Меган Креве «Пострадавшая магия» («Заговор магии» - 2) 6 страница

Она вернулась. Была тут. Она была в порядке. Ничто, даже Национальная защита, не сломало ее.

- Прости, что так скрытно, - прошептала она в мое плечо. То, что она не спешила отпускать меня, как я ее, прогоняло мое смущение. – Я не знаю, насколько за мной следят, я не знала, как отнесутся к нашей встрече.

- Все хорошо, - сказал я. – Я просто рад тебя видеть. Ты не представляешь. Я переживал, но не знал, как связаться…

- Знаю, - сказала она. – Сложно, когда о многом нельзя говорить, да? Хотела бы я… чтобы… - она отодвинулась с недовольным звуком, что отражал мои эмоции. Я знал, что она не могла говорить о своих дедах чемпиона, как я не мог обсуждать экзамен.

- Да, - сказал я. – Именно. Но я… так рад, что ты в порядке.

Она улыбнулась, касаясь моей щеки, и, если бы мне пришлось до конца жизни смотреть только на нее, я был бы только рад. Мне хотелось склониться к ее губам, оживить в памяти поцелуи, что остались со мной лишь фрагментами. Чтобы у меня было после этого полное воспоминание.

Кто-то кашлянул за окном, и девушка вздрогнула. Она указала на дверь, быстро запев на испанском. Щелкнул замок.

- Мы не можем говорить свободно, но можем поговорить с глазу на глаз, - сказала она. – Это место не использовали какое-то время. Я убедилась, что меня не преследовали.

Я понял, что она зачаровала замок, чтобы войти сюда. Уклонялась от слежки, взламывала замки – полезные навыки для миссий. Она не переживала, и я не мог не пялиться на нее.

Люди, на которых она работала, не сломали ее, но начали менять за два месяца.

- Как ты меня нашла? – спросил я.

- Я научилась кое-чему… - она махнула беспечно, указывая на некое обучение, которое я мог лишь представлять. Я изучал техники слежения, когда надеялся работать на Национальную защиту. Для мага ее уровня было не сложно понять, где я в городе. – Времени потребовалось больше, чем я ожидала, - добавила она. – Я обыскала весь Манхэттен. Что ты тут делаешь?

Об этом я мог говорить.

- Я стараюсь изменить ситуацию, - сказал я. – Группа Приглушенных, Выжженных и простаков собираются протестовать… Думаю, у нас есть шанс развить это.

- Отлично, - сказала девушка, но ее голос смягчился. Ее взгляд, а потом ладонь коснулись моей метки. – Ты в порядке? – спросила она, ее взгляд был таким серьезным, что в моем горле появился ком.

- О, ты меня знаешь, я приспосабливаюсь, - сказал я. – Это почти радует. Без магии нет и давления.

Она не поверила. Не верил и я.

Желудок сжался, я смотрел на нее. Я был рад видеть ее, но было неправильно не помнить почти ничего о ней.

- Это прозвучит странно, - сказал я, - но ты можешь назвать свое имя?

Девушка нахмурилась.

- Имя? Что… что происходит, Финн?

Как я мог объяснить, когда не мог говорить, что сделали экзаменаторы? Я пытался подобрать слова.

- Я не только не могу кое о чем говорить. Я… знаю, что звал тебя Укротительницей дракона. Я знаю тебя.

- Но не знаешь мое имя.

Я говорил осторожно:

- Я потерял многое. Это забрали. Обрывки остались.

Девушка застыла. А потом прижала ладонь к моей голове возле метки. Гнев вспыхнул в ее глазах. Я видел, что, что бы с ней ни случилось, как бы это ее ни меняло, она оставалась девушкой, которую я полюбил.

