Берг Dок Николай: другие произведения. 17 страница

- По следам судя, ты тут уже не раз был? Что в телеге-то везли? - усмехнулся Новожилов, глядя на натоптанные старые лунки следов.

- Три мешка с овсом для лошадок. Мы на этом овсе зиму перебедовали. Только ты об этом не распространяйся - спокойно ответил седобородый.

- Как обещал. Теперь понимаю, почему ты телегу эту в хозяйство залучить хочешь. Дельная тележка. Помоги-ка седока сдернуть.

В четыре руки выдернули немца с сидения. Лежал теперь растопыренно здоровенной куклой на снегу, словно и не человек, а пришелец неведомо откуда - лицо замотано тряпьем, на глазах очки - консервы. Прямо как человек-невидимка из читанной до войны книжки. Тот тоже так заматывался, чтоб не замечали его нечеловеческого вида. Вот и этот... нелюдь. Заинтересованно осмотрел водительское место. Пришлось выгребать ладонями снег, чтобы педали открыть. А вроде бы и понятно, как оно ездить должно. Заводится точно, как мотоцикл. Решил попробовать, благо до войны ходил в мотосекцию.

Не получилось с ходу. Разозлился всерьез, вспотел, шинель скинул, пар от гимнастерки валил. Час прокорячился - и наконец агрегат подал признаки жизни, закутал все вокруг клубами сизого вонючего дыма - и, прогревшись, забурчал уже нормально, домовито. Бензин в баке был даже глазом виден. Решил не рисковать и из леса выкатился по старым следам, с каждой минутой все увереннее и увереннее держа руль. Пару раз приходилось останавливаться, сунутый в пустую тележку немец цеплялся торчащими ногами за стволы тесно растущих березок и выдергивался, словно морковка с грядки.

- Не хочет из леса выезжать - усмехнулся седобородый.

- Кто его спрашивает? Приперся незваным - пусть терпит - буркнул Новожилов, у которого все силы уходили на рулежку между деревьями. Напетлял умирающий немец, словно заяц-беляк.

Тот крюк, что на телеге бы занял полдня, проскочили на гусеницах в четверть часа. И за это время командир отделения буквально влюбился в механическую находку. Охранявший телегу боец удивленно вскинул брови. Невожилов не без гордости остановился впритык, поправил каску, заодно подумав, что придется с немца снять очки - холодный встречный воздух сушил глаза и заставлял часто моргать.

- Есть тут еще одно место. На телеге бы не доехали, а на этой машинке - вполне можем, она быстро катит - негромко сказал дед. Новожилов уже разгорелся. Послал бойца туда, где сейчас остальные ребята вдумчиво прочесывали очередной кусок нашей земли, загаженный смертоносным железом, а сам азартно - с дедом на задних сидушках и бывшим немцем в тележке - аккуратной, на дутых резиновых колесиках, дернул по указанному седобородым маршруту. Дорога - да целина ровно укрытая снегом - увела в лес и вот тут пришлось вездеходику и водителю попотеть. Но - пролезли, благо снег уже поосел, сплющился.

Полянка была совсем небольшой, вот ее практически всю и заняли два здоровенных серых грузовика с чудными разлапистыми фургонами и приземистая легковая машина, почему-то не армейского раскраса, а просто - черная, блестящая, словно лакированная.

- Это же как они тут по дороге пролезли? - вслух удивился Новожилов. Было отчего удивляться - ширина фургонов втрое превосходила ширину дороги, зажатой между деревьями. Велел деду сидеть не вылезая, сам потянул вставленный в словно для него приделанные на борту вездеходика держалки, свой личный шест со щупом. Аккуратно тыкая перед собой снег, пошел к странным грузовикам, " смотря в четыре глаза", как говаривал комроты на срочке. Мин не нашел. Стал осматривать чудные грузовики. Увидел опоры, потрогал брезентовые стенки. Не удержался от любопытства, открыл после тщательного осмотра дверь в фургон.

