Серия КРОВАВЫЙ НАВЕТ 1 страница

Стр 1 из 13Следующая ⇒

Полозова Татьяна

Серия КРОВАВЫЙ НАВЕТ

Часть Первая

Книга Первая

«Заблудшие»

Роман

Санкт-Петербург-2019

Ты - это то, что ты делаешь.

Ты - это твой выбор.

Тот, в кого себя превратишь.

Джонатан Летем " Хозяин снов"

Молодая женщина сидела на сухой листве и смотрела на серую могильную плиту. Вокруг простиралось безмолвное кладбищенское царство. На некоторых могилках лежали сухие и свежие цветы, одни были хорошо ухожены и посещались часто, другие же редко видели гостей. Деревья, росшие по периметру кладбища у чугунных ворот, имели жалкий вид. Сейчас, в конце зимы они, раскинув свои сухие ветки, наклонились к земле в ожидании мартовского солнца. Первые проблески весны уже начали проглядывать, но февраль еще мог дать о себе знать суровыми метелями и сильными ветрами. Еще мог пойти мокрый снег, оседавший на деревьях и еще сильнее пригибающий их к земле. Смотря на все это, в сердце проникала глубокая разъедающая тоска.

Над лужайками кладбища редко возвышались высокие ивы, бросающие свои могучие тени на частые гранитные плиты, с выгравированными на них именами усопших. Здесь нашли свое последнее пристанище молодежь и старики, дети и взрослые. Смотря на даты и имена на этих памятниках, мы можем прочитать информацию о том, сколько прожил человек в этом мире, узнать, кто помнит о нем в этом мире, кого он оставил после себя, можем узнать есть ли здесь - на кладбище - родные ему люди. Памятники провожают людей в последний путь, они охраняют их покой и смотрят за тем как горюют живые. Это последний документ человека. Самый подробный и самый лаконичный.

Девушка не произносила слов, но ее вдумчивый внимательный взгляд говорил о том, что она будто общается с покойным. Ее волосы, растрепавшись от ветра, были раскинуты по плечам и воротнику серого кашемирового пальто. Их каштановый цветиграл на солнце, отливаямедным оттенком, лучи ласково гладили девушку по голове, но их тепло не проникало в сердце. Она смотрела на черточку между датами рождения и смерти человека, упокоенного здесь, и не могла поверить, как вся жизнь могла уместиться в ней.

Голубые глаза, чей цвет был более глубоким от нахлынувших слез, остановились на высеченных на могильной плите буквах. Чувство жалости и скорби перемешивалось с осознанием несправедливости. Комок подкатывал к горлу, и женщина изо всех сил держалась, чтобы не заплакать. Раннее утро не было популярным временем для посещения кладбища и ей, казалось бы, некого было стесняться, но слезы стали бы слишком большой роскошью. Те страдания, которые она уже пережила, не возможно было отразить никакими слезами. Они сидели где-то в глубине души и только изредка выскальзывали наружу, но и в эти моменты понять со стороныдо конца их силу было не возможно. Она чувствовала стыд по отношению к себе и к тому человеку, который покоился здесь, если позволяла себе плакать. Слёзы был ничтожным способом высказать свою утрату.

Она провела рукой по памятнику, стерев остатки снега. Ее нежное, мягкое прикосновение давало понять, что здесь покоится кто-то очень близкий ей. Женщина дотронуласьпальцами, словно не по могиле, а по лицу человека. Остановив прикосновение на надписи, она сделала глубокий вдох и поднялась на ноги. Ее пальто замаралось в снегу, а на подол налипла прошлогодняя листва, которую она стряхнула небрежным движением.

-Если мы кого-то теряем, это значит, что вскоре мы кого-то приобретем. – Скрипучим сухим голосом произнес мужчина, стоящий у нее за спиной.

Девушка резко повернулась, испугавшись неожиданного собеседника.

Перед ней стоял высокий сухощавый мужчина лет пятидесяти-пятидесяти пяти с узким желтоватым лицом, с впавшими щеками и выкатившимися наружу блекло-серыми глазами.

-Простите? – Она не расслышала того, что тот сказал.

-Люди приходят в нашу жизнь и уходят из нее, но если когда-то и кем-то в нашей жизни было занято место, то оно не может пустовать вечно. Рано или поздно его займут. Так или иначе. – Отрывисто, но уверенно проговорил тот, смотря на могильную плиту.

