Родъ правыихъ. въ благословлении будеть». — Пс. 111, 2.

Тъгда оканьный Горясѣръ повелѣ зарѣзати и́ въбързѣ. Поваръ же Глѣбовъ, именьмь Търчинъ, изьмъ ножь и, имъ блаженааго, и закла ̀и яко агня непорочьно и безлобиво, мѣсяца септября въ 5 дьнь, въ понеделникъ.

И принесеся жьртва чиста Господеви и благовоньна, и възиде въ небесныя обители къ Господу, и узьрѣ желаемааго си брата и въсприяста вѣньца небесныя егоже и въжелѣста, и въздрадовастася радостию великою неиздреченьною, юже и улучиста.

Оканьнии же они убойцѣ възвративъшеся к посълавъшюуму ̀я, якоже рече Давыдъ: «Възвратяться грѣшьници въ адъ и вьси забывающии Бога».[34] И пакы: «Оружие извлекоша грѣшьници, напрягоша лукъ свой заклати правыя сьрдьцьмь и оружие ихъ вънидеть въ сьрдьца их, и луци ихъ съкрушаться, яко грѣшьници погыбънуть».[35] И яко съказаша Святопълку, яко «сътворихомъ повеленое тобою», и си слышавъ, възнесеся срьдьцьмь, и събысться реченое псалмопѣвьцемь Давыдъмь: «Чьто ся хвалиши сильный о зълобѣ? Безаконие вь сь дьнь неправьду умысли языкъ твой. Възлюбилъ еси зълобу паче благостынѣ, неправьду неже глаголаати правьду. Възлюбилъ еси вься глаголы потопьныя и языкъ льстьвъ. Сего ради раздрушить тя Богъ до коньца, въстьргнеть тя и преселить тя отъ села твоего, и корень твой отъ земля живущихъ».[36]

Убиену же Глѣбови и повьржену на пустѣ мѣстѣ межю дъвѣма колодама.[37] И Господь не оставляяй своихъ рабъ, якоже рече Давыдъ: «Хранить Господь вься кости ихъ, и ни едина отъ нихъ съкрушиться».[38]

И сему убо святууму лежащю дълго время, не остави въ невѣдѣнии и небрежении отинудь пребыти неврежену, нъ показа: овогда бо видѣша стълпъ огньнъ, овогда свѣщѣ горущѣ и пакы пѣния ангельская слышааху мимоходящии же путьмь гостие, ини же, ловы дѣюще и пасуще.

Си же видяще и слышаще, не бысть памяти ни единому же о възискании телесе святааго, дондеже Ярославъ, не тьрпя сего зълааго убийства, движеся на братоубийца оного, оканьньнааго Святоплъка и брани мъногы съ нимь съставивъ. И вьсегда пособиемь Божиемь и поспѣшениемь святою, побѣдивъ елико брани състави, оканьный посрамленъ и побѣженъ възвращаашеся.

Прочее же сь трьклятый прииде съ множьствъмь печенѣгъ, и Ярославъ, съвъкупивъ воя, изиде противу ему на Льто и ста на мѣстѣ, идеже бѣ убиенъ святый Борисъ. И въздѣвъ руцѣ на небо и рече: «Се кръвь брата моего въпиеть къ тебе, Владыко, якоже и Авелева преже.[39] И ты мьсти его, якоже и на ономь положи стонание и трясение[40] на братоубиици Каинѣ. Ей, молю тя, Господи, да въсприиметь противу тому». И помолися и рек: «О, брата моя, аще и тѣлъмь ошьла еста, нъ благодатию жива еста и Госповеди предъстоита и молитвою помозѣта ми!»

И си рекъ, и поидоша противу собѣ и покрыша поле Льтьское множьствъмь вои. И съступишася, въсходящю сълнцю, и бысть сѣча зла отинудь и съступашася тришьды, и бишася чересъ дьнь вьсь, и уже къ вечеру одолѣ Ярославъ, а сь оканьныий Святопълкъ побѣже. И нападе на нь бѣсъ, и раслабѣша кости его, яко не мощи ни на кони сѣдѣти, и несяхуть его на носилѣхъ. И прибѣгоша Берестию[41] съ нимъ. Онъ же рече: «Побѣгнѣте, осе женуть по насъ!» И посылахуть противу, и не бѣ ни гонящааго, ни женущааго въ слѣдъ его. И, лежа въ немощи, въсхопивъся глаголааше: «Побѣгнѣмы еще, женуть! Охъ мнѣ!» И не можааше тьрпѣти на единомь мѣстѣ, и пробѣже Лядьску землю гонимъ гнѣвъмь Божиемь.

