ХОРОШЕГО ПОНЕМНОГУ 1 страница

ТВАРЬ

Пьеса

В тварь переросший мальчик,
С антисоветской татуировкой,
Тащится куда-то как разбитый трактор,
С глазами залитыми Русской водкой.

Константин Ступин

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Гоча, кавээнщик.

Лида, кавээнщица.

Лилька, капитан команды КВН «Добряне».

Отец Гочи.

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Тесная прокуренная кухня. Столешница грязная, как ступня старшего хозяина, продавленный уголок, тусклый гарнитур. Из яркого – окаменевший кетчуп в жестяной миске. Всё максимально сдвинуто, закинуто и убрано к чертям. Идёт напряжённый репетиционный процесс. На свободных квадратных метрах учится танцевать танго молодой долговязый парень. В танцевальном порыве он сносит локтем пустую канистру.

От сильного грохота просыпается осоловелый отец.

Отец. Ну, мудить-будить, Гоча, ты?

ГОЧА. Да.

Отец встаёт с помятой кровати и шаркает в сторону кухни.

Отец. Дадут мне в этом доме покоя или нет? На-ка, поставь пивас на базу!

Гоча. Зачем?

Отец. Кислое.

Гоча. Вылей.

Отец. Не учи меня, семя, ты б лучше лампочку в холодильник купил – рублей тридцать сто́ ит!

Гоча. Твоё пиво тоже чего-то сто́ ит…

Отец. Хочешь поговорить об этом?

Гоча. Не хочу, у нас завтра ответственный КВН – мне надо репетировать!

Отец. Гоча, какой КВН, ну, не занимайся ерундой, бога ради!

Гоча. Ищу себя.

Отец. Потерял, что ли? Вот же ты! (Сгребает сына за шиворот и ставит перед собой. ) Вот же ты, родной. Стоишь тут, как дерьмом умытый. Работу поищи лучше!

Гоча. Я официант.

Отец. Да ну?!

Гоча. Ну, да...

Отец. Звезд ты с неба не хватаешь, конечно!

Гоча. Иди проспись!

Отец. Уже не получится, а ведь в армии даже на метле мог уснуть. Меня плац убирать поставят, а я на неё упрусь и дрыхну стоя как лошадь.

Гоча. Ясно.

Отец. Да чего я каждое слово из тебя клещами тяну?! (Бьёт по столу кулаком. ) Рассказать тебе нечего? Ты учишься там у себя или спишь всю дорогу – рожу свою мерзкую плющишь о гранит науки? Отоспался сам – передай другому!

Гоча. Прости, что разбудил!

Отец. Это ж тебе не в розетку включить! Мой сон нарушить как два пальца… Режим – он и в Африке режим. В Африке такой режим, что не дай бог!

Гоча. Снова этот треш-ток…

Отец. Алкашка мыслям не дает течь – течёт сама, дуй за новой, или крепыша возьми, того самого по красной цене.

Гоча. Красный, значит, стоп!

Отец. Сынка, не беси меня!

Гоча. Беси – не беси, денег нет!

Отец. Не беси!

Отец встает, вытаскивает провод из розетки – музыка глохнет, движения ветерану домашнего насилия даются с трудом, но он не сдаётся, провод ужом лезет на кулак.

Отец. Сечь буду до красной юшки! (Бьет Гочу наотмашь проводом. )

Гоча. Нету, нету денег! Нету, отвали от меня! Ай, больно!

Отец. Не беси! (Продолжает экзекуцию, Гоча закрывается худыми руками, провод сечет по ним. )

Гоча. Две сотки в куртке, бери и уходи, ради бога!

Отец. Я пойду, а ты на щеколду – знаем, плавали! Сам иди!

Гоча. Я пойду!

Отец. Ступай, сразу бы так…

Отец тяжело опускается на табуретку, у него одышка.

Отец. Не бережешь ты меня! Карту скидочную взял?

Гоча. Ага, вот сейчас пойду и скинусь с этой картой прямо с крыши!

Отец. Кишка тонка!