Где-то далеко резко пронёсся мотоцикл и послышался скрежет тормозившей машины. Ни девушка, ни мужчина на это не отреагировали.

-Вы знали моего отца? – Спросила девушка.

-Отца? – Удивленно вопросил тот. – Нет. Я не знаю, кто лежит здесь. Я не знаю Вас. Но я вижу, что Вы скучаете по нему. – Мужчина указал жестом на место захоронения. – Я тоже многих потерял. Вы думаете, что он единственный человек кто понимал Вас, кто мог бы Вам сейчас помочь. Вы думаете, что никто и никогда не заменит его. Я узнаю этот взгляд. Но Вы ошибаетесь. - Мужчина посмотрел на небо и улыбнулся.

-Кто может заменить отца…, - скорее утвердительно, чем вопрошающе промолвила девушка, вновь обратив взгляд на могилу.

-Дело ведь не в семейном статусе человека, которого мы теряем, а в том какую роль он играл в нашей жизни. - Качая головой ответил незнакомец. -Вы ведь жаждете не обрести нового отца, а хотите, чтобы появился человек, который понимал бы Вас также как он.

-Я не понимаю…, - нахмурившись, произнесла женщина. Ее широкие брови приподнялись, образуя ломаную линию, прерванную двумя тонкими морщинками над переносицей.

-Скоро поймете.

В это мгновение собеседник впервые взглянул на нее. Его стеклянные глаза отражали боль потери. В них женщина увидела свое отражение, она увидела свою боль и свою тоску. Секунду назад она думала о нем как о сумасшедшем, а теперь, ощутила незримую связь с ним. Она не знала его и видела впервые, но глаза – они говорили ей, что между ними много общего. Женщина хотела еще что-то сказать, но ее перебили. Если, когда-нибудь вы ощущали, что понимаете человека на все сто процентов, а он с той же силой понимает вас, то это происходило только потому что вы оба прошли одинаковый путь от страдания к осознанию.

-Простите… - к ним подошел высокий, плотного телосложения парень.

Девушка вздрогнула и словно очнулась ото сна.

-Как ты? – Переспросил тот.

Он был полной противоположностью незнакомца. Его крупное широкое лицос пухлыми щеками было довольно симпатичным. Небольшая ямочка под нижней губой придавала его лицу детский, даже наивный вид. Широкие брови были высоко подняты и образовали множество мелких складок на его маленьком лбу.

-В порядке. Как обычно, Майкл. – Спокойно и тихо ответила она.

-Да мы просто разговаривали с Вашей невестой о ее отце. – Ответил незнакомец.

Женщина недоуменно посмотрела на него, как бы спрашивая, откуда он знает, что подошедший парень ее жених. Но незнакомец никак не среагировал, словно так и должно быть. Он приподнял шляпу и удалился.

Парень провел рукой по своим густым волосам и как-то с сожалением причмокнул губами.

-Это был знакомый Чарльза? – Спросил он у невесты, смотря вслед уходящему.

-Не знаю. Я его впервые вижу. – Ответила она. Кетрин действительно пыталась вспомнить видела ли она когда-нибудь этого человека и если видела то где, но все было безуспешно.

Она хорошо знала всех друзей отца, их дом был всегда гостеприимным. Большинство Кет могла без труда описать, но даже если и не описать, то узнать при личной встрече точно. Они не были проходящими людьми и появлялись у них в доме не один десяток раз. Но этот мужчина не был одним из них.

Они пошли к выходу и Кет внимательно наблюдала, куда направится незнакомец. Он вышел за ворота кладбища и остановился у небольшой церквушки. Мужчина посмотрел на крест, располагавшийся над входом, и некоторое время простоял так, запрокинув голову. Молился ли он или роптал неизвестно, было только видно, как подергиваются его губы, когда он что-то шептал про себя. Через минуты две незнакомец оглянулся, словно почувствовал на себе пристальный взгляд. На него смотрела Кетрин. Она заметила, что он обратил на нее внимание, и хотела быстро отвести взгляд, но не успела. Его глаза снова впились в нее тем твердым гипнотическим взором, как и у могилы отца. На секунду ей показалось, что он качает головой. Что это значило, она еще не понимала, или не хотела понимать, но больше не в силах выдержать этих чар девушка опустила глаза и села в машину к жениху.

Когда они отъезжали от кладбища, Кетрин еще раз обернулась, но незнакомца уже не было.

