V. Онтология 2 страница

Согласно субстанциальному подходу, пространство и время есть независимые друг от друга, от материи и движения сущности. Подобная трактовка пространства восходит к древнегреческому атомизму. Второе, наряду с атомами, начало мироздания – пустота - есть образ независимого от движения, материи, времени пространства. Пространство – некое «вместилище» (пустой стадион, дающий возможность осуществиться футбольному матчу). Учение о времени как независимой сущности идет от Платона, для которого время задается миру движением Солнца и звезд, время есть «некое подобие движущейся вечности». Субстанциальное понимание пространства легко понимается обыденным сознанием. Двигающиеся независимо от нашего желания стрелки на циферблате часов позволяют принять и субстанциональное понимание времени. Субстанциональное понимание времени и пространства лежало в основе физики И. Ньютона (абсолютная инерциальная система отсчета), что, конечно, способствовало тому, чтобы эти представления стали доминирующими в культуре. Сегодня субстанциальные представления о пространстве и времени встречаются очень редко, если не считать очень популярную с времён Г. Уэллса тематику путешествия во/по времени, метафизической основой чего выступает субстанциальное понимание времени и пространства.

Субъективно-идеалистическая трактовка пространства и времени

Субъективно-идеалистический подход к пространству и времени впервые разработал И. Кант. Согласно немецкому философу, пространство и время не есть свойства/характеристики объективного мира, а представляют собой априорные формы чувственности, служащие человеку исходным условием восприятия мира. Принципиальная критика агностицизма субъективного идеализма есть основа критики этой позиции И. Канта. Абсолютный разрыв между вещами-для-нас и вещами-в-себе невозможен. Следовательно, окружающее нас пространство и текущее время несет в своей основе объективный характер.

Критическое отношение к субъективно-идеалистическим трактовкам пространства и времени не должно упускать следующего. Во-первых, субъективно-идеалистический переворот в философии заставил предельно внимательно относиться к внутренней структуре познающего, живущего человека. Здесь получены интересные результаты, например, разработана феноменология внутреннего сознания времени Э. Гуссерлем. Согласно последнему, сознание объективного времени опирается на внутреннее осознание временности переживаний, где осознание текущего момента протяженно, благодаря чему в памяти удерживается случившееся и ожидается будущее.

Во-вторых, критиковать нужно только бескомпромиссную крайность субъективного идеализма. Но никто не сможет отрицать, что человеческое познание, восприятие окружающего неизвестного нам до конца бесконечного мира есть именно человеческое познание, восприятие. Формальное следствие этого – субъективно-объективный характер того, что мы называем пространством и временем. Специфику субъективной, человеческой части этого объединения можно почувствовать, отвечая на вопрос, будут ли использовать наши космонавты на далеких планетах земные метры и секунды? Но какой вопрос нужно придумать, чтобы прикоснуться к специфике второй, объективной части этого объединения?

Реляционная трактовка пространства и времени; реляционное (современное) определение пространства и времени

Реляционная концепция пространства и времени (неотделимость пространства и времени от материи, материальных тел) восходит к Аристотелю. Он считал, что выражение «тело находится в данном месте» нельзя понимать в плане признания наличия некоего места, отдельного от самого тела. (Отсюда берут начало идеи о том, что в природе нет пустоты или «природа боится пустоты». ) В этом случае пространство и время нужно было понимать как специфические характеристики, свойства, формы существования материальных объектов. Пространство есть форма сосуществования (структурность, протяженность) вещей. Время есть форма смены (длительность, последовательность) вещей друг за другом.

Создание А. Эйнштейном (1879-1955) основ специальной (1905) и общей (1916) теорий относительности привело к отрицанию реальности ньютоновского времени и пространстве. На смену субстанциональной пришла реляционная трактовка пространства и времени, где последние не только неразрывно связаны друг с другом и с движущейся материей, но и зависят от своеобразия движения материальных объектов. Последнее предполагало возможность существования различных пространственно-временных континуумов, различных видов пространства и времени. Очень известным следствием нового понимания пространства являются представления о том, что наше трехмерное пространство не является формой пространства как такового. Вполне возможны и иные формы размерности, например, десятимерное пространство (хотя укажем, что еще нет окончательной ясности в вопросе, имеют ли многомерные теории пространства физический коррелят).