Гоча выходит из дома, но в магазин не идёт, ноги сами несут его на автовокзал. Он садится в зале ожидания и достаёт рабочий блокнот. Размашистым почерком пишет: «Стендап. Десять признаков нищеброда: 1. Ты не найдешь косарь в зимней куртке, потому что у тебя нет зимней куртки. Когда холодно, ты просто начинаешь быстрей ходить в осенней. 2. Ты не выходишь в магазин без пакета, дисконтной карты, купона, страпона и чувства вины. 3. Единственная одежда, которая подходит к твоим убитым кедам – это бахилы…»

Гоча. Бахила жива, пока она синяя, а сколько протяну я? И куда протяну?

КАРТИНА ВТОРАЯ

Универ. Несгораемые шкафы, стенгазета, фоно, панно и унылое говно. Даже окна открываются только с одобрения деканата. Привычную схему бытия ломает лишь хрупкая девушка в белой футболке с надписью «человек без кожи». Кожа на ней есть, но очень уж

бледная.

Гоча. Привет, Лида. Что ты тут делаешь в такой футболке?

Лида. Акционирую. Что же ещё?!

Гоча. Не сказать, чтоб ты из кожи вон лезла!

Лида. Не можешь без этих шуточек?!

Гоча. Я же юморист.

Лида. А я – экоактивист, прикинь? На, вот – методичку нашу почитай... Знаешь, кто в коже ходил? Девки портовые, братки и чекисты! Это маркер для каждого нормального человека! Ты вот – нормальный или как все?!

Гоча. Я бедный, Лида. Мне о кожанке хорошей только мечтать!

Лида. Фу, таким быть! Разве ты не можешь мыслить в позитивную сторону?

Гоча. Я этот муд вокруг себя не выбирал! Он, как бы, случился уже! Да ты знаешь всё: про отца и остальное...

Лида кивает.

Лида. А что ты обо мне знаешь? Хоть раз мои соцсети читал? У меня, так-то, тоже проблем хватает!

Гоча. Смотрел. Фотки норм.

Лида (вздыхает). Ну хотя бы так… Мы же с тобой вместе танцуем. Какое-никакое сближение. Надо понимать что-то о партнере, нет, разве?

Гоча. Мать, ты всё усложняешь. У нас танец-то минуту всего!

Лида. Шоу мыльных пузырей видел? Там красота ещё быстрее умирает, но ведь красота же! Можно вообще всю жизнь с холодным носом прожить и ни одной красоты не сделать. Ни одного симпатичного поступка!

Гоча. Много букв, Лида. Я, когда с тобой долго говорю, то движения забываю, может, прогоним всё, а потом уже побеседуем?

Лида. Что, прямо возле туалета?

Гоча. Это жизни моей запах – я привык.

Лида (брызгает из флакончика). Господи, на что я трачу лучшие годы жизни и «живанши»!

Гоча и Лида танцуют.

Лида. Возьми меня крепче!

Гоча. Ты меня клеишь?

Лида. Я тебя смазываю, ты скрипишь весь, как старый умывальник… помнишь, были такие на даче, с пипочкой?

Гоча. С пипочкой и попочкой!

Лида. Ты руки-то подними! За талию надо держать! Не знаешь, где талия? Показать тебе? (Подворачивает футболку. Репетиция продолжается. ) У нашего Гошки потные ладошки!

Гоча. Сбился, блин!

Лида. Ну вот – уже хоть нерв появился! Закрепим на сухую. Руки вытри! (Опускает футболку. ) Давай снова со второго такта.

Гоча и Лида снова танцуют. Всё уже гораздо лучше.

Неожиданно появляется Лилька. Впрочем, Лилька всегда появляется неожиданно. Она

некрасивая, но живая и бойкая, как маленькая мартышка.

Лилька. Да не усерайтесь вы так, танго не будет. Программа урезана, надо ещё ректору нашему, Солнцеликому, слово дать.

Гоча. Привет, Лилька! С каких это пор он вообще ходит на КВН?

Лилька. С тех самых пор, как я его позвала.

Гоча. Пацанка гнёт осанку?! Прогиб-то хоть засчитан?

Лилька. Я не пацанка, блин-душа, а капитан команды! Сам ведь знаешь – нам надо ехать на фестиваль, кто-то же это должен оплатить. Может, ты хочешь? С чем тебя не видали – только не с деньгами!

Лида. Бабло побеждает зло!

Лилька. Вы мне спасибо скажете, когда на премьерку поедем!

Лида. А ты ректору подмахни – ещё и петлицы купим!