Что-то мешало смело рыскать и хватать все подряд руками, какое-то легкое саднение в душе, которое не раз уже раньше замечал сапер, и которое показывало: что - то тут неладно. Больно уж все хорошо! Находка впечатлила ловкостью инженерной мысли - на мощном грузовике стоял вроде как обычный фургон, только вот боковые стенки у него были слоеные (стенка - брезент - и еще стенка) - и внешний слой становился полом, когда стенку снимали со стопоров и опускали на специальные опоры. Потом поднимали вверх внутреннюю часть стенки - и получали потолок. А соединены эти пол с потолком получались толстым брезентом с проемами для окон. И получалось полезной площади втрое больше - хоть танцуй. Но тут танцевать бы не получилось - складные столы, стулья, бумаги, карандаши, ящики, чемоданы. Явно штаб. И все брошено, словно немцы только что ушли. Аккуратно, ничего не трогая, прошелся между мебели, подсвечивая в темных местах фонариком. Видно задержался, с улицы донесся крик забытого деда:

- Сержант, замерз я! Ноги-то размять можно?

Опомнился. Пока значение такой находки было не вполне понятно, но ясно одно - трофей из ряда вон. И немцы уходили без спешки, без паники. Не могли они так все бросить, не нагадив. Потому надо было бы все осмотреть дотошно. Высунулся из двери, оставив ее для света открытой, и разрешил спутнику поплясать вокруг вездеходика, только далеко не отходить. Опять стал осматривать столы снизу, стулья. Прикинул, где бы сам мину поставил, поглядел аккуратно в чугунной походной печке, ящики какие-то открытые для карт - за ними проверил - нет, чисто. Короб с керосиновыми лампами проверил - половина пустые, но есть полные и пахнут керосином. А саднение не проходит. Кое - как разобрался с открыванием капота. Тоже чисто. Только когда полез под машину, протискиваясь между слоем снега и грязным днищем, перевел облегченно дух, увидев связку ручных гранат, примотанную рядом с бензобаком. И тонюсенькую стальную проволочку. Ну да, как станут заводить, так проволочку намотают - и гавкнет тут все с бензобаком вместе. Простенько - но со вкусом и - надежно. Еще раз проверил все вокруг, машину осмотрел. Вроде - все. У второго фургона снизу на днище все было чисто, в салоне вместо столов было полтора десятка складных железных коек с отсыревшими тяжелыми матрасами и подушками, валялись какие-то волглые яркоцветные журналы, с бравыми парнями в стальных шлемах и полуголыми блондинками на обложках. Ложка под ногой загремела - поднял - вычурная какая-то, вроде серебряная, старинная. Во рту пересохло, все ждал пакости необычной, пока проверял чемоданы - полупустые, но несколько пар белья, правда, грязного, носки вонючие, какая-то еще одежонка штатская. Даже мягкие шлепанцы нашел. А садненье все позвякивало тоненько. И успокоилось только тогда, когда аккуратно вынув полешки, сложенные в топку заводской выделки печки - только спичку поднеси и грейся - нашел под ними " ворошиловский килограмм" - советскую противотанковую гранату РПГ - 40, которая так была названа каким-то тупым подхалимом. Тола в ней было 760 грамм, а сама весила она 1200 граммов. Хитроумные немцы отвинтили ручку, а запал вставили. Ну, что сказать - молодцы.