***

Пейзаж полупустынного плато был угрожающе красив. Так пугать и восхищать одновременно может только песок и вода, бушующая стихия океана и спокойствие безмолвной пустыни. Здесь словно столкнулись две противоборствующие силы – жизнь и смерть. Каждая пытается отвоевать свое место и уничтожить все следы существования своей противницы. Но пустыня побеждает и даже пробивающиеся сквозь камни и песок травы, кактусы и кусты как символы новой жизни, зарождающегося начала, были только плодами высохшей речной долины, уже миллионы лет мертвой, как все вокруг. Сухой ветер, перекати-поле и потрескавшаяся почва – символы гибели, конца и результаты борьбы с животворной силой, в которой смерть взяла свое, были дополнительными аргументами в пользу победы последней.

Как только Луна окончательно вступила в свои права, на дороге показалось двое мужчин. Их твердая, уверенная походка выдавала их молодость, хотя лица были скрыты за повязкой из темно-зеленой клетчатой ткани, открывающей только блестящие в лунном свете яркие глаза. Холодная ночь заставляла их мускулы немного подергиваться, но быстрая ходьба не позволяла замерзнуть окончательно. Высокие сапоги со шпорами уже порядком запылились, когда мужчины подошли к назначенному месту. Посреди пустынного пейзажа был разведен высокий костер, собравший несколько десятков людей. Все: и мужчины, и женщины были одеты примерно также как и путники – в темные джинсовые костюмы и теплые рубашки из штапеля. На головах у них были либо повязки, либо шляпы, а на ногах сапоги, длиной до середины голени, на широком каблуке в 1-2 сантиметра высотой.

Странники подошли к самому пожилому из людей и, прошептав ему что-то на ухо, присоединились к остальным. Их приход возымел на толпу приободряющее действие. Было видно, что они ждали их прибытия, и, судя по всему, уже одно их появление, было радостным событием.

Через несколько минут старик, к которому в первую очередь обратились наши путешественники, подозвал к себе одного из мужчин, стоящего несколько поодаль ото всех и, видимо, плохо представляющего себе, что здесь происходит. Тем не менее, на призыв он откликнулся.

-Ну что ж, теперь настало время тебя очистить. Ведь именно для этого ты пришел к нам. – Громким низким голосом произнес старик, обращаясь к мужчине.

Тот ничего не ответил, несколько оторопев от происходящего. Его жутко колотило то ли от холода, то ли от страха, но он старался держаться.

-Ты не должен бояться. – Спокойно заверил его старик. – Через это должен пройти каждый. Каждый из нас уже прошел через это и теперь настал твой черед. Ты шел к этому долго. Мы готовили тебя и ждали, когда ты сможешь вступить на дорогу очищения. Не каждому суждено вкусить плоть Великого Бога и ощутить дыхание Великой Матери. Только прошедший все тяготы может принять их с достоинством.

Каждое слово резким гулом отзывалось в голове у того молодого мужчины и внушало ему еще больше страха, но теперь отступить он не мог и ответ на последний, решающий вопрос был предрешен.

-Мы должны предупредить тебя в последний раз – готов ли ты? Хочешь ли ты этого и примешь ли ты на себя груз ответственности, который будет возложен вместе с даром, полученным сегодня? Ибо если в твоей душе есть хоть капля сомнения, если ты испытываешь страх, если ты не хочешь и не можешь принять этого, то мы не должны были собираться. Мы не можем решить за тебя это, мы могли лишь подготовить тебя к этому. Так скажи теперь в первый и последний раз – готов ли ты?

-Готов. Я готов! – Твердо и четко произнес уже не дрожащим голосом мужчина, взяв себя в руки.

-Прекрасно. Возьмите его. – Приказал старец.

Мужчину подвели под руки к постаменту, на котором была расстелена бычья шкура и лежали орлиные перья. Затем его уложили, и старик подошел к нему.

-А теперь раскрой свое сердце, чтобы впустить очищающий дух. – Произнес он, склонившись над мужчиной.

Тот закрыл глаза и расслабился.

Старик взял в руки одно из перьев, лежащих на алтаре, и провел им по телу мужчины. Сначала голова, шея, плечи, потом руки, торс, бедра, ноги, стопы и вот, наконец, старик поднял перо над своей головой и резким движением стал стряхивать невидимую пыль с него. Проделав это движение несколько раз, он бросил перо в костер и повторил все процедуру с каждым из других перьев, лежащих у тела мужчины.

