрой и близорукость. А у нас - все радости сразу.

Сильные, умные, почти бессмертные, раны зарастают...

Кроме поводка -никаких ограничений.

- Поводок? А... ну да.

- Мне все это не понравилось, - продолжала

Иллан. - Я стала спрашивать. Феликса. Цая. Кариту.

Они самые авторитетные у нас, в Кимгиме. Ходила в ваш

мир, в Антик. Все сравнивала, пыталась найти

закономерность. Мне стали намекать, что я занимаюсь

глупостями. Что раз я доктор, то должна сидеть в

больнице и ждать пациентов. То Цай скандал устроит

- его, дескать, в схватке покалечили, а меня на месте не

было... Словно его можно покалечить, полицейского...

- И ты что-то поняла? - спросил я. - Нашла

закономерность? Кто мы и почему мы такие?

Иллан покачала головой.

- Нет. Не вышло. Ко мне попал... бывший

функционал. Часть способностей остается, самая

капелька... он меня почувствовал. Он умирал. Цай

пытался убить его, но он как-то исхитрился и ушел,

он сам был бывшим полицейским. Его звали Петрид,

он был из Антика...

Его звали Петрид, и он родился в мире,

который функ-ционалы называли Антик. Это был мир

застывшей Утопии - утопии Мора и Кампанеллы, той самой,

где самый бедный крестьянин имеет не менее трех

рабов. И этот мир, способный вызвать истерику у

социолога, существовал, развивался - но очень

своеобразно, колонизировал Америку и Африку, хотя

так и не дотянулся до Австралии, спокойно дремлющей

в своем вечном каменном веке.

Он был рабом, позже, приняв участие в

удачном восстании, получил права свободного

гражданина и стал преуспевающим

землевладельцем. В сорок лет он превратился в

функционала.

А через пять лет убил таможенника и ушел в

Кимгим, разорвав связь со своей функцией. Его

преследовали, он был уже изувечен, когда наткнулся

на Иллан. И та попыталась его спасти. Иллан умела

многое, хотя техника в ее операционной и заставила бы

усмехнуться земного хирурга. Она сшила порванную

печень, удалила поврежденную селезенку - у бывших

функционалов способности к регенерации исчезали

начисто. Порой Петрид приходил в сознание и говорил с

ней. Он понимал, что умирает, не верил, что его спасут,

но все время хихикал и нес какую-то чушь. Про

функционалов, которые таскают каштаны из огня, про

самый первый мир, про то, что их всех обманули, что он

должен был быть императором или поэтом, про

несовершенство мира, всех миров, которые изувечены,

словно доброе дерево рукой неумелого садовника.

Иллан не могла понять, бредит он или действительно

что-то знает. Она работала, пытаясь спасти

ускользающую жизнь, - и говорила с ним, одновременно и

пытаясь что-то выяснить, и удерживая Петрида в

сознании.

Потом пришел Цай.

Иллан крикнула ему, чтобы он не мешал. Цай

пожал плечами, отшвырнул ее в сторону,

принадлежащим Иллан скальпелем перерезал

Петриду горло и спокойно удалился. Иллан пыталась

помешать, но даже в своей функции она была

бессильна против полицейского. Убивать и драться

- это было совсем не ее работой.

С этого дня она стала тренироваться. Вопреки

вложенным в нее умениям Иллан училась сражаться. Она

брала уроки рукопашного боя и каратэ, посещала

фехтовальные секции и тиры. Это заметили. Вначале

смеялись. Потом стали журить. А в конце потребовали

прекратить неподобающее поведение. Подвергли

остракизму в воспитательно-познавательных целях, как

выразился Феликс.

Кончилось тем, что Цай пришел к ней и стал

избивать. Нет, скорее всего он не собирался убивать - всего

лишь проводил воспитательную беседу. Но его ждал

сюрприз. Иллан была готова к такому повороту событий и

заманила полицейского в ловушку. Два выстрела из

дробовика в лицо его остановили.