Дотошно осмотрел все, что мог. Вроде, больше мин - нет. А фургоны славные. Это же походный лагерь с печурками и койками. Загляденье! Где захотел - там и встал. Очень славно. Подумал минутку. Прошурстил чемоданы еще раз. Когда искал сюрпризы - глядел не очень внимательно, а теперь вспомнил, что вроде бы видел несколько консервных банок и бутылку - фляжку. Есть хотелось все время и подкормить своих бойцов, да чуток дать детям хозяйкиным считал делом важным. Не удержался, взял пару " летучих мышей" в которых булькал керосин. Со светом вечером куда веселее, чем при лучине сидеть. Провода электрические были порваны ко всем чертям и теперь в деревнях, попавших под войну, было как в давние времена, когда с лучинами жили. Когда собрались уже ехать обратно - увидел на обочине фанерную табличку на палке. Что там было написано - водой размыло, потому быстро сбегал в штабной фургон, нашел на столе толстенький огрызок красного карандаша и поверх синих размытых разводов написал старательно и жирно: МИНЫ! Воткнул палку посреди дороги и погнал весело стрекочущий гусеничками игрушечными агрегат к деревне - высадить деда и начальнику похкоманды сообщить о таком трофее. По дороге вспомнил про мерзлого ганса в тележке. Завернул к дохлому госпиталю, как про себя назвал эти ряды трупов на носилках.

Работа там кипела, судя по всему - за завтрашний день закончат. Насобачились уже снимать одежку и обувку.

- Привет, головотяпы! - окликнул Новожилов знакомых из первого взвода, которые как раз вязали башмаки попарно шнурками.

- И тебя тем же концом по тому же месту! С чем пожаловал? - дружески отозвались приятели.

- А вот, немецкий рыдван добыли. А вам - хозяина в гости привез. Яму мои уже подготовили? - спросил, ища глазами ребят из отделения.

- До обеда еще успели. Гляди, какую мы зажигалку нашли! Махнемся на твой шарабан не глядя? - усмехнулись, протягивая металлическую голую бабенку на ладони. Из головы у дамы торчал фитиль и колесико.

- Сейчас, только штаны подтяну. Ну ладно, я этого гуся вам оставлю. Очки только заберу. Дед, будешь бабьи платки с него сматывать?

- Буду - отозвался седобородый.

А Новожилов подумал, что если по дороге в райцентр не сломались деревянные колеса у пушек - старлей бы уже должен и вернуться.

Отвлек от мыслей подошедший комвзвода - раз. Не обращая внимания на трофей, сразу перешел к делу:

- Сержант, запарка у нас - нужна еще одна кувалда как минимум, пробовали бить поленом - руки сушит, толку нету. А так провозимся черт знает сколько времени. Саблю тут нашли, два часа точили, но по мерзлому никак не получается, сломали саблю пополам. И лопат бы побольше, вашим помогли бы яму готовить. Может, придумаешь что полезное?

Новожилов минутку размышлял, глядя на иконописный лик. Почесал в затылке, сдвинув каску на лоб, побарабанил пальцами по рулю. От агрегата шло приятное тепло, он просто напрашивался покатать еще. И да, самому командиру отделения хотелось поездить.

- Ладно, есть тут одно место. Посмотрю.

- Я с тобой! - неожиданно сказал комвзвода - раз. И хоть и выглядел тощим и хилым, быстро расположился сзади. Сапер пожал плечами, уже привычно устроился в мотоциклетном седле и не без шика стартовал. Ехал быстро, привык уже к машинке. Дорогу помнил хорошо и уже скоро подъехал к тому месту, где сам же проверял на минирование сдохшие от мороза немецкие танки.

Удивился - танк теперь стоял всего один, рядом фырчал здоровенный трактор " Сталинец", человек пять возились вокруг машин. Ясно было, что они собираются буксировать немецкую технику в неизвестном направлении.

- Сержант, ко мне! - громко и высокомерно скомандовал стоящий рядом и вероятно руководивший процессом субъект. Хороший был такой голос, командный.