Самым известным философским следствием нового понимания времени и пространства являются многочисленные разработки проблемы специфических форм пространства и времени, особенностей физического, биологического, социального времени и пространства, вообще, и применительно к своеобразным физическим, биологическим, социальным системам, в частности. Продуктивность подобных исследований в поле зрения которых попадает специфика городского и сельского, западного и восточного, средневекового и современного социального пространства и времени; своеобразие времени начала, середины, конца и пространства между взрослым и ребенком для одного и другого, несомненна. Отдельно хотелось бы отметить выведенное М. Хайдеггером противопоставление объективного (физического) и человеческого восприятия времени (темпоральность): физическое бесконечно – человеческое конечно; физическое всегда в настоящем, так как прошлого уже нет, будущего еще нет – человеческое всегда в будущем, в мечтах и планах.

Проблема бесконечности

Практически сразу философская мысль вышла на проблему пространственно-временной бесконечности. Можно даже предположить, что Фалес как первый философ должен был утверждать (как сообщают некоторые источники), что вода бесконечна. Философия имеет дело со всем существующем – пространственная бесконечность воды позволяла состояться этому требованию. Бесконечность здесь конкурировала с существованием, которое выводило на бытие. Но бытие более общее/высокое понятие. На уровне бытия нет нужды решать проблему конечности/бесконечности мира, в любом случае мир существует.

Для агностика «бесконечность» пустое слово. Но слишком много важных проблем связано с понятием «бесконечности», чтобы снимать его осмысленность таким простым путем. А если учитывать позицию агностиков, то более сложно в духе сторонника пространственной ограниченности мира Аристотеля. Последний пытался понять, почему появляются представления о бесконечности? Он считал, что это связано, в частности, с бесконечностью времени, с мыслями о том, что только так не прекратится возникновение и уничтожение, но главная причина в том, что «мышление не останавливается».

Во всех языках слово «бесконечность» произошло как отрицание конечности. Но установлено, что обыденность не знает реальной бесконечности. Бесконечность там понимается либо как «гипертрофированное конечное» («мне надоели твои бесконечные упреки»»), либо как бесконечное движение по кругу («… у попа была собака …»). Философия, открыв тематики реальной бесконечности, вскоре выяснила, что есть два типа бесконечности – потенциальная и актуальная. Потенциальная бесконечность отражает в бесконечности ее живую составляющую, вечное движение. В древности ее олицетворял человек, бесконечно бросающий копье (бросил, дошел до места падения, снова бросил, снова дошел…). Математики дают о ней представление на числовой прямой: какое бы большое или маленькое число мы не взяли всегда есть число больше или меньше его на единицу. Актуальная бесконечность отражает в бесконечности момент осуществленности бесконечности как бесконечности. В математике это сосчитанный бесконечный ряд чисел (лежащая на боку восьмерка ее символ).

История науки и философии накопила много различных представлений о специфической конечности и/или бесконечности мира. Для античности было характерно считать мир конечным. Ни Пифагор, ни Платон, ни Аристотель не могли помыслить одновременно бесконечность и оформленность. В средневековье произошла метафизическая реабилитация бесконечности: величие бога заключалось в его бесконечности. Сегодня разумно считать, что материя в плане пространства актуально бесконечна, в плане времени – потенциально. Также стало понятно, что нельзя разрывать конечное и бесконечное. Любой объект окружающего мира и конечен, и бесконечен одновременно. Диалектика здесь такая. Объект конечен, поскольку ограничен в пространстве и временем жизни. Объект бесконечен, поскольку он в любой момент времени связан со всем миром, и, согласно закону сохранения материи, он (его составляющие) не превращаются в ничто.

В осмысление бесконечности философы и ученые, начиная с античности, часто дополняли друг друга. В истории математики выделяют три кризиса, в основе которых была необходимость заново продумать отношение к реальности и саму суть потенциальной и актуальной бесконечностей. Это делали и философы, и математики. Сейчас достаточно актуально осмыслять проблему конечности/бесконечности нашей Вселенной в связи с разными трактовками общей теории относительности.

Всеобщие свойства пространства и времени

Кроме указанных всеобщих свойств пространства и времени (объективность; неразрывная связь пространства и времени с движущейся материей; зависимость от структурных отношений и процессов развития; бесконечность), выделяют еще единство непрерывного и прерывного. К примеру, непрерывное «течение времени» прерывается, поскольку любой объект имеет определенное время жизни. Новейший пример прерывности – квантовые скачки в микромире. И, безусловно, отличительной чертой времени является его необратимость (время движется только от прошлого к будущему).