- Я его застала врасплох, - сказала Иллан. -И,

наверное, могла убить. Он был ослеплен, глаза вытекли,

все лицо превратилось в кровавое месиво. Только

перезарядить дробовик и... Но я не смогла. Тогда я была

жалостливой дурой. Выстрелила еще по коленям, чтобы не

смог догнать. И ушла. Прервала связь со своей функцией.

Уехала в город, где - знала совершенно точно - нет

функционалов. Стала жить и работать там. Сто километров

от Кимгима... мне это казалось надежной защитой. Но я

все-таки не собиралась вечно прятаться. Мне повезло, я

спасла от смерти парнишку, предводителя местной

молодежной банды. Ничего серьезного, хулиганы

малолетние. Конечно, рано или поздно они могли бы

превратиться в настоящих бандитов. Но я им этого не дала.

Рассказала про функционалов. Убедила, что все это правда.

Они решили, что бороться с неуязвимыми функционалами - куда веселее,

чем бить друг другу физиономии и подворовывать грузы в

порту...

- Мне очень жаль, - сказал я. - Но вы мне выбора

не оставили.

- Я виновата, - признала Иллан. - Я... я заразилась

их методом решения проблем. Мы стали нападать на

функционалов. Пытались захватить тех, кто знал правду о

первой Земле, о тех, кто управляет функционалами и

создает их из обычных людей.

- Как говорил товарищ Ленин товарищу

Сталину - экспроприации и бандитизм без знания

классовой борьбы нам не помогут, - сказал я.

- А он так говорил? - удивился Котя.

- Ну... что-то подобное, наверное, говорил.

Согласно коммунистической мифологии.

Иллан кашлянула. Видимо, ее не интересовали

мифы прошлого.

- Расскажи про Землю-один, - попросила

она. - На тебя напали? Как это случилось? Почему?

- Земля-один - это Аркан, - сказал я. - Мир, в

котором, как считалось, время опережает наше на

тридцать пять лет. Только это все неправда...

21.

Враги становятся друзьями куда реже, чем

друзья - врагами.

Это закон природы. Все на свете стремится от

сложного к простому. Живое умирает, скалы рассыпаются

в песок, узорчатые снежинки тают и превращаются в

капли воды. Огонь за минуты пожирает дерево, которое

росло десятки лет. Флакон с кислотой в руках маньяка

за три секунды растворяет краски на картине, которой

художник отдал половину жизни. Пуля в одну секунду

обрывает жизнь мальчишки, которого мать растила девять

месяцев и еще восемнадцать лет. Одно-единственное

слово не успевает еще отзвучать, превращает старых

друзей в заклятых врагов. Астероид, чей путь

пересекается с орбитой планеты, губит все живое;

вспыхнувшая сверхновой звезда сжигает свои планеты;

материя и энергия неумолимо разбегаются в пространстве,

превращая живую и цветущую Вселенную в неподвижное

ничто.

Распад, разрушение, смерть - это очень

простые действия Тппькп жизнь противится простоте,

восстает вопреки законам природы. Не замечая смерти и

тлена, растут травы и звери. Забывая о смерти и тлене,

живут люди. И вопреки простым и удобным законам

природы люди создают свои отношения - куда более

сложные, чем все придуманные человеком машины и

механизмы. Что такое двигатель внутреннего сгорания по

сравнению с огнем человеческой страсти? Какой фотоаппарат

запечатлеет восход солнца лучше кисти художника и

слов поэта? Разве взрыв ядерной бомбы

разрушительнее ярости Чингисхана или безумия

Гитлера?

Человеку свойственно противостоять

разрушению. Сам смысл человеческого

существования состоит в этой вечной, яростной борьбе,

которую невозможно выиграть - но в которой нельзя и

уступить.

И все-таки это очень трудно - стать другом для

бывшего врага. Еще труднее самому считать его

другом.