И прибѣже въ пустыню межю Чехы и Ляхы,[42] и ту испроврьже животъ свой зълѣ. И приятъ възмьздие отъ Господа, якоже показася посъланая на нь пагубьная рана и по съмьрти муку вѣчьную. И тако обою животу лихованъ бысть: и сьде не тъкъмо княжения, нъ и живота гонезе, и тамо не тъкъмо царствия небеснааго и еже съ ангелы жития погрѣши, нъ и муцѣ и огню предасться. И есть могыла его и до сего дьне, и исходить отъ неѣ смрадъ зълый на показание чловѣкомъ. Да аще кто си сътворить слыша таковая, си же прииметь и вящьша сихъ. Якоже Каинъ, не вѣдый мьсти прияти и едину прия, а Ламехъ, зане вѣдѣвъ на Каинѣ, тѣмь же седмьдесятицею мьстися ему.[43] Така ти суть отъмьстия зълыимъ дѣлателемъ. Якоже бо Иулиянъ цесарь,[44] иже мъногы кръви святыихъ мученикъ пролиявъ, горькую и нечеловѣчьную съмьрть прия: не вѣдомо отъ кого прободенъ бысть копиемь въ сьрдьце въдруженъ. Тако и сь бѣгая не вѣдыйся отъ кого зълострастьну съмьрть прия.

И оттолѣ крамола преста въ Русьскѣ земли, а Ярославъ прея вьсю волость Русьскую. И начатъ въпрашати о тьльсьхъ святою, како или кде положена еста. И о святѣмь Борисѣ повѣдаша ему, яко Вышегородѣ положенъ есть. А о святѣмь Глѣбѣ не вьси съвѣдяаху, яко Смолиньскѣ убиенъ есть. И тъгда съказаша ему, яже слышаша от приходящиихъ отътуду, како видѣша свѣтъ и свѣщѣ въ пустѣ мѣстѣ. И то слышавъ, посъла Смолиньску на възискание презвутеры, рекый, яко: «То есть братъ мой». И обретоша и́ идеже бѣша видѣли, и шьдъше съ крьсты и съ свѣщами мънозѣми, и съ кандилы, и съ чьстию многою и́ въложьше въ корабль,[45] и пришедъше положиша и́ Вышегородѣ, идеже лежить и тѣло преблаженааго Бориса и раскопавъше землю, и тако же положиша ̀и, недоумѣюще, якоже бѣ лепо пречьстьнѣ.

Се же пречюдьно бысть и дивьно и памяти достойно; како и колико лѣтъ лежавъ тѣло святаго, то же не врежено пребысть, ни отъ коегоже плътоядьца, ни бѣаше почьрнѣло, яко же обычай имуть телеса мьртвыхъ, нъ свѣтьло и красьно и цѣло и благу воню имущю. Тако Богу съхранивъшю своего страстотьрпьца тѣло.

И не вѣдяху мнози ту лежащю святою страстотьрпьцю телесу. Нъ якоже рече Господь: «Не можеть градъ укрытися врьху горы стоя, ни свѣщѣ въжьгъше спудъмь покрывають, нъ на свѣтилѣ поставляють, да свѣтить тьмьныя».[46] Тако и си святая постави свѣтити въ мирѣ, премногыими чюдесы сияти въ Русьскѣй сторонѣ велицѣй, идеже множьство стражющиихъ съпасени бывають: слѣпии прозирають, хромии быстрѣе сьрны рищуть, сълуции простьрение приемлють.

Нъ или могу вься съповѣдати или съказаати творимая чюдесы, по истинѣ ни вьсь миръ можеть понести, яже дѣються предивьная чюдеса и паче пѣсъка морьскааго. И не ту единде, нъ и по вьсѣмъ сторонамъ и по вьсѣмъ зѣмлямъ преходяща, болѣзни вься и недугы отъгонита, сущиихъ въ тьмьницахъ и въ узахъ посѣщающа. И на мѣстѣхъ идеже мученьчьскыимь вѣньцьмь увязостася, съзьданѣ быста цьркви въ имя ею. Да и ту тако же многа чюдеса посѣщающа съдѣваета.

Тѣмьже ваю како похвалити не съвѣмъ или чьто рещи недоумѣю и не възмогу. Ангела ли ва нареку, иже въскорѣ обрѣтаетася близъ скърбящиихъ, нъ плътьскы на земли пожила еста въ чловѣчьствѣ. Чловѣка ли ва именую, то паче всего чловѣчьска ума преходита множьствъмь чюдесъ и посѣщениемь немощьныихъ. Цесаря ли, князя ли ва проглаголю, нъ паче чловѣка убо проста и съмѣрена съмѣрение бо сътяжала еста, имьже высокая мѣста и жилища въселистася.