Новожилов подавил сработавший рефлекс, внимательно оглядел внезапно свалившееся на голову начальство. Одет в полувоенную одежку, вид важный. Немного оробевший сапер все же решил не бежать опрокидью, стал неторопливо вылезать с водительского места, прикидывая, что будет дальше и как себя вести. Вид у проявляющего нетерпение субъекта был начальственый, но подчинен ли сержант РККА штатскому - сапер не решил пока. Его опередил соскользнувший с заднего сидения комвзвода-раз. И как-то преобразился, сроду его таким не видел, и почему-то подумалось, что этот хлипкий парень в бою был хорош. И голос оказался как надо - негромкий с металлическими нотками. Холодок от него пробрал, чуялась опасность от этого невзрачного паренька.

- Ваши документы! - и руку протянул.

- Кремень паренек, однако! Вот поди ж ты! - удивленно подумал Новожилов.

- Какие документы? - очумел от нахрапа командира взвода непонятный важняк, несколько сдуваясь.

- Вы крадете из полосы нашей ответственности трофейную технику, что является расхищением социалистической собственности и наказуется в соответствии с Уголовным кодексом! Не говорю о том, что вы, здоровые мужчины, почему-то не в армии. Итак, где ваши документы на право эвакуации этой техники? И к слову - с какой стати вы выгрузили боеприпасы из машин? Вам что, неизвестно, что тут разминирование уже проведено, а вы опять засоряете взрывоопасными предметами местность? - негромко, но жестко и напористо, с непререкаемой уверенностью в своем праве это спрашивать негромко, но веско чеканил худенький комвзвода.

Только что выглядевший очень импозантно человек в полувоенном наряде как-то сдулся, заозирался беспомощно. Потом чуточку опомнился, спохватился, перешел в контратаку:

- А вы сами-то кто? Сами покажите документы! Откуда у вас трофейная техника?

- То есть документов у вас нет? Понятно. Погодите немного, за вами сейчас приедут! Разворачивайтесь, товарищ Новожилов - спокойно игнорировал эти выпады комвзвода - раз.

- Мы из эвакуационной команды от облисполкома. Наряд на эвакуацию этой техники - у бригадира, он там с тем танком сейчас возится, что самоходом убыл - отстранив чуточку брезгливо волнующегося полуштатского, заявил хмуро усатый дядька в замасленной тужурке. Остальные мрачно скопились вокруг.

- Уже яснее. А снаряды кому тут вывалили? - спокойно, словно он у тещи на блинах, спросил комвзвода.

- Это потому, что прислали нам распоряжение с копией письма директора завода ремонтного в Москве начальнику ГАБТУ РККА, о том трофейная техника приходит на завод с останками человеческих тел и оружием. И слезно просит он, директор, повлиять на нас, трофейщиков, и чистить танки и самоходки от останков и оружия, а то на заводе негде складировать снаряды и трупы хоронить. Ну, нам и накостыляли, чтоб смотрели - примирительно пояснил усатый.

- Знакомо - усмехнулся комвзвода, в свою очередь доставая из кармана пачку " Беломора" и угощая стоящих вокруг. Те потянулись грязными мазутными пальцами, но брали по одной папироске - деликатно, стараясь не замарать другие, по одной не получалось выщелкнуть, выскакивали по три - четыре папироски зараз.

Тот, седой, который явно был трактористом, потому что вылез из кабины, кивнул и заметил:

- Когда армейскую технику на танкоремонтные заводы сдают на капремонт, чего только в бронетехнике не находят. И гранаты без запалов и запалы без гранат, патроны всякие разные, кучу разных железяк, комбезы и шмотьё разное, дрова и сидейки автомобильные, матрасы и газеты и прочий мусор. По полу плещется смесь соляры, грязи и не пойми чего. Запах как из заброшенного сортира, особо пакостные бойцы всегда насрут на прощанье, кто от радости, а кто из злости, а кто то от глупости.

Кивнул еще раз, благодарно, присмолил папиросу от мощного огня, выметнувшегося сантиметров на десять из здоровенной самодельной зажигалки, которой " угостил" курильщиков один из трофейщиков, веснушчатый и рыжий.