Лилька. Я тебе сейчас подмахну – костей не соберёшь!

Лида. Женственность покинула этот чат!

Лилька. Слушай, пиздуй-бороздуй, пока ветер без камней!

Лида гордо уходит.

Лилька. Ишь какая важная – хуета бумажная!

Гоча. Ты с ректором так же говорила?

Лилька. На «вы» и шёпотом говорила и зашквара в этом не вижу! Человек себя смог поставить. Респект ему и уважуха!

Гоча. Серьёзно?

Лилька. Не, ну а чё?!

Гоча. Да, урод он!

Лилька. Будешь на всех свысока смотреть, когда штаны зашьёшь! Чё, подвороты сделать не можешь? Даром же! (Садится на корточки, делает Гоче модные подвороты. )

Гоча. Лиль, у тебя спина красивая!

Лилька. Ля-я-я, какой комплимент, ты его для Лиды побереги!

Гоча. А чё Лида?

Лилька. А чё бы нет? Сочная же! И ты ей тоже нравишься – она тебе уже жирным шрифтом намекала. Ты это либо не видишь, либо не хочешь!

Гоча. Да вижу я и хочу, но на кой ей такой нищеброд?

Лилька. Ты такой ту-пи-ту! Уже в конец загнался! Первые отношения они вообще не для денег, это уже потом мужика за мошну щупать начинаешь – деньги в нём искать. Сначала все для любви и йопыта! Понял?

Гоча. Понял, не дурак!

Лилька. Да все вы мужики – ту-пи-ту. К вам же мозги через нас приходят. Новая баба – новая извилина!

Гоча. Интересная философия.

Лилька. Философия на па́ рах, а я тебе за жизнь поясняю. Ладно, хватит ля́ си-тря́ си разводить! Дело к тебе есть...

Гоча. Какое?

Лилька. Я тебе все выходы убрала, кроме «самовара». Сядешь вместо звукаря, понял? Мне свой человек на звуке нужен, чтоб все подводки и зонги чётко сделал!

Гоча. Я без номеров, что ли?

Лилька. Чё, как маленький-то? Вот возьмёт нас ректор под крыло – будут номера, костюмы и сёмга в шоколаде, а пока на имя нужно работать! Сначала ты на имя работаешь – потом имя на тебя!

Гоча. Понял.

Лилька. Всё вы понимаете, когда вынимаете! Каждый штекер проверить нужно, крутить-мандить! Изольду красную в шкафу возьмёшь!

Гоча. Кого?

Лилька. Да изоленту, блин, душа́. Всё вам по десять раз объяснять, как с маленькими детьми…

Гоча. А, может, ты сознательно окружаешь себя глупыми людьми, чтоб казаться умнее? И язык весь этот придумала, чтоб тебя переспрашивали?

Лилька. Чё за наезды?

Гоча. Реверсивная психология!

Лилька. Не от жизни это всё.

Гоча. А что от жизни?

Лилька. Лида. Она простая, самое то на первое время!

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Отчётный концерт творческих коллективов Уральского Лестеха. Пятьдесят пятая минута,

команда КВН «Добряне». На сцене Лилька в кокошнике.

Лилька. Тяжела судьбина женская, хоть бы чаю испить на закате дня. Ванька, запаляй самовар!

Выбегает Гоча. В руках самовар. Он начинает делать непонятные манипуляции.

Лилька. Ты чего делаешь, окаянный?

Гоча. Угли меняю, я же кальянщик!

Лилька. Пошёл прочь, неразумный!

Гоча очень быстро убегает в рубку звуковика.

Лилька. Вот такие у нас парни: кальянщики да вейперы, трейдеры да блогеры, а хочется, чтоб как раньше – богатыри были! Эх, сейчас таких не делают! (Выносит из левой кулисы портрет ректора. ) Вот он – самый достойный муж нашего института. Наш незаменимый, невозмутимый, непоколебимый ректор – Савелий Антипович Капралов! Такого мужика, да всем бабам в избу! (Пауза, аплодисменты зала. ) Эх, что-то замечталась я, музыку!

Начинает играть музыка. Лилька неумело танцует с портретом ректора. Неожиданно из динамиков раздается чудовищный монозвук. Мгновение – и все стихает.