Я рассказал Иллан все, что узнал сам. Начал

с политика и его просьбы найти Аркан. Коротко

рассказал про выход в Нирвану - вначале Иллан слушала

без интереса, заволновалась лишь когда речь зашла о

Насте. Но все-таки Земля-один интересовала ее куда

больше.

- Как мы и думали, - сказала она, выслушав

до конца. - Должны были быть те, кому это выгодно.

Всегда есть те, кому выгодно!

У меня было несколько другое мнение: всегда

есть только дураки. Но я не стал спорить.

- И что ты собираешься делать, таможенник?

- спросила Иллан. - Ты уже думал об этом?

Да, конечно же, я думал...

Только не открытая война! И не

партизанщина... Иллан, мы должны все рассказать другим

функционалам. Объяснить, что наши миры - площадка чужих экспериментов.

Иллан поморщилась.

- Да? Чем это поможет?

Вместе мы способны противостоять

функционалам с Земли-один. У нас те же самые

возможности.

- Нет, не те же. Они умеют превращать

людей в функ-ционалов.

- Разве что это. Но наши миры для них

любопытны только как экспериментальные объекты. Тот же

Антик, к примеру. Там они экспериментируют с

общественным строем, включающим в себя рабство.

Верно? Если эта возможность исчезнет, мир будет для

них неинтересен. У вас их интересует отсутствие

крупных государств...

- Еще им интересен технический прогресс. В

Антике он остановлен на уровне механизмов. В

Тверди - это где церковь правит - весь упор на

биологические исследования.

- Вот! - Я кивнул. - Для этого, по сути,

таможня и нужна. Чтобы из мира в мир не

перемещали запрещенные технические устройства.

Если дать Антику паровые машины и железную

дорогу, вашему миру - электронику и двигатели

внутреннего сгорания...

- Не дашь, у нас нет нефти.

- Хорошо, пускай только электронику и

электродвигатели. Все равно, если нарушить чистоту

эксперимента, если миры начнут меняться - они

перестанут приносить пользу Земле-один. Им

придется оставить нас в покое. Искать другие

обьекты для изучения.

- Ты уверен, что они их именно ищут? -

спросила Иллан. - А вдруг они нас создают?

Я поежился. Помотал головой:

- Уверен. Как можно создать мир без нефти?

Вмешаться в геологические процессы миллион лет

назад? Не умеют они во времени путешествовать.

Да если бы даже и умели - горы им не сдвинуть,

атмосферу не изменить. Они ищут, Иллан.

Наверное, их таможенники лучше себя

контролируют, находят миры по заказу. Или их очень

много, потому попадается гораздо больше миров.

Кирилл Александрович проговорился, они знают

гораздо больше обитаемых миров, чем мы.

То есть ты предлагаешь смешать

технологии разных миров?

- Нарушить чистоту эксперимента. - Я

ухмыльнулся. - Представь, что ты занята

химическими опытами. У тебя на спиртовках

тихонечко греются и кипят чистые растворы. И вдруг

кто-то подходит и понемногу смешивает жидкости из

пяти пробирок. А?

- Во-первых, какая-нибудь пробирка может и

взорваться, - сказала Иллан. - А во-вторых, химик

после этого выльет испорченные растворы и вымоет

пробирки.

Наступила тишина.

- Откуда у них такие возможности? - тихо

спросил Котя. Он был совершенно подавлен. - Что ж

они... ядерную войну у нас развяжут?

Я пожал плечами.

- Почему бы и нет? Откуда мы знаем,

насколько они контролируют политиков? Кто-то

может и согласиться - развязать войну и получить за

это убежище в другом мире, на Земле-один.

Иллан вздохнула. Сказала:

- Ты не думай, Кирилл, что я против твоего плана.

В нем что-то есть. Но в одиночку ты ничего не сделаешь.

Надо, чтобы большинство функционалов тебя

поддержали. Начали войну против Земли-один.

- Думаешь, не начнут?