- Когда на заводе такую технику сдает молодой летёха в первый раз, то от стыда краснеет как помидор. Собственные деньги платит местным ремонтникам за халтурную очистку, чтобы хотя бы самый срач убрали. А уж с поля боя такое говно везут на ремзаводы, хоть стой, хоть падай, а лучше близко не подходить, само собой разумеется. Ничего удивительного нет в том, что и трупы попадались и части тел, снаряды и оружие. В гнилом мясе мало желающих ковыряться, это ремонтникам деваться некуда, хочешь - не хочешь, а убирать всё равно придется - закончил он мысль, пыхнув дымом.

- Видно, в курсе дела? - с интересом поглядел Новожилов.

- А как же. Сам же и принимал, имело место. Так что снаряды мы взять не можем. А танк - скоро против своих бывших хозяев воевать будет. А вы - саперы? - мазнул седой глазом по петличкам Новожилова.

- И саперы тоже - буркнул младший сержант.

- Мы из отдельного медико-санитарного отряда, выполняем поставленную СанУпром задачу. А вы нам ее усложняете, захламляя уже осмотренную и проверенную территорию.

- Трофеи тоже собираете? - усмехнулся седой. Видно было, что они в этой бригаде на пару с усатым - авторитеты.

- В соответствии с приказом. Есть там и такой пункт. Хотя на ваше счастье танки нам тягать нечем.

- А что находили? - невинно спросил усатый.

- Пушки сегодня повез командир в райцентр.

- А, ну с этим сложно.

- Почему? - удивился комвзвода.

- Сын у меня лекальщиком работает. Когда фрицев отбросили от Москвы, они бросили много разных пушек и снарядов, только стрелять из этих пушек было нельзя, хотя затворы и были на месте. Оттуда немцы снимали деталь сложной формы, что полностью выводило затвор из строя. А пушек отбили много. Не получалось у наших самых опытных, а он молодой, глупый, (с явной гордостью сказал отец) ну, и напросился. Две недели крутил по-всякому, и сделал. Потом инженеры сняли размеры, поняли, как это работает, подправили, закалили. Слыхал, к боевому ордену представлять будут. По немцам не стрелял, только пленных и видел, на фронте не был, а орден, глядишь, получит. Так что с трофейными орудиями непросто выходит.

- Интереснее всего то, что пушки эти дважды трофейные получаются - нашли наши - 76-мм полковая пушка образца 1927 года индекс ГАУ - 52-П-353 - спокойно сказал комвзвода сложную аббревиатору. Курильщики переглянулись.

- Как раз такие трофейные пушки немцы могли бросить совершенно запросто - не жалко. Как пришло, так и ушло - согласился усатый, и его поддержали остальные.

- А то, что вы тут без саперов шляетесь - из рук вон плохо. Нарветесь - и порвет в клочья вместе с трактором - назидательно сказал Новожилов.

- Ну, нам сказали, что тут проверено. Акт есть, все чин-чином - равнодушно пожал плечами седой.

- Конечно, есть - разозлился Новожилов - Я же его и писал. А вы теперь опять тут насвинячили.

- Значит плохо проверял - вон снарядов сколько осталось - поддел его седой.

- В танке были, комплектом! - огрызнулся сапер.

- Ладно, придется сюда еще раз заехать, - успокаивающе заметил комвзвода. Потом глянул на седого, спросил, глядя внимательно:

- Вам в ходе вашей работы скопления трупов солдат и офицеров противника не попадались по дороге?

Мужики переглянулись. Полувоенный попытался что-то вякнуть, седой опередил:

- Вон там (махнул рукой) от перекрестка вправо - немцы видно кладбище свое собирались устроить - гробы там стояли штабелем и кресты фабричные из дерева. Мертвяков своих стащили много - кучками валяются. Как увидите склад бывший ГСМ, ну, церковь - так за ней сразу. Километров восемь, может девять отсюда. По этой дороге, по праву руку второй поворот. Там еще телеги ломаные валяются и лошади.