31. Движение и самодвижение

Движение и покой

Движение – очевидный феномен окружающей жизни. В широком смысле движение охватывает все происходящие в мире перемещения и изменения, от простейших до самых сложных, включая и актуальные перемещения глаз и мысли по строчкам слов. Очевидность движения делает его одним из первых элементов философских построений. Первоначала древних философов не есть что-то неподвижное, они наполнены жизнью/движением. Повсеместное учение о борьбе противоположностей в древних философиях есть форма более глубокого обоснования наличия и вечности движения в мире. Покой стал относиться к видимости. Отсюда вытекает, что покой относителен – движение абсолютно.

Проблема появления сложных объектов в мире

Развитие философии ставит вопрос, как в мире появляются и воспроизводятся сложные объекты (человек, бабочка). Древнегреческие атомисты объясняли все на основании вечного движения атомов в пустоте. Но для античности более приемлемым ответом были объективно-идеалистические решения данного вопроса. Предельную их возможность продемонстрировал Платон, согласно ему, любое оформление материи идет от нематериального мира. (Дальше пошло только христианство, для которого «Бог творит мир из ничего». )

Разрыв между движением, включающим в себя в широком смысле оформление человека как человека, и материей даже несколько усилился с появлением новоевропейской науки. Основополагающая наука того времени физика или механика, в которой в начале идет статика, а потом динамика. К телу нужно приложить усилие, чтобы сдвинуть его с места. Это может сделать человек. Но кто «сдвинул» человека? Кто «двинул» все? Подобные этим представления, своеобразное переплетение метафизического и механистического были довольно широко представлены в XVII-XVIII вв. К примеру, согласно Д. Локку: «Материя, или тело, безразлична к движению или покою. Требуется одинаковое усилие как для того, чтобы находящееся в движении тело привести в состояние покоя, так и чтобы находящееся в состояние покоя тело привести в движение». Попробуйте отсюда выйти на появление бабочки в нашем мире.

Поступательное развитие науки постепенно снимало остроту многих философских вопросов движения, касающихся оформления нашего мира. Появление бабочки, например, объясняется в современной биологии на основе синтетической теории эволюции. Философский аспект всегда присутствует во всех подобных случаях. Но в фокусе философского интереса фундаментальные, многоаспектные проблемы движения (развития): происхождение всего, жизни, человека. И эти проблемы более адекватно рассматривать не в теме «движения», а в темах «развития» и «форм движения материи».

Поступательное развитие науки постепенно уточняло важнейший философский вопрос об источниках движения материи, о ее самодостаточности. Общие современные представления о бесконечности мира несколько смягчают вопрос об источнике самодвижения материи в плане причинной связи (так значимый для Платона, Аристотеля и средневековых философов) – причины могут уходить в бесконечность. Тема «перевода статики в динамику» перед современной наукой не стоит: физик, химик, биолог, социолог всегда имеют дело с ситуаций, когда «движение абсолютно, а покой относителен». Наука также открывает новые измерения тематики самодвижения материи. Известнейшим примером подобного является вывод тепловой смерти Вселенной из второго начала термодинамики.

Диалектика и проблема самодвижения

Наиболее известный ответ на вопрос об источниках самодвижения принадлежит диалектическому материализму. С этой точки зрения внутри каждого объекта/системы находится противоречие, обеспечивающее самодвижение, самодостаточность мира. В общем плане здесь фиксируется наличие закона единства и борьбы противоположностей, доказывающего вечную динамику и самодостаточность мира. На этот закон интуитивно выходили в дофилософские времена всеобщей оппозиционностью в мифологии (правое-левое, Солнце-Луна). Он представлен в народной мудрости. Диалектическая двойственность слышится во многих глубоких словах (судьба, любовь), пословицах («Бедному жениться, и ночь коротка» против «С милым рай и в шалаше»), наблюдениях (после смеха жди слез). Он отражен и в древней философии (Гераклит), и в новейшей (Г. Гегель).

Всеобщность диалектических объектов и отношений тотальна: граница связывает и отделяет объект от мира. Наша расширяющаяся Вселенная предполагает сжатие как последующее, так и сейчас существующее; атом – единство положительных и отрицательных зарядов; молекула – единство молекулярного притяжения и отталкивания; живое на Земле существует, поскольку наша планета идет к Солнцу и уходит от него; эволюционное единство наследственности и изменчивости, и, возможно, связанного с этим феминного (женского) и мускулинного (мужского) начал; поглощение и выделение продуктов жизнедеятельности, чередование активности, бодрствования и пассивности, отдыха, сна, возбуждение и торможение нервной системы живых организмов; история общества прекрасно описывается через борьбу противоположных классов; жизнь человека есть стремление заполнить отсутствие, пустоту находящейся вне полнотой (для студента это образование); хороший технический продукт есть совпадение противоположностей: дешевый и качественный, дом зимой теплый, летом прохладный; уютная и просторная квартира; продавец не существует без покупателя, студент без преподавателя и наоборот (но можно ли говорить о вечности борьбы добра и зла? ).