Лилька (в микрофон). Вот видите, даже звукорежиссёр не справляется! А всё потому, что ему ещё учиться и учиться в нашем прекрасном институте!

Аплодисменты.

Лилька. Слово ректору!..

Через несколько секунд в рубке звукаря.

Лилька. Гоша, насрать те в руки! Ты чё, а?

Гоча. Комп завис!

Лилька. Вечно у тебя через жопу всё, чмо несуразное!

Гоча. Я не виноват!

Лилька. А кто?!

Гоча. Он! (Показывает на портрет ректора. ) У нас вуз – инновационный или где? Техника не к черту! Я тут при чём?

Лилька. Ты вентилятор возле компа ставил? Он нагревается так-то. Надо, чтобы днище как следует обдувало!

Гоча. Днище, говоришь? Какое слово-то подходящее… Писюшка малолетняя старика облизывает. Нормально тебе? Во рту не вяжет?

Лилька прыгает на Гочу с пощечинами.

Гоча. Сильнее бей. Я привыкший. Меня отец каждый день лупит!

Лилька. Мало лупит, убить тебя надо!

Гоча. Когда-нибудь убьёт, обязательно! Только ты всё быстрее угробишь. Так дела не делаются!

Лилька. Именно так и делается, ты КВН давно смотрел?

Гоча. Не смотрел и не собираюсь. Мы делаем принципиально новый продукт – особенный, честный, понимаешь?

Лилька. Ничего принципиально нового мы не делаем. Всё как у людей. Нам сильное крыло нужно, врубаешься?

Гоча. А ты свои крылья отрастить не в состоянии?

Лилька. Растишки не хватит! В нашей стране надо договариваться во всех мастях и областях!

Гоча. В нашей стране компьютер надо доломать, чтоб его заменили! (Кидает компьютер в стену, из него вылетают детали. )

Лилька теряет дар речи.

Гоча. Ты не боись, я всю ответственность на себя возьму! Мне терять нечего – я давно из института уходить собирался!

Лилька. Не дури!

Гоча. Вот уж нет! Я сюда ходил, чтоб дурить! Чтобы паниковать и отрываться, а не выгоды искать, как ты!

Лилька ревёт навзрыд.

Лилька. Я для себя, что ли, недоедаю, недосыпаю, как савраска, бегаю. Твари неблагодарные!

Гоча. Плачешь, Герда? Сердечко-то оттаяло? Выложи из клавиш слово «вечность». Тебе эту шарагу ещё года четыре обслуживать!

КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

Квартира Гочи. Два измождённых тела (Гоча и Лида) лежат потные на не совсем чистых простынях. На колченогой раскладушке храпит мертвецки пьяный отец.

Гоча. Ты как вообще?

Лида. Волшебно, клипсу сломала только. Видать, на счастье!

Гоча. На починку. (Убирает серёжку в спичечный коробок. )

Лида. Да и бог с ней!

Гоча. Починю, если б мы всё поломатое выбрасывали, у нас бы только голые стены были!

Лида. Хорошо же! Минимализм. Хочу белые стены, а на потолке звездочки фосфором! До неба достать хочу!

Гоча. Лучше уж до нЁба!

Целуются.

Лида. Поверить не могу, что мы сделали это при постороннем человеке.

Гоча. Это не человек даже, а так – подобие!

Лида А. Нельзя же так! Какой-никакой, а отец!

Гоча. Никакой отец. Так, осеменитель. Он меня даже называет – «семя моё».

Лида. Жесть какая. Он точно не проснется?

Гоча. Исключено. Я его водкой с димедролом накачал перед тем, как тебе позвонить!

Лида. А по-другому никак?

Гоча. У меня никак! Понимаешь?

Лида. Мы так часто друг другу говорим, «понимаешь? », но никто никого не понимает…

Отец скрипит раскладушкой.

Лида. Мне жутковато на него смотреть!

Гоча. Ну, а чего такого? Люди ведь раньше так жили. Два поколения под одной крышей, занавеской отгородился – и вся любовь! Ещё и детей рожали!

Лида. Вот только детей нам и не хватало!

Гоча. Согласен. Семья – это сплошная боль и обязательства. Обязательная боль, получается!

Лида. Да ну тебя! Семья – это крепость, милый пряничный домик, место силы!