- Ясно. А снаряды не разбрасывайте - строго сказал комвзвода, козырнул четко, сразу видно - кадровый, и тут же - гражданские и охнуть не успели - в два шага оказался у борта танка, в одно движение выдрал из держалок кувалду. Метко швырнул инструмент в тележку, запрыгнул на сиденье.

- Поехали, товарищ Новожилов!

Работяги у танка остались с открытыми ртами. Полувоенный пучил глаза и молчал.

Сапер мрачно оглядел немую сцену и довернул ручку газа.

Старший лейтенант Берестов, начальник похоронной команды.

Еще на въезде в райцентр обмерло сердце: жену увидел! Та как раз свернула в боковую улочку и спокойно шла дальше. Мяукнул торопливо что-то горелому мехводу, тот к счастью понял, тормознул резко. Старлей выпрыгнул из вездехода, побежал следом за своей половинкой, задыхаясь от радости, тронул за плечо...

И отшатнулся. Незнакомое круглое лицо, недобрый прищур, какой то намек в голосе: " Чаво тебе, служивай? "

Не веря глазам, еще таращился глупо, потом скомкано извинился, поспешил назад, словно побитый пес. Со спины - она, походка, фигура... Ошибся.

А на входе в особотдел новая беда - зацепился неловко новым своим чудовищным пистолетом на дверную ручку, передернуло от резкой прострельной боли в плохо зажившей ране. Потому беседовал скокобочившись, хоть и старался не показывать своей слабости.

Уполномоченный к собранным у солдат немецким документам в мешке отнесся спокойно, а имущество покойного пропагандиста его явно заинтересовало. Обрадовался фотоаппарату, принял по акту ролики с пленками, потом принял рапорт о найденных пушках, услышав про вездеход не поленился выйти, глянуть. Одноглазый уже вовсю махал руками, рассказывая двум милиционерам про невиданную машину. Берестову показалось, что положил глаз на эту таратайку особист.

А потом прицепился сотрудник органов к пистолету в деревянной кобуре. Запахло жареным, так как с одной стороны старший лейтенант вроде как и военный, но пистолет этот у него - нелегально, то есть в удостоверение не вписан и бумаг на него никаких нет. Что чревато и наказуемо, как уведомил уполномоченный высыпав в одном предложении речетативом ворох статей и уложений. С чего он стал цепляться после вполне доброжелательного разговора - не сразу понял начальник похкоманды. Потом из намека уяснил - собирают начальник всякое диковинное вооружение и лучше бы отдать этот агрегат в подарок от похоронной команды.

- Покажи-ка, что за патроны к нему? - спросил особист.

Хмуро Берестов достал обойму с патронами, выщелкнул пару.

Уполномоченный повертел их в руке, глянул на маркировку гильзы, пожал плечами, сказал уверенно:

- Первый раз такие вижу. Это у тебя все, что есть? - и продолжил после кивка старлея:

- Все равно к такому чуду патронов нет, так что без толку его таскать. С другой стороны органы не будут против, если похоронная команда частично - в том числе и ее командир - будет вооружена. В районе есть и дезертиры и бандиты, так что - чем обиходным и типовым вооружиться можно. Но - по правилам, тут не Гуляй поле!

Особист посмотрел со значением и добавил, что, к слову - с начальником НКВД познакомиться стоит, хотя и впредь делами команды будет заниматься он - уполномоченный, но с таким начальством лучше быть в хороших отношениях.

Прозрачный намек Берестов понял, начальника встретили в коридоре, отчего торжественность встречи прошла не на должном уровне, зато отданный не без сожаления " Штайер" явно растопил ледок.