- Они влезли в твои воспоминания? – выдавила она. – Я – Рочио. Рочио Лопез. И я заставлю их пожелать, чтобы они имели дело только с драконами.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Рочио

Плечи Финна опустились, словно мое имя освободило его. Я притянула его к себе, впитывала тепло его худого тела, его твердого присутствия. Я сжимала его, разрываясь между радостью при виде него и ужасом, что что-то изменилось. Но ничего не изменилось в его взгляде на меня, в его объятиях, в его тоне, когда он преуменьшал свои проблемы.

Он не смог подавить дрожь в голосе, когда упомянул, что потерял воспоминания.

- Сколько они забрали? – сказала я в его рубашку, его мышцы напряглись. – Прости, конечно, ты не можешь сказать. Эм. Тогда поговорим не о том, что случилось. Так можно обойти чары. Что они сделали с остальными выжженными?

- Думаю, экзаменаторы стерли их полностью, - сказал Финн. – Все с моста. Я говорил с Марком, он еще в городе. Он не помнил даже, что видел меня раньше.

Но Финн все еще знал меня. Я вдыхала мягкий запах ополаскивателя его рубашки, по которому тоже скучала, и озвучила другой осторожный вопрос:

- Почему другим Выжженным оставили меньше, чем тебе?

- Им никто не захотел помочь, - сказал Финн без колебаний.

Кто-то ему помог, он намекал на это. Но этого не хватило, чтобы он помнил все. Не хватило, чтобы он уберег мое имя.

Гнев снова опалил мою грудь изнутри. Если бы экзаменаторы добились своего, он забыл бы меня полностью. Забыл бы все, что между нами было. И наше обещание бороться.

Забыл бы, что хотел бороться.

Экзаменаторы тщательно скрывали следы. От мысли обо всех Выжженных, которые не знали, через что их заставили пройти, мне стало не по себе. Их лишили не только магии, но и понимания, как они ее потеряли. Я сжала кулаки на спине Финна.

- Хотел бы я, чтобы говорить не было так сложно, - сказал Финн. – Я так много хочу узнать, но ты тоже не сможешь ответить. Ты можешь сказать… что ты делаешь в городе?

- Нас отпускают отдохнуть три дня в месяц, когда мы уже «осели», - сказала я. – Мои выходные начались прошлой ночью. Раз в неделю можно звонить по телефону. Когда я вернусь… в колледж… если это будет безопасно, или если мне нужно будет поговорить с тобой, как бы ни было опасно, я смогу связаться между визитами.

- Тебе нужен мой номер телефона, - Финн издал слабый смешок. – Твой телефон с собой?

- Нет, - он остался в спальне дома с утра, как я отправилась на экзамен. После стольких недель без него я лишилась привычки носить его. – Я все равно не смогу его использовать, - Национальная защита не позволит нам пронести личные средства связи на базу.

Финн кивнул и оглядел магазин в поисках того, на чем можно написать. Я проследила за его взглядом на пыльные полки и стойку, отмечая детали, и я стала произносить сканирующие чары, а потом спохватилась.

Это была не миссия. Пришлось подавлять новые привычки. Я вспомнила слова Сэма, как сложно было вернуться в обычный мир.

Нет. Я не дам Конфеду забрать у меня всю оставшуюся жизнь.

Я не знала, могла ли хоть что-то пронести на базу с собой. Я коснулась руки Финна.

- Просто скажи мне. Я запомню номер. Я хорошо запоминаю важную информацию, - много практики. Эта привычка была полезной.

Финн скривился, словно представлял опасные миссии, где мне требовался этот навык, но произнес номер. Я повторила его несколько раз, как чары, превращая их в картинку в голове.

Он смотрел на меня с тем же восторгом, как во время экзамена. Его выражение лица вызвало покалывание на моей коже.

Я нервничала, приходя сюда, готовилась к изменившимся чувствам и к другому отношению всех вокруг ко мне. Родители были рады мне, но и растерялись, особенно из-за моих пауз, когда я пыталась понять, что им сказать о «колледже». Расстояние появилось между нами с тех пор, как я прошла по мосту на остров Рикерс, и я не знала, смогу ли преодолеть его.