Гоча. Место применения силы, тупой и грубой! У тебя-то, наверное, хорошо всё? Упакованная ты или как?

Лида. Каждый раз пакуют, когда из посёлка уезжаю. Чай, конфеты, билет на поезд. Родаки у меня глухонемые, прикинь? Но я их очень, очень, очень люблю!

Гоча. Видимо, карма у тебя такая – любить убогих. (Пытается ластиться и положить голову Лиде на плечо, но Лида вскакивает и начинает одеваться. )

Лида. Охренел, что ли, моих родителей «убогими» называть?!

Гоча. Да я про себя, вообще-то. Прости, несу что попало! Лежу с пустой головой, вообще не соображаю!

Лида. Ты с пустыми яйцами лежишь! Получил своё и теперь издеваться можно?! Под кожу лезть?

Гоча. Ты же «без кожи» человек, вроде, нет, разве?

Лида. Меня приколы твои абьюзивные задрали уже! Ты нормально общаться можешь? Ты как с нутром таким поганым ещё на любовь претендуешь? Ты кто-такой-есть-то?

Гоча. Видимо, никто...

Лида. Ещё понятно, когда ты на сцене паясничаешь, и там-то, прямо скажем, не все получается, но в жизни-то зачем оно?

Гоча. Дурачество просто – типичное гошино поведение!

Лида. Ты о себе ещё и в третьем лице говоришь? Нет, ну вот это уже реально – клиника! Гоша, ты же реально псих! После тебя теперь проветривать надо!

Гоча. Где?

Лида губами говорит матерное слово.

Лида. …на душе, Гоша! (Уходит, хлопнув дверью. )

От шума просыпается отец.

Отец. Мудить-будить, Гоша, ты?

Гоча. Нет.

Отец. А кто?

Гоча. Никто.

Отец. Врешь, сохатый. Баба была, по духа́ м чую!

Гоча (себе под нос). Ты везде спирт учуешь!

Отец. Чего?!

Гоча. Духи «живанши», говорю.

Отец. Жи-ши, барыши! Ты завязывай девок сюда водить, лучше сразу бабу с углом ищи! Нам тут самим дышать тесно!

Гоча молчит, отец засыпает и начинает храпеть как боров.

Гоча. Вот козёл! Дышать ему тесно, подушку на лицо – и вся любовь! (Гоча берёт в руки подушку. ) Рыхлая, сука. Да и раскладушка шаткая! Вот всё у меня так!

Гоча убегает на вокзал, там – голоса и люди.

КАРТИНА ПЯТАЯ

Прошел месяц. Гоча возвращается домой. Вешает красную жилетку на гвоздь.

Отец. Физкульт-привет. Опять стоянку охранял?

Гоча. Не опять, а снова.

Отец. Деньги, хоть, платят тебе?

Гоча. Вот именно, что мне!

Отец. Единоличник. Лидка, вот, не то, что ты, продукты нам принесла!

Гоча. Я тебе сколько раз говорил: не бери у неё ничего: она сама концы с концами еле сводит!

Отец. Ну, дак, вопросец-то решать надо... Есть штука интересная – «семейный кредит» называется, айда, возьмём?

Гоча. Не дадут! Не семья мы!

Отец. Да там по барабану! Лидке дадут, а мы поручителями будем!

Гоча. И думать забудь! Тебе вообще ничего поручить нельзя, а через Лидку и подавно!

Отец. У неё своя голова на плечах, она, между прочим – за! Я её за паспортом отправил!

Гоча. Да она отказать не может! Понял ты?

Отец. И не надо! Надо одобрять! Добро по свету за руки ходит! Мы ж на эти деньги столько добра купить сможем, а отдавать по зернышку будем, по малой капельке…

Гоча. Знаю я твои капельки!

Отец. Сынок, я трезвый и ругаться не хочу!

Гоча. Да знаю я, что ты трезвый, знаю, что зубы свои гнилые восемь раз начистил. Всё зажевал, застирал и высушил! Ты кого там обмануть хочешь в этих микрозаймах? Они таких «митьков», как ты, за версту чуют! Страна непуганых идиотов, блин!

Отец. А на кого нам надеяться-то – на детей, которые ни шиша не могут? Вот ты на рынке труда, вообще, нихрена не стоишь! Все работы мимо денег!