Когда с перьями было покончено, молодой помощник старика поднес ему кожаный мешок с белым порошком. Шаман почерпнул его руками и с головы до ног осыпал им мужчину.

Каждое его действие сопровождалось нашептыванием неясных фраз, в то время как все остальные просто тихо ждали, молча наблюдая за происходящим.

-Теперь тебя должен очистить внутренний огонь. – Произнес старик и еле заметным движением руки подозвал помощника, тот сразу же подбежал к нему и поднес горсть белых капсул в каменной ступке с пестиком.

Старик сам растолок эти капсулы и, добавив немного воды, также принесенной помощником, ввел всю смесь в шприц. Укол пришелся в правую пятку.

Болезненная процедура не произвела эффекта на жертву. Мужчина продолжал спокойно лежать на алтаре. Его, видимо, действительно серьезно подготовили к подобному. И только через несколько минут он начал подергиваться и протяжно стонать, но с постамента не вставал. Старик к тому времени уже отошел на свое прежнее место и теперь вместе с другими людьми наблюдал за ним.

Казалось, что жертва находится в состоянии некоего транса и не осознает происходящего. В глубине сознания мужчины мелькали мысли об опасности, которая ему грозит, но все перекрывалось мутными и быстро проносящимися картинами, в которых он представлял себя в самых приятных местах. Это создавало иллюзию внутреннего спокойствия, но одновременно вызывало и настороженность. Чувство глубоко удовлетворения, экстаза, вскоре стало перебиваться желанием прекратить начатое. Тошнота и резкая боль в каждой клеточке тела пронизали его. Мужчина хотел встать, но был обессилен. Он еще понимал, где находится, понимал, что совершил самую роковую ошибку в жизни, но сделать ничего не мог. Конечности парализовало и только остатки прояснившегося на секунду сознания давали понять, что это был конец. Но это была лишь секунда ясности и вскоре мужчина погрузился в глубокий обморок, находящийся на грани смерти.

Все это не вызывало обеспокоенности у окружающих. Люди стояли и молча смотрели за происходящим, словно так и должно было быть. И только когда жертва окончательно обмякла, старик, проводивший обряд, обратился к собравшимся.

-Он не был готов. Он солгал. Солгал нам и себе. Но самое главное он солгал богам и за это поплатился. Он не был готов принять ответственность и не был готов принять дар.

По толпе прокатилась легкая волна перешептываний, но это не были возгласы недовольства или недоумения. Все были согласны со стариком и только покивали головой на его слова, в то время как дыхание жертвы становилось все реже и глубже, а жизнь его отсчитывала последние минуты.

***

Молодой мужчина сидел за компьютером и доделывал отчет по прошлому делу. Он как обычно задержал его выполнение, откладывая все на последний момент, теперь вынужден был печатать с такой скоростью, что ему позавидовала бы даже стенографистка с двадцатилетним опытом. Но не успел он закончить свой труд, как в кабинете раздался звонок.

-Алло, - взял он трубку, не отрываясь от печати.

-Агент Марлини? Вы готовы подойти ко мне сейчас же?! – Это звучало скорее не как вопрос, а как приказание.

-Конечно, сэр. Буду через минуту. – Ответил он и, затянув галстук, нехотя вышел из кабинета.

«Только этого не хватало! » - Подумал мужчина, уже обдумывая план оправданий перед начальником: «Где, черт бы его побрал, этот Оливер! Почему его вечно где-то носит?! » - Ворчал он про себя, идя по коридору.

Прошло меньше минуты, когда он появился на пороге кабинета помощника директора Теренса, подарив вежливый кивок, его секретарю, он открыл дверь в приемную.

-Агент Марлини! – Произнес тот, увидев агента. – Проходите.

Марлини зашел в кабинет и увидел, что в одном из кресел у стола сидела, запрокинув ногу на ногу, молоденькая шатенка. Ее изящные ножки были обтянуты тонкими чулками телесного цвета и обуты в темно-зеленые туфли на широком высоченном каблуке. Одета девушка была в строгий юбочный костюм из тонкой мягкой ткани. Она держала в руках коричневую папку и просматривала что-то находящееся в ней, когда увидела агента.

Ее круглые глаза, подведенные темно-коричневым карандашом, оттеняющим их бирюзовый цвет, округлились еще сильнее, женщина сжала правую руку в кулак так сильно, что Питер мог бы почувствовать, как больно впились ей ногти в ладонь.