Есть ли объекты, не участвующие в диалектических взаимоотношениях? Нет. Даже куча камней диалектически связана действием – противодействием. Все ли движения в мире связаны с диалектической борьбой? Да. Все ли движения в мире непосредственно связаны с диалектической борьбой? Нет. Когда человек просто двигает книгу, ее движение не связано с внутренней борьбой противоположностей. Таких случаев много, например, жизнь земных организмов во многом определяется не их диалектической борьбой, а использованием энергии диалектической жизни Солнца и запасов Земли (отсюда возможность для человека выбрать скучное, неопасное, минимально диалектическое бытие). Источником недиалектического движения может быть конкуренция, в которой непосредственная борьба производителей за потребителя не вытекает из диалектической сути конкурирующих фирм, вступающих в диалектические отношения только с потребителем. Хотя в рамках экономики в целом, конкуренция может рассматриваться как закономерный диалектический момент.

Синергетика и проблема самодвижения

Диалектика возникла давно и теснейшим образом связана с философией; диалектические противоположности часто трудно выделить и на глубоком уровне согласовать с научными понятиями и законами. Поэтому в современных научных кругах большое внимание уделяется синергетике, теории самоорганизации, берущей за основу непосредственные научные данные, понятия, законы, которые потом обобщаются до уровня общенаучного, философского статуса. Как в рамках синергетики выглядит проблема источников самодвижения?

Основополагающим для синергетиков является представление об открытых системах, в той или иной степени свободно обменивающихся энергией, веществом, информацией с окружающей средой (другими системами) или, у которых есть «истоки и стоки обмена веществ, энергии, информации с окружающим миром» (этот обмен характерен и для каждого элемента открытой системы). Открытые системы находятся в постоянной флуктуации или флуктуирует (микроуровень самостоятельности элементов, незначительные колебания; малые случайные движения). Мир есть совокупность, система открытых систем.

Синергетика видит три принципиальных состояния мира (систем в мире): хаос (диссипация), становление (неравновесность, нахождение вдали от термодинамического равновесия), порядок. Центральным для синергетики выступает ситуация становления. Становление, во-первых, определяет синергетическую суть двух оставшихся понятий/ситуаций – хаоса и порядка. Что касается хаоса? В прошлых значениях он синоним разрушения и гибели (термодинамическое равновесие). В синергетике всячески подчеркивается наличие позитивной, созидательной роли хаоса, т. е. его участие в становлении. В этом плане хаос либо выполняет роль «резца», отсекающего все лишнее (без чего новая структура не может возникнуть), либо в нем возникает новый «порядок из хаоса». Что касается порядка? Не существует «кристально чистого», статичного порядка. Любой порядок тоже флуктуирует или соотносится со становлением. Становление, во-вторых, выводит или практически является синонимом ситуации самоорганизации. Согласно синергетике, вдали от термодинамического равновесия возникает самоорганизация – возникновение и усиление порядка через флуктуации.

Синергетический мир не может быть остановлен. В этом случае уход в прошлое для поиска начала движения выглядит бессмысленным. Всегда и везде мир как совокупность открытых систем функционирует аналогично современному миру и мигу. Акцент на открытость систем в синергетике позволяет дать следующую критику «энтропийного вывода» из второго начала термодинамики, да и сам этот закон. Выводы и суть второго закона термодинамики основаны на опытах с закрытыми системами. Таких систем нет в окружающей нас реальности. Возникновение «порядка из хаоса» выступает еще одним критическим аргументом в сторону второго закона термодинамики. Синергетика утверждает, что термодинамическое равновесие просто не может наступить в мире, поскольку даже хаос к нему не ведет.