Но Финн смотрел на меня, словно я осталась прежней. Я и не знала, как сильно нуждалась в этом подтверждении.

- Мы сможем обсудить это через минуту, - сказала я. - Сначала...

Я привстала на носочки и поцеловала его, сжав его рубашку одной ладонью. Рука Финна снова обвила меня, он целовал меня в ответ. Жар наполнял меня от нежности его рта, и я забывала о грязном магазине вокруг и шуме машин снаружи.

Почему это не могло длиться вечно? Почему остальной мир не мог просто пропасть?

Мы начали целоваться, и я не хотела заканчивать. Один поцелуй перетек в другой, потом в следующий. Я притянула Финна даже ближе, открыла губы для него, и меня охватила дрожь от довольного звука, вырвавшегося из его горла.

С Финном все было не так, как там, откуда я хотела сбежать. Он словно мазью обрабатывал все части меня, что были истерзаны увиденным, миссиями, что я пережила на другой стороне океана. Часть меня хотела провалиться в него. Судя по тому, как он сжимал меня, он тоже это ощущал.

Месяц. Я смогу снова увидеть его через месяц. Я хотела впитать каждую капельку и унести с собой.

От мысли, сколько нам нужно наверстать, и как мало на это было времени, я отодвинулась. Финн был румяным, глаза сияли так, что мне захотелось поцеловать его еще раз. Я подавила желание и полезла в карман.

- Я тебе кое-что принесла, - сказала я. - На твой день рождения. Он ведь был несколько недель назад, да? Раз меня там не было...

Я вручила ему коробочку, которую старательно упаковывала утром, а потом убрала руки в карманы, чтобы не теребить пальцы. Финн посмотрел на подарок, потом на меня.

- Не нужно было...

- Я хотела. Я не знала, что тебе понравится, но увидела кое-что... может, это глупо. Просто открой, ладно?

Уголок его рта чуть приподнялся. Он развернул упаковку и вытащил темную картонную коробочку. Я покачивалась на месте, пока он тянулся к крышке.

Финн опустил руку с крышкой. Его кадык покачнулся, он шумно сглотнул.

- Это совсем не глупо, - сказал он. - Это идеально. Моя Укротительница дракона принесла мне дракона.

На мягкой подушке лежала фигурка дракона длиной с мой указательный палец - змееподобный дракон с зеленой, синей и лиловой чешуей, напомнившей мне иллюзию дракона, которую я призвала, и которая так впечатлила Финна еще до нашего знакомства. Я надеялась, это напомнит ему, какими сильными мы могли быть, когда вместе и порознь. Тогда я даже не знала, что мой дракон будет единственным точным воспоминанием, что останется у него обо мне.

- Это брелок, - сказала я, не скрывая улыбки от его реакции. - Я подумала, что такой брелок не будет выглядеть странно, но если ты не хочешь...

- Хочу, - твердо сказал он, ловя мой взгляд. - Это... Аид меня забери, а когда у тебя день рождения?

Сколько он потерял из того безумного разговора в туннеле, когда мы заглушали враждебные чары?

- В апреле, - сказала я. - Не переживай.

Он издал недовольный звук.

- Теперь запомню, - он умелым жестом выудил ключи, снял кожаный брелок с гербом Академии. - Давно пора от этого избавиться, - сказал он бодрее. - Я должен что-то знать об этом драконе? Особые чары, хитрости?

Я покачала головой.

- Просто брелок.

Сияние его зеленых глаз не померкло.

- Ничего не «просто».

Вряд ли он говорил только о подарке. Меня охватило странное смущение. Я думала, что сказать или сделать, а он прицепил брелок к ключам и убрал их. Я взяла его за руку и повела к стойке магазина. Можно было и посидеть во время разговора.

Поверхность стойки была пыльной, как и все в комнате, но я последнее время я справлялась не только с грязью. Это были пустяки.