Гоча. Это потому что на все нормальные места уже своих посадили! А твои «свои» где? В подворотне водку хлещут!

Отец. У меня такие люди в друзьях ходят, что охренеешь! Но за тебя я просить не могу – мне стыдно! Ты же только работы листать умеешь! Где стаж? Где трудовая книжка лежит? Пролетаешь везде как фанерка над Парижем!

Гоча. Лучше помалу работать, чем помногу бухать!

Отец. Только жизни-то меня не учи, молоко ещё на губах не обсохло!

Гоча. Молоко – не водка, быстро не высохнет!

Отец. Огрызаться научился? А в грызло хочешь?! Ты не оборзевай, я тебе борзометр быстро вправлю! (Наступает на Гочу с кулаками. Быстрым движением наматывает на лицо и на шею шарф. Судорожно ищет что-то в своей сумке. )

Гоча. Уходишь, как всегда, что ли? А ну-ка стой, масть червонная!

Отец хочет ударить Гошу, но получает в лицо струю из баллончика. Отец тяжело опускается на табурет, по лицу текут слезы.

Гоча. Плачь, гадина такая. Мешай слёзы с перцем. Ты же по-другому не заплачешь. Ты же не умеешь! Ни стыда, ни совести!

Отец. Сожгу тебя завтра прямо в будке твоей, гадом буду, а сожгу!

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Гоча поднимается по лестнице подъезда. На площадке в обнимку с канистрой сидит пьяный отец. От канистры очень сильно таранит керосином, ибо заткнута она всего лишь ситцевой

тряпкой.

Гоча. Это что-то новое, бать!

Отец. Палыч в гараже дал…

Гоча. Снесли бы скорей эти ваши гаражи...

Отец. Они ещё тебя переживут!

Гоча. Не шутил, значит, насчёт поджога?

Отец. Разве таким шутят?

Гоча. А в тюрьму не хочешь?

Отец. Не хочу! С тобой сгорю, гадом буду! Надоело всё: ангелы, люди, черти зелёные!

Гоча. Ангелов ты не видел!

Отец. А Лида твоя чем не ангел-то? Манны небесной с лихвой даёт!

Гоча. Взял-таки кредит на неё? Деньги где?

Отец. Гденьгииии! Их карточкой подвезут, завтра…

Гоча. Во сколько? Я должен дома быть!

Отец. Хочешь дома с отцом посидеть? Ну, давай! А то ведь опять на вокзал убежишь! Гнилое поколение – родителей только ради денег терпеть готовы! Вот и Палыч так говорит, вот и не зря он свой гараж защищает от наследников всяких! Чуть слабину дашь – тебе уже газом перцовым в рожу! У меня кожа облазит, понял? (Вынимает тряпку-затычку и вытирает себе красное лицо. )

Гоча. Да змея ты! Ещё себя и правым везде считаешь? Ты же сына родного спалить готов!

Отец. Это праведный гнев, а это (стучит рукой по канистре) напоминание, что отец всегда прав! В угол поставлю, как «Тополь-М» на границе! Правило шоферов: кто заправляет, тот и направляет! (Канистра пляшет в руках отца, обдавая его вонючей жидкостью. )

Гоча. Ты меня всю жизнь по левой резьбе направляешь!

Отец. Да я тебе всю жизнь говорил, что делать! Не в коня овёс! Секции-шмекции, спорт-кружки́ для кого были?!

Гоча. Вечно вы нас кидаете во всякую уравниловку, а потом результатов ждёте выдающихся! Обесценивание, обесценивание, обесценивание вечное! Страна – великая, а ты – нет! Соседский сын смог, а ты – нет! Мы уезжаем от вас подальше, чтоб чего-то добиться, а вы нас снова ненавидите! Мы вам детей рожаем, а вы и с ними по той же схеме!

Отец. Ты от меня никуда! Я под сердцем буду сидеть и жрать тебя, раз змеем меня считаешь, то змеем и буду! Можешь вечно на свой вокзал бегать и автобусам в жопу пялится!

Измученный и печальный Гоча садится на пару ступеней выше отца.

Отец. Куд-куда, не по Сеньке шапка, ну-ка, ниже на пару ступеней сполз!

Гоша послушно сползает.

Отец достаёт сигарету.

Отец. Спички дай!