32. Детерминизм

Начало теории детерминизма в теории античного атомизма

Проблема всеобщности и источников движения не исчерпывают онтологический интерес к движению. Далее нужно отразить источник движения как что-то повсеместное ко всему существующему. В западноевропейской философии это было сделано в древнегреческом атомизме, где ввелись понятия «причина», «следствие», «детерминизм», «случайность», «необходимость», «жесткий детерминизм»

Все случившееся имеет свою причину или есть следствие определенной причины, и это следствие в свою очередь выступает причиной последующего. Причина – то, что вызывает следствие. Следствие – результат определенной причины. Открытие причинно-следственных отношений приводит к углублению пространственно-временных представлений о мире, конкретизируя основные временные состояния – прошлое, настоящее, будущее. Прошлое идентифицирует себя как причину, настоящее стало следствием, которое в свою очередь выступает причиной будущего. Причинно-следственные отношения выступают фундаментальными категориями теории детерминизма (от лат. – определяю) – учение о связи и причинной обусловленности материальных объектов. Углубление представлений о детерминизме выводит на тему «случайности» (могло быть, а могло и не быть) и «необходимости» (должно быть). Примеры, подтверждающие эти утверждения очевидны и многочисленны: весна наступит с необходимостью, но случайность, что сирень зацвела 15 апреля и т. д.

Античный атомизм, жесткий детерминизм; жесткий детерминизм и новая наука

Древнегреческие атомисты считали, что все происходит по необходимости: случайным мы называем то, причину чего не знаем. Орел не случайно сбросил на голову человека черепаху: человек был лысый, а орел привык разбивать панцирь черепах о камни, которые на Солнце блестели, как лысина погибшего мужчины. Случайность носит гносеологический, а не онтологический характер. Отрицание онтологической возможности случайности и утверждение причинной необходимости всего происходящего получило название концепции «жесткого детерминизма». Изначальная онтологическая «простота» Универсума атомистов (мир из пустоты и атомов) позволяет продумать мир на предмет отсутствия случайности. Любой человек сможет сделать что-то подобное, продумывая ситуацию, есть ли случайность в движении одного атома (как представителя любых и всех атомов), варьируя условия мысленного эксперимента во временном плане, возвращая исследуемый атом в прошлое и задаваясь вопросом, окажется ли снова этот атом на том же самом месте в настоящем и будущем. Из позиции жесткого детерминизма вытекало, что в мире все предопределено. Отсюда, отрицание свободы воли, свободы и итог – «философский фатализм». Демокрит не вводил и не обсуждал тему жесткого детерминизма, но потом она стал весьма значимой вообще и для теории жесткого детерминизма.

Идеи жесткого детерминизма не были особо востребованы в классическую античность, но на них ориентировались стоики. В средневековье, исходившем из христианских идей творения мира из ничего, божественного руководства мира, идеи предопределения, религиозного фатализма, актуализировали философский фатализм, связанный с жестким детерминизмом. Золотое время для жесткого детерминизма наступает с появлением новоевропейской науки. Одним из истоков последней выступают идеи Р. Декарта (1596-1650) о наличие в мире двух субстанций – материальной и духовной, которые позволили науке сконцентрировать свои усилия именно на изучении материальной субстанции. Тем самым концепция жесткого детерминизма могла использоваться без каких-либо этических ограничений. Вся наука исходит из того, что в изучаемом мире нет случайности. Известнейший математик, П. Лаплас (1749-1827), описал некий ум («Демон Лапласа»): «которому были бы известны для какого-то данного момента все силы, одушевляющие природу, и относительное положение всех ее составных частей, если бы вдобавок он оказался бы достаточно обширным, чтобы подчинить эти данные анализу, обнял бы в одной формуле движения величайших тел Вселенной наравне с движениями легчайших атомов: не осталось бы ничего, что было бы для него недостоверно, и будущее также, как и прошедшее, предстало бы перед его взором».

Новоевропейская наука нацелена на поиск законов мироздания. Закон – это необходимая, существенная, повторяющаяся связь между явлениями и объектами. Величие и торжество современной науки проявляется именно в открытых ею законах, которые служат прямым орудием целенаправленного изменения мира. Базовая для новоевропейской науки концепция жесткого детерминизма находила прямое подтверждение в открываемых в то время законах. Классическим видом закона были законы физики, механики. Закон отражал движение одного или нескольких объектов/тел и давал довольно точное предсказание их дальнейшего положения. Предполагалось, что с развитием точности измерения предсказание может быть почти абсолютным или приблизиться, соответствовать миру как таковому, в котором все происходит по необходимости, т. е. однозначно. Подобного рода законы получили в науке название динамических.