Девушка встала и приветственно улыбнулась, ничем не выдавая свое удивление, получив в ответ столь же вежливую, но холодную улыбку.

Теренс представил ее агенту.

-Питер, это агент Кетрин Робинсон. С этого дня она будет работать в Вашем отделе. Я думаю, Вы помните, что нам обещали прислать консультанта. – Произнес он, не мешкая, раскрыв суть дела.

Сдавленный кашель вылетел из его груди, и Питер мог лишь открывать и закрывать рот в течение нескольких секунд. Теренс убил его наповал, не дав даже отдышаться. Напарник? Нет, в этом конечно, не было ничего незаурядного - Марлини давно говорил, что им не хватает людей. Не было даже ничего незаурядного в том, что его новый напарник женщина - Питер не был зациклен на половой принадлежности профессионалов, если они действительно были профессионалами. К тому же их давно предупредили, что скоро приставят нового агента, хорошо сведущего в этноконфессиональных вопросах. Но никто не подозревал, что речь пойдет именно о Кетрин Робинсон.

Эти мысли пронеслись в голове Марлини со скоростью 300 тысяч километров в секунду, пока он, все еще молча, смотрел на девушку.

Та так же молча, приподняв одну бровь, уставилась на него, ожидая хоть какой-то реакции. Она была готова уже к чему угодно: к потоку обвинений в том, что она еще «зеленая» чтобы работать над «такими» преступлениями, что быть агентом вообще не женское дело; к тому, что ей тут же укажут место собачки на побегушках, которая способна только на то, чтобы выслушивать великие мысли ее напарника; ну и уж в самом лучшем случае стать «Гастингсом» при «Пуаро». Но реакции молчания, а точнее полного отсутствия какой-либо реакции она даже представить не могла.

-Агент Марлини, - наконец не выдержала она и протянула руку для приветствия.

Ее голос приторным ручьем потек по помещению, забираясь Питеру под кожу и наполняя всю его сущность.

«Это она… Это она… Это она…», - думал он про себя, зажмурившись, словно, рассчитывал, что открыв глаза не увидит никого перед собой и в тоже время надеясь на ее реальность.

-А…, да, конечно, очень…очень приятно. – Марлини отмер и ответил на жест, лишь мельком пожав ее пальцы.

Теренс настороженно посмотрел на подчиненных. Он и сам готовился к потоку негодования со стороны Питера, молчание и его повергло в легкий ступор.

-Агента Робинсон я уже просветил. – Решил не затягивать Теренс паузу. – Вы уже не первый год занимаетесь преступлениями особого рода…

-Ритуальными, сэр. – Уточнил Марлини, пытаясь прийти в себя.

-Да. – Кивнул Теренс. – Агент Робинсонполучила специальное образование в Джорджтауне, работала консультантом в разных отделах связанных с совершением насильственных преступлений, так что это будет очень кстати. – Продолжил он.

Марлини лишь снисходительно улыбнулся этой рекомендации Теренса. Он не понимал мотивов Теренса, и они беспокоили его. Или это была месть, за неуставное поведение агента? Проверка на прочность? К чему? Агент, конечно не раз уже получал выговоры, но это никогда не ставило под сомнение качество его работы, собственно это и было всегда его главным аргументом в обвинениях – никакие личные отношения не мешали выполнять Питеру свою работу качественно. А не это ли было важнее всего? Что могло измениться теперь?

Робинсон ничего не сказала, а только протянула Марлини папку с документами, которую до сих пор держала в руках. Она думала, что, скорее всего, этот молодой мужчина пытается подавить негодование в себе и чтобы не ляпнуть лишнего молчит.

-Здесь наше с Вами первое дело. Я уже немного ознакомилась с ним. – Спокойно сказала она, не собираясь опускаться до оправданий.

Питер, продолжая упорно молчать, взял папку и заглянул внутрь.

-Ладно, агенты, думаю, у вас будет время с этим ознакомиться у себя в кабинете. – Теренс решил, наконец, уже выпроводить эту странную парочку и с облегчением выдохнул, когда захлопнул за ними дверь.