По истинѣ вы цесаря цесаремъ и князя къняземъ, ибо ваю пособиемь и защищениемь князи наши противу въстающая дьржавьно побѣжають, и ваю помощию хваляться. Вы бо тѣмъ и намъ оружие, земля Русьскыя забрала и утвьржение и меча обоюду остра, има же дьрзость поганьскую низълагаемъ и дияволя шатания въ земли попираемъ. По истинѣ несумьньнѣ рещи възмогу: вы убо небесьная чловѣка еста, земльная ангела, стълпа и утвьржение землѣ нашея. Тѣмьже и борета по своемь отьчьствѣ и пособита, якоже и великий Димитрий[47] по своемь отьчьствѣ. Рекъ: «Аще убо и веселящемъся имъ съ ними бѣхъ, тако же и погыбающемъ имъ съ нимь умьру». Нъ обаче сий великый милъсьрдый Димитрий о единомь градѣ сице извѣща, а вы не о единомь бо градѣ, ни о дъву, ни о вьси попечение и молитву въздаета, нъ о всей земли Русьскѣй!

О, блаженая убо гроба приимъши телеси ваю чьстьнѣи акы съкровище мъногоцѣньно! Блаженая цьркы, въ нейже положенѣ быста рацѣ ваю святѣи, имущи блаженѣи телеси ваю, о Христова угодьника! Блаженъ по истинѣ и высокъ паче всѣхъ градъ русьскыихъ и выший градъ, имый въ себе таковое скровище. Ему же не тъчьнъ ни вьсь миръ. Поистинѣ Вышегородъ наречеся — выший и превыший городъ всѣхъ; въторый Селунь явися въ Русьскѣ земли, имый въ себе врачьство безмьздьное, не нашему единому языку тъкъмо подано бысть Бъгъмь, нъ и вьсей земли спасение. Отъ всѣхъ бо странъ ту приходяще туне почьреплють ицѣление, якоже и въ святыихъ Евангелиихъ Господь рече святымъ апостоломъ яко: «Туне приясте, туне и дадите».[48] О сихъ бо и самъ Господь рече: «Вѣруяй въ мя, дѣла, яже азъ творю и тъ сътворитъ и больша тѣхъ».[49]

Нъ о блаженая страстотьрпьца Христова, не забываита отьчьства, идеже пожила еста въ тели, егоже всегда посѣтъмь не оставляета. Тако же и въ молитвахъ вьсегда молитася о насъ, да не придеть на ны зъло, и рана да не приступить къ телеси рабъ ваю. Вама бо дана бысть благодать, да молита за ны, вама бо далъ есть Богъ о насъ молящася и ходатая къ Богу за ны. Тѣмьже прибѣгаемъ къ вама, и съ сльзами припадающе, молимъся, да не придеть на ны нога гърдыня и рука грѣшьнича не погубить насъ, и вьсяка пагуба да не наидеть на ны, гладъ и озълобление отъ насъ далече отъженѣта и всего меча браньна избавита насъ, и усобичьныя брани чюжа сътворита и вьсего грѣха и нападения заступита насъ, уповающиихъ къ вама. И къ Господу Богу молитву нашю усьрдьно принесѣта, яко съгрѣшихомъ зѣло и безаконьновахомъ премъного, и бещиньствовахомъ паче мѣры и преизлиха. Нъ ваю молитвы надѣющеся къ Спасу възъпиемъ глаголюще: «Владыко, единый без грѣха! Призьри съ небесе святаго твоего на насъ убогыхъ, елма же съгрѣшихомъ, нъ ты оцѣсти, и безаконьновахомъ, ослаби, претъкнухомъся по пременении, яксь блудьницю оцѣсти ны и яко мытоимьца оправи! Да придеть на ны милость твоя! Да въсканеть на ны чловѣколюбие твое! И не ослаби ны преданомъ быти грѣхы нашими, ни усънути, ни умрети горкою съмьртию, нъ искупи ны отъ настаящааго зла и дажь ны время покаянию, яко многа безакония наша предъ тобою, Господи! Сътвори съ нами по милости твоей, Господи, яко имя твое нарицаеться въ насъ, нъ помилуй ны и ущедри и заступи молитвами пречьстьною страстотьрпьцю твоею. И не сътвори насъ въ поносъ, нъ милость твою излѣй на овьца пажити твоея, яко ты еси Богъ нашь и тебе славу въсылаемъ Отьцю и Сыну и Святууму Духу нынѣ и присно и въ вѣкы вѣком. Аминь».»

О Борисѣ, какъ бѣ възъръм. Сь убо благовѣрьный Борисъ благого корене сый послушьливъ отьцю бѣ, покаряяся при всемь отьцю. Тѣлъмь бяше красьнъ, высокъ, лицьмь круглъмь, плечи велицѣ, тънъкъ въ чресла, очима добраама, веселъ лицьмь, борода мала и усъ — младъ бо бѣ еще. Свѣтяся цесарьскы, крѣпъкъ тѣлъмь, вьсячьскы украшенъ акы цвѣтъ цвьтый въ уности своей, в ратьхъ хръбъръ, въ съвѣтѣхъ мудръ и разумьнъ при вьсемь и благодать Божия цвьтяаше на немь.

[1] «Родъ правыихъ... въ благословлении будеть». — Пс. 111, 2.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