- А зачем им это, Кирилл? Это ведь в первую

очередь потрясение - для всех миров. Кому хочется,

чтобы налаженная жизнь рухнула и вокруг все забурлило?

Только тем, кому нечего терять. А функционалам есть, что

терять. Еще как есть.

- Но это же обидно - быть подопытным

кроликом!

Первый раз Иллан взглянула на меня с

симпатией:

- Верно. Я тоже так считаю. Но большинство,

боюсь, догадываются. И ничего, терпят.

- Хорошо, - кивнул я. - А ты что

предлагаешь? У тебя есть план?

Секунду мне казалось, что она что-то скажет.

Но Иллан только покачала головой.

- Я пойду к Феликсу, - сказал я.

- Это не поможет. Я же рассказывала...

- Он не знал про Землю-один.

- Уверен?

Я подумал и вынужден был признать, что

уверенности у меня нет.

- Вначале я поговорю со всеми другими

функционалами, - неуверенно предложил я. - Они

меня поддержат, тогда мы пойдем к Феликсу...

- С чего ты взял, что тебя, новичка,

поддержат? Феликс - человек авторитетный,

уважаемый...

- Ну да, кормит всех вкусно.

- И это тоже. Но если ты начнешь

будоражить народ, тебе точно не поверят. А Феликс

обидится.

- Тогда я иду к нему.

- Ну и дурак! Что, если он сам с Земли-

один? Если он контролирует все в Кимгиме?

Тревожно глядящий на нас Котя встал:

- Стоп! Стоп, стоп! Только не ссорьтесь! У вас

же одна цель, помните? Прекратить вмешательство в

нашу жизнь...

- Мы не ссоримся. - Иллан сразу сбавила тон.

К своему глубочайшему удивлению я понял, что Котино

обаяние действует на нее так же хорошо, как на

приехавшую из провинции семнадцатилетнюю студентку.

- Но ты пойми, Котя...

- Ничего не хочу понимать! Если мы

переругаемся, то ничего хорошего от этого не будет!

- Котя гордо вскинул голову, блеснув очками. Голос

его приобрел прямо-таки менторские интонации: -

Прежде всего надо подумать. Взвесить все «за» и

«против» каждого решения. Поговорить с

функционалами неформально! А уж потом идти на

разговоры с Феликсом и устраивать партизанские

игрища!

- Согласен, - сказал я с облегчением.

Больше всего мне не хотелось, чтобы кто-то

обосновал необходимость немедленно начинать

военные действия. Мне очень не понравилось

умирать.

Иллан неохотно кивнула.

- Кирилл, ты бы отдохнул, - продолжал Котя. -

Пришел в себя. Поработай таможенником, в конце-

то концов! К тебе небось постоянно в дверь ломятся,

а ты по чужим мирам шастаешь!

- Мне надо изучить свое окружение, -

парировал я. - Так что это профессиональная

необходимость.

- И все равно нам нужно взять какой-то тайм-

аут, - сказал Котя. - Прийти в себя. Мы с Иллан

собираемся пойти ко мне и несколько дней

передохнуть. Обещаешь, что ничего пока не будешь

предпринимать?

Я посмотрел на них и сдержал ехидную

реплику.

- Обещаю.

К вечеру пошли посетители.

Трое мужчин из Москвы поочередно

отправились в Кимгим. Двоих я не знал, один был

популярным тележурналистом. Еще одна девица из

Москвы отправилась в Заповедник. Разделась догола,

искупалась в море, выдула из горла бутылку марочного

шампанского и ушла обратно.

Из Кимгима тоже потянулся ручеек

посетителей. Пожилая семейная пара прошла в

Москву, вежливо поинтересовавшись у меня, какой

кинотеатр поблизости я порекомендую. Я

порекомендовал «Космос» на ВДНХ. Застенчивый юноша

интеллигентного (впрочем, применительно к Кимгиму

хотелось сказать «аристократического») вида

отправился в Шереметьево-два. Я подумал, что

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