Еще вчера он долго сомневался, стоит ли назначать ее в группу к Питеру. В конце концов, есть масса специализаций, в которых могла бы себя проявить Кет в рамках ФБР. Но сегодня, увидев перед собой не просто молоденькую выпускницу Академии, а полноценного уверенного в себе специалиста, Теренс сомневаться перестал. Он знал Кет, пока она была еще ребенком, будучи не просто первым помощником ее отца, но и его другом. И уже тогда Кетрин была целеустремленной, упрямой, прямолинейной, амбициозной, а с годами это дополнилось блестящим умом, твердостью характера и, возможно иногда излишней, неприступностью. Так что Питер с его чрезмерным обаянием не был столь опасен, особенно если принять условие, что Кет была практически замужней женщиной. Теренс еще раз прокрутил это в своей голове и, внушив себе, что сделал все правильно, продолжил работу.

***

-Нет, просто если ты думаешь, что можно вот так легко вломиться в резервацию, потыкать в лицо всем свой микрофон и прокричать, что ты из свободной прессы, то тебе сразу выложат всю подноготную до седьмого колена, то, спешу тебя заверить, это не так!

Мужчина и женщина шли по тротуару, мимо магазинных витрин и, не смотря по сторонам, ловко обходили двигающихся на них прохожих. Мужчина размахивал руками, жевал сигарету и, казалось, не замечал, что она уже потухла.

-Нет, я так не думаю! – Воскликнула женщина. – Я просто хочу узнать правду, вот и все! Они убили уже нескольких человек, а им все сходит с рук, только потому, что власть боится обвинений в национальном экстремизме.

Мужчина закатил глаза.

-Не сходи с ума! Эти люди развяжут войну с нефтяным гигантом, лишь бы добыть миллиарды себе в карман, а ты думаешь, что им есть дело до каких-то аборигенов, которых осталось на пересчет. – Он демонстративно загнул пальцы на одной руке и показал кулак женщине.

-Мы получили записку?! – Не унималась та. – Нас попросили все выяснить? Нам сказали, что мы узнаем, только если высунем нос из раковины?

Мужчина скривил рот и вздохнул.

-Вот я и хочу высунуть нос! Кстати, у меня встреча с Лютером. Я спешу. Не хочу опоздать.

Женщина посмотрела на светофор, убедилась, что горит зеленый и быстро прошла через дорогу.

-Смотри как бы его не прищемили по пути! – Крикнул ей вслед мужчина.

Он остался стоять на той же стороне улицы и достал из кармана записку.

«Дорогие представители прессы!

Мне вряд ли есть к кому обратиться и, к сожалению, я не могу сделать это прямо, опасаясь последствий для своей жизни, поэтому вынужден действовать таким образом. Я знаю, что вы заинтересованы в расследовании новых преступлений, уже год тянущихся в резервации Навахо. Согласитесь, это принесло бы такой оглушительный успех, что Пулитцеровская премия стала бы только очередным пунктом в списке наград, полученных за расследование.

Я не могу рассказать всех деталей, только потому, что не знаю всего. Но если вы вмешаетесь, если только перестанете прятать голову в песок, то сможете раскопать это дело. Полиция и Бюро не хотят этим заниматься. Никому нет дела до гнилых коренных американцев, все только и ждут когда они вымрут. Они просто мухи, до которых тошно дотрагиваться, поэтому лучше подождать.

Я могу сказать только, что дело, которым вы заняты, может спасти несколько сотен жизней».

Мужчина дочитал записку до конца, свернул ее и снова засунул в карман. В ее крайнем углу было маслянистое пятно, и мужчина старательно запрятал этот уголок, чтобы нечаянно не замарать подклад кармана.

Девушка, уже скрылась за перекрестком, и он поспешил догнать ее, не обращая внимания на красный сигнал светофора. Она была права, хоть кому-то должно быть дело до этих смертей.

***

Пока новые напарники шли до рабочего места, Марлини пролистал дело. На первой странице был отчет патологоанатома о вскрытии. Ничего сверхъестественного, все как обычно, но должно быть что-то здесь было, раз им его поручили. Сейчас агент пытался сосредоточиться на работе, мало задумываясь о своей новой напарнице и тем, сколько проблем она ему принесет. Он замечал ее несколько раз в общих коридорах Бюро, во время совместных совещаний, но всегда держался подальше. И вот теперь, по иронии судьбы, она рядом с ним. Ближе, чем когда бы то ни было…После того времени в Академии.