Я запрыгнула на край, и Финн присоединился ко мне, прижался плечом к моему. Мы все еще держались за руки. Он постучал свободными пальцами о край стойки, и мое сердце дрогнуло от мысли, что он мог потерять не всю магию.

- Если кто-то помешал им забрать все твои воспоминания, может, и немного выжигания удалось отразить? - я должна была узнать.

Финн стиснул зубы.

- Я выжжен, - сказал он. - Все пропало. Просто... - он вытянул перед собой руку и сжал кулак в воздухе. - Пустота. Онемение. Как простак, - он издал хриплый смешок. Боль потери собралась в уголках его глаз.

Мой предыдущий гнев превратился в решимость. Я собиралась раскрыть дела Конфеда. И если был способ вернуть магию Финну, я его найду.

- Можно...? - тихо сказал я, касаясь его головы возле мягких золотистых волос.

Он пожал плечами, вскинув бровь.

- Ты сильный маг, но даже ты не сможешь убрать выжигание. Но попробовать можно.

- Посмотрим, - пробормотала я. Я спела несколько слов из поп-песни, которую любила в детстве, сосредоточилась на вихре энергии вокруг головы Финна.

Место, где находилась точка связи с магией, было не просто разорвано. Я ничего оттуда не ощущала - пустое место. Я сглотнула. «Выжжен» было точным описанием этого. Эту часть его можно было исцелить?

Я направляла к нему магию, но она не могла уцепиться за то место. Я не ждала, что решу проблему сейчас, но поражение грызло меня.

- Все хорошо, - сказал Финн. - Я ищу другие способы быть полезным. Это не сложно, ведь я и с чарами не был особо полезным.

Меня, как и раньше, беспокоило то, как он унижал себя, но я решила сосредоточиться на позитиве.

- Расскажи мне больше о группе, которую ты нашел, и их протесте, - он мог говорить обо всем, что было после экзамена, без вмешательства чар молчания.

Улыбка Финна сказал мне больше слов, как радовался он новой цели. Даже я взбодрилась при виде этого, ощутила укол зависти.

Эмоция была глупой. Но я невольно думала, какими сильными мы были вместе, и я хотела работать с Финном, а не на другой стороне мира.

- Группа встречалась несколько лет, - сказал он. - Они постепенно стремятся к активному сопротивлению. Это их главный ход. Все там думают, что Приглушение и Выжигание, как и экзамен - все это несправедливо, и это нужно остановить. Важно озвучить послание, сообщить людям о проблемах, не выглядя как проблема при этом.

- Что за главный ход? - спросила я, зависть пропала от трепета страха. Он хотел попасться на глаза Конфеду? Его семья не смогла помешать его выжиганию, и я не знала, насколько они смогут защитить его.

- Простой протест, без жестокости. Будем мешать пройти в колледж в день экзамена на профессию, сколько сможем. Вряд ли это сразу изменит систему, но это начало.

Я сжала его ладонь.

- Просто будь осторожнее, хорошо? Я... мне кажется, лидеры Конфеда сейчас особенно разозлены.

Уголок губ Финна приподнялся.

- Нам нужно привлечь их внимание и надавить, - он ткнулся плечом в мое плечо от моей гримасы. - Знаю. Поверь, я уже старался быть осторожным. Думаешь, я рассказал семье, чем занимаюсь?

- Люди в этой группе знают, из какой ты семьи? - сказала я.

Он опустил голову.

- Нет. Я не... все может обернуться нехорошо, если учесть, что дядя в Круге и....

- Эй, - я опустила щеку на его плечо, когда он замолк, не зная, как продолжить. - Тебе не нужно оправдываться передо мной. Если считаешь, что это лучше держать при себе, то ты, наверное, прав. Ты хорошо судишь людей. Уверена, этот талант никто не выжег.

Финн улыбнулся, в этот раз робко.

- Понадеемся, что нет, - он придвинулся ближе, отпустил мою ладонь и обвил рукой мою талию. - Ты можешь хоть что-то рассказать мне о том, где была, что делала? Насколько осторожной тебе нужно быть? У тебя секретов больше...

