Домашний нотный архив

Домашний нотный архив

История домашнего нотного архива С.В. Рахманинова, хранившегося в его рабочем столе, долгое время оставалась совершенно неизвестной, и лишь исследования последнего времени в какой-то степени прояснили ряд важных деталей, хотя о полноте картины истории этого фонда говорить еще рано.

К настоящему времени история архива, оставленного композитором в его рабочем столе при выезде за границу в 1917 году на его квартире, находившейся на Страстном бульваре, отражена в нескольких источниках, ранее не привлекавших специального внимания исследователей.

Так, в своей «Записке о Рахманинове» С.А. Сатина свидетельствовала, что при выезде семьи Рахманиновых из России, все вещи, находившиеся на квартире композитора, были оставлены на хранение их горничной Марии Ивановой (в замужестве Шаталиной)[14].

В другом, важнейшем для прояснения вопроса о судьбе Домашнего архива С.В. Рахманинова свидетельстве, С.А. Сатина подтверждает существование рабочего стола в кабинете композитора с содержащимися в нем авторскими рукописями[15].

Здесь можно было бы провести параллель с письмом самого композитора Б.В. Асафьеву от 13 апреля 1917 года, в котором, в частности, С.В. Рахманинов пишет о трех Этюдах-картинах ор. 33: «…лежат у меня в столе. Напечатаны не будут»[16].

Таким образом (по крайней мере, до 1925 года), архив с нотными автографами находился под наблюдением М.А. Ивановой (весьма ревностном, по свидетельству С.А. Сатиной), однако в указанный год М.И. Ивановой не стало.

С.А. Сатина пишет об этом: М.А. Иванова «умерла в 1925 году, муж ее был сослан, и все вещи, которые были вверены ей, включая письменный стол с рукописью [Первой] симфонии, ор. 13, пропали»[17].

С этого момента в истории Домашнего архива композитора возник целый ряд белых пятен. В статье С.А. Сатиной, подтверждающей существование нотных рукописей в рабочем столе композитора, упоминается фамилия С.И. Шаталина — мужа М.А. Ивановой. Тем самым, С.А. Сатина косвенно предполагала, что после кончины М.А. Ивановой в 1925 году Домашний архив С.В. Рахманинова мог остаться в его руках.

Но одновременно С.А. Сатина сообщает, что С.И. Шаталин был арестован и, таким образом, следы архива, оставленного на квартире композитора, по ее предположению, оказались полностью утраченными.

На основании вышеизложенных, достаточно скудных данных были проведены дальнейшие исследования. Они пополнили сведения по истории Домашнего нотного архива композитора.

В первую очередь, был сделан официальный запрос РМИ в Центральный архив ФСБ России об установлении личности и судьбы С.И. Шаталина. В ответе на указанный запрос было сообщено, что С.И. Шаталин действительно проживал перед его арестом по адресу: Страстной бульвар, д. 5, кв. 8, то есть, в доме, в котором жила семья Рахманиновых до отъезда за границу.

Но одновременно, было указано, что «в протоколе допросов Шаталина С.И., свидетелей, проходящих по данному делу, протоколе обыска и описи изъятого у арестованного имущества, каких-либо упоминаний о рукописях композитора Рахманинова С.В. не имеется».

Таким образом (позже это подтвердилось), судьба Домашнего архива С.В. Рахманинова не была связана с перипетиями трагической судьбы С.И. Шаталина, как это предполагала С.А. Сатина.

Другим шагом в исследовании истории Домашнего архива композитора стало более тщательное изучение Описей фондов и Книг поступлений в ГЦММК им. М.И Глинки. Была обнаружена Инвентарная опись Библиотеки Московской консерватории (Архивно-рукописный отдел), в которой дан перечень вновь поступивших нотных автографов Рахманинова. Дата поступления — 1937 год, без указания источника поступления.

При ближайшем ознакомлении с указанными в описи материалами выяснилось, что перечисленные в ней нотные автографы составляли Домашний нотный архив, хранившийся в рабочем столе композитора. Среди этих произведений назовем Четыре пьесы для фортепиано («Романс», «Прелюд», «Мелодия», «Гавот»), первоначально помеченные С. Рахманиновым как ор. 1 (1889), Два неоконченных Струнных квартета, Два хора: Deus Meus и Canon (1890), ранние романсы для голоса и фортепиано, Полифонические произведения: Фуга d-moll, Канон e-moll и другие (1890-1891), «Русская рапсодия»для двух фортепиано в 4 руки (1891), Симфония («Юношеская»): 1. Allegro d-moll (1891), 2. Scherzo d-moll (1889); Симфоническая поэма «Князь Ростислав»(1891), Элегическое трио № 1, g-moll (1892), авторское переложение для фортепиано в 4 руки Первой симфонии, ор. 13, внушительный объем эскизов к опубликованным сочинениям и другие автографы.

Сразу же подчеркнем, что подавляющее число автографов С.В. Рахманинова, указанных в инвентарной описи, дошли до Архивно-рукописного отдела Московской консерватории в целости и сохранности. Однако находившиеся в Домашнем архиве рукописи партитуры Первой симфонии, о которой писала С.А. Сатина, а также автограф Этюда-картины № 4 (a-moll), ор. 33, упомянутый самим С.В. Рахманиновым в его письме Б.В. Асафьеву, в данном собрании рукописей отсутствуют.