Закончил начпохкоманды дела, обсудив нюансы и поняв, что да как делать в бумажном плане и после этого безуспешно штурмовал финотдел, получил на складе два мешка крупы и кулек сухарей, пошел наябедничал майору, что нет сахара, тот воспринял сказанное без особого восхищения, а Берестов потом переделал массу дел, избавившись от трофеев и отправив с почты телеграмму кураторам в ВММА с просьбой о выделении транспорта, в связи с рассеянием по территории собираемых образцов. Так как команда Берестова была сделана не по штату, а под конкретную задачу, путаница у снабженцев имела место. Заварившие кашу деятели из ВММА были флотскими, а команда была сформирована сухопутчиками, что вызывало постоянные недоразумения, слабо контактировали армия и флот, хоть и были едины.

К тому времени уже и телега за ним приехала. Спирт надо было получить в госпитале, что прошло со скрипом, но быстрее, чем ожидалось. Особенно убыстрило получение обещание подарить кладовщику часы швейцарские, а до того - рассказ толстому, как с картинки, начхозу госпиталя про всякие медицинские штуковины из немецкого медицинского заведения.

Обратно ехали не с таким шиком, поскрипывали колеса телеги, лошадка стукотала копытами. Насидевшийся за день в разных присутственных местах Берестов шел сбоку, одноглазый дремал, привалясь к мешку с крупой, а пригнавший телегу слабосильный боец то понукал лошадку, которая не обращала на это никакого внимания, двигаясь с одной скоростью, то клевал носом.

Одни бумаги сдал, другие бумаги надо спешно писать. А сбор голов между тем идет не так быстро, как хотелось бы. И основная проблема - трупы раскиданы по территории, а не лежат кучей. С лошадками не успеть никак. Нужен транспорт, нужны выездные группы, которые будут работать по месту, привозя головы и имущество. Черт, узкое место получается очень. Зато, сдав первую часть груза и обозначив активную деятельность, можно теперь переждать немного.

Солнышко уже пригревает, начнут мертвяки гнить. И да - пахать скоро надо. Значит, до сдачи " Комсомольцев" надо их и колхозникам дать. Крестьяне - публика завистливая, так что жить надо с оглядкой на привычки местных. Осенью надо хоть тресни - а сдать кафедральным нужное количество черепов. Или пан - или пропал. И лучше выбрать пана, хотя он и явный поляк.

Как хорошо служивший человек, Берестов отлично знал, что выполнить все пункты приказа ему физически не удастся. Он не удивился, когда в разговоре с фельдшером узнал, что в медицине ровно такая же практика, как в армии - обязать выполнять заведомо невыполнимое полностью. Оно и начальству проще - изначально у каждого подчиненного при таком положении вещей есть огрехи в обязательном порядке, и можно его взять за хвост без труда и подчиненный гоголем ходить не будет, зная, что за душой грешки. Главное, чтобы поручив невозможное - получить нужное. Потому из всего порученного старший лейтенант привычно вычленил основное.

Надо вести разведку местности, нужен транспорт, оружие, жратва. Все это взять можно только из брошенного немцами. И надо готовить команды к выезду. Эх, найти бы полевую кухню, это бы сразу многие проблемы решило! А то даже котелки не у всех бойцов. Сейчас очистишь местность вокруг деревни - и еще и проблема кормежки горячей пищей встанет. Так что разведка, разведка и еще раз - разведка. Тут разгромлена немецкая дивизия, при отступлении потерявшая всю матчасть. Это колоссальные богатства по нищему военному времени, только искать надо быстро. Разумеется, большинство сокровищ перемолоты танковыми гусеницами, размочалены прямыми попаданиями, но и нужно-то немного.

Удивился, увидев у крыльца немецкий гусеничный мотоцикл.

В избе его встретил Новожилов и комвзвода - раз. Доложили об успехах. К досаде Берестова уже темнело, а то бы не удержался - дернулся бы штабные машины забирать, а то глядишь, кто другой набежит. Теперь ситуация вырисовывалась и план действий становился прозрачен. Тревожили только конкуренты из облисполкома. Сильно подозревал начпох, что сейчас на дармовщинку набегут и военные и гражданские трофейные команды. Откровенный металлолом не потянут, а вот что поцелее - запросто.

