|
|||
23. Мураш надоедный. 24. Прощайте23. Мураш надоедный Согласился, и к исправнику ходил, и исправник кучу целую денег дал и наобещал такого... Тут бы Барыбе и радоваться. А вот -- нудило что-то, мешало. Какой-то вот комарик маленький, мураш, залез в нутро и елозит там, и елозит, и никак его не поймать, не раздавить. Ложился спать Барыба и думал: " Завтра вечером. Значит, еще целый день до суда. Захочу вот, пойду и откажусь. Сам себе господин". Спал и не спал. И все будто додумывал во сне недодуманную какую-то мысль: " Да и жизни-то всего в нем полвершка". И опять снилось уездное, экзамены, поп, засовывающий бороду в рот. " Опять провалюсь, второй раз", -- думал Барыба. И додумывал: " А мозговатый он был, -- Тимоша, это уж правду сказать". " Почему " был"? Как же " был"? " Совсем распялил в темноте свои глаза и не мог больше спать. Елозил мураш надоедный, томил. " Почему " был"? "
24. Прощайте Поздно уж, о полдень, проснулся Барыба в Стрелецкой своей комнатушке: все кругом было светлое, ясное, и таким простым все открылось, что нужно было на суде сделать. Будто ничего этого, что ночью томило, -- ничего такого и не было. Принесла Апрося самоварчик, ситный и стала у порога. Рукава засучены, левую ладонь -- под локоть правой руки, а на правую руку немудрую свою голову положила. И слушать бы Анфима Егорыча, слушать, вот так стоять, ужахаясь, вздыхая жалобливо, покачивая головой сердобольно. Кончил Барыба чай пить. Сюртук Анфиму Егорычу подала Апрося и сказала: -- Чтой-то весел ты нынче, Анфим Егорыч. Али деньги получать? -- Получать, -- сказал Барыба. На суде Тимоша -- ничего, бодрился, вертел головкой, и шея у него была длинная, тоненькая, такая тоненькая -- поглядеть страшно. А чернявый мальчишечка совсем какой-то чудной был: осел весь, вроде как бы у него все кости стали вдруг мягкие, растаяли. Так и валился на сторону. Конвойный то и дело выправлял его и прислонял к стенке. Барыба говорил уверенно и толково, но торопился: все же отсюда поскорее бы куда-нибудь уйти. Когда он кончил, прокурор спросил: -- Что же вы раньше-то молчали? Столько ценного материала. Суд собрался уходить уж, как Тимоша вскочил вдруг и сказал: -- Да. Ну, так прощайте, все! Никто не ответил.
|
|||
|