По свидетельству С.А. Сатиной, летом 1924 года М.А. Иванова, на попечении которой, наряду с другими вещами, остался Домашний нотный архив композитора, посетила семью Рахманиновых, находившихся тогда в Германии[18].

Однако С.А. Сатина ничего не сообщает о каких-либо нотных материалах, которые М.А. Иванова могла привести с собой. Маловероятно, что это было поручено ей С.В. Рахманиновым. Это было бы просто рискованно в условиях того времени. До настоящего времени известно, что сам композитор захватил с собой из Домашнего нотного архива неоконченную рукопись оперы «Монна Ванна».

Добавим, что С.В. Рахманинов также взял из рабочего стола ряд черновых тетрадей и свои нотные Записные книжки. Отдельные черновые тетради, в том числе, например, эскизы к Этюдам-картинам № 2 (a-moll)и № 3 (fis-moll) ор. 39, относящиеся к 1916 году, хранятся ныне в Библиотеке конгресса.

Ряд эскизов, вывезенных С.В. Рахманиновым и находящихся ныне в Библиотеке конгресса, еще предстоит атрибутировать. Что касается нотных Записных книжек, то они не были в свое время переданы в Библиотеку Конгресса и были перенаправлены С.А. Сатиной в 1972 году в Москву, в ГЦММК им. М.И. Глинки[19].

Среди последних документов, обнаруженных в связи с изучением истории Домашнего нотного архива композитора, следует указать на хранящийся ныне в Музее А.Б. Гольденвейзера «Список рукописей» С.В. Рахманинова, составленный неким М.В. Волынцом[20].

Согласно Инвентарной описи рукописных материалов данного Музея, рукописи С.В. Рахманинова, перечисленные в этом списке, предлагались М. В. Волынцом к продаже в Библиотеку Московской консерватории. Список содержит полный перечень автографов из Домашнего архива композитора, который действительно был приобретен Библиотекой консерватории в 1937 году. Однако в данном Списке также отсутствуют автограф Этюда-картины № 4 (a-moll), ор. 33, а также автограф партитуры Первой симфонии, несомненно находившиеся в рабочем столе композитора.

Таким образом, до настоящего времени остается неизвестным, на каком из этапов миграции рукописей были утрачены указанные автографы, поэтому отыскание пропавших материалов продолжается.

В 1947 году, то есть, спустя 10 лет после поступления Домашнего архива в Библиотеку Московской консерватории, был выпущен сборник статей, посвященных творчеству С.В. Рахманинова, в том числе, отдельным произведениям из Домашнего нотного архива[21].

В указанном сборнике ничего не сообщается об источнике поступления и о самой истории этого рукописного собрания, что сообщает ему еще большую таинственность.

Большинство произведений, находившиеся в Домашнем архиве композитора были впервые опубликованы в конце 1940-х годов[22].

Необходимо подчеркнуть, что конец 40-х годов в целом был в высшей степени плодотворным в отношении текстологической подготовки к изданиям неизвестных произведений С.В. Рахманинова. Помимо указанных сочинений, хранившихся в Домашнем архиве композитора, была также впервые издана партитура Первой симфонии по сохранившимся оркестровым голосам[23].

Необходимо также подчеркнуть огромное значение деятельности П.А. Ламма по изданию указанных неопубликованных сочинений из Домашнего архива композитора, а также фортепианного наследия и романсов. К сожалению, после кончины выдающегося текстолога (1951 г.) работа по изучению и научной подготовке к публикации произведений композитора была свернута, вплоть до середины 1990-х годов, когда началась подготовка к изданию Полного академического собрания сочинений С.В. Рахманинова[24].

Необходимо осознавать достаточно драматическую ситуацию, связанную с историей Домашнего архива композитора. Очевидно, он сохранился поистине чудом. Но в любом случае домочадцы, проживавшие на квартире Рахманиновых после их отъезда, действительно сделали все возможное для передачи в верные руки и спасения рукописного наследия композитора, оставленного на их попечение.

Тем не менее, судьба Домашнего архива в течение периода с1925 по 1937 год остается неизвестной, так же как и личность М.В. Волынца, принесшего рукописи композитора в Библиотеку Московской консерватории, но при этом без автографа партитуры Первой симфонии, Этюда-картины № 4 (a-moll),, ор. 33 и, возможно, других материалов.

В процессе последних исследований удалось также точно атрибутировать все произведения и музыкальные работы композитора, значащиеся в опубликованных каталогах как эскизы к неустановленным замыслам.

Если большинство автографов из другого, Издательского архива все же было опубликовано и тем самым творческое наследие было уже сохранено, то в случае пропажи или уничтожения Домашнего нотного архива композитора, в котором находилась значительная часть неопубликованных при жизни композитора консерваторских сочинений, а также нотных эскизов, осталась бы неизвестной и, очевидно, навсегда[25].

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 Следующая ⇒