Если получится - завтра часть первого взвода - что понадежнее - можно было б со штабными машинами отправить к несостоявшемуся кладбищу, откуда кто - то уже потырил гробы, а кресты так и валялись рядом со сваленными в кучи немцами. Работали бы там стоя лагерем, а остальные добирали бы сборное место для раненых. Тут Берестов чуточку смутился, потому как сначала почувствовал себя полководцем, а потом сразу же - этаким колхозным бригадиром на сборе урожая репы.

- Бумагами надо бы нас снабдить, товарищ старший лейтенант - деликатно напомнил о себе комвзвода - раз.

- Да, на оружие за ночь будут готовы, если саперы лампу дадут. Дадите? - глянул Берестов на Новожилова. Тот усмехнулся, пожал плечами, дескать - куда денешься.

- Не только. Сегодня-то я на шарап исполкомовских взял, голым нахрапом...

- И папиросами - добавил сапер.

- Да, и ими. Но работа у нас неприглядная, лучше бы чтоб было у нас нечто бумажное с печатью хотя бы и нашей команды, дескать " Дано настоящее Такому-Сякому, в том, что он такой-сякой выполняет так - сяк порученное ему такое - сякое, что подписью и печатью удостоверяется и за такого-то и за сякого-то". Без бумаги могут быть сложности ненужные.

- С НКВД вопросов не возникнет. Пообщался там сегодня.

- Это прекрасно. Но все-таки лучше бы с бумагой. Для особо сознательных граждан.

С этим Берестов вынужден был согласиться. Писарь сидел и корпел всю ночь.

К утру были готовы списки на получение оружия, три грозных невразумительных, но витиевато написанных удостоверения на производство работ особого назначения и с рассветом, получив крупы на неделю, а также и сухарей и даже спирта, комвзвода - раз убыл с несколькими своими парнями на " Комсомольце" за штабными фургонами.

Начпох проводил их тоскливым взглядом, очень хотелось бы ему поехать вместе, но привезенные харчи были крайне недостаточны и кровь из носу - надо было выбить все, что бойцам полагалось по пайковому довольствию. После общения с особистом стало теперь поспокойнее, что могут цепляться всякие бдительные люди и мешать работе. Писарь, кропавший грозные бумаги сомневался, что написанные не так, как положено по правилам делопроизводства " гумаги", помогут, считая, что только вызовут подозрения. Но большинством голов решили, что чем страшнее и непонятнее " филькина грамота" - тем лучше, люди понимающие и сами не полезут или проще - наведут справки у внудельцев, а вот местных бдительных такой рескрипт напугает как надо.

День целиком Берестов убил на оформление бумаг и выколачивание положенного. Когда уже всерьез решил идти по команде жаловаться, снабженцы вдруг " обратили тылы" и назад телега шла хорошо груженой - выдали почти все, что должно, только сахар заменили банками с засахарившимся малиновым вареньем, а мясо заменили по вывертам снабженческой мысли сушеной рыбой. Не воблой, а какой-то другой, со странным названием " сопа". Все в соответствии с приказами, даже ящик пряников вручили, из расчета 2 грамма пряника на 3 грамма сахара. Списки оружия оформил как должно, теперь на команду совершенно официально приходилось двадцать немецких карабинов. Оставалось себе подыскать подходящий пистолет. Впрочем, через два дня был должен состояться сбор всех командиров и начальников, занимавшихся в районе похоронами погибших и сбором трофеев, ожидалась важная инструкция из Москвы.

Берестов читал при начале своей деятельности приказ от 18 декабря 1941 г. за номером 361 " Об эвакуации трофейного имущества". Тогда проверкой, проведенной по заданию Заместителя Народного Комиссара Обороны тов. Мехлиса, было установлено, что в тылу Западного фронта никакого организованного сбора трофейного имущества не производится.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