Я вдохнула.

- Ну... - я многое хотела рассказать ему, но не могла. Другой страх сдавил мои легкие. Никто на базе не знал, что думать о диктофоне, который мне дала девушка. Если двое самых сильных врагов ударят по Конфеду вместе... Я не знала, защитит ли нас тогда осторожность. Или магия.

- Хмм, давай попробуем по-другому, - предложил Финн. - Ты знаешь, что делала Приша?

Я не могла ответить на это, ведь даже не догадывалась.

- Не могу сказать.

- О. Она с тобой в одном отряде? Это хорошо. Я ничего от нее не слышал - телефон не с ней, да она и не знает мой номер, - он тихо рассмеялся. - Как она справляется?

Этот вопрос я еще могла принять.

- Неплохо.

- Надеюсь, все еще целая. Эм, а Десмонд?

Я начала улыбаться. Может, то, что я не могла сказать, отвечало ему не меньше того, что я могла.

- Не могу сказать.

Он улыбнулся.

- Вы все еще вместе. Это уже что-то, - и он посерьезнел. - Что ты чувствуешь насчет своих дел?

Ах. Тут меня чары не сдерживали.

- Я ненавижу их, - сказала я с большим нажимом, чем ожидала. Я вытерла губы, взяла себя в руки. - Но есть немного надежды, что... если я... - я зарычала. Я заговорила общими словами. - Магию ранят. Я пытаюсь показать это остальным. Остальное не будет важным, если она умрет.

- Ты этого не допустишь. Лучшего Чемпиона не найдешь.

Голос Финна был таким уверенным, что мне стало легче дышать. Он понимал, что я пыталась достичь, как много это для меня значило. Он был на моей стороне, как на экзамене. Хоть я не могла взять его за океан с собой - и не хотела бы - это понимание радовало и вызвало неожиданные слезы на моих глазах.

Я заморгала.

- Да. Я пытаюсь. Немного хорошего мне попадалось. И... я лишь несколько раз боялась за свою жизнь.

- Несколько, - сказал Финн. - Этих раз вообще быть не должно.

Я взглянула на него.

- К этому мы и стремимся, да? Как и хотели.

Его взгляд смягчился. Он склонился поцеловать меня, и какое-то время не было ничего важнее.

* * *

Мне пришлось уйти раньше, чем я планировала.

- Я хочу увидеть тебя еще раз до конца увольнительной, - сказала я, мы с неохотой пошли к двери. - Мои родители планируют собрать семью, своих родителей, всю родню завтра, но, может, на следующее утро... Я напишу, когда буду знать.

- Я пойму, если ты не сможешь, - сказал Финн. - Я не собираюсь затмевать твою семью, и ты их долго не видела. Тебе не нужно...

- Финн, - перебила я, сжимая его руку. У двери я развернула его к себе. Я вгляделась в его глаза. - Ты важен для меня. Очень важен. Во многом именно ты делаешь все не таким страшным. Я хочу вернуться к тебе. И я вернусь, te lo prometo con todo mi corazó n.

Я не знала, правильно ли было такое говорить, но Финн понял нежности и без перевода. Может, все было ясно по моему лицу. Он немного расслабился.

Он склонил голову для последнего поцелуя, такого нежного, что оме сердце болело.

- Я тоже хочу, чтобы ты вернулась ко мне, - тихо сказал он. - Ты - мое вдохновение, Рочио. Будь я хоть вполовину таким храбрым, как ты, я бы уже чего-то добился.

Мои щеки вспыхнули. Я крепко обняла его, а потом заставила себя отпереть дверь.

Финн ждал со мной на остановке, пока не подъехал автобус. Я забралась, поехала от него, и боль в груди достала до горла. Он махал мне, пока автобус ехал, смотрел в мою сторону, пока не пропал из виду.