Гоча. Нельзя, спалишь весь подъезд!

Отец. Ещё нарожают!

Гоша презрительно смотрит на отца и кладет рядом с ним спичечный коробок. Сам же

убегает из подъезда прочь. Долго бежит, наконец, звонит Лиде.

Гоча. Лида, прости!

Лида. За что опять?

Гоча. Штучечку твою отцу отдал!

Лида. Кого?

Гоча. Ну, серёжку. Помнишь, в коробок положил, чтобы починить. Не починю!

Лида. Ну и ладно. У тебя всё хорошо?

Гоча. Всё плохо, Лида! Он канистру с бензиком принёс, сжечь меня хочет!

Лида. Это плохо, очень плохо… Придётся его обезжирить!

Гоча. Как ты это сделаешь?

Лида. Ментальная энергия!

Гоча (упавшим голосом). Ясно... снова твоя мистика-говнистика!

Лида. Дурачок, на вокзал идёшь? Место силы?

Гоча. Все уезжают, и я уеду! Возьму и уеду, кукухой хотя бы, надоело!

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Гоча бережно ведёт отца по лестнице под руку.

Отец. Спасибо, кровиночка, спасибо, ро́ дный! Схватил же меня инсульт под старую жопу. Наказал Бог. Меня теперь куда? Меня – никуда!

Гоча. А раньше прям нарасхват...

Отец. Ты бы не юродствовал, семя. Я ведь и левой рукой кое-что могу! Чти отца своего! Так в Библии кровью христовой писано!

Гоча. И давно ты библию стал читать?

Отец. Да мне Лидка в больничку принесла. Лидка ко мне за двоих ходила! За себя и за того парня. Ну, да я не сержусь! Я же понимаю, кто мне на лекарства работал…

Гоча. Ты их принимал хоть?

Отец. Всё принял! И лекарства принял и тебя принял! Ты бы и сам покаялся, ну, в церковь там сходил, у нас с тобой грехов до самых верхов!

Гоча. Теперь через это на меня давить будешь?

Отец. Боже упаси, на тебя давить, ты же кремень у меня! Ты же, кровиночка моя, столько вынес да выстрадал!

Растроганный Гоча садится на кресло спиной к отцу, всхлипывает. Чтобы заглушить свои

рыдания, он включает случайную комедийную передачу на радио «ЮМОР FM».

Голос из динамика. Молодые крокодилы ходят лёжа, старые – под себя! (Наложенный смех, джингл. ) Десять лет с вами на одной волне!

Отец. Господи, срамота какая! Выключи, а!

Гоча. На одной волне – это не про нас…

Отец. Ну, зачем ты так? Просто нам сейчас не до смеха, просто нам беда в двери постучалась!

Гоча. Она и не уходила. Она, как норма, понимаешь? Мы ею каждый день дышим, и от каждой немощи разит так, что задохнуться можно, но если над этим не смеяться, если это только терпеть, тогда и жить незачем!

Отец. На смехуёчках одних счастлив не будешь!

Гоча. Нету счастья в жизни, только белый шум в голове, да и то иногда, да и то не со всеми! Кто-то в походы ходит ради него, кто-то водку пьёт, а всё одно – чтоб не думать!

Отец. Ты не прав – природа не терпит пустоты. Всё равно какая-то тютюлечка за сердцем брЫкается, совесть, что ли, или хер пойми! Иногда и радость проскакивает, если по совести жить!

Гоча. Ты надолго такой правильный или пока не вылечишься?

Отец. Самому интересно! Мне тут аппликатор Кузнецова дали, да физкультурку одну на бумажке, сказали, если заниматься, то шансы есть!

Отец включает детскую песню на радио.

Отец. Ну, понеслась, зорька пионерская! (С деланным усердием занимается бестолковой гимнастикой, ему очень хочется, чтобы Гоша похвалил его. )

Гоча. Для ТикТока сниму! (Направляет на отца глазок камеры телефона. )

Отец. Пошла вода горячая, пошёл белый шум! Оп-чоп, оп-чоп, левой–правой!

Гоча. Ну, ты и показушник, раньше бузил на публику, теперь, вот, лечишься!

Отец. Есть немного, и ты – такой же! Яблоко-то от яблони недалеко ябнулось! Хе-хе-хе!

