XIII. ЮРОДСТВО. XIV. РЕВОЛЮЦИИ НЕ БУДЕТ. XV. ХЛЕБ

XIII. ЮРОДСТВО

Их называют сумасшедшими, и я, бывает, невольно тоже их так называю – «сумасшедшие», и прикусываю язык тогда, когда так говорю, потому что термин «юродство» мне нравится намного больше. Юродство – гретий путь в русской культуре. Как называются два первых пути – не договаривают, надо спрашивать. Но я сразу выбирал и всегда выбираю юродство.

Ко мне подошел гражданин, он был полного телосложения и в очках с толстыми линзами. Он спросил, вежливо так:

- Простите, можно задать вам вопрос? Имею диплом о высшем образовании, в 89-м закончил аспирантуру политехнического университета, с детства увлекаюсь физикой, атомы меня учат всему, что нас окружает вокруг, получал я высокую стипендию, канонические преобразования Беклунда изучал, ездил на выставки и научные конференции от Академии, нелинейная стадия модуляционной неустойчивости – отличная, интерференция света была превосходна по всем зачетам. И что хочу спросить у вас по такому поводу, знаете, человек может проходить сквозь предметы?

«Нет, не может», – ответил я честно.

XIV. РЕВОЛЮЦИИ НЕ БУДЕТ

Когда-нибудь начнется революция, и меня как поэта будут все спрашивать: «Как ты думаешь? что ты думаешь об этом?». Я отвечу, что революция в России была неизбежна, но она потерпит крах, потому что я ещe не успел придумать идею для нее.

XV. ХЛЕБ

Быт убивает поэта. Быт убивает время, которое можно было бы потратить на ничегонеделание. Быт убивает сознание. Поэт постоянно думает о хлебе: Катя держит его в холодильнике, Вика не ест заранее нарезанный, Марина предпочитает ужинать диетическими хлебцами, Марго любит русский, черный хлеб, а Таня – белый, и вечно забывает прикрыть его полотенцем, хотя черный можно даже и забыть прикрыть, только лучше станет, а белый есть совершенно невозможно потом. Поэт много разного хлеба видел, и порою о нем вспоминает, легко и сладостно думать поэту о быте…

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 Следующая ⇒