Индетерминизм; Кант о двойственности свободы и природы

Противоположная жесткому детерминизму концепция индетерминизма была сформулирована Эпикуром. Основная идея индетерминизма – в мире есть беспричинные события. Общеизвестно, что Эпикур ввел эти представления, чтобы чувствовать себя свободным.

Утверждение беспричинных событий в естествознании ведет к возможности того, что, например, вода может вдруг/беспричинно превратиться – без всякого чуда – в вино. Для людей науки утверждать подобное затруднительно. Применительно же к свободе, этическим обязанностям, долгу, наказанию преступника индетерминизм (в условиях научной неопровержимости жесткого детерминизма в естествознании) выглядел достаточно весомо. Применительно к душе опытов не ставили, и мы всегда знаем, что преступники могли и не совершать преступления. В средневековье также вполне аргументировано звучал тезис о том, что человеческая душа изначально открыта к свободному выбору добра и зла.

Известнейшим примером сочетания идей жесткого детерминизма и индетерминизма является критическая философия И. Канта. Человек двойственен или принадлежит двум мирам. Тело включает человека в тотальную физическую необходимость. Сознание/душа человека укоренена в вещах-в-себе, в этом плане человек действительно свободен, его действия не предопределены, он само-причинен.

Развитие науки и жесткий детерминизм

С развитием науки в поле ее внимания стали попадать намного более сложные, чем механические тела, объекты: движение жидкости, экономические, социальные феномены. Открываемые при исследовании этих объектов закономерности, с одной стороны, невозможно было выразить в идеальной форме динамического закона. Вообще, закономерности совокупного объекта (населения, жидкости) было невозможно получить описанием каждого отдельного элемента этой совокупности из-за их огромного количества и возникающих системных качеств при их взаимодействии. С другой стороны, исследователи получали в этих областях достаточно надежное, но вероятностное (по отношению к целому и к каждому отдельному элементу исследуемой совокупности) знание. С этого времени в науке стали появляться статистические или вероятностные законы. Под них был разработан специальный инструментарий – статистическая математика и теория вероятностей. Но вероятностные законы считали предварительными, которые должны были с течением времени, с развитием научного знания стать нормальными, динамическими законами.

Уже само количество вероятностных законов и закономерностей, открываемых в науке за рамками простоты динамических законов механики, позволяло сомневаться в том, что вероятностные законы следует считать менее качественными, чем динамические. Открытие микромира и появление квантовой физики сделали проблему сути и соотношения динамических и статистических законов первоочередной задачей науки. Дело в том, что исследования в области микромира приводили только к вероятностным законам. С точки зрения, например, А. Эйнштейна, это говорило о том, что нужно развивать квантовую физику дальше и стремиться к получению собственно научных динамических законов. По А. Эйнштейну, реальность не может иметь вероятностный характер: «Бог не играет в кости». Научное сообщество не поддержало А. Эйнштейна. Большинство ученых считает статистические законы объективными, т. е. реальность, материя сама по себе вероятностна, и вероятность не отменяет причинность. Относительная точность динамических законов связана с идеализацией действительности, причем в области простейшего, механического движения. Считается, что вероятность не отрицает причинность, только в случае с вероятностным миром и законами нужно говорить о вероятностной причинности.

Жесткий детерминизм, механистическое естествознание и квантовая физика

Жесткий детерминизм выступал онтологическим базисом механистического естествознания, однако для конкретной, сложной, тонкой научной работы жесткий детерминизм был малопригоден. Согласно жесткому детерминизму, все в мире происходит по необходимости. В этом плане взаимодействие двух объектов по закону всемирного тяготения равно покрашенному зеленной краской забору. Но это, очевидно, несопоставимые вещи. Всеобщая необходимость в рамках жесткого детерминизма не учитывала даже такие давно известные феномены, как положение о том, что после этого не всегда означает по причине этого. За любым следствием стоят многие причины (автомобиль потерпел аварию из-за неопытности водителя, тумана, плохого качества дороги и т. д. ). Всегда стоит задача выделить главное. В случае с социальными объектами повод (непосредственная причина) нельзя смешивать с истинной причиной (достаточно вспомнить басню о волке и ягненке: «ты виноват лишь тем, что хочется мне кушать»). Когда наука обратилась к более сложным физическим (броуновское движение), биологическим, социальным объектам, ограниченность онтологического мира, взятого через призму концепции жесткого детерминизма, сводящего все в мире к монотонной необходимости, становилась все более очевидной.

⇐ Предыдущая 123 4 5 Следующая ⇒