Гоча. И я такой…

Отец. Ну, и прими себя. Одни показывать могут, другие – только смотреть! Жил у нас мужик в гаражах, нелюдимый такой, одичалый. Додиком прожил до самой смерти, а когда родня гараж вскрыла – все ахнули! Грамоты у него, медали за Афган. Мог бы звездой стать!

Гоча. Звездой гаражей? Сдались вы ему!

Отец. Но ведь подходил всегда, значит, сдались! Бывает, по глазам вижу, что хочет что-то сказать, а масла в голове не хватает. Простаивает механизм, ржавеет!

Гоча. Это я понимаю, это и у меня так!

Отец. Если механизм простаивает – его на закрома задвигают! Хочешь всю жизнь в закромах жить?

Гоча. В Москву хочу – на телек!

Отец. Ну, так езжай, итишкин корень!

Гоча. На какие?

Отец. Нашей карте лимит повысили! Ща смс-ку покажу!

Гоча. Ого! Вроде же, вообще по ней не платили, как так?

Отец. Ну, Лида, наверное…

Гоча. Я уеду, а ты?

Отец. А чё я – хвост и чешуя. Мне теперь инвалидность положена, уж я им – сукам, все пороги вышаркаю, а своего добьюсь!

Гоча. А Лидка?

Отец. С ней сложнее… Она почему-то виноватой себя считает в моём инсульте! Говорит, что от меня теперь ни ногой! Говорит, что навлекла на меня чего-то, в-общем, ересь бабская на уме! Ну, да бабу сломать, что два пальца обоссать! Ты езжай обустройся, а потом мы её к тебе перетащим!

Раздаётся звонок в дверь.

Отец. Воспитанная она, хорошая девочка. Ключи есть, а до сих пор звонит, если кто-то дома. Наверное, чтоб ты профурсеток своих в шкаф спрятать успел! Хе-хе!

Гоча. Нет у меня профурсеток!

Отец. Дело наживное! Хе-хе.

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Гоча снимается в программе «Открытый микрофон».

Гоча. Георгий Шахов. Город Екатеринбург… Под ваши аплодисменты – несколько признаков нищеброда. Первый. Ты встаёшь после третьего звонка коллекторов. Второй. Ты не найдёшь тысячу в зимней куртке, потому что у тебя нет зимней куртки. Когда холодно, ты просто начинаешь быстрее ходить в осенней! Третий. Единственная одежда, которая подходит к твоим убитым ботинкам – это бахилы! Четвёртый. Ты не выходишь в магазин без пакета, дисконтной карты, купона, страпона и чувства вины! Пятый. Вместо обертывания тела ты ведёшь свою даму на обветривание лица! Шестой. Вместо сейфа ты хранишь свои ценные вещи на «Авито» в разделе «Продаётся». Седьмой. Ты – бедный человек, если у тебя дома есть вещь. Шрёдингера. Наполовину целая, наполовину сломанная; как можете видеть, у меня такая вещь – актёрский талант! Восьмой. Ты – бедный, если тебя обесценивают. Никому, никогда не позволяй этого делать!

Гоча кланяется, уходит в гримёрку, следом за ним в гримёрку заходит Лилька.

Лилька. Представляешь, меня только что чуть машина не сбила!

Гоча. Ты береги себя, ты же мой агент теперь!

Лилька. Только агент?

Гоча. Агент с полным допуском! (Нежно целует Лильку в губы. )

Лилька. Раздевайся, одежду концертную береги! Тебе ещё в клубе шабашить, не забыл?

Гоча. С тобой забудешь, как же!

Лилька. Давай щёлкнемся для инсты?

Гоча. Не надо – Лидка запалит!

Лилька. Далась она тебе?

Гоча. Ты же сама мне её сватала, или забыла уже?

Лилька. Я говорила, «на первое время», а время уже далеко не первое! Дальше двигаться надо! У вас вообще схема жизни максимально уродская: она твоего отца дохаживает, а мы в Москве карьеру строим. Вы ведь не расписаны даже! Нет, ну я бы поняла, если бы ради квартиры, но ведь хата-то тебе упадёт! Сколько там она стоит?

Гоча. Не важно!

Лилька. Надо понимать, чем мы в перспективе располагаем! Надо учитывать все ресурсы!

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 Следующая ⇒