Я подходила к крыльцу дома, когда черный джип остановился возле меня. Двое мужчин выскочили с военной точностью. Я подняла руки в защите, хоть и заметила герб Конфеда на их куртках. Один из мужчин пробормотал быструю строку, магия затрещала вокруг меня, мешая мне колдовать.

- Рочио Лопез, - гнусаво сказал другой, - вам нужно пройти с нами по приказу Национальной защиты.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Финн

В детстве я очень хотел быть похожим на отца и его отца. Я бы все отдал, чтобы бороться с несправедливостью, какими бы ни были шансы, и победить как они. Если бы я умел лучше колдовать, может, смог бы совершить нечто подобное.

Странно было поднять голову, когда папа появился на пороге моей спальни, и понять, что я не могу ничего рассказать ему о своем дне. Я был теперь ближе к тому, чтобы повлиять на наше общество, но это отдалило меня от него. Понимание сдавило мой желудок.

- Можем поговорить? - спросил папа. Его светло-каштановые волосы были сильнее тронуты сединой, чем пару месяцев назад. Я надеялся, что не я был причиной.

- Конечно, - сказал я, вводя последние слова для сообщения Марку, а потом убирая телефон. Я ерзал, пока папа шел по комнате. Даже на гладкой коже кресла было сложно сохранять спокойствие, когда папа казался таким серьезным.

Он прислонился к краю стола и выглядел бы расслаблено, если бы так не кривил губы.

- Тяжелый день на работе? - спросил я с сочувствием.

Его губы стали больше напоминать улыбку, но мрачную.

- Можно и так сказать. Международная конференция через несколько недель, а правительство простаков все никак не одобрит представителей из обществ магов в нескольких странах, которые я надеялся включить.

- Это конференция Конфеда, - сказал я. - Какое им дело?

- Политически сильные маги прибывают на их родину, - сказал папа. - Они всегда видели в первую очередь угрозу, а потом уже общую выгоду. Я справлюсь, просто не хочу, чтобы мы поругались с ними в остальном. Они уже сопротивлялись из-за парада в честь Дня разоблачения - на последнем были жалобы от музыкальных групп против магии, - он потер рукой лицо. - Но хватит о работе. Я не об этом хотел с тобой поговорить.

- Нет? - я так и не думал, но стоило попробовать отвлечь его другой темой.

- Прошло два месяца. Думаю, пора обсудить твои планы на будущее.

Я открыл рот, но не был готов отвечать. Я не собирался рассказывать ему о планах с протестом у колледжа. Я толком не думал о будущем вне Лиги с тех пор, как стал ходить на эти встречи.

Лига не могла быть всей моей жизнью. Мне нужно было встать на свои ноги, зарабатывать свои деньги, накапливать свои ресурсы. У меня не было своих достижений, пока я жил за счет родителей.

Даже если на меня с жалостью смотрели соседи, я все еще мог построить жизнь так, чтобы семья хоть немного гордилась. Ut desint vires, tamen est laudanda voluntas.

- Я все еще думаю, какой путь лучше, - осторожно сказал я. - Я не хочу начинать, пока не уверен. Знаю, когда я пойду по тропе, сменить курс будет сложно. Если есть варианты, я слушаю.

- Ты неплохо привыкаешь, - сказал папа. - Ты постоянно ходил к друзьям и развлекаться. Я понимаю, почему ты пока не хочешь начинать карьеру, но, может, мы могли бы поискать места, где ждут волонтеров, чтобы ты попробовал вкус разной работы?

У меня было на это время.

- Конечно, - сказал я, не играя энтузиазм. - Я был бы рад. Но хотелось бы работать над чем-то практичным, где бы то ни было. Если получится. Даже если я не могу управлять магией, я могу все еще быть полезнее, чем носить бумагу в офисе.

Улыбка папы потеплела.

- Ты так похож на меня. Хочешь схватить все, что можешь. Я поищу что-нибудь.