Кетрин Робинсон была достаточно высокой шатенкой. Волосы ее были собраны в так называемую «ракушку» и аккуратно заколоты. Несмотря на высокий лоб, она не скрывала его челкой, так как благодаря круглой форме лица, тот не выглядел слишком большим. Широкие брови, яркие голубые глаза, пухлые губы, курносый нос создавали довольно миловидную картину ее лица. Тонкие руки с длинными пальцами вполне бы подошли для игры на пианино.

Они зашли в кабинет, Робинсон положила сумку на диван, стоявший у стены, рядом с дверью и огляделась.

Напротив входа, у окна, располагались шкафчики с разнообразными папками. Перед ними стоял стол Питера, заваленный бумагами, из-под которых еле-еле выглядывал его компьютер. За диваном, перегораживающим кабинет, стояли еще два стола, один из которых, видимо, теперь предназначался ей. Он уже порядком запылился, как и многое из мебели в этом кабинете.

-Ладно, Питер, не я это придумала и не мне это менять. – Женщина резко развернулась на каблуках и развела руки в стороны.

-Приказы не обсуждаются, да, Кетрин? – Попытался выдавить улыбку Питер. Он почувствовал себя более уверено на своей территории и теперь мог, хотя бы, нормально дышать.

Женщина прошла вглубь кабинета и села за стол новоиспеченного напарника.

-Марлини, - она сложила губы бантиком и постучала ладонью по столешнице, - я понимаю, что это не самый правильный вариант, но будем надеяться, что человек с высшим образованием в сфере религии ненадолго пригодится Бюро в Отделе, занимающимся расследованием ритуальных преступлений. Меня могут перевести в любой момент. – Вымученно оскалилась она и безнадежно выдохнула, наморщив нос.

Марлини улыбнулся. Он уже вспоминал, что Кетрин при усмешке или сарказме она немного кривила рот на правую сторону и поджимала губы так, что уголки их склонялись вниз.

Кетрин посмотрела на него исподлобья и прокашлялась.

-Да, - протяжно произнесла она. – Наверное, нам стоит обсудить дело. – Она провела пальцем по другому краю стола, вытирая слой пыли с пальцев. – Где, кстати, твой напарник? Ты же работал не один?

-Ты будешь удивлена, кто он… - Промямлил Питер, и тут же, словно в доказательство его слов Кетрин увидела, как в кабинет вошел молодой мужчина, примерно ровесник Питера. Тоже высокий, но чуть худее и блондин. На нем был одет светло-сиреневый трикотажный пуловер, из-под которого выглядывали воротник и манжеты бледной рубашкив тон. Темно-серые брюки идеально сидели на его узких бедрах, обтягивая их в нужных местах. Наверняка, этот мужчина не отставал от Питера в количестве соблазненных им девушек.

-Кетрин?! – Мужчина чуть не выронил картонные стаканчики с кофе, которые нес в руках, но попытавшись удержать их, упустил из рук папки с бумагами, разлетевшимися по серо-коричневому то ли от давности, то ли по задумке дизайнера линолеуму.

-Оливер?! – В ответ воскликнула Кет.

«Двое – это уже слишком! » - Подумала она тут же.

-Ну, как вижу, вам не стоит напоминать кто из вас кто. – Нелепо буркнул Питер.

-Ты и есть тот загадочный специалист по национальным культурам, который будет с нами работать? – Все еще шокировано уточнил Оливер, собирая бумаги с пола.

Женщина лишь развела руками и приподняла плечи.

-Ну, если вы прячете Карлоса Кастанеду в сейфе, то тогда, быть может, вам и повезет.

Оливер смущенно посмотрел на Питера и почесал лоб. Слова застыли у него на губах, и их отражение мелькнуло бурыми пятнами в светло-серых, как Луна в безоблачную ночь, глазах.

-Ладно, ребята, давайте, лучше поговорим о деле? – Примирительно проговорил Питер. - Может, расскажешь, что там происходит в этих «четырех углах»? – Перевел он разговор, отвлекшись, наконец, от папки и посмотрев на потерянного Оливера, усевшегося на диван и попытавшегося сконцентрировать взгляд хоть на каком-то предмете обстановки.

-Конечно. – Спокойно согласилась она. – Если вкратце, то в резервации Нация Навахо происходят странные убийства. В течение года их было совершено уже восемь.

-В чем загадочность этих преступлений? – Перебил ее Оливер, тяжело дышавший как после марафонского забега.

-Они связаны…вернее их связывают с культом поклонения Юкили…, - ответила Кет, повернувшись к мужчине.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