Я был похож на него? Он говорил так, потому что считал это изъяном, или потому что мне не хватало магии, чтобы воплотить этот пыл?

Стыд трепетал в моем животе, но его слова и придали смелости. Папа боролся. Если кто в Конфеде и мог понять, что я делал, то это он. Тамара была права, нам нужно было больше людей на нашей стороне... и голоса старой магии услышат первыми. Если я как-то достучусь до него.

- А еще я... - начал я и замолчал. Было опасно начинать с того, что я делал. Папа когда-то боролся, но я часто видел, как он поддерживает Круг. Сколько он знал о происходящем на экзамене? - Пап, после того как я подался на экзамен, ты сказал, что чемпионов ждет ответственность, и какая сложная ситуация... Что именно ты имел в виду?

Папа чуть напрягся. Как Глава отдела международных отношений Конфеда, он не был напрямую связан с экзаменом или Национальной защитой, но если Чемпионы боролись в других странах, он не мог не слышать о таком.

Он не знал всего о том, как обращались с участниками экзамена. Иначе ни за что меня не отпустил бы - нашел бы способ остановить меня, как бы я ни возражал, если бы понимал, что меня ждало будущее выжженного ил солдата на передовой в международных конфликтах. Он видел достаточно, чтобы понимать, что экзамен не был просто билетом в колледж.

- Разве не лучше будет оставить эту тему? - спросил он, ерзая у стола. - Думай о будущем.

- Экзамен есть и в будущем, - сказал я. - Больше выжженных. Больше Чемпионов. Больше мертвых. И ты веришь, что тут нечего критиковать?

Папа скривился.

- Это не моя область. И ситуация сложная, я и не представлял, насколько сложная. Не мне судить, Финн.

- Пап, - я смотрел на него, пока он не встретился со мной взглядом. - Когда ты был лишь немного старше, чем я сейчас, ты нарушал всевозможные правила, спасая людей в Вашингтоне, используя свою магию, когда вулкан извергался, хоть простаки могли тебя увидеть, и ты должен был скрывать силы. Ты не знал всего о решениях Круга. Ты знал, что происходящее неправильно, и этого хватало.

- Но этого не хватило, - папа замешкался. - Часть этой истории всегда оставалась скрытой, Финн. Может, мне не стоило так делать, но я этим не горжусь, и... - он резко выдохнул. - Пока я решал, что делать с горой Сент-Хеленс, я встретил девушку. Девушку из семьи, которая не знала о магии, но у нее хватало таланта, чтобы маг, как я, смог заметить, как она влияет на энергию вокруг себя.

Я склонился. Он ничего не рассказывал раньше о девушке.

- Что с ней случилось?

- Я решил, не правильно, что она живет без понимания магии. И я решил сам, несмотря на все правила, рассказать ей о магии и начать обучение, чтобы она развила талант.

- Конечно, это было правильно, - казал я.

Папа покачал головой.

- Я не знал, что делал. То, как она слышала магию, когда я научил ее приемам, что усиливали это... она не была готова. Это нервировало ее. И ее способности могли разрушить ее отношения с семьей, с ее друзьями... Тогда смягчить никак не удавалось. Я больше думал о том, как быть героем, чем о том, что хорошо для нее.

От напряжения в его голосе мне стало не по себе.

- С ней все было в порядке?

- Круг узнал, что я сделал, - сказал папа. – Они решили стереть ей память обо мне и магии. Тогда я злился, но… Думаю, это к лучшему. Ее способности не проявились так, чтобы заинтересовать Конфедерацию после Разоблачения. И ее дети не проявили потенциал при проверке.

Он криво улыбнулся.

- Я проверяю ее раз в год или два, потому что ощущаю ответственность. Она счастливо работает медсестрой в Олбани.

Он говорил, что потеря памяти была для нее к лучшему. Я не дал себе сжать кулаки. Он не знал, что мою память подтерли, да? Он злился бы, узнав, или отмахнулся бы?

Папа сжал мое плечо

- Я пытаюсь сказать… Правильное и неправильное куда сложнее, чем кажется в семнадцать. И нужно выбирать сражения. Согласен ли я со всеми решениями Круга? Нет. Но я сам много раз имел дело с правительством простаков, так что понимаю осторожность твоего дяди. Если простаки пойдут против нас толпой… Их на десятки тысяч больше, чем нас. Я боролся, чтобы мы раскрыли свои отличия широкому миру, чтобы помогать не только нашему обществу, и ты знаешь, что при раскрытии погиб твой дед, были убиты десятки магов. Я не хочу, чтобы это движение положило нам конец.

Я слышал, как товарищи-маги говорили об осторожности, когда дело доходило до простаков, но после увиденного за последние месяцы было сложно представлять их опаснее наших лидеров. Я разглядывал его лицо.

- Ты думаешь, простаки попробуют нас стереть?

- Если что у людей и есть, так это способность бояться того, что они не понимают, и превращать этот страх в жестокость, - сказал папа. – Ты знаешь, что я не поддерживаю решения, что мне не нравятся, Финн. Но я верю, что неудобные решения Круга принимаются для безопасности нашего общества. Нам не хватает информации понять, что будет в результате.

У меня была информация, по крайней мере, о чемпионах. Я просто не мог ее передать. Чары сдавили язык, пока я не отпустил желание выпалить секрет. Я указал на свою метку Выжженного.

- Зачем они клеймят таких, как я?

Он провел пальцами по моим волосам с теплом.

- Уверен, страхи связаны с вопросом верности, - сказал он. – А еще это знак, что ты – один из нас. Без магии этого не докажешь. Метка показывает, что раньше у тебя была магия.

Я не думал об этом вот так. Я не знал, нравилось ли мне так думать, словно это было жалкое замещение того, что у меня забрали. Круг так пытался оправдать экзамен, их особые отряды и все остальное?

Даже если они могли оправдать это, списать на безопасность общества, разве можно было заставлять таких магов, как Рочио, так жертвовать ради остальных?

- Я хочу, чтобы ты отстаивал то, во что веришь, Финн, - добавил папа. – Я просто не хочу, чтобы ты спешил лезть в бой, ведь от этого кто-то может пострадать, даже если ты хотел хорошего. Особенно, когда пострадать можешь ты. Помни, est modus in rebus.

Он имел в виду, что нужно выбирать компромисс. И мне пришлось кивнуть. Он не мог назвать дела Лиги просто мятежом подростков. Многие члены даже не были подростками. Было понятно, что папа ценил в эти дни осторожность, а не пыл. Может, если бы я мог рассказать ему все, что знал, он встал бы на мою сторону, … но я не мог.

Я опустил руку на бедро, большой палец обводил линию нового брелока сквозь ткань джинсов. Другой вопрос поднимался во мне. Рочио переживала, что от наших отношений будут проблемы. Я мог хотя бы это узнать дома.

- Я тоже встретил девушку, - сказал я. – Не простачку, а новую магию. Это проблема?

Папа моргнул.

- Конечно, нет, - сказал он. – Даже если бы она была простачкой, теперь не важно – ты мог бы поделиться с ней правдой о себе. Когда мы ее встретим?

Напряжения во мне стало меньше.

- Не знаю, - сказал я. – У нее мало времени, даже на ужин с семьей не хватает. Она стала чемпионом.

Папа помрачнел на миг, и я снова задумался, сколько он знал. Но тепло, которое возникло на его лице потом, выглядело искренне.

- Я жду встречи с ней. Когда она будет свобода, когда ты будешь готов, позови ее.

Я представил Рочио в нашей сияющей столовой и ощутил радость, которую не ожидал. Она могла призывать драконов с чешуей как драгоценные камни. Ей всюду было место.

- Будет сделано, - сказал я. – И дай мне знать, если попадутся варианты, что для меня подходят. Я тоже буду смотреть.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